Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 25 июля 2016 г. по делу N АПЛ-678/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего Гришиной С.Г.,

судей: Болатчиевой А.А., Негрий Н.С.,

при секретаре судебного заседания Куджевой М.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу истца Темировой С.Х. на решение Черкесского городского суда от 26 апреля 2016 года по гражданскому делу по исковому заявлению Темировой С.Х. к Эбзееву Б.Ш. о защите права собственности.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда КЧР Болатчиевой А.А., объяснения истца Темировой С.Х. и её представителя - Лепшокову З.Х., ответчика Эбзеева Б. Ш. и его представителя Галустян Ф.Ш., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Темирова С.Х. обратилась в суд с иском к Эбзееву Б.Ш. о признании недействительным договора дарения недвижимого имущества, приведении сторон в первоначальное состояние, признании права собственности на спорную квартиру. В обоснование указала, что ей на праве собственности принадлежала однокомнатная квартира, находящаяся по адресу: "адрес", на основании договора на передачу квартиры в собственность граждан от 18.07.1995 года, регистрационного удостоверения N ... от 29.07.1995г. В квартире она проживала одна. В 2006 году племянник Эбзеев Б.Ш. склонил её к оформлению договора дарения в его пользу однокомнатной квартиры, в которой она проживает. При этом, о том, что истец подписала договор дарения она не знала до 2014 года. Помнит, что много лет назад они ходили в какое-то общественное здание и он попросил её подписать какие-то бумаги. Истец плохо говорит на русском языке. Читать на русском языке не умеет и не понимает смысл написанного. Ответчик какое-то время жил в квартире, но дарить ему квартиру у Темировой С.Х. не имелось. При оформлении договора дарения он забрал у нее паспорт, который незаконно удерживал у себя. Без паспорта она не могла обратиться в суд. По результатам рассмотрения жалобы Темировой С.Х. УУП ОУУП и ПДН Отдела МВД России по г.Черкесску старшим лейтенантом полиции И. 28 мая 2015 года вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по основаниям п.1 ст.24 УПК РФ за отсутствием состава преступления в действиях Эбзеева Б.Ш. Считает, что договор дарения квартиры от 17 мая 2006 года подписан ею под влиянием заблуждения относительно существа договора дарения, которое имеет существенное значение, поскольку она лишилась права собственности на квартиру, что не соответствует её истинному волеизъявлению, лишилась своего единственного жилья. Указывает на то, что она неграмотна, читать и писать на русском языке не умеет. При подписании договора дарения, договор вслух никто не зачитывал и не разъяснял, что она лишается своего единственного жилья. После оформления договора дарения истец продолжала проживать в квартире и нести за свой счет бремя ее содержания. Когда договор был заключен истцу не было известно, а о том, что она лишилась собственности стало известно в 2014 году. Просит суд: признать недействительным договор дарения от 17 мая 2006 года, регистрационный N ... однокомнатной квартиры общей площадью 29,8 кв. м, жилой площадью 15,9 кв. м, находящейся по адресу: "адрес", заключенный между Темировой С.Х. и Эбзеевым Б.Ш.; признать недействительным переход права и право собственности Эбзеева Б.Ш., зарегистрированное 15.06.2006 года на однокомнатную квартиру - общей площадью 29,8 кв. м, жилой площадью 15,9 кв. м, находящейся по адресу: "адрес", N регистрации N ... и N ... ; указать в резолютивной части решения, что решение является основанием для государственной регистрации в ЕГРП права собственности Темировой С.Х. на квартиру N ... в доме под номером N ... по "адрес".

В судебном заседании представитель истца Лепшокова З.Х. поддержала исковые требования, просила суд их удовлетворить в полном объеме, ссылаясь на то, что истец заблуждался относительно содержания совершаемой сделки.

Ответчик Эбзеев Б.Ш. и его представитель Галустян Ф.Ш. с требованиями истца не согласились, просили суд в удовлетворении иска отказать по тем основаниям, что срок исковой давности по оспариваемой сделке истек; подписывая договор дарения, истец понимал значение своих действий и последствия заключения такого договора.

Решением Черкесского городского суда от 26 апреля 2016 года в удовлетворении иска Темировой С.Х. отказано.

В апелляционной жалобе истца ставится вопрос об отмене решение суда первой инстанции, как незаконного и необоснованного и вынесении нового решения об удовлетворении иска.

Для обеспечения прав Темировой С.Х. разбирательство в суде апелляционной инстанции производилось с участием переводчика, владеющего карачаевским языком.

Темирова С.Х. в суде апелляционной инстанции поддержала доводы жалобы и просила её удовлетворить. В обоснование указала, что она в 2006 году действительно подписала какие-то бумаги. Однако, она не знала, что подписывает, намерений подарить единственное жилье у неё не имелось. Она знает русский алфавит, но не понимает значение русских слов, она поставила подпись в тех местах, где ей указал племянник Эбзеев Б.Ш., которому она доверяла, своих детей у неё нет. Паспорт и все её документы, а также документы на квартиру забрал Эбзеев Б.Ш. и длительное время не отдает. Из спорной квартиры никогда не выселялась и проживала там одна, Эбзеев Б.Ш. никогда не являлся собственником квартиры. Сейчас она плохо видит и нуждается в постоянном постороннем уходе, который ей оказывает приемная дочь Лепшокова З.Х. Несколько лет назад с ней беседовали какие-то женщины, но как она поняла потом они защищали интересы Эбзеева Б.Ш. Темирова С.Х. просила удовлетворить исковые требования и вернуть в её собственность квартиру, которую она не намерена отчуждать кому-либо.

Эбзеев Б.Ш. просил отказать в удовлетворении жалобы, указывая, что решение суда первой инстанции является законным и обоснованным. На заключении договора дарения 17 мая 2006 года истица настояла сама, до этого настаивала на составлении завещания, которое было удостоверено нотариусом. После заключения договора дарения он забрал правоустанавливающие документы на квартиру, а также документы, удостоверяющие личность Темировой С.Х. к себе на хранение, поскольку она могла их потерять и она трудно общается на русском языке.

Кроме того, Эбзеев Б.Ш. передал суду апелляционной инстанции паспорт Темировой С.Х. N ... , выданный Черкесским УВД Карачаево-Черкесской Республики 24.01.2003 г., дубликат удостоверения ветерана Великой Отечественной войны Серия N ... от 24 марта 2014 года Темировой С.Х., пенсионное удостоверение N ... от 26.03.2014 г. Темировой С.Х., свидетельство N ... от 27.12.2004 г. Черкесского городского управления социальной защиты населения семьи и детства на имя Темировой С.Х., страховое свидетельство обязательного пенсионного страхования N ... Темировой С.Х.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, выслушав объяснения участвующих в деле лиц, судебная коллегия считает решение суда подлежащим отмене, в связи с тем, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, а также не применен закон, подлежащий применению.

В соответствии с ч.1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия (ч.2 ст. 166 ГК РФ).

Разрешая заявленные Темировой С.Х. исковые требования, суд первой инстанции, пришел к выводу о необходимости отказа в удовлетворении требований, поскольку отсутствуют доказательства того, что оспариваемый договор дарения квартиры истцом подписывался под влиянием заблуждения. Кроме того, Темирова С.Х. пропустила срок для обращения в суд за защитой нарушенных прав.

Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции не основанными на фактических обстоятельствах по делу.

Из материалов дела следует, что квартира, расположенная по адресу: "адрес", принадлежала на праве собственности Темировой С.Х. на основании договора на передачу квартир в собственность граждан от 18 июля 1995 года и регистрационного удостоверения от 20 июля 1995 года N ... (л.д. 26,27).

Согласно договора дарения квартиры, заключенного 17 мая 2006 года между Темировой С.Х. (даритель) и Эбзеевым Б.Ш. (одаряемый), даритель подарил, а одаряемый принял в дар квартиру, расположенную по адресу: "адрес". (л.д. 33).

Темирова С.Х., 07. 10.1923 года рождения, является ветераном Великой Отечественной войны, что подтверждается дубликатом удостоверения серии N ... от 24 марта 2014 года, жертвой политических репрессий, что подтверждается свидетельством N ... от 27 декабря 2004 года и получателем пенсии по старости с 7 октября 1978 года, по национальности карачаевка. На момент подписания оспариваемой сделки истцу было 83 года. Со слов истицы она имеет пятиклассное образование, обучалась в национальной школе а. В.Мара Карачаевского района, КЧР до Великой Отечественной войны, обучение велось на карачаевском языке, знает буквы русского алфавита, но смысл слов не понимает.

Представление доказательств является процессуальной обязанностью сторон (статья 56 ГПК РФ).

Участие в судебном заседании, дача объяснений по делу являются формой доказательств, подлежащих оценке и проверке судом, рассматривающим данное дело.

Объяснения Темировой С.Х. о том, что она не владеет и не понимает значение русских слов, по смыслу статьи 68 ГПК РФ, являются доказательствами и судебной коллегией признаются достоверными.

Кроме того, ответчик Эбзеев Б.Ш. в суде апелляционной инстанции подтвердил, что в том числе в связи с тем, что истица трудно общается на русском языке, могла потерять документы, он после заключения в 2006 году оспариваемого договора оставил у себя договор дарения, домовую книгу, а также паспорт и другие документы, касающиеся личности Темировой С.Х.

В соответствии с ч. 2 ст. 9 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лицам, участвующим в деле и не владеющим языком, на котором ведется гражданское судопроизводство, разъясняется и обеспечивается право давать объяснения, заключения, выступать, заявлять ходатайства, подавать жалобы на родном языке или на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика, если они не владеют языком, на котором ведется гражданское судопроизводство.

При этом предполагается, что гражданин не владеет русским языком, если он не является гражданином России, не имеет общего или профессионального образования, полученного на русском языке, не является этническим носителем русского языка, то есть, не идентифицирует себя с русским народом, не способен читать и писать по-русски.

Участник процесса считается лицом, владеющим языком судопроизводства, в том случае, если он в ходе разбирательства по делу или не заявил о своем желании участвовать в процессе на родном языке, или отказался от услуг переводчика, предоставляемого ему в этом случае.

Как следует из протокола судебного заседания от 14 апреля 2016 года (л.д.108) Темирова С.Х. также указывала, что плохо понимает и разговаривает на русском языке. Однако, в нарушение положений ст. 9 ГПК РФ суд первой инстанции не обеспечил участие переводчика в процессе судебного разбирательства

Судебной коллегией установлено, что Темирова С.Х. не имеет ни общего, ни профессионального образования, не является этническим носителем русского языка.

Исходя из объяснений, данных истицей в суде апелляционной инстанции, уровня образования, её поведения, восприятия обстановки, в которой она оказалась, судебная коллегия приходит к выводу о том, что Темирова С.Х. не способна понимать смысл и значение русских слов и выражений, изложенных в оспариваемом договоре дарения.

Доводы представителя ответчика Эбзеева Б.Ш. - Галустян З.Х. о том, что Темирова С.Х. читает на русском языке, что также было установлено решением Черкесского городского суда от 16 августа 2010 года, судебная коллегия находит несостоятельными.

Решением Черкесского городского суда от 16 августа 2010 года был разрешен спор между Лепшоковой З.Х., с одной стороны, и Темировой С.Х., Эбзеевым Б.Ш., с другой стороны о признании недействительным в части договора передачи в собственность от 18 июля 1995 года и договора дарения от 17 мая 2006 года. Основанием для обращения в суд Лепшоковой З.Х. послужило то обстоятельство, что она не была включена в договор приватизации данной квартиры, хотя при её получении она была включена в ордер, как приемная дочь, проживающая с Темировой З.Х. По итогам рассмотрения дела, в удовлетворении требований было отказано. В мотивировочной части данного решения (лист 8 абз.5 сверху) указано, что Темирова С.Х. прочитала часть договора дарения на русском языке.

Между тем, из исследованных материалов гражданского дела N ... следует, что Темирова С.Х. никогда не зачитывала суду текст договора дарения от 17 мая 2006 года, поскольку такие сведения в протоколах судебного заседания отсутствуют.

Часть вторая статьи 61 ГПК РФ, предусматривающая, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, конкретизирует общие положения процессуального законодательства об обязательности вступивших в законную силу судебных постановлений судов общей юрисдикции, и направлена на обеспечение в условиях действия принципа состязательности законности выносимых судом постановлений. Данная норма, по сути направлена на реализацию положений ч.2 ст. 209 ГПК РФ, закрепляющая последствия вступления в законную силу решения суда, поскольку направлена на пресечение рассмотрения судами тождественных требований (между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям).

Спор, инициированный Темировой С.Х. в 2015 году, не является тождественным, поскольку стороны, основания иска отличны от требований, рассмотренных Черкесским городским судом в 2010 году.

Кроме того, судебная коллегия приходит к иным выводам, чем те которые изложены в решении Черкесского городского суда от 16 августа 2010 года, при том, что встречный иск Темировой С.Х. о признании договора дарения недействительным, поданный в 2010 году, фактически остался нерассмотренным.

Из протокола судебного заседания от 18 мая 2010 года ( л.д. 50 гр. д. N 2-2019/10) следует, что к участию в деле был привлечен переводчик Какушев Ш.Х., поскольку Темирова С.Х. русским языком не владеет.

31 мая 2010 года Темирова С.Х. обратилась со встречным иском к Лепшоковой З.Х. и Эбзееву Б.Ш. о признании договора дарения недействительным, в котором указала, что Лепшокова З.Х. правом на участие в приватизации не обладала, а квартира является её собственностью ( л.д. 60-61, гр. д. N 2-2019/10). Основанием для признания недействительным договора дарения Темирова З.Х. указала те же обстоятельства, указанные в настоящем иске (неграмотность, невладение русским языком, престарелый возраст и заблуждение относительно природы сделки, поскольку она не была намерена лишаться единственного жилья).

Из протокола судебного заседания от 3 июня 2010 года ( л.д. 74-76, гр. д. N 2-2019/10) следует, что судебное разбирательство было продолжено без переводчика, а Темирова С.Х. указала, что Эбзеев Б.Ш. её не обманывал и она не хочет забирать у него квартиру, поскольку он за ней ухаживает. При этом суд, в отсутствии переводчика, не отказывая в принятии встречного иска, приобщил его в качестве письменных объяснений стороны. Доказательств отказа Темировой С.Х. от встречного иска материалы дела не содержат.

Из протокола судебного заседания по гражданскому делу N 2 -11/09 по иску З. к Д. о признании недействительным свидетельства о наследовании и регистрации права, рассмотренным Прикубанским районным судом следует, что Темирова С.Х. была привлечена в качестве третьего лица, при этом ей был обеспечен переводчик ( л.д. 190-191, гр. д. N 2-2019/10).

Из протокола судебного заседания от 16 августа 2010 года (л.д. 206-214, гр. д. N 2-2019/10) следует, что судебное разбирательство было продолжено в присутствии переводчика. В данном судебном заседании Эбзеев Б.Ш. рассказывает обстоятельства составления Темировой С.Х. завещания в 2006 году, а последняя указывает, что сама подарила ему квартиру, а он ей "все делает", балкон, ванную, поставил новую дверь, а завещание она составила четыре года назад.

В суде апелляционной инстанции была просмотрена с участием переводчика привлеченного судебной коллегией видеозапись протокола опроса Темировой С.Х. проведенного 22 июля 2010 года адвокатом Темирбулатовой З.О., действовавшей в её интересах при рассмотрении гр. д. N 2-2019/10). Из объяснений Темировой С.Х. следует, что она может прочитать текст на русском языке, но смысл слов не понимает, а квартиру отдала Эбзееву Б.Ш. поскольку он ухаживает за ней и будет дальше оказывать помощь.

Оценивая вышеперечисленные доказательства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что объяснения Темировой С.Х., данные в 2010 году об обстоятельствах заключения сделки свидетельствуют о том, что она не понимает существа договора дарения, как безусловной сделки, совершаемой без встречного исполнения, не отличает двустороннюю безвозмездную сделку от односторонней сделки - завещания.

Кроме того, то обстоятельство, что Темирова С.Х. не владела и не владеет русским языком подтверждено участием в судебном разбирательстве переводчика.

Является общеизвестным и не нуждается в доказывании тот факт, что основой карачаевской письменности до 1924 года являлся арабский алфавит, с 1924 по 1938 год - латиница, а с 1937 - кириллица. Учитывая возраст Темировой С.Х., уровень образования, социальное положение, судебная коллегия полагает, что её доводы о непонимании смысла русских слов и выражений, являются достоверными.

Знание алфавита, который является основой письменной, литературной речи множества языков народов Северного Кавказа, не свидетельствует о знании и понимании любого из языков, основанных на кириллице.

Само по себе знание кириллического алфавита, знание письменных знаков (букв) этого алфавита не позволяет сделать вывод о том, что Темирова С.Х. понимает смысл и значение русских слов.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что у Темировой С.Х. отсутствовала воля на безвозмездное отчуждение квартиры, при заключении договора дарения, поскольку она не понимала и не осознавала, что подписывает договор дарения.

Учитывая, что при подписании договора дарения, составленного в простой письменной форме, свидетели отсутствовали, а также последовательные объяснения Темировой С.Х., что она не была намерена лишаться единственного жилья, осталась проживать в спорной квартире, судебная коллегия приходит к выводу о том, что сделка была заключена под влиянием заблуждения.

При этом судебная коллегия учитывает, что оспариваемый договор дарения составлен на русском языке в простой письменной форме, сведений о том, что он был переведен на карачаевский язык, которым владеет истец, а также о том, что истец с переводом был ознакомлен, суду представлено не было. Ответчик не оспаривал, что договор дарения не подвергался переводу на карачаевский язык. Из текста договора не следует, что он был прочитан вслух, либо был прочитан Темировой С.Х. самостоятельно.

Документы, оформленные в УФРС по КЧР, также были составлены на русском языке.

Убедительных доказательств тому, что Темирова С.Х. желала осуществить дарение квартиры ответчику без какого-либо встречного исполнения, ответчиком не представлено, при том, что она последовательно рассказывала, что ранее он помогал ей, осуществлял ремонт и т.д.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что Темирова С.Х. не знала о существе, подписанного ею 17 мая 2006 года договора дарения в пользу Эбзеева Б.Ш., не понимала значение, указанных в нем слов и выражений, не понимала последствия подписанного ею договора, в связи с чем исковые требования подлежат удовлетворению в полном объеме по правилам ст. 178 ГК РФ.

В соответствии с п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу ст. 178 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

По смыслу ст. 178 ГК РФ сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (п. 2 ст. 178 ГК РФ).

Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

При этом заблуждение может возникнуть как по вине самого заблуждающегося, так и по причинам, зависящим от другой стороны или третьих лиц, а также от иных обстоятельств.

Существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Таким образом, по настоящему делу с учетом заявленных Темировой С.Х. исковых требований и их обоснованием (ст. 178 ГК РФ), юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством являлось выяснение вопроса о действительной воле сторон, совершающих сделку, с учетом цели договора и его правовых последствий.

В обоснование заявленных требований истец указал на то, что передавать при жизни ответчику квартиру, являющуюся для неё единственным жильем, намерения не имела, проживает в этой квартире, рассчитывала в будущем на постороннюю помощь и уход.

То обстоятельство, что договор дарения квартиры подписан самим истцом, не свидетельствует о том, что истец понимал природу совершаемой сделки.

При заключении оспариваемого договора, учитывая юридическую неграмотность истца, невладение ею русским языком, возраст, она была введена в заблуждение относительно природы оспариваемой сделки, а волеизъявление истца не соответствовало её действительной воле, поскольку она не имела намерения лишить себя права собственности на единственное жилое помещение. Возраст и состояние здоровья, способствовали формированию у истицы неправильного представления относительно существа сделки.

Заблуждение Темировой С.Х. относительно существа договора дарения имеет существенное значение, поскольку она лишилась права собственности.

Согласно ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, общий срок исковой давности для защиты права по иску лица, право которого нарушено, устанавливается в три года.

Для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком (п. 1 ст. 197 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Согласно п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются Гражданским кодексом Российской Федерации и иными законами.

Как следует из доводов Темировой С.Х., о нарушенном праве собственности она узнала в 2014 году. Паспорт и все документы на спорную квартиру находись с 2006 года у Эбзеева Б.Ш., который отказался ей возвращать паспорт. Без паспорта она не могла обратиться в суд.

Из представленного судебной коллегии паспорта Темировой С.Х. следует, что она получила его 30 сентября 2015 года, а обратилась в суд 21 октября 2015 года. Доказательств того, что у неё после 2006 года имелась домовая книга либо правоустанавливающие документы на спорную квартиру ответчиком не представлено.

Более того, Эбзеев Б.Ш. в суде апелляционной инстанции данные доводы Темировой С.Х. о том, что все документы на квартиру хранились у него, подтвердил и передал судебной коллегии паспорт истицы N ... , выданный Черкесским УВД Карачаево-Черкесской Республики 24.01.2003 г.

Мотивы, по которым Эбзеев Б.Ш. удерживал у себя документы, удостоверяющие личность Темировой С.Х., судебная коллегия находит неубедительными, поскольку отсутствие паспорта лишало её возможности в течение почти десяти лет осуществлять гражданские права.

Учитывая, что истица находилась в заблуждении относительно совершенной ею сделки, а также не знала о прекращении её права собственности на спорную квартиру, с правоустанавливающими документами на квартиру с 2006 года она ознакомлена не была, паспорт, который бы позволял обратиться за информацией в УФРС по КЧР либо выдать доверенность кому-либо для защиты интересов находился у ответчика, судебная коллегия началом времени течения срока исковой давности считает время, когда истцу стало известно о нарушении его прав, а именно с момента получения её приемной дочерью Лепшоковой З.Х. выписки из ЕГРП 29 января 2015 года.

В суд истец обратился 21 октября 2015 года, т.е. в установленный ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что исковые требования Темировой С.Х. о признании недействительным договора дарения и перехода права собственности подлежат удовлетворению.

В силу части 1 статьи 28 Федерального закона от 17.06.1997 N 122-ФЗ "О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" права на недвижимое имущество, установленные решениями суда, арбитражного суда или третейского суда, подлежат государственной регистрации.

Основанием для государственной регистрации прав на недвижимое имущество в соответствии со статьей 28 Закона о регистрации являются судебные акты, в резолютивной части которых имеется вывод о принадлежности имущества определенному лицу на вещном или обязательственном праве (наличии обременения или ограничения права), подлежащем государственной регистрации.

Из толкования положений статей 17, 20, 28 Закона N 122-ФЗ следует, что судебный акт должен однозначно свидетельствовать о возникновении, прекращении, переходе, ограничении (обременении) прав на недвижимое имущество. Правовых оснований, позволяющих регистрирующему органу автоматически аннулировать запись о праве собственности на объект недвижимости вследствие признания судом сделки ничтожной без применения последствия недействительности ничтожной сделки или иных последствий, предусмотренных законом, Закон N 122-ФЗ не содержит.

Согласно пункту 52 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" решение суда о признании сделки недействительной, к которой применены последствия ее недействительности, является основанием для внесения записи в ЕГРП.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черкесского городского суда от 26 апреля 2016 года по гражданскому делу по исковому заявлению Темировой С.Х. к Эбзееву Б.Ш. о защите права собственности отменить и принять по делу новое решение.

Исковые требования Темировой С.Х. к Эбзееву Б.Ш. о защите права собственности удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения от 17 мая 2006 года однокомнатной квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенный между Темировой С.Х. и Эбзеевым Б.Ш..

Признать недействительным переход права и право собственности Эбзеева Б.Ш., зарегистрированное 15 июня 2006 года на однокомнатную квартиру общей площадью 29,8 кв.м., жилой площадью 15, 9 кв.м., расположенную по адресу: "адрес", N регистрации N ... и N ...

Настоящее определение судебной коллегии является основанием для восстановления в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о праве собственности Темировой С.Х. на однокомнатную квартиру общей площадью 29,8 кв.м., жилой площадью 15, 9 кв.м. расположенной по адресу: "адрес",

Председательствующий:

Судьи: