Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 14 сентября 2016 г. по делу N 33-14927/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего

Локтина А.А.

судей

Артемьева А.П.

Подкорытовой Н.П.

при секретаре Воронине П.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 14.09.2016 гражданское дело по иску Метелевой Н.Г. к Козловой В.И. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования по завещанию, признании недействительным свидетельства о праве на наследстве по завещанию;

по апелляционным жалобам истца и ответчика на решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016.

Заслушав доклад судьи Локтина А.А., пояснения истца Метелевой Н.Г., представителя истца Черепановой Л.Н., ответчика Козловой В.И., представителя ответчика Дерявиной Л.М., судебная коллегия

установила:

Метелева Н.Г. обратилась в суд с иском об установлении факта принятия ею наследства после деда АА, умершего ( / / ); о признании за истцом, в порядке наследования по завещанию, права собственности, в размере 3/4 доли, на жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: ... (далее спорный жилой дом и спорный земельный участок); о признании недействительным свидетельства от ( / / ) о праве на наследство по завещанию, выданного Козловой В.И. в отношении спорного жилого дома и спорного земельного участка.

В обоснование исковых требований указала, что её дед АА (по линии отца ББ) умер ( / / ). К нотариусу с заявлением о принятии наследства обратился наследник по закону, пережившая супруга ВВ, которой ( / / ) было выдано свидетельство о праве на наследство по закону в отношении спорного жилого дома. Метелева Н.Г., отец которой ББ умер ранее наследодателя ( ( / / )), фактически приняла наследство после деда, так как получила от ВВ награды АА, альбом с фотографиями и швейную машинку. После смерти ВВ, наступившей ( / / ), АА обнаружила в альбоме с фотографиями завещание АА от ( / / ), в котором он всё своё имущество, в чём бы оно ни заключалось и где бы ни находилось, завещал АА (в тексте завещания указана прежняя фамилия истца - ... ).

Поскольку к моменту обнаружения завещания, принявшая наследство после АА ВВ умерла, истец предъявил вышеуказанный иск к наследнику ВВ по завещанию, Козловой В.И.

Ответчик Козлова В.И. иск не признала. Заявила о пропуске срока исковой давности. Указала, что при жизни ВВ Метелева Н.Г. никаких споров относительно прав на наследственное имущество АА не инициировала, награды и фотоальбом взяла с разрешения ВВ Швейная машинка имуществом умершего АА не является. Также АА при жизни не являлся собственником спорного земельного участка. ВВ всё своё имущество (в том числе спорные жилой дом и земельный участок) завещала своей дочери, ответчику Козловой В.И.

Решением Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016 исковые требования Метелевой Н.Г. удовлетворены частично:

- Метелева Н.Г. признана принявшей наследство по закону после смерти АА;

- наследственные доли истца Метелевой Н.Г. и ответчика Козловой В.И. определены в размере 1/2;

- признано недействительным свидетельство о праве на наследство по завещанию, выданное ( / / ) Козловой В.И. в отношении спорных жилого дома и земельного участка;

- за Метелевой Н.Г. признано право собственности на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на спорный жилой дом и спорный земельный участок.

Также Верхотурским районным судом Свердловской области 09.06.2016 постановлено дополнительное решение о взыскании с Козловой В.И. в пользу Метелевой Н.Г. расходов по оплате государственной пошлины - 3000 рублей и взыскании с Козловой В.И. в доход бюджета муниципального образования "Городской округ Верхотурский" Свердловской области государственной пошлины - 2000 рублей.

В апелляционной жалобе истец Метелева Н.Г. просит решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016 изменить, признать её принявшей всё наследственное имущество АА, вследствие чего изменить размер признанной за ней доли в праве собственности на спорное имущество и признать свидетельство о праве на наследство по завещанию, выданное ( / / ) Козловой В.И. в отношении спорных жилого дома и земельного участка, полностью недействительным.

В апелляционной жалобе ответчик Козлова В.И. просит решение и дополнительное решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016 и от 09.06.2016 отменить ввиду неправильного определения судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанности установленных судом обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела; неправильного применения норм материального права и нарушения норм процессуального права.

На доводах своих апелляционных жалоб истец, ответчик и их представители в суде апелляционной инстанции настаивали, а также поддержали пояснения, данные в суде первой инстанции.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, нотариус Мартынова Т.А., надлежаще извещенная о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явилась, об уважительности причин неявки не сообщила, об отложении разбирательства дела не просила. Кроме того, в соответствии со статьями 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации", информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы заблаговременно размещалась на интернет-сайте Свердловского областного суда. С учетом приведенных обстоятельств, руководствуясь статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определиларассмотреть дело при указанной явке.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, заслушав пояснения явившихся лиц, судебная коллегия, действуя в пределах, предусмотренных ч. 1 и абз. 1 ч. 2 ст. 327 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находит решение и дополнительное решение суда первой инстанции подлежащими отмене по нижеследующим основаниям.

Согласно положениям ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.п. 2-3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст.ст. 55, 59-61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанные требования судом первой инстанции не соблюдены, постановленные решение и дополнительное решение критериям законности и обоснованности не соответствуют.

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" (далее ППВС N 9), при разрешении споров по делам, возникающим из наследственных правоотношений, судам надлежит выяснять, кем из наследников в установленном статьями 1152-1154 Гражданского кодекса Российской Федерации порядке принято наследство, и привлекать их к участию в деле в качестве соответчиков (абз. 2 ч. 3 ст. 40, ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом указанные разъяснения не учтены, не принято во внимание, что ответчик Козлова В.И. является наследником ВВ, умершей ( / / ) и не имеет никакого отношения к наследованию имущества АА, тогда как спор инициирован именно о наследственном имуществе, оставшемся после АА

Из материалов дела следует, что АА умер ( / / ). Наследство после его смерти, согласно материалам наследственного дела, приняла его супруга ВВ(л.д. 108-132). В течение шести месяцев со дня смерти АА никто, кроме ВВ к нотариусу не обращался, в связи с чем КозловойК.А., как единственному наследнику, принявшему наследство по закону, ( / / ) выдано свидетельство о праве на наследство в отношении принадлежавшего наследодателю на праве собственности спорного жилого дома (л.д. 121).

Как следует из положений абз. 2 п. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Согласно ч. 4 ст. 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Из разъяснений, изложенных в п. 34 ППВС N 9 следует, что наследник, принявший наследство, независимо от времени и способа его принятия считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и ее момента (если такая регистрация предусмотрена законом).

ВВ, чьи права на имущество, унаследованное после смерти АА, никем и никогда при её жизни не оспаривались, в соответствии с вышеуказанными нормами материального права приобрела единоличное право собственности на спорный жилой дом с ( / / ). С этого времени и до смерти ВВ ( ( / / )) истец Метелева Н.Г., знавшая о времени смерти наследодателя АА и наличии у него в собственности спорного жилого дома, не оспаривала ни право собственности ВВ, ни выданное той свидетельство о праве на наследство по закону.

Именно свидетельство о праве на наследство по закону, выданное ( / / ), явилось основанием для регистрации единоличного права ВВ на спорный жилой дом, а впоследствии и на спорный земельный участок, который наследодателю АА при жизни на праве собственности не принадлежал. Право собственности на спорный земельный участок зарегистрировано ВВ только ( / / ), как единоличным собственником спорного жилого дома, расположенного на этом земельном участке, предоставленном в бессрочное пользование под индивидуальное жилищное строительство (ИЖС) (л.д. 144-149).

ВВ всё своё имущество ( / / ) завещала детям Козловой В.И., ГГ и ДД ГГ и ДД наследство не приняли, в связи с чем, на основании п. 1 ст. 1161 и ст. 1162 Гражданского кодекса Российской Федерации, свидетельства о праве на наследство по завещанию на всё имущество ВВ выданы Козловой В.И., в том числе и в отношении спорного жилого дома и спорного земельного участка.

Суд первой инстанции, признавая частично недействительным выданное Козловой В.И. ( / / ) свидетельство о праве на наследство по завещанию в отношении спорного жилого дома и спорного земельного участка не учёл, что данное свидетельство выдано в отношении наследственного имущества умершей ВВ, а не АА Завещание ВВ, как и документы, подтверждающие её единоличное право собственности на спорный жилой дом и спорный земельный участок, никем не оспорены, недействительными не признаны. В связи с указанными обстоятельствами у суда не имелось предусмотренных законом оснований для признания недействительным свидетельства о праве на наследство, выданного ответчику ( / / ) во исполнение действительного завещания. Нарушение свободы завещания законом не допускается (ст. ст. 1118-1120 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Не учел суд первой инстанции и того обстоятельства, что по сути истцом оспаривается право собственности умершей ВВ, что недопустимо в силу положений ст. 17 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений, изложенных в п. 6 ППВС N 9.

Не принято судом во внимание и то обстоятельство, что Метелева Н.Г. со дня смерти АА ( ( / / )) знала о наличии у него в собственности спорного жилого дома, но в течение более чем 10 лет не заявляла требований о признании за ней права собственности на данное недвижимое имущество и не оспаривала право собственности на это имущество, приобретенное ВВ

В силу п. 2 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен, за исключением случаев, установленных Федеральным законом от 06.03.2006 N 35-ФЗ "О противодействии терроризму".

Как следует из разъяснений, изложенных в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" началом течения такого десятилетнего срока, за исключением случаев, предусмотренных п. 1 ст. 181 и абз. 2 п. 2 ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, является день нарушения права.

Если иное прямо не предусмотрено законом, для целей исчисления этого срока не принимается во внимание день, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, и указанный срок не может быть восстановлен.

Названный срок применяется судом по заявлению стороны в споре. Вместе с тем истцу не может быть отказано в защите права, если до истечения десятилетнего срока имело место обращение в суд в установленном порядке или обязанным лицом совершены действия, свидетельствующие о признании долга.

Десятилетний срок, установленный п. 2 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, не подлежит применению к требованиям, на которые в соответствии с законом исковая давность не распространяется (например, статья 208 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении ходатайства истца о применении срока исковой давности, сослался на то, что данный срок подлежит исчислению со дня смерти ВВ При этом суд не привел никаких обоснований того, как смерть ВВ связана с моментом нарушения права Метелевой Н.Г. на принятие наследства после АА, умершего на 12 лет ранее ВВ

Истец и её представитель в суде апелляционной инстанции не отрицали, что через три года после смерти АА ВВ говорила Метелевой Н.Г. о том, что все наследственное имущество, оставшееся после АА, оформила на себя. Однако при этом Метелева Н.Г.и её представитель не смогли объяснить, по какой причине истец обратился в суд с вышеуказанным иском по истечении 10 лет со дня получения информации о нарушении его предполагаемого права и только после смерти ВВ

Признавая факт принятия Метелевой Н.Г. наследства по закону, суд, в нарушение ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вышел за пределы исковых требований, в которых указывалось на необходимость признание факта принятия наследства по завещанию.

Также, считая доказанным факт принятия Метелевой Н.Г. части наследственного имущества в виде наград АА, фотоальбома и швейной машинки, суд первой инстанции не учел, что принадлежность швейной машинки АА не доказана, а награды и фотоальбом были не приняты непосредственно самим истцом, а были переданы ему на память ВВ, принявшей наследство после Метелева Н.Г.

Такие действия предполагаемого наследника, при указанных конкретных обстоятельствах дела, в соответствии с положениями ст. ст. 1111, п. 1 ст. 1152, ст. 1153 и п. 1 ст. 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в п. 36 ППВС N 9 не могут расцениваться, как фактическое принятие наследства.

Более того, из материалов дела следует, что при обращении к нотариусу по вопросу наследования после АА Метелева Н.Г. не указывала на фактическое принятие наследства, в связи с чем нотариусом Мартыновой Т.А. вынесено постановление об отказе Метелевой Н.Г. в выдаче свидетельства о праве на наследство ввиду пропуска указанным наследником срока для принятия наследства (л.д. 123, 131). Данное постановление в установленном законом порядке Метелевой Н.Г. не обжаловалось.

Кроме того, суд никак не оценил то обстоятельство, что за все прошедшее с момента смерти АА время Метелева Н.Г. не предпринимала никаких действий, связанных с пользованием спорным жилым домом и несением бремени содержания данного имущества.

С учетом приведенных обстоятельств, решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016 подлежит отмене, в связи с чем не является законным и обоснованным производное от данного решения дополнительное решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 09.06.2016 о распределении судебных издержек.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 327 1, п. 2 ст. 328; п.п. 1-4 ч. 1, п.п. 1-3 ч. 2, ч. 3 ст. 330; ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение и дополнительное решение Верхотурского районного суда Свердловской области от 11.04.2016 и от 09.06.2016 отменить, апелляционную жалобу ответчика Козловой В.И. удовлетворить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования Метелевой Н.Г. к Козловой В.И. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности в порядке наследования по завещанию, признании недействительным свидетельства о праве на наследстве по завещанию; оставить без удовлетворения.

Апелляционную жалобу истца Метелевой Н.Г. оставить без удовлетворения.

Взыскать с истца Метелевой Н.Г. в пользу ответчика Козловой В.И. расходы по оплате государственной пошлины за подачу апелляционной жалобы в размере 150 рублей.

Председательствующий Локтин А.А.

Судьи: Артемьев А.П.

Подкорытова Н.П.