Определение СК по гражданским делам Челябинского областного суда от 27 октября 2016 г. по делу N 11-15129/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Зеленовой Е.Ф., Жуковой Н.А.,

при секретаре Богдан О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Челябинске гражданское дело по апелляционной жалобе Государственного учреждения Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области на решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 01 августа 2016 года по иску Немовой Т.Ф. к Государственному учреждению Управление пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области о признании права на досрочную страховую пенсию.

Выслушав доклад судьи Давыдовой Т.И. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Немова Т.Ф. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области (далее по тексту - ГУ УПФ России в г. Магнитогорске) о включении в специальный стаж периодов работы и назначении досрочной страховой пенсии по старости с 20 мая 2016 года.

В обоснование заявленных требований указала на то, что 20 мая 2016 года обратилась к ответчику с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии по старости. Решением ответчика от 02 июня 2016 года в назначении пенсии ей было отказано В стаж не включены периоды ее работы с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994года по 16 марта 1995 года, с 15 апреля 1995 года по 30 июня 1995 года, с 17 марта 1995 года по 14 апреля 1995 года, с 30 октября 2000 года по 26 ноября 2000 года, с 03 сентября 1985 года по 31 декабря 1985 года в должности ****, поскольку наименование учреждения не предусмотрено соответствующим Списком. Считает решение ответчика незаконным, просит включить в ее специальный стаж указанные периоды работы и назначить досрочную страховую пенсию по старости с 20 мая 2016 года.

В судебном заседании истица поддержала исковые требования.

Представитель ответчика Стефанюк А.У. иск не признала, сослалась на обоснованность принятого пенсионным органом решения.

Суд вынес решение, которым иск удовлетворил в полном объеме. Обязал ответчика включить в специальный стаж Немовой Т.Ф. периоды работы с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994 года по 30 июня 1995 года, с 30 октября 2000 года по 26 ноября 2000 года, с 03 сентября 1985 года по 31 декабря 1985 года и назначить ей досрочную страховую пенсию в соответствии с п. 20 ч. 1 ст. 30 Федерального закона "О страховых пенсиях" с 20 мая 2016 года.

В апелляционной жалобе представитель ответчика просит решение суда отменить ввиду неправильного применения судом норм материального права и принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Указывает на то, что в специальный стаж истицы не могут быть засчитаны период работы с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994 года по 16 марта 1995 года, с 15 апреля 1995 года по 30 июня 1995 года, с 17 марта 1995 года по 14 апреля 1995 года в должности ****, поскольку наименование учреждения не предусмотрено соответствующим Списком, акционерные общества, промышленные предприятия к числу учреждений не относятся. Истец не представлено доказательств осуществления лечебной деятельности в марте, апреле 1995 года. Также не подлежат включению в специальный стаж период работы с 30 октября 2000 года по 26 ноября 2000 года, поскольку в указанный период истица находилась на учебе с сохранением 0,5 ставки заработной платы, не выполняла работу в режиме той продолжительности рабочего времени, которая предусмотрена трудовым законодательством для соответствующих должностей. Период работы с 03 сентября 1985 года по 31 декабря 1985 года не может быть предметом судебного спора, поскольку в отношении его не соблюден досудебный порядок, ответчиком правовая оценка этому периоду не давалась, при подачи заявления о назначении пенсии истица документы по данному периоду работы не предоставляла, включить его в специальный стаж не просила.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит решение подлежащим отмене в части ввиду нарушения судом норм процессуального права.

Из материалов дела следует, что 20 мая 2016 года Немова Т.Ф. обратилась к ответчику с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии по старости в связи с осуществлением лечебной деятельности. Решением ответчика от 02 июня 2016 года N 449741/16 истице отказано в

назначении досрочной страховой пенсии по причине отсутствия стажа на соответствующих видах работ.

Согласно протоколу заседания Комиссии по рассмотрению вопросов реализации пенсионных прав граждан от 02 июня 2016 года N 352 в специальный стаж истицы не были включены периоды работы:

с 15 ноября 1988 года по 19 ноября 1988 года в должности **** -отпуск без сохранения заработной платы по уходу за больным ребенком;

с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994 года по 16 марта 1995 года, с 15 апреля 1995 года по 30 июня 1995 года в должности ****, так как наименование учреждения не предусмотрено Списком N 1066 от 22 сентября 1999 года;

с 01 октября 1994 года по 31 октября 1994 года в должности ****, так как наименование учреждения не предусмотрено Списком N 1066 от 22 сентября 1999 года;

с 17 марта 1995 года по 14 апреля 1995 года в должности ****, так как наименование учреждения не предусмотрено Списком N 1066 от 22 сентября 1999 года, а также, что в указанный период истица находилась в учебной командировке;

с 30 октября 2000 года по 26 ноября 2000 года в должности ****, так как в указанный период истица находилась на учебе с сохранением заработной платы 0,5 ставки.

Протоколом заседания комиссии по рассмотрению вопросов реализации пенсионных прав граждан N 426 от 12 июля 2016 года были внесены изменения в протокол Комиссии по рассмотрению вопросов реализации пенсионных прав граждан от 02 июня 2016 года N 352. В специальный стаж истицы не были включены вышеуказанные периоды работы, поскольку наименование учреждения не предусмотрено Списком N 464 от 06 сентября 1991 года.

В соответствии с п. 20 ч. 1 ст. 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях в Российской Федерации" страховая пенсия по старости лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах, назначается независимо от возраста.

Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается страховая пенсия по старости в соответствии с п. 1 указанной статьи закона, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено, что с 01 июня 1994 года по настоящее время истица работает в одном и том же учреждении, которое в настоящее время именуется - ****. В указанный период работы истица выполняла и выполняет функции **** в режиме нормальной продолжительности рабочего времени.

Удовлетворяя требования истицы о включении в специальный стаж спорных периодов работы с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994 года по 16 марта 1995 года, с 15 апреля 1995 года по 30 июня 1995 года, суд первой инстанции правильно исходил из того, что учреждение, в котором работала истица, в течение всего периода осуществляло лечебную деятельность, проводимые переименования учреждения на характер деятельности истицы не повлияли.

Доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о том, что указанные периоды не подлежат включению в специальный стаж, поскольку наименование учреждения АО "ММК", наименование структурных подразделений "Центр промышленной медицины", "Объединение лечебно-оздоровительных учреждений" не предусмотрено Списком N 464, не могут быть приняты во внимание.

Из материалов дела следует, что с 01 июня 1994 года по 30 июня 1995 года истица работала в должности ****, 01 июля 1995 года переведена в ****. На основании приказа N **** от 24 июля 1996 года с 01 октября 1996 года продолжала трудовые отношения в **** в должности ****. С 01 января 2002 года - в **** и **** в должности ****. С 01 июля 2012 года **** переименована в п****.

На основании приказа от 23 ноября 1993 года N **** на базе Медико-санитарной части "ММК" создано обособленное хозрасчетное Объединение лечебно-оздоровительных учреждений, в состав которого входили: Центр

промышленной медицины Объединения лечебно-оздоровительных учреждений АО "ММК", Центр медицинской диагностики, стоматологии и другие санитарно-профилактические учреждения.

Объединение лечебно-оздоровительных учреждений являлось структурным подразделением АО "ММК". В 1994 году с целью совершенствования структуры АО "ММК" из Объединения лечебно-оздоровительных учреждений АО "ММК" был выделен Центр промышленной медицины в качестве самостоятельного структурного подразделения АО "ММК". В его структуру входили: поликлиника N 1, здравпункты и Центр медицинской диагностики. В связи с переходом на обязательное медицинское страхование и с целью объединения медицинских учреждений АО "ММК" на основании приказа N 48 от 25 апреля 1995 года на базе названного медицинского учреждения была создана Медико-санитарная часть ОАО "ММК" и утверждена ее структура.

В дальнейшем названное учреждение было переименовано в Учреждение "Медико-санитарная часть" администрации г. Магнитогорска и ОАО "ММК", на базе которого в 2001 году создана АНО "Медико-санитарная часть администрации г. Магнитогорска и ОАО "ММК".

Проанализировав собранные по делу доказательства, суд правильно указал, что учреждение, в котором в периоды с 01 июня 1994 года по 30 сентября 1994 года, с 01 ноября 1994 года по 16 марта 1995 года, с 15 апреля 1995 года по 30 июня 1995 года работала истица, является лечебным учреждением. Все преобразования юридического лица, подтвержденные документами и записями в трудовой книжке истицы, проходили в течение длительного периода времени, однако характер деятельности истицы не менялся, а все учреждения, в которых она работала в период преобразования, по сути своей являлись лечебно-профилактическими учреждениями, оказывающими услуги населению по оказанию первой медицинской помощи.

Изменение организационно-правовой формы лечебного учреждения, принадлежность его имущества, в чьем ведении оно находилось, само по себе не предполагает различий в условиях и характере профессиональной деятельности работника и не свидетельствуют о существовании таких различий. Решение этого вопроса иным образом может породить такое неравенство в сфере пенсионного обеспечения, которое приведет к несоразмерному ограничению конституционного права этих лиц на социальное обеспечение и тем самым нарушит положения статей 19 (части первой и второй), 39 (части первой и второй) и 55 (части второй и третьей) Конституции Российской Федерации.

Закон связывает назначение досрочной пенсии по старости не с конкретным наименованием рабочего места, а с характером трудовой

деятельности работников медицинских учреждений и с лечебным процессом, а

не с названием должности лица либо наименованием учреждения.

Доказательств того, что в спорный период истица не выполняла обязанности **** либо ее обязанности в связи с изменением организационно-правовой формы **** изменились, материалы дела не содержат.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года N 516 утверждены Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости. Согласно п. 4 данных Правил в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются периоды работы, выполняемой постоянно в течение полного рабочего дня, если иное не предусмотрено Правилами или иными нормативными правовыми актами, при условии уплаты за эти периоды страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Согласно ст. 187 Трудового кодекса Российской Федерации в случае направления работодателем работника для повышения квалификации с отрывом от работы за ним сохраняется место работы (должность) и средняя заработная плата.

В периоды с 17 марта 1995 года по 14 апреля 1995 года истица находилась в учебной командировке, с 30 октября 2000 года по 26 ноября 2000 года направлялась работодателем на курсы повышения квалификации.

На курсы повышения квалификации истица направлялась по распоряжению работодателя, указанные курсы относятся непосредственно к профессиональной деятельности, вызваны необходимостью повышения профессиональных знаний и навыков истицы. В спорные периоды истица продолжала состоять в трудовых отношениях, ей выплачивалась заработная плата, отчислялись страховые взносы.

Поскольку в периоды нахождения в учебных командировках и на курсах повышения квалификации за истицей сохранялось место работы, производилась выплата заработной платы, производились необходимые отчисления в пенсионный фонд, суд первой инстанции обоснованно признал, что данные периоды подлежат включению в специальный стаж истицы.

Доводы апелляционной жалобы о том, что периоды нахождения в учебных командировках и на курсах повышения квалификации не могут быть засчитаны в специальный стаж, так как истица в указанные периоды

норму рабочего времени за ставку заработной платы не вырабатывала, не могут быть приняты во внимание, поскольку не основаны на законе.

Исходя из приведенных норм, периоды нахождения в учебных командировках и на курсах повышения квалификации являются периодами работы с сохранением средней заработной платы, с которой работодатель должен производить отчисление страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, в связи с чем, они подлежат включению в специальных стаж при назначении пенсии по старости. Следовательно, исчисление стажа в периоды нахождения в учебных командировках и на курсах повышения квалификации следует производить в том же порядке, что и за соответствующую профессиональную деятельность.

Между тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда о включении в специальный стаж периода работы истицы с 03 сентября 1985 года по 31 декабря 1985 года в должности ****. Как следует из материалов дела указанный период работы истицы в трудовой книжке не отражен. Данный период работы подтвержден справками работодателя, которые истица при обращении к ответчику с заявлением о назначении пенсии не предоставляла. Период работы с 03 сентября по 31 декабря 1985 года ответчиком не оценивался, во включении его в специальный стаж Немовой Т.Ф. ответчик не отказывал. В связи с изложенным, по смыслу ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по данному периоду работы между сторонами отсутствует спор, в связи с чем оснований для удовлетворения исковых требований Немовой Т.Ф. в данной части у суда первой инстанции не имелось. Решение суда в данной части подлежит отмене.

Поскольку с учетом спорные периодов работы истицы ее специальный стаж составляет 30 лет 02 дня (без периода работы с 03 сентября по 31 декабря 1985 года), то решение суда о назначении Немовой Т.Ф. досрочной страховой пенсии с 20 мая 2016 года является законным.

С учетом изложенного и руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 01 августа 2016 года отменить в части включения в специальный стаж Немовой Т.Ф. периода работы с 03 сентября 1985 года по 31 декабря 1985 года и принять в этой части новое решение об отказе в удовлетворении данных требований.

Это же решение суда в остальной части оставить без изменения,

апелляционную жалобу Государственного учреждения Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

|