Апелляционное определение СК по гражданским делам Воронежского областного суда от 07 февраля 2017 г. по делу N 33-395/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего судьи Жуковой Н.А.,

судей Козиевой Л.А., Юрченко Е.П.,

при секретаре Бизяевой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Юрченко Е.П.

гражданское дело по иску ФИО4 к ФИО1 и ФИО2 о признании недействительным завещания

по апелляционной жалобе ФИО4

на решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 25 июля 2016 года

(судья Маркина Г.В.)

УСТАНОВИЛА:

ФИО4 обратилась в суд с иском о признании недействительным завещания, составленного 10.04.2015 г. ее отцом ФИО3 в пользу ФИО1 и ФИО2

В качестве оснований иска ссылалась на то, что ФИО3 в момент его составления завещания не мог понимать характер своих действий и руководить ими. При жизни наследодатель страдал серьезными заболеваниями, которые, по мнению истца, лишали его возможности понимать значение своих действий и руководить ими как в момент заключения брака с ФИО1 30.05.2015 г., так и в момент составления завещания 10.04.2015 г.

Кроме того, ссылалась на нарушение порядка составления, подписания и удостоверения завещания - завещание было составлено в присутствии лиц, в пользу которых оно составлено, завещание не подписано лично ФИО3, хотя наличие тяжелой болезни не подтверждено.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 25.07.2016 г. ФИО4 отказано в удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе ФИО4 просила отменить решение суда. Полагала, что имеющиеся в деле доказательства, в частности, показания ФИО2, ФИО12 подтверждают факт присутствия лица, в пользу которых составлено завещание - ФИО1 и ФИО2 при составлении и удостоверении завещания. Завещание не подписано завещателем, несмотря на то, что отсутствовали предусмотренные законом условия для подписания завещания иным лицом - наличие тяжелой болезни. Завещание за ФИО3 подписано "гражданской женой" ФИО2 ФИО13 в пользу ФИО2 Наследодатель в момент составления завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Отказ в проведении повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы считала необоснованным. При принятии нового решения просила иск удовлетворить.

В суде апелляционной инстанции ФИО4, ее представитель по ордеру ФИО14 поддержали доводы апелляционной жалобы.

Ответчики ФИО1, ФИО15 просили рассмотреть дело в их отсутствие. Представитель ФИО1 по ордеру ФИО16 в судебном заседании пояснила, что считает решение суда законным и обоснованным.

3 лицо Нотариус ФИО17 в судебное заседание не явилась.

Все не явившиеся участники процесса извещены о времени и месте судебного разбирательства. В соответствии со ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Предусмотренных частью 4 ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, по данному делу судебная коллегия не установила. При таких обстоятельствах с учетом положений ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ судебная коллегия проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Проверив материалы дела, проанализировав доводы апелляционной жалобы, заслушав явившихся в судебное заседание лиц, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Оценив имеющиеся в деле доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции верно установилюридически значимые обстоятельства.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями действующего законодательства, верно истолковав и применив их к спорным правоотношениям.

В соответствии со ст. 1131 ГК РФ при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). (ч.1). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается. (ч.2). Не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя. (ч.3). Недействительным может быть как завещание в целом, так и отдельные содержащиеся в нем завещательные распоряжения. Недействительность отдельных распоряжений, содержащихся в завещании, не затрагивает остальной части завещания, если можно предположить, что она была бы включена в завещание и при отсутствии распоряжений, являющихся недействительными. (ч.4). Недействительность завещания не лишает лиц, указанных в нем в качестве наследников или отказополучателей, права наследовать по закону или на основании другого, действительного, завещания. (ч.5).

Согласно ч.5 ст. 1118 ГК РФ завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.

В силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Судом первой инстанции на основании имеющихся в деле доказательств установлены следующие обстоятельства.

ФИО3 умер 27.07.2015 г. по причине кардиосклероза атеросклеротического, отека легкого при болезни сердца (л.д.14, 164 Т.1).

На момент смерти ФИО3 на праве собственности принадлежали объекты недвижимости: квартира по адресу: "адрес" - 1/2 доля; садовый домик и земельный участок по адресу: Воронеж, снт " "данные изъяты"" МВО "адрес"; гараж с подвалом 861 по адресу: "адрес", ГСК " "данные изъяты"", гараж "данные изъяты"; гараж по адресу: "адрес", ПАГК " "данные изъяты"", участок 1 (л.д. 179-180 Т.1). Указанные садовый домик с земельным участком и гаражи были выделены в собственность ФИО3 в результате раздела имущества супругов решением Советского районного суда г. Воронежа от 08.07.2010 г. (л.д. 224-227 Т.1).

При жизни ФИО3 составил завещание, которым завещал из принадлежащего ему имущества 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: "адрес" ФИО31 а гараж N в ГСК " "данные изъяты"" ФИО2, которое было удостоверено 10.04.2015 г. ФИО18, временно исполняющей обязанности нотариуса нотариального округа городской округ город Воронеж ФИО17 (л.д. 10 Т.2).

После составления завещания 30.05.2015 г. ФИО3 и ФИО1 ФИО32. зарегистрировали брак. (л.д. 11 Т.2).

После смерти ФИО3 к нотариусу с заявлениями о принятии наследства по завещанию обратились ФИО1 и ФИО2, с заявлением о принятии наследства по закону ФИО4 (л.д.30, 7-9 Т.2).

ФИО4, до регистрации брака ФИО30 ФИО33 приходится дочерью ФИО3, то есть является наследником первой очереди в силу ст. 1142 ГК РФ. (л.д. 12-13).

ФИО4 пояснила, что отец проживал отдельно, в связи с его болезнями за ним осуществлялся уход разными социальными работниками, которые вели специальную книгу учета. (л.д. 46-97 Т.2), а последнее время ФИО1 ФИО2 приходился ее отцу другом. Последнее время ФИО3 был агрессивным, неадекватно реагировал на окружающие события, из записок ответчика известно, что он никого не узнавал, в январе 2015 г. сгорела дача и полицией было установлено, что был поджог, а умерший при жизни угрожал ей поджогом, в 2014г. он сообщил, что готовит документы в дом престарелых, потом не звонил, в июле 2015г. последний раз позвонил и сказал, что у него все хорошо и он готовит завещание на внука, во время последней личной встречи он требовал, чтобы все имущество было переписано на него, а во время встречи с внуком плакал и говорил, что с ним что-то происходит, но он сам не понимает что (л.д. 105-106 Т.2).

04.04.2015 г. ФИО3 выдана доверенность на имя ФИО2 на представление интересов в различных органах и организациях, которая была удостоверена ФИО18, временно исполняющей обязанности нотариуса ФИО17 нотариального округа городской округ город Воронеж (л.д.223 Т.1).

ФИО2 пояснил, что дружил с ФИО3 9 лет, познакомились они в санатории, оба играли на баяне, увлекались музыкой, после расторжения брака ФИО3 жил один, сам себя обслуживал, а в последние 1,5 года жил с ФИО34 с дочерью он не общался, ФИО3 рассказал о желании составить завещание, выдал на имя ФИО2 доверенность для оформления документов на дачу и гараж, нотариуса они вызывали домой, в квартире тогда присутствовали ФИО1, брат ФИО3 Александр с женой, сам ФИО2 с Рощупкиной. Умерший вел нормальный образ жизни, он все понимал, он перенес инсульт, когда состояние его физического здоровья ухудшилось, они позвонили брату Александру и последний приехал, дочь они найти не смогли, у умершего были неприязненные отношения с бывшей супругой, он не был согласен с решением суда и хотел его оспорить, поэтому писал жалобы в различные органы (л.д. 167-168 Т.1).

В материалы дела стороной истца представлены письмо ФИО3 внуку ФИО35 а также многочисленная переписка умершего с Верховным судом РФ по вопросу рассмотренного гражданского дела о разделе имущества супругов (л.д.44-125 Т.1).

ФИО3 находился на лечении в неврологическом отделении БУЗ ВО "ВГБ N" с 28.04.2014г. по 16.05.2014г. (л.д.187), на стационарном лечении в неврологическом отделении филиала N ФГКУ 1586 ВКГ МО с 19.06.2014г. по 04.07.2014г. с диагнозом - острое нарушение мозгового кровообращения в бассейне среднемозговой артерии на фоне перенесенных нарушений мозгового кровообращения (2011г. и апрель 2014г.) (л.д. 11 Т.1), на стационарном лечении в отделении кардиологии БУЗ ВО "ВГКБ N" с 13.01.2015г. по 23.01.2015г. (л.д.144-145 Т.1), в кардиохирургическом отделении БУЗ ВОКБ N с 02.07.2015г. по 10.07.2015г., где ему была проведена операция - имплантация ЭКС ФИО36 (л.д. 142 Т.1). Кроме того, ФИО3 проходил санаторное лечение в ООО "Санаторий им.Ф.Э.Дзержинского" с 06.02.2014г. по 19.03.2014г., с 12.03.2015г. по 21.03.2015г., последний раз с ФИО1 ФИО37 при этом администрация санатория была поставлена им в известность о том, что последняя является женщиной, с которой он хочет связать свою жизнь (л.д. 183-184, 201-218, 221 Т.1).

ФИО3 в апреле 2015г. был назначен стационар на дому БУЗ ВО ВГКП N (л.д. 25-33 Т.2).

Свидетель ФИО20 показала, что работает помощником нотариуса, обстоятельства удостоверения завещания ФИО3 не помнит, но если бы возникли сомнения в его психическом состоянии, то завещание не было бы удостоверено (л.д.236 Т.1).

Свидетель ФИО21 показала, что ФИО1 ее бывшая свекровь, но они общались, свидетель была в квартире ФИО3 несколько раз, последний раз на дне рождения ФИО3 и на празднике, когда ФИО3 и ФИО1 зарегистрировали брак, там были их друзья, ФИО3 ел, играл на баяне, нормально общался с гостями, тема дочери была для него болезненной, так как он считал, что он ей не нужен, ФИО3 был всегда опрятный, общался с сыном свидетеля по телефону, память у него была хорошая, он делал физкультуру - разрабатывал руку, до последнего они по вечерам гуляли с ФИО1 (л.д.238 Т.1).

Свидетель ФИО22 пояснила, что приходилась соседкой ФИО3 жила на 4 этаже, а он на 3, после расторжения брака ему было очень тяжело жить морально и материально, а потом он стал жить с ФИО1, он болел, у него болело сердце, и ФИО1 иногда просила свидетеля присмотреть за ФИО3, но он всех узнавал, все понимал, рассказывал, что предложил завещать имущество брату, так как жена и дочь предали его, но брат отказался и он хотел завещать имущество ФИО1, до мая-июня 2015г. ФИО3 по вечерам гулял на улице с ФИО1, странностей в его поведении свидетель не замечала (л.д.23 8 Т.1).

Свидетель Рощупкина B.C. показала, что с ФИО3 дружили, познакомились в 2007г. в санатории, часто приезжали к нему в квартиру в гости, в 2014-2015г. он плохо себя чувствовал из-за болезни сердца, но был адекватный, аккуратный, опрятный всегда, нотариуса вызывали дважды, для оформления доверенности и для удостоверения завещания, нотариус с ФИО3 разговаривала, а затем удостоверила документы, за ФИО3 расписывалась свидетель, но он мог и сам расписаться, но нотариус так решила, в квартире тогда присутствовал еще брат ФИО30 ФИО38 с женой (л.д.239 Т.1).

Свидетель ФИО23 показал, что является старшим по дому, где проживал ФИО3, умерший жил с ФИО1 в "адрес", последнее время вел себя неадекватно, мог пройти и не поздороваться, его поведение очень изменилось по сравнению в тем временем, когда они познакомились, в 2014г. возник конфликт с умершим по поводу производства ремонта в доме, он не пускал в квартиру, потом по поводу унитаза, тогда же были у него конфликты с соседями, он ругался матом, угрожал, ходил с фонариком, в конце 2013г. бросался с топором на одного из соседей, но с некоторыми соседями дружил, после перенесенных инсультов он стал замкнутым, малообщительным, все время лежал, все бумаги от его имени подписывала ФИО1, последний раз свидетель умершего видел в апреле 2015г., по мнению свидетеля ФИО3 тогда не понимал значение своих действий (л.д. 102-103 Т.2).

Свидетель ФИО42. показала, что является соседкой ФИО3, знала его с 1992г., в 2013-2015г. ФИО3 жил один, неадекватно и грубо высказывался о своей бывшей жене, свидетель тогда помогала ему с уборкой в квартире, но потом он стал обвинять ее, угрожал, светил фонарем в лицо, после чего она отказалась оказывать ему помощь, после произошедшего он извинился, но свидетель стала избегать его. Поведение ФИО3, по мнению свидетеля, было странным, он иногда выходил в подъезд полуголый, не здоровался, потом говорил, что не узнал человека, скандалил с людьми, во время ссор бледнел от злости, конфликтовал по пустякам, потом сразу с ними мирился, взгляд у него был ненормального человека, перед смертью он двигался с помощью, ни с кем не разговаривал, к свидетелю приезжал следователь прокуратуры по поводу поджога дачи дочери ФИО30 и участковый по поводу вещей женщин, которые убирали в квартире у ФИО30 (л.д. 104-105 Т.2).

Свидетель ФИО24 показала, что является бывшей супругой умершего, отношение ФИО30 к ней изменилось после 44 лет совместной жизни, он стал жадным, вспыльчивым, нервным, ругался, мог применить физическую силу, не контролировал себя, в связи с чем в 2009г. свидетель переехала жить в отдельную квартиру, к дочери сначала он хорошо относился, а в том то говорил, что любит ее, то желал ей смерти, он много думал об имуществе, был недоволен решением суда о его разделе (л.д.105 Т.2).

Согласно заключению судебной комплексной психолого-психиатрическая экспертизы, выполненной в КУЗ ВО "Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер", ФИО3, 1937 года рождения, с учетом его психического состояния в момент составления завещания 10.04.2015г. мог понимать значение своих действий и руководить ими, а имеющееся у него заболевание не лишало способности понимать и осознавать происходящее, осуществлять волеизъявление в полном объеме в момент составления завещания 10.04.2015г., признаков повышенной внушаемости у ФИО3 в момент составления завещания 10.04.2015г., экспертами не обнаружено (л.д.126-137 Т.2).

В соответствии с ч.3 ст. 86, ч.2 ст. 187 ГПК РФ заключение эксперта судом оценено наряду с другими доказательствами.

Названое заключение судом расценено как надлежащее доказательство ввиду следующего. Заключение составлено экспертами, имеющими высшее образование и соответствующую квалификацию, содержит описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. Так экспертами было установлено, что ФИО3 при жизни страдал рядом хронических соматических заболеваний (ишемической болезнью сердца, гипертонической болезнью, церебральным атеросклерозом, атеросклеротическим кардиосклерозом), по поводу которых неоднократно лечился амбулаторно и стационарно. Сосудистая патология (гипертоническая болезнь, атеросклероз церебральных сосудов) со временем привели к развитию у ФИО3 дисциркуляторной энцефалопатии (патологии головного мозга вследствие нарушения мозгового кровотока), что в совокупности в перенесенными острыми нарушениями мозгового кровообращения (инсультами) послужило основой для формирования у него органической патологии головного мозга в виде органического эмоционально-лабильного (астенического) расстройства (F 06.6). Данное психическое расстройство проявлялось у ФИО3 в виде следующей симптоматики: повышенная утомляемость, головные боли, головокружение, когнитивные расстройства, раздражительность, на что ФИО30 предъявлял жалобы в период жизни и что констатировалось врачами при обращении за медицинской помощью. Об этом же свидетельствуют письменные обращения ФИО3 в различные инстанции, анализ которых позволяет сделать вывод, что у ФИО30 на момент их написания имелись обстоятельность, регидность мышления, застреваемость, раздражительность, эмоциональная лабильность, что относится к личностным изменениям. Вместе с тем, высказывания в письмах о том, что жена травила его, наводила на него порчу, не носили системного характера и не достигали размаха бреда. В последние годы жизни ФИО30 вел достаточно активный образ жизни: будучи человеком преклонного возраста, самостоятельно себя обслуживал, общался с родными, знакомыми, следил за своим здоровьем, регулярно обращался за медицинской помощью, участвовал в судебных заседаниях по разделу совместно нажитого имущества, вел переписку с различными инстанциями по поводу состоявшегося решения суда, до последних дней своей жизни регулярно осматривался врачами различных специальностей в различных учреждениях, получал различные виды медицинской помощи, в том числе и высокотехнологичной (установка кардиостимулятора), находился на санаторно-курортном лечении. При этом у медиков не возникло сомнений в психической полноценности ФИО3, о чем свидетельствует медицинская документация, в которой отсутствуют указания на какие либо психические расстройства, за исключением одного момента, когда у ФИО30 в 2014г. в период с 19 по 27 июня отмечались явления моторной афазии. В тот момент ФИО30 перенес повторное острое нарушение мозгового кровообращения, что осложнилось нарушениями речи, но эта патология носила преходящий характер, со временем явления моторной афазии редуцировались, положительная динамика восстановления речевой функции отмечалась еще во время госпитализации. В остальных случаях врачи различных специальностей констатировали ту или иную степень тяжести соматического состояния пациента, который был доступен продуктивному контакту, предъявлял вполне конкретные жалобы на свое здоровье, к психиатрам никогда не обращался, на учете в психоневрологическом диспансере не состоял. Записка, предоставленная в материалы гражданского дела, где указывается, что 01.04.2016г. обнаруживал болезненное состояние, полностью совпадает с записью врача в дубликате медицинской карты амбулаторного больного от 01.04.2016г. и свидетельствует о том, что 01.04.2016г. у ФИО3 на фоне повышенного артериального давления отмечался кратковременный эпизод нарушения сознания (не узнавал окружающих, находился в состоянии психомоторного возбуждения). В тот же день ФИО3 был осмотрен участковым врачом на дому, организовано лечение в рамках стационара на дому, вышеуказанный эпизод нарушения сознания описан единожды. На юридически значимый период 10.04.2015г. ФИО3 также обнаруживал признаки органического эмоционально-лабильного расстройства, что однако не сопровождалось выраженными интеллектуально-мнестическими нарушениями, расстройствами мышления, критических способностей, психотическими расстройствами, о чем свидетельствуют записи в медицинской карте стационарного больного от 10.04.2015г. из МУЗ ГП N. ФИО3 в тот момент находился в сознании, понимал обращенную к нему речь, у него сохранялась возможность установления адекватного контакта с окружающими, позволяющего ему достаточно правильно ориентироваться в происходящих вокруг него событиях. Указанное состояние подтверждается представленной медицинской документацией в полной мере, в то время как свидетели по-разному описывают и оценивают психологическое состояние ФИО3 и его поведение в юридически значимый период. В пользу сохранности психических процессов косвенным образом говорят фотографии ФИО3, на которых запечатлен внешне опрятный, подтянутый, одетый по сезону человек, с осмысленным выражением лица, живым выразительным взглядом, временами с музыкальном инструментом в руках.

Суд первой инстанции при оценке заключения экспертизы обоснованно указал, что выводы экспертов однозначны, мотивированы, носят последовательный и обоснованный характер. Оснований не доверять заключению судебной экспертизы у суда не имеется. Доводы истца о несогласии с заключением судебной экспертизы, в том числе со ссылкой на заключение специалиста N10/16 от 21.07.2016г. ООО "Экспертная организация" Воронежский центр медицинских экспертиз", судом не приняты. Нормами ГПК РФ не предусмотрено оспаривание экспертного заключения рецензией другого экспертного учреждения. Ссылка на то, что в ходе судебной экспертизы экспертами были самостоятельно истребованы дополнительные материалы, несостоятельна, так как описание диагноза ФИО3 во время нахождения его на стационарном лечении с 18.04.2014г. по 28.04.2014г. в БУЗ ВО "ВГКБСМП N" содержится в выписке-эпикризе N указанного медицинского учреждения, которая в свою очередь находится в медицинской карте ФГКУ "1586 ВКГ" МО РФ, представленной судом экспертам вместе с гражданским делом. Отмеченные погрешности заключения судебной экспертизы с точки зрения процессуальных и инструктивных требований к его составлению незначительны и не влияют на его содержание и обоснованность сделанных выводов. Утверждения истца о поверхностном исследовании экспертами состояния ФИО3 с учетом данных, занесенных в медицинскую карту по стационару на дому, носят субъективный характер - как следует из приведенных выше выводов судебной экспертизы медицинская карта МУЗ ГП N7 и соответствующие записи участкового терапевта предметом исследования были и по результатам их изучения эксперты пришли к выводу о единичном факте нарушения сознания на фоне повышенного артериального давления 01.04.2015г. (л.д. 196-232 Т.2).

Ходатайство ФИО4 о проведении по делу повторной судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы судом апелляционной инстанции оставлено без удовлетворения, о чем принято соответствующее определение.

Допрошенная судом в качестве свидетеля ФИО25 показала, что работает врачом общей практики в МУЗ ГП N, наблюдала ФИО3 с 2009г., он был общительным, рассказывал ей про брата, про поездки в санаторий, про дочь не рассказывал, ФИО3 был хроническим больным, у него были заболевания сердечной, пищеварительной и мочеполовой системы, гипертоническая болезнь, в поликлинику он приходил сам, а с 2015г. с женщиной, в апреле 2015г. был вызов на дом, состояние его было средней тяжести, он лежал в большой комнате, был заторможен, почти безучастен в разговоре, ФИО1 назвал "чужой теткой", свидетеля как врача воспринимал, но отвечал на вопросы мало, в связи с чем ему было назначено лечение, улучшающее функции мозга, стационар был закрыт 11.04.2015г., в карте было отмечено, что на протяжении всех дней состояние было без изменений, но с 06.04.2015г. он начал вставать с поддержкой, речь оставалась замедленной, при этом были основания для выписки и продолжения приема препаратов, заболеваний верхних конечностей у ФИО3 не было, но у него была общая мышечная слабость, он мог бы держать ручку в руке, но она могла бы у него выпасть (л.д. 182 Т.2).

Показания ФИО25, по мнению суда первой инстанции, не опровергают выводов судебной экспертизы, поскольку при опросе, несмотря на подтверждение общего состояния больного как состояния средней тяжести, свидетель не сообщила о каких - либо конкретных фактах нарушения сознания ФИО3 в иные дни, кроме ее первого посещения 01.04.2015г., а сам факт закрытия стационара на дому 11.04.2015г. свидетельствует об отсутствии необходимости постоянного медицинского наблюдения, то есть о динамике развития общего состояния в сторону улучшения. Тем более, при разъяснении своих действий о квалификации состояния больного как средней тяжести ФИО25 пояснила, что такая оценка дается пациенту, когда он способен отвечать на вопросы при осуществлении двигательных функций с поддержкой. Мнение свидетеля о том, что "в таком состоянии человек не всегда осознает характер своих действий и может стать орудием воли другого человека" является лишь общим ее предположением без относительно к личности ФИО3, тем более специализации в области психиатрии свидетель ФИО25 не имеет (л.д. 182-183 Т.2).

Свидетель ФИО12, проживающий в г.Екатеринбурге, показал, что ФИО3 был его родным братом, последний раз он приезжал к нему, когда ФИО3 составлял завещание, жил в Воронеже у брата в квартире, ФИО3 находился в адекватном состоянии, никаких психических заболеваний у него не было заметно, они разговаривали, брат рассказал, что собирается узаконить отношения с ФИО1, что они знакомы уже три года, что все, что у него есть останется Рае за ее труды, свидетелю ФИО3 тоже предлагал что-нибудь оставить по завещанию, но свидетель отказался (л.д.119 Т.2).

Свидетель ФИО26, проживающая в Екатеринбурге, показала, что с ФИО12 проживают с 1997г., в апреле 2015г. они вместе приезжали в Воронеж к ФИО3, он находился в здравом состоянии, был опрятно одет, странностей в его поведении при общении с ним свидетель не замечала, они много разговаривали, ФИО3 хотел зарегистрировать брак с ФИО1 ФИО40 и разговаривал с братом ФИО12 о своем завещании (л.д.119 об. Т.2).

Свидетель ФИО27 показала, что работает врачом общей практики в МУЗ ГП N, ФИО3 был у нее на приеме дважды в июле 2015г., один раз вызов был на дом, первое обращения было связано с необходимостью получения справки для санаторно-курортного лечения, а второй раз с аллергической реакцией на кардиостимулятор, состояние пациента оценивалось как средней тяжести, но никаких странностей в его поведении заметно не было.

Оценив доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, с учетом относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, суд пришел к выводу о том, что достаточных оснований для признания недействительным завещания, составленного ФИО3 10.04.2015г., по мотиву отсутствия у него способности понимать значение своих действий и руководить ими, нет. Поскольку бывшая супруга и дочь отношений с ФИО3 не поддерживали, уход за ним не осуществляли, помощь ему не оказывали, ФИО3 распорядился частью своего имущества в пользу будущей супруги ФИО1 ФИО41 и друга ФИО2, которые на протяжении последних лет жизни были самыми близкими для него людьми. Сам по себе факт составления завещания на имя иных лиц, при наличии наследников первой очереди, не свидетельствует о неспособности наследодателя понимать значение своих действий. Присутствие родного брата рядом с ФИО3 в юридически значимый период также является обстоятельством, опровергающим доводы истца об изоляции ФИО3 ответчиками от родственников в целях достижения своих корыстных целей. Показания свидетелей ФИО23 и ФИО43 относительно личностной характеристики завещателя, его поведения в быту и с окружающими, являются их субъективным восприятием и оценкой поведения завещателя в определенные периоды времени, вместе с тем, имеющиеся у ФИО3 заболевания, проявляющиеся в том числе, в раздражительности и конфликтности, не исключают возможности адекватного восприятия и осознания происходящих событий.

Разрешая требования ФИО4 в части признания завещания недействительным по основанию нарушения порядка составления, подписания и удостоверения завещания, суд первой инстанции также правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Согласно ст. 1124 ГК РФ завещание должно быть составлено в письменной форме и удостоверено нотариусом. В случае, когда в соответствии с правилами настоящего Кодекса при составлении, подписании, удостоверении завещания или при передаче завещания нотариусу присутствуют свидетели, не могут быть такими свидетелями и не могут подписывать завещание вместо завещателя: нотариус или другое удостоверяющее завещание лицо; лицо, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруг такого лица, его дети и родители; граждане, не обладающие дееспособностью в полном объеме; неграмотные; граждане с такими физическими недостатками, которые явно не позволяют им в полной мере осознавать существо происходящего; лица, не владеющие в достаточной степени языком, на котором составлено завещание, за исключением случая, когда составляется закрытое завещание.

В случае, когда в соответствии с правилами настоящего Кодекса при составлении, подписании, удостоверении завещания или при передаче его нотариусу присутствие свидетеля является обязательным, отсутствие свидетеля при совершении указанных действий влечет за собой недействительность завещания, а несоответствие свидетеля требованиям, установленным пунктом 2 настоящей статьи, может являться основанием признания завещания недействительным.

В соответствии со ст. 1125 ГК РФ нотариально удостоверенное завещание должно быть написано завещателем или записано с его слов нотариусом. При написании или записи завещания могут быть использованы технические средства (электронно-вычислительная машина, пишущая машинка и другие). Завещание должно быть собственноручно подписано завещателем. Если завещатель в силу физических недостатков, тяжелой болезни или неграмотности не может собственноручно подписать завещание, оно по его просьбе может быть подписано другим гражданином в присутствии нотариуса. В завещании должны быть указаны причины, по которым завещатель не мог подписать завещание собственноручно, а также фамилия, имя, отчество и место жительства гражданина, подписавшего завещание по просьбе завещателя, в соответствии с документом, удостоверяющим личность этого гражданина. При составлении и нотариальном удостоверении завещания по желанию завещателя может присутствовать свидетель. Если завещание составляется и удостоверяется в присутствии свидетеля, оно должно быть им подписано и на завещании должны быть указаны фамилия, имя, отчество и место жительства свидетеля в соответствии с документом, удостоверяющим его личность.

Судом установлено, что завещание ФИО3 удостоверено вне помещения нотариальной конторы в помещении по адресу: "адрес", временно исполняющей обязанности нотариуса ФИО17 ФИО20 и ввиду болезни ФИО3 по его личной просьбе подписано "данные изъяты" 10.04.2016 г.

Бесспорных доказательств, подтверждающих, что при составлении, подписании, удостоверении завещания ФИО3 10.04.2015г. присутствовали ФИО1 и ФИО2 не имеется. Из пояснений, данных в ходе судебного разбирательства ответчиками, следует, что они присутствовали в квартире ФИО3, когда приезжал нотариус, но находились в другой комнате. О присутствии каких-либо свидетелей удостоверившая завещание исполняющая обязанности нотариуса ФИО20 суду не сообщила, в завещании о них не указано. Как следует из протокола судебного заседания Кировского районного суда г. Екатеринбурга вопрос, поставленный в определении Коминтерновского районного суда от 05.04.2016г., о присутствии каких либо лиц в комнате с ФИО3 в момент подписания им завещания, свидетелю задан не был. Свидетель ФИО12 на вопрос суда: "было завещание?" ответил о том, что он присутствовал при составлении завещания вместе с ФИО1 и какими то друзьями, на все вопросы ФИО3 отвечал утвердительно и просил адвоката, что за все труды, которые ФИО1 делает, для нее ничего не жалко (л.д.119 Т.2), в связи с чем данные показания нельзя признать подтверждением непосредственного присутствия ответчиков при общении ФИО3 с нотариусом в одной комнате.

Доводы апелляционной жалобы со ссылкой на показания свидетеля ФИО15, ФИО12 не опровергают вывод суда об отсутствии бесспорных доказательств в подтверждение того обстоятельства, что в момент составления и удостоверения завещания присутствующие в квартире лица находились именно в комнате, где были ФИО12 и нотариус.

Учитывая состояние здоровья ФИО3 в период с 01.04.2015г. по 11.04.2015г., отраженное в медицинской карте при нахождении его на домашнем стационаре, исследованное выше, показания лечащего врача ФИО25 о физической слабости и мышечной немощности ФИО3 в этот период, показания врача общей практики МУЗ ГП N ФИО27 о типичной слабости верхних конечностей при нарушениях мозгового кровообращения, суд обоснованно не усмотрел каких- либо нарушений в том, что в присутствии нотариуса завещание ФИО3 по его просьбе было подписано иным лицом, а не собственноручно.

В п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 разъяснено, что завещание может быть признано недействительным по решению суда, в частности, в случаях: несоответствия лица, привлеченного в качестве свидетеля, а также лица, подписывающего завещание по просьбе завещателя (абзац второй пункта 3 статьи 1125 ГК РФ), требованиям, установленным пунктом 2 статьи 1124 ГК РФ; присутствия при составлении, подписании, удостоверении завещания и при его передаче нотариусу лица, в пользу которого составлено завещание или сделан завещательный отказ, супруга такого лица, его детей и родителей (пункт 2 статьи 1124 ГК РФ); в иных случаях, если судом установлено наличие нарушений порядка составления, подписания или удостоверения завещания, а также недостатков завещания, искажающих волеизъявление завещателя. В силу пункта 3 статьи 1131 ГК РФ не могут служить основанием недействительности завещания отдельные нарушения порядка составления завещания, его подписания или удостоверения, например отсутствие или неверное указание времени и места совершения завещания, исправления и описки, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления наследодателя.

Суд первой инстанции на основании анализа имеющихся в деле доказательств небезосновательно сделал вывод, что имеющиеся заболевания ФИО3 не оказывали влияния на его способность в полной мере воспринимать окружающую обстановку и в полной мере осознавать фактический характер своих действий в момент составления завещания 10.04.2015г., а также не оказывали влияния на его способность руководить этими действиями, при этом безусловных доказательств нарушения воли завещателя по распоряжению имуществом материалы дела не содержат, в связи с чем не усмотрел оснований для удовлетворения иска.

С выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они сделаны с учетом фактических обстоятельств и совокупности представленных доказательств, при правильном применении норм права. Оснований для переоценки доказательств не имеется.

Доводы апелляционной жалобы аналогичны доводам, изложенным в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, которым была дана надлежащая оценка. Указанные доводы выводы суда не опровергают, сводятся к несогласию с ними, направлены на переоценку доказательств, обусловлены субъективным толкованием действующего законодательства. С учетом изложенного судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели бы к неправильному разрешению дела, а также предусмотренных ч.4 ст. 330 ГПК РФ, являющихся основанием для безусловной отмены судебного постановления, не установлено.

С учетом изложенного принятое по делу решение суда первой инстанции следует признать законным и обоснованным.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 25 июля 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Мальцевой Татьяны Николаевны без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи коллегии

ЭКСПЕРТИЗА ПОВТОРНАЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

07 февраля 2017 года г. Воронеж

Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего судьи Жуковой Н.А.,

судей Козиевой Л.А., Юрченко Е.П.,

при секретаре Бизяевой О.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Юрченко Е.П.

гражданское дело по иску ФИО4 к ФИО1 и ФИО2 о признании недействительным завещания

по апелляционной жалобе ФИО4

на решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 25 июля 2016 года

(судья Маркина Г.В.)

УСТАНОВИЛА:

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 25.07.2016 г. ФИО4 отказано в удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе ФИО4 просила отменить решение суда. Настаивала на правомерности заявленных требований. Полагала, что наследодатель в момент составления завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Отказ в проведении повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы считала необоснованным.

В суде апелляционной инстанции ФИО4, ее представитель по ордеру ФИО14 поддержали доводы апелляционной жалобы, в том числе содержащееся в жалобе ходатайство о назначении повторной экспертизы.

В обоснование заявленного ходатайства указали следующее. Заключение судебной посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы N от 27.05.2016 г. не может быть принято в качестве доказательства, т.к. заключение не содержит анализа состояния ФИО3, материалы дела переписаны в один громоздкий документ. На стр. 15 заключения эксперты мельком "проходят" по медицинской карте больного, отмечают среднее состояние тяжести. Не отмечено, что ФИО3 самостоятельно не передвигается, речь невнятна. Согласно материалам дела (Т.2 л.д. 45) 01.04.2015 г. ответчик ФИО1 отмечает "сидеть не может" меня жену не узнает, ничего не говорит, было три инсульта".

В связи с тем, что в материалах дела отсутствуют сведения о тяжелом физическом состоянии ФИО3 на момент составления завещания, заключение экспертизы не содержит доводов о наличии либо отсутствии состояния, препятствующего возможности осознавать значение своих действий и руководить ими, полагали необходимым провести повторную судебную психолого-психиатрическую экспертизу, в проведении которой судом первой инстанции было отказано. Перед экспертами просили поставить следующие вопросы.

Имеются ли объективные данные, указанные в медицинских документах, свидетельствующие о наличии тяжелого состояния здоровья ФИО3 на момент составления завещания 10.04.2015 г.

Препятствовало ли состояние здоровья ФИО3 лично подписать завещание 10.04.2015 г.

Страдал ли ФИО3 на момент составления завещания 10.04.2015 г. какими-либо заболеваниями, в силу которых он не мог понимать характер и значение своих действий и руководить ими.

Мог ли ФИО3 в момент составления завещания 10.04.2015 г. понимать характер и значение своих действий и руководить ими.

Имелись ли у ФИО3 на момент составления завещания 10.04.2015 г. такие индивидуально-психологические особенности, которые могли оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа составления завещания, был ли он зависим от воли других лиц.

3 лицо Нотариус ФИО17 в судебное заседание не явилась.

Разрешая вопрос о наличии или отсутствии оснований для проведения повторной судебной экспертизы судебная коллегия принимает во внимание следующее.

Экспертиза проведена специалистами, имеющими соответствующее образование, навыки и опыт работы, с применением научных методов познания, с использованием нормативно-правовых актов и специальной литературы. В распоряжение экспертов были представлены материалы дела, соответственно, располагали достаточными данными для изложенных в заключении выводов. На все поставленные перед экспертами вопросы ответы даны. В заключении экспертизы, имеющемся в материалах дела, не усматривается неполнота, неясность.

Доказательства, свидетельствующие о некомпетентности экспертов, о заинтересованности в исходе дела, отсутствуют.

Эксперты был предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Согласно ч.3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно, оценивается наряду с другими доказательствами.

С учетом изложенного заключение судебной экспертизы подлежит оценке наряду с другими доказательствами, имеющимися в деле, в том числе представленными сторонами.

Согласно ст. 87 ГПК РФ в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту. (п.1).

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам. (п.2).

Анализ заключения экспертизы, материалов дела позволяет сделать вывод об отсутствии оснований, перечисленных в ст. 87 ГПК РФ, влекущих назначение экспертизы (повторной или дополнительной).

Доводы, изложенные в рассматриваемом ходатайстве, не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных ст. 87 ГПК РФ.

Вывод суда первой инстанции об отказе в удовлетворении аналогичного ходатайства мотивирован.

Т.2 л.д. 240

Оснований считать такой отказ необоснованным судебная коллегия не усматривает, что по смыслу ст. 327.1 ГПК РФ влечет отказ в его удовлетворении.

Судебная коллегия полагает, что названное ходатайство повлечет необоснованное затягивание рассмотрение дела.

Принимая во внимание вышеизложенные обстоятельства в совокупности, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения ходатайства ФИО4, поддержанного ее представителем ФИО14 о назначении повторной судебной экспертизы.

Руководствуясь ст. 87 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

в удовлетворении ходатайства ФИО4 о назначении повторной судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы отказать.

Председательствующий

Судьи коллегии

Откройте актуальную версию документа прямо сейчас

Получить бесплатный доступ

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.