Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 06 апреля 2017 г. по делу N 33-5549/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Некрасовой А.С.

судей Мехонцевой Е.М., Орловой А.И.

при секретаре Батрышиной Л.Ф. рассмотрела в открытом судебном заседании 06.04.2017 гражданское дело по иску

Мингалевой ( / / ) к Ромашовой ( / / ), СОГУП "Областной Центр недвижимости" о признании результатов кадастровых работ недействительными,

по апелляционной жалобе истца на решение Белоярского районного суда Свердловской области от 07.11.2016.

Заслушав доклад судьи Некрасовой А.С., объяснения истца, её представителя Буянтуева ( / / ), поддержавших доводы жалобы, возражения представителя ответчика Ромашевой ( / / ) - Коваль ( / / ), судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мингалева ( / / ) , ссылаясь на то, что при установлении общей границы между принадлежащим ей на праве собственности земельным участком с кадастровым номером N, расположенным по адресу: ... , и земельным участком, принадлежащем на праве собственности Ромашовой ( / / ) с кадастровым номером N, расположенным по адресу: ... , была допущена кадастровая ошибка, установленная граница между участками не соответствует фактическому землепользованию, с ней не согласована, в результате чего площадь её участка уменьшилась и изменилась конфигурация участка, обратилась в суд с вышеуказанным иском. Просила признать недействительными результаты кадастровых работ земельного участка с кадастровым номером N, расположенного по адресу: ... , проведенных филиалом СОГУП "Областной Центр недвижимости" Белоярское БТИ в 2004 году, а также установить границы земельного участка с кадастровым номером N, расположенного по адресу: ... , по фактически существующим границам в следующих координатах: N

Судом постановленорешение об отказе в удовлетворении иска, с которым не согласилась истец. В своей апелляционной жалобе она просит об его отмене, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела. Приводит доводы аналогичные исковому заявлению. Указывает на то, что судом необоснованно не приняты во внимание документы БТИ, подтверждающие расположение границы между участками, при этом, судом несостоятельно приняты во внимание представленные ответчиком фотографии. Полагает, что свидетель ( / / ) заинтересована в исходе дела, поскольку она являлась собственником участка ответчика, в связи с чем суд не должен был принимать во внимание её показания. Вступившим в законную силу решением суда о демонтаже забора между данными участками установлен факт наличия между участками забора и возведения нового забора в 2015 году. Обращает внимание на то, что в соответствии с документами БТИ между забором, проходящим между участками и её постройкой, было расстояние для обслуживания 2,30 м, которого в настоящее время по юридической границе не имеется. С нею же согласования такого местоположения границы не производилось.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Ромашевой ( / / ) просил оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В заседании суда апелляционной инстанции истец, её представитель доводы жалобы поддержали. Представитель ответчика Ромашевой ( / / ) возражал относительно доводов жалобы, считая решение суда законным и обоснованным, а доводы жалобы - несостоятельными.

В судебное заседание не явились ответчики, третьи лица. О направлении жалобы с делом в суд апелляционной инстанции они извещены судом первой инстанции. О времени и месте рассмотрения дела по апелляционной жалобе они извещены надлежащим образом и своевременно, путем направления извещения 13.03.2017. В извещениях содержатся сведения об электронном адресе сайта Свердловского областного суда.

Руководствуясь статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая, что указанные лица, участвующие в деле, знали о направлении жалобы, имели сведения об электронном адресе сайта суда апелляционной инстанции, о месте и времени рассмотрения жалобы извещены надлежащим образом и за срок, достаточный для обеспечения явки и подготовки к судебному заседанию, не представили доказательств уважительности причин неявки, не просили об отложении судебного заседания, участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лица, участвующего в деле, суд не признавал обязательной их явку в судебное заседание, каждому гарантируется право на рассмотрение дела в разумные сроки, их отсутствие не препятствует рассмотрению дела, судебная коллегия определилао рассмотрении дела при данной явке.

Исследовав материалы дела, заслушав явившихся участников процесса, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, что стороны являются собственниками двух смежных участков, граница между которыми установлена в 2004 году в результате уточнения границ земельного участка ответчика Ромашевой ( / / ) Границы земельного участка истца не установлены.

Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из отсутствия нарушения прав истца и того, что на момент проведения кадастровых работ в 2004 году вся спорная территория земельного участка, расположенная от хозяйственной постройки истца в сторону земельного участка ответчика Ромашовой ( / / ), находилась в фактическом пользовании владельцев земельного участка с кадастровым номером N, что подтверждается как показаниями свидетеля ( / / ), так и имеющимися в деле фотоснимками и пояснениями кадастрового инженера ( / / ), проводившего межевание земельного участка Ромашевой ( / / ) и указавшим на отсутствие в спорном месте на момент проведения кадастровых работ забора между участком Ромашевой ( / / ) и постройкой истца. При этом, суд критически отнесся к показаниям свидетелей ( / / ) и ( / / ), наоборот подтвердивших наличие забора между хозяйственной постройкой истца и земельным участком ответчика Ромашовой ( / / ) Установив отсутствие нарушения материальных прав истца, суд не принял во внимание наличие допущенного при проведении межевания формального нарушения - отсутствие согласования границы с собственником участка истца.

Судебная коллегия, проанализировав имеющиеся в деле доказательства в их совокупности, установив имеющие юридическое значение для дела обстоятельства, не соглашается с выводами суда в связи со следующим.

Согласно материалам дела Мингалевой ( / / ) с 2000 года на основании договора купли-продажи принадлежит земельный участок с кадастровым номером N, расположенный по адресу: ... , право собственности на который за нею зарегистрировано в 2013г. Границы данного участка не установлены.

Смежным по отношению к указанному участку является земельный участок с кадастровым номером N, расположенный по адресу: ... , и принадлежащий с 2015 года на праве собственности Ромашовой ( / / ) Границы названного участка установлены в результате проведения кадастровых работ в 2004 году, что подтверждается материалами землеустроительного дела N, утвержденного руководителем Комитета по земельным ресурсам и землеустройству по Белоярскому району 21.06.2004.

С учетом времени проведения кадастровых работ, проведение последних регламентировалось положениями пункта 7 статьи 36 Земельного кодекса Российской Федерации, в редакции, действующей на момент проведения кадастровых работ, Федеральным законом "О государственном земельном кадастре" от 02.01.2000 N28-ФЗ, положениями пунктов 9.1, 9.2 "Инструкции по межеванию земель", утвержденной Роскомземом 08.04.1996, а также положениями пунктов 14, 14.1, 14.2 и 14.4 Методических рекомендаций по проведению межевания объектов землеустройства, утвержденных Росземкадастром 17.02.2003 (действовавших в период проведения межевых работ в 2004 году).

Согласно пункту 7 статьи 36 Земельного кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент проведения кадастровых работ в 2004 году) границы и размеры земельного участка определялись с учетом фактически используемой площади земельного участка в соответствии с требованиями земельного и градостроительного законодательства.

Таким образом, при уточнении границ учитывалось, как и сейчас, фактическое землепользование, а определяемые границы не могли проходить по объектам, принадлежащим иным лицам.

Действовавшее во время установления границ земельного участка Ромашевой ( / / ) законодательство - Федеральный закон "О государственном земельном кадастре" от 02.01.2000 N28-ФЗ и Инструкция по межеванию земель, утвержденная Роскомземом в 1996 г, также предусматривало проведение работ по установлению границ с учетом фактического землепользования.

В силу установленного статьей 1 Земельного кодекса Российской Федерации принципа единства судьбы земельного участка и расположенного на нем строения смежная граница не могла проходить по существующим в момент её установления постройкам.

Положениями пунктов 9.1, 9.2 "Инструкции по межеванию земель", утвержденной Роскомземом 08.04.1996, а также положениями пунктов 14, 14.1, 14.2 и 14.4 Методических рекомендаций по проведению межевания объектов землеустройства, утвержденных Росземкадастром 17.02.2003 (действовавших в период проведения межевых работ в 2004 году в отношении земельного участка Ромашевой ( / / )), предусматривалась необходимость согласования границ земельного участка.

Таким образом, положениями закона была предусмотрена при определении границ объекта землеустройства на местности и их согласовании необходимость обеспечения учёта законных интересов граждан, права которых могут быть затронуты межеванием, при этом необходимо было учесть сложившееся землепользование.

Федеральный закон "О государственном земельном кадастре" от 02.01.2000 N28-ФЗ, действовавший в момент установления границ в 2004 году, не содержал понятия кадастровой ошибки, однако предусматривал возможность исправления технических ошибок, производство которых было допущено при ведении государственного земельного кадастра (статья 21 данного Закона).

Возможность устранения допущенных при производстве кадастровых работ по установлению границ участков ошибок на момент рассмотрения дела была предусмотрена положениями статьи 28 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости".

Согласно части 1 статьи 28 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", ошибкой в государственном кадастре недвижимости является либо техническая ошибка, допущенная органом кадастрового учета при ведении ГКН и приведшая к несоответствию сведений, внесенных в ГКН, сведениям в документах, на основании которых вносились сведения в ГКН, либо воспроизведенная в ГКН ошибка в документе, на основании которого вносились сведения в ГКН (ошибка в сведениях).

В настоящее время возможность устранения ошибок, допущенных при проведении кадастровых работ по установлению границ земельных участков предусмотрена статьей 61 Федерального закона от 13.07.2015 N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости", в соответствии с которой воспроизведенная в Едином государственном реестре недвижимости ошибка, содержащаяся в межевом плане, техническом плане, карте-плане территории или акте обследования, возникшая вследствие ошибки, допущенной лицом, выполнившим кадастровые работы, или ошибка, содержащаяся в документах, направленных или представленных в орган регистрации прав иными лицами и (или) органами в порядке информационного взаимодействия, а также в ином порядке, установленном настоящим Федеральным законом (далее - реестровая ошибка), подлежит исправлению по решению государственного регистратора прав в течение пяти рабочих дней со дня получения документов, в том числе в порядке информационного взаимодействия, свидетельствующих о наличии реестровых ошибок и содержащих необходимые для их исправления сведения, либо на основании вступившего в законную силу решения суда об исправлении реестровой ошибки (пункт 3).

Проанализировав представленные сторонами доказательства, судебная коллегия приходит к выводу о то, что судом при вынесении решения необоснованно не были учтены документы БТИ, подтверждающие фактическое расположение границы между участками сторон на момент проведения кадастровых работ по установлению границ земельного участка Ромашевой ( / / )

Так, согласно техническим паспортам БТИ на земельный участок истца по данным обследования на 1994, 2002 г.г., между постройками истца, находящимися на её участке и участком ответчика в спорном месте имелся забор, расстояние от которого до постройки истца составляло 2,3 м. Иных письменных доказательств, подтверждающих доводы ответчика об обратном (отсутствии такого расстояния), в материалы дела ответчиком в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено.

Указанные документы составлялись в момент фиксации имеющегося положения на земельном участке на 1994 и 2002 г.г., соответственно, составлялись специализированным органом, в связи с чем являются наиболее объективными доказательствами тех обстоятельств, которые существовали в указанный период.

При таких обстоятельствах, показания допрошенного свидетеля ( / / ), подтвердившей наличие забора между хозяйственной постройкой истца и земельным участком ответчика Ромашовой ( / / ) и отступа от забора до постройки, согласуются с материалами дела, в связи с чем принимаются судебной коллегией во внимание. Тогда как, показания допрошенного свидетеля ( / / ) об отсутствии такого забора и расстояния между границей участков и постройками истца противоречат материалам дела, в связи с чем не могут быть приняты во внимание.

Допрошенная свидетель ( / / ) заинтересованным лицом в исходе дела не является, является соседкой, живущей напротив участков сторон.

Из представленных же в дело фотографий сделать вывод о наличии или отсутствии расстояния от постройки истца и общей границы нельзя, поскольку с учетом ракурса съемки этого не видно.

Наличие забора в указанном месте подтверждается и землеустроительным делом (л.д.215, 217 том 1), составленным кадастровым инженером ( / / ) в отношении участка Ромашевой ( / / ), в котором граница между участками истца и Ромашевой ( / / ) обозначена как углы забора, а не строение (постройка истца), в связи с чем ссылки ответчика на то, что граница между участками проходила по постройке истца несостоятельны, как и пояснения самого кадастрового инженера ( / / ) об отсутствии в данном месте забора.

На основании вышеизложенного к пояснениям кадастрового инженера ( / / ) суду следовало отнестись критически ввиду их противоречия составленным им же самим документам в момент проведения кадастровых работ. Им точек границы между участками в виде углов строения в землеустроительном деле не указано.

Доводы представителя ответчика о том, что строение истца тоже было обозначено кадастровым инженером как ограждение, судебной коллегией отклоняются как голословные.

Более того, из схемы расположения участка Ромашевой ( / / ), составленной кадастровым инженером ( / / ) ( / / ) (л.д.216 том 1), граница между участками сторон проходит не по стене постройки истца, а также как и в материалах БТИ на расстоянии от неё.

Кроме того, вступившим в законную силу решением суда от ( / / ) по иску Ромашевой ( / / ) о возложении на Мингалеву ( / / ) обязанности устранить препятствия в пользовании земельным участком путем сноса забора, в связи с его несоответствием юридической границе, установлен факт того, что при строительства дома в 2011 году Мингалева ( / / ) демонтировала забор, находящийся ранее на границе земельных участков, а в 2015 году установилановый. Таким образом, на момент проведения межевания и до 2011 года забор между участками имелся.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о доказанности истцом факта прохождения границы между участками именно по забору, который отображен как в материалах БТИ в указанный период, так в землеустроительном деле самим кадастровым инженером ( / / ), произведшим межевание. Согласно указанным материалам БТИ забор располагался на расстоянии 2,3 м от постройки истца.

Согласно заключению специалиста кадастрового инженера ( / / ) от ( / / ), проанализировавшей и сопоставившей фактическое месторасположение построек на участке истца с юридической границей, а также с документами БТИ, фиксирующими местоположение фактической границы на момент проведения кадастровых работ по установлению границы в 2004 году, кадастровым инженером установлено, что межевание земельного участка Ромашевой ( / / ) с кадастровым номером N по сведениям ГКН не соответствует фактическому расположению. Конфигурация и размеры земельного участка истца с кадастровым номером N полностью соответствуют размерам и конфигурации участка по сведениям, содержащимся в техническом паспорте БТИ по данным обследования 1994 и 2002 годов. Данный факт находит свое подтверждение в том, что по данным инвентаризации на ( / / ) и ( / / ), от границы жилого дома до границы забора, разделяющего участки, расстояние составляло 13,25 м. По результатам геодезической съемки фактических границ земельного участка с кадастровым номером N, расстояние не увеличилось, до фактической границы, разделяющей оба участка (забора) расстояние от жилого дома составляет 12,94 м. Кроме того, при натурном исследовании кадастровым инженером обнаружены элементы старого забора (деревянный столб), расположенные на месте нового ограждения.

Судебная коллегия принимает во внимание указанное заключение, поскольку оно составлено лицом, обладающим специальными познаниями в области землеустройства и кадастра, основано на материалах БТИ периода проведения межевания и согласуется с отображенными в них замерами фактического местоположения построек и границы между участками сторон на 2004 год. Доказательств иного Ромашевой ( / / ) не представлено.

Кроме того, данное заключение согласуется с материалами дела, а именно с технической информацией БТИ в отношении участков сторон, в соответствии с которой ширина участка истца в 2002 году составляла 23,37 м., сейчас (по ГКН, согласно схеме измерений, выполненной кадастровым инженером ( / / ),) - 20,82 м (разница 2,55м), от выступа на участке истца и старого дома, располагавшегося на углу такого выступа - соответственно в 2002 году - 13,25 м, а в настоящее время по ГКН согласно схеме измерений, выполненной кадастровым инженером ( / / ), - 10,67 м, разница составляет 2,58 м, что в совокупности свидетельствует об уменьшении ширины участка истца путем установления неверной границы между участками, тогда как фактическая ширина была больше и она фактически сохранена на настоящее время, поскольку забор истцом пока не демонтирован.

Исходя из изложенного, судебная коллегия признает доказанным, что на момент проведения кадастровых работ по установлению границы между участками истца и Ромашевой ( / / ) в спорном месте располагался забор, который находился на расстоянии 2,3 м от постройки истца, юридическая же граница его местоположению не соответствует, в связи с чем установлена неверно.

В результате такого установления границы изменилась конфигурация участка истца, уменьшилась его ширина.

Таким образом, судебная коллегия, проверив соответствует ли юридическая граница фактическому землепользованию, существовавшему на момент проведения кадастровых работ по установлению границы (2004 год), на основании названного заключения кадастрового инженера и учитывая отсутствие иных доказательств, приходит к выводу о том, что на момент установления спорной границы она была определена без учета фактического землепользования, а, следовательно, неправильно, чем нарушается материальное право истца.

С учетом изложенного, судебная коллегия принимает во внимание заключение специалиста ( / / ) от ( / / ) о том, что подпись в акте согласования границ, выполненная от имени супруга истца, ему не принадлежит. Подписи самого собственника участка в акте не имеется, что не оспаривалось Ромашевой ( / / ) Исходя из изложенного, к числу нарушений, допущенных при проведении кадастровых работ по установлению границы между участками истца и ответчика Ромашевой ( / / ), относится и отсутствие согласования с заинтересованным лицом.

При таких обстоятельствах, выводы суда о соответствии юридической границы фактическому землепользованию, имеющемуся на 2004 год, и об отсутствии в связи с этим нарушений прав истца противоречат обстоятельствам дела, в связи с чем решение суда об отказе в удовлетворении требования о признании указанной границы недействительной и установлении границы в соответствии с фактическим землепользованием, имеющимся на 2004 год, подлежит отмене (подпункт 3 части 1 статья 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) с принятием по делу нового решения об удовлетворении данного требования.

При этом, судом обоснованно отклонены доводы ответчика СОГУП "Областной Центр недвижимости" Белоярское БТИ о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку, как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ( / / ) N "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", исковая давность не распространяется на требования, прямо предусмотренные статьей 208 Гражданского кодекса Российской Федерации. К их числу относятся требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, если эти нарушения не были соединены с лишением владения, в том числе требования о признании права (обременения) отсутствующим.

В данном случае истцом по своей сути заявлены негаторные требования, поскольку она осуществляет владение земельным участком, соответственно срок исковой давности на данные правоотношения не распространяется.

Вместе с тем, поскольку спорной является граница между участками в точках н7 N согласно заключению кадастрового инженера ( / / ), что подтверждено самим истцом и представителем ответчика, судебная коллегия, принимая по делу новое решение, удовлетворяет требования истца частично, признает недействительными результаты кадастровых работ земельного участка Ромашевой ( / / ), проведенных филиалом СОГУП "Областной Центр недвижимости" Белоярское БТИ в 2004 году, в части общей границы с земельным участком истца (в точках в точках 1 и 11 по КВЗУ данного участка от ( / / ) и соответствующих точках 9 и 8 по КВЗУ земельного участка Ромашевой ( / / ) от ( / / )) и устанавливает данную границу земельного участка истца с кадастровым номером N с земельным участком Ромашевой ( / / ) с кадастровым номером N по фактически существующим границам в следующих координатах: N

Устанавливая границу по данным точкам, судебная коллегия учитывает, что она соответствует положению, имеющемуся на момент проведения кадастровых работ в 2004 году, что следует из заключения кадастрового инженера ( / / ), а также то, что фактически в указанном месте, как зафиксировала специалист ( / / ), располагался старый забор, о чем свидетельствует обнаруженный ею столб.

Вместе с тем в удовлетворении остальной части исковых требований Мингалевой ( / / ), в т.ч. к СОГУП "Областной Центр недвижимости", судебная коллегия отказывает, учитывая то, что остальные границы об установлении которых заявлено истцом (от точки н1 до точки н9) смежными по отношению к участку Ромашевой ( / / ) не являются, в связи с чем она не является надлежащим ответчиком по ним, по остальным точкам от н7 до н1 спора между сторонами не имеется и более того, фактическая граница соответствует юридической. СОГУП "Областной Центр недвижимости" в правоотношениях с истцом не состоял, материальными правами в отношении участка Ромашевой ( / / ) не обладает, в связи с чем заявленные к нему требования удовлетворению также не подлежат.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Белоярского районного суда Свердловской области от 07.11.2016 отменить. Принять по делу новое решение, которым исковые требования Мингалевой ( / / ) к Ромашовой ( / / ) о признании результатов кадастровых работ недействительными и установлении границ удовлетворить частично.

Признать недействительными результаты кадастровых работ в отношении земельного участка с кадастровым номером N расположенного по адресу: ... , проведенных филиалом СОГУП "Областной Центр недвижимости" Белоярское БТИ в 2004 году, в части общей границы с земельным участком с кадастровым номером N, расположенным по адресу: ... (в точках 1 и 11 по КВЗУ данного участка от ( / / )).

Установить границу земельного участка с кадастровым номером N, расположенным по адресу: ... , с земельным участком с кадастровым номером N, расположенным по адресу: ... , по фактически существующей границе между земельными участками в следующих координатах: н7 N

В удовлетворении остальной части исковых требований Мингалевой ( / / ) отказать.

Председательствующий

Некрасова А.С.

Судья

Мехонцева Е.М.

Судья

Орлова А.И.