Апелляционное постановление Московского окружного военного суда от 19 апреля 2017 г. по делу N 22К-153/2017

Апелляционное постановление Московского окружного военного суда г. Москвы от 19 апреля 2017 г. по делу N 22К-153/2017

Московский окружной военный суд в составе председательствующего Логачева Д.А., при секретаре Христич А.Д., с участием помощника военного прокурора 317 военной прокуратуры гарнизона старшего лейтенанта юстиции Большакова Н.А., следователя по особо важным делам военного следственного отдела военного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по г. Москве (далее - ВСО ВСУ СК РФ по г. Москве) капитана юстиции Гиреева Ш.Т., обвиняемого Гольева С.А., участвующего в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи, его защитников - адвокатов Андрусенко А.Ю. и Саевца И.Ю., рассмотрел в судебном заседании материалы судебной проверки по апелляционным жалобам адвокатов Андрусенко А.Ю. и Саевца И.Ю. на постановление судьи Московского гарнизонного военного суда от 7 апреля 2017 года, согласно которому военнослужащему "данные изъяты"

Гольеву ФИО1, родившемуся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес",

обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 2911 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 1 месяц 26 суток, то есть до 30 мая 2017 года включительно.

Заслушав после доклада председательствующего выступления обвиняемого и защитников в обоснование доводов апелляционных жалоб, следователя, возражавшего против их удовлетворения, и мнение прокурора, полагавшего необходимым судебное постановление оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения, суд

установил:

постановлением судьи Московского гарнизонного военного суда от 7 апреля 2017 года удовлетворено ходатайство заместителя руководителя ВСО ВСУ СК РФ по г. Москве об избрании в отношении Гольева меры пресечения в виде заключения под стражу сроком на 1 месяц 26 суток - до 30 мая 2017 года включительно.

В апелляционной жалобе защитник обвиняемого Гольева адвокат Андрусенко выражает несогласие с указанным постановлением, просит его отменить и принять решение об изменении меры пресечения на домашний арест. Защитник отмечает, что в суде не доказана возможность со стороны Гольева скрыться от органа следствия, продолжить заниматься преступной деятельностью, либо иным образом воспрепятствовать производству по делу, в том числе путем оказания давления на участников судопроизводства.

Ссылаясь на п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года N 41 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", адвокат считает, что отсутствуют фактические обстоятельства, которые свидетельствовали бы о реальной возможности совершения обвиняемым действий, указанных в ст. 97 УПК РФ. По мнению защитника суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, не приведя доводов о невозможности применения такой меры пресечения. Также, по мнению автора жалобы, суд не в полной мере принял во внимание положительные данные о личности обвиняемого и его семейное положение.

Адвокат Саевец в своей апелляционной жалобе также выражает несогласие с постановлением судьи, считает его незаконным и необоснованным, в связи с чем просит изменить меру пресечения в отношении Гольева на домашний арест. Ссылаясь на ст. 97 УПК РФ и п. 2 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ, защитник считает, что суд не дал надлежащей оценки представленным материалам относительно причастности Гольева к совершению преступления. Приводя в жалобе доводы о заинтересованности в привлечении к ответственности и неправомерном поведении заявителя ФИО2, отсутствие в представленных материалах сведений о незаконной передаче денег для кого-либо, защитник считает неправильной квалификацию действий Гольева, данную следствием при возбуждении уголовного дела. В ходе первоначальных следственных действий не установлена причастность Гольева к преступлению, однако документы об этом суду органом следствия не представлены.

Ссылки суда при избрании меры пресечения на связи и навыки Гольева как сотрудника "данные изъяты" и на сведения о возможной мести с его стороны заявителю ФИО2 считает необоснованными. Не оценил при этом суд время, прошедшее с момента обращения заявителя в правоохранительные органы, а также задержание Гольева, спустя несколько дней, а не сразу при возбуждении уголовного дела.

Приводя в жалобе ст. 107 УПК РФ и п. 3 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ, адвокат считает необоснованным вывод суда о том, что находясь на свободе, обвиняемый сможет как-либо воспрепятствовать производству по делу, поскольку пребывание под домашним арестом не является нахождением на свободе.

Адвокат в жалобе приводит положительные данные о личности обвиняемого, составе его семьи, ее имущественном положении, позицию обвиняемого, заявляющего о желании сотрудничать со следствием. Считает, что суд не дал надлежащей оценки этим обстоятельствам, и не указал, почему невозможно применение иной меры пресечения, в том числе домашнего ареста.

Проверив материалы производства по рассмотрению ходатайства следователя об избрании в отношении Гольева меры пресечения и, оценив доводы апелляционных жалоб, окружной военный суд не находит оснований к отмене обжалуемого постановления.

В соответствии с ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

Из представленных материалов усматривается, что 7 апреля 2017 года судьей Московского гарнизонного военного суда в отношении Гольева избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 1 месяц и 26 суток. Основанием избрания указанной меры пресечения, как это следует из обжалуемого постановления, явились обстоятельства совершения им посредничества во взяточничестве в особо крупном размере, в совершении которого обвиняется Гольев, и которое является особо тяжким преступлением.

Рассмотрев указанные материалы, суд пришел к обоснованному выводу о том, что органами предварительного следствия представлены доказательства, подтверждающие наличие в отношении Гольева разумных (обоснованных) подозрений в совершении им преступления, что является необходимым условием законности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и соответствует правовым позициям Европейского Суда по правам человека, а иная мера пресечения не связанная с лишением свободы, в том числе домашний арест или залог, не сможет в полной мере обеспечить надлежащее поведение обвиняемого.

Так, из материалов следует, что в отношении военнослужащих "данные изъяты" Гольева и ФИО3 31 марта 2017 года возбуждено и расследуется уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 2911 УК РФ, по обстоятельствам получения ими 100 000 долларов США (не менее 6 000 000 рублей по курсу Центробанка РФ) от ФИО2 для дальнейшей передачи иным сотрудникам правоохранительных органов г. Москвы за совершение в его интересах и интересах его знакомого заведомо незаконных действий, связанных с освобождением от уголовной ответственности.

4 апреля 2017 года Гольев задержан в порядке ст. 91 УПК РФ.

Сведения о причастности Гольева к совершению вмененного ему преступления имеются в исследованных в судебном заседании копиях документов по результатам проведения оперативно-розыскных мероприятий - заявлениях и протоколе допроса свидетеля ФИО2, генерального директора учреждения культуры " "данные изъяты"", сообщившего о передаче Гольеву и ФИО3 денег в общей сумме 100 000 долларов США за предотвращение привлечения его к ответственности, а также освобождение от уголовной ответственности иного лица; результатах опроса ФИО4, сообщившего об известных от ФИО2 обстоятельствах предоставления им 100 000 долларов США сотрудникам "данные изъяты" за прекращение проверочных мероприятий в отношении директоров учреждений Департамента культуры г. Москвы.

В соответствии с пунктами 5, 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" в качестве оснований для избрания меры пресечения в виде домашнего ареста могут быть признаны такие фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о реальной возможности совершения подозреваемым действий, указанных в статье 97 УПК РФ, в частности, возможности угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства.

Как это следует из представленных органами следствия материалов, а именно из протокола допроса свидетеля ФИО2, он опасается мести со стороны Гольева за сделанное заявление о передаче денег. Из характеризующих Гольева документов следует, что он проходит службу на различных должностях в УФСБ по г. Москве и Московской области с 1998 года.

Согласно протоколу судебного заседания, указанные документы были исследованы судом первой инстанции при решении вопроса об избрании Гольеву меры пресечения.

На основании совокупности указанного выше, с учетом общественной опасности и тяжести инкриминируемого Гольеву преступления, характеристики его личности и иных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что, находясь на свободе, последний может угрожать свидетелям и иным участникам уголовного судопроизводства, либо иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Доводы стороны защиты о неверной квалификации, данной при возбуждении уголовного дела, а также не установлении лиц, в отношении которых Гольев осуществлял посредничество во взяточничестве, являются безосновательными, поскольку они не подлежат оценке судом на данной стадии судопроизводства, так как суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности лица в инкриминируемом преступлении, равно как и входить в оценку доказательств с точки зрения их допустимости, относимости и достоверности.

Принимая решение о заключении под стражу суд учел данные о личности и о семейном положении подозреваемого. Каких-либо данных, свидетельствующих о невозможности по медицинским показаниям содержания Гольева в условиях следственного изолятора, не представлено.

Таким образом, суд должным образом мотивировал свое решение об избрании меры пресечения в отношении Гольева и невозможности применения к нему иной, более мягкой, меры пресечения. Сведения, опровергающие указанные выше обстоятельства, в материалах дела не содержатся и в суд апелляционной инстанции не представлены.

В связи с этим доводы апелляционных жалоб об отсутствии законных оснований для избрания в отношении Гольева меры пресечения в виде заключения под стражу не могут быть признаны состоятельными. Наличие у обвиняемого постоянного места жительства в г. Москве, положительные данные о его личности и заявленное им желание о сотрудничестве со следствием, выводы судьи о необходимости избрания меры пресечения под сомнение не ставят.

Нарушений процедуры судопроизводства при разрешении вопроса об избрании меры пресечения из материалов дела также не усматривается.

Руководствуясь ст. 38913, п. 1 ч. 1 ст. 38920 и ст. 38928 УПК РФ, Московский окружной военный суд

постановил:

постановление судьи Московского гарнизонного военного суда от 7 апреля 2017 года об избрании обвиняемому Гольеву ФИО1 меры пресечения в виде заключения под стражу сроком на 1 месяц 26 суток, то есть до 30 мая 2017 года включительно, оставить без изменения, а апелляционные жалобы защитников обвиняемого - адвокатов Андрусенко А.Ю. и Саевца И.Ю. без удовлетворения.

Председательствующий подпись

Верно.

Судья Д.А. Логачев

Секретарь судебного заседания А.Д. Христич

19.04.2017