Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 28 марта 2017 г. по делу N 33-5858/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Овчинниковой Л.Д.

судей

Луковицкой Т.А., Цыганковой В.А.

при секретаре

Кудревановой К.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании 28 марта 2017 г. апелляционную жалобу Лаврентьевой Р.В. на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 22 декабря 2016 г. по гражданскому делу N 2-7418/2016 по иску Лаврентьевой Р.В. к Публичному акционерному обществу "Промсвязьбанк" о взыскании убытков и компенсации морального вреда,

Заслушав доклад судьи Овчинниковой Л.Д., выслушав объяснения истца Лаврентьевой Р.В., представителя истца Лаврентьевой Р.В.-Лаптева А.В., представителя ответчика ПАО "Промсвязьбанк" - Казаренко А.В., судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Истец Лаврентьева Л.В. обратилась в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ПАО "Промсвязьбанк" о взыскании убытков и компенсации морального вреда. С учетом уточнений в порядке ст. 39 ГПК РФ, в связи с тем, что ответчиком частично был компенсирован ущерб в размере 482 040 рублей, истец просила взыскать с ответчика в качестве возмещения ущерба денежную сумму в размер 617 960 рублей, а также компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 22 декабря 2016 г. исковые требования Лаврентьевой Р.В. удовлетворены частично, постановленовзыскать с ПАО "Промсвязьбанк" в пользу Лаврентьевой Р.В. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб. в удовлетворении остальной части исковых требований - отказать.

В апелляционной жалобе истец Лаврентьева Р.В. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым удовлетворить требования истца в полном объеме.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что 01.06.2015 года Лаврентьева Р.В. и ПАО "Промсвязьбанк", заключили договор N ... о предоставлении в аренду индивидуального банковского сейфа (для одного физического лица), в дополнительном офисе ПАО "Промсвязьбанк" на "адрес", ячейка N ...

28.09.2015 истец продлила договор на срок по 01.12.2015, в последующем срок договора продлен до 01.02.2016.

Арендная плата за пользование сейфом составила 4 200 рублей, сумма гарантийного взноса составляет 4 000 рублей.

Как указывала истец в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции, 28 сентября, 01 декабря, 14 декабря и 21 декабря 2015 г. она посещала ячейку и забирала из нее денежные средства на оплату паркинга, ремонт новой квартиры и для покупки мебели, в результате по состоянию на 10 января 2016 г. в предоставленном банком по договору N ... сейфе (ячейке N ... ), хранились денежные средства в сумме 800 000 рублей, ювелирные украшения и документы.

11.01.2016 произошло хищение имущества из банковских ячеек сейфового хранилища дополнительного офиса ПАО "Промсвязьбанк" по адресу: "адрес", "адрес", по факту чего было возбуждено уголовное дело N 535017 по признакам преступления, предусмотренного пп. "а", "г" части 2 статьи 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением от 01.02.2016 старшего следователя по особо важным делам 1 отдела следственной части по расследованию организованной преступной деятельности Главного следственного управления ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области истец признана потерпевшей по уголовному делу N 535027.

Истец обратилась к ответчику с требованием о возмещении причиненного ущерба, однако данное требование было оставлено без удовлетворения.

После обращения в суд с заявленными требованиями ПАО "Промсвязьбанк" произвело частичное возмещение ущерба в сумме 482 040 руб.

Отказывая в удовлетворении требований истца в части возмещения ущерба, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии в материалах дела относимых и допустимых доказательств, свидетельствующих о наличии денежных средств и иных ценностей в сейфовой ячейке.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 886 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору хранения одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную ей другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности.

В силу пункта 3 статьи 922 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору хранения ценностей в банке с предоставлением клиенту индивидуального банковского сейфа банк обеспечивает клиенту возможность помещения ценностей в сейф и изъятия их из сейфа вне чьего-либо контроля, в том числе, и со стороны банка. Банк обязан осуществлять контроль за доступом в помещение, где находится предоставленный клиенту сейф.

Если договором хранения ценностей в банке с предоставлением клиенту индивидуального банковского сейфа не предусмотрено иное, банк освобождается от ответственности за несохранность содержимого сейфа, если докажет, что по условиям хранения доступ кого-либо к сейфу без ведома клиента был невозможен либо стал возможным вследствие непреодолимой силы.

В соответствии со ст.431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.

Исходя из буквального толкования заключенного сторонами договора, его предметом является предоставление банком клиенту во временное пользование "Сейфа", находящегося в специально оборудованном хранилище банка, а клиент принимает, оплачивает и использует сейф для хранения в нем ценностей и документов (предметов вложения), при этом банк гарантирует клиенту его беспрепятственный доступ к сейфу, возможность помещения и изъятия предметов вложения вне чьего-либо контроля (в том числе со стороны сотрудников банка).

Согласно п. 1.1, 4.1.2, 4.4.1 договора о предоставлении и использовании индивидуального банковского сейфа клиент имеет право на помещение ценностей в сейф и изъятие их из сейфа вне контроля со стороны банка.

В силу п ... 4.1.3 договора банк обязан осуществлять все необходимые меры для осуществления, сохранности сейфа. При этом банк не осуществляет контроль за помещением клиентом ценностей в сейф и изъятием их из сейфа.

Пунктом 5.2 договора предусмотрено, что банк несет ответственность за сохранность целостности сейфа. При визуальной сохранности и целостности сейфа клиент не вправе предъявлять банку претензии по поводу состояния принадлежащего ему имущества в арендуемом сейфе.

Согласно пункту 1.2. договора его неотъемлемой частью являются также Правила аренды индивидуальных банковских сейфов в ОАО "Промсвязьбанк", пунктом 9 которых прямо предусмотрено, что ввиду анонимного помещения и изъятия клиентом предмета вложения, банк не несет ответственности за состояние содержимого сейфа.

Из анализа положений указанного договора следует, что к данным правоотношениям применяются предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации правила о договоре хранения ценностей в индивидуальном банковском сейфе, в соответствии с которыми указанный банк несет ответственность за убытки, причиненные клиенту в результате утраты содержимого сейфа в связи с ненадлежащим исполнением обязательств по охране сейфа.

Гражданин, заключивший такой договор с банком, в свою очередь, обязан доказать какие материальные ценности и в каком размере были им помещены в сейф, поскольку обязанность банка по контролю вносимого на хранение в ячейку имущества условиями договора не предусмотрена.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судебная коллегия, оценивая представленные истцом доказательства, приходит к выводу, что истцом не представлено достоверных допустимых, относимых и достаточных доказательств, помещения истцом материальных ценностей и документов в банковскую ячейку. Кроме того, истцом не представлено доказательств с достоверностью подтверждающих размер причиненного ущерба, в том числе стоимость материальных ценностей.

Вопреки доводам апелляционной жалобы о недостаточном исследовании судом первой инстанции доказательств, представленных суду в подтверждение, по мнению истца, факта вложения в банковскую ячейку денежных средств, судебная коллегия считает необходимым отметить, что факт приобретения когда-либо имущества и владения истцом материальными ценностями и документами, не свидетельствует о хранении этих ценностей в банковской ячейке в момент совершения хищения, поскольку не исключает возможность изъятия ценностей из банковской ячейки самой Лаврентьевой Р.В. до хищения.

При этом сам по себе факт возбуждения уголовного дела, в рамках которого истица признана потерпевшей не свидетельствует о доказанности данных обстоятельств, и поводом к удовлетворению иска не является.

Указанное постановление не имеет преюдициального значения для рассматриваемого спора, поскольку в силу положений статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к процессуальным документам, являющимся основаниями для освобождения от доказывания, не относится.

В апелляционной жалобе истица указывает на неправомерность отказа суда первой инстанции в допросе ряда свидетелей, которые, по мнению истца, способны подтвердить факт помещения ей в сейфовую ячейку денежных средств. Между тем, показания свидетелей не могут быть приняты в качестве доказательства нахождения, указанных в исковом заявлении ценностей и документов в банковской ячейке на момент хищения, поскольку, как пояснила суду сама истица в ходе разбирательства по делу в суде первой инстанции, ни один из свидетелей, о допросе которого ходатайствовала Лаврентьева Р.В., при помещении истцом ценностей в ячейку банка, не присутствовал. При таком положении дел, подтвердить, что именно истец оставляла на хранение в банковской ячейке указанные свидетели не смогут.

Довод апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции не в полной мере исследованы обстоятельства дела, в частности в материалах дела отсутствуют видеозаписи из хранилища банка, судебная коллегия не может признать состоятельным.

Так, судом первой инстанции указанные видеозаписи были истребованы у ответчика для исследования в суде, однако ответчик указал на то обстоятельство, что не располагает видеозаписями посещений истицей хранилища по причине того, что видеозапись в хранилище ведется в режиме постоянной перезаписи информации, и ее длительное хранение не осуществляется.

Довод апелляционной жалобы о необоснованном отказе суда в удовлетворении ходатайства истца о проведении психофизиологических исследований с использованием полиграфа, также, не может быть признан судебной коллегией состоятельным, поскольку не основан на действующем законодательстве.

Так, в соответствии с нормами п. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Между тем, как правильно указано судом первой инстанции, действующее законодательство не предусматривает возможности использования каких-либо специальных знаний или средств (включая полиграф) при осуществлении судом оценки предоставленных сторонами доказательств.

При таком положении дел, оснований для назначения по делу полиграфической экспертизы у суда первой инстанции не имелось.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что истцом в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств размера причиненного ущерба, в связи с чем, исковые требования в части возмещения убытков удовлетворению не подлежат.

С учетом изложенного, принимая во внимание, что ответчиком в качестве возмещения ущерба, причиненного преступлением, 25 мая 2016 года произведена выплата Лаврентьевой Р.В. в размере 482 040 руб., судебная коллегия считает, что предусмотренная положениями договора и действующим законодательством обязанность ответчика возместить вред, в связи с ненадлежащим осуществлением контроля за доступом в помещение, где находится предоставленный клиенту сейф, исполнена ответчиком.

Удовлетворяя заявленные требования в части компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что поскольку аренда банковского сейфа гражданином предполагает хранение в нем каких-либо материальных ценностей, истцу причинен моральный вред, следовательно, с ответчика в пользу истца в качестве компенсации морального вреда подлежит взысканию денежная сумма в размере 50 000 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции в указанной части.

Так, в силу положений абз. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные права, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с ч. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В соответствии с п. 1 ст. 15 Закона РФ "О защите прав потребителей" моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины.

Учитывая, что судом установлен факт нарушения прав потребителя, суд обоснованно с учетом фактических обстоятельств дела, характера допущенных ответчиком нарушений прав истца, взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.

В целом доводы апелляционной жалобы не содержат обстоятельств, опровергающих выводы суда и нуждающихся в дополнительной проверке. Никаких нарушений норм законодательства, влекущих отмену решения, по делу не установлено.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что выводы суда соответствуют требованиям закона, фактическим обстоятельствам по делу и сделаны на основании имеющихся в деле доказательств, обязанность представления которых возложена согласно статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на стороны, всем представленным доказательствам дана правовая оценка, нормы материального права судом применены правильно, нарушений норм процессуального законодательства, влекущих отмену решения, по делу не допущено, в связи с чем, оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционных жалоб не усматривается.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 22 декабря 2016 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: