Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 апреля 2017 г. по делу N 33-7725/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Кудасовой Т.А.

судей

Ничковой С.С., Шиловской Н.Ю.

при секретаре

Лонгортовой М.Е.

рассмотрела в открытом судебном заседании 11 апреля 2017 года гражданское дело N 2-5102/2016 по апелляционной жалобе Кшессинской О.Н. на решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 29 ноября 2016 года по иску Кшессинской О.Н. к СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Кудасовой Т.А., объяснения истца Кшессинской О.Н., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" - Гусева С.А., возражавшего против доводов апелляционной жалобы,

УСТАНОВИЛА:

Кшессинская О.Н. обратилась в Московский районный суд Санкт-Петербурга с иском к СПб ГБУЗ "Городская больница N 26", в котором просила взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 20 000 000 рублей.

В обоснование заявленных требований истица указала, что 11 октября 2013 года скорой неотложной помощью сын истицы К.Н.Н. был доставлен в приемный покой СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" с диагнозом " " ... " истица сопровождала сына. Истица указывает, что в больнице они с сыном провели в общей сложности 57 минут, за это время сынустановилось все хуже, однако никакой медицинской помощи ему оказано не было, сын умирал у нее на глазах; после выдачи талона на прохождение анализов состояние сына значительно ухудшилось, однако на просьбы истицы о помощи никто не отреагировал; в результате сын истицы умер у нее на руках. После того, как истица сообщила в диспетчерскую о том, что сын умер, к нему подошли санитары и на медицинской каталке отвезли в смотровую шокового зала; при этом, спустя 10 минут труп сына истицы вывезли из смотровой шокового зала, к нему подошла врач С.В.Г. и стала возмущаться, что тело оставили возле шокового зала, после чего его увезли в морг. Это все происходило на глазах у истицы, пребывавшей в состоянии шока и беспомощности.

Решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 29 ноября 2016 года исковые требования Кшессинской О.Н. удовлетворены частично. Судом постановленовзыскать с СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" в пользу Кшессинской О.Н. компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей.

В апелляционной жалобе истец Кшессинская О.Н. просит решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 29 ноября 2016 года отменить, считая его неправильным, постановленным при нарушении норм материального права.

На рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции третье лицо Пяк А.Ж. не явилась, о месте и времени слушания дела извещена надлежащим образом, доказательств уважительности причин неявки суду не представлено. При таких обстоятельствах, в соответствии со ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса РФ коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося лица.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно п.п. 1, 3 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В соответствии со ст. 150 Гражданского кодекса РФ жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам, принадлежащим человеку от рождения.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя. Таким образом, обязательными условиями наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно ст. 1068 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В силу ст.ст. 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса РФ денежная компенсация морального вреда присуждается, если он причинен гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.

Из указанных правовых норм следует, что для наступления ответственности необходимо установить совокупность обстоятельств: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этими двумя элементами и вину причинителя вреда.

Материалами дела установлено, что 11 октября 2013 года в приемное отделение СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" по направлению отделения неотложной помощи поликлиники N 43 с диагнозом: " " ... " был доставлен К.Н.Н. (40 лет), сын истицы Кшессинской О.Н. Впоследствии состояние К.Н.Н. ухудшилось, наступила клиническая смерть; в состоянии клинической смерти К.Н.Н. был транспортирован в шоковый зал, однако проведенные медицинские мероприятия к положительному результату не привели, в связи с чем в 23 час. 57 мин. была констатирована биологическая смерть К.Н.Н.

При этом, каталка с телом умершего К.Н.Н. была перемещена в коридор, где в тот момент находилась его мать Кшессинская О.Н.

Данные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела протоколом лечебно-контрольной комиссии по факту оказания медицинской помощи больному К.Н.Н. от 29 января 2014 года, копиями объяснений сотрудников больницы К.С.С., С.А.А., П.А.Д. С.В.Г., экспертным заключением СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 75/вр-0 от 23 июня 2015 года, полученных в ходе проведения УМВД России по Московскому району Санкт-Петербурга проверки по факту смерти К.Н.Н., и не оспариваются сторонами.

Как следует из протокола лечебно-контрольной комиссии по факту оказания медицинской помощи больному К.Н.Н. от "дата", больной К.Н.Н., 40 лет, "дата" в 23 час. 21 мин. был доставлен в приемное отделение СПб ГБУЗ "Городской больницы N 26" по направлению отделения неотложной помощи поликлиники N 43 (наряд N 8839, машина N 928) с диагнозом: " ... " При госпитализации передвигался самостоятельно. Врачами неотложной помощи передан врачебному персоналу стационара не был. Диспетчером приемного отделения была оформлена медицинская карта стационарного больного на имя К.Н.Н., больной была направлен на сдачу анализов (общеклинический минимум). В 23 час. 24 мин. состояние больного внезапно резко ухудшилось, " ... ". В 23 час. 26 мин. пациент был транспортирован в шоковый зал в состоянии клинической смерти, где начато проведение сердечно-легочной реанимации дежурным мед.братом. Вызван дежурный реаниматолог С.В.Г., которая в момент вызова находилась в травматологической смотровой, куда было доставлено двое пострадавших в ДТП пациентов. Реанимационные мероприятия продолжались в течение 30 мин. и были неэффективны. В 23 час. 57 мин. констатирована биологическая смерть.

При этом, лечебно-контрольная комиссия пришла к выводу о том, что причиной внезапной смерти пациента явилась токсическая " ... " что было подтверждено " ... " качество медицинской помощи оценено комиссией как надлежащее.

Указанные выводы сделаны лечебно-контрольной комиссией при изучении медицинской карты К.Н.Н. N 33125, объяснительных записок дежурного анестезиолога С.В.Г. и дежурного терапевта П.А.Д. а также устных объяснений С.В.Г., врача анестезиолога-реаниматолога, Пяк А.Д., врача-терапевта, С.А.А., зав. приемным отделением, С.М.Ю., зав. 1 отделением анестезиологии-реанимации, Ж.К.П., заместителя главного врача по АРИТ, К.А.В., заместителя главного врача по контролю качества медицинской помощи.

К выводам об отсутствии каких-либо дефектов оказания медицинской помощи К.Н.Н. сотрудниками СПб ГБУЗ "Городская больница N26" пришли также эксперты СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы", проводившие экспертное исследование в рамках материала проверки КУСП N 45564 от 12 декабря 2013 года, предупрежденные об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и не заинтересованные в исходе дела.

Так, из экспертного заключения СПб ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N 75/вр-0 от 23 июня 2015 года следует, что медицинские мероприятия, выполненные К.Н.Н. 11 октября 2013 года при оказании скорой медицинской помощи на догоспитальном этапе, проведены в полном объеме, являлись обоснованными, своевременными, технически верными, соответствовали положениям "Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи", утвержденного приказом от 20 июня 2013 года N ... н Министерства здравоохранения Российской Федерации.

В шоковом зале СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" Кузнецову Н.Н. 11 октября 2013 года проводились реанимационные мероприятия (в течение 30 минут), которые, по мнению комиссии экспертов, проведены в полном (необходимом) объеме, являлись обоснованными, своевременными, технически верными, соответствовали положениям "Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "Анастезиология и реаниматология", утвержденного приказом от 15 ноября 2012 года N 919н Министерства здравоохранения Российской Федерации и современным требованиям проведения комплекса мероприятий сердечно-легочной реанимации.

При оказании скорой медицинской помощи на догоспитальном этапе и медицинской помощи К.Н.Н. в СПб ГБУЗ "Городская больница N26" 11 октября 2013 года комиссией экспертов дефектов оказания медицинской помощи не выявлено. Учитывая отсутствие дефектов оказания медицинской помощи, определение причинно-следственной связи с наступлением летального исхода К.Н.Н. не производится.

Согласно п. 24 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (Приложение к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N 194н (ухудшение состояния здоровья, вызванное характером и тяжестью заболевания, поздними сроками начала лечения не рассматривается как причинение вреда здоровью).

При постановке указанных выводов экспертами исследовались постановление и.о. дознавателя, старшего оперуполномоченного ОБПИЛ ОУР УМВД России по Московскому району Санкт-Петербурга от 04 июня 2015 года, заверенные светокопии материалов проверки КУСП N 45564, медицинская карта N 33125, карта патологоанатомического вскрытия N 752, протокол гистологического исследования трупа, кусочки внутренних органов от трупа К.Н.Н. в виде предметного стекла.

Суд первой инстанции принял указанные выводы лечебно-контрольной комиссии и комиссии экспертов в качестве доказательства, поскольку они не противоречат иным материалам дела, доказательств обратного истицей в силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представлено.

Показания допрошенного в ходе рассмотрения дела свидетеля З.С.Н. (знакомой истицы), не опровергают выводы экспертов, основанные на данных медицинской документации.

Судебная коллегия обращает внимание, что истица, опровергающая выводы экспертов, не была лишена возможности заявить ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы, однако своим правом не воспользовалась.

Доводы истицы о том, что медицинская карта К.Н.Н. подделана, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку доказательств тому истицей в силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представлено.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что факт смерти К.Н.Н. из-за ненадлежащего оказания ему медицинской помощи в СПб ГБУЗ "Городская больница N 26" в ходе настоящего судебного разбирательства не доказан, в связи с чем оснований для взыскания с ответчика в пользу Кшессинской О.Н. компенсации морального вреда, причиненного смертью сына по вине сотрудников ответчика, не имеется.

Вместе с тем, лечебно-контрольной комиссией при проведении проверки по факту оказания медицинской помощи больному К.Н.Н. от 29 января 2014 года, было установлено, что в момент проведения пациенту К.Н.Н. сердечно-легочной реанимации в шоковом зале в тяжелом состоянии находилось двое больных (и/б 33122, и/ 33096), требовавших реанимационной помощи. Каталка с телом умершего К.Н.Н. была перемещена в коридор, где в тот момент находилась его мать Кшессинская О.Н.

Столь быстрое перемещение умершего из шокового зала в коридор вызвало закономерно бурную эмоциональную реакцию его матери и инициировало последующую жалобу.

В связи с изложенным лечебно-контрольная комиссия пришла к выводу о том, что дежурным анестезиологом С.В.Г. были допущены нарушения норм этики и деонтологии в общении с родственниками пациента, в связи с чем ей было вынесено дисциплинарное взыскание - выговор.

Оценив указанное доказательство, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в ходе рассмотрения дела установлен факт допущения сотрудником ответчика в отношении истицы ненадлежащего поведения, что с учетом обстоятельств не могло не повлечь нравственных страданий последней, усугубивших боль от потери сына.

На основании изложенного, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, что требования Кшессинской О.Н. о взыскании с ответчика компенсации морального вреда, причиненного сотрудником ответчика непосредственно самой истице, подлежат удовлетворению.

Положениями п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" установлено, что моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел все обстоятельства дела, руководствуясь принципами разумности и справедливости, обоснованно установилразмер компенсации в сумме 30 000 рублей в пользу истца.

С учетом изложенного, доводы апелляционной жалобы истца о том, что размер компенсации морального вреда занижен, судебная коллегия полагает необоснованным, поскольку суд первой инстанции, определяя такой размер, исходил из конкретных обстоятельств дела.

Оснований для увеличения размера компенсации морального вреда и иной оценки представленных доказательств у судебной коллегии не имеется. Ссылок на какие-либо новые обстоятельства, которые остались без внимания суда, в апелляционной жалобе истца не содержится.

Судебная коллегия считает, что выводы суда основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, и соответствует нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, в связи с чем, доводы апелляционной жалобы о том, что суд не дал правильной оценки представленным доказательствам являются несостоятельными.

Иные доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с действиями суда, связанными с установлением фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, и оценкой представленных по делу доказательств. Оснований для иной оценки доказательств судебная коллегия не усматривает. Кроме того, доводы жалобы направлены на неверное толкование норм действующего законодательства, применяемого к спорным правоотношениям.

С учетом изложенного, решение суда отвечает требованиям закона, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы нет.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 29 ноября 2016 года - оставить без изменения, апелляционную жалобу Кшессинской О.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи