Апелляционное определение СК по гражданским делам Оренбургского областного суда от 11 мая 2017 г. по делу N 33-3117/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе:

председательствующего судьи Фединой Е.В.,

судей областного суда Самохиной Л.М., Сенякина И.И.,

при секретаре Башатове И.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Репина С.В. на решение Ленинского районного суда г.Оренбурга от 23 января 2017 года по иску Репина С.В. к Мельнику Н.Г. о взыскании в порядке реабилитации суммы имущественного ущерба, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Фединой Е.В., пояснения Репина С.В. и его представителя Федюнина А.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, пояснения Мельника Н.Г., возражавшего против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Репин С.В. обратился в суд с иском к Мельнику Н.Г. о взыскании в порядке реабилитации суммы имущественного ущерба, компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что постановлением мирового судьи судебного участка N11 Ленинского района г.Оренбурга от 26 августа 2016 года уголовное дело по заявлению Мельника Н.Г. в отношении него (Репина С.В.) прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления. Постановление вступило в законную силу 06 сентября 2016 года. Таким образом, в результате действий ответчика он был подвергнут судебному преследованию, продлившемуся более года.

Ранее он (истец) к уголовной ответственности не привлекался и, находясь на скамье подсудимых, испытал сильные нравственные страдания, особенно когда был вынесен обвинительный приговор. Он женат, является отцом двух малолетних детей и привлечение его к уголовной ответственности не могло положительно отразиться на психике, что так же причиняло ему нравственные страдания, он беспокоился о их будущем и клеймо судимого отца могло стать определенной преградой в выборе дальнейшего пути. В связи с длительностью судебных разбирательств он был вынужден сменить место работы, поскольку присутствовать на судебных заседаниях и одновременно находиться на работе не мог физически, что отрицательно сказалось на финансовом положении его семьи. Ввиду гласности судебных заседаний стала возможной осведомленность широкого круга лиц о привлечении его к уголовной ответственности, что не могло не являться психотравмирующей для него ситуацией.

В настоящее время он постоянного места работы не имеет, что негативно отражается на благополучии семьи.

Просил суд взыскать в порядке реабилитации с ответчика Мельника Н.Г. в его пользу сумму материального ущерба в размере 57 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб.

В судебном заседании истец Репин С.В. и его представитель Федюнин А.В. исковые требования поддержали.

Ответчик Мельник Н.Г. возражал против удовлетворения исковых требований.

Решением Ленинского районного суда г.Оренбурга от 23 января 2017 года в удовлетворении исковых требований Репина С.В. к Мельнику Н.Г. о взыскании суммы компенсации морального вреда отказано.

Производство по делу в части требований Репина С.В. к Мельнику Н.Г. о взыскании суммы судебных расходов, связанных с производством по уголовному делу прекращено. Репину С.В. разъяснено право на обращение с требованиями о взыскании имущественного вреда в порядке, предусмотренном положениями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В апелляционной жалобе Репин С.В. просит решение суда отменить, считая его незаконным и необоснованным.

В возражениях на апелляционную жалобу Мельник Н.Г. просит решение Ленинского районного суда г.Оренбурга от 23 января 2017 года оставить без изменения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на апелляционную жалобу, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что 06 июля 2015 года Мельник Н.Г. обратился к мировому судье судебного участка N 9 Ленинского района г.Оренбурга с заявлением в порядке ст.318 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о привлечении Репина С.В. к уголовной ответственности по ч.1 ст.116, ч.5 ст.33, ст.306 Уголовного кодекса Российской Федерации.

10 июля 2015 года заявление возвращено Мельник Н.Г. для приведения в соответствии с требованиями ч.5 и 6 ст.318 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

31 июля 2015 года после устранения недостатков Мельник Н.Г. вновь обратился к мировому судье судебного участка N 9 Ленинского района г.Оренбурга с заявлением в порядке ст.318 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о привлечении Репина С.В. к уголовной ответственности по ч.1 ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В данном заявлении Мельник Н.Г. указал, что 23 июня 2014 года примерно в 20.00 час. в подъезде (адрес)у (адрес) Репин С.В. нанес ему удар ногой в живот, пытаясь ударить ногой в пах произвел удар ногой в бедро, чем причинил последнему телесные повреждения в виде кровоподтеков на туловище и в области левого бедра, которые не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности и расцениваются как повреждения, не причинившие вреда здоровью человека.

Приговором мирового судьи судебного участка N 10 Ленинского района г.Оренбурга от 28 декабря 2015 года Репин С.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации, и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 5 000 руб.

Апелляционным постановлением Ленинского районного суда г.Оренбурга от 11 апреля 2016 года вышеуказанный приговор отменен с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 9 Ленинского района г.Оренбурга от 10 июня 2016 года на основании заявления защитника Федюнина А.В. производство по уголовному делу в отношении Репина С.В. обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращено по пункту 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с неявкой частного обвинителя Мельник Н.Г.

Апелляционным постановлением Ленинского районного суда г.Оренбурга от 13 июля 2016 года постановление мирового судьи судебного участка N 9 Ленинского района г.Оренбурга от 10 июня 2016 года в отношении Репина С.В. отменено.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 11 Ленинского района г.Оренбурга от 26 августа 2016 года уголовное дело в отношении Репина С.В. обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращено на основании ходатайства защитника Федюнина А.В. по пункту 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с декриминализацией ч.1 ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации за отсутствием в его действиях состава преступления. Постановление вступило в законную силу 06 сентября 2016 года.

Отказывая во взыскании компенсации морального вреда, суд исходил из того, что мировым судьей при прекращении производства по делу не признано за Репиным С.В. права на реабилитацию, а также стороной истца не представлено доказательств злоупотребления Мельник Н.Г. правом при обращении в суд за возбуждением уголовного дела в отношении Репина С.В.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда первой инстанции.

В соответствии с частью 1 статьи 20 УПК РФ в зависимости от характера и тяжести совершённого преступления уголовное преследование, включая обвинение в суде, осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке.

Частью 1 статьи 133 УПК РФ установлено право на реабилитацию, которое включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причинённый гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объёме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" (в редакции постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. N 3 и от 2 апреля 2013 г. N 6), право на реабилитацию при постановлении оправдательного приговора либо прекращении уголовного дела по основаниям, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, имеют лица не только по делам публичного и частно-публичного обвинения, но и по делам частного обвинения.

Ввиду того, что уголовное преследование по уголовным делам частного обвинения (за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 части 1 и частью 4 статьи 147 УПК РФ) возбуждается частным обвинителем и прекращение дела либо постановление по делу оправдательного приговора судом первой инстанции не является следствием незаконных действий со стороны государства, правила о реабилитации на лиц, в отношении которых вынесены такие решения, не распространяются.

Вместе с тем, лицо имеет право на реабилитацию в тех случаях, когда обвинительный приговор по делу частного обвинения отменён и уголовное дело прекращено по основаниям, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, в апелляционном, кассационном, надзорном порядке в связи с новыми или вновь открывшимися обстоятельствами либо судом апелляционной инстанции после отмены обвинительного приговора по делу постановленоправдательный приговор.

Неподтверждение в ходе судебного разбирательства предъявленного обвинения само по себе не является достаточным основанием для признания незаконным обращения к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения и, как следствие, для принятия решения о взыскании процессуальных издержек с частного обвинителя.

Разрешая данный вопрос, необходимо учитывать, в частности, фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о добросовестном заблуждении частного обвинителя либо, напротив, о злоупотреблении им правом на осуществление уголовного преследования другого лица в порядке частного обвинения.

Согласно части 2 статьи 136 УПК РФ иски о компенсации за причинённый моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

С учётом изложенного, требования о компенсации морального вреда, причинённого необоснованным предъявлением частного обвинения в совершении уголовного преступления, в тех случаях, когда должностными лицами органов предварительного следствия и дознания уголовное дело не возбуждалось, обвинение не предъявлялось и обвинительный приговор судом не выносился, подлежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства на основании норм ГК РФ с учётом того, что причинителем вреда является не государственный орган или должностное лицо, а частный обвинитель.

В соответствии со статьёй 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:

вред причинён жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

вред причинён гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

вред причинён распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию;

в иных случаях, предусмотренных законом.

Однако положения данной статьи подлежат применению в системном толковании с положениями статей 151, 1064, 1070 и 1099 этого же Кодекса.

Пунктом 1 статьи 1099 ГК РФ установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьёй 151 названного Кодекса.

Общие положения об ответственности за причинение морального вреда установлены статьёй 151 ГК РФ, согласно которой, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Общие основания ответственности за причинение вреда установлены статьёй 1064 ГК РФ, согласно которой вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

Таким образом, указанные выше положения устанавливают общий принцип наступления гражданско-правовой ответственности за причинённый вред только при наличии вины причинителя, исключения из которого при строго определённых случаях должны быть прямо закреплены в законе.

В отличие от уголовного преследования, осуществляемого в публичном и частно-публичном порядке (части 1, 3, 5 статьи 20 УПК РФ), привлечение к уголовной ответственности по делам частного обвинения, за исключением случаев, предусмотренных частью 4 статьи 20 УПК РФ, является следствием обращения частного обвинителя в суд с заявлением о привлечении к уголовной ответственности конкретного лица.

Такое обращение является одной из форм реализации конституционного права граждан на обращение в государственные органы (статья 33 Конституции Российской Федерации) и конституционного права каждого на судебную защиту (часть 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации).

При этом в отличие от органов дознания, предварительного следствия и государственного обвинения на частного обвинителя не возлагается

юридическая обязанность по установлению события преступления и изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (часть 2 статьи 21 УПК РФ).

Согласно конституционно-правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2013 г. N 1059-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Беляевой Т.И. на нарушение её конституционных прав пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 1 части второй статьи 381 и статьёй 391.11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации", обращение к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения само по себе не может быть признано незаконным лишь на том основании, что в ходе судебного разбирательства предъявленное обвинение не нашло своего подтверждения. В противном случае ставилось бы под сомнение конституционное право каждого на судебную защиту, выступающее, как неоднократно подчёркивал Конституционный Суд Российской Федерации, гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина, в том числе права на защиту своей чести и доброго имени, гарантированного статьёй 23 Конституции Российской Федерации.

В этом же Определении указано, что недоказанность обвинения какого-либо лица в совершении преступления, по смыслу части 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, влечёт его полную реабилитацию и восстановление всех его прав, ограниченных в результате уголовного преследования, включая возмещение расходов, понесённых в связи с данным преследованием. Взыскание в пользу реабилитированного лица расходов, понесённых им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием её деятельности. При этом, однако, возложение на частного обвинителя обязанности возместить лицу, которое было им обвинено в совершении преступления и чья вина не была доказана в ходе судебного разбирательства, понесённые им вследствие этого расходы не может расцениваться как признание частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос.

Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В соответствии с конституционно-правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в указанном выше постановлении от 17 октября 2011 г. N 22-П, необходимость обеспечения требования УПК РФ о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (часть 2 статьи 6), не исключает использования гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Также согласно конституционно-правовой позиции, изложенной в указанном выше Определении от 2 июля 2013 г. N 1059-О, истолкование статьи 1064 ГК РФ в системе действующего правового регулирования предполагает возможность полного либо частичного возмещения частным обвинителем вреда в зависимости от фактических обстоятельств дела, свидетельствующих о добросовестном заблуждении или же, напротив, о злонамеренности, имевшей место в его действиях, а также с учётом требований разумной достаточности и справедливости.

Таким образом, положения гражданского права, действующие в неразрывном системном единстве с конституционными предписаниями, в том числе с частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц и которая в силу части 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации как норма прямого действия подлежит применению судами при рассмотрении ими гражданских и уголовных дел, позволяют суду при рассмотрении каждого конкретного дела достигать такого баланса интересов, при котором равному признанию и защите подлежит как право одного лица, выступающего в роли частного обвинителя, на обращение в суд с целью защиты от преступления, так и право другого лица, выступающего в роли обвиняемого, на возмещение ущерба, причинённого ему в результате необоснованного уголовного преследования.

В этом же Определении указано, что не исключается использование гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Исходя из обстоятельств данного дела, Мельник Н.Г. реализовал предоставленное Конституцией Российской Федерации, а также ст. ст. 20, 22, 318 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на судебную защиту, поскольку, обращаясь в суд, он полагал свои требования законными.

Данные, свидетельствующие о злоупотреблении ответчиком предусмотренного ст. 22 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации правом на обращение к судье в порядке частного обвинения, а также об изложении им в заявлении заведомо ложных данных с целью причинить Репину С.В. вред, отсутствуют.

Поскольку обстоятельства, касающиеся злоупотребления Мельником Н.Г. правами и его вины в причинении морального вреда истцу в ходе рассмотрения дела установлены не были, соответствующих доказательств в их подтверждение в материалы дела не представлено, у суда первой инстанции отсутствовали основания для удовлетворения заявленных исковых требований о взыскании компенсации морального вреда.

При разрешении требований Репина С.В. в части взыскания судебных расходов, связанных с производством по уголовному делу, суд первой инстанции пришел к выводу, что данные требования подлежат рассмотрению в порядке, установленном ст.399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора, в связи с чем прекратил производство по делу в названной части, разъяснив истцу право на обращение с таковым в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством.

В апелляционной жалобе Репин С.В. просит решение Ленинского районного суда г.Оренбурга от 23 января 2017 года отменить в полном объеме, однако жалоба не содержит доводов о незаконности решения в части прекращения производства по делу.

Судом апелляционной инстанции в судебном заседании у представителя Репина С.В.- Федюнина А.В. выяснялись мотивы, по которым они просят отменить решение суда первой инстанции в части прекращения производства по делу, однако последний не привел ни одного довода относительно незаконности решения суда в данной части.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе.

Таким образом, поскольку апелляционная жалоба не содержит доводов для отмены решения суда первой инстанции в части прекращения производства по требованиям о взыскании судебных расходов, связанных с производством по уголовному делу, также данные доводы не были приведены стороной истца в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия решение суда в указанной части не проверяет.

В апелляционной жалобе Репин С.В. ссылается на то, что суд при разрешении спора необоснованно сослался на п.8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года N17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", поскольку он применяется в случаях, ответчиком выступает государство, тогда как он предъявил иск к конкретному физическому лицу и такие требования рассматриваются исключительно в порядке гражданского судопроизводства.

Однако суд апелляционной инстанции с данными выводами не соглашается, поскольку они основаны на неверном толковании норм действующего законодательства, подлежат отклонению по вышеприведенным основаниям.

Указание в решении на то, что судом не исключается сам факт совершения Репиным С.В. противоправных действий, не является основанием для удовлетворения доводов жалобы и отмены решения суда, поскольку данным выводом районный суд не устанавливает виновность Репина С.В. в инкриминируемом ему потерпевшим Мельником Н.Г. преступления, в связи с чем нарушений прав Репина С.В. судебная коллегия не усматривает.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования суда первой инстанции и к переоценке выводов суда.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению дела, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Ленинского районного суда г.Оренбурга от 23 января 2017 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Репина С.В.- без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: