Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда от 18 мая 2017 г. по делу N 22-138/2017

Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда Ростовской области от 18 мая 2017 г. по делу N 22-138/2017

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда в составе: председательствующего Ивченко М.Н., судей Жидкова С.В. и Колесника А.В., при секретаре судебного заседания Скуратовой В.В., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа советника юстиции Чистопрудова В.А., осужденных Кострова А.Н. и Иванова Н.Н., защитников Оноприенко Н.В., Шалаева А.Ю., Иванова Н.А., Сазонова В.К. и Токаревой С.Б. рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам указанных осужденных, защитников Стожарова А.И., Оноприенко Н.В., Шалаева А.Ю., Иванова Н.А. на приговор Волгоградского гарнизонного военного суда от 19 декабря 2016 г., в соответствии с которым военнослужащие войсковой части N старшина

Костров Алексей Николаевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ. в ст. Нехаевской Волгоградской области, несудимый, проходящий военную службу по контракту с ДД.ММ.ГГГГ

осужден по:

- ч. 3 ст. 30, пп. "е", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 10 лет, без ограничения свободы, с лишением его в соответствии со ст. 48 УК РФ воинского звания "старшина" и государственной награды - медали Суворова;

- ч. 3 ст. 222 УК РФ к лишению свободы на срок 5 лет 6 месяцев, без штрафа;

- ч. 2 ст. 167 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года.

Согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательное наказание назначено Кострову путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы на срок 12 лет в исправительной колонии строгого режима, с лишением воинского звания "старшина" и государственной награды - медали Суворова;

и сержант

Иванов Николай Николаевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ. в "адрес", "данные изъяты", проходящий военную службу по контракту с ДД.ММ.ГГГГ

осужден по:

- ч. 3 ст. 30, пп. "е", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 9 лет, без ограничения свободы, с лишением его в соответствии со ст. 48 УК РФ воинского звания "сержант";

- ч. 3 ст. 222 УК РФ к лишению свободы на срок 6 лет, без штрафа;

- ч. 2 ст. 167 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года.

Согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательное наказание назначено Иванову путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы на срок 10 лет в исправительной колонии строгого режима, с лишением воинского звания " "данные изъяты"".

Заслушав доклад судьи Жидкова С.В., выступления осужденных Кострова А.Н. и Иванова Н.Н., защитников Оноприенко Н.В., Шалаева А.Ю., Иванова Н.А., Сазонова В.К. и Токаревой С.Б. в поддержку доводов апелляционных жалоб, а также возражения прокурора Чистопрудова В.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Костров и Иванов признаны виновными в покушении на убийство, совершенном общеопасным способом, организованной группой, а также в незаконных приобретении, хранении и перевозке огнестрельного оружия и боеприпасов к нему, совершенных организованной группой, и в умышленном повреждении чужого имущества, повлекшем причинение значительного ущерба, совершенном иным общеопасным способом, при следующих, установленных судом первой инстанции обстоятельствах.

Костров, испытывая личные неприязненные отношения к гражданину ФИО 1 из-за того, что был избит последним, желая отомстить, с целью убийства ФИО 1 организовал в ДД.ММ.ГГГГ. в "адрес" группу лиц из числа сослуживцев - Иванова и иного лица (материалы уголовного дела выделены в отдельное производство на основании п. 1 ч. 1 ст. 154 УПК РФ в связи с временным тяжелым заболеванием), которые имели навыки применения огнестрельного оружия и управления автотранспортными средствами.

Иванов и иное лицо, согласившись с предложением Кострова убить ФИО 1, в дальнейшем действовали согласно разработанному Костровым плану, который включал в себя приобретение огнестрельного оружия, боеприпасов к нему и транспорта, подыскание удобного для совершения убийства места, подготовку путей отхода после его совершения и способы уничтожения орудий и следов преступления.

Костров, являясь организатором совершения убийства ФИО 1, осуществлял руководство действиями заранее организованной им вышеуказанной группы лиц, распределив роли между Ивановым и иным лицом. При этом Иванов должен был осуществлять наблюдение на своем автомобиле за передвижением Фролкова, а также в момент непосредственного совершения его убийства, скрыться с места преступления с иным лицом, спрятать машину и орудия преступления.

В свою очередь, иное лицо согласно отведенной ему роли, должно было находиться в автомобиле под управлением Иванова и при удобном моменте убить Фролкова из приобретенного для этой цели огнестрельного оружия.

В ходе подготовки к совершению указанного преступления Иванов в один из дней в период ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" незаконно приобрел автоматический пистолет " "данные изъяты"" серии "данные изъяты" (далее - пистолет АПС) и не менее "данные изъяты" патронов к нему калибра "данные изъяты", а также переделанный кустарным способом обрез одноствольного охотничьего ружья модели "данные изъяты" и не менее одного патрона к нему.

Примерно ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" передал Иванову и иному лицу "данные изъяты" для приобретения автомобиля, с целью его использования при совершении убийства ФИО 1. Получив от Кострова указанные денежные средства, Иванов и иное лицо приобрели автомобиль "данные изъяты" с государственным регистрационным знаком "данные изъяты" для совершения убийства ФИО 1

В ДД.ММ.ГГГГ Иванов, вооруженный вышеуказанными обрезом одноствольного охотничьего ружья, а иное лицо - пистолетом АПС, действуя в составе организованной Костровым группы, на упомянутом автомобиле под управлением Иванова прибыли к месту жительства ФИО 1 в "адрес" где стали ожидать приезда последнего.

Дождавшись приезда ФИО 1 в первом часу "адрес" к указанному дому на принадлежащем его отцу - ФИО2. автомобиле "данные изъяты" государственный регистрационный знак "данные изъяты" Иванов проехал на автомобиле "данные изъяты" мимо вышедшего из машины ФИО 1, а иное лицо в это время произвело в потерпевшего автоматическую стрельбу из пистолета АПС, израсходовав не менее "данные изъяты".

От полученных огнестрельных ранений ФИО 1 упал на землю рядом с машиной отца, а Иванов после этого выстрелил в него из вышеуказанного обреза одноствольного охотничьего ружья. Полагая, что потерпевший убит, Иванов вместе с иным лицом скрылись на вышеуказанной автомашине "данные изъяты" с места преступления, которую в ту же ночь сожгли недалеко от гаражного кооператива N, расположенного в "адрес", вместе с оставленным в ней обрезом охотничьего ружья модели "данные изъяты"

Автоматический пистолет АПС серии "данные изъяты" Иванов и иное лицо в эту же ночь спрятали за территорией городского кладбища "адрес"

Несмотря на умышленные действия организатора Кострова, направленные на убийство ФИО 1, и исполнителей данного убийства - Иванова и иного лица, смерть потерпевшего не наступила по независящим от них обстоятельствам ввиду активных действий ФИО 1 по сохранению жизни, а также ввиду своевременного оказания ему медицинской помощи.

Ввиду изложенного ФИО 1 по заключению судебно-медицинского эксперта был причинен тяжкий вред здоровью в виде множественных огнестрельных сквозных ранений различных частей тела.

Кроме того, в результате производства указанных выстрелов во ФИО 1 автомобилю "данные изъяты" были причинены механические повреждения на общую сумму "данные изъяты"., причинившие собственнику машины - потерпевшему ФИО2 значительный ущерб.

В апелляционных жалобах осужденные Костров и Иванов, защитники Шалаев, Оноприенко, Стожаров, Иванов Н.А., считая приговор незаконным, необоснованным и несправедливым ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона, просят его отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство, а защитник Стожаров - прекратить уголовное дело в отношении Кострова, либо возвратить в порядке ст. 237 УПК РФ военному прокурору.

Также осужденные Костров и Иванов в обоснование апелляционных жалоб указывают, что судом первой инстанции в приговоре не приведено оснований, по которым носящие противоречивый характер одни доказательства положены в основу приговора, а другие отвергнуты. Судом их действия квалифицированы неверно, поскольку цели убить потерпевшего ФИО 1 они не преследовали, в связи с чем содеянное ими подлежит квалификации по фактически наступившим для здоровья потерпевшего последствиям от совершенных ими преступных деяний.

В дополнительной апелляционной жалобе осужденный Иванов приводит собственный анализ показаний потерпевших ФИО 1 и ФИО2 и утверждает, что причиненные в результате выстрелов повреждения автомобиля "данные изъяты", принадлежащего потерпевшему ФИО2 не причинили последнему значительного ущерба, в связи с чем полагает необходимым "исключить из приговора указание о признании осужденных виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ".

Также осужденный Иванов указывает, что в ходе произведенного с его участием и защитника осмотра места происшествия он добровольно указал неизвестное правоохранительным органам место хранения спрятанного им после совершения преступления пистолета АПС, а поэтому в соответствии с Примечанием к ст. 222 УК РФ подлежал освобождению от уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ, что суд первой инстанции не сделал.

Кроме того, отрицая умысел на убийство ФИО 1, осужденный Иванов утверждает об отсутствии договоренности о совершении данного преступления с осужденным Костровым, о своей неосведомленности о передаче Костровым денежных средств на приобретение с этой целью автомобиля, и указывает, что преступление "было спланировано им совместно с Литвиновым спонтанно". При этом автор апелляционной жалобы, ссылаясь на показания в судебном заседании Литвинова, утверждает, что судом необоснованно положены в основу приговора показания последнего в ходе предварительного следствия, когда у него имелось психическое расстройство.

Ссылаясь на показания потерпевшего ФИО 1 свидетелей ФИО3 и ФИО4 излагая собственную версию обстоятельств произведенных им и Литвиновым выстрелов в потерпевшего, осужденный Иванов указывает, что выстрелы производились только по ногам потерпевшего, сам он (Иванов) проходил военную службу в должности снайпера, в связи с чем при желании "попал бы в голову с первого выстрела". Кроме того, у него в обрезе, а у Литвинова в пистолете АПС еще оставались патроны. Изложенное, по мнению осужденного, свидетельствует об отсутствии у него и Литвинова умысла на убийство ФИО 1

В аналогичных по содержанию первоначальных апелляционных жалобах защитников Шалаева, Иванова Н.А., их авторы, анализируя нормы уголовно-процессуального закона, указывают, что в ходе судебного разбирательства по делу не была установлена причастность осужденного Иванова Н.Н. к совершению инкриминируемых ему деяний.

В обоснование дополнительных апелляционных жалоб защитник Шалаев, приводя собственный анализ доказательств по делу, норм уголовного и уголовно-процессуального законов, судебной практики Верховного Суда РФ, разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ, правовых позиций Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека, а также положений Конституции РФ, утверждает о следующем:

- уголовное дело рассмотрено гарнизонным военным судом в нарушение положений п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК РФ о подсудности, поскольку подлежит рассмотрению окружным военным судом;

- учитывая показания в судебном заседании потерпевшего ФИО2 о незначительности ущерба, причиненного повреждениями принадлежащего ему автомобиля "данные изъяты" от выстрелов осужденных, осужденный Иванов подлежал оправданию по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ;

- вмененные осужденному Иванову квалифицирующие признаки - совершение покушения на убийство ФИО 1 организованной группой, общеопасным способом, не нашли своего объективного подтверждения, а указание в приговоре о совершении преступления Ивановым "с использованием автотранспорта" является необоснованным, поскольку автомобиль под его управлением в качестве орудия преступления или как способ совершения преступления не использовался;

- в ходе судебного разбирательства версия органов предварительного следствия о планировании осужденными совершения убийства ФИО 1 не нашла своего подтверждения;

- показания Литвинова, данные им в судебном заседании в качестве свидетеля, и в ходе предварительного следствия - в качестве подозреваемого и обвиняемого, являются недопустимыми доказательствами, как полученные с нарушениями требований уголовно-процессуального закона, и не могли быть положены в основу обвинительного приговора;

- поскольку Иванов и Костров обвиняются в совершении одних и тех же преступлений совместно с Литвиновым, то уголовные дела в отношении осужденных и Литвинова подлежали соединению в одно производство в целях совместного рассмотрения судом первой инстанции. В этой связи судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела в отношении Иванова и Кострова прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, что повлекло получение недопустимых доказательств и их исследование судом в судебном заседании, а также - существенное нарушение процессуальных прав участников судебного разбирательства;

- в судебном заседании не нашла своего подтверждения версия органов предварительного следствия о наличии у Иванова умысла на убийство ФИО 1, учитывая производство в него выстрелов с относительно близкого расстояния ( "данные изъяты"), локализацию на его теле огнестрельных ранений, свидетельствующую об отсутствии повреждений жизненно важных органов;

Наряду с изложенным защитник Шалаев считает необоснованным вывод суда о том, что Иванов и Литвинов после произведенных ими выстрелов во ФИО 1 убедились в его смерти, которая не наступила лишь в результате его активных действий по сохранению жизни и своевременного оказания ему медицинской помощи.

В обоснование первоначальной и дополнительной апелляционных жалоб защитник Стожаров приводит собственный анализ исследованных в судебном заседании доказательств, на основании которого утверждает о недоказанности причастности осужденного Кострова к совершению инкриминированных ему деяний.

По мнению автора жалоб, судом в приговоре сделаны необоснованные выводы о совершении преступлений организованной группой и роли осужденного Кострова, как организатора убийства ФИО 1, поскольку действия исполнителей преступления Иванова и Литвинова носили неорганизованный, непрофессиональный и спонтанный характер, о чем свидетельствуют большой разлет пуль при производстве Литвиновым автоматической стрельбы из АПС в потерпевшего, а также то обстоятельство, что Иванов, управляя автомобилем и скрываясь на нем с места преступления, "заблудился".

По утверждению защитника Стожарова показания свидетеля под псевдонимом "Асланов" о высказываниях Кострова о необходимости "завалить" ФИО 1 своего подтверждения в судебном заседании не нашли и, сами по себе, не свидетельствуют об организации убийства осужденным Костровым.

Суд не указал в приговоре, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для дела, принял одни из них и отверг другие.

Показания Литвинова, данные в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также в качестве свидетеля в суде, носили противоречивый характер и не получили надлежащей оценки в приговоре, в частности показания в судебном заседании о непричастности Кострова к совершению преступлений.

Также защитник Стожаров, ссылаясь на заключение комиссии экспертов-психиатров в отношении Литвинова, в апелляционных жалобах указывает, что в ходе предварительного следствия последний находился в болезненном состоянии, и в этой связи к его показаниям на предварительном следствии необходимо относиться критически.

Действия осужденных судом квалифицированы неверно, поскольку их умысел на убийство ФИО 1 не доказан, а поэтому содеянное осужденными подлежит квалификации по фактически наступившим последствиям для здоровья потерпевшего.

При таких обстоятельствах, по мнению защитника Стожарова, в действиях Иванова и Литвинова присутствует "простой сговор", а содеянное ими должно быть квалифицировано как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, который состоялся между ними незадолго до инкриминированного им в вину деяния.

Наряду с этим, защитник Стожаров в апелляционных жалобах обращает внимание, что уголовное дело в отношении Иванова и Кострова подлежало возвращению судом первой инстанции прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для соединения в одно производство с ранее выделенным уголовным делом в отношении Литвинова, который на момент рассмотрения судом настоящего уголовного дела был признан комиссией экспертов-психиатров полностью здоровым, в связи с чем, основания для выделения в отношении последнего уголовного дела в отдельное производство, отпали.

Ввиду изложенного, по мнению защитника Стожарова, суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору и, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, допросил Литвинова в качестве свидетеля и предупредил последнего об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, что отразилось на правильности принятого судом по делу итогового решения в отношении осужденного Кострова.

В обоснование первоначальной и дополнительной апелляционных жалоб защитник Оноприенко, считая приговор в отношении Кострова подлежащим отмене, приводит собственный анализ показаний потерпевших, свидетелей и других исследованных в судебном заседании доказательств, и обращает внимание на следующие обстоятельства:

- судебное разбирательство было начато в отсутствие потерпевших ФИО 1 и ФИО2 которые участвовали в ходе судебного заседания единожды - 13 июля 2016 г. и были допрошены путем использования видеоконференц-связи;

- по ходатайству государственного обвинителя безосновательно оглашались в суде показания допрошенных в судебном заседании свидетелей обвинения, которые давались последними в ходе предварительного следствия, несмотря на возражения против этого стороны защиты, утверждавшей об отсутствии противоречий в их показаниях, а впоследствии показания на предварительном следствии свидетелей были положены в основу обвинительного приговора;

- в основу приговора необоснованно положены показания свидетеля Литвинова, являющегося одним из соучастников инкриминируемых осужденным преступлений, допрошенного в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также в качестве свидетеля в период, когда у него было диагностировано психическое заболевание, при этом в приговоре не дано оценки его показаниям в судебном заседании о непричастности к содеянному Кострова;

- судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о признании недопустимым доказательством заключения стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной Литвинову экспертами Воронежского областного клинического психоневрологического диспансера, т.к. данное заключение противоречит ранее вынесенному заключению экспертов института им. В.П. Сербского о психическом состоянии Литвинова;

- судом необоснованно положены в основу приговора показания в судебном заседании свидетеля под псевдонимом " "данные изъяты"", поскольку в ходе допроса он отказался назвать источник своей осведомленности об обстоятельствах дела и в нарушение требований ч. 5 ст. 278 УПК РФ допрошен без вынесения в судебном заседании постановления о его допросе в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства;

- свидетель под псевдонимом " "данные изъяты"" и свидетель ФИО5 явку которого в судебное заседание не смогла обеспечить сторона обвинения, по мнению защитника Оноприенко, является одним и тем же лицом;

- в нарушение требований ст. 274 УПК РФ государственным обвинителем в судебном заседании представлялись доказательства без соблюдения порядка исследования доказательств, ранее установленного по согласованию со сторонами, часть которых (доказательств) не была представлена суду, а суд не принял предусмотренных законом мер по обеспечению явки в судебное заседание свидетелей обвинения;

- суд необоснованно отнесся критически к показаниям в судебном заседании потерпевшего ФИО2. о незначительности для него ущерба, причиненного в результате повреждения выстрелами принадлежащего ему автомобиля "данные изъяты"

С учетом показаний указанного потерпевшего, как считает автор апелляционных жалоб, суду следовало исключить из объема предъявленного осужденным обвинения вмененную им ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Наряду с изложенным в апелляционных жалобах защитник Оноприенко, приведя анализ показаний в судебном заседании потерпевшего ФИО 1, осужденного Иванова и свидетеля Литвинова об обстоятельствах стрельбы в потерпевшего, утверждает об отсутствии у осужденных умысла на лишение ФИО 1 жизни, поскольку ранений жизненно важных органов последнему причинено не было, а вывод суда в приговоре о том, что смерть ФИО 1 не наступила ввиду своевременного оказания ему медицинской помощи, является несостоятельным.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Иванова и защитника Шалаева государственный обвинитель - заместитель военного прокурора Камышинского гарнизона "данные изъяты" Зубарев Д.В. просит приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, заслушав выступления лиц, участвовавших в судебном заседании суда апелляционной инстанции, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства в соответствии со ст. 15, 244 и 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все представленные сторонами доказательства исследованы судом, а заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства разрешены в установленном законом порядке.

В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК РФ окружному (флотскому) суду подсудны уголовные дела о преступлениях, предусмотренных, в частности, ч. 2 ст. 105 УК РФ, за исключением уголовных дел, по которым в соответствии с положениями УК РФ в качестве наиболее строгого вида наказания не могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь. По смыслу данной нормы, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 105 УК РФ, подсудны гарнизонному военному суду, если в соответствии с положениями уголовного закона установлена невозможность назначения пожизненного лишения свободы. Поскольку осужденным Кострову и Иванову вменено покушение на квалифицированное убийство, за которое в соответствии с ч. 4 ст. 66 УК РФ не может быть назначено пожизненное лишение свободы или смертная казнь, то уголовное дело в отношении них, вопреки доводу апелляционных жалоб защитника Шалаева, подсудно в соответствии с ч. 2 ст. 31 УПК РФ гарнизонному военному суду.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, судебной коллегией не установлено данных, свидетельствующих об исследовании судом первой инстанции недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Довод защитника Шалаева об отмене приговора и возвращении дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для выполнения требований ст. 153 УПК РФ не может быть принят во внимание на данной стадии производства по делу, поскольку не влияет на законность и обоснованность обжалуемого приговора.

Вывод суда в приговоре о виновности осужденных Иванова и Кострова в совершении инкриминируемых им преступлений, соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью исследованных судом первой инстанции доказательств: показаниями потерпевших ФИО 1 ФИО2., данными в ходе предварительного следствия, свидетеля под псевдонимом " "данные изъяты"", свидетелей ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10 ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15 ФИО16 ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23 ФИО24, данных последней в ходе предварительного следствия, а также показаниями Литвинова и экспертов ФИО25 ФИО26 ФИО27, протоколами очных ставок потерпевшего ФИО 1, свидетеля Пашенского, произведенных с каждым осужденным, протоколом очной ставки свидетеля Белошейкина с осужденным Костровым, протоколами проверки показаний подозреваемого Литвинова, свидетеля ФИО17 на месте, протоколами следственных экспериментов, произведенных с участием потерпевшего ФИО 1 осужденного Иванова, протоколами осмотров места происшествия, предметов (документов), заключениями комиссии экспертов-психологов и психиатров, эксперта-криминалиста, эксперта-товароведа, судебно-медицинского эксперта, выпиской из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, сведениями из "данные изъяты" а также иными документами.

Данные доказательства надлежащим образом исследованы и оценены судом в ходе судебного разбирательства, с достаточной полнотой и правильностью изложены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают, а утверждения в апелляционных жалобах об обратном, являются необоснованными.

Показания потерпевших и свидетелей обвинения в приговоре изложены полно и правильно, в пределах обстоятельств, подлежащих доказыванию, им судом дана надлежащая оценка, и они правильно положены в основу приговора. Каких-либо объективных данных, свидетельствующих о наличии возможных неприязненных, конфликтных отношений, либо иных обстоятельств, могущих явиться причиной для оговора осужденных со стороны указанных лиц, судом первой инстанции не установлено, в материалах дела не содержится и в апелляционных жалобах не приведено.

В то же время, в приговоре судом дана надлежащая оценка вышеперечисленным доказательствам, в том числе, показаниям осужденного Кострова, не признавшего свою вину в инкриминируемых ему преступлениях, и осужденного Иванова, признавшего свою вину частично. Имевшее место в показаниях осужденных отрицание умысла на убийство Фролкова, суд обоснованно расценил критически и отнес к способу защиты от обвинения с целью избежать уголовной ответственности за содеянное, поскольку характер их действий, выбранное для совершения преступления оружие, его поражающие свойства, локализация повреждений на одежде и теле потерпевшего ФИО 1 а также поведение осужденных во время и после совершения преступления, со всей очевидностью свидетельствуют о наличии умысла на убийство последнего.

Как правильно указано в приговоре, согласно показаниям свидетелей ФИО17, ФИО10 ФИО9 и протоколам осмотра места происшествия, выпущенные из пистолета АПС пули на участке местности, расположенном внутри жилого квартала между многоэтажными домами N N 21, 23 и 25 "а", расположенными по ул. Волгоградской г. Камышина, то есть в общественном месте, где проживает значительное количество людей, попали, помимо самого потерпевшего и его автомобиля, в находящийся неподалеку киоск, принадлежащий ФИО10 а также в дерево, расположенное во дворе указанных домов, в связи с чем содеянное Костровым и Ивановым в этой части правильно квалифицировано, как покушение на убийство, совершенное общеопасным способом, учитывая количество произведенных выстрелов из пистолета АПС ( "данные изъяты") и выстрела из обреза ружья в жилом квартале, когда могли физически пострадать жильцы домов или мог быть причинен вред чужому имуществу.

Суд первой инстанции обоснованно критически отнесся к показаниям потерпевшего ФИО2 данным в судебном заседании, о якобы незначительности для него причиненного повреждением принадлежащего ему автомобиля "данные изъяты" ущерба, учитывая то обстоятельство, что ФИО2 является пенсионером, и размер его годового дохода не превышает размера причиненного ущерба ( ФИО28).

Как правильно указано в приговоре, когда убийство совершается общеопасным способом, как это установлено в судебном заседании, и сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества, содеянное, наряду с п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, следует квалифицировать также и по ч. 2 ст. 167 УК РФ, как это следует из разъяснений, изложенных в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 (ред. от 3 декабря 2009 г.) "О судебной практике по делам об убийстве".

Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб, оснований для отмены приговора в части осуждения Иванова и Кострова по ч. 2 ст. 167 УК РФ, не имеется.

Заключения судебно-медицинских экспертов, установивших на теле ФИО 1 множественные огнестрельные проникающие и непроникающие ранения, в том числе в области жизненно важных органов, а также эксперта-криминалиста о наличии огнестрельных повреждений на капюшоне куртки потерпевшего, с учетом количества произведенных из различных видов огнестрельного оружия во ФИО 1 выстрелов с близкого расстояния, объективно свидетельствуют о надуманности утверждений авторов апелляционных жалоб об отсутствии у осужденных умысла на причинение смерти потерпевшему.

Ввиду изложенного, утверждения осужденного Иванова и защитников о том, что им и другим установленным лицом выстрелы во ФИО 1 производились исключительно в области ног, являются несостоятельными.

Не вызывает сомнений в правильности вывод суда в приговоре, что смерть ФИО 1 не наступила не из-за нежелания осужденных достигнуть указанной цели, а в связи с активными действиями потерпевшего, принявшего меры по сохранению жизни и заползшего после полученных огнестрельных ранений под передний бампер своего автомобиля, со своевременным оказанием ему медицинской помощи, а также по причине отсутствия у осужденного Иванова и иного лица боеприпасов, израсходованных ими в ходе стрельбы в потерпевшего, что объективно подтверждается не только показания осужденного Иванова на предварительном следствии, но и протоколом осмотра места происшествия с его участием, в ходе которого в указанном им месте был обнаружен и изъят спрятанный им сразу после совершения преступления пистолет АПС с пустым магазином.

Обстоятельства организации Костровым преступной группы, целью которой являлось убийство вышеуказанного потерпевшего, усматриваются из показаний скрытого свидетеля под псевдонимом " "данные изъяты"", который сообщил, что Костров после его избиения ФИО2. в сентябре 2014 г. заявил Литвинову о необходимости ФИО 1 "завалить".

Показания свидетеля " "данные изъяты" согласуются с заключением эксперта-лингвиста, в соответствии с которым понятие "завалить" в высказываниях Кострова в отношении ФИО 1, с учетом коммуникативной ситуации, описанной свидетелями " "данные изъяты"", Литвиновым и понятие "убить" и "застрелить" в высказываниях Кострова о том, что " ФИО 1 нужно убить", "нужно ФИО 1 застрелить", являются тождественными.

Утверждения в апелляционных жалобах о признании недопустимым доказательством показаний скрытого свидетеля "Асланова", являются необоснованными, поскольку в ходе судебного разбирательства не установлено нарушений уголовно-процессуального закона при получении данного доказательства. Отказ свидетеля раскрыть свою личность перед участниками судебного заседания и несообщение обстоятельств, связанных с указанием источника своей осведомленности о преступной деятельности Кострова и Иванова, с учетом характера и тяжести вмененных последним преступлений, не дает оснований сомневаться в достоверности сообщенных им сведений.

Довод защитника Оноприенко о том, что скрытый свидетель " "данные изъяты"" и свидетель ФИО29 явку которого в судебное заседание сторона обвинения обеспечить не смогла, одно и то же лицо, является беспредметным.

Согласно материалам уголовного дела, у Литвинова (иное лицо) после задержания по подозрению в совершении покушения на убийство ФИО30 было диагностировано острое полиморфное психотическое расстройство без симптомов шизофрении (реактивное состояние). С учетом исследованных в судебном заседании показаний эксперта ФИО31 свидетелей ФИО32 и ФИО33, заключений комиссий экспертов психологов и психиатров от 8 июня 2015 г. и от 10 августа 2016 г., исследованных в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу, что во время совершения инкриминируемых ему деяний и на момент дачи показаний 4, 5 и 12 декабря 2014 г. Литвинов являлся вменяемым, каким-либо психическим расстройствами не страдал, поэтому его показания, данные на предварительном следствии, обоснованно положил в основу приговора.

Таким образом, стороной обвинения, в соответствии со ст. 14 УПК РФ представлены соответствующие доказательства в отношении Кострова и Иванова, достаточные в своей совокупности, как установлено судом, для признания их вины в совершении инкриминированных деяний.

Что касается отдельных противоречий в показаниях допрошенных свидетелей, на что обращается внимание в апелляционных жалобах, то они устранены в судебном заседании суда первой инстанции, являются несущественными и на правильность вывода суда о доказанности вины Кострова и Иванова в содеянном не влияют.

При этом доводы жалоб защитника Оноприенко о якобы безосновательном оглашении показаний на предварительном следствии допрошенных в судебном заседании свидетелей и представлении государственным обвинителем доказательств без соблюдения ранее установленного порядка их исследования, являются беспредметными, поскольку данные на предварительном следствии показания свидетелей оглашались в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ в их присутствии, в целях уточнения имевшихся противоречий по времени имевших место событий и известным им обстоятельствам, необходимых для правильного разрешения дела.

Изменение стороной порядка представления доказательств, в частности, государственным обвинителем, является правом указанной стороны. При этом, как видно из протокола судебного заседания, судом разрешались такого рода ходатайства с учетом мнения противоположной стороны и изменялся порядок исследования доказательств исключительно по мотивированному судебному постановлению.

Не влияет на правильность вывода суда о виновности осужденных Кострова и Иванова утверждения защитника Оноприенко о том, что судебное разбирательство по уголовному делу было начато в отсутствие не явившихся потерпевших ФИО34, а допрос последних произведен судом путем использования средств видеоконференц-связи.

С учетом исследованных в судебном заседании доказательств, получивших надлежащую оценку в приговоре, судом первой инстанции верно установлены фактические обстоятельства содеянного Костровым и Ивановым, а их преступные действия правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 30, пп. "е" и "ж" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 222 и ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Наказание осужденным Кострову и Иванову назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о личности каждого, обстоятельств, смягчающих наказание, и влияния назначенного наказания на их исправление и условия жизни их семей, о чем суд указал в приговоре.

При этом суд первой инстанции обоснованно признал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, наличие у каждого осужденного малолетних детей, а Иванову - активное способствование на предварительном следствии раскрытию и расследованию преступлений, изобличению соучастников преступлений и розыску орудий преступления.

При назначении наказания суд также принял во внимание привлечение Кострова и Иванова к уголовной ответственности впервые, положительные характеристики каждого в период прохождения военной службы и в быту, а также наличие у Кострова государственной награды - медали Суворова за участие в проведении контртеррористических операциях на территории Северо-Кавказского региона.

С учетом изложенных обстоятельств, суд обоснованно счел возможным не применять к осужденным дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное санкцией ч. 3 ст. 222 УК РФ, а также, в соответствии с положениями ч. 6 ст. 53 УК РФ, не применять к ним дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ, в качестве обязательного.

Однако, учитывая характер и степень общественной опасности содеянного осужденными, суд в приговоре с приведением надлежащих мотивов принятого решения, не усмотрел оснований для изменения в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ категории совершенных Костровым и Ивановым преступлений на менее тяжкие, и в соответствии с требованиями ст. 48 УК РФ обоснованно лишил Иванова воинского звания "сержант", а Кострова воинского звания - "старшина" и государственной награды - медали Суворова.

Вместе с тем приговор в отношении Иванова подлежит изменению по следующим основаниям.

Доводы апелляционных жалоб осужденного Иванова и его защитников об исключении из осуждения Иванова по ч. 3 ст. 222 УК РФ на основании Примечания к ст. 222 УК РФ обвинения в незаконных приобретении, хранении и перевозке автоматического пистолета " "данные изъяты"", изъятого 5 декабря 2014 г. в указанном Ивановым после допроса в качестве подозреваемого месте, являются обоснованными.

Так, согласно протоколу осмотра места происшествия от 5 декабря 2014 г., при производстве данного следственного действия за территорией закрытого (старого) кладбища г. "адрес" с участием подозреваемого Иванова и его защитника в месте, указанном Ивановым, был изъят пистолет АПС и магазин к нему без патронов ( "данные изъяты"

Из материалов дела также следует, что до указанного сообщения Иванова о месте хранения спрятанного им после совершения преступления пистолета АПС, органы предварительного следствия не обладали информацией об этом, а сам осужденный мог продолжать его хранение. При таких обстоятельствах оснований для непризнания указанного сообщения добровольной сдачей огнестрельного оружия и для отказа в исключении из приговора указания об осуждении Иванова за его незаконные приобретение, хранение и перевозку, не имеется.

Тот факт, что пистолет был изъят из незаконного оборота в ходе проверки показаний подозреваемого Иванова на месте, необоснованно оформленных как осмотр места происшествия, не исключает возможности применения Примечания к ст. 222 УК РФ, поскольку производство указанного следственного действия стало возможным лишь в результате сообщения осужденным Ивановым места хранения оружия, использовавшегося при совершении преступления, то есть после совершения действий по добровольной выдаче ( "данные изъяты").

Ввиду изложенного, приговор в части осуждения Иванова по ч. 3 ст. 222 УК РФ подлежит изменению, а наказание - смягчению соразмерно уменьшению объема обвинения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 38915, п. 9 ч. 1 ст. 38920, 38926, 38928 и 38933 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Волгоградского гарнизонного военного суда от 19 декабря 2016 г. в отношении Иванова Николая Николаевича в связи с неправильным применением уголовного закона изменить.

На основании Примечания к ст. 222 УК РФ исключить из обвинения Иванова Н.Н. по ч. 3 ст. 222 УК РФ указание о признании его виновным в незаконных приобретении, хранении и перевозке АПС - автоматического пистолета " "данные изъяты" изъятого 5 декабря 2014 г. при осмотре с его участием места происшествия.

Смягчить Иванову Н.Н. наказание по ч. 3 ст. 222 УК РФ до 5 (пяти) лет 3 (трех) месяцев лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание Иванову Н.Н. по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, пп. "е" и "ж" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 222 и ч. 2 ст. 167 УК РФ, назначить путем частичного сложения наказаний в виде лишения свободы на срок 9 (девять) лет 6 (шесть) месяцев в исправительной колонии строгого режима, с лишением воинского звания "сержант".

В остальной части приговор в отношении Иванова Н.Н., а также этот же приговор в отношении Кострова Алексея Николаевича, оставить без изменения, а апелляционные жалобы указанных осужденных и защитников Стожарова А.И., Оноприенко Н.В., Шалаева А.Ю., Иванова Н.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: