Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 27 июня 2017 г. по делу N 33-10582/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Киселевой С.Н., судей Орловой А.И., Зайцевой В.А., при секретаре Бабкиной Н.А. рассмотрела в открытом судебном заседании 27 июня 2017 года гражданское дело по иску Фильчева С.Г. к Фильчеву И.Г. о признании недействительным договора дарения

по апелляционной жалобе Фильчева С.Г. на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 29 марта 2017 года.

Заслушав доклад судьи Орловой А.И., объяснения истца, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения ответчика, просившего решение суда оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Фильчев С.Г. обратился в суд с иском к Фильчеву И.Г. о признании недействительным договора дарения.

В обоснование иска указал, что 20 февраля 2014 года между его матерью О. и Фильчевым И.Г. заключен договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенного по адресу: ... , о существовании указанного договора Фильчеву С.Г. стало известно только 20 июня 2014 года после того, как после смерти дарителя О. открылось наследство. Договор дарения между О. и Фильчевым И.Г. не имел цели наступления гражданско-правовых последствий в виде перехода прав на имущество от одного лица к другому, так как уже существовало завещание, которое закрепляло такой переход права. Договор дарения был заключен под условием наступления смерти предыдущего собственника и в силу пункта 3 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожен. Стороны договора не намеревались создать правовые последствия договора дарения, а намеревались создать последствия завещания. Фильчев И.Г. лишь для вида оформил право собственности на жилой дом и земельный участок, поскольку фактически из владения О. они не выбывали. Фильчев И.Г. не нес бремя содержания подаренного ему имущества, земельным участком и домом не пользовался, налоги не оплачивал. Фильчев С.Г. вынужден был нести расходы на оплату электроэнергии. Фактически в права собственности на жилой дом и земельный участок Фильчев И.Г. вступил только после смерти О. Просил признать договор дарения от 20 февраля 2014 года, заключенный между О. и Фильчевым И.Г. недействительным по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 170, частью 3 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, признать свидетельство о государственной регистрации права на дом и земельный участок, расположенный по адресу: ... , на имя Фильчева И.Г. недействительным.

29 марта 2017 года определением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области принят отказ Фильчева С.Г. от исковых требований в части признания договора дарения от 20 февраля 2014 года, заключенного между О. и Фильчевым И.Г., недействительным по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, производство по гражданскому делу в указанной части прекращено.

В судебном заседании Фильчев С.Г. и его представитель Кузьминых Е.А. требования и доводы искового заявления поддержали, указали, что договор дарения, заключенный между Одинцовой М.Н. и Фильчевым И.Г., является ничтожным, поскольку фактически предусматривал передачу дара одаряемому после смерти дарителя; возражали против удовлетворения требований Фильчева И.Г. о взыскании компенсации за потерю времени и расходов на оплату услуг представителя.

Фильчев И.Г. в судебное заседание не явился, его представитель Марков Ю.Д. исковые требования не признал, указал, что Фильчев И.Г. от дара не отказывался и дар принял, планировал новое строительство на земельном участке, не возражал, чтобы после заключения договора дарения мать О. продолжала проживать в принадлежащем ей ранее жилом доме и пользовалась земельным участком. Фильчев И.Г. передавал О. денежные средства на содержание подаренного ему имущества; доводы, приведенные Фильчевым С.Г. в обоснование настоящего искового заявления, ранее уже были предметом рассмотрения по гражданскому делу по иску о признании спорного договора дарения недействительным по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации; просил взыскать с Фильчева И.Г. в пользу Фильчева С.Г. компенсацию за потерю времени 12 000 рублей, расходы на оплату услуг представителя 15000 рублей.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 29 марта 2017 года исковые требования Фильчева С.Г. оставлены без удовлетворения. В удовлетворении заявления Фильчева И.Г. о взыскании с Фильчева С.Г. компенсации за потерю времени отказано. Взысканы с Фильчева С.Г. в пользу Фильчева И.Г. расходы на оплату услуг представителя ( / / ) рублей.

В апелляционной жалобе Фильчев С.Г. просит решение суда отменить, ссылаясь на то, что им оспаривалась сделка не по мотиву притворности, на что указал суд, а в связи с совершением сделки под условием, поскольку стороны договора дарения своего отношения к подаренному имуществу не изменяли вплоть до наступления смерти дарителя; суд неправомерно пришел к выводу о том, что Фильчев И.Г. нес расходы на оплату налога; судом неправомерно отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам дела квитанций, подтверждающих оплату налога; на отсутствие доказательств передачи денежных средств в помощь О. со стороны Фильчева И.Г.; суд не принял во внимание представленные истцом доказательства, и вынес решение в пользу ответчика при отсутствии с его стороны каких-либо доказательств; суд неправомерно пришел к выводу о том, что воля сторон договора дарения была реализована в полном объеме; суд уклонился от исследования доказательств факта обращения О. в правоохранительные органы с заявлением о совершении в отношении нее незаконных действий со стороны Фильчева И.Г.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с пунктом 2 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами.

Согласно пункту 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу пункта 3 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после смерти дарителя, ничтожен. К такого рода дарению применяются правила гражданского законодательства о наследовании.

Установив, что при заключении договора дарения между О. и Фильчевым И.Г. волеизъявление сторон было направлено на передачу имущества в собственность от дарителя одаряемому, что договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенного по адресу: ... , был исполнен сторонами договора в полном объеме, а также, что права Фильчева С.Г. заключением данной сделки не затрагиваются (при наличии завещания в пользу ответчика он не является наследником), суд правомерно отказал в удовлетворении заявленных исковых требований.

Доводы апелляционной жалобы о том, что договор дарения был совершен под условием наступления смерти предыдущего собственника, поскольку стороны договора дарения своего отношения к подаренному имуществу не изменяли вплоть до наступления смерти дарителя, не могут быть признаны состоятельными. Вступившим в законную силу решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 10 мая 2016 года установлено, что О. и Фильчевым И.Г. был заключен именно договор дарения, который не прикрывал завещание имущества, волеизъявление сторон сделки было направлено на передачу имущества в собственность Фильчева И.Г. при жизни О. , данный договор был исполнен сторонами. Указанное решение суда в силу части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации имеет преюдициальное значение при разрешении настоящего спора и установленные им обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при разрешении настоящего спора. Тот факт, что стороны договора имели волеизъявление на дарение и исполнили сделку, подтверждает, что договор дарения не предусматривал передачу имущества в собственность одаряемого после смерти дарителя.

С учетом изложенного, не могут быть признаны состоятельными доводы апелляционной жалобы о том, что суд не принял во внимание представленные истцом доказательства, и вынес решение в пользу ответчика при отсутствии с его стороны каких-либо доказательств, а также о несостоятельности вывода суда том, что Фильчев И.Г. нес расходы на оплату налога и о том, судом неправомерно отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам дела квитанций, подтверждающих оплату налога. Обстоятельства использования спорного имущества сторонами сделки после заключения договора дарения были установлены при рассмотрении иска Фильчева И.Г. о признании договора дарения притворной сделкой, и они не могут быть оспорены в настоящее время, как и выводы суда, сделанные на основании их исследования, а именно на оспаривание этих выводов по существу направлены доводы истца, на что верно указал суд.

Ссылка в жалобе на то, что в настоящее время истцом не оспаривается заключение договора дарения, а оспариваются его мотивы и цели, не может быть признана состоятельной, при установлении волеизъявления сторон сделки на дарение и факта реализации этого волеизъявления мотивы и цели заключения договора дарения относятся к усмотрения сторон договора и правового значения не имеют. Тот факт, каким образом стороны сделки пользовались имуществом, в частности, то обстоятельство, что О. продолжала проживать в доме и нести в связи с этим проживанием расходы, не опровергает выводы суда и не свидетельствует о заключении договора на условиях перехода имущества одаряемому только после смерти дарителя. Собственник в силу статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации вправе распорядиться своим имуществом по своему усмотрению, в том числе предоставить его в пользование иного лица, в том числе дарителя.

Доводы жалобы о том, что суд уклонился от исследования доказательств факта обращения О. в правоохранительные органы с заявлением о совершении в отношении нее незаконных действий со стороны Фильчева И.Г., не могут быть приняты во внимание, поскольку данные обстоятельства не имеют правового значения при разрешении вопроса о том, была ли сделка совершена под условием передачи имущества после смерти дарителя. Основания для исследования таких доказательств у суда отсутствовали.

Доводы апелляционной жалобы о необходимости принятия решения по требованиям о невыплаченных алиментных обязательствах ответчика к О. и платежах за электроэнергию после ( / / ) не могут быть признаны состоятельными, поскольку такие исковые требования в рамках настоящего дела не заявлялись, в связи с чем в силу части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не могут быть рассмотрены.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что суд правильно разрешилвозникший спор, а доводы, приведенные в апелляционной жалобе, не являются основаниями для отмены решения суда в силу статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 29 марта 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий: С.Н. Киселева

Судьи: А.И. Орлова

В.А. Зайцева