Апелляционное постановление Московского окружного военного суда от 21 июня 2017 г. по делу N 22К-241/2017

Апелляционное постановление Московского окружного военного суда г. Москвы от 21 июня 2017 г. по делу N 22К-241/2017

Московский окружной военный суд в составе председательствующего - судьи Плужникова А.В.,

при секретаре Таскиной А.А.,

с участием военного прокурора отдела Московской городской военной прокуратуры подполковника юстиции Веркальца В.А., обвиняемого Костенкова А.Г., его защитника - адвоката Сухомлинова В.А. рассмотрел в открытом судебном заседании материалы ходатайства по апелляционной жалобе адвоката Сухомлинова В.А. на постановление судьи Московского гарнизонного военного суда от 08 июня 2017 года, которым удовлетворено ходатайство следователя военного следственного управления СК РФ по г. Москве капитана юстиции Гиреева Ш.Т. (далее - ВСУ СК России по г. Москве) и военнослужащему "данные изъяты"

Костенкову ФИО1, родившемуся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", женатому, имеющему на иждивении двоих несовершеннолетних детей,

обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а" и "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ, продлён срок содержания под стражей на 3 (три) месяца, а всего до 5 (пяти) месяцев, то есть до 10 сентября 2017 года включительно.

После доклада председательствующего, заслушав выступления обвиняемого и защитника, поддержавших доводы апелляционной жалобы, и мнение прокурора, полагавшего необходимым постановление судьи оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения, суд

установил:

в производстве ВСУ СК России по г. Москве находится уголовное дело N 11702003300000016, возбужденное 11 апреля 2017 года в отношении Костенкова А.Г. и ФИО2 А.Г. по признакам преступления, предусмотренного п.п. "а" и "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ,

11 апреля 2017 года Костенков был задержан в порядке ст. 91 УПК РФ.

12 апреля 2017 года ему была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста и установлены запреты.

18 апреля 2017 года Костенкову предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а" и "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ.

5 мая 2017 года в отношении Костенкова избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, поскольку он, нарушив установленные запреты, 25 апреля 2017 года встретился с должностными лицами "ГлавУпДК", являющимися свидетелями по уголовному делу, а также совершил действия, направленные на встречу со свидетелем ФИО3.

29 мая 2017 года заместителем руководителя ВСУ СК РФ по г. Москве срок предварительного следствия по уголовному делу продлен до 5 месяцев, то есть до 11 сентября 2017 года.

В тот же день следователь Гиреев с согласия заместителем руководителя ВСУ СК РФ по г. Москве возбудил перед судом ходатайство о продлении в отношении Костенкова меры пресечения в виде заключения под стражу.

В обоснование ходатайства следователь в постановлении указал, что:

- закончить предварительное следствие по уголовному делу в отношении Костенкова в срок до 2 месяцев срок не представляется возможным;

- по делу необходимо выполнить большой объем следственных действий для установления всех обстоятельств преступной деятельности Костенкова;

- 10 июня 2017 года истекает срок содержания Костенкова под стражей;

- обстоятельства, послужившие основанием для её избрания, не отпали;

- Костенков продолжительное время проходит службу в ФСБ России, обладает познаниями о методах и тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий и знаком с должностными лицами 1 Службы ФСБ России;

- Костенков способен негативно повлиять на предварительное следствие и уничтожить доказательства.

8 июня 2017 года Московский гарнизонный военный суд признал ходатайство следователя обоснованным и срок содержания под стражей обвиняемого Костенкова продлил на 3 (три) месяца, а всего до 5 (пяти) месяцев, то есть до 10 сентября 2017 года включительно.

В апелляционной жалобе защитник - адвокат Сухомлинов, выражая несогласие с постановлением судьи, просит его отменить и освободить Костенкова из-под стражи.

В обосновании своей позиции автор апелляционной жалобы утверждает, что ходатайство следователя о продлении срока содержания Костенкова под стражей не мотивировано и не подтверждено документально, а выводы суда, изложенные в постановлении, не соответствуют фактическим обстоятельствам.

Заявляет, что оснований, указанных в статье 109 УПК РФ, для продления Костенкову срока содержания под стражей по делу не имеется.

Полагает, что из представленных материалов не следует, что Костенков может скрыться от органов предварительного следствия или суда, продолжать заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелям и иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Считает, что суд первой инстанции, рассматривая постановление следователя, нарушил уголовно-процессуальный закон, ограничив права Костенкова.

По его мнению, следователь, обосновывая ходатайство, неправомерно сослался на постановление о продлении срока предварительного следствия (л.д. 108-110), так как по уголовному делу N 11702003300000016 срок предварительного следствия не продлевался.

Он также считает, что выводы суда первой инстанции о том, что Костенков, в случае изменения ему меры пресечения, окажет воздействие на свидетелей, уничтожит доказательства либо иным путем будет воспрепятствовать производству по делу, не основаны на материалах ходатайства.

Кроме этого адвокат заявляет, что Костенков добровольно сотрудничает со следствием, что, по его мнению, свидетельствует о возможности смягчения ему меры пресечения.

Обвиняемый Костенков в суде поддержал просьбу защитника об отмене меры пресечения и заявил, что суд:

- не учел, что он активно сотрудничает со следствием;

- неправильно оценил акт о результатах проведения оперативно-розыскного мероприятия 10 апреля 2017 года и пришел к выводу о совершении им преступления, тогда как из него только усматривается, что он (Костенков) оказал активное содействие сотрудникам ФСБ России в раскрытии преступления, совершенного ФИО2;

- сделал ошибочный вывод о том, что оперативный эксперимент проведен в отношении него, а передача им Кутернену денежных средств является частью совершенного ими преступления;

- неправомерно указал в постановлении, что он 25 апреля 2017 года нарушил ограничения, возложенные на него постановлением суда от 12 апреля 2017 года об избрании в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста, так как это, по его мнению, не основано на материалах ходатайства.

Кроме этого Костенков в суде утверждал, что следователь в ходатайстве не привел фактических обстоятельств, свидетельствующих о том, что он может скрыться от следствия, продолжит заниматься преступной деятельностью или воспрепятствовать производству по делу.

Заявил, что постановление суда не соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, поскольку в нем сделана ссылка на обстоятельства, не изложенные в постановлении следователя (о сложности уголовного дела и наличии у него возможности оказать воздействие на свидетелей).

Полагал, что судья рассмотрел ходатайство следователя формально.

Выслушав мнение участников процесса, проверив представленные материалы, исследовав доводы апелляционной жалобы, прихожу к следующим выводам.

В силу ст. 97 УПК РФ суд вправе избрать обвиняемому одну из мер пресечения, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, при наличии достаточных оснований полагать, что последний:

1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда;

2) может продолжить заниматься преступной деятельностью;

3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Согласно ст. 99 УПК РФ при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении обвиняемого в совершении преступления и определения её вида при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

В соответствии со ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

В соответствии с ч. 2 ст. 109 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в порядке, установленном ч. 3 ст. 108 УПК РФ, на срок до 6 месяцев.

Согласно ч. 1 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные статьями 97 и 99 УПК РФ.

Тщательно исследовав ходатайство следователя и материалы уголовного дела, руководствуясь требованиями уголовно-процессуального закона, Конституции Российской Федерации, положениями Конвенции по защите прав человека и разъяснениями Пленума Верховного Суда России, суд пришел к правильному выводу, что ходатайство заявлено надлежащим должностным лицом - следователем с согласия руководителя следственного органа, а обстоятельства, послужившие основанием для избрания Костенкову меры пресечения в виде заключения под стражу, не отпали.

При этом суд обоснованно учел, что предварительное расследование по делу не окончено, необходимо выполнить большой объём следственных действий, Костенков обвиняется в совершении тяжкого преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двенадцати лет.

Вывод суда о том, что у органа предварительного расследования имеется достаточно данных для подозрения Костенкова в совершении преступления, инкриминированного ему, является правильным, так как основан на материалах ходатайства: рапорте следователя Ставцева об обнаружении признаков преступления (л.д. 10), протоколе осмотра места происшествия (л.д. 17), копиях постановлений о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания и о рассекречивании сведений, составляющих "данные изъяты""данные изъяты", и их носителей ("данные изъяты"), рапорте сотрудника ФСБ России "данные изъяты"ФИО5 С.А. (л.д. 20-23), протоколах допроса подозреваемого ФИО2 (л.д. 33-36), подозреваемого Костенкова А.Г. (л.д. 40-54, 57-63) и свидетеля ФИО3 Г.М. (л.д. 64-68), протоколе осмотра места происшествия (л.д. 11-17).

Так, из протокола допроса подозреваемого Костенкова усматривается, что в один из дней октября 2016 года он передал ФИО2 в кафе ""данные изъяты"" в районе станции метро ""данные изъяты"" 200 000 рублей в качестве вознаграждения за проделанную работу по оказанию содействия ЧОО ""данные изъяты"" в заключении договора охраны объектов с ГлавУпДК при МИД России. Ранее указанную сумму он получил от ФИО3 (директора данной организации) в качестве вознаграждения за совершение действий в пользу ЧОО ""данные изъяты"". 10 апреля 2017 года под контролем сотрудников УСБ ФСБ России в рамках оперативного эксперимента он положил на стол ФИО2 конверт с денежными средствами в размере 200 000 рублей. В силу занимаемой должности он (Костенков) имел возможность содействовать руководству ЧОО ""данные изъяты"" в заключение с ГлавУпДК договора охраны объектов.

Из протокола допроса свидетеля ФИО4 видно, что он является генеральным директором ЧОО ""данные изъяты"". С Костенковым и ФИО2 он встречался неоднократно, полагая, что с учетом занимаемых должностей они могут способствовать выходу ЧОО ""данные изъяты"" на новые объекты ГлавУпДК. В сентябре 2016 года - январе 2017 года он неоднократно передавал денежные средства Костенкову, всего около одного миллиона рублей, за содействие в заключение ЧОО ""данные изъяты"" договора с ГлавУпДК на охрану объектов. При этом Костенков ему пояснял, что деньги предназначаются для ФИО2.

Из протокола осмотра места происшествия усматривается, что на рабочем столе ФИО2 был обнаружен конверт с денежными средствами в размере 200 000 рублей. При этом ФИО2 не смог объяснить его происхождение.

Из представленных материалов видно, что суд первой инстанции надлежащим образом проверил достаточность сведений, представленных органом следствия, в обоснованность выдвинутого против Костенкова подозрения в причастности к совершению преступления.

При этом из постановления не усматривается, что на основании акта о результатах проведения оперативно-розыскного мероприятия 10 апреля 2017 года суд пришел к выводу о совершении им преступления, поскольку на данной стадии уголовного судопроизводства суд не вправе делать об этом выводы.

Следует согласиться с выводом суда о том, что Костенков может предпринять активные меры к воспрепятствованию производству по уголовному делу и скрыться от следствия и суда, поскольку из протоколов допроса Костенкова, подозреваемого ФИО2 и свидетеля ФИО3, рапорта сотрудника ФСБ России ФИО5 С.А. усматривается, что Костенков, являясь штатным сотрудником ФСБ РФ и обладая специальными познаниями в области оперативно-розыскной деятельности следственных органов, может воспрепятствовать следствию в расследовании уголовного дела. Кроме этого, поскольку органами следствия он подозревается в причастности к совершению особо тяжкого преступления в составе группы лиц, все участники которой до настоящего времени не установлены, то он может сообщить им о проводимом расследовании и помочь избежать ответственности.

При этом утверждения Костенкова о том, что следователь в ходатайстве не привел фактических обстоятельств, свидетельствующих о том, что он может скрыться от следствия или воспрепятствовать производству по делу, не соответствуют действительности.

Как усматривается из ходатайства следователя, в нем прямо указано, что Костенков проходит службу в ФСБ РФ, осведомлен о методах и тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий, знаком с должностными лицами 1 Службы ФСБ РФ, ему известно места жительства свидетелей, что, по мнению следователя, свидетельствует о возможности Костенкова оказать воздействие на следствие.

О наличии у Костенкова возможности воспрепятствовать производству по уголовному делу свидетельствует с письмо заместителя начальника службы 9 управления ФСБ РФ (л.д. 69).

Правомерно суд первой инстанции принимает во внимание и указал в постановлении, что данная мера пресечения Костенкову была избрана в связи с нарушением им предыдущей меры пресечения в виде домашнего ареста, поскольку данное обстоятельство установлено постановлением судьи Московского гарнизонного военного суда от 5 мая 2017 года об изменении Костенкову меры пресечения с домашнего ареста на заключение под стражу, вступившим в законную силу.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о несостоятельности доводов адвоката Сухомлинова и Костенкрва об отсутствии оснований для продления последнему меры пресечения в виде заключения под стражу.

Выводы суда о необходимости продления срока содержания под стражей обвиняемому Костенкову и невозможности применения в отношении него меры пресечения, не связанной с заключением под стражу, в постановлении суда надлежаще мотивированы и основаны на представленных суду и исследованных в судебном заседании материалах ходатайства.

Нельзя согласиться и с утверждениями автора апелляционной жалобы о том, что срок предварительного следствия по уголовному делу не был продлен в установленном законом порядке.

Как усматривается из материалов ходатайства, 29 мая 2017 года заместитель руководителя ВСУ СК РФ по г. Москве Сохрин О.С. продлил срок предварительного следствия по уголовному делу до 11 сентября 2017 года, ошибочно указав номер уголовного дела 11702003300000015 вместо 11702003300000016 (л.д.108). Данное обстоятельство судом первой инстанции было изучено и с учетом ответа данного должностного лица от 08.06.2017г. NСО/4139 обоснованно признано технической ошибкой.

Вопреки доводам жалобы, суд принял во внимание тяжесть преступления, в совершении которого обвиняется Костенков, в совокупности с другими обстоятельствами дела, так как одна тяжесть содеянного не может являться основанием для избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу.

Тот факт, что Костенков характеризуется исключительно положительно, имеет устойчивые социальные связи, постоянное место работы и место жительства, награжден ведомственными наградами, имеет на иждивении двоих несовершеннолетних детей и добровольно сотрудничает со следствием, не свидетельствует о том, что он не может скрыться от следствия и суда или воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Суд апелляционной инстанции также не находит оснований для отмены избранной Костенкову меры пресечения в виде заключения под стражу или для изменения её на иную меру пресечения, в том числе домашний арест, залог, личное поручительство.

Вопреки утверждениям адвоката Сухомлинова, из протокола судебного заседания суда первой инстанции усматривается, что судебное разбирательство проведено с соблюдением прав сторон, гарантированных Конституцией РФ и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод сторонам, на основе состязательности сторон.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства РФ, влекущих изменение или отмену обжалуемого постановления, в том числе по доводам жалобы, суд апелляционной инстанции не находит.

Вопреки утверждениям Костенкова постановление суда полностью соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, поскольку в нем отражены и надлежащим образом оценены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения ходатайства, включая и основания избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу (нарушение им установленных запретов).

Имеющаяся в нем ссылка на обстоятельства, не изложенные в постановлении следователя (на сложность уголовного дела и на наличие у Костенкова возможности оказать воздействие на свидетелей), сама по себе не свидетельствует об его незаконности.

Медицинских противопоказаний, препятствующих содержанию Костенкова в условиях следственного изолятора, в материалах дела не имеется, и суду второй инстанции в судебном заседании не представлено.

Таким образом, решение суда о продлении Костенкову меры пресечения в виде заключения под стражу суд апелляционной инстанции находит законным, обоснованным и мотивированным.

Руководствуясь ст.ст. 3899, 38913, п.1 ч.1 ст. 38920 и 38928 УПК РФ, Московский окружной военный суд

постановил:

постановление Московского гарнизонного военного суда от 8 июня 2017 года о продлении срока содержания под стражей в отношении Костенкова ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Сухомлинова В.А. - без удовлетворения.

Председательствующий подпись.

Верно.

Судья А.В. Плужников