Апелляционное определение СК по административным делам Свердловского областного суда от 13 июля 2017 г. по делу N 33а-10913/2017

Судебная коллегия по административным делам Свердловского областного суда в составе

председательствующего Шумкова Е.С.,

судей Колпаковой А.В., Москвиной С.И.

при секретаре Четиной Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Старкова Максима Васильевича о признании незаконным решения Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Свердловской области о лишении его временного убежища

по апелляционной жалобе Старкова Максима Васильевича на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 06 апреля 2017 года.

Заслушав доклад судьи Шумкова Е.С., объяснения Старкова М.В., поддержавшего доводы жалобы, возражения относительно жалобы представителя Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Свердловской области Смирновой Н.А., судебная коллегия

установила:

административный истец Старков М.В., родившийся 10 сентября 1981 года в г. Краснотуринске Свердловской области СССР, является гражданином Украины.

Решением Управления ФМС России по Вологодской области от 09 октября 2014 года Старкову М.В. предоставлено временное убежище на территории Российской Федерации на срок 1 год исходя из гуманитарных соображений, поскольку он находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может воспользоваться защитой своей страны по причине внутреннего конфликта на Украине.

Решениями Управления ФМС России по Вологодской области от 15 сентября 2016 года и Управления ФМС России по Свердловской области от 15 сентября 2015 года срок предоставления временного убежища на территории Российской Федерации Старкову М.В. продлялся до 15 сентября 2016 года и до 15 сентября 2017 года соответственно.

Решением Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее - ГУ МВД России по Свердловской области) от 22 февраля 2017 года Старков М.В. лишен статуса временного убежища на территории Российской Федерации и снят с учета лиц, получивших временное убежище. Такое решение принято на основании подпункта 1 пункта 6 статьи 12 Федерального закона от 19 февраля 1993 года N 4528-1 "О беженцах" (далее - Закон о беженцах) в связи с тем, что он в 2016 году дважды был осужден судом Свердловской области за совершение преступлений на территории Российской Федерации.

Старков М.В. обратился в суд с заявлением о признании незаконным указанного решения ГУ МВД России по Свердловской области, полагая, что оно противоречит нормам статьи 38 Конституции Российской Федерации и статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В обоснование указал, что проживал в Донецкой области Украины, а в 2014 году приехал в Российскую Федерацию в связи с начавшимися там боевыми действиями. Вместе с ним приехала М., с которой в 2015 году он заключил брак. У них имеется двое несовершеннолетних детей. Он действительно был осужден за совершение преступлений на территории Российской Федерации, что и послужило основанием для вынесения оспариваемого решения. Однако, принимая это решение, государственный орган не учел, что это решение влечет необходимость выезда его из Российской Федерации. В то же время в Российской Федерации у него останутся супруга и дети, так как супруге предоставлено временное убежище на территории Российской Федерации. Вернуться на родину он не может, так как ввиду продолжения боевых действий для него сохраняется опасность. Выезд из Российской Федерации повлечет нарушение его права на уважение семейной жизни, поскольку приведет к разлучению его семьи.

06 апреля 2017 года Верх-Исетским районным судом г. Екатеринбурга Свердловской области постановленорешение об отказе в удовлетворении административного иска.

В апелляционной жалобе Старков М.В. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении его административного иска, настаивая на своих доводах, изложенных суду первой инстанции.

Заслушав объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда в полном объеме в соответствии с требованиями статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Часть 1 статьи 218 названного Кодекса предоставляет гражданину право обратиться в суд с требованием об оспаривании решения органа государственной власти, если гражданин полагает, что нарушены или оспорены его права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов или на него незаконно возложены какие-либо обязанности.

Суд, в соответствии с частью 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации удовлетворяет административный иск об оспаривании решения органа государственной власти, если признает оспариваемое решение несоответствующим нормативным правовым актам и нарушающими права, свободы и законные интересы административного истца (пункт 1). При отсутствии совокупности указанных обстоятельств, суд отказывает в удовлетворении заявленного требования (пункт 2).

Отказывая в удовлетворении административного иска, суд первой инстанции фактически пришел к выводу о соответствии оспариваемого решения требованиям законодательства и об отсутствии нарушения прав административного истца. Нормы статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод суд посчитал неприменимыми к истцу, поскольку со слов истца его несовершеннолетние дети изъяты из семьи и помещены в государственное учреждение в связи со злоупотреблениями родителями спиртными напитками. При этом суд также пришел к выводу, что административный истец представляет угрозу охраняемому общественному порядку Российской Федерации.

Однако с такими выводами суда судебная коллегия не может согласиться ввиду следующего.

Закон о беженцах определяет основания и порядок признания беженцем на территории Российской Федерации, устанавливает экономические, социальные и правовые гарантии защиты прав и законных интересов беженцев в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации.

Под временным убежищем названный Закон понимает возможность иностранного гражданина или лица без гражданства временно пребывать на территории Российской Федерации в соответствии со статьей 12 настоящего Федерального закона, с другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу подпункта 1 пункта 6 статьи 12 Закона о беженцах лицо лишается территориальным органом федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции, временного убежища, если оно осуждено по вступившему в силу приговору суда за совершение преступления на территории Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами, что приговором Краснотурьинского городского суда Свердловской области от 04 октября 2016 года, вступившим в законную силу 17 октября 2016 года, Старков М.В. осужден за совершение на территории Российской Федерации преступления, предусмотренного статьей 112 частью 2 пунктом "з" Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы, сроком на 2 года условно с испытательным сроком 2 года.

Приговором этого же суда от 07 декабря 2016 года, вступившим в законную силу 20 декабря 2016 года, Старков М.В. осужден за совершение на территории Российской Федерации преступления, предусмотренного пунктом "а" части 3 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы. В соответствии с частью 5 статьи 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к назначенному наказанию частично присоединено наказание по вышеназванному приговору от 04 октября 2016 года и окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года условно с испытательным сроком 2 года.

Названные факты осуждения Старкова М.В. за совершение преступлений на территории Российской Федерации давали ГУ МВД России по Свердловской области основания, предусмотренные подпунктом 1 пункта 6 статьи 12 Закона о беженцах, для лишения его временного убежища на территории Российской Федерации.

Вместе с тем в пунктах 5, 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней" указано: как следует из положений Конвенции и Протоколов к ней в толковании Европейского Суда, под ограничением прав и свобод человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются любые решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, вследствие принятия или осуществления (неосуществления) которых в отношении лица, заявляющего о предполагаемом нарушении его прав и свобод, созданы препятствия для реализации его прав и свобод.

При этом в силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе; преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц); являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).

Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.

Судам при рассмотрении дел всегда следует обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из установленных фактических обстоятельств. Ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества.

В Определении от 2 марта 2006 года N 55-О Конституционный Суд Российской Федерации указал на то, что при оценке нарушения тех или иных правил пребывания (проживания) иностранных граждан в Российской Федерации как противоправное деяние, а именно как административный проступок, и, следовательно, требующее применения мер государственного принуждения, в том числе в виде высылки за пределы Российской Федерации, отказа в выдаче разрешения на временное пребывание или аннулирования ранее выданного разрешения, уполномоченные органы исполнительной власти и суды обязаны соблюдать вытекающие из Конституции Российской Федерации требования справедливости и соразмерности, которые, как указал Конституционный Суд Российской Федерации, предполагают дифференциацию публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении взыскания.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 17 февраля 2016 года N 5-П, суды, рассматривая дела, связанные с нарушением иностранными гражданами режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, должны учитывать обстоятельства, касающиеся длительности проживания иностранного гражданина в Российской Федерации, его семейное положение, отношение к уплате российских налогов, наличие дохода и обеспеченность жильем на территории Российской Федерации, род деятельности и профессию, законопослушное поведение, обращение о приеме в российское гражданство. Уполномоченные органы обязаны избегать формального подхода при рассмотрении вопросов, касающихся, в том числе и неразрешения въезда в Российскую Федерацию.

В силу положений статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

Норма подпункта 1 части 6 статьи 12 Закона о беженцах фактически представляет собой меру правовой ответственности (санкцию) иностранного гражданина или лица без гражданства, которому предоставлено убежище на территории Российской Федерации, в связи с совершением противоправного уголовно наказуемого деяния на территории Российской Федерации. Ее применение влечет не только лишение временного убежища на территории Российской Федерации, но также невозможность нахождения в Российской Федерации и необходимость выезда из нее. Следовательно, названая норма закона ограничивает права лица, а поэтому должна применяться с учетом вышеприведенных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод и позиций Конституционного Суда Российской Федерации.

В данном случае за совершение преступлений судом Старкову М.В. было назначено условное наказание. Назначение такого наказания в силу положений статьи 73 Уголовного кодекса Российской Федерации означает, что исправление и перевоспитание Старкова М.В. возможно без реального отбытия наказания, а сам он не представляет такой опасности для общества, которая бы требовала его изоляции путем реального помещения в места лишения свободы.

С учетом такой оценки, данной личности Старкова М.В. судом, признавшим его виновным в совершении преступлений, несмотря на то, что он совершил общественно-опасные деяния, нельзя согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что он в настоящее время создает реальную угрозу общественному порядку на территории Российской Федерации.

В России Старков М.В. проживает вместе с супругой, которой также предоставлено убежище на территории Российской Федерации, и двумя несовершеннолетними детьми, что подтверждается материалами дела.

Действительно, как и установилрайонный суд, несовершеннолетние дети у Старкова М.В. были изъяты органами опеки и попечительства и в настоящее время сохраняется ограничение в родительских правах административного истца в отношении дочери. В то же время апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 11 июля 2017 года отменено ограничение в родительских правах административного истца в отношении несовершеннолетнего сына, который передан на воспитание ему и его супруге.

Оспариваемое решение ГУ МВД России по Свердловской области влечет обязанность Старкова М.В. выехать из Российской Федерации (пункт 7 статьи 12 Закона о беженцах) в соответствии с врученным ему 28 февраля 2017 года уведомлением этого государственного органа, что повлечет разрыв семейных отношений и представляет собой серьезное вмешательство в сферу личной и семейной жизни, право на уважение которой, гарантируется статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Однако с учетом вышеназванных обстоятельств, характеризующих личность Старкова М.В. и отсутствия в деле доказательств намерения им в дальнейшем совершать правонарушения в Российской Федерации, такое вмешательство в это право, по мнению судебной коллегии, не обусловлено крайней необходимостью в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, а поэтому является чрезмерным.

При таких обстоятельствах, оспариваемое решение не соответствует требованиям статьи 8 Конвенции о защите прав человека, нарушает права административного истца, гарантированные этой статьей Конвенции, что в силу пункта 1 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации являлось основанием для признания этого решения незаконным.

Суд первой инстанции вышеприведенные обстоятельства не учел, нормы Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в также вышеприведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации не применил, поэтому решение суда подлежит отмене на основании пунктов 3, 4 части 2 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации с принятием нового решения об удовлетворении заявленного требования, с возложением на административного ответчика обязанности устранить допущенные нарушения прав, свобод административного истца.

Принимая такое решение, судебная коллегия также учитывает гуманитарные соображения, поскольку вооруженный конфликт на Украине, откуда прибыл в Российскую Федерацию административный истец, продолжается в настоящее время, а его возвращение на родину в связи с этим будет создавать реальную угрозу его жизни и безопасности.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 309, пунктами 3, 4 части 2 статьи 310, статьей 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 06 апреля 2017 года отменить, принять по делу новое решение, которым:

- признать незаконным решение ГУ МВД России по Свердловской области от 22 февраля 2017 года о лишении гражданина Украины Старкова Максима Васильевича, 10 сентября 1981 года рождения, статуса временного убежища на территории Российской Федерации;

- возложить на ГУ МВД России по Свердловской области обязанность устранить в полном объеме допущенное нарушение прав административного истца.

Председательствующий Шумков Е.С.

судьи Колпакова А.В.

Москвина С.И.