Апелляционное определение СК по административным делам 3-го окружного военного суда от 18 июля 2017 г. по делу N 33а-193/2017

Апелляционное определение СК по административным делам 3-го окружного военного суда г. Москвы от 18 июля 2017 г. по делу N 33а-193/2017

Судебная коллегия по административным делам 3 окружного военного суда в составе председательствующего Ушаковой М.В., судей Мордовина А.А. и Томашевича В.В., при секретаре Коростелеве А.С., в режиме видеоконференцсвязи с 101 гарнизонным военным судом, с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Носовой Е.Г., административного истца Жидкина Р.А. и его представителя Жидкиной И.Ю., административных ответчиков - Марданова Р.М. и Гладышева А.В., а также представителя административных ответчиков - войсковых частей _ и командиров указанных воинских формирований Пасечник Е.В., рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по апелляционной жалобе представителя административного истца Жидкиной И. Ю. на решение 101 гарнизонного военного суда от 14 марта 2017 года, которым отказано в удовлетворении административного искового заявления бывшего военнослужащего Жидкина Р. А. об оспаривании действий должностных лиц войсковых частей _, связанных с привлечением его к дисциплинарной ответственности, лишением допуска к несению боевого дежурства и отстранением от него, невыплатой денежного довольствия и дополнительного материального стимулирования, отказом в досрочном увольнении с военной службы в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении него условий контракта со стороны Министерства обороны РФ, а также о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Томашевича В.В., выступление административного истца и его представителя в поддержку доводов апелляционной жалобы, мнение административных ответчиков Марданова и Гладышева, а также представителя административных ответчиков Пасечник, возражавших против ее удовлетворения, а также заключение прокурора об отсутствии оснований для отмены судебного решения, судебная коллегия

установила:

Жидкин обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором оспорил действия командиров войсковых частей _, а также должностных лиц указанных воинских формирований, связанных с привлечением его к дисциплинарной ответственности, лишением допуска и отстранением от несения боевого дежурства, невыплатой премий и материального стимулирования, непредоставлением дополнительных суток отдыха и денежной компенсации вместо них, отказом в досрочном увольнении с военной службы в связи с существенными и систематическими нарушениями в отношении него условий контракта со стороны Министерства обороны РФ.

С учетом уточнения своих требований Жидкин просил суд:

1) признать нарушения условий контракта со стороны Министерства обороны РФ в отношении него существенными и систематическими, что привело к нарушению его прав, свобод и законных интересов при прохождении военной службы;

2) признать за ним право на увольнение с военной службы по указанному основанию;

3) признать незаконным отказ командира войсковой части __ в досрочном расторжении контракта о прохождении военной службы и досрочном увольнении с военной службы по данному основанию;

4) возложить на Министерство обороны РФ обязанность издать приказы об увольнении его с военной службы в связи с существенными и систематическими нарушениями в отношении него условий контракта и об исключении из списков личного состава воинской части после восстановления его прав, свобод и законных интересов;

5) возложить на командира войсковой части _ обязанность издать приказы о начислении дополнительного материального стимулирования за 3 квартал 2016 года, а также о выплате незаконно удержанной премии с сентября 2016 по февраль 2017 года;

6) обязать ФКУ "Единый расчетный центр МО РФ" произвести начисление указанных выплат;

7) обязать командира войсковой части _ пересчитать льготное исчисление выслуги лет для назначения военной пенсии с 2006 года по 2016 год, а также предоставить заявителю дни отдыха (суббота, воскресенье, праздничные дни) за 4,5,10,30 и 31 января, 5-8, 26 и 27 марта, 2,3, 16, 23 и 24 апреля, 14,15 мая, 4,5,11,12 и 13 июня, 2 июля, 6,7,20,21 и 27 августа, 3 и 10 сентября, 15,16,22,23 и 29 октября, 12,13 и 20 ноября 2016 года;

8) признать незаконным и отменить приказ командира войсковой части _ от 30 июня 2016 года N 283 о лишении его допуска к несению боевого дежурства;

9) возложить на командира войсковой части _ обязанность пересчитать сутки несения боевого дежурства в соответствии с приказом Министра обороны РФ N 284 от 31 июля 1996 года за 2006-2013 годы, а также издать приказ о начислении и выплате денежной компенсации вместо предоставления дополнительных суток отдыха за боевое дежурство в 2014 году;

10) обязать командира войсковой части _ выплатить в полном объеме денежное довольствие за период с 17 февраля по 9 марта 2017 года;

11) обязать командира войсковой части _ издать приказ о выплате ему денежной компенсации вместо предоставления дополнительных суток отдыха за боевые дежурства за 2015-2016 г.г., произвести перерасчет суток несения боевого дежурства в соответствии с приказом Министра обороны РФ от 31 июля 1996 года N 284 за 2014 - 2016 г.г., предоставить дополнительные сутки отдыха за несение боевых дежурств в 2014 году и за привлечение к исполнению обязанностей военной службы в рабочие дни сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени, а также в выходные и праздничные дни в 2014-2015 г.г.

12) признать незаконными и отменить приказ командира войсковой части _ об отстранении заявителя от несения боевого дежурства и объявлении ему "строгого выговора", а также наложенные на него дисциплинарные взыскания от 28 апреля ("выговор"), 7 и 16 мая 2016 года ("выговор");

13) возложить на командира войсковой части _ обязанность издать приказ о начислении дополнительного материального стимулирования за 1, 2 и 3 кварталы 2014-2015 годов и 1-2 кварталы 2016 года, а также о выплате незаконно удержанной ежемесячной премии за период с мая по август 2016 года;

Кроме того, Жидкин просил взыскать с Министерства обороны РФ компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей и государственную пошлину в размере 300 рублей.

Суд первой инстанции в удовлетворении требований, изложенных в п.п. 1-9, 12-13, истцу отказал, при этом основанием для принятого решения в отношении требований п.п. 12-13 явился пропуск административным истцом трехмесячного срока на обращение в суд.

Кроме этого, суд принял его отказ от требований, изложенных в п.п. 10-11, и производство по ним прекратил.

Во взыскании с Министерства обороны РФ компенсации морального вреда и судебных расходов, связанных с уплатой государственной пошлины по делу, судом было также отказано.

Не соглашаясь с таким судебным постановлением, представитель административного истца Жидкина в апелляционной жалобе и дополнениях к ней, представленных в суд апелляционной инстанции, просит его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении иска.

В обоснование своей просьбы автор жалобы, ссылаясь на различные законодательные и нормативные правовые акты, а также давая собственный анализ и комментарий действующему законодательству и установленным по делу обстоятельствам, приводит доводы, суть которых заключается в следующем.

По мнению автора жалобы, судом допущено существенное нарушение норм процессуального права, а именно: нарушены сроки рассмотрения дела, имел место необоснованный отказ в применении мер предварительной защиты, ответчиками не представлены доказательства по запросу суда, на истца судом были возложены обязанности по предоставлению доказательств, подтверждающих неправомерность действий ответчиков.

Кроме того, под давлением суда истец отказался от части требований.

Далее Жидкина утверждает, что суд при разрешении требований истца не принял во внимание, что учет времени привлечения военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, к исполнению обязанностей военной службы в рабочие дни сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени и отдельно учет привлечения указанных военнослужащих к исполнению обязанностей военной службы в выходные и праздничные дни (в часах), а также учет (в сутках) предоставленных им дополнительных суток отдыха в соответствии с пунктом 1 статьи 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих" и предоставленного им времени отдыха ведется раздельно командиром подразделения в журнале, а подсчет этого времени является обязанностью командования.

При этом предоставление дней отдыха в установленные Трудовым кодексом РФ выходные дни, по мнению автора жалобы, является незаконным.

Вывод суда о том, что военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, предоставляется не более шести суток отдыха в месяц, по мнению Жидкиной, является ошибочным.

При разрешении требования истца о подсчете выслуги лет для назначения пенсии суд первой инстанции неверно истолковал положения Инструкции о льготном исчислении выслуги лет для назначения пенсии военнослужащим Ракетных войск стратегического назначения, несущим боевое дежурство, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 31 июля 1996 года N 284.

Жидкина также указывает, что выплата дополнительного материального стимулирования согласно приказу Министра обороны РФ от 26 июля 2010 года N 1010 должна производиться ежеквартально, а не ежегодно, что также не было учтено судом.

Кроме того, суд не истребовал из Минобороны РФ расчетные суммы, сославшись в решении на ответ кадровых органов , что также является незаконным.

Обращается внимание в жалобе и на то, что денежное довольствие Жидкину при увольнении было выплачено не полностью.

Давая собственную оценку действиям командования, связанным с соблюдением порядка применения дисциплинарных взысканий, Жидкина в жалобе утверждает, что записи в служебной карточке о дисциплинарных взысканиях без издания письменных приказов командиром воинской части являются незаконными.

Помимо этого, при объявлении Жидкину устного "выговора" от 16 мая 2016 за нарушение инструкции приема-сдачи под охрану служебных помещений не была соблюдена процедура применения взыскания, поскольку он письменных объяснений по данному факту не давал.

Поскольку замечаний в ходе боевого дежурства Жидкин не получал и оценка "неудовлетворительно" ему по результатам несения службы не выставлялась, поэтому "строгий выговор", объявленный в приказе от 30 июня 2016 года в отсутствие ссылок на нормы права, также является незаконным, что свидетельствует, к тому же, об отсутствии общественной опасности данного проступка и допустимых доказательств его вины.

Более того, утверждает Жидкина, нарушение правил боевого дежурства является грубым дисциплинарным проступком, однако соответствующий протокол в материалах дела отсутствует.

При таких данных, по мнению автора жалобы, Жидкин привлечен к дисциплинарной ответственности в указанном случае при отсутствии события дисциплинарного проступка.

Незаконным, по мнению Жидкиной, является и приказ командира войсковой части _ о лишении Жидкина допуска к несению боевого дежурства, поскольку этот приказ издан должностным лицом с превышением предоставленных ему полномочий.

При этом при разрешении требований истца в этой части суд необоснованно сослался на положения Руководства по боевому дежурству в (далее - Руководство) и Методики оценки несения боевого (оперативного) дежурства дежурными сменами связи на узлах связи (далее - Методика), поскольку эти документы установленным порядком не приняты.

Кроме того, анализируя положения Руководства, автор жалобы утверждает, что Жидкин был наказан за невыполнение задач боевого управления, которые не входили в его обязанности.

Поскольку боевое дежурство Жидкина было оценено на "удовлетворительно", то оценка всей смены "неудовлетворительно" не могла повлечь отстранение его от несения боевого дежурства с объявлением дисциплинарного взыскания.

Незаконным является и приказ _, поскольку С - , его подписавший, сам находился в это время на боевом дежурстве.

Не истолковав все сомнения в пользу истца, военный суд, который находится на территории ответчика - режимного объекта - войсковой части _, тем самым подтвердил свою зависимость от военного командования.

Помимо этого, свое решение суд обосновал недопустимыми доказательствами - документами Главной военной прокуратуры, которая прекратила свое существование.

Необоснованным, по мнению Жидкиной, является и вывод суда о пропуске истцом трехмесячного срока на обращение в суд.

В этой связи автор жалобы обращает внимание на то, что в ответах командования и военных прокуроров отсутствовали ссылки на нормы права и истцу не разъяснялась возможность обжалования действий воинских должностных лиц.

Виду того, что о приказе _ и о том, что устные взыскания от 28 апреля и 7 мая 2016 года были объявлены Жидкину без издания письменных приказов, а дисциплинарное взыскание от 16 мая 2016 года явилось основанием для досрочного увольнения с военной службы, Жидкин узнал в ходе повторной аттестации 13 октября 2016 года, это, по убеждению Жидкиной, свидетельствует о наличии оснований для восстановления пропущенного процессуального срока.

Поскольку отдельного процессуального документа об отказе в восстановлении пропущенного процессуального трехмесячного срока судом первой инстанции не выносилось, Жидкина просит суд апелляционной инстанции восстановить данный срок.

В отношении требования о компенсации морального вреда Жидкина отмечает, что и в этой части судом было принято ошибочное решение без учета степени моральных и нравственных страданий административного истца.

В суде второй инстанции административный истец и его представитель поданную апелляционную жалобу по изложенным в ней основаниям поддержали.

В свою очередь, административные ответчики Марданов и Гладышев, а также представитель административных ответчиков Пасечник, каждый в отдельности, против удовлетворения апелляционной жалобы возражали.

Выслушав выступления участвующих в судебном заседании лиц, рассмотрев материалы дела и изучив доводы апелляционной жалобы, а также поступивших на нее возражений, судебная коллегия не находит оснований для отмены правильного по существу судебного решения.

Обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом первой инстанции всесторонне и объективно, а оспариваемое решение базируется на правильном применении норм материального и процессуального права.

Позиции истца и его представителя, по своему содержанию аналогичной доводам апелляционной жалобы, судом в решении дана надлежащая оценка, которая сомнений в своей правильности у судебной коллегии не вызывает.

В соответствии с ч. ч. 1 и 8 ст. 219 КАС РФ, если этим Кодексом не установлены иные сроки обращения с административным исковым заявлением в суд, административное исковое заявление может быть подано в суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину стало известно о нарушении его прав, свобод и законных интересов. Пропуск срока обращения в суд без уважительной причины, а также невозможность восстановления пропущенного (в том числе по уважительной причине) срока обращения в суд является основанием для отказа в удовлетворении административного иска.

Частью 11 ст. 226 КАС РФ определено, что обязанность доказывания обстоятельства соблюдения срока обращения в суд возлагается на лицо, обратившееся в суд, то есть в рассматриваемом случае на административного истца.

Как достоверно установлено по делу и не ставится под сомнение автором жалобы, об объявленных Жидкину дисциплинарных взысканиях в виде "выговора" как устно (28 апреля и 7 мая 2016 года), так и письменно: "выговоров" от 16 мая и "строгий выговор" от 30 июня 2016 года, последнему было известно не позднее 30 июня 2016 года.

О невыплате истцу дополнительного материального стимулирования за 1, 2 и 3 кварталы 2014-2015 годов и 1-2 кварталы 2016 года истцу было известно не позднее 20 апреля, 20 июля, 20 октября 2014 года, 20 апреля, 20 июля и 20 октября 2015 года, за 1 и 2 кварталы 2016 года не позднее 20 апреля и 20 июля 2016 года, соответственно.

О невыплате премии за добросовестное эффективное исполнение должностных обязанностей в 2016 году истцу было известно: за май - не позднее 20 июня, за июнь - не позднее 20 июля, за август - не позднее 20 сентября 2016 года.

Таким образом, Жидкин, начиная с указанных дат, имел реальную возможность обжаловать в судебном порядке в установленный законом трехмесячный срок дисциплинарные взыскания и порядок их применения, а также невыплату дополнительного материального стимулирования и премий.

Между тем, с требованиями о признании незаконными дисциплинарных взысканий и о выплате дополнительного материального стимулирования и премий Жидкин обратился в суд лишь 16 января 2017 года (т.1, л.д. 1), то есть со значительным превышением процессуального срока.

Каких-либо объективных данных о пропуске истцом этого срока по уважительным причинам материалы дела не содержат. Не приведены они и в апелляционной жалобе.

Что же касается обстоятельств, на которые ссылается Жидкина, то они, по мнению судебной коллегии, об уважительности причин пропуска срока не свидетельствуют и основаниями для восстановления пропущенного процессуального срока служить не могут.

При таких данных суд первой инстанции, не найдя повода для восстановления пропущенного процессуального срока обращения в суд с требованиями об оспаривании вышеуказанных дисциплинарных взысканий и порядка их применения, а также о выплате дополнительного материального стимулирования и премий, пришел к правильному выводу о пропуске Жидкиным этого срока без уважительных причин и в полном соответствии с ч. 8 ст. 219 КАС РФ без исследования иных фактических обстоятельств по делу отказал ему в удовлетворении требований по делу в данной части.

С учетом изложенного доводы автора жалобы в отношении обоснованности действий командования в указанной части и их соответствия нормам материального права не могут быть приняты во внимание и оценке не подлежат, поскольку в основу принятого решения судом положены нормы процессуального права.

Кроме того, утверждение истца о том, что ему не было известно о необходимости обращения за судебной защитой в течение трехмесячного срока, судебная коллегия находит несостоятельным.

Поскольку Кодекс административного судопроизводства РФ является общедоступным, то заявитель имел реальную возможность ознакомиться с его содержанием, при необходимости получить квалифицированную юридическую помощь и своевременно обратиться за судебной защитой.

При этом заявителю было достаточно оспорить в судебном порядке только законность наложенных на него дисциплинарных взысканий и невыплату дополнительного материального стимулирования и премий, а доказывание правомерности совершенных действий в силу ч. 11 ст. 226 КАС РФ находилось бы в обязанности соответствующих воинских должностных лиц.

В этой связи следует отметить, что по смыслу ст. 219 КАС РФ под днем, когда гражданину стало известно о нарушении его прав и свобод, необходимо понимать не срок осознания гражданином несоответствия действий (бездействия) должностных лиц закону, а время, когда он узнал или мог узнать об этих действиях.

Правильным, вопреки доводам автора жалобы, является вывод суда первой инстанции об отсутствии нарушений действующего законодательства при издании командиром войсковой части _ приказа _ о лишении Жидкина допуска к несению боевого дежурства.

Так, в соответствии с пунктами 48 и 49 Руководства по боевому дежурству в от 2015 года (далее - Руководство) допуск лица к несению боевого дежурства оформляется приказом по воинской части. Лица, допустившие в ходе несения боевого дежурства неудовлетворительное выполнение требований настоящего руководства, инструкции номеру смены (расчета) или руководящих документов по организации боевого управления, а также показавшие при проверке состояния (контроля несения) боевого дежурства неудовлетворительный уровень теоретических знаний и (или) практических навыков, решением соответствующего командира (начальника) лишаются допуска к несению боевого дежурства.

Кроме того, согласно Методике оценки несения боевого (оперативного) дежурства дежурными сменами связи на узлах связи (далее - Методика) оценка несения боевого (оперативного) дежурства и выполнения задач оперативно-технической службы дежурными сменами связи объединений определяется оперативным дежурным ПУС КП . Общая оценка несения боевого (оперативного) дежурства в ракетных армиях за цикл несения дежурства определяется по низшей оценке за все показатели. Итоги несения боевого дежурства доводятся до начальников штабов ракетных армий в день смены с боевого дежурства с указанием оценки и причин ее снижения за подписью начальника связи - заместителя начальника штаба по связи или должностного лица его замещающего.

Как видно из материалов дела, Жидкин, занимающий штатную воинскую должность дежурного помощника начальника узла связи пункта управления связью узла связи, приказом командира войсковой части _ был допущен к самостоятельному несению боевого дежурства в составе дежурной смены связи.

В период с 24 до 28 июня 2016 года Жидкин заступил на боевое дежурство заместителем начальника дежурной смены узла связи

Как следует из телеграммы начальника связи от 28 июня 2016 года дежурная смена этого узла связи за время боевого дежурства получила оценку "неудовлетворительно", а лично Жидкину было сделано множество замечаний по службе.

Приказом командира войсковой части __ Жидкин за упущения по службе во время боевого дежурства на основании сведений, указанных в телеграмме и проведенного разбирательства, был лишен соответствующего допуска. Такие полномочия командира, вопреки утверждению автора жалобы об обратном, прямо предусмотрены Руководством.

При этом суд первой инстанции правильно указал, что оценка несения боевого дежурства дежурной смены узла связи определяется соответствующими должностными лицами и в компетенцию суда не входит.

Вопреки доводам автора жалобы Руководство и Методика, которые разрабатываются и утверждаются командованием в пределах предоставленных полномочий в целях организации и обеспечения боевого дежурства, были обоснованно применены судом первой инстанции при разрешении требований истца.

Правильным является решение суда первой инстанции и в части отказа в удовлетворении требовании административного истца о перерасчете льготного исчисления выслуги лет для назначения ему пенсии.

Так, пунктами 3 и 4 Инструкции о льготном исчислении выслуги лет для назначения пенсии военнослужащим , несущим боевое дежурство, утвержденной приказом Министра обороны РФ от 31 июля 1996 года N 284 (далее - Инструкция), предусмотрено, что военнослужащим, несущим боевое дежурство в составе боевых расчетов, исчисление выслуги лет на пенсию на льготных условиях производится при условии, если количество боевых дежурств составляет не менее 70 суток в календарном году в режиме 3-4 суток. При этом учитываются полные сутки несения боевого дежурства. Время несения боевого дежурства в течение 12 часов и более считается за полные сутки, а менее 12 часов - не засчитывается.

Военнослужащим, находившимся в составе боевых расчетов неполный календарный год (в связи с отстранением от несения боевых дежурств), количество боевых дежурств, дающее право на льготное исчисление выслуги лет, определяется пропорционально времени фактического нахождения в составе боевых расчетов.

В соответствии со ст.ст. 17 и 69 Руководства по боевому дежурству для Центра связи и узлов связи, на предстоящий месяц разрабатывается график несения боевого дежурства военнослужащими, заступающими на боевое дежурство с продолжительностью 6, 12 или 24 часа при общей продолжительности несения боевого дежурства основным составом смены 3-4 (7) суток. При этом продолжительность несения боевого дежурства сменой воинской части в боевой готовности "Постоянная" составляет 3-4 суток.

Как следует из приказа командира войсковой части _ Жидкину установлено льготное исчисление выслуги лет для назначения пенсии (один месяц за полтора) с 1 января по 30 июня 2016 года за 58 суток несения боевого дежурства.

Поскольку режим несения боевого дежурства составом смены на протяжении 3-4 суток является непрерывным, а сутки дежурства истекают в соответствующий час следующих суток, суд первой инстанции, вопреки мнению автора жалобы об обратном, с учетом установленных в суде обстоятельств, пришел к обоснованному выводу о том, что льготная выслуга лет за 2016 год посчитана Жидкину правильно и каких-либо оснований для ее перерасчета не имеется.

Правильно разрешено судом и требование истца о предоставлении ему отдыха после смены с боевого дежурства. Отказывая в удовлетворении этого требования, суд первой инстанции обоснованно исходил из следующего.

Так, согласно пунктам 1 и 3 статьи 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих" общая продолжительность еженедельного служебного времени военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, за исключением случаев, указанных в пункте 3 настоящей статьи, не должна превышать нормальную продолжительность еженедельного рабочего времени, установленную федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Привлечение указанных военнослужащих к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени в иных случаях компенсируется отдыхом соответствующей продолжительности в другие дни недели. При невозможности предоставления указанной компенсации время исполнения обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени суммируется и предоставляется военнослужащим в виде дополнительных суток отдыха, которые могут быть присоединены по желанию указанных военнослужащих к основному отпуску.

При этом боевое дежурство (боевая служба), учения, походы кораблей и другие мероприятия, перечень которых определяется министром обороны Российской Федерации (руководителем иного федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба), проводятся при необходимости без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени. Порядок и условия предоставления отдыха, компенсирующего военнослужащим участие в указанных мероприятиях, определяются Положением о порядке прохождения военной службы.

Как установлено по делу, Жидкин с 1 января до 30 июня 2016 года привлекался к несению боевого дежурства в режиме 3-4 суток (вторник-пятница либо пятница - вторник) практически еженедельно.

Таким образом, дни отдыха могли предоставляться Жидкину фактически только во время между этими дежурствами, а также с силу пунктов 3-5 Порядка учета служебного времени и предоставления дополнительных суток отдыха (приложение N 2 к Положению о порядке прохождения военной службы), по его желанию могли быть предоставлены в другие дни недели или присоединены к основному отпуску.

Проанализировав эти обстоятельства и правовые нормы, суд первой инстанции пришел к верному выводу об отсутствии нарушений прав истца на дополнительные сутки отдыха, которые были предоставлены ему, в том числе, и в воскресенье, с учетом специфики его должностных обязанностей и режима несения им боевого дежурства.

Более того, как правильно отметил суд первой инстанции, Жидкин не был лишен возможности вместо предоставления дополнительных суток отдыха получить денежную компенсацию, предусмотренную пунктом 3 статьи 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих". Однако он такого желания не изъявил.

Не вызывает сомнений в своей обоснованности и вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для выплаты истцу премии с сентября 2016 по февраль 2017 года, а также дополнительного материального стимулирования за 3 квартал 2016 года, поскольку Жидкин в 2016 году имел неснятые дисциплинарные взыскания.

Данный вывод суда, вопреки утверждению автора жалобы об обратном, соответствует положениям пункта 21 статьи 2 Федерального закона "О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат", пунктам 2 и 4 "Правил выплаты военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, премии за добросовестное и эффективное исполнение должностных обязанностей", утверждённых Постановлением Правительства Российской Федерации от 5 декабря 2011 года N 993, а также пунктам 78 - 82 "Порядка обеспечения денежным довольствием военнослужащих Вооружённых Сил Российской Федерации", утверждённого приказом Министра обороны Российской Федерации от 30 декабря 2011 года N 2700, а в части, касающейся дополнительного материального стимулирования - Порядку определения и расходования объемов бюджетных средств, направляемых на дополнительные выплаты военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, и премии лицам гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, утверждённого приказом МО РФ от 26 июля 2010 года N 1010 "О дополнительных мерах по повышению эффективности использования фондов денежного довольствия военнослужащих и оплаты труда лиц гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации".

Что же касается доводов автора жалобы о неправомерности отказа в досрочном увольнении истца с военной службы в связи с существенными и систематическими нарушениями в отношении него условий контракта со стороны Министерства обороны РФ, то и они, по убеждению судебной коллегии, не ставят под сомнение законность вынесенного судом решения в этой части по следующим основаниям.

Действительно, подпунктом "а" пункта 3 статьи 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" установлено, что военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, имеет право на досрочное увольнение с военной службы в связи с существенным и (или) систематическим нарушением в отношении него условий контракта.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 статьи 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащий в случае существенного и (или) систематического нарушения в отношении его условий контракта о прохождении военной службы со стороны федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, имеет право на досрочное увольнение с военной службы.

Существенным нарушением условий контракта со стороны федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, может быть признано такое нарушение, из-за которого военнослужащий лишился возможности осуществлять свои конституционные права, либо нарушение, лишающее военнослужащего или членов его семьи возможности воспользоваться наиболее значимыми для них правами, социальными гарантиями и компенсациями, предусмотренными законодательством о порядке прохождения военной службы и статусе военнослужащих.

При разрешении заявлений об оспаривании отказа в увольнении с военной службы в связи с нарушением условий контракта о прохождении военной службы со стороны федерального органа исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба, вопрос о том, являются ли допущенные в отношении военнослужащего нарушения условий контракта существенными, должен решаться судом индивидуально по каждому конкретному делу с учетом таких обстоятельств, как семейное и материальное положение военнослужащего, место его военной службы и условия ее прохождения, а также других данных.

Систематическим нарушением условий контракта должны признаваться многократные нарушения предусмотренных законодательством о статусе военнослужащих прав военнослужащего (повторяющиеся более двух раз) в течение непродолжительного времени.

Оценив все представленные по делу доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что каких-либо существенных нарушений условий контракта со стороны Министерства обороны РФ в отношении административного истца допущено не было.

С учетом изложенного, суд первой инстанции обоснованно признал требование Жидкина о его досрочном увольнении с военной службы по вышеназванному основанию не подлежащим удовлетворению.

Давая оценку доводам автора жалобы о том, что судом первой инстанции были допущены существенные нарушения норм процессуального права при принятии отказа истца и его представителя от требований, изложенных в п.п. 10-11, судебная коллегия находит их несостоятельными.

Заявление Жидкиной о том, что в ходе рассмотрения дела на нее и истца судом было оказано давление, судебная коллегия находит голословным. Таких объективных данных из материалов дела не усматривается и в апелляционной жалобе не приведено.

Более того, как видно из заявления об отказе от части требований, оно написано истцом и его представителем собственноручно, разрешено судом первой инстанции в точном соответствии с процессуальным законом, в том числе с разъяснением истцу последствий принятия такого отказа судом.

Что же касается доводов автора жалобы о зависимости 101 гарнизонного военного суда от военного командования и нарушении прав истца на доступ к правосудию в связи с расположением суда первой инстанции на территории воинской части, то судебная коллегия находит их также надуманными.

Разрешая требования истца, связанные с возмещением понесенных им судебных расходов и компенсацией морального вреда, суд первой инстанции, по убеждению судебной коллегии, пришел к обоснованному выводу о необходимости отказа в их удовлетворении. Мотивы принятого решения подробно изложены в судебном постановлении и являются убедительными.

Иная оценка обстоятельств дела и толкование законодательства, которых придерживается автор апелляционной жалобы, законность и обоснованность оспариваемого судебного постановления под сомнение не ставят и основанием к его отмене не являются.

На основании изложенного и, руководствуясь ст. ст. 307-309, 311 Кодекса административного судопроизводства РФ, судебная коллегия

определила:

решение 101 гарнизонного военного суда от 14 марта 2017 года, которым отказано в удовлетворении административного искового заявления бывшего военнослужащего Жидкина Р. А. об оспаривании действий должностных лиц войсковых частей _, связанных с привлечением его к дисциплинарной ответственности, лишением допуска к несению боевого дежурства и отстранением от него, невыплатой денежного довольствия и дополнительного материального стимулирования, отказом в досрочном увольнении с военной службы в связи с существенным и систематическим нарушением в отношении него условий контракта со стороны Министерства обороны РФ, а также о взыскании компенсации морального вреда, оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя административного истца Жидкиной И.Ю. - без удовлетворения.