Апелляционное определение СК по гражданским делам Новосибирского областного суда от 08 июня 2017 г. по делу N 33-5356/2017

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

Председательствующего Черных С.В.

судей Зуевой С.М., Никифоровой Е.А.

при секретаре ЛСК

рассмотрела в открытом судебном заседании в "адрес" 08 июня 2017 года гражданское дело по апелляционной жалобе ТЕА на решение Ленинского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу по иску ТЕА к ГЕС о признании недействительным договора дарения, применении последствий его недействительности, которым отказано в удовлетворении исковых требований ТЕА в полном объеме.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Черных С.В., объяснения ТЕА, ее представителя БСВ, возражения ГЕС, судебная коллегия,

установила:

ТЕА обратилась в суд с иском к ГЕС, в котором ссылалась на положения ст. ст. 166, 167, 178 ГК РФ просила признать недействительным договора дарения 1/2 доли в "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ., применить последствия его недействительности в виде аннулирования государственной регистрации права собственности на указанную долю за ответчиком, восстановить государственную регистрацию права собственности на долю в квартире за истцом.

В обоснование исковых требований указала, что при заключении договора дарения вследствие слабого зрения не прочитала его содержания и доверилась ответчице, являющейся ее внучкой, о природе договора.

ГЕС ввела ее в заблуждение, сказав, что они подписывают договор пожизненного содержания с иждивением.

Впоследствии прочитав текст договора от ДД.ММ.ГГГГ, обнаружила, что в действительности она передала ответчице право собственности на долю в квартире безвозмездно.

Подписывая договор, она находилась под влиянием заблуждения относительно природы сделки, поскольку была уверена, что подписывает возмездный договор, и в силу своего преклонного возраста и состояния здоровья не предполагала, что лишиться право собственности на принадлежащее ей имущество безвозмездно и без оказания ей помощи, осуществления ухода за ней со стороны ответчика, которая до подписания договора такую помощь ей оказывала, в последующем отказалась помогать ей.

Судом принято вышеуказанное решение, с которым не согласна ТЕА, в апелляционной жалобе просит отменить решение, принять новое, которым удовлетворить исковые требования в полном объеме.

В обоснование доводов апелляционной жалобы, ссылалась на положения ст. 178 ГК РФ, указала, что является человеком преклонного возраста, имеет ряд заболеваний и в силу общей правовой безграмотности самостоятельно не имела возможности разобраться в правовой природе заключаемого с ответчиком договора.

Суд при вынесении решения суда не учел, что она очень доверяла внучке, которая приходила к ней и помогала, и, не читая, подписала договор, будучи уверенной в том, что подписывает договор, по которому внучка и далее будет приходить к ней помогать, ухаживать за ней, т.е. заключала договор именно с целью осуществления за ней ухода, намерений одарить ответчицу, принадлежащей ей долей в квартире не имела.

Кроме того, суд не обоснованно не принял во внимание, что спорная квартира является ее единственным местом жительства, что также подтверждает тот факт, заключая оспариваемый договор она не имела намерений лишиться права собственности на данное жилье и добровольно отказаться от жилого помещения без получения взамен встречного удовлетворения в виде какой-либо выгоды, а именно ухода за ней до её смерти.

С учетом изложенного считает, что оспариваемая сделка была совершена ею под влиянием заблуждения, поскольку при заключении сделки у нее сложилось неправильное мнение относительно обстоятельств, имеющих для нее существенное значение, в связи с чем, на основании ст. 178 ГК РФ должна быть признана недействительной.

Вопреки выводам суда первой инстанции, ею представлено достаточно доказательств, подтверждающих обоснованность заявленных требований, которым судом не дана надлежащая оценка.

ГЕС поданы письменные возражения по доводам апелляционной жалобы.

Рассмотрев дело в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, в пределах доводов изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, на основании договора дарения от 17.01.2014г. ТЕА подарила своей внучке ГЕС, принадлежащую ей 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

ДД.ММ.ГГГГ. произведена государственная регистрация права собственности ГЕС на спорную квартиру.

В рамках настоящего спора по ходатайству стороны истца была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ НСО "Новосибирское областное клиническое бюро судебно-медицинской экспертизы".

Из выводов заключения комиссии экспертов следует, что значимого снижения зрения, препятствующего "самостоятельному прочтению текста договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ." у ТЕА не имелось, и при имеющихся у неё заболеваниях, в том числе хронических, она могла самостоятельно и без посторонней помощи прочитать текст договора дарения, заключенного с ГЕС при его подписании ДД.ММ.ГГГГ. с использованием очков для чтения.

Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, в числе которых пояснения сторон, показания свидетелей СВС, КВИ, заключение судебно-медицинской экспертизы, руководствуясь положениями ст. 178 ГК РФ (в редакции, действующей на момент заключения оспариваемой сделки), суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований, при этом исходил из отсутствия доказательств, свидетельствующих о заблуждении истца относительно природы сделки, поскольку упоминание договора ренты либо каких-либо его условий в виде встречного предоставления благ в пользу истца оспариваемый договор не содержит, также как и отсутствия доказательств, свидетельствующих о намерении заключить договор ренты.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, основанными на установленных обстоятельствах дела, полном и всестороннем исследовании собранных по делу доказательств и нормах материального и процессуального права, и полагает, что выводы суда об отсутствии оснований для признания оспариваемого договора недействительным являются обоснованными, решение постановленов соответствии с требованиями закона.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Неиспользование стороной указанного диспозитивного права на представление возражений или доказательств в их обоснование влечет вынесение решения только по доказательствам, представленным другой стороной.

В силу положений ч. ч. 1 - 3 ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Суд первой инстанции при установлении обстоятельств, имеющих значение по делу, исходил из доказательств, представленных истцом, имеющихся в материалах дела на день вынесения решения суда, которым была дана оценка судом в соответствии с вышеуказанными нормами закона.

Судом первой инстанции проверены доводы стороны истца о заключении договора дарения под влиянием заблуждения, однако они не нашли своего объективного подтверждения.

Как следует из материалов дела, договор дарения подписан сторонами сделки собственноручно, сторонами согласованы все существенные условия договора, четко выражены его предмет и воля сторон, согласно условиям договора сторонам известны последствия заключения договора дарения.

При этом суд обоснованно принял во внимание и объяснения истца ТЕА, из которых следует, что прочитав осенью 2015 года договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ, она поняла, что речь идет именно о безвозмездном дарении, а не о передаче прав собственности на долю в квартире под условием ухода за ней.

При таких обстоятельствах заблуждение истца относительно заключаемого договора дарения исключено.

Природа сделки дарения, ее правовые последствия в виде передачи истцом ответчику 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, вследствие чего право собственности истца прекращается, явно следуют из договора дарения, который не допускает неоднозначного толкования, в связи с чем, необоснованными являются доводы апелляционной жалобы истца о том, что, подписывая договор, она заблуждалась относительно его природы.

При разрешении заявленных истцом требований суд обоснованно принял во внимание и выводы судебно-медицинской экспертизы. Данному доказательству судом дана надлежащая правовая оценка в совокупности и во взаимосвязи с другими доказательствами, с чем соглашается судебная коллегия.

Доказательств того, что в момент заключения оспариваемой сделки истица находилась под влиянием заблуждения или обмана, судом первой инстанции не установлено, материалы дела таких доказательств не содержат.

Ссылка подателя жалобы на то, что ответчица перестала ее посещать, не оказывает ей помощь, не могут быть приняты во внимания, как не имеющие значения для оспаривания указанного договора, т.к. заблуждение относительно последующего поведения одаряемого по отношению к дарителю не предусмотрено законом в качестве основания для признания договора дарения недействительным по ст. 178 ГК РФ.

Доводы апелляционной жалобы о том, что условия договоренности между сторонами по заключению сделки являются условиями договора пожизненной ренты, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку при заключении договора дарения ТЕА выразила свою волю именно на дарение своей доли на спорною квартиру, данный договор дарения указывает на безвозмездность передачи недвижимого имущества ответчику, иные устные или какие-либо еще договоренности не подтверждены истцом, объективно опровергаются показаниями свидетелей, которые суд обоснованно принял во внимание, дав надлежащую правовую оценку по правилам ст. 67 ГПК РФ, с чем соглашается судебная коллегия.

Доводы апелляционной жалобы о том, что спорное жилое помещение является единственным местом жительства истца, не влияют на законность принятого судом решения, поскольку не являются основаниями для признания договора дарения недействительным.

В силу ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам, в том числе отчуждать свое имущество в собственность других.

Вопреки доводам подателя жалобы заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

В целом доводы апелляционной жалобы повторяют позицию стороны истца, изложенную при рассмотрении иска в суде первой инстанции, а потому не могут быть приняты судебной коллегией во внимание, так как не опровергают вышеизложенных выводов суда, основаны на неправильном толковании норм материального права, направлены на переоценку выводов суда первой инстанции и правового значения не имеют. Нормы материального права применены судом правильно, нарушений норм процессуального права судом допущено не было, следовательно, оснований для отмены решения суда не имеется.

Ссылок на какие-либо новые факты, которые остались без внимания суда, в апелляционной жалобе не содержится.

С учетом изложенного, судебная коллегия полагает, что решение суда отвечает требованиям закона, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328, ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ в пределах доводов апелляционной жалобы оставить без изменения, апелляционную жалобу ТЕА - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи