Апелляционное определение СК по административным делам Московского окружного военного суда от 15 июня 2017 г. по делу N 33-894/2017

Апелляционное определение СК по административным делам Московского окружного военного суда г. Москвы от 15 июня 2017 г. по делу N 33-894/2017

Судебная коллегия по административным делам Московского окружного военного суда в составе:

председательствующего-

Балабанова Н.Н.,

судей:

Дзадзиева Д.А., Коронца А.А.,

при секретаре - Мусатовой Е.О., рассмотрела в открытом судебном заседании материалы по частной жалобе заинтересованного лица на определение Тамбовского гарнизонного военного суда от 6 февраля 2017 года, которым отказано в удовлетворении заявления заинтересованного лица - начальника федерального государственного казенного учреждения "Центр фармации и медицинской техники" Министерства обороны Российской Федерации (далее - Центр) о восстановлении пропущенного срока для предъявления исполнительного документа к исполнению по решению Тамбовского гарнизонного военного суда от 13 марта 2007 года по иску военного прокурора Липецкого гарнизона о взыскании с бывшего военнослужащего войсковой части N"данные изъяты" запаса Прокофьева ФИО8 материального ущерба.

Заслушав доклад судьи Коронца А.А. судебная коллегия

установила:

как видно из представленных материалов, вступившим в законную силу решением Тамбовского гарнизонного военного суда от 13 марта 2007 года с Прокофьева в пользу войсковой части N взысканы в счет возмещения материального ущерба денежные средства в размере "данные изъяты" рублей.

Постановлением судебного пристава-исполнителя Грязинского отдела судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области от 18 июля 2008 года было возбуждено исполнительное производство по данному делу в указанной части.

В связи с проводимыми организационно-штатными мероприятиями, с 1 июля 2010 года войсковая часть N была реорганизована путем присоединения к войсковой части N, которая в марте 2012 года вновь была реорганизована с присвоением наименования ФГКУ "662 центр обеспечения медицинской техникой и имуществом" Министерства обороны Российской Федерации.

В мае 2012 года начальник 662 центра обратился в Грязинский районный отдел судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области с просьбой о возврате исполнительного листа по данному делу, в связи с чем постановлением судебного пристава-исполнителя этого же отдела от 11 мая 2012 года было окончено исполнительное производство по данному делу и исполнительный документ был возвращен взыскателю. Однако, как утверждает правопреемник, данный исполнительный лист не поступил в 662 центр, поскольку возможно был утерян при пересылке.

Ввиду данных обстоятельств, начальник 662 центра обратился в суд с заявлением о выдаче дубликата исполнительного листа по данному делу, рассмотрев которое судом вынесено определение от 12 мая 2015 года о его удовлетворении.

При этом постановлением судебного пристава-исполнителя Грязинского районного отдела судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области от 9 октября 2015 года 662 центру было отказано в возбуждении исполнительного производства на основании исполнительного документа по данному делу ввиду истечения срока предъявления исполнительного документа.

В январе 2016 года ФГКУ "662 центр обеспечения медицинской техникой и имуществом" Министерства обороны Российской Федерации был переименован в ФГКУ "Центр фармации и медицинской техники" Министерства обороны Российской Федерации.

2 июня 2016 года начальник Центра обратился в Тамбовский гарнизонный военный суд с заявлением о правопреемстве и восстановлении срока для предъявления исполнительного документа к исполнению, который был пропущен по уважительной причине.

Определением судьи Тамбовского гарнизонного военного суда от 11 июля 2016 года произведена в порядке правопреемства замена выбывшей стороны - войсковой части N, ее правопреемником - федеральным государственным казенным учреждением "Центр фармации и медицинской техники" Министерства обороны РФ.

Обжалуемым определением этого же суда от 6 февраля 2017 года начальнику Центра отказано в восстановлении пропущенного срока для предъявления исполнительного документа по решению Тамбовского гарнизонного военного суда от 13 марта 2007 года по иску военного прокурора Липецкого гарнизона о взыскании с Прокофьева причиненного материального ущерба к исполнению.

В частной жалобе начальник Центра, выражая несогласие с обжалуемым определением, просит его отменить в связи с нарушением судом норм материального права.

В обоснование жалобы ее автор указывает на то, что подача заявления об окончании исполнительного производства по инициативе взыскателя само по себе не является фактом его окончания до принятия соответствующего постановления об окончании исполнительного производства. При этом, факт утраты исполнительного листа по данному делу и постановления об окончании исполнительного производства от 11 мая 2012 года был установлен только определением Тамбовского гарнизонного военного суда от 12 мая 2015 года.

Считает, что доказательств направления службой судебных приставов ответчику постановления об окончании исполнительного производства от 11 мая 2012 года материалы дела не содержат, в то время как доказывание данного факта не может быть возложено на ответчика.

Обращает внимание на то, что начальником ФГКУ "662 центр обеспечения медицинской техникой и имуществом" Министерства обороны Российской Федерации были приняты все необходимые меры для поиска и получения дубликата исполнительного листа.

Полагает, что поскольку гарнизонный военный суд ранее нарушил сроки рассмотрения заявления о выдаче дубликата исполнительного листа, то тем самым лишил данное учреждение возможности в дальнейшем совершить процессуальное правопреемство о замене взыскателя и предъявить исполнительный лист к исполнению.

В заключение жалобы ее автор указывает, что ссылка суда первой инстанции на решение Грязинского районного суда Липецкой области от 25 августа 2016 года является несостоятельной, поскольку данное решение суда не носит преюдициального характера.

Рассмотрев представленные материалы и обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия исходит из следующего.

Отказывая в удовлетворении заявления начальника Центра о восстановлении пропущенного срока для предъявления исполнительного документа к исполнению, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что данный срок был пропущен и отсутствуют уважительные причины для его восстановления.

В соответствии с ч. 1 ст. 428 ГПК РФ исполнительный лист выдается судом взыскателю после вступления судебного постановления в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения, если исполнительный лист выдается немедленно после принятия судебного постановления. Исполнительный лист выдается взыскателю или по его просьбе направляется судом для исполнения.

Как усматривается из материалов дела, после вступления 10 июля 2007 года решения Тамбовского гарнизонного военного суда от 13 марта 2007 года в законную силу, взыскатель не обращался в суд за выдачей исполнительного листа и не просил суд о его направлении для исполнения, поскольку материалы дела таких доказательств не содержат. Вместе с тем, по инициативе суда исполнительный лист о взыскании основного долга был направлен в Грязинский районный отдел судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области, после чего 18 июля 2008 года было возбуждено исполнительное производство по исполнительному документу.

В дальнейшем, исходя из материалов дела, исполнительное производство по данному делу в 2009 году оканчивалось и вновь возбуждалось, а в мае 2012 года начальник 662 центра обратился в Грязинский районный отдел судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области с просьбой о возврате исполнительного листа по данному делу, в связи с чем постановлением судебного пристава-исполнителя этого же отдела от 11 мая 2012 года было окончено исполнительное производство по данному делу и исполнительный документ был возвращен взыскателю.

Согласно ч. 1 ст. 21 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон) исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, могут быть предъявлены к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу.

В силу п. 1 и 2 ст. 22 Закона срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается: 1) предъявлением исполнительного документа к исполнению; 2) частичным исполнением исполнительного документа должником. После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается.

В соответствии с п. 1 и 2 ст. 432 ГПК РФ, срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением его к исполнению, если федеральным законом не установлено иное, а также частичным исполнением должником судебного постановления. Взыскателям, пропустившим срок предъявления исполнительного документа к исполнению по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен, если федеральным законом не установлено иное.

В данном случае срок предъявления исполнительного листа по данному делу к исполнению истекал 10 июля 2010 года.

Однако, поскольку исполнительный лист был предъявлен к исполнению до указанной даты (18 июля 2008 года возбуждено исполнительное производство, иных данных о предъявлении взыскателем исполнительного листа в материалах дела нет и судом не установлено), то срок предъявления исполнительного листа по данному делу к исполнению, с учетом требований ст. 432 ГПК РФ, ст. 22 Закона (в действующей редакции на момент оспариваемых правоотношений), а также правовой позиции Конституционного Суда РФ, данной в постановлении от 10 марта 2016 года N 7-П, истек в мае 2012 года, поскольку 11 мая 2012 года постановлением судебного пристава-исполнителя Грязинского районного отдела судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области исполнительное производство окончено по заявлению взыскателя на основании п. 3 ч. 1 ст. 47 Закона.

Данный вывод судебной коллегии основан на следующем.

Конституционный Суд Российской Федерации в принятых им судебных постановлениях неоднократно отмечал, что материально-правовой природой субъективных прав, подлежащих судебной защите, обусловлено диспозитивное начало гражданского судопроизводства; диспозитивность означает, что процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются, главным образом, по инициативе непосредственных участников спора, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться процессуальными правами и спорным материальным правом, а принцип диспозитивности в совокупности с другими принципами гражданского судопроизводства, в том числе закрепленными Конституцией Российской Федерации равенством всех перед законом и судом, состязательностью и равноправием сторон, выражают цели правосудия по гражданским делам, прежде всего конституционную цель защиты прав и свобод человека и гражданина.

В пункте 3.2 мотивировочной части постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2016 года N 7-П "По делу о проверке конституционности части 1 статьи 21, части 2 статьи 22 и части 4 статьи 46 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в связи с жалобой гражданина М.Л. Ростовцева" указано, что принцип диспозитивности, по общему правилу, распространяется и на процессуальные отношения, связанные с принудительным исполнением судебных актов, принятых в рамках гражданского судопроизводства.

Это означает, что стороны исполнительного производства - взыскатель и должник самостоятельно определяют, воспользоваться или нет правами, предоставленными им ст. 50 Федерального закона "Об исполнительном производстве", в том числе правом знакомиться с материалами исполнительного производства, заявлять ходатайства и т.д. Вместе с тем в силу специфики своего правового положения в рамках исполнительного производства взыскатель как лицо, требующее принудительного исполнения вынесенного в его пользу судебного акта, наделен рядом специальных процессуальных прав, включая право на предъявление исполнительного документа к исполнению и право требовать возвращения ему исполнительного документа, по которому взыскание не производилось или произведено частично.

Поскольку в каждом случае предъявления исполнительного документа к исполнению после возвращения исполнительного документа взыскателю срок его предъявления к исполнению прерывается, такие действия взыскателя в течение неограниченного времени могут привести к тому, что исполнительное производство не будет окончено исполнением содержащегося в исполнительном документе требования, а должник - при наличии вынесенного в отношении него неисполненного судебного акта - должен бесконечно пребывать под угрозой применения к нему и принадлежащему ему имуществу исполнительных действий и мер принудительного исполнения.

Таким образом, Конституционный суд РФ постановил, что взаимосвязанные положения ч. 1 ст. 21, ч. 2 ст. 22 и ч. 4 ст. 46 Федерального закона "Об исполнительном производстве", как позволяющие - при неоднократном прерывании срока предъявления исполнительного документа к исполнению предъявлением исполнительного документа к исполнению с последующим возвращением взыскателю на основании его заявления - всякий раз исчислять течение этого срока заново с момента возвращения исполнительного документа по данному основанию взыскателю и продлевать его тем самым на неопределенно длительное время, не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 35 (часть 2), 46 (часть 1) и 55 (часть 3).

При этом Конституционный Суд РФ в п. 3 резолютивной части названного постановления также указал, что впредь до внесения в действующее правовое регулирование необходимых изменений, вытекающих из настоящего постановления, при предъявлении взыскателем исполнительного документа к исполнению должностные лица службы судебных приставов, а также суды, разрешая вопрос о наличии оснований для возбуждения или отказа в возбуждении исполнительного производства, в частности о соблюдении срока предъявления исполнительного документа к исполнению, в случае, если представленный исполнительный документ ранее уже предъявлялся к исполнению, но затем исполнительное производство по нему было окончено в связи с заявлением взыскателя, при исчислении этого срока обязаны вычитать из установленной законом общей продолжительности срока предъявления исполнительных документов к исполнению периоды, в течение которых исполнительное производство по данному исполнительному документу осуществлялось, начиная с его возбуждения и заканчивая его окончанием в связи с возвращением взыскателю исполнительного документа по его заявлению.

Данные выводы Конституционного Суда РФ нашли свое отражение в Федеральном законе "Об исполнительном производстве", в ст. 22 которого были внесены изменения Федеральным законом от 28 мая 2017 года N 101-ФЗ, путем дополнения ее ч. 3.1, содержащей аналогичные положения.

Как усматривается из материалов дела, воспользовавшись предоставленными законом правами, начальник 662 центра в мае 2012 года обратился в Грязинский районный отдел судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области с просьбой о возврате исполнительного листа по данному делу, в связи с чем постановлением судебного пристава-исполнителя этого же отдела от 11 мая 2012 года было принято решение об окончании исполнительного производства по данному делу и возврате исполнительного документа взыскателю.

Последующее поведение взыскателя свидетельствует о его бездействии в течение более 2-х лет по вопросу исполнительного производства по данному делу, поскольку каких-либо действий, направленных на достижение целей исполнительного производства им не предпринималось.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что после окончания исполнительного производства по данному делу и возврата исполнительного документа на основании постановления судебного пристава-исполнителя Грязинского районного отдела судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области от 11 мая 2012 года, срок для предъявления исполнительного листа истек. При этом, данный срок истек не 12 мая 2015 года, как об этом указал суд первой инстанции в обжалуемом определении, а уже на момент вынесения судебным приставом-исполнителем Грязинского районного отдела судебных приставом Управления ФССП по Липецкой области постановления от 11 мая 2012 года.

Данный вывод основан на вышеуказанных положениях постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2016 года N 7-П, в соответствии с которыми к моменту окончания исполнительного производства по данному делу в связи с заявлением взыскателя (11 мая 2012 года), окончился и установленный законом трехгодичный срок предъявления исполнительного документа к исполнению, поскольку подлежащие вычету из установленной законом общей продолжительности срока предъявления исполнительных документов к исполнению периоды, в течение которых исполнительное производство по данному исполнительному документу осуществлялось, начиная с его возбуждения (10 июля 2008 года) и заканчивая его окончанием в связи с возвращением взыскателю исполнительного документа по его заявлению (11 мая 2012 года), в общем составили более 3 лет.

Учитывая, что к моменту обращения начальника 662 центра в мае 2012 года в Грязинский районный отдел судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области с просьбой о возврате исполнительного листа по данному делу уже истек установленный законом срок предъявления исполнительного документа к исполнению, то последующие его действия (бездействие) не могут свидетельствовать о наличии каких-либо уважительных причин для восстановления данного срока.

К таким причинам не может быть отнесен и тот факт, что взыскателем не было получено постановление судебного пристава-исполнителя Грязинского районного отдела судебных приставов Управления ФССП по Липецкой области от 11 мая 2012 года, факт чего не нашел своего безусловного подтверждения в суде первой инстанции. При этом, именно взыскатель, как заинтересованная сторона исполнительного производства, заявившая о возврате исполнительного документа, должна была оценить правовые последствия данных действий и определить возможность дальнейших действия по реализации прав стороны исполнительного производства.

Иных уважительных причин для восстановления судом пропущенного срока для предъявления исполнительного документа к исполнению взыскателем представлено не было, равно как и не было установлено их судом.

Таким образом, оснований для отмены обжалуемого определения судьи не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 327.1, 329 и п. 1 ст. 334 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

определение Тамбовского гарнизонного военного суда от 6 февраля 2017 года о восстановлении срока для предъявления исполнительного документа к исполнению по решению Тамбовского гарнизонного военного суда от 13 марта 2007 года по иску к Прокофьеву ФИО8 оставить без изменения, а частную жалобу заинтересованного лица - без удовлетворения.

"Подписи"