Обзор судебной практики гарнизонных военных судов, подведомственных Московскому окружному военному суду, по уголовным делам и материалам за первое полугодие 2015 года

В первом полугодии 2015 года судьями гарнизонных военных судов рассмотрено 568 уголовных дел (в первом полугодии 2014 года- 423 уголовных дела), 1525 материалов досудебного производства (по ходатайствам об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей, по жалобам в порядке ст. 125 УПК РФ и в порядке ст.23-25 Конституции РФ, (на 282 материала больше чем в первом полугодии 2014 года).

Судебная нагрузка по уголовным делам в первом полугодии 2015 года по сравнению с аналогичным периодом 2014 года возросла и составила 0,95 уголовного дела на судью в месяц (ранее было 0,7 уголовного дела на судью в месяц).

Более высокой судебная нагрузка по рассмотрению уголовных дел отмечается в Наро-Фоминском (2,4 дела на судью в месяц), В.ском (2,2 дела), Тамбовском (2 дела), Брянском и Реутовском (1,4 дела на судью в месяц) гарнизонных военных судах.

Из общего числа уголовных дел 61 (13%) дело было рассмотрено в особом порядке с принятием решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением. В первом полугодии 2014 года этот показатель составил 34 (8%).

Вместе с материалами, рассмотренными в порядке ст.ст. 108-109, 125 УПК РФ и ст.ст. 23-25 Конституции РФ, судебная нагрузка по сравнению с первым полугодием 2014 года, увеличилась, составив 3,5 уголовных дела (материала) на судью в месяц (было -2,7 уголовных дела (материала). Таким образом, в первом полугодии 2015 года судьи работали с большим напряжением.

Большинство уголовных дел рассмотрено в строгом соответствии с нормами материального и процессуального законодательства. Судьи, как правило, всесторонне, полно и объективно исследовали собранные органами предварительного расследования доказательства, при необходимости вносили в обвинение соответствующие изменения.

Коррективы в обвинение внесены в отношении 91 подсудимого (в 2014 году 53 чел.), в том числе 7 человек оправданы полностью (в 2014 году 5 чел.), преступные действия 46 человек переквалифицированы на более мягкие составы преступлений (ранее 32 чел.), из обвинения 8 человек исключены излишне вмененные статьи (ранее 14 чел.), из обвинения 30 человек исключены эпизоды обвинения и отягчающие обстоятельства.

На недостатки предварительного следствия судами вынесено 3 частных определения, что составляет 1% от общего количества рассмотренных дел (в 2014 году вынесено 20 частных определений, что составило 4,7% от общего количества рассмотренных дел), и 22 письменных замечания, что составляет 5% от общего количества рассмотренных дел (в 2014 году вынесено 16 письменных замечаний).

В первом полугодии 2015 года было вынесено 1 частное определение и 2 письменные замечания на причины и условия, способствующие совершению преступлений (в 2014 году было вынесено 3 частных определения и 5 письменных замечаний).

Подобная практика реагирования судов на причины и условия, способствующие совершению преступлений, является неприемлемой, поскольку оснований для реагирования в адрес командования и должностных лиц воинских частей и учреждений имелось значительно больше, о чем свидетельствует анализ рассмотренных дел в апелляционном порядке, а также изучение работы гарнизонных военных судов при выезде на места комиссий Московского окружного военного суда.

По сравнению с аналогичным периодом 2014 года количество ошибок, допущенных при рассмотрении уголовных дел, увеличилось с 32 (отмененных и измененных приговоров (постановлений) до 42.

В анализируемом периоде в апелляционном порядке отменено 9 приговоров (постановлений) в отношении 15 человек и изменено 33 приговора (постановлений) на 38 человек (в первом полугодии 2014 года отменено 20 приговоров (постановлений) в отношении 23 человек и изменено 12 приговоров (постановлений) на 12 человек).

Не имели отмененных или измененных приговоров (постановлений) Ивановский, Нижегородский, Смоленский, Тульский гарнизонные военные суды (в первом полугодии 2014 года не имели отмененных или измененных приговоров (постановлений) В.ский, Ивановский, Курский, Смоленский, Солнечногорский, Тверской, 80 гарнизонные военные суды).

В кассационном порядке отменено 1 и изменено 3 судебные решения (в первом полугодии 2014 года отменено 1 и изменено 1 судебное решение).

Приведенные ниже примеры дают представление о характере судебных ошибок, допущенных судьями при рассмотрении уголовных дел (материалов) в первом полугодии 2015 года, и их причинах.

Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.

Обвинение не может быть обосновано доказательствами, полученными с нарушением требований Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятель-ности".

По приговору Ярославского гарнизонного военного суда С. признан виновным в двух покушениях на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере.

Как следовало из материалов дела, 24 января 2014 г. в городе К. С. незаконно передал за 0000 Ц., действовавшей под контролем сотрудников полиции, вещество, являющееся аналогом наркотического средства хинолин-8-ил-1-пентил-1Н-индол-3-карбоксилата (QCBL-018), массой 0,82 грамма, то есть в крупном размере. В последующем Ц. передала данное вещество сотрудникам полиции.

Он же 25 февраля 2014 г. там же незаконно сбыл за 0000 Ц., действовавшей под контролем сотрудников полиции, наркотическое средство - наркотическую смесь, содержащую в своем составе N-1(1-карбамоил-2-метилпропил)-1-пентил-1Н-индазол-3-карбоксамид массой 0,51 грамма, то есть в крупном размере и передавшей данное наркотическое средство сотрудникам полиции.

4 марта 2014 г. С. в городе К. незаконно сбыл за 0000 Ц. то же наркотическое вещество, массой 7,66 г., то есть в крупном размере. В последующем Ц. передала данное вещество сотрудникам полиции.

Последние два деяния, совершенные С., расценены судом первой инстанции как единое преступление, исходя из предложенной государственным обвинителем переквалификации содеянного С..

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд второй инстанции пришел к следующим выводам.

По смыслу ст. ст. 75, 89 УПК РФ, ст. 7 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" результаты ОРМ могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии у виновного умысла, направленного на совершение преступления, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений, а также о проведении лицом всех подготовительных действий, необходимых для совершения противоправного деяния. При этом, согласно ст. 2 того же Закона, задачами такой деятельности являются, в частности: выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших.

Как следовало из материалов дела, 25 февраля 2014 года в ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка" был зафиксирован сбыт курительных наркотических средств и их аналогов.

Имея возможность пресечь преступные действия С. и располагая достаточными данными для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, сотрудники ОБНОН УУР МВД РФ не только не пресекли его преступную деятельность и не приняли предусмотренные законом меры по его задержанию и привлечению к уголовной ответственности, но провели в отношении него 4 марта 2014 года оперативно-розыскные мероприятия по целям и задачам аналогичные тем, что имели место 25 февраля 2014 года.

При этом ссылка в постановлении о проведении этого мероприятия с целью установления некоего гражданина по имени А., занимающегося сбытом веществ, по внешним признакам и действию на организм человека похожих на наркотические средства, для выявления обстоятельств сбыта, является формальным, поскольку вышеназванные данные сотрудникам ОБНОН УУР УМВД России по Костромской области были известны при предыдущей проверочной закупке 25 февраля 2014 года.

В ходе же проведения указанного ОРМ лишь был вновь зафиксирован сбыт С. наркотического средства Ц., действовавшей в рамках ОРМ.

Проведенное 4 марта 2014 года мероприятие не привело к достижению каких-либо дополнительных целей, направленных на выявление преступной деятельности иных лиц, а лишь вновь подтвердило причастность самого С.а к незаконному обороту наркотических и психотропных средств, что и так было известно правоохранительным органам.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу о том, что обвинение С.а в совершении им эпизода от 4 марта 2014 года покушения на незаконный сбыт наркотического средства в крупном размере обосновано доказательствами, полученными в результате оперативно-розыскной деятельности, которая осуществлялась с нарушением требований Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", в связи с чем приговор из-за несоответствия выводов суда, изложенных в нем, фактическим обстоятельствам уголовного дела и нарушением уголовно-процессуального закона, отменила и производство по делу в этой части прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием в деянии состава преступления.

Основания избрания подозреваемому (обвиняемому) меры пресечения в виде заключения под стражу, изложенные в ст. ст. 97 и 108 УПК РФ, должны обьективно подтверждаться материалами дела.

У. подозревался в хищении чужого имущества, вверенного виновному, в особо крупном размере.

Судья Наро-Фоминского гарнизонного военного суда удовлетворил ходатайство следственных органов об избрании У. меры пресечения в виде заключения под стражу.

В соответствии ст.ст. 97 и 108 УПК РФ суд вправе избрать подозреваемому меру пресечения в виде заключения под стражу лишь при наличии достаточных оснований полагать, что он скроется от предварительного следствия и суда, может продолжать заниматься преступной деятельностью и воспрепятствовать производству по уголовному делу о преступлении, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. При этом в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение.

Между тем, как следует из постановления от 6 февраля 2015 года, конкретными фактическими обстоятельствами, на основании которых судья удовлетворил ходатайство следователя об избрании У. в качестве меры пресечения заключения под стражу, явились:

- нарушение им ранее примененной меры процессуального принуждения в виде обязательства о явке;

- подозрение в совершении указанного преступления в соучастии с иными лицами.

Однако, вопреки данным утверждениям, в своем выступлении в суде следователь, инициатор ходатайства, как это видно из протокола судебного заседания, сообщил, что при производстве по настоящему уголовному делу мера пресечения или процессуального принуждения к У. не применялись. Более того, У. всегда своевременно являлся по его вызовам в следственный орган, расположенный в городе Наро-Фоминске.

Что касается неявки У. по вызову другого следователя для допроса в качестве свидетеля по другому уголовному делу из города Наро-Фоминска в город В., то она, со слов подозреваемого, произошла по причине отсутствия у него денежных средств на проезд, о чем он незамедлительно уведомил следственный орган.

Последние обстоятельства объективно подтверждались повесткой на имя У. и телеграммой о причине его неявки.

Кроме того, как утверждал У. в судах первой и апелляционной инстанций, 23 января 2015 года - в день вызова в город В. он вынужден был находиться по месту своего жительства в городе Наро-Фоминске с малолетними детьми в связи с вызовом его жены в правоохранительные органы в тот же день и на то же время.

Что касается подозрения У. в совершении преступления в соучастии с иными лицами, то само по себе оно не может свидетельствовать о намерениях подозреваемого воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Как видно из представленных материалов, У. постоянно проживает по месту производства предварительного расследования - в городе Наро-Фоминске, его личность установлена, от предварительного расследования и суда он не скрывался.

При таких обстоятельствах, изложенных в судебном решении, вывод судьи о наличии достаточных оснований полагать, что У. скроется от предварительного следствия и суда, может продолжать заниматься преступной деятельностью и воспрепятствовать производству по уголовному делу не соответствует фактическим обстоятельствам материалов ходатайства, установленным судьей первой инстанции.

По изложенным основаниям постановление судьи гарнизонного военного суда в апелляционном порядке было отменено, а подозреваемый из-под стражи освобожден.

Ошибки, связанные с неправильным применением уголовного закона.

Оценка документа как предмета преступления, предусмотренного ст. 327 УК РФ, не является произвольной, поскольку официальными документами являются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер.

Московским гарнизонным военным судом военнослужащий ФСБ Росссии В. был осужден за использование заведомо подложного документа.

Как указано в приговоре, 6 апреля 2014 года в городе Москве В., управляя личным автомобилем с заведомо подложными государственными регистрационными знаками, был остановлен сотрудником ДПС ГИБДД, составившим по факту совершения административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ, протокол об административном правонарушении, который вместе с материалами по делу об административном правонарушении поступил в Московский гарнизонный военный суд для рассмотрения.

Желая избежать наказания за совершение административного правонарушения, В. представил в суд заведомо подложный документ за подписью руководителя управления ФСБ России, согласно которому он использовал личный автомобиль с незарегистрированными государственными знаками, якобы, в связи с принятием усиленных мер конспирации и собственной безопасности при проведении оперативно-розыскных мероприятий, направленных на пресечение особо тяжкого преступления.

В связи с этим производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 4 ст. 12.2 КоАП РФ, в отношении В.а было прекращено на основании ст. 2.7 КоАП РФ, то есть в связи с совершением правонарушения в состоянии крайней необходимости.

Квалифицируя содеянное В. по ч. 3 ст. 327 УК РФ, гарнизонный военный суд нашел установленным, что представление в суд заведомо подложного документа - сообщения от 15 мая 2014 года о якобы его участии 6 апреля 2014 года в оперативно-розыскных мероприятиях, дало ему право на применение судом института крайней необходимости и прекращение в отношении него производства по делу об административном правонарушении в соответствии со ст. 2.7 и п. 3 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ.

При этом суд указал, что изложенные в представленном В. сообщении сведения послужили единственным и обязательным условием для прекращения в отношении него производства по делу по названному выше основанию.

Между тем, было упущено из внимания то обстоятельство, что статья 327 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за подделку не любого документа вообще, а лишь удостоверения или иного официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей (часть первая), а также за использование такого заведомо подложного документа (часть третья).

Согласно правовым позициям, изложенным в определениях Конституционного Суда РФ от 13 октября 2009 года N 1236-О-О, 18 октября 2012 года N 1931-О, 17 июля 2012 года N 1469-О, оценка документа как предмета преступления, предусмотренного ст. 327 УК РФ, не является произвольной, поскольку официальными документами в силу действующего законодательства (статья 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 года N 77-ФЗ "Об обязательном экземпляре документов") являются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер.

Поскольку представленное В. в гарнизонный военный суд сообщение от 15 мая 2014 года по своей природе к указанным выше документам отнесено быть не может, не имеют юридического значения для оценки его действий, как уголовно наказуемых, и содержащиеся в представленном сообщении реквизиты: наименование государственного органа и подпись должностного лица, а также заведомая подложность сообщения и факт предоставления его В..

Таким образом, в действия В. признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 327 УК РФ, отсутствовали, в связи с чем приговор суда в апелляционном порядке был отменен, а уголовное дело прекращено.

Применительно к вымогательству к насилию, не опасному для жизни и здоровья, следует относить, в том числе и иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы, если это не создавало опасности для жизни и здоровья.

По приговору Рязанского гарнизонного военного суда военнослужащий военной комендатуры гарнизона подполковник Т. наряду с другими преступлениями признан виновным в вымогательстве с применением насилия, то есть в преступлении, предусмотренном п. "в" ч. 2 ст. 163 УК РФ, совершенным при следующих обстоятельствах.

5 ноября 2013 года на утреннем построении, обнаружив у младшего сержанта контрактной службы А. признаки алкогольного опьянения, у Т. возник преступный умысел, направленный на незаконное обогащение. С этой целью Т. решилсоздать условия, при которых А. будет вынужден передать ему свои денежные средства. Реализуя свой преступный умысел, явно превышая свои должностные полномочия, Т. приказал А. в течение дня заниматься строевой подготовкой и запретил покидать военную комендатуру, убывать домой по окончании служебного времени без его разрешения.

Спустя несколько дней он предложил А. передать ему денежные средства в размере его денежного довольствия и, получив отказ, приказал продолжить занятия по строевой подготовке. В этот же день А. пришел к Т. и согласился передать ему денежные средства в размере 0000 после поступления денежного довольствия на его банковскую карту, после чего Т. отменил приказ о занятиях по строевой подготовке.

12 ноября 2013 года А. передал Т. указанные денежные средства.

Признавая Т. виновным в совершении вымогательства с применением насилия, суд в приговоре указал, что оно выразилось в занятии А. строевой подготовкой и запрете покидать военную комендатуру, убывать домой по окончании служебного времени без его разрешения.

Между тем, из материалов дела следовало, что требование к потерпевшему о передаче денежных средств было выдвинуто Т. 8 ноября 2013 года. При этом им было заявлено, что в случае отказа выполнить его требование А. будет заниматься строевой подготовкой каждый день. Что же касается занятий А. строевой подготовкой с 5 по 8 ноября, то эти действия Т. были квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК РФ, как превышение должностных полномочий, совершенные без насилия.

При таких данных судебная коллегия при рассмотрении дела в апелляционном порядке пришла к выводу о неприменении Т. к А. насилия как такового, а лишь имевший место факт применения психологического воздействия на потерпевшего, в связи с чем переквалифицировала содеянное Т. в этой части на ч. 1 ст. 163 УК РФ, как вымогательство, то есть требование передачи чужого имущества под угрозой применения насилия.

Применение физического насилия одним военнослужащим к другому может быть признано нарушением уставных правил взаимоотношений лишь в том случае, если оно применено в связи с исполнением потерпевшим обязанностей по военной службе, либо при исполнении хотя бы одним из них этих обязанностей, либо когда применение насилия выражало явное неуважение к воинскому коллективу.

Органами предварительного следствия Б. обвинялся в нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, связанном с унижением чести и достоинства потерпевшего и сопряженном с насилием, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 335 УК РФ.

По мнению органов предварительного следствия, преступление совершено Б. при следующих обстоятельствах.

25 января 2015 года, около 16 часов, в комнате просушки обмундирования роты Б., желая утвердить свое мнимое превосходство над рядовым К., унизить его честь и достоинство и заставить сознаться в краже мобильного телефона у рядового Б. и денежных средств у рядового Т., и, таким образом, восстановить в воинском коллективе свое доброе имя, поскольку в совершении краж сослуживцы подозревали его, предъявил К. претензии по поводу совершения краж, а когда К. стал это отрицать, проявляя явное неуважение к воинскому коллективу и грубо нарушая установленный воинский порядок, нанес ему кулаком один удар в область груди и не менее шести ударов в область щеки, чем унизил честь и достоинство и причинил ушиб мягких тканей щечной области - повреждение, не причинившее вреда здоровью.

По итогам судебного разбирательства Солнечногорский гарнизонный военный суд пришел к выводу, что указанные в обвинительном заключении обстоятельства - нарушение Б. уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности - не нашли своего подтверждения, а наступление в результате содеянного им последствий в виде унижения чести и достоинства потерпевшего К. и причинения ему телесных повреждений, явилось следствием нарушения им не воинских, а общечеловеческих отношений по поводу реализации человеком естественного права на жизнь, здоровье и личную безопасность.

Данный вывод суда был основан на том, что Б. нанес К. побои на почве личных неприязненных отношений, возникших в связи с подозрением последнего в хищении денег и телефона у сослуживцев.

При этом суд пришел к выводу, что каких-либо обязанностей по военной службе Б. и К. не исполняли, а применение Б. насилия к К. не являлось для виновного или других лиц очевидным нарушением порядка воинских отношений и выражением явного неуважения к воинскому коллективу, поскольку оно было применено виновным к потерпевшему в уединенном месте - в комнате для просушки одежды, в присутствии только одного военнослужащего, который зашел в указанное помещение уже в ходе конфликта и незамедлительно его прекратил.

Постановлением суда содеянное Б. было переквалифицировано с ч. 1 ст. 335 УК РФ на ч. 1 ст. 116 УК РФ, а уголовное дело в отношении него прекращено в связи с примирением с потерпевшим.

Рассмотрев уголовное дело по представлению прокурора, суд апелляционной инстанции согласился с решением суда первой инстанции, указав в определении, что Б. применил насилия к К. не в связи с исполнением им обязанностей по военной службе и не при исполнении хотя бы одним из них этих обязанностей, а на почве личных неприязненных отношений, возникших в связи с обвинением Б. в краже личных вещей и денег у сослуживцев.

Сам по себе факт того, что конфликт произошел в расположении роты, в дневное время, перед заступлением Б. и К. в суточный наряд, не может свидетельствовать о нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими.

Не согласился суд второй инстанции и с доводом прокурора в представлении, что применение Б. насилия к К. было сопряжено с нарушением порядка воинских отношений и выражало явное неуважение виновного к воинскому коллективу, поскольку, как усматривалось из показаний Б. и К., конфликт произошел в уединенном месте, в отсутствии кто-либо из военнослужащих роты, и был незамедлительно прекращен зашедшим в комнату Л.

При таких данных, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел в действиях Б. признаков воинского преступления.

В случае, когда при постановлении приговора суд, назначив наказание, в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ изменил категорию преступления на менее тяжкую, то при наличии оснований, предусмотренных ст. 78 УК РФ, он освобождает осужденного от отбывания назначенного наказания.

По приговору Солнечногорского гарнизонного военного суда от 10 ноября 2014 года полковник запаса У. осужден за совершения преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ, к лишению свободы на срок три года условно, без штрафа и ограничения свободы.

У. совершено преступление, отнесенное уголовным законом к категории тяжких.

Однако суд, применив к У. положения ч. 6 ст. 15 УК РФ и изменив категорию преступления на менее тяжкую, то есть на преступление средней тяжести, не применил к нему положения п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ о сроках давности привлечения к уголовной ответственности за преступления данной категории тяжести, который составляет шесть лет со дня его совершения.

Поскольку преступление, совершенное У., было окончено 24 июня 2008 года, срок давности уголовного преследования за это преступление, с учетом применения судом ч. 6 ст. 15 УК РФ, истек, то судебная коллегия, рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, приговор изменила и освободила У. от наказания, назначенного по приговору суда, на основании п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ.

Ошибки, связанные с назначением наказания

Практика назначения наказаний виновным лицам в первом полугодии 2015 года по сравнению с предыдущим полугодием характеризуется следующими показателями:

- к лишению свободы осуждены -80 человек или 16% от общего числа осужденных в полугодии (в 2014 году -51 человек или 14%);

- к направлению в дисциплинарную воинскую часть - 27 человек или 5,4% (в 2014 году-16 человек или 4,5%);

- к условной мере наказания - 152 человека или 30,2% (в 2014 году -99 человек или 27,4%);

- к штрафу - 228 человек или 45,4% (в 2014 году - 178 человек или 49,3%);

- к иным мерам наказания - 16 человек или 3,2% (в 2014 году- 17 человек или 4,8%).

Справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

По приговору 235 гарнизонного военного суда подполковник Ф. был осужден за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Он признан виновным в том, что в один из дней с 9 по 12 или с 14 по 30 декабря 2011 года, являясь для Л. начальником по своему служебному положению, то есть должностным лицом, в кабинете группы учёта материальных средств части, дислоцированной в г. Москве, будучи недовольным тем, что Л. не подготовил служебные документы и, желая его за это наказать, действуя из ложно понятых интересов службы, в присутствии подчинённых, явно выходя за пределы своих полномочий, унижая честь и достоинство Л., оскорбил его, а затем схватил руками за ворот форменной одежды, поднял над полом и несколько раз ударил спиной и головой о стену, после чего опустил Л. на пол и нанёс ему несколько ударов руками по затылку.

За содеянное суд назначил Ф.у наказание с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы на срок 4 месяца в исправительной колонии общего режима без лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Изменяя приговор и назначая Ф.у наказание с применением ст. 73 УК РФ, судебная коллегия в апелляционном определении указала следующее.

Согласно ст. 6 УК РФ справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Как следовало из материалов уголовного дела, Ф. прослужил во внутренних войсках МВД России более 19 лет и за время службы характеризовался в основном положительно, ранее ни в чём предосудительном замечен не был. Одновременно суд учёл позицию потерпевшего, не настаивающего на строгом наказании Ф.а.

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимому, суд правильно признал тяжёлое материальное положение его семьи, наличие у Ф.а на иждивении двоих малолетних детей, а также то, что преступление им было совершено из ложно понятых интересов службы.

Указанные обстоятельства и данные о личности виновного суд первой инстанции признал исключительными и обоснованно при назначении наказания за совершённое им преступление применил положения ст. 64 УК РФ, назначив наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 286 УК РФ, а также не применив в отношении него дополнительное наказание в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

Вместе с тем, приведенные исключительные обстоятельства и данные о личности виновного значительно снижали общественную опасность содеянного Ф., в связи с чем судебная коллегия, учитывая фактические обстоятельства и то, что в результате действий осужденного вредных последствий не наступило, пришла к выводу о несправедливости вследствие его суровости назначенного судом наказания в виде реального лишения свободы.

Аналогичная ошибка при назначении наказания допущена Московским гарнизонным военным судом по делу Т., осужденного за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ, за которое ему назначено наказание с применением ст. 64 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 (два) года в исправительной колонии общего режима, без лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

При совокупности преступлений к основным видам наказаний могут быть присоединены (но не сложены) дополнительные виды наказаний.

По приговору Тверского гарнизонного военного суда К., ранее осужденный этим же судом по ч. 3 ст. 159 УК РФ к штрафу в размере 000000 рублей с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с ведением бухгалтерского учета, распоряжением и хранением материальных ценностей и денежных средств на срок два года, признан виновным в совершении пяти преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ, за каждое из которых ему назначено наказание в виде штрафа в размерах от 00000 до 00000 рублей.

Также он признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, за которое ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 (четыре) года в колонии-поселении, со штрафом в размере 00000 рублей, без ограничения свободы.

В соответствии с ч.ч. 3 и 5 ст. 69 УК РФ окончательное наказание К. назначено путем частичного сложения назначенных наказаний по данному приговору и по приговору от 10 июня 2014 года в виде лишения свободы на срок 4 (четыре) года в колонии-поседении, со штрафом в размере 00000 рублей, без ограничения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с ведением бухгалтерского учета, распоряжением и хранением материальных ценностей и денежных средств на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев 22 (двадцать два) дня.

Изменяя приговор, судебная коллегия указала в апелляционном определении следующее.

В соответствии с ч. 4 ст. 69 УК РФ при совокупности преступлений к основным видам наказаний могут быть присоединены дополнительные виды наказаний.

Суд же, назначив К. за каждое из преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ основное наказание в виде штрафа, а за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ основное наказание в виде лишения свободы со штрафом, являющимся в данном случае дополнительным наказанием, применяя положения ч. 3 ст. 69 УК РФ, частично сложил основные наказания в виде штрафа с дополнительным, что по смыслу уголовного закона является недопустимым. Суд не учел, что в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он может быть заменен на более строгое наказание, тогда как за неуплату штрафа, назначенного в качестве дополнительного наказания, его замена на более строгое наказание невозможна.

Ограничение по военной службе назначается осужденным военнослужащим по контракту в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ за совершение преступлений против военной службы, либо вместо исправительных работ, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ.

Старший лейтенант Д. по приговору Воронежского гарнизонного военного суда осужден за три преступления, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ, с применением ст. 64 того же кодекса к ограничению по военной службе за каждое преступление.

По совокупности преступлений, категория которых в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ снижена на одну ступень, окончательное наказание ему назначено в порядке ч. 2 ст. 69 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания более строгим в виде ограничения по военной службе сроком на 1 год и 6 месяцев с удержанием из его денежного довольствия в доход государства 15 процентов.

В соответствии с ч. 1 ст. 51 УК РФ ограничение по военной службе назначается осужденным военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса РФ за совершение преступлений против военной службы, либо вместо исправительных работ, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Однако преступление, ответственность за которое предусмотрена ч. 3 ст. 286 УК РФ, не является преступлением против военной службы и санкция данной статьи не предусматривает наказания ни в виде ограничения по военной службе, ни в виде исправительных работ.

При таких данных у суда первой инстанции отсутствовали основания для назначения Д. наказания в виде ограничения по военной службе.

Учитывая фактические обстоятельства совершенных Д. преступлений, степень их общественной опасности, обоснованное применение гарнизонным военным судом положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 и ч. 2 ст. 96 УК РФ при назначении ему наказания, президиум окружного военного суда приговор изменил и нашел достаточно оснований для назначения осужденному более мягкого вида наказания в виде штрафа как за каждое из преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ, так и по их совокупности.

Нарушения уголовно-процессуального закона

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

По приговору Реутовского гарнизонного военного суда К. признан виновным в совершении действий, явно выходящих за пределы его полномочий, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина, совершенных с применением насилия, то есть в преступлении, предусмотренном п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Рассмотрев уголовное дело, суд апелляционной инстанции в определении указал следующее.

В соответствии с требованиями п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления).

Согласно положениям п. 1 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

В данном случае указанные требования процессуального закона судом первой инстанции соблюдены не были. В описательно-мотивировочной части приговора в нарушение ч. 1 ст. 307 УПК РФ суд привел лишь предъявленное органами следствия К. обвинение, но не описал установленные судом преступное деяние, за которое тот был осужден, место, время и обстоятельства его совершения.

В связи с существенным нарушением уголовного процессуального закона приговор был отменен, а уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

* * *

2 декабря 2014 года Б. обратился в Наро-Фоминский гарнизонный военный суд с заявлением о возбуждении в отношении Ж. и Н. уголовного дела частного обвинения и привлечении каждого из них к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 УК РФ за нанесение заявителю побоев.

Постановлением судьи от 29 декабря 2014 года в принятии заявления Б. было отказано на основании п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, то есть в связи с наличием вступившего в законную силу постановления судьи о прекращении в отношении Ж. и Н. уголовного дела по тому же обвинению.

При рассмотрении этих материалов в апелляционном порядке было установлено, что Б. обратился в Наро-Фоминский гарнизонный военный суд с заявлением о возбуждении в отношении Ж. и Н. уголовного дела частного обвинения и привлечении каждого из них к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 УК РФ за избиение ими 1 июня 2014 года заявителя и нанесение ему побоев.

Согласно этим же материалам, уголовное дело частного обвинения по приведенным выше обстоятельствам нанесения Ж. и Н. побоев Б. уже возбуждалось путем подачи последним заявления в суд, и было принято 3 сентября 2014 года к производству Наро-Фоминского гарнизонного военного суда.

2 октября 2014 года указанное уголовное дело было прекращено в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, то есть ввиду наличия в отношении обвиняемых Ж. и Н. неотмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления.

Это постановление было вынесено 8 сентября 2014 года следователем-криминалистом военного следственного отдела СК РФ по Алабинскому гарнизону по результатам рассмотрения сообщения Б.а о совершенном Ж. и Н. в отношении него при изложенных выше обстоятельствах преступлении.

Постановление судьи от 2 октября 2014 года о прекращении уголовного дела вступило в законную силу. Именно на это постановление сослался судья гарнизонного военного суда, отказывая в принятии заявления Б.а от 2 декабря 2014 года.

Между тем, судья оставил без внимания тот факт, что 17 ноября 2014 года приведенное выше постановление следователя от 8 сентября 2014 года было отменено руководителем ВСО по Алабинскому гарнизону как незаконное и необоснованное, а материалы проверки по сообщению Б.а о преступлении направлены в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ в Наро-Фоминский гарнизонный военный суд.

Таким образом, на момент обращения Б.а 2 декабря 2014 года с заявлением о возбуждении в отношении Ж. и Н. уголовного дела частного обвинения постановление следователя от 8 сентября 2014 года было в установленном законом порядке отменено, в связи с чем у суда не имелось поводов для отказа в принятии этого заявления со ссылкой на п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, так как основание, предусмотренное п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, наличие которого давало суду возможность прекратить 2 октября 2014 года уголовное дело в отношении указанных лиц, отпало.

При таких обстоятельствах положения п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ в данном конкретном случае применяться судом не могли, поскольку это, в связи с отменой постановления следователя от 8 сентября 2014 года, фактически является препятствием для доступа заявителя к правосудию, гарантированного Конституцией РФ каждому гражданину.

По изложенным основаниям постановление судьи об отказе в принятии заявления Б.а было отменено, а материалы направлены для рассмотрения в гарнизонный военный суд.

В резолютивной части обвинительного приговора суд указывает решение о зачете времени нахождения подсудимого до постановления приговора в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях.

По приговору 235 гарнизонного военного суда полковник запаса Л. осужден на основании п. "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ, к лишению свободы на срок 4 года с содержанием в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности, связанные с исполнением административно-хозяйственных и организационно-распорядительных функций в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ, а также в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях на срок 3 (три) года.

При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке было установлено, что Л. в период предварительного расследования находился в ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии" на стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизе с 17 ноября по 14 декабря 2010 года.

В нарушение требований ст. 308 УПК РФ суд первой инстанции время пребывания Л.а в медицинском учреждении на стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизе в срок отбывания наказания не учел. В связи с этим судом второй инстанции в приговор были внесены изменения.

В целях совершенствования судебной деятельности

ПРЕДЛАГАЮ:

Настоящий обзор изучить с судьями на оперативных совещаниях, проанализировать причины приведенных и других имеющихся в судебной работе ошибок.

Принять дополнительные меры к улучшению качества рассмотрения уголовных дел и материалов.

Врио председателя суда

В. А. Осин