Определение Московского городского суда от 11 августа 2017 г. по делу N 4г-9033/2017

Судья Московского городского суда Князев А.А., рассмотрев кассационную жалобу истца Мироновой О.В., подписанную её представителем Ярина А.С., направленную по почте 11 июля 2017 года и поступившую в суд кассационной инстанции 13 июля 2017 года, на решение Мещанского районного суда города Москвы от 26 апреля 2016 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16 января 2017 года по гражданскому делу по иску Мироновой О.В. к Гар А.Е., Управлению Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по городу Москве о регистрации перехода права собственности, по встречному иску Гар Е.А. к Гар А.Е., Мироновой О.В. о признании договора дарения недействительным,

установил:

Миронова О.В. обратилась в суд с иском к Гар А.Е., Управлению Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по городу Москве о регистрации перехода права собственности, ссылаясь на нарушение своих прав по вине ответчиков.

Гар Е.А. обратилась в суд со встречным иском к Гар А.Е., Мироновой О.В. о признании договора дарения недействительным , ссылаясь на нарушение своих прав.

Решением Мещанского районного суда города Москвы от 26 апреля 2016 года в удовлетворении заявленных Мироновой О.В. исковых требований отказано; заявленные Гар Е.А. встречные исковые требования удовлетворены; постановлено:

- признать договор дарения, заключенный 06 марта 2013 года между Гар А.Е. и Мироновой О.В., недействительным.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16 января 2017 года решение суда оставлено без изменения.

В настоящей кассационной жалобе истец Миронова О.В. выражает несогласие с решением суда и апелляционным определением судебной коллегии, считая их незаконными и необоснованными.

Изучив кассационную жалобу, исследовав представленные документы, судья приходит к следующим выводам.

В силу ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Подобных нарушений в настоящем случае по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Из представленных документов следует, что спорное жилое помещение представляет собой коммунальную квартиру, расположенную по адресу: *; с 09 января 1992 года Гар А.Е. и Гар (Парфенова) Е.А. состоят в браке, что подтверждается свидетельством о заключении брака; 24 января 2002 года и 11 февраля 2002 года Гар А.Е. заключил договор купли-продажи свободных комнат и договор передачи, на основании которых ему переданы в собственность комнаты N 2, жилой площадью 17,5 кв.м., N 2а, жилой площадью 15,8 кв. м., N 3, жилой площадью 24,4 кв.м., N 9, жилой площадью 24,3 кв.м., N 10, жилой площадью 20,3 кв.м., расположенные в 7-комнатной коммунальной квартире по адресу: *, в которых постоянно зарегистрированы он и его несовершеннолетний сын - Гар В., что подтверждается договором купли-продажи свободных комнат от 24 января 2002 года, договором передачи от 11 февраля 2002 года, выписками из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним и единым жилищным документом N 2435138; собственником комнаты N 4, жилой площадью 21,2 кв.м., комнаты N 5, жилой площадью 17,9 кв.м., расположенных в данной квартире, являлась Миронова И.А., в которых, помимо Мироновой И.А., зарегистрированы ее несовершеннолетний сын - Миронов Д., 19 августа 1999 года рождения, дочь - Миронова К.М., сестра - Миронова М.С. и мать - Миронова О.В., что подтверждается договором купли-продажи комнаты от 27 июля 2004 года и единым жилищным документом N 2438541; 06 марта 2013 года между Гар А.Е. и Мироновой О.В. заключен договор дарения, согласно которому Гар А.Е. дарит, а Миронова О.В. принимает в дар три комнаты: смежно-изолированную N 2, жилой площадью 17,5 кв.м., изолированную комнату N 2А, жилой площадью 15,8 кв.м., смежно-изолированную N 3, жилой площадью 24,4 кв.м., в коммунальной квартире, состоящей из семи комнат, общей площадью 193,8 кв.м., находящихся по адресу: * - п. 1 договора; в п. 4 договора указано на то, что Гар А.Е. заявляет, что состоял в браке на момент приобретения указанных комнат, согласие супруги на заключение настоящего договора Гар А.Е. получено.

Обратившись в суд с настоящим иском, Миронова О.В. исходила из того, что 06 марта 2013 года между ней и Гар А.Е. заключен договор дарения, согласно которому Гар А.Е. подарил, а Миронова О.В. приняла в дар вышеуказанные комнаты, принадлежавшие Гар А.Е. на праве собственности, между тем, как указала Миронова О.В., в назначенное время Гар А.Е. в органы государственной регистрации для регистрации перехода права собственности не явился; как указала Миронова О.В., Гар А.Е. уклоняется от явки в регистрирующие органы и представления необходимых для регистрации перехода права собственности документов, тогда как при заключении договора дарения Гар А.Е. передал ей ключи от комнат, она вселилась в подаренные ей комнаты, там находятся ее личные вещи, мебель, она ухаживает за данными помещениями, проводит текущий ремонт, оплачивает коммунальные услуги; уточнив исковые требования, Миронова О.В. просила вынести решение о регистрации перехода права собственности на комнаты NN 2, 2А, 3, расположенные в квартире по адресу: *, по договору дарения от 06 марта 2013 года.

Обратившись в суд со встречным иском, Гар Е.А. исходила из того, что с 09 января 1992 года она состоит в браке с Гар А.Е., в период брака, а именно 24 января 2002 года Гар А.Е. по договору купли-продажи приобрел в собственность шесть комнат, находящихся в коммунальной квартире по адресу: *, в числе которых комнаты NN 2, 2А, 3; как указала Гар Е.А., 07 октября 2015 года она узнала, что Гар А.Е. 06 марта 2013 года заключил с Мироновой О.В. договор дарения комнат NN 2, 2А, 3, однако, она своего согласия на отчуждение указанных комнат не давала, тогда как указанные комнаты являются общим совместным имуществом, в связи с чем Гар Е.А. просила признать договор дарения от 06 марта 2013 года недействительным.

Рассматривая данное дело, суд, на основании оценки собранных по делу доказательств в их совокупности, пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных Мироновой О.В. исковых требований и об удовлетворении заявленных Гар Е.А. встречных исковых требований; при этом, суд исходил из того, что в соответствии со ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества; согласно ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью; в силу ст. 35 СК РФ владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов; при совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга; сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению общим имуществом супругов, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение данной сделки; для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга; супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки; в соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки; доводы Гар Е.А. о том, что комнаты N 2, 2А, 3, расположенные в квартире по адресу: *, являющиеся предметом договора дарения, заключенного 06 марта 2013 года между Гар А.Е. и Мироновой О.В., приобретены Гар А.Е. по возмездной сделке в период нахождения в браке с Гар Е.А., в связи с чем данные объекты недвижимого имущества являются совместно нажитыми, и в силу ст. 34 СК РФ, являются их совместной собственностью, заслуживают внимания; доводы Гар Е.А. о том, что ей не было известно о заключенном 06 марта 2013 года между Гар А.Е. и Мироновой О.В. договоре дарения, супруг ей ничего не сообщил, скрыв от нее заключение данного договора, она своего согласия на данную сделку не давала, также должны быть приняты во внимание судом; также Гар Е.А. пояснила, что не дала бы согласия на данную сделку, даже в случае осведомленности о ней; при отчуждении спорного имущества нотариально заверенного согласия супруги (Гар Е.А.), на заключение данной сделки дано не было; каких-либо достоверных доказательств, могущих объективно свидетельствовать о том, что на заключение данной сделки было получено нотариально заверенное согласие супруги (Гар Е.А.), суду представлено не было; таким образом, договор дарения, заключенный 06 марта 2013 года между Гар А.Е. и Мироновой О.В., следует признать недействительной сделкой; в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела стороной Мироновой О.В. заявлено о пропуске Гар Е.А. срока исковой давности для обращения в суд с настоящим иском и о применении последствий его пропуска; поскольку о заключении между Гар А.Е и Мироновой О.В. договора дарения Гар Е.А. стало известно 07 октября 2015 года, с исковым заявлением о признании данной сделки недействительной Гар Е.А. обратилась 18 января 2016 года, то срок исковой давности, установленный ч. 3 ст. 35 ГК РФ, Гар Е.А. пропущен не был; таким образом, правовых оснований для удовлетворения заявленных Мироновой О.В. исковых требований о регистрации перехода права собственности в настоящем случае не имеется, а заявленные Гар Е.А. встречные исковые требования о признании договора дарения недействительным должны быть удовлетворены.

С данными выводами суда по существу согласилась судебная коллегия, которая по мотивам, изложенным в апелляционном определении судебной коллегии, оставила решение суда без изменения, дополнительно указав на то, что доводы Мироновой О.В. об отсутствии в материалах дела заявления Гар Е.А. о восстановлении процессуального срока на подачу искового заявления, не могут быть приняты во внимание, поскольку у истца по встречному иску отсутствует такая обязанность, в силу п.1 ст. 199 ГК РФ требования о защите нарушенного права принимаются к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности, а установление или опровержение факта пропуска стороной срока исковой давности на предъявление требований о нарушенном праве подлежит установлению и исследованию в ходе разбирательства дела, что и было сделано судом, в соответствии с требованиями ст. ст. 195-196 ГПК РФ; доводы Мироновой О.В. о несогласии с показаниями свидетелей, допрошенными судом, не могут быть приняты во внимание, поскольку в силу Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы; таким образом, в силу закона право определения доказательств, имеющих значение для дела, в том числе право дачи оценки показаниям допрошенных свидетелей, принадлежит суду; ссылки в жалобе на обстоятельства, установленные заочным решением Мещанского районного суда города Москвы от 28 декабря 2015 года правового значения для настоящего дела не имеют, поскольку определением Мещанского районного суда города Москвы от 16 февраля 2016 года заочное решение Мещанского районного суда города Москвы от 28 декабря 2015 года отменено, рассмотрение дела возобновлено; согласно ст. 35 СК РФ прямо указывает, что в случаях совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимым имуществом, находящимся в совместной собственности супругов, и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга; предусмотрено, что супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки; Гар Е.А. не давала нотариально удостоверенного согласия на отчуждение спорных объектов недвижимого имущества в собственность Мироновой О.В., о чем ей должно было быть известно; таким образом, сделка может быть признана недействительной по мотиву отсутствия этого согласия.

Выводы, приведенные в решении суда и в апелляционном определении судебной коллегии, в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты, так как никаких существенных нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда и судебной коллегии по доводам кассационной жалобы из представленных документов не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции не наделен.

Принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений только в целях проведения повторного слушания и принятия нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления нижестоящего суда в кассационном порядке. Как неоднократно указывал Европейский Суд по правам человека в своих постановлениях, противоположный подход приводил бы к несоразмерному ограничению принципа правовой определенности.

Доводы кассационной жалобы требованиям принципа правовой определенности не отвечают.

При таких данных, вышеуказанные решение суда и апелляционное определение судебной коллегии сомнений в их законности с учетом доводов кассационной жалобы истца Мироновой О.В. не вызывают, а предусмотренные ст. 387 ГПК РФ основания для их отмены или изменения в настоящем случае отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 381, 383 ГПК РФ,

определил:

В передаче кассационной жалобы истца Мироновой О.В. на решение Мещанского районного суда города Москвы от 26 апреля 2016 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16 января 2017 года по гражданскому делу по иску Мироновой О.В. к Гар А.Е., Управлению Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по городу Москве о регистрации перехода права собственности, по встречному иску Гар Е.А. к Гар А.Е., Мироновой О.В. о признании договора дарения недействительным - для рассмотрения в судебном заседании Президиума Московского городского суда - отказать.

Судья Московского городского суда Князев А.А.