Апелляционное постановление Московского городского суда от 31 июля 2017 г. по делу N 10-12590/2017

Московский городской суд в составе председательствующего судьи:

Иванова С.А.,

с участием прокурора апелляционного отдела уголовно - судебного управления прокуратуры г. Москвы

Старостиной Е.Л.,

адвоката

Мащенко И.К., предоставившего удостоверение N и ордер N от года,

при секретаре

Лебедевой В.Г.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление и.о. заместителя Хорошевского межрайонного прокурора г. Москвы

Широкова Д.И.,

на постановление Хорошевского районного суда г. Москвы от 31 мая 2017 года, которым уголовное дело в отношении

Михеева ДА , ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ -

возвращено Хорошевскому межрайонному прокурору г. Москвы для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Мера пресечения до вступления постановления в законную силу Михееву Д.А. оставлена прежняя - подписка о невыезде и надлежащем поведении.

Изучив материалы уголовного дела, заслушав выступление прокурора Старостиной Е.Л., поддержавшей доводы апелляционного представления об отмене постановления суда, мнение адвоката Мащенко И.К., полагавшего постановление суда отменить по доводам апелляционного представления, поскольку возвращение уголовного дела в суд для рассмотрения по существу более выгодно для подзащитного,-

УСТАНОВИЛ:

Постановлением Хорошевского районного суда г. Москвы от 31 мая 2017 года уголовное дело в отношении Михеева Д.А. обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, на основании ст. 237 УПК РФ .

Согласно выводам суда, обвинительное заключение составлено с нарушением требований ст. 220 УПК РФ, которое выразилось в том, что согласно текста обвинительного заключения Михееву Д.А. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, то есть по мнению следственных органов Михеев Д.А. совершил заведомо ложный донос о совершении преступления, соединенный с искусственным созданием доказательств обвинения. В тоже время, суд первой инстанции указал, что из фабулы обвинения в действиях Михеева Д.А. усматривается преступный умысел, направленный на совершение заведомо ложного доноса о совершении хищения, принадлежащего ему мобильного телефона, при этом его целью было искусственное создание доказательств обвинения совершенного в отношении него преступления.

По мнению суда первой инстанции действия Михеевым Д.А. совершены с корыстным умыслом, однако это не нашло своего отражения в обвинительном заключении, а искусственное создание доказательств обвинения, которое автором обвинительного заключения обозначено, как цель преступления Михеева Д.А., лишь квалифицирующий признак ч. 3 ст. 306 УК РФ.

Указанные нарушения, по мнению суда первой инстанции, исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе имеющегося в уголовном деле обвинительного заключения.

В апелляционном представлении И.о. заместителя Хорошевского межрайонного прокурора г. Москвы Широковым Д.И. , поставлен вопрос об отмене постановления суда и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение, так как основания возврата уголовного дела указанные судом, являются немотивированными и необоснованными. Как полагает прокурор, доводы суда об обозначении искусственного создания доказательств обвинения, как цели преступления являются надуманными и не соответствуют действительности. Как следует из обвинительного заключения, Михеев Д.А. "имея преступный умысел, направленный на совершение заведомо ложного доноса о совершении хищения, принадлежащего ему мобильного телефона, с целью искусственного создания доказательств обвинения совершенного в отношении него преступления, заранее подготовил рюкзак, на боковой части которого сделал разрез канцелярским ножом." Таким образом, автор обвинительного заключения указал, что Михеев Д.А. подготовил рюкзак с целью искусственного создания доказательств обвинения, вовсе не имея в виду, что искусственное создание доказательств является целью его преступных посягательств. Выводы суда о наличии в действиях Михеева Д.А. корыстного умысла не подтверждаются собранными по уголовному делу доказательствами. Михеев Д.А. обратился в правоохранительные органы 01.09.2016 г., чтобы получить на руки копию постановления о возбуждении уголовного дела по факту хищения его имущества. В дальнейшем у Михеева Д.А., вплоть до момента прекращения производства по уголовному делу, была возможность совершить еще одно преступление - мошенничество, посредством предъявления необходимых документов страховщику. Однако он, реально имея в течение 25 дней возможность, этого не совершил. Прокурор также обращает внимание на объект преступного посягательства: при заведомо ложном сообщении о преступлении имеет место посягательство на интересы правосудия, что представляется затруднительным при наличии корыстного умысла. Как считает прокурор, при таких обстоятельствах, указанные судом в обжалуемом постановлении основания, не могут служить причинами для возвращения уголовного дела прокурору. Обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ и без иных нарушений действующего законодательства. Возвращение уголовного дела необоснованно приведет к затягиванию судебного разбирательства, нарушению прав участников уголовного судопроизводства и требований ст. 6.1 УПК РФ. Прокурор просит постановление суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд на новое рассмотрение.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, а также выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции находит постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

При вынесении рассматриваемого решения, судом не были выполнены указанные требования Уголовно-процессуального закона.

В соответствии уголовно - процессуальным законом, требования части первой статьи 237 УПК Российской Федерации не исключают - по своему конституционно-правовому смыслу в их взаимосвязи - правомочие суда по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвратить дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях существенных нарушений уголовно-процессуального закона, не устранимых в судебном производстве.

При этом статья 237 УПК РФ, предусматривает исчерпывающий перечень случаев, когда уголовное дело возвращается прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами и основаниями возврата уголовного дела прокурору в отношении Михеева Д.А., поскольку суд первой инстанции, принимая решение, не указал и не сослался ни на один подпункт, пункт, а также часть ст. 237 УПК РФ, которые явились основанием для возврата дела прокурору. В тоже время указывая, как основание и повод возвращения уголовного дела на то, что действия Михеевым Д.А. совершены с корыстным умыслом, что не нашло своего отражения в обвинительном заключении, а искусственное создание доказательств обвинения, которое автором обвинительного заключения обозначено, как цель преступления Михеева Д.А., лишь квалифицирующий признак ч. 3 ст. 306 УК РФ, не являются объективно достаточными, так как они не раскрывают сути принятого судом первой инстанции решения и не направляют органы предварительного расследования на совершение каких-либо процессуальных действий с целью устранения препятствий рассмотрения дела судом.

В данной части суд апелляционной инстанции соглашается с доводами прокурора о том, что совершенное Михеевым Д.А. преступление затрагивает интересы правосудия. При этом данное преступление считается оконченным с момента принятия уполномоченным лицом устного или письменного заявления о преступлении. Изучение и проверка этого заявления, в том числе посредством следственных действий, а также принятие по нему решения находятся за рамками данного состава преступления и могут учитываться при определении степени тяжести преступления. В рассматриваемом случае Михеев Д.А. совершая заведомо ложный донос, предварительно разрезал рюкзак, указал способ совершения в отношении него преступления, тем самым, как указывает следствие, искусственно создал доказательства обвинения, чему судом должна быть дана оценка при принятии окончательного решения по делу. Кроме того, данное преступление, может быть совершено только с прямым умыслом, о чем свидетельствует указание в диспозиции нормы на заведомость ложного доноса о преступлении. Целью заведомо ложного доноса, как правило, является возбуждение уголовного дела, чего, как указал Михеев Д.А. в судебном заседании он и добивался. Однако при определенных обстоятельствах, как в рассматриваемом случае, это преступление может быть совершено и в других целях. После обращения в правоохранительные органы Михеев Д.А. никуда не обращался, в связи с чем, какой-либо корыстной выгоды из-за этого не получил.

При указанных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции считает, что оснований для возвращения уголовного дела прокурору в соответствии с требованиями ст. 237 УПК РФ у суда не имелось, в связи с чем, постановление суда нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в ином составе.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ,-

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Хорошевского районного суда г. Москвы от 31 мая 2017 года о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в отношении

Михеева ДА - отменить.

Уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии судебного разбирательства в ином составе. Апелляционное представление прокурора удовлетворить.

Председательствующий: