Бюллетень судебной практики Московского областного суда за четвертый квартал 2014 года (утв. президиумом Мособлсуда 24 декабря 2014 г.)

Судебная практика Московского областного суда по гражданским делам и делам, вытекающим из публичных отношений

Кассационная практика

1. Изменение вида разрешенного использования для сельскохозяйственных угодий в составе земель сельскохозяйственного назначения возможно только после перевода этих земель или земельных участков в составе таких земель из земель сельскохозяйственного назначения в другую категорию.

А. обратился в суд с заявлением об оспаривании бездействия Управления Росреестра по Тверской области, выразившегося во невнесении в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним сведений об изменении вида разрешенного использования принадлежащего ему земельного участка "для передачи в аренду или распоряжения иным способом" на вид - "для дачного строительства", просил обязать Управление Росреестра внести в ЕГРП сведения о соответствующих изменениях.

Мотивировал требования тем, что на основании постановления главы администрации Нерльского сельского поселения от 2011 г. указанный вид разрешенного использования был изменен на вид "для дачного строительства", однако, в ЕГРП указанные изменения не внесены.

Решением Одинцовского городского суда Московской области от 29 января 2014 г. заявление А. удовлетворено.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 21 апреля 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум не согласился с выводами суда апелляционной инстанции, указав на неправильное применение норм материального права.

Судом установлено, что УФСГРКК по Тверской области, ссылаясь на положения абзаца 4 пункта 1 ст. 20 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", направило А. сообщение об отказе во внесении и государственной регистрации изменений в ЕГРП, поскольку представленные им документы не отвечают требованиям действующего законодательства, а также, что в состав принадлежащего заявителю земельного участка, относящегося к землям сельскохозяйственного назначения, входят сельскохозяйственные угодья (пашня).

Судебная коллегия, соглашаясь с решением суда первой инстанции об удовлетворении заявления А., пришла к выводу, что в случае внесения сведений о виде разрешенного использования земельного участка в Государственный кадастр недвижимости, эти сведения должны автоматически вноситься в ЕГРП, без какой-либо дополнительной регистрации, поскольку фактически изменяются только характеристики объекта недвижимости.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что кадастровый учет земельных участков уже произведен, изменения в ГКН внесены и регистрирующий орган должен провести техническую процедуру внесения актуальных сведений по результатам кадастрового учета.

Данные выводы основаны на неправильном применении и толковании норм материального права.

Статьей 13 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ установлен порядок проведения государственной регистрации прав, в который входят правовая экспертиза документов, проверка законности сделки, в том числе установление отсутствия противоречий между заявляемыми правами и уже зарегистрированными правами на объект недвижимого имущества, а также других оснований для отказа в государственной регистрации прав или ее приостановления (в редакции Федерального закона от 23.07.2013 N 250-ФЗ, действующей на момент разрешения вопроса о проведении регистрации).

Следовательно, Управление Росреестра вправе проводить правовую экспертизу документов, представленных для государственной регистрации прав, независимо от основания такой регистрации.

Согласно ст. 196 ГПК РФ при принятии решения суд устанавливает действительные правоотношения сторон, определяет закон, который должен быть применен по данному делу. При этом суд вправе не применять акт государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащий закону (ст. 12 ГК РФ).

Суд не принял во внимание то обстоятельство, что вид разрешенного использования земельного участка является одной из его характеристик, как объекта права, и должен определяться и устанавливаться, исходя из совокупности всех предъявляемых действующим законодательством требований.

В силу п. 1 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" его действие не распространяется на земельные участки, предоставленные из земель сельскохозяйственного назначения гражданам для индивидуального жилищного, гаражного строительства, ведения личного подсобного и дачного хозяйства, садоводства, животноводства и огородничества, а также на земельные участки, занятые зданиями, строениями, сооружениями.

Оборот указанных земельных участков регулируется Земельным Кодексом Российской Федерации.

Согласно ст. 77 ЗК РФ землями сельскохозяйственного назначения признаются земли, находящиеся за границами населенного пункта и предоставленные для нужд сельского хозяйства, а также предназначенные для этих целей, в составе которых выделяются сельскохозяйственные угодья.

Особенности использования сельскохозяйственных угодий определены статьей 79 ЗК РФ, в соответствии с которой сельскохозяйственные угодья - пашни, сенокосы, пастбища, залежи, земли, занятые многолетними насаждениями (садами, виноградниками и другими), - в составе земель сельскохозяйственного назначения имеют приоритет в использовании и подлежат особой охране. Особо ценные продуктивные сельскохозяйственные угодья могут быть в соответствии с законодательством субъектов Российской Федерации включены в перечень земель, использование которых для других целей не допускается (пункты 1 и 4).

В ч. 9 ст. 35 Градостроительного Кодекса РФ закреплено, что в состав зон сельскохозяйственного использования могут включаться зоны сельскохозяйственных угодий - пашни, сенокосы, пастбища, залежи, земли, занятые многолетними насаждениями.

В соответствии с ч. 6 ст. 36 Градостроительного кодекса РФ градостроительные регламенты для земель сельскохозяйственных угодий в составе земель сельскохозяйственного назначения не устанавливаются.

В силу положений ч. 5 ст. 37 Градостроительного кодекса РФ решения об изменении одного вида разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства, расположенных на землях, на которые действие градостроительных регламентов не распространяется или для которых градостроительные регламенты не устанавливаются, на другой вид такого использования - принимаются в соответствии с федеральными законами.

Таким образом, для земель сельскохозяйственных угодий в составе земель сельскохозяйственного назначения градостроительное зонирование не осуществляется и виды разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства не устанавливаются, вследствие этого они не могут быть изменены.

Запрет на установление градостроительного регламента исключает возможность использования указанных земель для застройки и последующей эксплуатации объектов строительства, а также применение порядка принятия решений об изменении вида разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства, предусмотренного п. 3 ч. 1 ст. 4 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 191-ФЗ "О введении в действие Градостроительного кодекса Российской Федерации".

Иного федерального закона, регламентирующего использование земельных участков, для которых градостроительные регламенты не устанавливаются и определяется порядок проведения зонирования территорий, не имеется, что означает невозможность изменения вида разрешенного использования земельных участков сельскохозяйственных угодий в составе земель сельскохозяйственного назначения и действие принципа сохранения целевого использования данных земельных участков, закрепленного подп. 1 п. 3 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения".

С учетом изложенного изменение вида разрешенного использования для сельскохозяйственных угодий в составе земель сельскохозяйственного назначения возможно только после перевода этих земель или земельных участков в составе таких земель из земель сельскохозяйственного назначения в другую категорию. Данный перевод допускается в исключительных случаях, перечисленных в ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 21 декабря 2004 г. N 172-ФЗ "О переводе земель или земельных участков из одной категории в другую".

Приведенные правовые положения согласуются с пунктом 5 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за 4 квартал 2013 г., утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 04 июня 2014 г.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Постановление президиума Московского областного суда N 606 от 29 октября 2014 г.

2. Включение жилого дома в состав приватизируемого имущества государственного или муниципального предприятия в нарушение действующего законодательства не должно влиять на жилищные права граждан, вселившихся и проживавших в данных жилых помещениях до приватизации.

К. обратилась с иском к администрации городского поселения Видное Ленинского муниципального района Московской области, ООО "Видновский городской спортивно-технический клуб" о предоставлении ей благоустроенного жилого помещения, аналогичного занимаемому в общежитии. Обосновала требования тем, что была вселена в 1991 г. в предоставленное ей в связи с трудовыми отношениями помещение в общежитии ведомственного фонда, постоянно в нем проживает более 20 лет, вносит коммунальные платежи, и имеет право на приватизацию занимаемого жилого помещения.

Решением Видновского городского суда Московской области от 13 декабря 2013 г. иск К. удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 26 марта 2014 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу вынесено новое решение об отказе К. в иске.

Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.

Судом установлено, что решением исполнительного комитета Видновского городского Совета народных депутатов Московской области от 1985 г. определенные комнаты в доме, в том числе, где проживает и зарегистрирована К., признаны общежитием, которое расположено в строении, входящем в состав Усадьбы "Тимохово" Ленинского р-на, которая отнесена к памятникам истории и культуры Московской области.

По договору купли-продажи от 2010 г. ООО "Видновский городской спортивно-технический клуб" продало ООО "Даверна" в том числе здание общежития (склад) с указанием, что здание общежития является нежилым.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истица была вселена в помещение дома, которое в настоящее время является нежилым, и на основании ст. 87 ЖК РФ, удовлетворил иск.

Судебная коллегия, отменяя решение суда, исходила из того, что в общежитие К. была вселена в связи с учебой и последующими трудовыми отношениями с ее работодателем - организацией "Автомотоотделение", а не органами исполнительной власти; общежитие никогда не являлось муниципальной собственностью; истица на учете в качестве нуждающейся в получении жилого помещения по договору социального найма не состоит, в связи с чем отказал К. в иске.

Выводы суда апелляционной инстанции противоречат ст. 217 ГК РФ, а также ст.ст. 2 и 6 Закона РФ от 04 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" (с последующими изменениями и дополнениями), по смыслу которых в контексте разъяснений, содержащихся в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.08.1993 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", право на бесплатную приватизацию жилья имеют граждане, занимающие жилые помещения по договору социального найма в государственном и муниципальном жилищном фонде, включая ведомственный жилищный фонд.

Судом установлено, что здание общежития, в котором находится спорное помещение, принадлежало на праве собственности Видновскому городскому спортивно-техническому клубу на основании акта передачи материальных средств Постановлением бюро Правления Московского областного Совета ОСТО "О реорганизации МОСТК ДОСААФ" от 1992 г.

Судебной коллегией не учтено, что Указом Президента РФ от 10 января 1993 г. "Об использовании объектов социально-культурного и коммунально-бытового назначения приватизируемых предприятий" установлен запрет на включение объектов жилищного фонда в состав приватизируемого имущества при приватизации предприятий, находящихся в федеральной (государственной) собственности.

Указанные объекты, являясь федеральной (государственной) собственностью, должны находиться в ведении местной администрации по месту расположения объекта, в данном случае - в ведении администрации городского поселения Видное.

Включение жилого дома в состав приватизируемого имущества государственного и муниципального предприятия в нарушение действующего законодательства не должно влиять на жилищные права граждан, вселившихся и проживавших в данных жилых помещениях до приватизации.

Согласно положениям ст. 7 Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", общежития, которые принадлежали государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям и были переданы в ведение органов местного самоуправления, утрачивают статус общежитий в силу закона и к ним применяется правовой режим, установленный для жилых помещений, предоставленных по договорам социального найма.

При этом отсутствие договора социального найма, а также решения органа местного самоуправления об исключении соответствующего дома из специализированного жилищного фонда не препятствует осуществлению гражданами прав нанимателя жилого помещения по договору социального найма, поскольку их реализация не может быть поставлена в зависимость от оформления органами местного самоуправления указанных документов.

Таким образом, независимо от того, что здание общежития при реорганизации МОСТК ДОСААФ не было передано в муниципальную собственность, права истицы по пользованию занимаемым жилым помещением, предусмотренные договором социального найма, не могут быть умалены. При невозможности сохранения прав истицы на занимаемое жилое помещение как нанимателя муниципального жилого помещения по договору социального найма по независящим от нее причинам, обязанность по предоставлению иного жилого помещения лежит на администрации муниципального образования.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм процессуального и материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума Московского областного суда N 604 от 29 октября 2014 г.

3. Объект незавершенного строительства относится к совместно нажитому имуществу супругов, подлежащему разделу.

Р-ва обратилась с иском к Р-ву, администрации сельского поселения Кривцовское Солнечногорского муниципального района Московской области о признании права собственности на 1/2 долю на жилой дом и 1/2 долю земельного участка, как совместно нажитое в браке имущество. Ответчик, которому в 1991 г. был предоставлен под индивидуальное жилищное строительство спорный земельный участок, уклоняется от регистрации прав на указанное недвижимое имущество.

Ответчик заявил о применении срока исковой давности.

Решением Солнечногорского городского суда Московской области от 11 февраля 2014 г. в иске Р-вой отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 14 мая 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Судом установлено, что стороны с 1983 г. состояли в браке, который расторгнут решением суда в ноябре 2013 г.

Р-ву решением местного исполкома в 1991 г. передан спорный земельный участок под ИЖС, на котором весной 1992 г. начато строительство жилого дома.

Отказывая истице в иске, суды исходили из того, что решением Черемушкинского районного суда г. Москвы от 2011 г. Р-вой отказано в иске к Р-ву о разделе этого земельного участка, поскольку государственная регистрация прав собственности ни на земельный участок, ни на возведенное на нем строение не произведена, спорный земельный участок был предоставлен в пользование ответчику и в собственность не оформлялся.

Кроме того, судом указано, что спорный жилой дом не является объектом гражданского оборота, поскольку право собственности на него по содержащимся в ст. 222 ГК РФ основаниям в установленном законом порядке не признано; объективных доказательств того, что строительство дома завершено, о степени его готовности, возможности его раздела, регистрации и проживания в нем, не представлено.

Суд также пришел к выводу о пропуске Р-вой срока исковой давности, исходя из того, что брачные отношения между сторонами были прекращены в 2007 г. и именно с указанного времени, по мнению суда, необходимо исчислять 3-х летний срок для защиты ее нарушенного права.

Приведенные выводы суда в части требований о признании права на возведенный в период брака объект строительства основаны на неверном применении и толковании закона.

В силу пункта 1 статьи 130 ГК РФ к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства.

Как разъяснено в пункте 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 10/22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" на объект незавершенного строительства может быть признано право собственности по решению суда.

Исходя из положений приведенных выше норм в их взаимосвязи, объект незавершенного строительства относится к недвижимому имуществу, в отношении которого возможно возникновение, изменение и прекращение прав и обязанностей, в том числе признание права собственности.

Следовательно, объект незавершенного строительства относится к совместно нажитому имуществу супругов, подлежащему разделу. При этом отсутствие кадастрового паспорта на объект незавершенного строительства либо отсутствие государственной регистрации на него не является препятствием для его раздела между супругами и признания на него права собственности, что не было учтено судебными инстанциями при разрешении настоящего спора.

Кроме того, судом первой инстанции были неверно применены положения ст. 200 ГК РФ о пропуске истицей срока исковой давности.

В соответствии с п. 1 ст. 204 Гражданского кодекса Российской Федерации, срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

Как следует из материалов дела, настоящий спор заявлен истицей в августе 2013 г., т.е. до вступления в законную силу решения Черемушкинского районного суда (20 ноября 2013 г.), о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества, в связи с чем вывод суда о пропуске Р-вой срока исковой давности ошибочен.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права при разрешении требований о признании права собственности на 1/2 долю возведенного в период брака объекта строительства явились основанием для отмены принятых по делу судебных актов в указанной части и направления дела на новое рассмотрение в Солнечногорский городской суд.

Постановление президиума Московского областного суда N 626 от 19 ноября 2014 г.

4. Если раздел квартиры в натуре, равно как и определение порядка пользования ею технически невозможны, собственник, для которого исключена возможность получить во владение и пользование принадлежащую ему часть имущества, вправе требовать соответствующей денежной компенсации за пользование ответчиком его долей в квартире.

Е-ва обратилась с иском к бывшему супругу Е-ву о понуждении заключить договор найма однокомнатной квартиры; возложении на ответчика обязанности выплачивать ей ежемесячно плату за пользование жилым помещением.

Ответчик просил о взыскании судебных расходов.

Мотивировала иск тем, что ей принадлежит 1/2 доля спорной квартиры, в которую она не может вселиться и пользоваться, в связи с чем ответчик единолично пользуется всем жилым помещением.

Решением Реутовского городского суда Московской области от 20 марта 2014 г. Е-вой в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 12 мая 2014 г. решение в данной части оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Отказывая Е-вой в иске, суды исходили из того, что законом не предусмотрена возможность понуждения одного из совладельцев квартиры к заключению договора найма жилого помещения с другим сособственником, в связи с чем отсутствуют основания и для возложения на ответчика обязанности по выплате денежных средств за пользование всей квартирой.

Данные выводы суда основаны на неверном толковании ст. 247 ГК РФ, по смыслу которой применительно к жилому помещению как к объекту жилищных прав, а также принимая во внимание то, что жилые помещения предназначены для проживания граждан, в отсутствие соглашения собственников жилого помещения о порядке пользования этим помещением, участник долевой собственности имеет право на предоставление для проживания части жилого помещения, соразмерной его доле, а при невозможности такого предоставления с учетом площади жилого помещения и других обстоятельств, право собственника может быть реализовано иными способами, в частности путем требования у других собственников, владеющих и пользующихся имуществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.

Судом установлено, что спорная квартира является однокомнатной, которой пользуется только ответчик, зарегистрированный в ней по месту жительства, что указывает на невозможность раздела в натуре указанной квартиры, равно как и определения порядка пользования ею. Следовательно, в силу закона истица вправе требовать соответствующей денежной компенсации за пользование ответчиком ее долей в квартире.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены принятых по делу судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление президиума Московского областного суда N 625 от 19 ноября 2014 г.

5. Гражданин, являющийся членом садоводческого товарищества, созданного до вступления в законную силу ФЗ N 66-ФЗ, имеет право на передачу занимаемого им земельного участка в собственность бесплатно, независимо от времени принятия в члены СНТ.

Щ. обратилась с иском к Администрации Лотошинского муниципального района Московской области и СНТ о признании права собственности на земельный участок, как члену СНТ с 2012 г.

Решением Лотошинского городского суда Московской области от 11 июня 2014 г. Щ. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 августа 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального права.

Судом установлено, что СНТ создано в 1992 г., тогда же зарегистрирован его устав.

На основании постановления Главы администрации Лотошинского района от 1993 г. за садоводческим товариществом был закреплен земельный участок конкретной площадью, из которого в бессрочное пользование товариществу предоставлены земли общего пользования, резервные садовые участки и в собственность граждан - членов садоводческого товарищества.

Щ. принята в члены СНТ решением общего собрания членов товарищества в 2012 г. и ей предоставлен земельный участок в пределах границ территории СНТ, свободный от прав третьих лиц, не имеющий обременений, который учтен в ГКН с конкретными границами и фактически используется истицей по назначению.

Отказывая Щ. в иске, суд исходил из того, что спорный земельный участок был предоставлен истице в пользование после введения в действие Земельного кодекса РФ и вступления в силу ФЗ от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан", в связи с чем правовых оснований для признания за истицей права собственности на спорный земельный участок бесплатно не имеется.

Данный вывод суда основан на неправильном применении положений п. 4 ст. 28 Федерального закона от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ, установившей, что в случае, если земельный участок, составляющий территорию садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения, предоставлен данному некоммерческому объединению либо иной организации, при которой до вступления в силу указанного федерального закона было создано (организовано) данное некоммерческое объединение, гражданин, являющийся членом данного некоммерческого объединения, имеет право бесплатно приобрести в собственность земельный участок, предоставленный ему в соответствии с проектом организации и застройки территории данного некоммерческого объединения либо другим устанавливающим распределение земельных участков в данном некоммерческом объединении документом.

По смыслу приведенной нормы закона, вопрос о передаче земельных участков в собственность бесплатно не ставится в зависимость от времени формирования занимаемого садоводом земельного участка и момента принятия гражданина в члены садоводческого товарищества.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 2.8 "Обзора судебной практики по вопросам, возникающим при рассмотрении дел, связанных с садоводческими, огородническими и дачными некоммерческими объединениями, за 2010 - 2013 год" указал, что существенное правовое значение в данном случае имеют три обстоятельства:

испрашиваемый гражданином участок должен входить в состав территории садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения;

данное некоммерческое объединение должно быть создано до вступления в силу Федерального закона от 15 апреля 1998 года N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан", то есть до 23 апреля 1998 года;

гражданин, испрашивающий земельный участок в собственность бесплатно, должен являться членом данного некоммерческого объединения (партнерства) и пользоваться этим участком на законных основаниях.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены судебных постановлений и вынесения нового решения об удовлетворении исковых требований Щ.

Постановление президиума Московского областного суда N 644 от 10 декабря 2014 г.

6. При рассмотрении спора о законности увольнения работника по сокращению штата суду надлежит проверять, на какую из вакантных должностей на день увольнения работника он мог быть переведен работодателем с учетом образования, профессиональных качеств и уровня квалификации работника.

В. обратилась с иском к ОАО "СМК" о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, мотивировав требования тем, что при увольнении по сокращению штата работодатель не принял мер по её трудоустройству, имея в наличии вакантные должности.

Решением Ступинского городского суда Московской области от 13 января 2014 г. В отказано в иске.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 апреля 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Судом установлено, что В. работала в ОАО "СМК" инженером 1-ой категории цеха КИПиА.

В. была уволена с работы на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ по сокращению штата работников организации.

Отказывая В. в иске, суд исходил из того, что сокращение штата в организации ответчика имело место, и процедура увольнения В. с работы работодателем соблюдена, с чем согласилась судебная коллегия, указав, что истице неоднократно предлагались вакантные должности, однако конкретного заявления от истицы о переводе на ту или иную должность непосредственно к работодателю не поступало, и работодатель не был извещен о желании истицы перевестись на другую должность.

Данные выводы суда основаны на неправильном применении положений ч. 3 ст. 81 ТК РФ, установившей, что увольнение по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 настоящей статьи, допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в пункте 29 разъяснено, что в соответствии с ч. 3 ст. 81 Кодекса увольнение работника в связи с сокращением численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. Судам следует иметь в виду, что работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. При решении вопроса о переводе работника на другую работу необходимо также учитывать реальную возможность работника выполнять предлагаемую ему работу (с учетом его образования, квалификации, опыта работы).

В силу нормативного единства п. 2 ч. 1, ч. 3 ст. 81, ч. 1 ст. 179, ч. 1 и 2 ст. 180 ТК РФ, работодатель, предлагая вакантные должности, должен выяснить мнение работника и вправе получить определенный ответ: согласие на перевод либо отказ от перевода на другую работу, что может быть зафиксировано соответствующим актом. Возможность закрепления в письменном виде отказа работника от предложенных вакансий вытекает из системного толкования норм трудового законодательства, в том числе из положений об общем порядке оформления прекращения трудового договора. А вопросы расстановки кадров, то есть выбор конкретной должности из предложенных вакансий с учетом анализа профессиональных качеств, знаний и опыта работников относятся к исключительной компетенции работодателя.

По данному делу В. были предложены вакантные должности в ОАО "СМК" и она дала письменное согласие о переводе на другую постоянную работу одновременно на несколько должностей (инженера-технолога, инженера по качеству, специалиста по внутренним аудитам менеджмента, начальника отдела управления делами администрации, специалиста по контролю исполнительской дисциплины), которые не были укомплектованы на день увольнения истицы, но эти вакансии были заняты иными работниками после увольнения В.

Акты об отказе истицы от предложенной работы работодателем не оформлены.

Таким образом, суд в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ не установил, на какую из указанных В. должностей, вакантных на день ее увольнения, истица могла быть переведена работодателем с учетом ее образования, профессиональных качеств и уровня квалификации, в связи с чем вывод суда о соблюдении работодателем установленного порядка увольнения В. с работы является неправомерным.

Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального и материального права явились основанием для отмены судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление президиума Московского областного суда N 637 от 26 ноября 2014 г.

7. По смыслу пункта 4 статьи 1109 ГК РФ бремя доказывания того обстоятельства, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности, должно быть возложено на приобретателя имущества (денежных средств).

Ч. обратился с иском к А. о взыскании неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами и компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что он передал А. денежные средства, имея намерение на возврат денежных средств с процентами либо получение иной выгоды. Однако по требованию истца ответчик денежные средства не вернул.

Решением Шатурского городского суда Московской области от 17 декабря 2013 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии Московского областного суда от 19 марта 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм процессуального и материального права.

Судом установлено, что А. выдал истцу письменную расписку о получении от него денег в счет своей доли в компании ООО "Э.".

Отказывая в иске, суд указал, что вступившим в законную силу решением Шатурского городского суда от 2012 г. Ч. отказано в иске к А. о взыскании долга по договору займа, и при этом установлено, что названная выше расписка не содержит условий, свидетельствующих о наличии между сторонами по делу правоотношения, вытекающего из договора займа.

Суд также пришел к выводу, что расписка является безденежной, поскольку А. денежные средства от истца не получал. Деньги передавались иным лицом и предназначались С. взамен передачи последним акций ООО "Э." истцу. Однако требований к С. истцом не заявлено.

Названный вывод суда основан на неправильном применении и толковании норм материального и процессуального права - ст. 1102 и п. 4 ст. 1109 ГК РФ, по смыслу которого бремя доказывания того обстоятельства, что Ч., требующий возврата имущества, знал об отсутствии обязательства либо предоставил имущество в целях благотворительности, должно быть возложено на А., как на приобретателя имущества (денежных средств).

Такие доказательства в материалах дела отсутствуют.

Допустимых доказательств того, что между истцом и С. возникло правоотношение, средством платежа по которому выступали указанные выше денежные средства, в материалах дела не имеется.

Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального и материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума Московского областного суда N 634 от 26 ноября 2014 г.

8. Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

В. обратился с иском к Б., муниципальному образованию городское поселение Загорянский Щелковского муниципального района Московской области о признании недействительным договора дарения пяти земельных участков, заключенного между В. и Б., применении последствий недействительности ничтожной сделки и истребовании названного имущества из чужого незаконного владения ответчика, признании за ним права собственности на спорные земельные участки.

В обоснование иска В. ссылался на допущенное им при заключении оспариваемой сделки нарушение положений ст. 8 ФЗ от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" об обязательности направления письменного уведомления о намерении продать земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения в высший исполнительный орган государственной власти субъекта Российской Федерации (Правительство Московской области), что влечет за собой ничтожность оспариваемой сделки.

Решением Щёлковского городского суда Московской области от 29 октября 2013 г. иск удовлетворен.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 03 февраля 2014 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Судом установлено, что в 2010 г. В., являясь собственником спорных земельных участков, категория земель - земли сельскохозяйственного назначения, разрешенное использование - для сельскохозяйственного производства, заключил с Б. договор дарения указанных земельных участков.

В 2011 г. между Б. и О. были заключены договоры дарения вышеуказанных земельных участков, а впоследствии О. на основании договоров пожертвования передал спорные земельные участки безвозмездно в собственность муниципальному образованию городское поселение Загорянский Щелковского муниципального района Московской области. Переход права собственности по указанным сделкам зарегистрирован в установленном законом порядке.

Решением Щёлковского городского суда Московской области от 26 декабря 2012 г. были признаны недействительными договор дарения спорных земельных участков, заключенный между В. и Б.; договоры дарения земельных участков, заключенные между Б. и О. и названные договоры пожертвования; исключены сведения из ЕГРП о праве собственности на данные земельные участки муниципального образования городское поселение Загорянский Щелковского муниципального района Московской области; за В. признано право собственности на спорное имущество.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 июля 2013 г. решение суда было отменено с принятием по делу нового решения: договор дарения спорных земельных участков, заключенный В. и Б. признан притворной сделкой, прикрывающей сделку купли-продажи указанных земельных участков; в иске В. о признании последующих договоров отчуждения указанных земельных участков недействительными, признании права собственности на них В. отказано.

Удовлетворяя иск В. по настоящему спору, суд первой инстанции пришел к выводу, что между В. и Б. в связи с заключением договора дарения фактически возникли правоотношения, вытекающие из договора купли-продажи, в связи с чем к ним должны применяться нормы материального права, регулирующие вопросы, связанные с заключением именно договора купли-продажи, в том числе и порядка его заключения.

Применив положения ст. 8 ФЗ от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", согласно которой направление письменного уведомления о намерении продать земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения, является обязанностью продавца, не соблюдение которой влечет ничтожность совершенной сделки, суд пришел к выводу о том, что скрытый договор купли-продажи спорных земельных участков не соответствует требованиям закона, что в силу п. 1. ст. 167, ст. 168 ГК РФ влечет недействительность договора в силу его ничтожности с момента заключения и незаконность последующего отчуждения участков.

Применив положения ст.ст. 301, 302 ГК РФ, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для истребования земельных участков из чужого незаконного владения муниципального образования городское поселение Загорянский Щелковского муниципального района Московской области в пользу В.

Приведенные выводы судов основаны на неправильном применении и толковании норм материального права.

Согласно ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

В соответствии с п. 1 ст. 302 ГК РФ если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

По смыслу приведенной нормы собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Согласно разъяснениям, приведенным в п. 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.

Таким образом, в предмет доказывания по такому иску входит установление наличия права собственности у истца на истребуемое имущество, была ли выражена воля собственника имущества на его передачу в собственность иного лица, или оно выбыло из владения собственника помимо его воли, а также наличие истребуемого имущества и законность владениям им.

В данном случае суд указанные выше обстоятельства не определил в качестве юридически значимых, что в результате привело к неправильному применению судом положений ст. 302 ГК РФ.

В силу п. 3 ст. 10 ГК РФ в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается.

Добросовестное приобретение в смысле ст. 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация).

Защита прав лица, считающего себя собственником имущества в таком случае возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются такие предусмотренные ст. 302 ГК РФ основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя.

В ходе судебного разбирательства данного дела не оспаривалось, что муниципальное образование городское поселение Загорянский Щёлковского муниципального района Московской области - собственник спорных земельных участков, является добросовестным приобретателем.

При разрешении настоящего спора суд не принял во внимание, что В., заключая с Б. сделку, прикрывающую договор купли-продажи указанных земельных участков, тем самым добровольно выразил свою волю на его отчуждение, то есть, на выбытие из его владения указанных земельных участков, в связи с чем законных оснований полагать, что указанное имущество выбыло помимо воли В. у суда не имелось.

С учетом установленного судом, надлежало исходить из того, что избранный В. способ защиты права путем истребования спорного имущества у последнего его собственника - добросовестного приобретателя по основаниям, установленным ст. 302 ГК РФ, не может применяться к спорным правоотношениям.

Судом также не принято во внимание, что В., предъявляя иск по основанию допущенного им самим нарушения права преимущественной покупки спорных земельных участков Правительством Московской области, в нарушение ст. 3 ГПК РФ, фактически не имеет юридически значимого интереса в деле. Правительство Московской области нарушение своих прав заключением данных сделок не оспаривало, соответствующие исковые требования не заявляло.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Постановление президиума Московского областного суда N 590 от 29 октября 2014 г.

9. Решение вопроса о включении земельных участков в границы населенных пунктов и изменение категории и вида разрешенного использования является исключительной компетенцией Правительства Московской области.

ДНП "Лесино" и ДНП "Еремино" обратились в суд с заявлением о признании незаконным бездействия администрации городского поселения Загорянский Щелковского муниципального района Московской области, об обязании включить земельные участки в черту деревни Супонево, изменении их разрешенного использования с "земли сельскохозяйственного назначения" - на "земли населенных пунктов" и вид разрешенного использования - с "дачное строительство" - на "малоэтажное жилищное строительство".

Ссылались на то, что им на праве собственности принадлежат спорные земельные участки, в отношении которых было проведено межевание, раздел и произведено отчуждение участков в пользу граждан. Вновь образованные участки представляют собой единый жилой комплекс - поселок "Варежки" и примыкают непосредственно к границам деревни Супонево.

Решением Щелковского городского суда Московской области от 29 января 2014 г. заявление удовлетворено.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 21 мая 2014 г. решение суда в части обязания Правительства Московской области с даты поступления документов правообладателей земельных участков в установленный законом срок принять решение о включении земельных участков в черту деревни Супонево, изменении категории и вида разрешенного использования земельных участков или отказать в принятии такого решения отменено, и постановлено новое решение об обязании Правительства Московской области принять решение о включении земельных участков, образующих коттеджный поселок "Варежки", в черту деревни Супонево, перевести земельные участки в категорию земель - "земли населенных пунктов", изменить вид разрешенного использования земельных участков на - "для малоэтажного жилищного строительства". В остальной части решение суда судебной коллегией оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права.

Обязывая Правительство Московской области принять решение о включении земельных участков, образующих коттеджный поселок "Варежки" в черту деревни Супонево, перевести земельные участки в иную категорию земель, суд апелляционной инстанции исходил из того, что нарушенные права заявителей остались не восстановленными.

Между тем такой вывод основан на неправильном применении норм материального права.

Согласно ст. 1 ФЗ N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", принципом деятельности органов государственной власти Российской Федерации является самостоятельное осуществление принадлежащих им полномочий.

В соответствии с положениями ч. 1, 3 ст. 4.1. Федерального закона от 29.12.2004 N 191-ФЗ "О введении в действие Градостроительного кодекса Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 191-ФЗ) включение земельных участков в границы населенных пунктов или исключение земельных участков из границ населенных пунктов осуществляется исполнительными органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

Законами субъектов Российской Федерации может быть установлен порядок подготовки и принятия решений о включении земельных участков в границы населенных пунктов либо об исключении или об изменении видов разрешенного использования земельных участков с учетом требований данного Федерального закона.

Законом Московской области от 07.06.1996 N 23/96-ОЗ "О регулировании земельных отношений в Московской области" установлено, что правовые акты о включении земельных участков в границы населенных пунктов или об исключении земельных участков из границ населенных пунктов; об установлении или об изменении видов разрешенного использования земельных участков принимает Правительство Московской области (п.п. 7, 7.1. ст. 3 Закона).

ГАРАНТ:

По-видимому, в предыдущем абзаце допущена опечатка. Вместо "п.п. 7, 7.1. ст. 3 Закона" имеется в виду "п.п. 7, 7.1. ч. 1 ст. 3 Закона"

Из указанных правовых норм следует, что решение вопроса о включении земельных участков в границы населенных пунктов и изменение категории и вида разрешенного использования является исключительной компетенцией Правительства Московской области.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения, с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума Московского областного суда N 602 от 29 октября 2014 г.

Судебная практика Московского областного суда по уголовным делам

Кассационная практика

1. Решение мирового судьи об отказе в возбуждении уголовного дела частного обвинения является необоснованным, поскольку не соответствует требованиям ст. 319 УПК РФ.

С. обратилась к мировому судье Рузского судебного района Московской области с заявлением, в котором просила возбудить уголовное дело и привлечь к уголовной ответственности Т. по ч. 1 ст. 116 УК РФ. В заявлении она описала события, имевшие место 21 апреля 2011 года.

Постановлением мирового судьи Рузского судебного района Московской области отказано в возбуждении уголовного дела по заявлению С. в отношении Т. по ч. 1 ст. 116 УК РФ за истечением сроков давности уголовного преследования.

Апелляционным постановлением Рузского районного суда Московской области от 1 августа 2013 года постановление мирового судьи оставлено без изменения.

В кассационной жалобе С. просила отменить состоявшиеся судебные решения, ссылаясь на то, что мировой судья не уполномочен отказывать в возбуждении уголовного дела частного обвинения.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 27 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 года N 17 (в ред. от 9 февраля 2012 года) "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве", по делам частного обвинения в силу ч. 7 ст. 318 УПК РФ мировой судья, получив заявление лица, пострадавшего от преступления, выносит постановление о принятии заявления к своему производству. С этого момента лицо, подавшее заявление, является частным обвинителем со всеми правами, предусмотренными ст. 42 и 43 УПК РФ, которые ему должны быть разъяснены.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 23 июня 2005 года N 268-0 "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса мирового судьи судебного участка N 1 г. Смоленска о проверке конституционности п. 3 ч. 1 ст. 145, ст. 318 и 319 УПК РФ", согласно ч. 1 ст. 318 УПК РФ уголовное дело частного обвинения возбуждается путем подачи заявления потерпевшим или его законным представителем. Суд по собственной инициативе не вправе вынести решение о возбуждении уголовного дела частного обвинения и о принятии его к своему рассмотрению. По делам данной категории судья не наделяется полномочиями, выходящими за пределы осуществляемой им в силу Конституции РФ функции правосудия.

В силу положений ст. 319 УПК РФ у судьи нет права выносить по поступившему заявлению постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Как следует из материалов дела мировой судья вышел за пределы своих полномочий, поскольку уголовно-процессуальным законом ему не предоставлено право самому принимать решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

Установив изложенные обстоятельства, президиум отменил судебные решения, материалы направил на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума N 529

2. В постановлении о помещении лица в психиатрический стационар, суд не указал вид и сроки лечения лица в лечебном учреждении.

9 августа 2012 года в отношении П. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ.

11 августа 2012 года Орехово-Зуевским городским судом Московской области П. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. 18 августа 2012 года П. предъявлено обвинение по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ.

В ходе предварительного расследования П. была назначена и проведена стационарная комплексная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно выводам которой, П. обнаруживает признаки временного психического расстройства, нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного типа до выхода из указанного психического расстройства с последующим направлением на судебно-психиатрическую экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов.

По результатам рассмотрения ходатайства следователя о помещении П. в психиатрический стационар, суд 25 апреля 2013 года вынес постановление о переводе П., содержавшегося под стражей в психиатрический стационар специализированного типа, отменив П. меру пресечения в виде заключения под стражу при доставлении его психиатрический стационар.

Как следует из постановления, суд, вопреки данным, содержащимся в заключении судебно-психиатрической экспертизы, не указал вид лечения, в котором нуждается П. и не указал его срок.

При таких обстоятельствах, президиум изменил постановление, указав, что П. подлежит направлению на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа до выхода из временного психического расстройства с последующим проведением судебно-психиатрической экспертизы.

Постановление президиума N 503

3. Приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые непосредственно были исследованы в судебном заседании.

Приговором Наро-Фоминского городского суда Московской области от 29 ноября 2013 года А. осужден по ст.ст. 30 ч. 3, 228.1 ч. 2 п. "б" УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда приговор оставлен без изменения.

Как следует из приговора, А. вину по предъявленному обвинению признал частично. В обоснование вывода о виновности подсудимого суд сослался на показания свидетелей А1, А2 (выступавших в роли "закупщиков" в проводимом ОРМ), а также показания других свидетелей, данных ими в ходе судебного заседания; протоколы следственных действий, заключение судебно-химической экспертизы.

Однако, как видно из протокола судебного заседания, показания вышеуказанных свидетелей, данные ими в стадии предварительного следствия, в суде оглашены не были, содержание этих показаний, приведенных в приговоре и аналогичных редакции, в которой они изложены в обвинительном заключении, существенно отличается от показаний, зафиксированных в протоколе судебного заседания.

Так, в качестве доказательства вины осужденного А. суд сослался в приговоре на показания свидетелей М., Н1 об обстоятельствах получения заявлений от А1 и А2 о желании содействовать в изобличении лица, занимающегося сбытом психотропного вещества, и о подготовке ОРМ "проверочная закупка". Между тем, согласно протоколу судебного заседания, свидетели М и Н1, отвечая на вопросы участников процесса, показали, что ОРМ готовил Н., они лишь оказывали поддержку в его проведении, поэтому от "закупщиков" заявлений о сотрудничестве не принимали, при первоначальном контакте с ними не присутствовали, сведения, сообщенные ими, не проверяли.

Из приговора суда следует, что, "М. и Н1 дали показания, аналогичные показаниям свидетеля Н.". При этом в нарушение ст. 307 УПК РФ суд не раскрыл содержания показаний свидетеля Н., и не указал, какая информация, сообщенная суду свидетелем, является подтверждением выводов суда о совершении А. незаконного сбыта психотропного вещества.

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.1996 г. N 1 "О судебном приговоре", суд при ссылке в приговоре на показания допрошенных по делу лиц, заключения эксперта, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, подтверждающие, по мнению суда, те или иные фактические обстоятельства, обязан раскрыть их содержание (не только перечислить фамилии потерпевших, свидетелей, но и изложить существо их показаний).

Согласно ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании и не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные доказательства, если они не были надлежащим образом исследованы в ходе судебного разбирательства.

При таких обстоятельствах президиум отменил состоявшиеся судебные решения и направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума N 445

4. Обстоятельства, исключающие участие в производстве по уголовному делу защитника.

По приговору мирового судьи Жуковского судебного района Московской области от 12 февраля 2013 года А. осужден по ч. 1 ст. 115 УК РФ к штрафу в размере 5 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции приговор мирового судьи изменил в части решения по заявленному частным обвинителем гражданскому иску, в остальном оставив приговор без изменения.

В кассационной жалобе осужденный А. просит об отмене состоявшихся судебных решений, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также указывает на нарушение права на защиту, поскольку судом в качестве его адвоката было допущено лицо, которое ранее допрашивалось в качестве свидетеля.

Как следует из материалов дела, защиту А. в судебном заседании у мирового судьи на основании соглашения осуществлял адвокат Б.

Из протокола судебного заседания следует, что 7.02.2013 г. по ходатайству А. в качестве свидетеля был допрошен адвокат Б., являвшийся очевидцем произошедших событий.

На показания свидетеля Б. содержится ссылка в приговоре мирового судьи от 12 февраля 2013 года в обоснование позиции подсудимого.

Из протоколов судебного заседания суда апелляционной инстанции и приговора следует, что в судебном заседании в качестве защитника принимал участие Б. При этом в приговоре суда апелляционной инстанции показания адвоката Б., данные им в качестве свидетеля при производстве у мирового судьи, признаны недопустимым доказательством.

Допустив адвоката Б. в качестве защитника на стадии апелляционного производства после его допроса в качестве свидетеля в суде первой инстанции, суд апелляционной инстанции нарушил право осужденного на защиту.

При таких обстоятельствах президиум отменил приговор суда апелляционной инстанции с направлением материалов на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 417

5. Недопустимость повторного участия судьи в рассмотрении уголовного дела.

По приговору мирового судьи Сергиево-Посадского судебного района Московской области от 1 октября 2013 года Ш. осуждена по ч. 1 ст. 116 УК РФ к штрафу в размере 5 000 рублей в доход государства.

Апелляционным постановлением приговор оставлен без изменения.

Ш. признана виновной в том, что 4 декабря 2012 года с 13 часов 09 минут до 13 часов 30 минут совершила иные насильственные действия, причинившие физическую боль, но не повлекшие последствий, указанных в статье 115 УК РФ.

В кассационной жалобе осужденная просит об отмене состоявшихся судебных решений, и прекращении производства по делу на основании ст. 27 ч. 1 п. 4 УПК РФ.

Как усматривается из материалов дела, Ш. ранее 17 апреля 2013 года приговором мирового судьи была осуждена за то, что 4 декабря 2012 года в период с 12 до 13 часов умышленно причинила П. физическую боль.

В апелляционном порядке данный обвинительный приговор был отменен с вынесением оправдательного приговора, в связи с не установлением события преступления на основании ст. 302 ч. 2 п. 1 УПК РФ с указанием на то, что время совершения преступления с 12 до 13 часов не подтверждено доказательствами.

2 июля 2013 года П. вновь обратилась к тому же мировому судье с заявлением о привлечении к уголовной ответственности Ш. по указанным событиям, происшедшим в том же месте 4 декабря 2012 года в период с 13 часов 09 минут до 13 часов 30 минут, в связи с чем, Ш. была признана виновной и осуждена приговором от 1 октября 2013 года по ч. 1 ст. 116 УК РФ. При этом дело рассматривалось тем же мировым судьей, ранее постановившим в отношении Ш. обвинительный приговор.

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 1 ноября 2007 года N 800-0-0 "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина С.А.В. на нарушение его конституционных прав ч. 2 ст. 63 УПК РФ" отражена правовая позиция Конституционного Суда о невозможности участия в повторном рассмотрении дела судьей, принимавшим решение по вопросам, вновь ставшим предметом разбирательства, в том числе о правильности применения закона и справедливости назначенного наказания.

Учитывая, что мировым судьей допущены нарушения требований ч. 2 ст. 63 УПК РФ, президиум отменил состоявшиеся судебные решения с направлением дела на новое рассмотрение.

Постановление президиума N 424

6. Отягчающее обстоятельство, относящееся к признаку состава преступления, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

По приговору Солнечногорского городского суда Московской области от 30 января 2014 года Г. осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ за совершение покушения на мошенничество с использованием служебного положения.

Апелляционным определением приговор оставлен без изменения.

Как следует из приговора, назначая Г. наказание, суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности Г., которая совершила преступление с использованием своего служебного положения, ранее не судима, на учете у психиатра и нарколога не состоит, по месту работы характеризуется положительно, вину в совершении инкриминируемого ей преступления не признала, в содеянном не раскаялась.

Поскольку Г. осуждена за совершение покушения на мошенничество с использованием своего служебного положения, что относится к квалифицирующему признаку состава преступления, в совершении которого она признана виновной, данные обстоятельства не могут повторно учитываться при назначении наказания.

Отрицание подсудимой вины является одной из форм реализации данного ей права на защиту и не относится к обстоятельствам, влияющим на наказание.

В связи с допущенными нарушениями уголовного закона при назначении наказания, президиум изменил приговор, исключив из него указанные формулировки, снизив назначенное наказание.

Постановление президиума N 413

7. В соответствии с ч. 5 ст. 28.1 УПК РФ прекращение уголовного преследования по основанию, указанному в п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ не допускается, если лицо, в отношении которого прекращается уголовное преследование, против этого возражает.

В отношении М. СЧ ГСУ ГУ МВД России по Московской области было возбуждено уголовное дело по п. "б" ч. 2 ст. 199 УК РФ - уклонение от уплаты налогов в крупном размере.

21.03.2013 г. следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Московской области вынесено постановление о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием в деянии М. состава преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 199 УК РФ.

М. в порядке ст. 125 УПК РФ обжаловал указанное постановление, указав, что уголовное дело в отношении него прекращено в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления. Как указал М. в жалобе, следствие установило его виновность, а дело прекращено не ввиду отсутствия состава преступления, а вследствие принятия нового уголовного закона, которым устранена преступность и наказуемость деяния. М. также указывал, что в нарушение ч. 4, 5 ст. 28.1 УПК РФ следователь не выяснил его мнения для прекращения дела по указанным основаниям.

Постановлением Подольского городского суда Московской области от 05.05.2013 г. в удовлетворении жалобы отказано.

Принятое решение суд обосновал тем, что при рассмотрении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ, он не вправе давать правовую оценку действиям обвиняемого, а также оценивать собранные по делу материалы с точки зрения их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

С данным решением согласился суд апелляционной инстанции.

Президиум признал состоявшиеся судебные решения не соответствующими требованиям закона и правовой позиции Конституционного суда РФ по данному вопросу.

Так, подобный подход к проверке акта органа предварительного следствия, ограничивающий лицо, уголовное преследование которого прекращено на досудебной стадии уголовного судопроизводства в связи с устранением новым уголовным преступности и наказуемости инкриминируемого ему деяния, в его праве обжаловать в судебном порядке законность и обоснованность вынесенных в ходе осуществления уголовного преследования актов органов дознания и предварительного следствия, в том числе фиксирующих выдвинутые подозрение, обвинение в инкриминируемом ему деянии, применение мер процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, и тем самым лишающий заинтересованное лицо эффективной судебной защиты и, соответственно, возможности добиваться принятия решения по вопросу о признании за ним права на реабилитацию в связи с незаконным уголовным преследованием, признан Конституционным Судом РФ в постановлении от 19.11.2013 N 24-П не соответствующим Конституции РФ, а именно ст.ст. 19 (ч. 1), 46 (ч. 1, 2), 55 (ч. 3).

Кроме того, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 05.11.2004 г. N 359-О выявление в ходе судебного разбирательства оснований для прекращения уголовного дела не освобождает суд от необходимости выяснения позиций сторон по данному делу и исследования представленных доводов и обязывает суд проверять в таких случаях наличие достаточных для прекращения дела оснований и условий, и обеспечивать сторонам возможность высказать свою позицию по данному вопросу.

Учитывая изложенное и установив, что при прекращении уголовного преследования следователем мнение М. не выяснялось, президиум отменил состоявшиеся судебные решения и передал материал на новое рассмотрение.

Постановление президиума N 687

Апелляционная практика

Действия лица, образуют состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК РФ в случае, если насилие в отношении представителя власти применялось в связи с выполнением им своих должностных обязанностей.

Приговором Химкинского городского суда Ч. и Н. осуждены по ч. 2 ст. 325, п. "а, г" ч. 2 ст. 161, ч. 1 ст. 318 УК РФ.

Из материалов уголовного дела следует, что потерпевший М. являлся старшим следователем следственного отдела по г. Химки ГСУ СК России по Московской области, который в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации осуществлял расследование уголовных дел, а также выполнял иные функции в соответствии со своей компетенцией, представленной законом.

В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства было установлено, что Ч. и Н., находясь в состоянии алкогольного опьянения, на автобусной остановке подошли к старшему следователю следственного отдела по г. Химки ГСУ СК России по Московской области М. Используя в качестве повода отказ М. в просьбе Ч. дать сигарету, чувствуя численное превосходство над потерпевшим, а также безнаказанность своих действий, Ч. нанес М. удар кулаком по лицу. Н., действуя согласованно с Ч., схватил М. за руки, таким образом, пытаясь сломить волю потерпевшего к сопротивлению. Осознавая противоправность действий Ч. и Н., М. освободился от захвата Н. и отошел в сторону, предъявив свое служебное удостоверение, представился следователем Следственного комитета Российской Федерации, потребовав прекратить противоправные действия. Предъявление служебного удостоверение М., вызвало еще большую агрессию со стороны Ч. и Н. в отношении потерпевшего, осознавая общественную опасность своих действий, имея умысел на причинение насилия в отношении потерпевшего, нанесли последнему не менее 15 ударов кулаками по лицу и телу.

Судебная коллегия изменила приговор суда и переквалифицировала действия Ч. и Н. с ч. 1 ст. 318 УК РФ на ч. 1 ст. 116 УК РФ по следующим основаниям. В обвинительном заключении не приведено и судом не установлено сведений, в том числе и доказательств о том, что в период совершения преступления в отношении потерпевшего, М. находился при исполнении своих должностных обязанностей. При этом, из материалов дела не усматривается, что действия Ч. и Н. являлись местью за исполнение потерпевшим полномочий по расследованию уголовных дел, а также выполнение иных функций в соответствии со своей компетенцией, представленной законом.

В апелляционном определении, судебная коллегия указала, что субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК РФ характеризуется прямым умыслом и в качестве ее обязательных признаков выступают цель совершения преступления и мотив. Целью является воспрепятствование исполнению представителем власти должностных обязанностей, а мотивом - месть за их исполнение.

Извлечение из определения судебной коллеги по уголовным делам N 22-6318/14 от 23.10.2014 г.

Согласно п. "о" ч. 1 ст. 63 УК РФ совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел является отягчающим наказание обстоятельством.

Приговором Орехово-Зуевского городского суда, А. осужден по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно к 3 годам 3 месяцам лишения без штрафа и без лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Из приговора суда усматривается, что при назначении А. наказания суд принял во внимание общественную опасность содеянного, личность виновного, влияние наказания на его исправление, наличие обстоятельств смягчающих наказание и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Согласно выписки из приказа N 139 л/с заместителя начальника ОРЛС МУ МВД России "Орехово-Зуевское" от 06 декабря 2013 года видно, что А. назначен стажером по должности полицейского-водителя взвода (моторизованного) в составе отдельного батальона патрульно-постовой службы сроком на 6 месяцев.

Признавая отягчающим наказание А. обстоятельством совершение умышленных особо тяжких преступлений сотрудником органов внутренних дел, судебная коллегия сослалась на Федеральный Закон N 342-ФЗ от 30.11.2011 г. "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". Так, согласно ст. 24 указанного Федерального Закона, для гражданина поступающего на службу в органы внутренних дел, в целях проверки уровня его подготовки и соответствия должности в органах внутренних дел, на замещение которой он претендует, устанавливается испытание на срок от двух до шести месяцев. На период испытания кандидат назначается стажером на соответствующую должность в органах внутренних дел без присвоения ему специального звания. Во время испытания стажер выполняет обязанности и пользуется правами в соответствии с замещаемой должностью в органах внутренних дел и условиями трудового договора. В период испытания со стажером заключается срочный трудовой договор.

Признав отягчающим наказание обстоятельством совершение преступлений сотрудником органов внутренних дел, судебная коллегия посчитала необходимым исключить из приговора указание на применение ст. 64 УК РФ, поскольку не нашла исключительных обстоятельств для назначения наказания ниже низшего предела.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-6487/14 от 28.10.2014 г.

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 года N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств", под незаконным приобретением боеприпасов следует понимать их покупку, получение в дар или в уплату долга, в обмен на товары и вещи, присвоение найденного и т.п., а также незаконное временное завладение оружием в преступных либо иных целях, когда в действиях виновного не установлено признаков хищения.

Приговором Домодедовского городского суда К. осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 6 месяцев с возложением определенных обязанностей.

Судом первой инстанции К. признан виновным в совершении незаконных приобретения, хранения, перевозки и ношения боеприпасов.

Суд апелляционной инстанции не согласился с квалификацией действий осужденного и их правовой оценкой, связанных с незаконным приобретением боеприпасов, и пришел к выводу об изменении приговора суда.

Суд первой инстанции признавая К. виновным в незаконном приобретении пяти пистолетных патронов, исключил из предъявленного К. обвинения указания: "в неустановленном следствии месте, в неустановленный период времени, с неустановленной целью, неустановленным следствием способом".

Из установленных судом обстоятельств следует, что не установление времени, места и способа приобретения боеприпасов, не исключает возможность истечения срока давности привлечения осужденного к уголовной ответственности за незаконное приобретение оружия и боеприпасов.

Изменяя приговор суда, суд апелляционной инстанции исключил из осуждения К. квалифицирующий признак "незаконное приобретение боеприпасов" и снизил размер назначенного наказания до 10 месяцев лишения свободы условно, с испытательным сроком 6 месяцев.

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам N 22-6935/14 от 13.11.2014 г.

Пособник не принимает непосредственного участия в выполнении действий, образующих объективную сторону преступления, в связи с чем форма соучастия в виде пособничества не образует квалифицирующего признака "совершение группой лиц по предварительному сговору".

Приговором Лотошинского районного суда, Т. осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком на 2 года, З. осужден по ч. 5 ст. 33 - ч. 1 ст. 286 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года с возложением определенных обязанностей, А. осуждена по ч. 5 ст. 33 - ч. 1 ст. 286 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года. В соответствии со ст. 84 УК РФ Т., З. и А. освобождены от отбывания наказания вследствие акта амнистии.

Не соглашаясь с выводом суда о признании отягчающим наказание обстоятельством - совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, суд апелляционной инстанции снизил каждому из осужденных наказание.

В своем решении суд апелляционной сослался на ч. 2 ст. 35 УК РФ, согласно которой преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Соучастие в форме пособничества в совершении преступления не образует квалифицирующий признак "совершение группой лиц по предварительному сговору".

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам N 22-7120/14 от 25.11.2014 г.

Согласно ч. 2 ст. 281 УПК РФ, при неявке в судебное заседание свидетелей, суд вправе по ходатайству стороны или по собственной инициативе принять решение об оглашении ранее данных ими показаний в случаях: смерти свидетеля, тяжелой болезни, препятствующей явке в суд, отказа свидетеля, являющегося иностранным гражданином, явиться по вызову суда, стихийного бедствия или иных чрезвычайных обстоятельств, препятствующих явке в суд.

Приговором Солнечногорского городского суда В. осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа и ограничения свободы, в порядке ч. 3 ст. 47 УК РФ с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий и функций представителя власти сроком на 3 года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В основу обвинительного приговора в качестве доказательств виновности В. суд положил показания свидетелей М.М.Ш., М.М.М. и И.А.Н., данные на предварительном следствии, огласив эти показания по ходатайству государственного обвинителя при наличии возражений стороны защиты против оглашения показаний указанных лиц.

Не установив обстоятельств, перечисленных в ч. 2 ст. 281 УПК РФ, суд принял решение об оглашении показаний свидетелей, не указав об основаниях своего решения ни в протоколе судебного заседания, ни в приговоре.

Из материалов дела усматривается, что указанные свидетели были извещены о явке в суд телефонограммой, однако свидетели М.М.М. и М.М.Ш. не явились без каких-либо причин, а свидетель И.А.Н. сообщил, что не может явиться в судебное заседание по причине занятости на работе.

При таких обстоятельствах у суда имелись основания для отложения судебного разбирательства, осуществления привода свидетелей в порядке ст. 113 УПК РФ, либо в силу ст.ст. 15, 21, 37 УПК РФ поручения обеспечения явки указанных свидетелей обвинения прокурору, поддерживающему обвинение, однако достаточных мер для обеспечения явки участников уголовного судопроизводства в судебное заседание принято не было.

Отменяя приговор, судебная коллегия указала на нарушение судом первой инстанции принципа непосредственного исследования доказательств в судебном разбирательстве. Вследствие чего, В. был лишен возможности оспорить показания ключевых свидетелей обвинения М.М.М., М.М.Ш. и И.А.Н., задав свидетелям свои вопросы и высказать свои возражения в случае несогласия с показаниями.

Судебная коллегия, в своем решении признала нарушенным право осужденного на защиту, которое гарантировано п. 1 п.п. "d" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека, а также нарушенным право на справедливое судебное разбирательство путем предоставления возможности перекрестного допроса ключевого свидетеля, показания которого имеют решающее значение для осуждения.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-6876/14 от 11.11.2014 г.

Повторное участие судьи в рассмотрении уголовного дела, поскольку оно было бы связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым вне зависимости от того, было или не было отменено вышестоящим судом ранее принятое с участием этого судьи решение.

Приговором Можайского городского суда осужден Е. по ч. 1 ст. 306 УК РФ.

Судом установлено, что Е. признан виновным в совершении заведомо ложного доноса о совершении преступления 15 ноября 2013 года в г. Можайске Московской области.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 123 Можайского судебного района от 21 ноября 2013 г. Е. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ и на него наложен штраф в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами на 1 год 9 месяцев.

Обжалуя решение мирового судьи, Е. подал жалобу, в которой он оспаривал свою вину, указывал на то, что автомашиной в состоянии алкогольного опьянения он не управлял, что его машину угнали неизвестные задолго до ДТП. Указанная жалобы была рассмотрена судьей Можайского городского суда Б., который своим постановлением оставил без изменения постановление мирового судьи судебного участка N 123 Можайского судебного района от 21 ноября 2013 г.

Суд согласился с выводами мирового судьи о том, что Е. управлял 15 ноября 2013 г. автомобилем Крайслер в состоянии алкогольного опьянения незадолго до ДТП, а затем автомобиль Крайслер врезался в забор.

Судом была дана оценка доказательствам по делу, показаниям свидетелей Я.Б., Р., К., М.

Приговор, которым Е. был признан виновным в совершении ч. 1 ст. 306 УК РФ, был постановлен судьей Б., который в своем решении также сослался на показания свидетелей Я., Б., М., Р., К. Таким образом судьей Б. при рассмотрении уголовного дела в отношении Е. были исследованы и дана оценка доказательствам, которые уже являлись предметом судебного разбирательства при рассмотрении административного дела в отношении Е. и получили разрешение в решении суда, которое вынесено тем же судьей.

Отменяя приговор, суд апелляционной инстанции указал, что в соответствии с правовой позицией Конституционного суда РФ, повторное участие судьи в рассмотрении уголовного дела, поскольку оно было бы связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым вне зависимости от того, было или не было отменено вышестоящим судом ранее принятое с участием этого судьи решение. В противном случае высказанная судьей в процессуальном решении позиция ограничивала бы его свободу и независимость при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора или иного судебного решения и таким образом могла бы поставить под сомнение объективность и беспристрастность судьи.

Извлечение из постановления судебной коллегии по уголовным делам N 22-7361/14 от 09.12.2014 г.

По правилам ст. 298 УПК РФ приговор постанавливается судом в совещательной комнате. Нарушение тайны совещания судей, согласно ч. 2 п. 8 ст. 389.17 УПК РФ, является безусловным основанием для отмены судебного решения.

Приговором Королевского городского суда от 18 июля 2014 года осуждены М. по ч. 4 ст. 159 УК РФ и И. по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159.1, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Из протокола судебного заседания усматривается, что по данному уголовному делу суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора 14 июля 2014 года, приговор провозглашен судом 18 июля 2014 года.

Судом апелляционной инстанцией установлено, что находясь в совещательной комнате 15 июля 2014 года, председательствующим судьей К. рассматривалось уголовное дело в 10 часов 00 минут в отношении С.Д.С., обвиняемого по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ. Рассмотрение уголовного дела было отложено из-за неявки подсудимого С.Д.С. и потерпевшего. 15 июля 2014 года в 12 часов 00 минут под председательством судьи К. рассматривалось уголовное дело в отношении С.Е.А., обвиняемой по ч. 2 ст. 228 УК РФ и было отложено из-за неявки подсудимой. 15 июля 2014 года в 16 часов 00 минут под председательством судьи К. рассматривалось уголовное дело в отношении Н.А.Б., обвиняемого по ч. 1 ст. 161, ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 УК РФ и было отложено из-за неявки потерпевшего. 16 июля 2014 года в 14 часов 30 минут под председательством судьи К. рассматривалось уголовное дело в отношении Л.Г.А., обвиняемой по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 161 УК РФ и было отложено из-за неявки подсудимой. 16 июля 2014 года в 10 часов 00 минут под председательством судьи К. рассматривалось уголовное дело в отношении Ш.Е.И. по ч. 1 ст. 306 УК РФ и было отложено из-за неявки подсудимой.

Из материалов уголовного дела усматривается, что уголовные дела в отношении СДС., С.Е.А., Ш.Е.И., Л.Г.А. и Н.А.Б. откладывались с выходом судьи К. в зал судебного заседания вместе с участниками процесса, обсуждением вопроса об отложении дела и удалением судьи в совещательную комнату, что подтверждается выносимыми председательствующим судьей постановлениями.

Отменяя приговор суда в отношении М. и И., судебная коллегия указала на допустимые судом первой инстанции нарушения тайны совещания судей, что свидетельствует о незаконности приговора.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-7529/14 от 11.12.2014 г.