Подраздел 1. Споры, возникающие из социально-трудовых правоотношений

Подраздел 1. Споры, возникающие из социально-трудовых правоотношений

1.1. Трудовые споры

1. Запрет на увольнение по инициативе работодателя женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, и других лиц, воспитывающих детей указанного возраста без матери, распространяется на отца, являющегося единственным кормильцем в многодетной семье, воспитывающей малолетних детей, в том числе ребенка в возрасте до трех лет, где мать в трудовых отношениях не состоит и занимается уходом за детьми.

(извлечение)

Д. работал водителем автомобиля межрайонной уголовно-исполнительной инспекции ГУФСИН России по Свердловской области. Он был уволен с работы по основанию п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (сокращение штата работников).

Д. обратился в суд с иском о признании увольнения незаконным, оплате времени вынужденного прогула, взыскании компенсации за несвоевременную выплату заработной платы и компенсации морального вреда, ссылаясь на нарушения норм трудового законодательства, допущенные работодателем при его увольнении.

Решением городского суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда, в удовлетворении иска отказано.

По кассационной жалобе истца президиум Свердловского областного суда отменил апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам по следующим основаниям.

Пунктом 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя.

В соответствии с ч. 4 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации (в ред. от 30.12.2001, действовавшей на момент возникновения спорных отношений и рассмотрения спора судом), расторжение трудового договора с одинокими матерями, воспитывающими ребенка в возрасте до 14 лет (ребенка-инвалида до 18 лет), другими лицами, воспитывающими указанных детей без матери, по инициативе работодателя не допускается. Аналогичная позиция содержится в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 (в ред. Постановления Пленума от 28.09.2010) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации".

Положение ч. 4 данной статьи признано противоречащим Конституции Российской Федерации Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 15.12.2011 N 28-П в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования оно, запрещая увольнение по инициативе работодателя женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, и других лиц, воспитывающих детей указанного возраста без матери, исключает возможность пользоваться этой гарантией отцу, являющемуся единственным кормильцем в многодетной семье, воспитывающей малолетних детей, в том числе ребенка в возрасте до трех лет, где мать в трудовых отношениях не состоит и занимается уходом за детьми.

По смыслу приведенной правовой позиции равные возможности как при вступлении в трудовые отношения, так и в процессе трудовой деятельности должны создаваться и для граждан - родителей малолетних детей, что в силу ст. 37 (ч. 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее ст. 7 (ч. 2) и ст. 19 предполагает установление на законодательном уровне для таких работников ряда гарантий и льгот, которые позволяли бы им наравне с другими гражданами реализовать свое конституционное право на труд без ущерба для надлежащего выполнения обязанности по воспитанию детей (ст. 38 ч. 2 Конституции Российской Федерации).

Вышеуказанные обстоятельства не были учтены судом при рассмотрении данного дела. Суд апелляционной инстанции не устранил допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального права, согласившись с выводами суда, изложенными в решении.

Постановление президиума

Свердловского областного суда

от 29.05.2013 по делу N 44-Г-19/2013

2. Поскольку оба трудовых договора датированы одной датой, заключены после фактического допуска работника к исполнению трудовых обязанностей, а работодателем не были опровергнуты утверждения истца о получении заработной платы частично наличными денежными средствами и его объяснения относительно заключения второго договора в целях отражения действительного размера заработной платы, имеются основания для вывода о наличии согласованной воли спорящих сторон на заключение трудового договора на условиях, содержащихся в экземпляре истца.

(извлечение)

М. обратился в суд с иском к ООО "А" о взыскании задолженности по заработной плате.

В обоснование требований М. указал, что 01.04.2012 между ним и ответчиком был заключен трудовой договор, согласно которому он был принят на должность директора по маркетингу. В соответствии с п. 4.1 указанного договора за исполнение трудовой обязанности в течение месячной нормы рабочего времени ему устанавливаются оклад в соответствии со штатным расписанием в размере 200000 руб. в месяц и районный коэффициент в соответствии с требованиями законодательства. Однако в приказе (распоряжении) о приеме работника на работу была указана тарифная ставка (оклад) 120000 руб. Ему было пояснено ответчиком, что часть заработной платы в размере 80000 руб. будет выплачиваться в виде ежемесячной премии, не подлежит отражению в указанном приказе и будет оформлена иными документами. За апрель и май 2012 г. заработная плата была выплачена истцу в полном объеме частями: 120000 руб. ежемесячно он получал путем перечисления на банковскую карту, 80000 руб. ему выплачивали в наличной форме. С июня 2012 г. ответчик стал нарушать сроки выплаты заработной платы. Заработная плата за июнь была получена истцом частично. 15.10.2012 им было написано заявление об увольнении по собственному желанию с 19.10.2012, на основании которого он был уволен, однако только 25.10.2012 он получил частичный расчет за июль - октябрь исходя из суммы заработной платы, отраженной в приказе (120000 руб.). Кроме того, в соответствии с положениями трудового договора предусмотрена бонусная часть заработной платы истца, которая за квартал составляет 0,4% от суммы, поступившей на расчетный счет от клиентов ответчика со всей территории продаж, данную часть заработной платы истец также не получал за весь период трудовой деятельности. Просил обязать ответчика начислить заработную плату, отпускные, а также компенсацию за неиспользованный отпуск; начислить бонусную часть заработной платы за апрель - июль 2012 г.; взыскать денежную компенсацию за нарушение сроков выплаты заработной платы за период с июня по октябрь 2012 г.; исполнить функции налогового агента по указанным выплатам.

Решением районного суда в удовлетворении исковых требований было отказано.

По доводам апелляционной жалобы истца судебная коллегия отменила вышеназванное решение, удовлетворив требования истца.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, с 01.04.2012 М. был принят на работу в ООО "А" на должность директора по маркетингу, между сторонами был заключен трудовой договор от 01.04.2012. Обе спорящие стороны в ходе судебного разбирательства признавали, что 01.04.2012 (в воскресенье) истец был фактически допущен к работе, трудовой договор подписывался позднее указанной даты, хотя и датирован 01.04.2012.

Указывая на наличие задолженности по заработной плате, истец ссылался на условия трудового договора от 01.04.2012, по которым ему устанавливаются оклад в соответствии со штатным расписанием в размере 200000 руб. в месяц и районный коэффициент в соответствии с требованиями законодательства. Положением указанного экземпляра трудового договора предусмотрена бонусная часть заработной платы (за квартал), которая составляет 0,4% от суммы, поступившей на расчетный счет от клиентов ответчика со всей территории продаж.

В ходе рассмотрения дела ответчиком был также представлен экземпляр трудового договора от 01.04.2012, подписанный сторонами, который содержал иные условия оплаты, а именно оклад в размере 120000 руб. Условие о выплате бонусной части заработной платы в экземпляре трудового договора ответчика отсутствует.

Обе спорящие стороны признавали факт подписания указанных экземпляров трудового договора, о фальсификации доказательств ни одной из сторон не заявлено.

Оценив представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что воля работодателя никогда не была направлена на установление истцу заработной платы в размере 200000 руб. с какими-либо бонусами, а представленные ответчиком доказательства действительного размера заработной платы свидетельствуют о том, что у работодателя для работника, занятого на данной должности, установлена заработная плата в размере 120000 руб., которая и выплачивалась, согласно бухгалтерским документам, истцу на протяжении всего периода его работы.

Суд не принял во внимание, что работодателем не оспорены факт подписания и подлинность трудового договора, представленного истцом, с условием об окладе в размере 200000 руб. и бонусной частью. Ссылка ответчика на подписание этого трудового договора ошибочно в составе других документов не может быть принята, поскольку является предположительной и подлинность трудового договора не опровергает.

Представленные работодателем приказ об утверждении штатного расписания, штатное расписание, приказ о приеме на работу, справка о доходах физического лица, расчетная ведомость носят односторонний характер, в то время как согласно ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с указанным Кодексом.

В силу ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации одним из основных принципов правового регулирования трудовых отношений является обязанность сторон трудового договора соблюдать условия заключенного договора.

Согласно ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан, в частности, соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

Статья 68 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает, что прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора. Приказ (распоряжение) работодателя о приеме на работу объявляется работнику под роспись в трехдневный срок со дня фактического начала работы. По требованию работника работодатель обязан выдать ему надлежаще заверенную копию указанного приказа (распоряжения).

Из приведенных норм права следует, что основным документом (и как следствие, доказательством), подтверждающим факт возникновения трудовых отношений и их условия, является трудовой договор.

В силу изложенного при разрешении спора было необходимо исходить из условий трудового договора.

В соответствии со ст. 72 Трудового кодекса Российской Федерации изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных названным Кодексом. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

В силу указанной нормы после заключения трудового договора любые изменения согласованных в нем условий должны оформляться дополнительным соглашением. Ситуация, при которой с работником заключены два неидентичных по содержанию трудовых договора, противоречит данной норме, приводит к возникновению неопределенности для работника.

Поскольку оба договора датированы одной датой, заключены после фактического допуска работника к исполнению трудовых обязанностей, а работодателем не были опровергнуты утверждения истца о получении заработной платы частично наличными денежными средствами и его объяснения относительно заключения второго договора в целях отражения действительного размера заработной платы, у судебной коллегии имелись основания для вывода о согласованной воле обеих спорящих сторон на заключение трудового договора на условиях, содержащихся в экземпляре истца. То обстоятельство, что работодателем и работником был подписан второй трудовой договор с условием об оплате труда в размере 120000 руб., не содержащий условия о бонусной части, не освобождает работодателя от обязанности исполнения условий трудового договора, также заключенного им.

Поскольку допустимых, достоверных и достаточных доказательств, опровергающих факт заключения между сторонами соглашения об оплате труда на условиях трудового договора, представленного истцом, работодателем не было представлено, решение суда отменено в части отказа в удовлетворении требований о взыскании задолженности по заработной плате, исковые требования истца удовлетворены.

Апелляционное определение

судебной коллегии по гражданским делам

Свердловского областного суда

от 11.06.2013 по делу

N 33-6250/2013

3. Поскольку между сторонами трудового договора достигнуто соглашение о компенсации морального вреда и ее размере, соответствующее условиям коллективного договора и требованиям ч. 1 ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, решение суда о взыскании в пользу истца дополнительной компенсации морального вреда является незаконным.

(извлечение)

Прокурор обратился в суд в интересах К. с иском к ОАО "С" о компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, в размере 250000 руб.

Решением суда с ответчика в пользу К. взыскана компенсация морального вреда в размере 170000 руб.

Проверив решение суда по апелляционной жалобе ответчика, судебная коллегия указала следующее.

Суд правомерно пришел к выводу о наличии права у истца на компенсацию морального вреда в соответствии с требованиями ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с наличием профессионального заболевания, возникшего в результате длительного, более 21 года, и постоянного воздействия на костно-мышечный аппарат больших физических нагрузок в условиях повышенного уровня локальной вибрации из-за неправомерных действий работодателя, допустившего нарушение санитарно-эпидемиологических правил и гигиенических нормативов.

Из установленных судом обстоятельств следует, что обязательство по возмещению истцу причиненного ему морального вреда ответчиком в соответствии с требованиями ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации выполнено.

В силу ч. 2 ст. 5 Трудового кодекса Российской Федерации в коллективных договорах, в частности, возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их возмещения.

Коллективным договором ОАО "С" на 2012-2013 гг. предусмотрено, что в случае установления у работника профессионального заболевания работодатель выплачивает по соглашению сторон в качестве возмещения морального вреда единовременное пособие в размере 1000 руб. за каждый процент утраты трудоспособности.

Согласно письменному соглашению о возмещении морального вреда, заключенному между истцом и ответчиком, платежному поручению, стороны достигли соглашения и ответчик в добровольном порядке выплатил истцу в счет возмещения морального вреда единовременную компенсацию в размере 30000 руб. в связи с утратой истцом 30% профессиональной трудоспособности.

Из этого соглашения следует, что размер компенсации морального вреда был определен из расчета 1000 руб. за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности, что соответствует условию коллективного договора.

Установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о том, что работодатель по соглашению с полномочными представителями работников ОАО "С" определил, предусмотрев в коллективном договоре, конкретный размер компенсации морального вреда для случаев, когда работнику впервые устанавливается утрата профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания. Условие коллективного договора согласуется с требованиями ч. 2 ст. 5, ч. 1 ст. 9 Трудового кодекса Российской Федерации о регулировании трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений коллективными договорами.

Согласно ст. 40 Трудового кодекса Российской Федерации коллективный договор является правовым актом, регулирующим социально-правовые отношения в организации или у индивидуального предпринимателя и заключаемым работниками и работодателем в лице их представителей.

В силу требований ст. 50 Трудового кодекса Российской Федерации коллективный договор подлежит уведомительной регистрации в соответствующем органе по труду, но вступает в силу независимо от факта данной регистрации, при которой орган по труду при выявлении условий, ухудшающих положение работников по сравнению с трудовым законодательством, сообщает об этом представителям сторон, подписавшим коллективный договор, а также в соответствующую государственную инспекцию труда в связи с тем, что в силу ч. 2 ст. 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры не могут содержать условия, ограничивающие права или снижающие уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Несмотря на то, что ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрена возможность в судебном порядке оспаривать размер компенсации морального вреда, в данном случае у суда не имелось оснований для удовлетворения иска, поскольку на условие о компенсации морального вреда, закрепленное в коллективном договоре, вступившем в силу, никем не указывается как на ограничивающее право или снижающее уровень гарантий работников, когда такое условие не подлежит применению в силу требований ч. 2 ст. 9, ч. 3 ст. 50 Трудового кодекса Российской Федерации. Не указывается на это обстоятельство истцом. Не представлено доказательств того, что о данном обстоятельстве имеются указания государственной инспекции труда.

Следовательно, не применять неоспоренное условие коллективного договора, действующее во времени в ОАО "С", у суда не имелось оснований.

Кроме того, стороны по данному делу заключили письменное соглашение о возмещении морального вреда, в котором могли быть истцом указаны индивидуальные особенности, позволяющие персонально установить размер компенсации морального вреда. Но так как истец подписал соглашение, указал, что он с суммой компенсации морального вреда согласен, следовательно, именно данным размером стороны договорились компенсировать моральный вред, причиненный ответчиком истцу.

Наличие соглашения о выплате компенсации морального вреда согласуется с требованиями ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, в соответствии с ч. 1 которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

Несостоятельно утверждение истца о том, что его согласия при заключении соглашения никто не выяснял. Доказательств того, что его мнение было проигнорировано, в материалах дела не имеется. Собственноручная запись К. о том, что с суммой компенсации морального вреда он согласен, опровергает его довод о несогласованности условия соглашения о размере компенсации морального вреда.

Если об условии компенсации морального вреда, закрепленном в коллективном договоре, можно говорить как об общем правиле, то наличие персонального соглашения с истцом о выплате ему компенсации морального вреда свидетельствует о частном разрешении ответчиком вопроса о выплате таковой истцу.

Соглашение о выплате истцу 30000 руб. компенсации морального вреда не оспорено. Его наличие указывает на то, что стороны пришли к соглашению о соответствии данного размера компенсации морального вреда тяжести физических и нравственных страданий и условиям, при которых данный вред был причинен истцу.

Статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации определение размера компенсации морального вреда отнесено к соглашению сторон. Утверждение истца о том, что он не знал о праве на получение компенсации морального вреда в большем размере, не может служить основанием для того, чтобы не принимать во внимание существующее соглашение.

Несоответствие установленного соглашением размера компенсации морального вреда требованиям разумности и справедливости, с учетом которых в силу ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит определению размер компенсации морального вреда, судебная коллегия, оценив имеющиеся в деле доказательства, не усмотрела.

В связи с изложенным судебная коллегия нашла решение суда о частичном удовлетворении иска и взыскании в пользу истца компенсации морального вреда при наличии соглашения между сторонами трудового договора о компенсации морального вреда и его размере, согласующегося с условиями коллективного договора и требованиями ч. 1 ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, незаконным, постановленным с существенным нарушением норм материального права, подлежащим отмене согласно п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с принятием нового решения об отказе истцу в удовлетворении иска.

Апелляционное определение

судебной коллегии по гражданским делам

Свердловского областного суда

от 28.05.2013 по делу

N 33-5645/2013

1.2. Социальные споры

4. Компенсация на приобретение продовольственных товаров семьям, потерявшим кормильца из числа граждан, погибших в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС, умерших вследствие лучевой болезни и других заболеваний, возникших в связи с чернобыльской катастрофой, а также семьям умерших инвалидов, на которых распространялись меры социальной поддержки, указанные в ст. 14 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", назначается территориальными органами социальной защиты населения с 01.11.2010.

(извлечение)

З., С., Ю. обратились в суд с иском к территориальному органу социальной защиты населения о признании решений незаконными и возложении обязанности совершить действие, указав в обоснование, что они являются вдовами инвалидов, умерших вследствие заболеваний, полученных в связи с участием в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. При жизни их мужья являлись получателями ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров, предусмотренной п. 13 ч. 1 ст. 14 Закона Российской Федерации от 15.05.1991 N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС". 19.03.2012 истцы обратились к ответчику с заявлением о назначении и выплате ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров, в чем им было отказано 21.03.2012.

Решением районного суда заявленные требования удовлетворены. Суд обязал ответчика назначить с 19.03.2012 и выплачивать С., З., Ю. ежемесячную денежную компенсацию на приобретение продовольственных товаров в размере 668 руб. 62 коп. за счет средств федерального бюджета с последующей индексацией в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда решение суда первой инстанции отменено. По делу постановлено новое решение об отказе в удовлетворении иска.

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что право на получение компенсации, предусмотренной п. 13 ч. 1 ст. 14 указанного Закона, не распространяется на жен инвалидов, получивших заболевание вследствие чернобыльской катастрофы при жизни. Суд апелляционной инстанции исходил из того, что п. 13 ч. 1 ст. 14 названного Закона предусмотрено, что ежемесячная денежная компенсация на приобретение продовольственных товаров гарантируется гражданам, указанным в пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 13 данного Закона (гражданам, получившим или перенесшим лучевую болезнь и другие заболевания, связанные с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы, и инвалидам вследствие чернобыльской катастрофы), а также проживающим с ними детям, не достигшим 14-летнего возраста. В указанной норме определен конкретный круг лиц, имеющих право на ежемесячную денежную компенсацию на приобретение продовольственных товаров, к которым истцы не относятся.

Суд апелляционной инстанции указал, что ссылка суда первой инстанции на применение Постановления Правительства Российской Федерации от 24.09.2010 N 751, которым в абз. 2 п. 1 Правил выплаты ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, внесены изменения в части упоминания в нем граждан, указанных в ч. 4 ст. 14 Закона, является необоснованной, поскольку данные изменения касались приведения в соответствие с указанной нормой Закона положений Правил и не изменяли их содержание.

Президиум нашел приведенные выводы суда второй инстанции не соответствующими установленному порядку назначения и выплаты компенсаций в возмещение вреда, причиненного здоровью граждан, ставших инвалидами, радиационным воздействием вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, указав следующее.

Согласно ст. 4 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", меры социальной поддержки, предусмотренные настоящим Законом, предоставляются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

В целях реализации указанного Закона принято Постановление Правительства Российской Федерации от 31.12.2004 N 907 "О социальной поддержке граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", которым утверждены, в том числе Правила выплаты ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС.

В настоящее время принято Постановление Правительства Российской Федерации от 24.09.2010 N 751 "О внесении изменений в Правила выплаты ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", которым в Правила выплаты ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, утвержденные Постановлением Правительства Российской Федерации от 31.12.2004 N 907 "О социальной поддержке граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", внесены изменения в части выплаты ежемесячной денежной компенсации на приобретение продовольственных товаров семьям, потерявшим кормильца из числа граждан, погибших в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС, умерших вследствие лучевой болезни и других заболеваний, возникших в связи с чернобыльской катастрофой, а также семьям умерших инвалидов, на которых распространялись меры социальной поддержки, указанные в ст. 14 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

В соответствии с приведенными изменениями компенсация на приобретение продовольственных товаров назначается указанным лицам территориальными органами социальной защиты населения с 01.11.2010.

Постановление президиума

Свердловского областного суда

от 17.04.2013

по делу N 44-Г-17/2013

5. Право на получение ежемесячной денежной выплаты в возмещение вреда по случаю потери кормильца возникает только со дня подачи заявления со всеми необходимыми документами.

(извлечение)

Е. обратилась в суд с иском к Территориальному отраслевому исполнительному органу государственной власти Свердловской области - Управлению социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области (далее - ТОИОГВ СО УСП МСП СО) о взыскании задолженности по выплате денежной компенсации в возмещение вреда по случаю потери кормильца за период с 01.02.2012 по 31.12.2012.

Решением районного суда в удовлетворении исковых требований Е. отказано.

Судебная коллегия оставила решение суда без изменения, апелляционную жалобу истца без удовлетворения по следующим основаниям.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что 30.01.2012 умер муж Е., при жизни получавший денежную компенсацию в возмещение вреда здоровью в связи с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы.

14.02.2012 Е. обратилась к ответчику с заявлением о назначении ей ежемесячной компенсации в возмещение вреда здоровью как нетрудоспособному иждивенцу - члену семьи умершего.

Решением ТОИОГВ СО УСП МСП СО Е. отказано в назначении ежемесячной денежной компенсации по причине того, что ею не представлены документы, подтверждающие факт нахождения на иждивении мужа, в частности справка о составе семьи и удостоверение члена семьи, потерявшего кормильца, получившего или перенесшего лучевую болезнь и другие заболевания, связанные с радиационным воздействием вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, ставшего инвалидом.

03.12.2012 Е. обратилась к ответчику с заявлением о назначении ей ежемесячной компенсации, представив все необходимые документы, в том числе решение районного суда об установлении юридического факта нахождения Е. на иждивении супруга и совместного с ним проживания; справку о составе семьи и удостоверение члена семьи, потерявшего кормильца, получившего или перенесшего лучевую болезнь и другие заболевания, связанные с радиационным воздействием вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, ставшего инвалидом.

Решением ТОИОГВ СО УСП МСП СО Е. с 03.12.2012 пожизненно назначена ежемесячная денежная компенсация в возмещение вреда за умершего мужа - инвалида вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС.

Обращаясь в суд с требованиями о взыскании задолженности по выплате денежной компенсации за период с 01.02.2012 по 31.12.2012, Е. полагала, что такая компенсация должна быть назначена не с момента повторного обращения в орган социальной защиты населения с заявлением о назначении указанной выплаты после подтверждения факта нахождения ее на иждивении умершего, а с момента ее первичного обращения в орган с заявлением о назначении данной выплаты, то есть с 14.02.2012.

В соответствии с п. 7 Порядка выплаты ежемесячной денежной компенсации в возмещение вреда, причиненного здоровью граждан в связи с радиационным воздействием вследствие Чернобыльской катастрофы либо выполнением работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС денежная компенсация выплачивается со дня подачи заявления со всеми необходимыми документами, а при пересмотре ее размера в связи с изменением группы инвалидности, состава семьи, потерявшей кормильца, и в других предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях - с первого числа месяца, следующего за месяцем подачи заявления.

При таких обстоятельствах, учитывая, что при подаче в орган социальной защиты населения первого заявления 14.02.2012 Е. не было представлено всех необходимых для назначения ежемесячной выплаты документов, а в соответствии с действующими правовыми актами именно со дня их подачи возникает право на получение компенсации, суд пришел к правильному выводу о том, что право на получение ежемесячной денежной выплаты у Е. возникло только с 03.12.2012 - со дня подачи заявления со всеми необходимыми документами, предусмотренными п. 6 Порядка, в том числе справкой о составе семьи.

Решением районного суда установлено, что Е. находилась на иждивении своего супруга. Данный юридический факт имел место как на момент смерти супруга, так и на момент первичного обращения истца с заявлением в орган социальной защиты о назначении ежемесячной денежной компенсации 14.02.2012.

Вместе с тем полный пакет документов (помимо решения об установлении иждивения), предусмотренный п. 6 Порядка, включая удостоверение и справку, был представлен истцом при повторном обращении 03.12.2012.

Апелляционное определение

судебной коллегии по гражданским делам

Свердловского областного суда

от 19.06.2013

по делу N 33-6981/2013