Обобщение практики применения судами Амурской области требований закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста и залога в первом полугодии 2017 года (утв. президиумом Амурского областного суда 6 декабря 2017 г.)

В соответствии с планом работы Амурского областного суда проведено обобщение судебной практики соблюдения судами Амурской области требований закона при применении главы 13 УПК РФ.

Целью настоящего обобщения является изучение складывающейся практики рассмотрения судами материалов изучаемой категории, отражение её наиболее характерных моментов, анализ недостатков деятельности судов, внесение предложений по их устранению, совершенствование правоприменительной практики.

При проведении анализа судебной практики использовались статистические данные и сведения, представленные судами области.

Как показал проведённый анализ, в первом полугодии 2017 года судами области рассмотрено 598 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, что на 1% больше, чем за аналогичный период 2016 года (592), из них удовлетворено - 516 (86,3% (в первом полугодии 2016 года было удовлетворено 91% ходатайств), при этом 15 ходатайств рассмотрено в отношении лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений небольшой тяжести, из них удовлетворено - 11 (73,3%) (в первом полугодии 2016 года было удовлетворено 100% ходатайств).

За указанный период рассмотрено 1185 ходатайств о продлении срока содержания под стражей, что на 1,4% больше, чем за аналогичный период 2016 года (1168), из них удовлетворено - 1144 (96,5%) (в первом полугодии 2016 года было удовлетворено 97,2% ходатайств), при этом 13 ходатайств рассмотрено в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести, из них удовлетворено - 11 (84,6% (в первом полугодии 2016 года было удовлетворено 96% ходатайств).

В отношении женщин в первом полугодии 2017 года судами области рассмотрено 39 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них удовлетворено 33 (84,6% (в первом полугодии 2016 года удовлетворено 96,4% ходатайств), а также 62 ходатайства о продлении срока содержания под стражей лиц этой же категории, из них удовлетворено - 60 (96,8% (в первом полугодии 2016 года удовлетворено 93% ходатайств).

В отношении несовершеннолетних рассмотрено 15 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений - 2, тяжких - 5, средней тяжести - 8), из них удовлетворено - 9 (60% против 75% за 6 месяцев 2016 года и против 100% за 6 месяцев 2015 года), а также 28 ходатайств о продлении срока содержания под стражей лиц этой же категории (в отношении обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений - 13, тяжких - 11, средней тяжести - 4), удовлетворено - 28 (100%, как и за аналогичный период в 2016 году).

Принимая решение об отказе в избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд в 25 случаях избрал меру пресечения - домашний арест (что почти в 2 раза чаще, чем за аналогичный период 2016 года), а в 3 - залог (за аналогичный период в 2016 году - 2), отказывая в продлении срока содержания под стражей обвиняемых, суд в 18 случаях избрал меру пресечения - домашний арест (что на 16,6% чаще, чем в аналогичном периоде 2016 года), залог не применялся (за 6 месяцев 2016 года применялся в 3 случаях).

В апелляционном порядке в первом полугодии 2017 года обжаловано:

- 129 постановлений об удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, что на 11% меньше, чем за аналогичный период 2016 года, из них отменено - 12, изменено - 5 (в первом полугодии 2016 года - 3 и 3 соответственно), при этом судебная коллегия избрала в отношении 7 обвиняемых меру пресечения в виде домашнего ареста (в первом полугодии 2016 года в отношении 2);

- 2 постановления об отказе в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них отменено 1;

- 188 постановлений об удовлетворении ходатайств о продлении срока содержания под стражей, что на 7,4% больше, чем за аналогичный период 2016 года, из них отменено - 4, изменено - 6 (в первом полугодии 2016 года - 9 и 2 соответственно), при этом судебной коллегией в отношении 6 обвиняемых избрана мера пресечения в виде домашнего ареста (в первом полугодии 2016 года - 4);

- 1 постановление об отказе в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей (оставлено без изменения).

Анализ судебной практики свидетельствует о том, что суды области в основном правильно применяют положения уголовно-процессуального закона, принимают во внимание правовые позиции Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека, руководствуясь при этом разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", учитывают постановление Президиума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2006 года "О рассмотрении результатов обобщения судебной практики об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений", "Обзор практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей", утверждённый Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 года, а также рекомендации Амурского областного суда.

Между тем, имеют место случаи несоблюдения судьями области вышеуказанных положений.

Судебная защита права каждого на свободу и личную неприкосновенность гарантирована ст. 22 Конституции Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права. Заключение под стражу - наиболее строгая, ограничивающая свободу личности мера пресечения, которая применяется только при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и допускается исключительно по судебному решению (ст. 108 и 109 УПК РФ).

В ходе проведения обобщения установлено, что допущенные судами нарушения, в частности, связаны с низким уровнем требований к качеству и объёму представляемых органами предварительного следствия материалов, некритическому отношению к неполноте представленных в суд доказательств, подтверждающих обоснованность подозрения в совершении преступления конкретного лица, а также с достоверностью подтверждающих наличие обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 97 УПК РФ.

Судами не всегда с достаточной полнотой исследовались основания, подтверждающие необходимость применения такой меры пресечения, как заключение под стражу, в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" в качестве оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу могут быть признаны такие фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о реальной возможности совершения обвиняемым, подозреваемым действий, указанных в статье 97 УПК РФ, и невозможности беспрепятственного осуществления уголовного судопроизводства посредством применения в отношении лица иной меры пресечения.

В силу ст. 97 УПК РФ мера пресечения избирается при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства, либо иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Однако не все судебные решения соответствуют данным требованиям закона.

Так, Тындинский районный суд (судья Ф.И.О.1) в постановлении от 11 марта 2017 года, удовлетворяя ходатайство следователя об избрании в отношении Ф.И.О.2 меры пресечения в виде заключения под стражу, в нарушение требований ст.ст. 97, 108 УПК РФ, не указал фактические данные, которые служат основанием к избранию такой меры пресечения как заключение под стражу, а ограничился лишь указанием на категорию преступления, в совершении которого подозревается Ф.И.О.2, на то, что по месту жительства он характеризуется положительно, и признал, что имеются основания для применения к Ф.И.О.2 меры пресечения в виде заключения под стражу.

Таким образом, судом не указаны конкретные, предусмотренные ст. 97 УПК РФ, основания, по которым суд пришёл к выводу о необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 30 марта 2017 года постановление суда первой инстанции отменила, приняла по делу новое решение, с учётом конкретных обстоятельств дела, сведений о личности подозреваемого, а также иных данных, указанных в статье 99 УПК РФ, ходатайство следователя об избрании в отношении подозреваемого Ф.И.О.2 меры пресечения в виде заключения под стражу удовлетворила.

Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.3) в постановлении от 22 марта 2017 года, принимая решение об избрании в отношении обвиняемого Ф.И.О.4 меры пресечения в виде заключения под стражу, указал, что он обвиняется в совершении преступления небольшой тяжести (ч. 1 ст. 228 УК РФ), постоянного источника дохода не имеет, в браке не состоит, склонен к совершению преступлений, в том числе аналогичной направленности, скрылся от дознания, в связи с чем пришёл к выводу, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.4 может продолжить заниматься преступной деятельностью, а также скрыться от органов следствия, чем воспрепятствует производству по делу.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции в постановлении от 4 апреля 2017 года указал, что ни тяжесть преступления, в совершении которого обвиняется Ф.И.О.4, ни данные о его личности, сведения о которых содержались в представленных материалах, ни сами по себе, ни в своей совокупности не свидетельствуют о необходимости избрания в отношении него наиболее строгой меры пресечения - заключения под стражу.

В ходе апелляционного рассмотрения судебная коллегия установила, что судом не приняты во внимание такие значимые обстоятельства, как то, что Ф.И.О.4 ранее не судим, имеет постоянное место жительства и работы, где характеризуется положительно, воспитывает ребёнка, то есть социально адаптирован и имеет прочные социальные связи. Сведений о том, что он под влиянием обстоятельств, сложившихся в результате уголовного преследования, изменил свой обычный образ жизни, места жительства и работы, то есть предпринял попытку скрыться от органов предварительного расследования, представленные материалы не содержат. Напротив, из них усматривается, что Ф.И.О.4 не располагал сведениями о том, что ведётся расследование по делу, достоверно не знал, что в отношении него возбуждено уголовное дело, в отношении него не была избрана мера пресечения, повесток о его вызове не направлялось. При таких обстоятельствах оснований для вывода о том, что Ф.И.О.4 может скрыться от органов предварительного следствия, у суда не имелось, несмотря на его формальное объявление в розыск, так как из материалов дела не следует, что в отношении него проводились розыскные мероприятия.

Судебная коллегия не усмотрела оснований для избрания в отношении Ф.И.О.4 мер пресечения в виде залога или домашнего ареста, постановление суда отменила, в удовлетворении ходатайства следователя отказала.

По аналогичному основанию были изменены (отменены) постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.5 (судья Ф.И.О.3), Ф.И.О.6 (судья Ф.И.О.7), Серышевского районного суда в отношении Ф.И.О.8 (судья Ф.И.О.9).

Согласно ст. 99 УПК РФ при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения её вида должны учитываться, в том числе, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

Однако не все суды соблюдают данное требование закона.

Так, Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.10) в постановлении от 3 марта 2017 года, принимая решение об избрании в отношении Ф.И.О.11, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, меру пресечения в виде заключения под стражу, исходил из того, что Ф.И.О.11 обвиняется в совершении преступления средней тяжести, не работает, не имеет постоянного места жительства, по месту регистрации не проживает, в браке не состоит, детей на иждивении не имеет, и пришёл к выводу о том, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.11 может продолжить заниматься преступной деятельностью и скрыться от органов следствия, чем воспрепятствует производству по делу.

Судебная коллегия, отменяя апелляционным постановлением от 14 марта 2017 года судебное решение, отказывая в удовлетворении ходатайства следователя об избрании в отношении Ф.И.О.11 меры пресечения в виде заключения под стражу, указала, что Ф.И.О.11 ранее не судим и, вопреки выводам суда, работает. Несмотря на то, что Ф.И.О.11 в браке не состоит и детей на иждивении не имеет, он имеет мать, сестру, отчима и ряд других родственников, в связи с чем вывод суда об отсутствии у обвиняемого прочных социальных связей по месту производства предварительного расследования является необоснованным. С предъявленным обвинением Ф.И.О.11 согласился, дал подробные признательные показания об обстоятельствах инкриминированного ему деяния, указал лицо, у которого должно находиться имущество потерпевшего. Отсутствие у обвиняемого постоянного места жительства не является препятствием для применения к нему более мягких, чем заключение под стражу, мер пресечения.

Зейский районный суд (судья Ф.И.О.12) в постановлении от 16 декабря 2016 года, принимая решение об отказе в удовлетворении ходатайства следователя об избрании в отношении Ф.И.О.13, подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, меры пресечения в виде заключения под стражу и избирая в отношении него меру пресечения в виде домашнего ареста, исходил из того, что Ф.И.О.13 подозревается в совершении особо тяжкого преступления против жизни человека, состоит в браке, имеет на иждивении несовершеннолетнего ребёнка, имеет постоянное место жительства, где положительно характеризуется, ранее к уголовной и административной ответственности не привлекался, не судим, трудоустроен, нуждается в стационарном лечении. Также суд указал, что не учитывает доводы следователя о возможности оказания подозреваемым Ф.И.О.13 давления на свидетелей, поскольку в представленных материалах не содержится сведений о том, что, находясь на свободе, он может воспрепятствовать производству по делу, допросы свидетелей не содержат данных, свидетельствующих об опасении угроз со стороны подозреваемого.

Апелляционным постановлением от 19 января 2017 года судебное решение отменено, вынесено новое решение об удовлетворении ходатайства следователя и избрании в отношении Ф.И.О.13 меры пресечения в виде заключения под стражу. Судебная коллегия указала, что суд при принятии решения не дал надлежащей оценки всем обстоятельствам по делу, а именно тому, что уголовное дело находится на первоначальной стадии расследования, тяжести преступления, в совершении которого подозревается Ф.И.О.13, относящегося к категории особо тяжких преступлений против жизни и здоровья человека, за совершение которого предусмотрено наказание только в виде лишения свободы на длительный срок, Ф.И.О.13 знаком со свидетелями по делу, проживает с ними в одном посёлке. Учитывая данные обстоятельства, судебная коллегия пришла к выводу, что Ф.И.О.13, находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, оказать давление на участников уголовного судопроизводства, с целью изменения ими своих показаний в его пользу, чем воспрепятствует производству по делу, и что иная, более мягкая мера пресечения, не сможет обеспечить надлежащее производство по делу.

Согласно ч. 1 ст. 100 УПК РФ мера пресечения в отношении подозреваемого может быть избрана в исключительных случаях при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, и с учётом обстоятельств, указанных в ст. 99 УК РФ.

Однако не все судебные решения соответствуют данным требованиям закона.

Так, Благовещенский районный суд (судья Ф.И.О.14) постановлением от 1 апреля 2017 года избрал в отношении Ф.И.О.15, подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, меру пресечения в виде заключения под стражу. В решении суд сослался на то, что Ф.И.О.15 подозревается в совершении умышленного корыстного группового преступления, а также в совершении большого количества аналогичных преступлений в составе группы лиц, что представляет повышенную социальную опасность для общества, и пришёл к выводу о том, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.15 может продолжить заниматься преступной деятельностью и скрыться от следствия, чем воспрепятствует производству по делу.

Вместе с тем, в ходе апелляционного рассмотрения 13 апреля 2017 года судебная коллегия установила, что судом не дано надлежащей оценки сведениям о личности подозреваемого, согласно которым он имеет устойчивые социальные связи, постоянное место жительства и регистрации, где характеризуется удовлетворительно, зарегистрирован в качестве ИП, ранее не судим, подозревается в совершении преступления средней тяжести. Судебная коллегия указала, что данные обстоятельства в своей совокупности не свидетельствуют о том, что Ф.И.О.15 может скрыться от органов предварительного следствия или продолжить заниматься преступной деятельностью и его надлежащее процессуальное поведение по уголовному делу может быть обеспечено только путём его заключения под стражу.

Судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила, отказала в удовлетворении ходатайства следователя об избрании в отношении Ф.И.О.15 меры пресечения в виде заключения под стражи и освободила его из-под стражи.

Проведённое обобщение показало, что отдельные суды принимали решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу при отсутствии в материалах, представленных в обоснование заявленного ходатайства, достаточных данных, свидетельствующих о невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

Так, Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.16) в постановлении от 19 июня 2017 года, принимая решение об изменении в отношении Ф.И.О.17, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, исходил из того, что Ф.И.О.18 обвиняется в совершении тяжкого преступления против собственности, за совершение которого предусмотрено наказание только в виде лишения свободы на срок до 10 лет, в период нахождения на подписке о невыезде и надлежащем поведении оказывал воздействие на других участников уголовного судопроизводства, чем нарушил ранее избранную меру пресечения.

Судебная коллегия, изменяя апелляционным постановлением от 29 июня 2017 года судебное решение, признала правильными выводы суда о наличии предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований для изменения в отношении Ф.И.О.18 меры пресечения, вместе с тем указала, что, вопреки требованиям закона, суд в постановлении не привёл конкретных обстоятельств, свидетельствующих о невозможности обеспечения надлежащего процессуального поведения Ф.И.О.17 путём применения к нему иных мер пресечения, чем заключение под стражу, и, учитывая конкретные обстоятельства дела, характер инкриминированного Ф.И.О.18 деяния, а также сведения о личности обвиняемого, согласно которым он ранее не судим, проживает и зарегистрирован в г. Благовещенске Амурской области, трудоустроен, состоит в фактических брачных отношениях, имеет на иждивении малолетнего ребёнка, характеризуется удовлетворительно, пришла к выводу о возможности обеспечения надлежащего процессуального поведения Ф.И.О.18 на данной стадии производства по делу путём применения к нему меры пресечения в виде домашнего ареста в условиях полной изоляции от общества с возложением на него определённых ограничений и запретов.

Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.19) в постановлении от 20 февраля 2017 года, принимая решение о продлении Ф.И.О.20, обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, срока содержания под стражей, исходил из того, что Ф.И.О.20 обвиняется в совершении тяжкого преступления, детей, а также регистрации по месту жительства не имеет, в браке не состоит.

Судебная коллегия, изменяя апелляционным постановлением от 2 марта 2017 года судебное решение, указала, что выводы суда о наличии предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований для продления в отношении обвиняемого меры пресечения являются правильными, однако, суд, вопреки требованиям закона, не привёл в постановлении конкретных обстоятельств, свидетельствующих о невозможности обеспечения надлежащего процессуального поведения Ф.И.О.20 путём применения к нему иных мер пресечения, чем заключение под стражу, и, учитывая тяжесть предъявленного Ф.И.О.20 обвинения, сведения о его личности, согласно которым он имеет постоянное место жительства и работы, где характеризуется положительно, судимости за совершение преступлений в несовершеннолетнем возрасте погашены, имеет заболевание, по медицинскому заключению нуждается в лечении, дал признательные показания об обстоятельствах инкриминируемого деяния, пришла к выводу о возможности обеспечения надлежащего процессуального поведения Ф.И.О.20 на данной стадии производства по делу путём применения к нему меры пресечения в виде домашнего ареста в условиях частичной изоляции от общества с возложением на него определённых ограничений и запретов.

По указанным основаниям были изменены постановления Архаринского районного суда в отношении Ф.И.О.21 (судья Ф.И.О.22), Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.23 (судья Ф.И.О.24), Ф.И.О.25 (судья Ф.И.О.26), Тындинского районного суда в отношении Ф.И.О.27 (судья Ф.И.О.28).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", в том случае, когда решается вопрос об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, необходимо иметь в виду, что в силу ч. 2 ст. 108 УПК РФ эта мера пресечения не может быть применена в отношении не достигшего 18 лет лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести. Заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано в отношении несовершеннолетнего, если он подозревается либо обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях, как единственно возможное в конкретных условиях с учётом обстоятельств совершённого преступления и данных о личности, заключение под стражу может быть избрано в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого либо обвиняемого в совершении преступления средней тяжести. При этом суду надлежит учитывать положения ч. 6 ст. 88 УК РФ, по смыслу которой заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести впервые.

Вместе с тем, не во всех случаях указанные разъяснения Пленума учитывались судом.

Так, Благовещенский городской суд Амурской области (судья Ф.И.О.3) постановлением от 24 марта 2017 года избрал в отношении несовершеннолетнего Ф.И.О.29, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, меру пресечения в виде заключения под стражу, указав, что он обвиняется в совершении преступления средней тяжести, склонен к совершению преступлений, нарушал избранную меру пресечения по другим уголовным делам, по месту жительства характеризуется отрицательно, состоит на учёте в наркологическом диспансере, в связи чем, оставаясь на свободе, может скрыться от органов следствия и продолжить заниматься преступной деятельностью.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 6 апреля 2017 года постановление суда первой инстанции отменила, в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ф.И.О.29 отказала, указав, что Ф.И.О.29 обвиняется в совершении в возрасте до 16 лет преступления средней тяжести впервые.

Согласно ч. 1 ст. 108 УПК РФ возможность избрания в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу неразрывно связана с возможностью назначения за инкриминируемое ему деяние наказания в виде лишения свободы, в том числе и при наличии обстоятельств, перечисленных в п.п. 1-4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ.

В соответствии с ч. 6 ст. 88 УК РФ наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему, совершившему в возрасте до 16 лет преступление небольшой или средней тяжести впервые.

Таким образом, избрание в отношении Ф.И.О.29 меры пресечения в виде заключения под стражу невозможно.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона выводы суда в судебном решении должны соответствовать фактическим обстоятельствам дела, установленным судом.

Однако не все судебные решения соответствуют данным требованиям закона.

Так, постановлением Сковородинского районного суда (судья Ф.И.О.30) от 11 февраля 2017 года избрана мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ф.И.О.31, подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Отменяя постановление суда первой инстанции, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 10 марта 2017 года указала, что, удовлетворяя ходатайство следователя об избрании в отношении Ф.И.О.31 меры пресечения в виде заключения под стражу, суд исходил из того, что он подозревается в совершении преступления средней тяжести, за совершение которого предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет, постоянного и определённого места жительства не имеет, и пришёл к выводу о том, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.31 может скрыться от органов предварительного следствия и суда, а также продолжить заниматься преступной деятельностью.

Вместе с тем, выводы суда о том, что Ф.И.О.31 постоянного и определённого места жительства не имеет, противоречит исследованным в судебном заседании материалам, согласно которым Ф.И.О.31 имеет постоянное место жительства, живёт совместно с бывшей супругой и малолетним ребёнком.

Судебная коллегия пришла к выводу, что данные о личности Ф.И.О.31, согласно которым он имеет постоянное место жительства и работы, по месту работы характеризуется положительно, имеет на иждивении малолетнего ребёнка, явился в органы предварительного расследования с явкой с повинной, дал подробные признательные показания, а также тяжесть инкриминируемого ему преступления, относящегося к категории средней тяжести, не свидетельствуют о том, что он может скрыться от органов предварительного следствия и суда и продолжить заниматься преступной деятельностью, и приняла решение об отмене постановления суда первой инстанции, в удовлетворении ходатайства следователя об избрании в отношении Ф.И.О.31 меры пресечения в виде заключения под стражу отказала.

По аналогичным основаниям отменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.32 (судья Ф.И.О.3), Свободненского городского суда в отношении Ф.И.О.33 (судья Ф.И.О.34).

Согласно ч.ч. 1 и 3 ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства подлежат непосредственному исследованию, решение суда может быть основано лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", в решениях об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения и о продлении срока содержания под стражей должны быть приведены результаты исследования в судебном заседании конкретных обстоятельств, обосновывающих избрание данной меры пресечения или продление срока её действия, доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств, а также оценка судом этих обстоятельств и доказательств с изложением мотивов принятого решения.

Как показало изучение судебной практики, во многих случаях основаниями изменения постановлений судов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или продления срока содержания под стражей послужило исключение каких-либо обстоятельств из вводной и описательно-мотивировочной частей ввиду их несоответствия материалам дела.

Так, Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.16) в постановлении от 19 февраля 2017 года, мотивируя решение о необходимости избрания в отношении обвиняемого Ф.И.О.35 меры пресечения в виде заключения под стражу, указал, что он может быть причастен к совершению ряда иных преступлений аналогичной направленности (ч. 2 ст. 158 УК РФ), однако данное обстоятельство представленными материалами не подтверждается, и такое основание не указывалось в ходатайстве следователя. Судебная коллегия апелляционным постановлением от 14 марта 2017 года данное указание суда исключила из описательно-мотивировочной части постановления.

Свободненский городской суд (судья Ф.И.О.36) в постановлении от 5 февраля 2017 года, мотивируя решение о необходимости избрания в отношении обвиняемого Ф.И.О.37 меры пресечения в виде заключения под стражу, указал, что он нарушил ранее избранную меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Вместе с тем, в судебном заседании сведения о том, что Ф.И.О.37 ранее избиралась мера пресечения, не исследовались, материалы дела таких сведений не содержат. Судебная коллегия апелляционным постановлением от 21 февраля 2017 года данное указание суда исключила из описательно-мотивировочной части постановления.

Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.16) в постановлении от 17 февраля 2017 года, мотивируя решение о необходимости продления обвиняемому Ф.И.О.38 срока содержания под стражей, указал на наличие достаточных оснований полагать, что Ф.И.О.38 может оказать давление на участников уголовного судопроизводства. Вместе с тем, таких сведений в представленных суду материалах не имелось. Кроме того, из материалов дела видно, что при рассмотрении ранее заявленных следователем ходатайств о мере пресечения в отношении Ф.И.О.38 суды в постановлениях указывали на отсутствие данных, подтверждающих возможность оказания Ф.И.О.38 давления на потерпевших и свидетелей по уголовному делу, указанные судебные решения вступили в законную силу, дополнительных данных о возможности оказания Ф.И.О.38 незаконного воздействия на участников уголовного судопроизводства суду не представлено. Судебная коллегия апелляционным постановлением от 2 марта 2017 года данное указание суда исключила из описательно-мотивировочной части постановления.

Постановлением Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.16) от 14 апреля 2017 года продлён срок содержания под обвиняемого Ф.И.О.39 Судебная коллегия апелляционным постановлением от 25 апреля 2017 года исключила из вводной части постановления указание суда на наличие у Ф.И.О.39 судимостей по приговорам Белогорского городского суда Амурской области от 30 октября 2008 года (в несовершеннолетнем возрасте ч. 2 ст. 161 УК РФ), Серышевского районного суда Амурской области от 5 августа 2009 года (в несовершеннолетнем возрасте ч. 3 ст. 162 УК РФ), от 12 ноября 2009 года (в несовершеннолетнем возрасте ч. 2 ст. 158 УК РФ), а также из описательно-мотивировочной части постановления указание суда на то, что Ф.И.О.39 судим, поскольку данные судимости являются погашенными.

По аналогичным основаниям были изменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.40 (судья Ф.И.О.24), Ф.И.О.41 (судья Ф.И.О.26), Ф.И.О.42 (судья Ф.И.О.7), Белогорского городского суда в отношении Ф.И.О.43 (судья Ф.И.О.44), Селемджинского районного суда в отношении Ф.И.О.45 (судья Ф.И.О.46), Сковородинского районного суда в отношении Ф.И.О.47 (судья Ф.И.О.30), Тындинского районного суда в отношении Ф.И.О.48 (судья Ф.И.О.49), Ф.И.О.50 (судья Ф.И.О.51).

В некоторых случаях решения об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения и о продлении срока содержания под стражей суды мотивировали наличием предусмотренных в ч. 1 ст. 97 УПК РФ оснований, которые не были указаны в ходатайстве и не являлись предметом судебного разбирательства.

Так, постановлением Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.24) от 28 декабря 2016 года избрана мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемого Ф.И.О.52 Судебная коллегия апелляционным постановлением от 17 января 2017 года исключила из описательно-мотивировочной части постановления указание суда о том, что Ф.И.О.52 может скрыться от органов предварительного следствия и суда, поскольку в ходатайстве следователя такого основания не содержалось, данный вывод суда не подтверждён материалами дела и каких-либо сведений, указывающих на данное обстоятельство, не имеется.

По аналогичным основаниям были изменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.53 (судья Ф.И.О.7), Ф.И.О.54 (судья Ф.И.О.55), Ф.И.О.56 (судья Ф.И.О.10), Тамбовского районного суда в отношении Ф.И.О.57 (судья Ф.И.О.58).

Обобщение судебной практики показало, что не всегда суды учитывают разъяснения, содержащиеся в п.п. 2, 29 постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 года N 41, в силу которых избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершённому преступлению. Оставление судьёй без проверки и оценки обоснованности подозрения в причастности к совершённому преступлению является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Рассматривая ходатайство в порядке ст. 108 УПК РФ, суду следует дать оценку не только обоснованности подозрения в совершении лицом преступления, но и проверить наличие оснований и соблюдение порядка задержания подозреваемого (статьи 91 и 92 УПК РФ); соблюдение порядка его привлечения в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного главой 23 УПК РФ.

Так, Серышевский районный суд (судья Ф.И.О.9) постановлением от 18 мая 2017 года избрал меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца в отношении Ф.И.О.59, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, не дав оценку обоснованности подозрения в причастности Ф.И.О.59 к совершению преступления, наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого, соблюдению порядка привлечения Ф.И.О.59 в качестве обвиняемого и предъявлению ему обвинения. Кроме того, сделав вывод о том, что имеются достаточные основания полагать, что Ф.И.О.59 может скрыться и воспрепятствовать производству по делу, суд в нарушение ч. 1 ст. 108 УПК РФ не указал, на основании каких конкретных, фактических обстоятельств, исследованных в судебном заседании, он пришёл к такому выводу. При этом, как следует из протокола судебного заседания, представленные следователем в обоснование заявленного ходатайства протоколы допросов свидетелей и подозреваемых судом не исследовались.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 1 июня 2017 года постановление отменила, материалы дела направила на новое судебное разбирательство.

Анализ практики свидетельствует, что суды области продолжают игнорировать положения ч. 1 ст. 49 Конституции РФ и ч. 1 ст. 14 УПК РФ о том, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, а также разъяснения, содержащиеся в п.п. 2, 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", согласно которым в решении об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении не должно содержаться формулировок о виновности лица.

Так, Тындинский районный суд (судья Ф.И.О.51) в постановлении от 13 января 2017 года, избирая в отношении обвиняемого Ф.И.О.60 меру пресечения в виде заключения под стражу, проигнорировал то обстоятельство, что Ф.И.О.60 лишь обвиняется органом предварительного следствия в совершении преступления, и указал, что "_преступление совершено им в период непогашенной судимости после незначительного времени после освобождения из мест лишения свободы_". Апелляционным постановлением судебной коллегии от 2 февраля 2017 года указание суда о совершении обвиняемым Ф.И.О.60 преступления исключено из описательно-мотивировочной части постановления.

Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.61) в постановлении от 17 января 2017 года, избирая в отношении обвиняемого Ф.И.О.62 меру пресечения в виде заключения под стражу, проигнорировал то обстоятельство, что Ф.И.О.62 лишь обвиняется органом предварительного следствия в совершении преступления, и указал в качестве установленного и доказанного обстоятельства то, что "Ф.И.О.62 совершил умышленное тяжкое преступление против собственности". Апелляционным постановлением судебной коллегии от 27 января 2017 года данное указание суда исключено из постановления.

Свободненский городской суд (судья Ф.И.О.34) в постановлении от 17 февраля 2017 года, избирая в отношении обвиняемого Ф.И.О.63 меру пресечения в виде заключения под стражу, в нарушение принципа презумпции невиновности указал в качестве установленного и доказанного обстоятельства то, что "дата" в квартире N дома <адрес> Ф.И.О.63 совершил убийство Ф.И.О.64". Апелляционным постановлением судебной коллегии от 1 марта 2017 года данное указание суда исключено из постановления.

Аналогичные ошибки были допущены при решении вопроса об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу Благовещенским городским судом в отношении Ф.И.О.65, Ф.И.О.66, Ф.И.О.67, Ф.И.О.68 (судья Ф.И.О.10), Свободненским городским судом в отношении Ф.И.О.37 (судья Ф.И.О.36), Серышевским районным судом в отношении Ф.И.О.59 (судья Ф.И.О.9), Тындинским районным судом в отношении Ф.И.О.69 (судья Ф.И.О.70), Ф.И.О.71 (судья Ф.И.О.72), Ф.И.О.73 (судья Ф.И.О.74).

С учётом требований уголовно-процессуального закона и правовых позиций Европейского Суда по правам человека, при рассмотрении вопроса о продлении срока содержания обвиняемого под стражей суду необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения, простое повторение в постановлении оснований, по которым в отношении обвиняемого была избрана указанная мера пресечения, на данной стадии является недопустимым.

Вместе с тем, не исключены факты принятия отдельными судами решений о продлении срока содержания обвиняемого под стражей без тщательной проверки доводов органов следствия о том, что обстоятельства, послужившие основаниями избрания в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу, продолжают оставаться значимыми и интересы правосудия не могут быть обеспечены иными, более мягкими мерами пресечения, а также без учёта сведений о личности обвиняемого.

Так, Благовещенский городской суд Амурской области (судья Ф.И.О.10) в постановлении от 28 февраля 2017 года при продлении Ф.И.О.75, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, срока содержания под стражей указал, что она обвиняется в совершении тяжкого преступления, направленного против личности, наказание за совершение которого предусмотрено уголовным законом в виде лишения свободы на срок до 10 лет, является супругой потерпевшего, совместно проживает с ним по одному адресу, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, в связи чем пришёл к выводу о том, что она может оказать давление на потерпевшего, скрыться от органов предварительного следствия, продолжить заниматься преступной деятельностью, чем воспрепятствует установлению истины по делу. Также суд сослался на то, что предварительное следствие по уголовному делу не может быть окончено в установленный законом срок, так как по уголовному делу следует провести ряд следственных и процессуальных действий, указанных в постановлении следователя.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 14 марта 2017 года постановление суда первой инстанции отменила, в удовлетворении ходатайства следователя отказала, избрала в отношении обвиняемой Ф.И.О.75 меру пресечения в виде домашнего ареста, установив из представленных к ходатайству материалов следующее.

26 февраля 2017 года потерпевший Ф.И.О.76 умер, в связи с чем указание судом в обоснование необходимости продления срока содержания обвиняемой Ф.И.О.75 под стражей на то, что она может оказать давление на потерпевшего несостоятельно. Кроме того, в обжалуемом постановлении не приведено суждений относительно того, в какой мере удовлетворительная характеристика Ф.И.О.75 по месту жительства свидетельствует о необходимости продления срока содержания её под стражей, не дано оценки доводам защитника о том, что предварительное расследование по делу окончено, каких-либо фактических данных и доказательств, подтверждающих, что предварительное следствие по уголовному делу не может быть окончено в установленный законом срок, судьёй в постановлении не приведено. Также в постановлении отсутствуют выводы о том, изменились ли обстоятельства, послужившие основанием для избрания в отношении Ф.И.О.75 меры пресечения в виде заключения под стражу (в частности, принимая решение об избрании меры пресечения, судья указывал на то, что расследование уголовного дела находится на первоначальной стадии), при этом, как следует из представленных материалов на момент рассмотрения судьёй ходатайства следователя по уголовному делу были выполнены основные следственные действия, Ф.И.О.75 предъявлено окончательное обвинение, в настоящее время уголовное дело направлено прокурору с обвинительным заключением. То обстоятельство, что Ф.И.О.75 обвиняется в совершении тяжкого преступления против личности, предусматривающего наказание в виде лишения свободы на срок до 10 лет, не свидетельствует о том, что иные предусмотренные законом более мягкие меры пресечения не обеспечат надлежащее судопроизводство по уголовному делу.

Судебная коллегия, с учётом данных о личности обвиняемой, которая имеет постоянного место жительства, работы, малолетнего ребёнка на иждивении, принимая во внимание смерть потерпевшего, окончание предварительного расследования по уголовному делу, пришла к выводу о возможности обеспечения надлежащего судопроизводства по уголовному делу и надлежащего поведения обвиняемой путём применения к ней меры пресечения в виде домашнего ареста в условиях частичной изоляции от общества.

Обобщение судебной практики показало, что не все суды соблюдают требование ч. 1 ст. 109 УПК РФ, согласно которому продление срока содержания под стражей на срок свыше 6 месяцев может быть осуществлено только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения.

Так, постановлением Благовещенского городского суда от 20 января 2017 года продлён срок содержания под стражей Ф.И.О.77, обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159 УК РФ (6 фактов), всего до 7 месяцев 14 суток.

Отменяя указанное постановление и отказывая в удовлетворении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемому Ф.И.О.77, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 3 февраля 2017 года указала, что Ф.И.О.77 обвиняется в совершении ряда преступлений, относящихся к категории преступлений средней тяжести, в связи с чем предельный срок содержания обвиняемого под стражей не мог превышать 6 месяцев.

Провозглашённая в статье 46 Конституции РФ гарантия судебной защиты предполагает обеспечение каждому обвиняемому в преступлении права на рассмотрение его дела в суде без неоправданной задержки.

В соответствии с п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", при рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей суду следует проверять обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования. В случае, когда ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, суду надлежит выяснять причины, по которым они не были произведены. Если причина, по мнению суда, заключается в неэффективной организации расследования, это может явиться одним из обстоятельств, влекущих отказ в удовлетворении ходатайства.

По смыслу закона, сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей. Решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения (статьи 97, 99 УПК РФ).

Однако не все суды соблюдают данные требования закона.

Постановлением Свободненского городского суда (судья Ф.И.О.34) от 26 января 2017 года продлён срок содержания под стражей Ф.И.О.78, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а, в" ч. 2 ст. 161 УК РФ, на 1 месяц, всего до 9 месяцев.

Изменяя указанное постановление, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 9 февраля 2017 года указала на то, что одним из оснований продления срока содержания обвиняемого под стражей суд указал на необходимость выполнения ряда следственных и процессуальных действий. Однако из представленных материалов следует, что ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждено перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, и для проведения которых ранее уже продлевался срок содержания под стражей обвиняемого (в частности, проведение очных ставок между обвиняемыми), при этом доказательств, подтверждающих невозможность своевременного производства этих следственных действий, суду не представлено, что свидетельствует о неэффективной организации расследования.

Установив, что имеются основания полагать, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.79 может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от органов предварительного следствия и суда, учитывая данные о личности обвиняемого, судебная коллегия избрала в отношении обвиняемого Ф.И.О.79 меру пресечения в виде домашнего ареста, заключающегося в нахождении обвиняемого в полной изоляции от общества.

Постановлением Тындинского районного суда (судья Ф.И.О.1) от 29 декабря 2016 года продлён срок содержания под стражей Ф.И.О.80, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п.п. "а, б, в" ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ, на 1 месяц, всего до 8 месяцев.

Отменяя указанное постановление, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 27 января 2017 года указала, что суд, принимая решение, не дал оценки тому, что из представленных к ходатайству материалов следует, что следователем в обоснование своих ходатайств о продлении срока содержания Ф.И.О.80 под стражей неоднократно указывались, в числе прочих, одни и те же основания - необходимость проведения следственных или процессуальных действий, для проведения которых ранее уже продлевался срок содержания под стражей обвиняемого (в частности, назначение трасологической и дактилоскопической экспертиз (дополнительных), истребование заключений экспертов и ознакомление заинтересованных лиц с заключениями экспертов), при этом доказательств, подтверждающих невозможность своевременного производства тех следственных и процессуальных действий, на необходимость выполнения которых следователь ссылается в своих неоднократных предыдущих ходатайствах о продлении срока содержания Ф.И.О.80 под стражей, а также следственных и процессуальных действий, указанных в последнем ходатайстве следователя (проведение очной ставки между обвиняемыми, квалификация действий обвиняемых, выполнение иных действий, направленных на всестороннее и полное расследование дела), суду не представлено, что свидетельствует о неэффективной организации расследования и, как следствие, о необоснованности возбуждения ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей свыше шести месяцев.

Судебная коллегия отказала в удовлетворении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемому, Ф.И.О.80 из-под стражи освобождён.

По аналогичному основанию изменено постановление Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.16) в отношении Ф.И.О.81

Согласно ст. 128 УПК РФ сроки, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, исчисляются часами, сутками, месяцами. Срок, исчисляемый сутками, истекает в 24 часа последних суток. Срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца. Течение срока содержания лица под стражей начинается в день заключения лица под стражу.

Согласно ч. 10 ст. 109 УПК РФ в срок содержания под стражей лица по уголовному делу, в том числе, засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого, а также время, в течение которого оно содержалось под стражей по другому, ранее возбужденному и соединённому с ним, уголовному делу.

Вместе с тем не все суды правильно исчисляют сроки избрания и продления меры пресечения в виде заключения под стражу.

Так, постановлением Тамбовского районного суда (судья Ф.И.О.82) от 16 февраля 2017 года обвиняемому Ф.И.О.83 продлён срок содержания под стражей на 1 месяц, а всего до 3 месяцев, то есть по 18 марта 2017 года.

Изменяя указанное постановление и указывая о продлении срока содержания обвиняемого Ф.И.О.83 под стражей до 18 марта 2017 года, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 1 марта 2017 года указала, что поскольку Ф.И.О.83 задержан в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ 18 декабря 2016 года, то трёхмесячный срок содержания его под стражей фактически истекает в 00.00 часов 18 марта 2017 года.

Постановлением Зейского районного суда от 22 февраля 2017 года (судья Ф.И.О.112) продлён срок содержания под стражей обвиняемого Ф.И.О.84 на 24 суток, а всего до 9 месяцев 1 суток, то есть по 19 марта 2017 года.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 13 марта 2017 года, изменяя постановление, указала, что, принимая решение, суд неверно исчислил общий срок содержания обвиняемого под стражей, который фактически составляет 8 месяцев 29 суток (как правильно указано следователем в ходатайстве).

Постановлением Благовещенского городского суда от 19 мая 2017 года (судья Ф.И.О.19) продлён срок содержания под стражей обвиняемого Ф.И.О.85 на 2 месяца, а всего до 4 месяцев 19 суток, то есть до 24 июля 2017 года.

Судебная коллегия апелляционным постановлением от 6 июня 2017 года, изменяя постановление, указала, что, принимая решение, суд исходил из того, что Ф.И.О.85 был задержан в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ 5 марта 2017 года по уголовному делу N, однако не принял во внимание, что 19 марта 2017 года уголовное дело N соединено в одно производство с уголовным делом N, по которому Ф.И.О.85 содержится под стражей с 5 сентября 2016 года, то есть общий срок содержания под стражей Ф.И.О.85 составляет 10 месяцев 19 суток.

По аналогичным основаниям изменялись постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.86, Ф.И.О.23 (судья Ф.И.О.24), Ф.И.О.87 (судья Ф.И.О.16), Ф.И.О.88 (судья Ф.И.О.61), Ф.И.О.89 (судья Ф.И.О.55), Белогорского городского суда в отношении Ф.И.О.43 (судья Ф.И.О.44), Селемджинского районного суда в отношении Ф.И.О.45 (судья Ф.И.О.46).

Согласно п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а также при продлении срока её действия суду следует определять не только продолжительность периода содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей, но и дату его окончания.

Не во всех случаях суды соблюдают данное требование закона.

Так, изменяя постановление Тындинского районного суда (судья Ф.И.О.1) от 28 декабря 2016 года, судебная коллегия в апелляционном постановлении от 30 января 2017 года указала, что суд, продляя срок содержания под стражей обвиняемому Ф.И.О.90 на 1 месяц, то есть до 7 февраля 2017 года, не исчислил и не указал общий срок содержания Ф.И.О.91 под стражей в период производства предварительного расследования, который с учётом его продления составляет 3 месяца.

Не всегда суды учитывают положения, содержащиеся в "Обзоре практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей", утверждённом Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 года, о том, что срок содержания под стражей при досудебном производстве по уголовному делу, в том числе при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, может быть установлен и продлен только в пределах срока предварительного расследования. Единственным исключением из этого правила является случай, когда предварительное следствие по делу окончено и уголовное дело направлено прокурору с обвинительным заключением (ч. 8.1 ст. 109 УПК).

Так, изменяя постановление Тындинского районного суда от 26 мая 2017 года (судья Ф.И.О.92), судебная коллегия в апелляционном постановлении от 8 июня 2017 года указала, что суд, продлив срок содержания под стражей обвиняемого Ф.И.О.71 на 1 месяц 24 суток, а всего до 10 месяцев 13 суток, то есть до 24 июля 2017 года, не учёл, что срок предварительного следствия по уголовному делу установлен до 30 июня 2017 года, не обсудил и в постановлении не привёл аргументированных выводов о необходимости и возможности продолжения производства предварительного расследования по уголовному делу.

По указанным основаниям были изменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.93 (судья Ф.И.О.26), Ф.И.О.94, Ф.И.О.88 (судья Ф.И.О.3), Ф.И.О.95 (судья Ф.И.О.7), Ф.И.О.96 (судья Ф.И.О.97), Ф.И.О.98 (судья Ф.И.О.24), Райчихинского городского суда в отношении Ф.И.О.99 (судья Ф.И.О.100), Тамбовского районного суда в отношении Ф.И.О.57 (судья Ф.И.О.58), Тындинского районного суда в отношении Ф.И.О.101 (судья Ф.И.О.72).

Согласно ч. 2 ст. 255 УПК РФ, если заключение под стражу избрано подсудимому в качестве меры пресечения, то срок содержания его под стражей со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора не может превышать 6 месяцев, за исключением случаев, предусмотренных ч. 3 ст. 255 УПК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 34 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", если при поступлении уголовного дела в суд обвиняемый содержится под стражей, течение шестимесячного срока начинается в день поступления уголовного дела в суд, а не в день рассмотрения судом вопроса о мере пресечения в виде заключения под стражу или окончания срока содержания под стражей по предыдущему судебному решению.

При этом при продлении срока содержания лица под стражей суду следует определять как дату окончания, так и продолжительность периода содержания лица под стражей (п. 20 постановления Пленума Верховного суда РФ от 19 декабря 2013 года N 41).

С учётом требований ч. 1 ст. 6.1 и ч. 4 ст. 7 УПК РФ срок, на который продлевается применение меры пресечения в отношении подсудимого после поступления уголовного дела в суд, должен быть разумным, при этом выводы суда о продолжительности срока должны быть надлежащим образом мотивированы в судебном решении.

Однако анализ судебной практики показал, что суды не во всех случаях соблюдают данные требования закона.

Так, изменяя постановление Серышевского районного суда от 9 июня 2017 года (судья Ф.И.О.9), судебная коллегия в апелляционном постановлении от 27 июня 2017 года указала, что при назначении судебного заседания суд, сославшись на то, что уголовное дело поступило в суд 5 июня 2017 года, оставил Ф.И.О.102 меру пресечения в виде заключения под стражу без изменения, признав о необходимости продления срока содержания его под стражей до 5 декабря 2017 года, однако определил конечный срок содержания Ф.И.О.102 под стражей - до 9 декабря 2017 года, то есть продлил Ф.И.О.102 меру пресечения на срок, превышающий 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд, при этом не указал, на какой именно срок подлежит продлению избранная в отношении Ф.И.О.102 мера пресечения.

Кроме того, назначая рассмотрение уголовного дела в отношении Ф.И.О.102 в особом порядке судебного разбирательства, суд не мотивировал свои выводы о необходимости продления срока содержания Ф.И.О.102 под стражей до указанной им даты (более 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд).

Судебная коллегия постановление суда изменила, указала о продлении срока содержания Ф.И.О.102 под стражей на 3 месяца с момента поступления уголовного дела в суд, то есть до 5 сентября 2017 года.

Допускаются некоторыми судами при вынесении постановлений об избрании или продлении мер пресечения указания ошибочных сведений о личности лиц, в отношении которых такие меры избираются или продляются, об их фамилии, дате и месте рождения, статье обвинения, тяжести преступлений, в совершении которых указанные лица подозреваются или обвиняются, и т.п.

По указанным основаниям были изменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.113 (судья Ф.И.О.10), Ф.И.О.103 (судья Ф.И.О.7), Ф.И.О.104 (судья Ф.И.О.16), Магдагачинского районного суда в отношении Ф.И.О.105 (судья Ф.И.О.106), Райчихинского городского суда в отношении Ф.И.О.107 (судья Ф.И.О.108), Свободненского городского суда в отношении Ф.И.О.109 (судья Ф.И.О.34), Тындинского районного суда в отношении Ф.И.О.71 (судья Ф.И.О.70).

С учётом изложенного, в целях устранения допущенных ошибок и обеспечения правильного применения уголовно-процессуального закона при рассмотрении ходатайств об избрании в отношении подозреваемых (обвиняемых) меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста и залога, следует признать необходимым более тщательное изучение судьями уголовно-процессуального законодательства, постановлений Пленума Верховного Суда РФ, позиций Конституционного Суда РФ, практики Европейского Суда по правам человека, обобщений судебной практики Амурского областного суда.

Судьям необходимо повысить уровень требовательности к представляемым в суд ходатайствам органов предварительного расследования о заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей обвиняемых. Не допускать формального подхода к разрешению указанных ходатайств. Тщательно и всесторонне исследовать в судебном заседании конкретные основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, заявленные в ходатайствах, оценивать их со ссылкой на соответствующие доказательства.

Обратить внимание судов на необходимость оценки мотивов, приведенных в ходатайствах о продлении срока содержания обвиняемых под стражей, учитывать правовую и фактическую сложность материалов уголовного дела, общую продолжительность досудебного производства по уголовному делу, а также эффективность действий должностных лиц органов предварительного расследования и своевременность проведения следственных и иных процессуальных действий. В случае неэффективной организации предварительного расследования реагировать на выявленные нарушения путём вынесения частных постановлений.

По каждому конкретному ходатайству проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершённому преступлению, при этом не входить в обсуждение вопроса о виновности лица.

В каждом конкретном случае обсуждать вопрос о возможности применения альтернативных мер пресечения в виде залога или домашнего ареста, с отражением результатов этого рассмотрения в постановлении. Уделять особое внимание при рассмотрении ходатайств в отношении женщин и несовершеннолетних.

Председателям районных (городских) судов в полной мере использовать имеющиеся у них возможности для обеспечения неукоснительного соблюдения судьями законодательства, регламентирующего особенности рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении срока содержания под стражей, проводить постоянное изучение судьями практики рассмотрения данной категории дел, результаты обсуждать на совещаниях судей.

В целях повышения качества рассмотрения материалов указанной категории, председателям районных (городских) судов обеспечить изучение судьями настоящего обобщения и учёт его положений в правоприменительной деятельности.

Судебная коллегия по уголовным делам Амурского областного суда