Вход
Бюллетень судебной практики Амурского областного суда N 1 за 2017 год (утв. президиумом Амурского областного суда)
Судебная практика по уголовным делам
Вопросы уголовного права
Действия осуждённого, хранившего незаконно приобретённый охотничий карабин при себе и перенёсшего его к месту своего жительства, представляют собой незаконное ношение огнестрельного оружия, а не его незаконное хранение
Приговором Ивановского районного суда Амурской области от 19 июня 2015 года Х. осуждён по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, а окончательно, с применением ч. 4 ст. 74, ст. 70, ч. 1 ст. 82 УК РФ, по совокупности приговоров, путём частичного присоединения к наказанию, назначенному по настоящему делу, неотбытого наказания, по приговорам от 28 марта 2013 года и от 19 ноября 2013 года, - к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с отсрочкой отбывания лишения свободы до достижения имеющимся у Х. ребёнком четырнадцатилетнего возраста.
В апелляционном порядке дело не рассматривалось.
Постановлением президиума Амурского областного суда от 16 января 2017 года приговор Ивановского районного суда Амурской области от 19 июня 2015 года в отношении Х. изменён в связи с неверной квалификацией действий осуждённого.
Как видно из приговора, Х. осуждён по ч. 1 ст. 222 УК РФ за незаконные приобретение и хранение огнестрельного оружия.
Приговор в отношении Х. постановлен судом в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ.
Условия применения особого порядка принятия судебного решения и порядок проведения судебного заседания, установленные ст. 314, 316 УПК РФ, судом соблюдены.
Требование ч. 7 ст. 316 УПК РФ о возможности постановления обвинительного приговора лишь при условии, если обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается собранными по уголовному делу доказательствами, судом выполнено.
Вместе с тем, из обстоятельств совершённого преступления, изложенных в обвинительном акте, с которыми согласился осуждённый, и которые приведены судом в приговоре, следует, что 8 декабря 2014 года около 16.00 часов после приобретения карабина марки "Беркут-2 М-1" N "_" калибра 7,62х54R мм. Х., следуя умыслу, направленному на незаконное хранение оружия, стал незаконно хранить приобретённый охотничий карабин и перенёс его по месту своего жительства, где карабин был изъят 8 декабря 2014 года в период времени с 17 часов 25 минут по 17 часов 55 минут участковым уполномоченным полиции в ходе осмотра места происшествия.
По смыслу закона, под незаконным хранением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать сокрытие указанных предметов в помещениях, тайниках, а также в иных местах, обеспечивающих их сохранность.
Под незаконным ношением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать нахождение их в одежде или непосредственно на теле обвиняемого, а равно переноску в сумке, портфеле и т.п. предметах (п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2012 года N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств").
Приведённые выше обстоятельства совершения Х. преступления и материалы уголовного дела не содержат сведений о действиях осуждённого, направленных на сокрытие оружия в помещении, тайнике либо в ином месте, обеспечивающем его сохранность.
Действия осуждённого, описанные в приговоре как незаконное хранение огнестрельного оружия ("стал незаконно хранить приобретённый охотничий карабин и перенёс его по месту своего жительства") фактически представляют собой незаконное ношение, а не хранение огнестрельного оружия.
С учётом изложенного, президиум приговор в отношении Х. изменил, квалифицировал действия Х. по ч. 1 ст. 222 УК РФ как незаконные приобретение и ношение огнестрельного оружия, назначил Х. по ч. 1 ст. 222 УК РФ наказание в виде 6 месяцев лишения свободы; окончательное наказание Х. назначил в соответствии со ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров путём частичного присоединения к наказанию, назначенному по настоящему делу, неотбытого наказания по приговорам от 28 марта 2013 года и от 19 ноября 2013 года, - в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с применением ч. 1 ст. 82 УК РФ - с отсрочкой отбывания лишения свободы до достижения имеющимся у Х. ребёнком четырнадцатилетнего возраста.
Постановление президиума Амурского областного суда N 44-у-100 от 16 января 2017 года
В соответствии с Примечанием 2 к статье 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ) ущерб в размере, равном 5000 рублей, относится к значительному ущербу
Постановлением Белогорского городского суда Амурской области от 24 августа 2016 года удовлетворено ходатайство С., осуждённого приговором от 10 февраля 2016 года по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год, о приведении постановленного приговора в соответствие с действующим законодательством, действия С. по приговору от 10 февраля 2016 года переквалифицированы с п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) на ч. 1 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ), по которой С. назначено наказание в виде 10 месяцев лишения свободы.
В апелляционном порядке дело не рассматривалось.
Рассмотрев настоящее дело по кассационному представлению заместителя прокурора Амурской области, президиум Амурского областного суда постановлением от 20 марта 2017 года постановление Белогорского городского суда Амурской области от 24 августа 2016 года в отношении С. отменил, материалы дела направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд, иным составом суда, указав в обоснование принятого решения следующее.
На основании Примечания 2 к статье 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ) значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы, за исключением части пятой статьи 159, определяется с учётом его имущественного положения, но не может составлять менее пяти тысяч рублей.
Таким образом, в соответствии с данной нормой закона ущерб в размере, равном 5000 рублей, относится к значительному ущербу.
Приговором от 10 февраля 2016 года С. осуждён за кражу сотового телефона, принадлежащего М., стоимостью 5000 рублей, с причинением значительного ущерба гражданину.
Придя к выводу о необходимости переквалификации действий С. по указанному приговору с п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) на ч. 1 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ), суд неверно истолковал приведённое выше Примечание 2 к статье 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года N 323-ФЗ), ошибочно признав, что в связи с хищением С. имущества потерпевшего стоимостью 5000 рублей в действиях осуждённого отсутствует квалифицирующий признак кражи "с причинением значительного ущерба гражданину".
Допущенное судом нарушение требований уголовного законодательства расценено президиумом как существенное, влекущее на основании ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ отмену постановления суда первой инстанции.
Постановление президиума Амурского областного суда N 44-у-9 от 20 марта 2017 года
Невыполнение судом требований закона, согласно которым суд обязан мотивировать в описательно-мотивировочной части приговора применение норм, ограничивающих срок или размер наказания определённой частью наиболее строгого вида наказания, повлекло изменение приговора со смягчением назначенного осуждённому наказания
Приговором Ивановского районного суда Амурской области от 31 июля 2015 года Х., ранее судимый: 28 марта 2013 года мировым судьёй Амурской области по Ивановскому районному судебному участку N 1 по ч. 1 ст. 112, ч. 1 ст. 112, ч. 1 ст. 119 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69, ст. 73 УК РФ, к 1 году 10 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, постановлением Ивановского районного суда Амурской области от 23 сентября 2013 года испытательный срок продлён на 3 месяца; 19 ноября 2013 года мировым судьёй Амурской области по Ивановскому районному судебному участку N 1 по ч. 1 ст. 112, ч. 1 ст. 119 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69, ст. 73 УК РФ, к 2 годам 4 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года; 19 июня 2015 года Ивановским районным судом Амурской области (с учётом изменений, внесённых постановлением президиума Амурского областного суда от 16 января 2017 года) по ч. 1 ст. 222 УК РФ, с применением ст. 70, 82 УК РФ, к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отсрочкой отбывания наказания до достижения имеющимся у него ребёнком четырнадцатилетнего возраста,
- осуждён по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы, ч. 1 ст. 119 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы, ч. 1 ст. 167 УК РФ к 4 месяцам лишения свободы.
В соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности указанных преступлений путём полного сложения наказаний Х. назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы.
Окончательное наказание Х. назначено в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путём частичного сложения наказания, назначенного по настоящему делу, и наказания, назначенного Х. приговором Ивановского районного суда Амурской области от 19 июня 2015 года, - виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с применением ч. 1 ст. 82 УК РФ - с отсрочкой отбывания лишения свободы до достижения имеющимся у Х. ребёнком четырнадцатилетнего возраста.
В апелляционном порядке дело не рассматривалось.
Постановлением президиума Амурского областного суда от 13 марта 2017 года приговор Ивановского районного суда Амурской области от 31 июля 2015 года в отношении Х. изменён по следующим основаниям.
Х. признан виновным и осуждён за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершённую с причинением значительного ущерба гражданину; угрозу убийством при наличии оснований опасаться её осуществления, а также за умышленное повреждение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба.
Приговор в отношении Х. постановлен судом в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ.
Как видно из приговора, при назначении осуждённому Х. наказания суд учитывал тяжесть, характер и степень общественной опасности совершённых преступлений, его личность, влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и условия жизни его семьи, мнение потерпевших, просивших назначить подсудимому наказание, не связанное с реальным лишением свободы; смягчающие наказание обстоятельства: полное признание вины и раскаяние в содеянном, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений путём дачи признательных показаний в ходе предварительного следствия, наличие двоих малолетних детей, возмещение ущерба потерпевшим.
Отягчающим обстоятельством при назначении наказания по ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 167 УК РФ суд признал совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
В соответствии с п. 4 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, освобождению от него или его отбывания, применению иных мер воздействия.
По смыслу закона суд обязан мотивировать в описательно-мотивировочной части приговора применение норм, ограничивающих срок или размер наказания определённой частью наиболее строгого вида наказания (п. 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания").
На основании ч. 5 ст. 62 УК РФ срок или размер наказания, назначаемого лицу, уголовное дело в отношении которого рассмотрено в порядке, предусмотренном главой 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершённое преступление.
В силу ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами "и" и (или) "к" части первой статьи 61 настоящего Кодекса, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части настоящего Кодекса.
При установлении обстоятельств, предусмотренных как частью 5, так и частью 1 статьи 62 УК РФ, применяется совокупность правил смягчения наказания: вначале применяются положения части 5 статьи 62 УК РФ, затем - части 1 статьи 62 УК РФ. Таким образом, максимально возможное наказание в этих случаях не должно превышать две трети от двух третьих при рассмотрении уголовного дела в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ.
В нарушение указанных выше требований закона, рассмотрев уголовное дело в отношении Х. в особом порядке судебного разбирательства, предусмотренном главой 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд не обсудил применение при назначении наказания Х. по п. "в" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 167 УК РФ положений ч. 5 ст. 62 УК РФ, а также, признав в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Х. по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, активное способствование раскрытию и расследованию преступления и добровольное возмещение ущерба, причинённого в результате преступления, и указав в приговоре об отсутствии отягчающих обстоятельств по данному факту, не обсудил применение при назначении Х. наказания по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.
С учётом изложенного, президиум приговор в отношении Х. изменил, смягчил назначенное ему наказание по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением требований ч. 1 и 5 ст. 62 УК РФ, по ч. 1 ст. 119 и ч. 1 ст. 167 УК РФ - с применением требований ч. 5 ст. 62 УК РФ.
Кроме этого, в случае совершения лицом нескольких преступлений, за каждое из которых назначено наказание с применением положений статьи 62 УК РФ или статьи 65 УК РФ, срок или размер наказания по совокупности преступлений не могут превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, которое может быть назначено за наиболее тяжкое из совершённых преступлений без учёта правил, установленных указанными статьями. При этом суды в целях обеспечения принципа справедливости при назначении окончательного наказания должны учитывать, что за каждое из совершённых преступлений наказание назначено с учётом правил статьи 62 или 65 УК РФ (п. 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания").
Учитывая изложенное, в целях обеспечения принципа справедливости при назначении осуждённому Х. наказания, а также с учётом фактических обстоятельств совершённых преступлений, их тяжести и степени общественной опасности, сведений о личности осуждённого, президиум назначил осуждённому Х. наказание по совокупности преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 167 УК РФ, в соответствии с правилами ч. 2 ст. 69 УК РФ, путём применения принципа частичного сложения наказаний, в виде 1 года лишения свободы.
Окончательное наказание Х. назначено в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путём частичного сложения наказания, назначенного по настоящему делу, и наказания, назначенного Х. приговором Ивановского районного суда Амурской области от 19 июня 2015 года (с учётом изменений, внесённых в приговор постановлением президиума Амурского областного суда от 16 января 2017 года), - в виде 2 лет 9 месяцев лишения свободы.
В остальной части приговор оставлен без изменения.
Вопросы уголовного процесса
Постановление президиума Амурского областного суда N 44-у-4 от 13 марта 2017 года
Вынесение судьёй в нарушение требований ст. 231 УПК РФ постановления о назначении судебного заседания лишь в отношении одного обвиняемого, тогда как по делу совместно с ним в совершении преступления в составе организованной группы обвиняются несколько лиц, повлекло отмену постановленного приговора
Приговором Благовещенского городского суда Амурской области от 24 января 2017 осуждены:
- А. по ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ к 13 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;
- З. по ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64, ч. 2 ст. 69 УК РФ к 3 годам 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;
- Б. по ч.ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;
- И. по ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69, ч. 1 ст. 82 УК РФ к 4 годам 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с отсрочкой отбывания наказания до достижения несовершеннолетним ребёнком четырнадцатилетнего возраста;
- Г. по ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30 - п. "а" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64, ч. 2 ст. 69, ч. 1 ст. 82 УК РФ к 4 годам 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с отсрочкой отбывания наказания до достижения несовершеннолетним ребёнком четырнадцатилетнего возраста.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 24 января 2017 года приговор отменён по следующим основаниям.
В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ одним из оснований к отмене судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
В силу ч. 1, 2, 4 ст. 227 УПК РФ по поступившему в суд уголовному делу судья принимает одно из следующих решений: о направлении уголовного дела по подсудности, о назначении предварительного слушания, о назначении судебного заседания. Решение судьи оформляется постановлением, копия которого направляется обвиняемому.
Согласно ч. 1 ст. 231 УПК РФ при отсутствии оснований для принятия решений о направлении уголовного дела по подсудности или о назначении предварительного слушания судья выносит постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания.
На основании ч. 2, 3, 4 ст. 231 УПК РФ в постановлении разрешаются вопросы, в том числе, о месте, дате и времени судебного заседания, о рассмотрении уголовного дела судьёй единолично или судом коллегиально, о мере пресечения. В постановлении должны содержаться решения о назначении судебного заседания с указанием фамилии, имени и отчества каждого обвиняемого и квалификации вменяемого ему вину преступления.
Однако данные требования закона по настоящему уголовному делу судом не соблюдены.
Как усматривается из материалов уголовного дела, настоящее дело поступило в суд 31 декабря 2015 года.
Вопреки требованиям уголовно-процессуального закона (ч. 3 ст. 231 УПК РФ), суд первой инстанции постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания вынес только в отношении обвиняемого А., при том что по уголовному делу в совершении преступлений в составе организованной группы обвинялись ещё четверо лиц: З., И., Б. и Г., - и 21 января 2016 года приступил к рассмотрению уголовного дела в судебном заседании.
В соответствии со ст. 252 УПК РФ предъявленное обвиняемому обвинение определяет пределы судебного разбирательства.
По смыслу ст. 252 и ч. 3 ст. 231 УПК РФ судебное разбирательство проводиться лишь по тому обвинению, содержание которого обозначено в постановлении о назначении судебного заседания.
Не выполнив требования уголовно-процессуального закона в части назначения по уголовному делу судебного заседания в отношении обвиняемых З., И., Б. и Г., суд тем самым допустил его существенное нарушение, которое повлияло на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
С учётом изложенного, а также принимая во внимание, что З., И., Б., Г. и А. обвиняются в совершении преступления в составе организованной группы, вследствие чего раздельное рассмотрение судом уголовного дела по обвинению указанных лиц невозможно, и допущенное существенное нарушение уголовно-процессуального законодательства неустранимо в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия приговор отменила, направила уголовное дело на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции, иным составом суда, со стадии подготовки к судебному заседанию.
По делу вынесено частное определение, которым обращено внимание председателя суда на допущенное судьёй существенное нарушение требований уголовно-процессуального закона.
Апелляционное определение N 22-79/17 от 24 января 2017 года
Несоблюдение судьёй требований уголовно-процессуального закона при вынесении постановления о назначении судебного заседания в особом порядке и при постановлении приговора по правилам главы 40 УПК РФ повлекло отмену постановленного приговора
Приговором мирового судьи Амурской области по Тамбовскому районному судебному участку от 26 октября 2015 года Х. осуждён по ч. 1 ст. 119 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 69, ч. 1 ст. 82 УК РФ к 3 годам 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с отсрочкой отбывания лишения свободы до достижения имеющимся у Х. ребёнком четырнадцатилетнего возраста.
В апелляционном порядке дело не рассматривалось.
Х. признан виновным и осуждён за угрозу убийством при наличии оснований опасаться её осуществления.
Приговор в отношении Х. постановлен судом в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ.
Постановлением президиума Амурского областного суда от 13 марта 2017 года приговор в отношении Х. отменён по следующим основаниям.
Согласно ч. 1 ст. 314 УПК РФ обвиняемый вправе при наличии согласия государственного или частного обвинителя и потерпевшего заявить о согласии с предъявленным ему обвинением и ходатайствовать о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства по уголовным делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное Уголовным кодексом Российской Федерации, не превышает 10 лет лишения свободы.
В соответствии с требованиями части 2 статьи 315 УПК РФ обвиняемый вправе заявить ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в момент ознакомления с материалами уголовного дела и на предварительном слушании, когда оно является обязательным в соответствии со статьей 229 УПК РФ.
Как следует из представленных материалов, при производстве дознания при ознакомлении с обвинительным актом и материалами уголовного дела Х. были разъяснены права, предусмотренные частью 5 статьи 217 УПК РФ: 1) ходатайствовать о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей - в случаях, предусмотренных п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК РФ; 1.1) ходатайствовать о рассмотрении уголовного дела коллегией из трёх судей федерального суда общей юрисдикции - в случаях, предусмотренных п. 3 ч. 2 ст. 30 УПК РФ; 2) ходатайствовать о применении особого порядка судебного разбирательства - в случаях, предусмотренных ст. 314 УПК РФ; 3) ходатайствовать о проведении предварительных слушаний - в случаях, предусмотренных ст. 229 УПК РФ.
В протоколе ознакомления обвиняемого и его защитника с обвинительным актом и материалами уголовного дела в графе: "Со ст. 314 УПК РФ ознакомлен, правом, предусмотренным п. 1, 1.1, 2 или 3 части пятой ст. 217 УПК РФ, воспользоваться (желаю, не желаю)", - обвиняемым Х. указано: "Желаю".
Таким образом, из содержания указанного протокола невозможно сделать однозначный вывод о том, каким именно правом (или несколькими правами), предусмотренным уголовно-процессуальным законом, Х. изъявил желание воспользоваться.
Кроме этого, по смыслу закона при наличии ходатайства обвиняемого о применении особого порядка принятия судебного решения и отсутствии обстоятельств, препятствующих разбирательству уголовного дела в особом порядке, судья при назначении судебного заседания принимает решение о рассмотрении данного дела в особом порядке (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 декабря 2006 года N 60 "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел").
Вместе с тем, как следует из материалов уголовного дела, данное требование судом не выполнено.
Имеющееся в материалах уголовного дела постановление о назначении судебного заседания от 12 июля 2015 года не содержит указания о рассмотрении настоящего уголовного дела в особом порядке. Из содержания данного постановления также следует, что мировой судья принял решение о вызове в судебное заседание лиц по спискам, представленным сторонами, что характерно для рассмотрения уголовного дела в общем порядке, когда судом производится допрос подсудимого, потерпевшего, свидетелей и других участников уголовного судопроизводства, исследуются иные доказательства.
Кроме этого, постановив приговор в отношении Х. в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ, при изложении фактических обстоятельств совершённого преступления - угрозы убийством, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, мировой судья указал, что Х., осознавая, что выражает угрозу убийством С., и желая её осуществить, высказав словесную угрозу убийством, сдавил рукой шею С., а затем, продолжая свой преступный умысел, направленный на угрозу убийством С., проследовал за ней в веранду дома, где взял в руку деревянное полено и, замахнувшись деревянным поленом на С., вновь высказал словесную угрозу убийством и для подтверждения угрозы убийством ударил С. деревянным поленом по левой руке.
Утверждение судом в приговоре о желании Х. осуществить угрозу убийством порождает противоречие между приведёнными в приговоре фактическими обстоятельствами совершённого Х. преступления и юридической оценкой его действий, в связи с чем ставит под сомнение возможность постановления в настоящем случае приговора в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ, без проведения судебного разбирательства.
С учётом изложенного, президиум пришёл к выводу о том, что рассмотрение мировым судьёй уголовного дела в отношении Х. в особом порядке, установленном главой 40 УПК РФ, без уточнения позиции обвиняемого, выраженной на стадии ознакомления обвиняемого и его защитника с обвинительным актом и материалами уголовного дела, а также без принятия решения о назначении рассмотрении настоящего уголовного дела в особом порядке, при наличии в обвинительном акте формулировок, ставящих под сомнение обоснованность квалификации действий обвиняемого, противоречит требованиям закона, в связи с чем президиум приговор в отношении Х. отменил, уголовное дело направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд иным составом суда со стадии назначения судебного заседания.
Постановление президиума Амурского областного суда N 44-у-5 от 13 марта 2017 года
Оправдательный приговор суда первой инстанции может быть отменён судом апелляционной инстанции с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого
Отмена оправдательного приговора по мотивам нарушения права обвиняемого на защиту не допускается
Приговором и.о. мирового судьи Амурской области по Благовещенскому городскому судебному участку N 6 от 19 сентября 2016 года Т. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 327 УК РФ, ввиду отсутствия в его действиях состава преступления, то есть на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.
За Т. признано право на реабилитацию.
На приговор принесено апелляционное представление государственным обвинителем.
Апелляционным постановлением Благовещенского городского суда Амурской области от 24 ноября 2016 года приговор и.о. мирового судьи Амурской области по Благовещенскому городскому судебному участку N 6 от 19 сентября 2016 года в отношении Т. отменён, уголовное дело передано на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции и направлено председателю Благовещенского городского суда Амурской области для решения вопроса о передаче дела по подсудности другому мировому судье.
Проверив материалы уголовного дела по кассационной жалобе защитника обвиняемого Т., президиум пришёл к выводу о необходимости отмены апелляционного постановления Благовещенского городского суда Амурской области от 24 ноября 2016 года, указав в обоснование принятого решения в постановлении от 27 февраля 2017 года следующее.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
Согласно ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного решения суда первой инстанции.
Согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Таким признаётся судебный акт, отвечающий требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов, содержащий основанные на материалах дела выводы суда по обстоятельствам, относящимся к вопросам, разрешаемым на соответствующей стадии судопроизводства.
В соответствии с п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 года N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции", проверяя по апелляционным жалобам и (или) представлению законность, обоснованность и справедливость приговора или иных судебных решений, суд апелляционной инстанции должен устранить допущенные нарушения и рассмотреть уголовное дело по существу с вынесением итогового судебного решения, за исключением случаев, предусмотренных в ч. 1 ст. 389.22 УПК РФ.
При этом, согласно п. 19 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ, приговор, определение или постановление суда отменяется и уголовное дело передаётся на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые не могут быть устранены судом апелляционной инстанции.
Неустранимыми в суде апелляционной инстанции следует признавать такие нарушения фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствием которых является процессуальная недействительность самого производства по уголовному делу (например, рассмотрение дела незаконным составом суда либо с нарушением правил подсудности).
Между тем, данные требования закона при рассмотрении апелляционного представления государственного обвинителя - помощника прокурора г. Благовещенска З. судом апелляционной инстанции не выполнены.
Как следует из обжалуемого апелляционного постановления, основанием для отмены оправдательного приговора и.о. мирового судьи Амурской области по Благовещенскому городскому судебному участку N 6 от 19 сентября 2016 года в отношении Т. и возвращения дела на новое рассмотрение послужили существенные нарушения уголовно-процессуального закона.
В качестве таковых нарушений суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 24 ноября 2016 года сослался на то, что мировой судья в нарушение требований ст. 291 УПК РФ после допроса вызванных в зал судебного заседания свидетелей и допроса подсудимого, не обсудив вопрос о возможности закончить судебное следствие, перешёл к судебным прениям, а также, предоставив подсудимому право выступить с последним словом, удалился в совещательную комнату для принятия решения, при этом в нарушение ч. 2 ст. 259 УПК РФ не объявил время провозглашения приговора. Кроме этого, суд апелляционной инстанции, отменяя постановленный мировым судьёй оправдательный приговор и передавая дело на новое судебное рассмотрение, сослался на то, что мировой судья оправдал Т. на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, ввиду отсутствия в его действиях состава преступления, при этом приговор мирового судьи содержит вывод о том, что стороной обвинения не представлено доказательств причастности Т. к использованию подложного документа лично, либо через других лиц, указанное основание для постановления оправдательного приговора предусмотрено п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, - таким образом, в приговоре приведены разные основания к оправданию Т., что порождает неопределённость в выводах суда и противоречит уголовно-процессуальному закону.
Приняв решение об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение, суд апелляционной инстанции указал о том, что не рассматривает доводы апелляционного представления государственного обвинителя - помощника прокурора г. Благовещенска З.
Вместе с тем, в соответствии с ч. 2 ст. 389.24 УПК РФ оправдательный приговор суда первой инстанции может быть отменён судом апелляционной инстанции с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого.
С учётом изложенного, по смыслу закона, принятие судом апелляционной инстанции решения об отмене оправдательного приговора без рассмотрения доводов апелляционного представления прокурора либо жалобы потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого недопустимо. При этом суд не вправе выходить за пределы доводов жалобы или представления.
Кроме этого, по смыслу части 2 статьи 389.24 УПК РФ, отмена оправдательного приговора по мотивам нарушения права обвиняемого на защиту не допускается. Оправдательный приговор может быть изменён по указанным мотивам лишь в части, касающейся основания оправдания, по жалобе оправданного, его защитника, законного представителя и (или) представителя (часть 3 статьи 389.26 УПК РФ).
Суд апелляционной инстанции, отменяя приговор и.о. мирового судьи Амурской области по Благовещенскому городскому судебному участку N 6 от 19 сентября 2016 года в отношении Т. и возвращая уголовное дело на новое судебное рассмотрение, сослался на то, что то, что мировой судья, не обсудив вопрос о возможности закончить судебное следствие, перешёл к судебным прениям, а также, удалившись в совещательную комнату для принятия решения, не объявил время провозглашения приговора.
Однако ни государственный обвинитель в апелляционном представлении, ни оправданный или его защитник не указывали о нарушении их прав указанными выше действиями мирового судьи и не ссылались на то, что мировой судья при проведении судебного разбирательства лишил их возможности представить доказательства или иным образом реализовать предоставленные им уголовно-процессуальным законодательством права и процессуальные полномочия.
Кроме того, в обоснование принятого решения суд апелляционной инстанции указал о том, что в приговоре приведены разные основания к оправданию Т., что порождает неопределённость в выводах суда и противоречит уголовно-процессуальному закону.
При этом, в нарушение требований ст. 389.9 УПК РФ, п. 18 и 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 года N 26, в обжалуемом апелляционном постановлении не приведено суждений о том, является ли выявленное противоречие неустранимыми, влекущим отмену приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.
Указанные выше обстоятельства свидетельствуют о необоснованности и преждевременности выводов суда апелляционной инстанции, вследствие чего, на основании ст. 401.15 УПК РФ, апелляционное постановление президиумом отменено, а уголовное дело в отношении Т. передано на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд иным составом суда.
Судебная практика по гражданским делам
Постановление президиума Амурского областного суда N 44-у-3 от 27 февраля 2017 года
1. Заявление о снижении неустойки ответчики в лице коммерческих организаций, индивидуальных предпринимателей, а равно некоммерческих организаций при осуществлении приносящей доход деятельности могут сделать лишь в суде первой или апелляционной инстанции при условии, если дело рассматривается по правилам производства в суде первой инстанции.
О.Н. обратился в суд с иском о расторжении договора аренды, взыскании задолженности по арендной плате, неустойки к СКПК "В", в обоснование указав, что 20 февраля 2015 года межу ним и СКПК "В" был заключен договор аренды земельных участков сельскохозяйственного назначения, на срок до 20 февраля 2025 года. По условиям договора, размер годовой арендной платы в 2016 году установлен в сумме 5 250 000 рублей, которая должная быть внесена ответчиком в следующем порядке: 50% годовой арендной платы вносится до 1 апреля 2016 года, остальная часть до 16 декабря 2016 года. Однако ответчик не внес первый платеж годовой арендной платы в размере 2 625 000 рублей. Поскольку ответчик нарушил принятые на себе обязательства, истец просил суд расторгнуть договор аренды, взыскать с ответчика задолженность по арендной плате в сумме 2 625 000 рублей, неустойку за период с 2 апреля 2016 года по 31 мая 2016 года в размере 157 500 рублей.
Решением районного суда исковые требования О.Н. удовлетворены: договор аренды земельных участков от 20 февраля 2015 года, заключенный между О.Н. и СКПК "В" расторгнут; с СКПК "В" в пользу О.Н. взыскана задолженность по арендной плате в размере 2 625 000 рублей, неустойка за период со 2 апреля 2016 года по 31 мая 2016 года в размере 157 500 рублей, государственная пошлина в размере 22 113 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда решение суда в части удовлетворения исковых требований О.Н. к СКПК "В" о расторжении договора аренды земельных участков от 20 февраля 2015 года отменено, в данной части принято новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. В части взыскания с ответчика в пользу О.Н. неустойки решение изменено: размер подлежащей взысканию неустойки снижен до 20 000 рублей. В удовлетворении остальной части требований отказано.
Постановлением президиума Амурского областного суда апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение по следующим основаниям.
Судами было установлено, что 20 февраля 2015 года между О.Н. и СКПК "В" был заключен договор аренды, по условиям которого ответчик принял в аренду земельные участки. Срок договора аренды установлен сторонами с 20 февраля 2015 года по 20 февраля 2025 года. Также договором аренды установлено, что размер арендной платы в 2015 году составляет 1 210 рублей за один гектар сельхозугодий и составляет 3 176 250 рублей, из которых 50 % годовой арендной платы оплачивается в течение 7 дней после государственной регистрации договора, а остальная часть до 16 декабря 2015 года. В последующие годы 50% годовой арендной платы вносится до 1 апреля текущего года, остальная часть до 16 декабря текущего года. Размер арендной платы на 2016 год устанавливается в размере 2 000 рублей за 1 га и в последующие годы может ежегодно изменяться сторонами в дополнительном соглашении к настоящему договору с учетом сложившийся ситуации на рынке и инфляции.
За нарушение срока внесения арендной платы по договору предусмотрена пеня из расчета 0,1 % от размера невнесенной арендной платы за каждый календарный день просрочки.
При разрешении спора суды установили факт нарушения СКПК "В" предусмотренных договором аренды N 1 от 20 февраля 2015 года сроков и порядка внесения арендной платы.
При этом судом апелляционной инстанции мотивированно отвернуты выводы суда первой инстанции о достаточности данных нарушений для расторжения договора аренды в одностороннем порядке. Вопреки доводам жалобы, выводы судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда в данной части являются обоснованными, соответствующими нормам материального права, подлежащим применению, и установленным судами фактическим обстоятельствам дела.
Вместе с тем, суд первой инстанции при расчете суммы неустойки, подлежащей взысканию, исходил из согласованных условий договора и установленного периода просрочки. При этом СКПК "В" представителя для участия в судебном заседании не направил, возражений на требования не представил. При подаче дополнительных пояснений и изменения к апелляционной жалобе СКПК "В" просил уменьшить размер неустойки.
Судебная коллегия по гражданским делам Амурского областного суда при разрешении вопроса о возможности взыскания с ответчика неустойки сочла необходимым применить к возникшим между сторонами правоотношениям положения ст. 333 ГК РФ, уменьшив размер заявленной ко взысканию неустойки до 20 000 рублей. Судом апелляционной инстанции учтен период просрочки исполнения обязательств, а также наличие в период с 28 декабря 2015 года по 29 апреля 2016 года между сторонами договора спора, предметом которого в том числе явились требования О.Н. о расторжении данного договора.
Согласно п. 1 ст. 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.
В соответствии со ст. 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.
Как разъяснено в п. п. 71, 72 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (пункт 1 статьи 2, пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 333 ГК РФ).
При взыскании неустойки с иных лиц правила статьи 333 ГК РФ могут применяться не только по заявлению должника, но и по инициативе суда, если усматривается очевидная несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства (пункт 1 статьи 333 ГК РФ). В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, свидетельствующие о такой несоразмерности (статья 56 ГПК РФ, статья 65 АПК РФ). При наличии в деле доказательств, подтверждающих явную несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства, суд уменьшает неустойку по правилам статьи 333 ГК РФ.
Заявление ответчика о применении положений статьи 333 ГК РФ может быть сделано исключительно при рассмотрении дела судом первой инстанции или судом апелляционной инстанции в случае, если он перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (ч. 5 ст. 330, ст. 387 ГПК РФ, ч. 6.1 ст. 268, ч. 1 ст. 286 АПК РФ).
Если уменьшение неустойки допускается по инициативе суда, то вопрос о таком уменьшении может быть также поставлен на обсуждение сторон судом апелляционной инстанции независимо от перехода им к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (ч.ч. 1 и 2 ст. 330 ГПК РФ, ч.ч. 1 и 2 ст. 270 АПК РФ) (пункт 72 Постановления).
Бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, ч. 1 ст. 65 АПК РФ) (пункт 73 Постановления).
При оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ) (пункт 75 Постановления).
Таким образом, по смыслу пункта 1 статьи 333 ГК РФ, с учетом разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7, заявление о снижении неустойки ответчики в лице коммерческих организаций, индивидуальных предпринимателей, а равно некоммерческих организаций при осуществлении приносящей доход деятельности могут сделать лишь в суде первой или апелляционной инстанции при условии, если дело рассматривается по правилам производства в суде первой инстанции.
В нарушение приведенных норм и разъяснений их применения судебная коллегия по гражданским делам Амурского областного суда по заявлению СКПК "В" в суде апелляционной инстанции уменьшила размер неустойки, не переходя к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, по заявлению ответчика СКПК "В", относящегося к некоммерческим организациям, но в рамках спора, вытекающего из договора аренды земельных участков сельскохозяйственного назначения.
Судом апелляционной инстанции указанные нормы права не учтены, на обсуждение сторон вопрос о допустимости снижения неустойки в суде апелляционной инстанции не выносился, бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора между сторонами не распределялось.
Таким образом, судом апелляционной инстанции допущено нарушение норм материального права, которое повлияло на выводы об изменении решения суда, в связи с чем повлекло отмену апелляционного определения в части требований о взыскании с СКПК "В" неустойки за просрочку внесения годовой арендной платы с направлением дела в данной части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
2. В соответствии с положениями статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Определяя обстоятельства, имеющие значение для разрешения соответствующего спора, помимо самого факта причинения вреда суд должен установить размер нанесенного истцу имущественного ущерба и причинную связь между неправомерными действиями должностного лица и данным ущербом, а также учитывать стоимость оставшегося у истца имущества.
Г.С. обратился в суд с иском к казне Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ, УМВД России по Амурской области, МОМВД России "Благовещенский" по Амурской области, МВД по республике Бурятия о возмещении ущерба, причиненного незаконными действиями должностного лица, в обоснование заявленных требований указав, что 23 января 2011 года по договору купли-продажи им был приобретен легковой автомобиль марки Toyota, номер двигателя 1KZ047****, номер шасси (рамы) KZJ950******. В договоре купли-продажи автомобиля по просьбе продавца стоимость транспортного средства была занижена до 10 000 рублей, фактически автомобиль был приобретен истцом за 850 000 рублей. На момент оформления покупки автомобиля при нем имелся паспорт транспортного средства серии 25НА N 71****, выданный продавцу А.С. РЭО ГИБДД Уссурийского ГУВД Приморского края. В ПТС имелись отметки о том, что 19 мая 2010 года РЭО Баунтовского района Республики Бурятия произведена регистрация замены агрегатов транспортного средства. Приобретенный автомобиль, договор купли-продажи от 23 января 2011 года, ПТС были предоставлены истцом в МРЭО ГИБДД УМВД России по Амурской области для совершения регистрационных действий, данный автомобиль был поставлен на регистрационный учет, после чего Г.С. добросовестно, открыто и непрерывно пользовался автомобилем до 30 января 2015 года, когда при проверке сотрудниками ДПС документов на транспортное средство истцу стало известно, что регистрация автомобиля была аннулирована, в результате чего правоустанавливающие документы были у него изъяты.
Заключением проверки, утвержденным начальником УГИБДД МВД по Республике Бурятия 18 января 2011 года, был установлен факт нарушения ГИБДД ОВД по Баунтовскому и Хоринскому районам Республики Бурятия требований пунктов 3, 51 приложения 1 к приказу МВД РФ N 1001 от 24 ноября 2004 года "О порядке регистрации транспортных средств" при совершении 19 мая 2010 года РЭО Баунтовского района регистрационных действий по замене агрегата транспортного средства на кузов 1999 года выпуска. Однако в нарушение приказа МВД РФ N 1144 от 13 декабря 2007 года сведения о розыске паспорта и регистрационных знаков данного транспортного средства в специализированные федеральные учеты АИПС ФИС ГИБДД МВД России сотрудниками УГИБДД МВД по Республике Бурятия были внесены несвоевременно.
Истец полагал, что на момент совершения регистрационных действий в отношении приобретенного истцом автомобиля должностными лицами МРЭО ГИБДД УМВД России по Амурской области, при условии соблюдения ими действующего законодательства, регулирующего порядок совершения таких действий, был бы установлен факт незаконных регистрационных действий по замене агрегата транспортного средства 19 мая 2010 года, что исключило бы постановку автомобиля на учет.
Невыполнение требований действующего законодательства сотрудниками УГИБДД МВД по Республике Бурятия и МРЭО ГИБДД УМВД России по Амурской области лишило Г.С. возможности незамедлительно защитить свои права, обратившись к продавцу данного автомобиля с требованием расторжения договора купли-продажи транспортного средства. В результате допущенных государственными органами нарушений истец не может использовать принадлежащий ему автомобиль по назначению, ограничен в праве владения, пользования и распоряжения имуществом, в связи с чем ему причинён ущерб в размере его рыночной стоимости 857 990 рублей.
С учётом изложенного Г.С. просил суд: признать незаконным бездействие сотрудников ГИБДД МВД по Республике Бурятия, МРЭО ГИБДД УМВД России по Амурской области, повлекшие незаконное совершение регистрационных действий в отношении приобретенного истцом автомобиля; взыскать с казны Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации в пользу истца причиненный материальный ущерб в размере 857 990 рублей.
Решением районного суда исковые требования Г.С. были удовлетворены в части: с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу истца взыскан ущерб, причиненный незаконными действиями сотрудника МВД по Республике Бурятия, в размере 857990 рублей. В удовлетворении остальной части требований было отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда решение суда первой инстанции оставлено без изменения, а апелляционные жалобы Министерства финансов РФ в лице управления Федерального казначейства по Амурской области и МВД по Республике Бурятия - без удовлетворения.
По результатам изучения материалов дела и проверки доводов жалобы президиум Амурского областного суда отменил состоявшиеся по делу судебные постановления в связи с допущенными судами существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела.
В соответствии с частью 1 статьи 195 ГК РФ решение должно быть законным и обоснованным.
Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).
В соответствии с разъяснениями пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности и имуществу гражданина возмещается в полном объеме виновным причинителем вреда, если иное не предусмотрено законом.
В силу статьи 16 ГК РФ убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.
В соответствии с положениями статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Таким образом, определяя обстоятельства, имеющие значение для разрешения настоящего спора, помимо самого факта причинения вреда суд должен был установить размер нанесенного истцу имущественного ущерба и причинную связь между неправомерными действиями должностного лица и данным ущербом.
При рассмотрении настоящего гражданского дела судом первой инстанции установлено, что регистрация РЭГ ОГИБДД ОВД по Баунтовскому району внесения изменений в конструкцию в дальнейшем проданного истцу автомобиля была произведена с нарушением действующего нормативно-правового регулирования, в связи с чем была аннулирована, паспорт транспортного средства истца был объявлен в розыск. С учётом изложенного, суд пришел к выводу о том, что эксплуатация приобретенного истцом автомобиля оказалась невозможной в результате незаконных действий должностного лица РЭГ ОГИБДД при ОВД по Баунтовскому району Республики Бурятия, вина которого в данном деянии установлена вступившим в законную силу приговором суда, что причинило истцу ущерб в размере, равном рыночной стоимости транспортного средства.
Между тем, установив причинно-следственную связь между незаконными регистрационными действиями, их последующим аннулированием и невозможностью эксплуатации транспортного средства, каких-либо выводов о том, что причинение истцу материального ущерба в указанном размере стало следствием неправомерных действий должностного лица, суд в своем решении не привел.
Кроме того, суд первой инстанции, определяя размер причиненного истцу ущерба в сумме 857 990 рублей, свои выводы основывал на представленном истцом отчете ООО "М" по определению рыночной стоимости автомобиля истца от 31 марта 2015 года. При этом доводы ответчиков по делу о недопустимости применения данного отчета с учетом имеющихся в материалах дела письменных доказательств приобретения истцом транспортного средства по цене 10 000 рублей, а также того, что после аннулирования регистрационных действий с транспортным средством сам автомобиль остался в собственности и фактическом владении истца, были отвергнуты судом как необоснованные.
Вместе с тем, указанные выводы суда нельзя признать состоятельными по следующим основаниям.
Как следует из материалов дела, размер причиненного истцу ущерба был определен судом на основании отчета ООО "М", исходя из рыночной стоимости автомобиля истца.
В то же время, как следует из справки-счета от 23 января 2011 года, транспортное средство было приобретено истцом через торговую организацию - автомагазин ИП Ф за 10 000 рублей.
Каких-либо доказательств тому, что истец в действительности уплатил продавцу иную сумму - 850000 рублей (как указывалось им в исковом заявлении) или 857990 рублей (как определено экспертом), в деле не имеется и стороной истца суду, в порядке ч. 1 ст. 56 ГПК РФ не представлено.
В силу ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 10.12.1995 года N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения" допуск транспортных средств, предназначенных для участия в дорожном движении на территории Российской Федерации, осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации путем регистрации транспортных средств и выдачи соответствующих документов. Регистрация транспортных средств без документа, удостоверяющего его соответствие установленным требованиям безопасности дорожного движения, запрещается.
Таким образом, регистрация транспортных средств является административным актом, с которым закон связывает возможность пользования приобретенным автомобилем. Незаконная регистрация транспортного средства и последующее аннулирование регистрационных действий не является основанием для прекращения права собственности истца на автомобиль.
Между тем, по смыслу статьи 15 ГК РФ возмещении убытков направлено на восстановление имущественного положения пострадавшего лица, а потому применительно к данному случаю под убытками истца следует понимать именно затраченные им на приобретение автомобиля средства за вычетом стоимости данного имущества, оставшегося в собственности и фактическом владении истца после аннулирования регистрационных действий с транспортным средством.
Таким образом, определение судом размера причиненного истцу ущерба исходя из рыночной стоимости транспортного средства без учета фактически затраченных истцом средств на его приобретение и стоимости находящегося во владении истца автомобиля не может быть признано законным и обоснованным. Доводы ответчика в указанной части не были опровергнуты представленными по делу доказательствами и надлежащей оценки при вынесении обжалуемых судебных постановлений не получили.
3. Решение суда о возложении на орган местного самоуправления обязанности предоставить гражданам жилое помещение на условиях социального найма направлено на защиту жилищных прав граждан и преследует цель их реализации в натуре.
Изменение способа и порядка исполнения такого решения суда не должно менять цель правового регулирования спорных правоотношений, а также снижать эффективность средств достижения данной цели. Решая вопрос о допустимости предложенного взыскателем альтернативного варианта исполнения судебного постановления, суд должен учесть все обстоятельства, в том числе связанные с личностью взыскателя, которые могут повлиять на эффективность восстановления его нарушенных прав по существу, признанных судебным постановлением.
Вступившим в законную силу решением районного суда от 23 декабря 2015 года были удовлетворены исковые требования С.В. к администрации г. N: на ответчика возложена обязанность предоставить С.В. вне очереди на условиях социального найма жилое помещение в г. N, отвечающее санитарным и техническим нормам и правилам, общей площадью не менее 18 кв. м., с дополнительной жилой площадью в виде отдельной комнаты площадью не более 15 кв м.
22 июля 2016 года представитель С.В. обратилась в суд с заявлением об изменении способа исполнения решения суда по тому основанию, что вступившее в законную силу решение суда не исполняется должником, до настоящего времени жилое помещение не представлено, исполнительное производство окончено в связи с отсутствием у ответчика свободного жилого помещения. Просила суд изменить способ исполнения решения суда путем взыскания с администрации г. N денежных средств в сумме 2 151 336 рублей для самостоятельного приобретения истцом жилого помещения.
Определением районного суда способ исполнения решения районного суда от 23 декабря 2015 года изменён: с администрации г. N в пользу С.В. взысканы денежные средства для приобретения жилого помещения в размере 2 151 336 рублей.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда указанное определение суда первой инстанции оставлено без изменения, а частная жалоба администрации г. N - без удовлетворения.
Постановлением президиума вступившие в законную силу определение суда первой инстанции и апелляционное определение были отменены по следующим основаниям.
Как следует из материалов дела, С.В. обращался в суд за защитой жилищных прав, с учетом дополнительных социальных гарантий как лицу, страдающему хроническим психическим заболеванием, включенным в перечень, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 16.06.2006 N 378 "Об утверждении перечня тяжелых форм хронически заболеваний, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире".
В силу пункта 3 части 2 статьи 57 ЖК РФ вне очереди жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, страдающим тяжелыми формами хронических заболеваний, при которых совместное проживание с ними в одной квартире невозможно и указанных в перечне, утверждаемом уполномоченным Правительством РФ органом.
Следовательно, нормы жилищного законодательства и специальные подзаконные акты, регулирующие спорные правоотношения, направлены на реализацию гарантий государства по обеспечению названной категории граждан вне очереди жилыми помещениями. Механизм правового регулирования служит достижению данной цели и реализации социальных функций государства.
Из положений ст. ст. 203, 434 ГПК РФ следует, что изменение способа исполнения решения суда может заключаться в замене одного вида исполнения другим или в определенной трансформации первоначального способа исполнения решения суда и допускается только при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение либо свидетельствующих о невозможности исполнить решение суда тем способом, который указан в решении суда.
По смыслу данных положений, изменение способа исполнения решения суда должно обеспечивать его исполнение как средства восстановления нарушенных прав, в данном случае, на обеспечение жилым помещением на условиях социального найма во внеочередном порядке. При этом не должно изменяться существо судебного решения.
Решение суда о возложении на орган местного самоуправления обязанности предоставить гражданам жилое помещение на условиях социального найма направлено на защиту жилищных прав граждан и преследует цель их реализации в натуре.
Следовательно, изменение способа и порядка исполнения решения суда не должно менять цель правового регулирования спорных правоотношений, а также снижать эффективность средств достижения данной цели. Решая вопрос о допустимости предложенного взыскателем альтернативного варианта исполнения судебного постановления, суд должен учесть все обстоятельства, в том числе связанные с личностью взыскателя, которые могут повлиять на эффективность восстановления его нарушенных прав по существу, признанных судебным постановлением.
Удовлетворяя заявление об изменении способа исполнения решения суда, суды обеих инстанций пришли к выводу о неисполнении ответчиком решения суда о предоставлении С.В. жилого помещения на условиях социального найма, приобретшее неопределенный по продолжительности характер.
Однако такие выводы судов несостоятельны в связи со следующим.
Решение районного суда от 23 декабря 2015 года вступило в законную силу 28 марта 2016 года.
На основании выданного 24 апреля 2016 года исполнительного листа судебным приставом-исполнителем было возбуждено исполнительное производство с предметом исполнения - обязать администрацию г. N предоставить С.В. вне очереди на условиях социального найма жилое помещение в г. N, отвечающее санитарным и техническим нормам и правилам, общей площадью не менее 18 кв. м., с дополнительной жилой площадью в виде отдельной комнаты площадью не более 15 кв м. Судебный пристав-исполнитель установил 5-дневный срок для добровольного исполнения судебного акта.
Из ответа администрации г. N от 30 мая 2016 года на требование судебного пристава-исполнителя следует, что в настоящее время в муниципальной собственности отсутствует свободное жилое помещение, соответствующее требованиям, содержащимся в решении суда. Специалистами муниципальных органов проводятся необходимые мероприятия по освобождению незаконно занятых муниципальных квартир для их дальнейшего предоставления гражданам. Решение суда будет исполнено при освобождении жилого помещения муниципального жилищного фонда либо после приобретения в муниципальную собственность жилого помещения, отвечающего требованиям решения суда.
19 июля 2016 года судебным приставом-исполнителем был составлен акт о наличии обстоятельств, в соответствии с которыми исполнительный документ возвращается взыскателю, а также вынесено постановление об окончании исполнительного производства ввиду невозможности исполнить обязывающий должника совершить определенные действия исполнительный документ, возможность исполнения которого не утрачена.
Постановлением судебного пристава-исполнителя от 19 июля 2016 года исполнительное производство было окончено в связи с невозможностью исполнения исполнительного документа, возможность исполнения которого не утрачена.
Согласно Федеральному закону от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" окончание исполнительного производства не лишает взыскателя права повторно предъявить исполнительный лист для принудительного исполнения в течение срока исковой давности.
Обстоятельства дела свидетельствуют о том, что с момента возбуждения исполнительного производства в отношении должника прошел незначительный период времени, возможность исполнения решения суда взыскателем не утрачена, обстоятельства, свидетельствующие о невозможности исполнить решение суда тем способом, который указан в решении суда, отсутствуют.
Сам по себе факт неисполнения должником судебного акта не является безусловным обстоятельством (препятствующим либо затрудняющим исполнение решения суда), для устранения которого требуется изменение порядка и способа исполнения решения суда. При установлении факта уклонения должника от исполнения судебного решения законодательством РФ предусмотрены меры ответственности за неисполнение решения суда.
Однако ни судом первой, ни судом апелляционной инстанции, указанные обстоятельства учтены не были.
Судами обеих инстанций не исследован вопрос о возможности безусловного, ничем не ограниченного и не обеспеченного целевым характером присуждения денежных средств в порядке изменения способа исполнения судебного постановления о предоставлении жилого помещения на условиях социального найма, с учетом имеющегося у истца хронического психического заболевания непосредственно С.В..
Возражения ответчика относительно целесообразности изменения способа исполнения решения применительно к конкретным обстоятельствам настоящего гражданского дела и эффективности реализации нормативно установленных социальных гарантий на получение жилого помещения в нарушение ст. ст. 67,198 ГПК не получили оценки судов.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права повлияли на выводы о возможности изменения способа исполнения судебного решения и повлекли отмену судебных постановлений с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
4. В силу пункта 1 статьи 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 ГК РФ. Таким образом, обязательства вследствие неосновательного обогащения имеют внедоговорной характер и по общему правилу не распространяются на отношения по передаче и приобретению имущества в рамках соглашения сторон.
В целях определения лица, с которого подлежит взысканию необоснованно полученное имущество, суду необходимо установить наличие самого факта неосновательного обогащения (то есть приобретения или сбережения имущества без установленных законом оснований), а также того обстоятельства, что именно то лицо, к которому предъявлен иск, является неосновательно обогатившимся за счёт лица, обратившегося с требованием о взыскании неосновательного обогащения.
ООО "В" обратилось в суд с иском к И.Г. о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами, судебных расходов, в обоснование указав, что 11 сентября 2012 года между истцом и ООО "А" был заключён договор на поставку бортового грузовика.
С учётом значительного удаления поставщика и его нахождения в другом государстве ООО "В" потребовалось осуществление процедур по координации сделки купли-продажи, её документальному оформлению и сопровождению, в связи с чем 1 октября 2012 года истец перечислил на банковскую карту И.Г. денежные средства в сумме 912 800 рублей в порядке 100% предоплаты.
ООО "А" не исполнило свои обязательства по договору купли-продажи, в связи с чем решением Арбитражного суда Амурской области с него была взыскана задолженность в сумме 2 175 000 рублей.
С учётом изложенного истец полагал, что И.Г. также не исполнил свои обязательства, а потому перечисленная на его банковскую карту сумма подлежит взысканию как неосновательное обогащение, в связи с чем ООО "В" просило суд взыскать с И.Г. в свою пользу неосновательное обогащение в сумме 912 000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 1 октября 2012 года по 22 января 2015 года в сумме 167 078 рублей, а также расходы по уплате государственной пошлины.
Решением районного суда Амурской области заявленные ООО "В" требования были удовлетворены, суд взыскал с И.Г. неосновательное обогащение в сумме 912 000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 167 078 рублей.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда решение суда первой инстанции было оставлено без изменения, а апелляционная жалоба И.Г. - без удовлетворения.
Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, президиум нашёл вынесенные по делу судебные постановления принятыми с существенными нарушениями норм процессуального права, и подлежащими отмене по следующим основаниям.
Как установлено судами, 11 сентября 2012 года между ООО "В" и ООО "А" был заключён договор на поставку бортового грузовика.
В связи с данной сделкой третье лицо В.А. перечислила принадлежащие ООО "В" денежные средства на банковский счёт ответчика И.Г.
Разрешая спор по существу и принимая решение об удовлетворении заявленных требований, суды исходили из того, что И.Г. взял на себя обязательство перед ООО "В" по оформлению и сопровождению указанной сделки купли-продажи, при этом факт получения И.Г. денежных средств доказан стороной истца. Тем самым, судами было установлено наличие соглашения между ООО "В" и И.Г., в соответствии с которым последний оказывал услуги по сопровождению сделки купли-продажи.
В силу п. 1 ст. 1102 ГК РФ, лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 ГК РФ.
Из указанных норм следует, что обязательства вследствие неосновательного обогащения имеют внедоговорной характер и по общему правилу не распространяются на отношения по передаче и приобретению имущества в рамках соглашения сторон.
Однако положения ст. 1102 ГК РФ судами не учтены, применительно к ним соглашение сторон по поводу оказания И.Г. услуг по сопровождению договора купли-продажи от 11 сентября 2012 года не было оценено судами.
Возражая против заявленных истцом требований, ответчик приводил доводы о последующей передаче спорной суммы в ООО "А". Данные доводы были отклонены судом апелляционной инстанции как не имеющие правового значения.
В силу п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьёй 1109 ГК РФ.
Как разъясняется в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации 1 (2014) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 24 декабря 2014 года), в целях определения лица, с которого подлежит взысканию необоснованно полученное имущество, суду необходимо установить наличие самого факта неосновательного обогащения (то есть приобретения или сбережения имущества без установленных законом оснований), а также того обстоятельства, что именно это лицо, к которому предъявлен иск, является неосновательно обогатившимся лицом за счёт лица, обратившегося с требованием о взыскании неосновательного обогащения.
В нарушение требований ст. 1102 ГК РФ судами не исследовались обстоятельства перечисления ответчиком денежных средств в ООО "А" и возражения об отсутствии в связи с этим факта неосновательного приобретения имущества за счёт истца.
Допущенные нарушения норм материального и процессуального права повлияли на выводы судов о характере правоотношений сторон, в том числе о наличии неосновательного обогащения И.Г.
5. При рассмотрении споров, связанных с прекращением трудового договора по соглашению сторон (п. 1 ч. 1 ст. 77, ст. 78 ТК РФ), судам следует учитывать, что в соответствии со статьёй 78 Кодекса при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника. Из данных положений следует, что существенным условием соглашения о прекращении трудового договора является дата расторжения трудового договора. Таким образом, в целях проверки законности произведенного расторжения трудового договора по соглашению сторон суду надлежит устанавливать факт согласования сторонами даты увольнения.
Н.В. обратилась в суд с иском к АО "ФПК" о признании приказа об увольнении незаконным, изменении даты и формулировки увольнения, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, единовременного вознаграждения за добросовестный труд, компенсации причинённого морального вреда, в обоснование указав, что 7 апреля 2010 года была принята на работу в пассажирское вагонное депо Тында структурного подразделения Дальневосточного филиала - ОАО "ФПК" проводником пассажирского вагона третьего разряда.
6 октября 2015 года, находясь на рабочем месте проводником прицепного вагона, Н.В. допустила перевозку пассажира без билета, что было обнаружено ревизорами. Со стороны руководства предприятия на истца оказывалось давление, от Н.В. требовали написать заявление об увольнении по соглашению сторон. Под давлением работодателя данное заявление было написано 6 октября 2015 года.
Работодатель указал, что увольнение следует произвести с 16 октября 2015 года (до истечения двухнедельного срока), при этом дата увольнения сторонами согласована не была. Истец неоднократно предпринимала попытки отозвать указанное заявление до даты увольнения.
С учётом изложенного, ссылаясь на допущенные ответчиком нарушения процедуры увольнения, просила суд: признать незаконным приказ 14 октября 2015 года о прекращении трудового договора с Н.В. по соглашению сторон; изменить дату увольнения на дату вынесения судебного решения; изменить формулировку увольнения на увольнение "в связи с выходом на пенсию впервые по возрасту согласно п. 3 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации"; взыскать с АО "ФПК" в лице пассажирского вагонного депо Тында - структурного подразделения Дальневосточного филиала АО "ФПК" в пользу истца средний заработок за время вынужденного прогула с 6 октября 2015 года до вынесения судебного решения, единовременное вознаграждение за добросовестный труд на железнодорожном транспорте за стаж работы в компании 21 год; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей, судебные расходы.
Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда, Н.В. было отказано в удовлетворении иска.
По результатам изучения материалов дела и доводов кассационной жалобы, президиум Амурского областного суда своим постановлением отменил решение районного суда и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда как принятые с существенными нарушениями норм процессуального права по следующим основаниям.
В силу п. 1 ч. 1 ст. 77 ТК РФ соглашение сторон является одним из оснований для расторжения трудового договора.
Как указано в ст. 78 ТК РФ, трудовой договор может быть в любое время расторгнут по соглашению сторон трудового договора. В обоснование заявленных требований истец приводила доводы о недостижении между сторонами соглашения относительно даты увольнения.
Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении заявленных истцом требований, суды исходили из того, что между сторонами было достигнуто соглашение о расторжении трудового договора с 16 октября 2015 года, которое не может быть аннулировано в отсутствие взаимного согласия сторон.
Как разъясняется в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении споров, связанных с прекращением трудового договора по соглашению сторон (п. 1 ч. 1 ст. 77, ст. 78 ТК РФ), судам следует учитывать, что в соответствии со статьёй 78 Кодекса при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.
Из данных положений следует, что существенным условием соглашения о прекращении трудового договора является дата расторжения трудового договора.
Тем самым, в целях проверки законности оспариваемого истцом приказа о прекращении трудового договора по соглашению сторон, судам следовало установить факт согласования сторонами даты увольнения Н.В.
Такие обстоятельства судами первой и апелляционной инстанций не установлены.
Как видно из материалов дела, 6 октября 2015 года Н.В. обратилась к ответчику с заявлением о расторжении трудового договора по соглашению сторон. На данном заявлении проставлена резолюция, из которой следует, что истец подлежит увольнению по соглашению сторон с 16 октября 2016 года. При этом из данного заявления не следует, что Н.В. была ознакомлена с предполагаемой датой увольнения и согласна с ней.
12 октября 2015 года истец обратилась с заявлением, в котором просила отозвать заявление от 6 октября 2015 года. 28 октября 2015 года она отказалась от подписания соглашения о расторжении трудового договора от 14 октября 2015 года.
Данные обстоятельства и доводы Н.В. о том, что она изначально не была согласна с датой увольнения, были оставлены судами без внимания.
Кроме того, отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции указал на отсутствие полномочий вмешиваться в правоотношения сторон, сославшись на то, что Н.В. не обращалась к работодателю с письменным заявлением об увольнении в связи с выходом на пенсию впервые.
В силу ч. 1 ст. 394 ТК РФ, в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
Согласно ч. 4 данной статьи, в случае признания увольнения незаконным орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, может по заявлению работника принять решение об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.
В п. 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъясняется, что по заявлению работника, увольнение которого признано незаконным, суд может ограничиться вынесением решения о взыскании в его пользу среднего заработка за время вынужденного прогула и об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию (части третья и четвертая статьи 394 ТК РФ).
Как предусмотрено п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ, основанием для прекращения трудового договора является расторжение трудового договора по инициативе работника.
В ч. 3 ст. 80 ТК РФ указано, что в случаях, когда заявление работника об увольнении по его инициативе (по собственному желанию) обусловлено невозможностью продолжения им работы (зачисление в образовательную организацию, выход на пенсию и другие случаи), а также в случаях установленного нарушения работодателем трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, локальных нормативных актов, условий коллективного договора, соглашения или трудового договора работодатель обязан расторгнуть трудовой договор в срок, указанный в заявлении работника.
Таким образом, выход работника на пенсию является одним из оснований для его увольнения по собственному желанию.
Из данных положений следует, что суд в случае признания увольнения незаконным вправе изменить формулировку увольнения на увольнение по собственному желанию, в том числе по причине выхода на пенсию. При этом данные нормы не ограничивают полномочия суда необходимостью предварительного обращения работника к работодателю с заявлением об изменении формулировки увольнения.
Допущенные нарушения норм материального права повлияли на выводы судов о достижении между сторонами соглашения о расторжении трудового договора и о законности увольнения Н.В., носят существенный и неустранимый характер и, в силу статей 387, 390 ГПК РФ повлекли отмену состоявшихся судебных постановлений с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
6. Стоимость имущества, подлежащего разделу, и, соответственно, приходящегося на долю каждого из супругов, определяется судом на время рассмотрения дела.
Последующая реализация имущества супруга-должника с торгов в рамках процедуры банкротства является способом дальнейшего распоряжения им после определения в собственность по результатам разрешения спора о разделе имущества. Тем самым вырученная от реализации сумма не определяет стоимость совместного имущества супругов при разделе и не может влиять на размер компенсации стоимости имущества за превышение причитающейся одному из супругов доли.
М.К. обратился в суд с иском о разделе совместно нажитого имущества к О.Л., в обоснование указав, что в браке ими приобретена квартира в г. N. Стоимость квартиры решением районного суда определена в размере 2 470 000 рублей. В период брака раздел имущества не производился. С учётом изложенного М.К. просил суд: разделить имущество, являющееся общей совместной собственностью супругов, в виде спорной квартиры, выделив супругам по 1/2 доли в квартире, стоимостью 1 235 000 рублей каждая.
26 февраля 2015 г. ИП М.К. признан банкротом, открыта процедура конкурсного производства. Определением арбитражного суда в конкурсную массу ИП М.К. возвращен объект незавершенного строительства стоимостью 7 310 000 рублей. Конкурсный управляющий ИП М.К. обратился в суд, полагая выдел доли М.К. в указанном имуществе нецелесообразным, просил передать в собственность ИП М.К. спорный объект незавершенного строительства с выплатой О.Л. денежной компенсации в размере половины суммы, полученной от реализации указанного объекта недвижимого имущества.
О.Л., не согласившись с исковыми требованиями, предъявила к М.К. встречный иск о разделе имущества, указав, что спорная квартира была приватизирована, затем для целей предоставления М.К. кредита, квартира была продана А.В. и передана в собственность О.Л. У сторон имеется общий ребенок А.М. 2001 года рождения, проживающий с матерью. Просила суд в интересах несовершеннолетнего ребенка отступить от начала равенства долей супругов в общем имуществе при разделе спорной квартиры, выделить О.Л. 2/3 доли и М.К. 1/3 доли в указанном имуществе; доли в праве собственности на объект незавершенного строительства просила определить равными, с признанием за ней права общей долевой собственности на 1/2 доли в указанном имуществе.
Решением районного суда исковые требования М.К., встречные исковые требования О.Л. удовлетворены в части: признано право общей долевой собственности М.К. и О.Л. на спорные квартиру и объект незавершенного строительства с выделом по 1/2 доли в указанном имуществе каждому из бывших супругов, за О.Л. признано право на 1/2 доли в праве собственности на спорный объект незавершенного строительства. В удовлетворении остальной части требований отказано. В удовлетворении исковых требований конкурсному управляющему ИП М.К. отказано в полном объеме.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда решение суда оставлено без изменения.
Постановлением президиума Амурского областного суда указанные судебные постановления были признаны принятыми с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, и отменены в связи со следующим.
Судами было установлено, что предметом спора по первоначальным и встречному искам явились требования бывших супругов, а также требования конкурсного управляющего ИП М.К. о разделе совместно нажитого супругами имущества: квартиры и объекта незавершенного строительства.
Определяя доли бывших супругов в каждом из объектов недвижимости равными и отказывая в передаче объекта незавершенного строительства истцу с выплатой ответчику денежной компенсации соразмерной ее доле в праве собственности, суд первой инстанции исходил из того, что бывшие супруги заявляли требования об определении абстрактных долей в имуществе. О выделе конкретного имущества, присуждении компенсация вопрос не ставили.
Применительно к ч. 3 ст. 196 ГПК РФ суд посчитал возможным осуществить раздел только заявленным супругами способом без учета возражений конкурсного управляющего ИП М.К.
Согласно ст. 38 СК РФ раздел общего имущества супругов может быть произведен как в период брака, так и после его расторжения по требованию любого из супругов, а также в случае заявления кредитором требования о разделе общего имущества супругов для обращения взыскания на долю одного из супругов в общем имуществе супругов.
Общее имущество супругов может быть разделено между супругами по их соглашению. В случае спора раздел общего имущества супругов, а также определение долей супругов в этом имуществе производятся в судебном порядке.
При разделе общего имущества супругов суд по требованию супругов определяет, какое имущество подлежит передаче каждому из супругов. В случае, если одному из супругов передается имущество, стоимость которого превышает причитающуюся ему долю, другому супругу может быть присуждена соответствующая денежная или иная компенсация.
По смыслу приведенных норм наличие спора о разделе общего имущества супругов, разрешаемого в судебном порядке, предполагает наделение суда полномочиями по определению имущества, подлежащего передаче каждому из супругов. При этом в силу ст. 128 ГК РФ, ст. 34 СК РФ имущество может быть определено и как конкретный объект гражданских прав, и как идеальная доля в праве собственности.
Предложенные сторонами спора варианты раздела учитываются судом при установлении нуждаемости, заинтересованности каждого из супругов в использовании имущества, возможности его совместного использования и иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для дела.
Судом первой инстанции установлено, что решением Арбитражного суда Амурской области в отношении ИП М.К. введена процедура конкурсного производства. Судебной коллегией по гражданским делам Амурского областного суда требования конкурсного управляющего были признаны правомерными.
Как разъяснено в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Оценивая действия сторон как добросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны.
В настоящем споре при добросовестном поведении сторон предполагается учет интересов конкурсных кредиторов ИП М.К., в максимальном удовлетворении требований которых заинтересованы как должник, так и конкурсный управляющий ИП М.К.
Таким образом, при разрешении требований о разделе имущества суд не был ограничен единственным вариантом раздела, предложенном супругами. Вывод суда об обратном сделан без учета приведенных правовых норм.
Отказывая в удовлетворении требований конкурсного управляющего ИП М.К., суд также пришел к выводу о невозможности определения размера компенсации, которая должна быть присуждена О.Л. в случае передачи объекта незавершенного строительства М.К. Поскольку названный объект включен в конкурсную массу должника, определить соответствующую сумму по результатам будущей продажи имущества с торгов, по мнению суда, не представляется возможным.
Как указано в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" раздел общего имущества супругов производится по правилам, установленным ст. ст. 38, 39 СК РФ и ст. 254 ГК РФ. Стоимость имущества, подлежащего разделу, определяется на время рассмотрения дела.
Таким образом, стоимость имущества, подлежащего разделу, и соответственно приходящегося на долю каждого из супругов, определяется судом на время рассмотрения дела.
Последующая реализация имущества супруга-должника с торгов в рамках процедуры банкротства является способом дальнейшего распоряжения им после определения в собственность по результатам разрешения спора о разделе имущества. Тем самым вырученная от реализации сумма не определяет стоимость совместного имущества супругов при разделе и не может влиять на размер компенсации стоимости имущества за превышение причитающейся одному из супругов доли.
В связи с этим выводы судов о невозможности определить размер компенсации передаваемого имущества свидетельствует о неверном толковании норм материального права.
При этом конкурсным управляющим ИП М.К. заявлялось ходатайство о назначении судебной экспертизы по определению рыночной стоимости объекта незавершенного строительства, в удовлетворении которого было отказано судом. Доводы об отклонении данного ходатайства содержалась и в дополнении к апелляционной жалобе.
Таким образом, допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права повлияли на определение юридически значимых обстоятельств дела и варианта раздела имущества, что в силу статьи 387 ГПК РФ повлекло отмену судебных постановлений с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
7. Досрочное погашение займа, в том числе частичное, является правом заемщика-гражданина и применительно к положениям пп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ в части исполненного до наступления срока очередного платежа не порождает права требования в порядке регресса с остальных солидарных должников. В ином случае иные солидарные должники, рассчитывая на исполнение денежного обязательства по возврату кредита по частям, становятся обязанными внести денежную сумму в большем размере, чем это установлено условиями кредитного договора, что не соответствует требованиям ст. 10 ГК РФ о недопустимости злоупотребления при осуществлении права.
Д.В. обратился в суд с иском о взыскании денежных средств к Л.В. В обоснование требований указал, что между истцом, Л.В. (созаемщиками) и ОАО "Банк" (кредитором) был заключен кредитный договор, в соответствии с которым сторонам предоставлен кредит в размере 1 217 880 руб. под 12,4 % годовых. Приобретенная на кредитные средства однокомнатная квартира была оформлена в долевую собственность (по 1/2 доли каждому). На момент заключения договора Д.В. и Л.В. состояли в зарегистрированном браке, который впоследствии решением мирового судьи был расторгнут.
Согласно пункту 1.1. кредитного договора, созаемщики несут солидарную ответственность по кредитному договору. Однако с момента расторжения брака, исполняя кредитный договор, истец ни разу не получил от ответчика денежных средств на оплату солидарных кредитных обязательств, в то время как сам внес в счет погашения долга по кредитному договору денежные средства в размере 218 431 руб.
С учётом изложенного истец просил суд взыскать с Л.B. в его пользу в порядке регресса за исполненные им солидарные обязательства по кредитному договору денежные средства в размере 109 215 руб.
Решением районного суда исковые требования Д.В. удовлетворены в части: с Л.B. в пользу истца взысканы денежные средства в размере 77 012,77 руб., в том числе 1/2 доли уплаченных по кредитному договору денежных средств в размере 74 575, 50 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.
Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, президиум своим постановлением признал судебные акты принятыми с существенными нарушениями норм материального права и отменил их по следующим основаниям.
Как установлено судом, Д.В. и Л.B. являются солидарными созаемщиками по кредитному договору, который до настоящего времени ими не исполнен, сумма ежемесячного платежа по кредиту согласно графику составляет 13 751 рубль.
Вступившим в законную силу решением мирового судьи брак между Д.В. и Л.В. был расторгнут. Кроме того, вступившим в законную силу решением районного суда разрешены требования о разделе совместно нажитого имущества и долговых обязательств сторон, в том числе произведен раздел задолженности по кредитному договору в размере 1 179 694,78 руб. путем определения за каждой из сторон по 589 847,39 руб. долга.
В соответствии с пп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ если иное не вытекает из отношений между солидарными должниками должник, исполнивший солидарную обязанность, имеет право регрессного требования к остальным должникам в равных долях за вычетом доли, падающей на него самого.
Как разъяснено в п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" должник, исполнивший обязательство в размере, превышающем его долю, имеет право регрессного требования к остальным должникам в соответствующей части. Если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между солидарными должниками, в отношениях между собой они несут ответственность в равных долях.
При разрешении настоящего спора и определении размера требований, подлежащих удовлетворению, судом первой инстанции было учтено внесение в спорный период Л.B. по 6 880 руб. в сентябре, октябре и ноябре 2015 года, а также 1 декабря 2015 года - 20 640 руб. в счет погашения кредитных обязательств. В расчетах суд исходил из внесения истцом в период с декабря 2014 года по июнь 2015 года денежных средств в размере 149 151 руб., в связи с чем подлежащая взысканию сумма долга определена судом в размере 74 575,50 руб.
Таким образом, размер регрессных требований Д.В. был определен судом не исходя из размера ежемесячного платежа, установленного договором, а по общей сумме фактически внесенных им, в том числе досрочно, денежных средств в счет погашения кредита.
Согласно ч. 1, 2 ст. 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.
Сумма займа, предоставленного под проценты заемщику-гражданину для личного, семейного, домашнего или иного использования, не связанного с предпринимательской деятельностью, может быть возвращена заемщиком-гражданином досрочно полностью или по частям при условии уведомления об этом займодавца не менее чем за тридцать дней до дня такого возврата.
Следовательно, досрочное погашение займа, в том числе частичное, является правом заемщика-гражданина и применительно к положениям пп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ в части исполненного до наступления срока очередного платежа не порождает права требования в порядке регресса с остальных солидарных должников. В ином случае иные солидарные должники, рассчитывая на исполнение денежного обязательства по возврату кредита по частям, становятся обязанными внести денежную сумму в большем размере, чем это установлено условиями кредитного договора, что не соответствует требованиям ст. 10 ГК РФ о недопустимости злоупотребления при осуществлении права.
Судами данные нормативные положения в полной мере учтены не были, возражениям ответчика о добровольном характере исполнения истцом обязательства в части в спорный период суды оценки не дали.
Кроме того, судом кассационной инстанции было обращено внимание на иные существенные нарушения норм материального права. Согласно ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. К имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие).
Следовательно, до расторжения брака в силу ст. 34 СК РФ по общему правилу доходы каждого из супругов являлись их общим совместным имуществом, вне зависимости от того, кем из супругов вносились денежные средства в счет погашения общих кредитных обязательств.
Внесение в период брака личных денежных средств одного из супругов на погашение общих долгов доказывается в порядке ст. 56 ГПК РФ стороной, ссылающейся на данные обстоятельства в обоснование своих требований.
Определяя период взыскания суд не учел, что брак между Д.В. и Л.В. был расторгнут решением мирового судьи, законный режим имущества супругов, действовавший до момента вступления мирового судьи в законную силу, судом во внимание не был принят. Судебной коллегией по гражданским делам Амурского областного суда указанные нарушения также устранены не были.
Указанные нарушения норм материального права повлияли на выводы судов о размере права регрессного требования и на установление имеющих правовое значение для дела обстоятельств и повлекли отмену судебных постановлений с направлением дела на новое рассмотрение, в ходе которого суду было рекомендовано вынести на обсуждение сторон вопрос об источнике погашения истцом кредита в период действия законного режима имущества супругов, и с учётом данного обстоятельства разрешить спор по существу.
Судебная практика по делам об административных правонарушениях
Постановлением мирового судьи, оставленным в силе решением судьи районного суда, гражданин К. был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.8 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год и 6 месяцев.
В жалобе на указанные судебные акты, вступившие в законную силу, были приведены доводы о том, что после оформления административного материала К. незамедлительно обратился в Амурский наркологический диспансер для прохождения медицинского освидетельствования, по результатам которого состояние алкогольного опьянения не было установлено.
Из материалов дела следует, что К. управлял автомобилем, был остановлен сотрудниками ГИБДД, в связи с имеющимися признаками опьянения в отношении него проведена процедура освидетельствования на состояние алкогольного опьянения, по результатам которой нахождение К. в таком состоянии подтверждено.
В силу части 1.1 статьи 27.12 КоАП РФ лицо, которое управляет транспортным средством соответствующего вида и в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что это лицо находится в состоянии опьянения, либо лицо, в отношении которого вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном статьей 12.24 настоящего Кодекса, подлежит освидетельствованию на состояние алкогольного опьянения в соответствии с частью 6 настоящей статьи. При отказе от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения либо несогласии указанного лица с результатами освидетельствования, а равно при наличии достаточных оснований полагать, что лицо находится в состоянии опьянения, и отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения указанное лицо подлежит направлению на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
Таким образом, свое несогласие с результатами освидетельствования К. имел возможность выразить в установленном законом порядке, заявив о необходимости направления его на медицинское освидетельствование. Однако акт освидетельствования на состояние алкогольного опьянения был им подписан без замечаний, с результатами такого освидетельствования он согласился.
При таких обстоятельствах, постановлением председателя Амурского областного суда принятые по делу судебные постановления были оставлены без изменения.
Постановлением мирового судьи М. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 3 статьи 12.27 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год и 6 месяцев.
Определением мирового судьи жалоба защитника М. на указанное постановление по делу об административном правонарушении была возвращена в связи с отсутствием у защитника полномочий на ее подачу.
Согласно части 1 статьи 30.2 КоАП РФ жалоба на постановление по делу об административном правонарушении подается судье, в орган, должностному лицу, которыми вынесено постановление по делу и которые обязаны в течение трех суток со дня поступления жалобы направить ее со всеми материалами дела в соответствующий суд, вышестоящий орган, вышестоящему должностному лицу.
В силу статьи 30.4 КоАП РФ при подготовке к рассмотрению жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судья, должностное лицо:
1) выясняют, имеются ли обстоятельства, исключающие возможность рассмотрения жалобы данными судьей, должностным лицом, а также обстоятельства, исключающие производство по делу;
2) разрешают ходатайства, при необходимости назначают экспертизу, истребуют дополнительные материалы, вызывают лиц, участие которых признано необходимым при рассмотрении жалобы;
3) направляют жалобу со всеми материалами дела на рассмотрение по подведомственности, если ее рассмотрение не относится к компетенции соответствующих судьи, должностного лица.
По смыслу изложенных норм следует, что вопрос о соответствии жалобы на постановление по делу об административном правонарушении требованиям закона и возможности ее принятия к производству разрешается вышестоящим судьей или должностным лицом, уполномоченным на ее рассмотрение по существу.
Следовательно, мировой судья был не вправе возвратить жалобу на принятое им постановление по делу об административном правонарушении.
В этой связи постановлением председателя Амурского областного суда определение мирового судьи было отменено, материалы дела направлены в районный суд для разрешения вопроса о принятии жалобы защитника к производству.
Откройте актуальную версию документа прямо сейчас
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Бюллетень судебной практики Амурского областного суда N 1 за 2017 год (утв. президиумом Амурского областного суда)
Данный материал размещен в Системе ГАРАНТ в соответствии с договором об информационном сотрудничестве
Документ приводится в извлечении: без указания состава суда, рассматривавшего дело, и фамилий лиц, присутствовавших в судебном заседании