Обобщение практики применения судами Амурской области требований закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста, запрета определённых действий и залога в I полугодии 2019 года (рассмотрено президиумом Амурского областного суда 7 октября 2019 г.)

Обобщение
практики применения судами Амурской области требований закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста, запрета определённых действий и залога в I полугодии 2019 года (рассмотрено президиумом Амурского областного суда 7 октября 2019 года)

В соответствии с планом работы Амурского областного суда проведено обобщение судебной практики соблюдения судами Амурской области требований закона при применении главы 13 УПК РФ.

Целью настоящего обобщения является изучение складывающейся практики рассмотрения судами материалов изучаемой категории, отражение её наиболее характерных моментов, анализ недостатков деятельности судов, внесение предложений по их устранению, совершенствование правоприменительной практики.

При проведении анализа судебной практики использовались статистические данные и сведения, представленные судами области.

Как показал проведённый анализ, в первом полугодии 2019 года судами области рассмотрено 406 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, что на 14,7% меньше, чем за аналогичный период 2018 года (476), из них удовлетворено - 360 (88,7%) (в первом полугодии 2018 года было удовлетворено 86,1% ходатайств), при этом 16 ходатайств рассмотрено в отношении лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений небольшой тяжести, из них удовлетворено - 14 (87,5%) (в первом полугодии 2018 года было удовлетворено 100% ходатайств).

За указанный период рассмотрено 1003 ходатайства о продлении срока содержания под стражей, что на 8,4% меньше, чем за аналогичный период 2018 года (1095), из них удовлетворено - 965 (96,2%) (в первом полугодии 2018 года было удовлетворено 96,5% ходатайств), при этом 13 ходатайств рассмотрено в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступлений небольшой тяжести, из них удовлетворено - 11 (84,6%) (в первом полугодии 2018 года было удовлетворено 100% ходатайств).

В отношении женщин в первом полугодии 2019 года судами области рассмотрено 27 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них удовлетворено 26 (96,3% (в первом полугодии 2018 года удовлетворено 78,8% ходатайств), а также 59 ходатайств о продлении срока содержания под стражей лиц этой же категории, из них удовлетворено - 54 (91,5%) (в первом полугодии 2018 года удовлетворено 98,6%).

В отношении несовершеннолетних рассмотрено 7 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений - 5, тяжких - 1, средней тяжести - 1), из них удовлетворено - 7 (100% против 75% в первом полугодии 2018 года), а также 10 ходатайств о продлении срока содержания под стражей лиц этой же категории (в отношении обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений - 5, тяжких - 4, средней тяжести - 1), все были удовлетворены (100% против 93,8% за аналогичный период 2018 года).

Необходимо отметить, что в отличие от заключения под стражу иные альтернативные меры пресечения - залог, запрет определённых действий и домашний арест судами области избираются довольно редко.

Принимая решение об отказе в избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суды в 16 случаях избрали меру пресечения в виде домашнего ареста (что на 27,3% реже, чем в первом полугодии 2018 года - 22), а в 4 - в виде запрета определённых действий. Отказывая в продлении срока содержания под стражей обвиняемых, суды в 18 случаях избрали меру пресечения - домашний арест (что на 10% реже, чем в первом полугодии 2018 года - 20), в 5 случаях избрали меру пресечения в виде запрета определённых действий.

В апелляционном порядке в первом полугодии 2019 года обжаловано:

- 99 постановлений об удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, что на 1,98% меньше, чем в первом полугодии 2018 года, из них отменено - 1 (1%, ни одно решение не изменено (в первом полугодии 2018 года - 3 изменённых решения), при этом апелляционная инстанция избрала в отношении 1 обвиняемого меру пресечения в виде домашнего ареста (аналогично первому полугодию 2018 года);

- 2 постановления об отказе в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них изменено - 2 (100%) (в первом полугодии 2018 года рассмотрено 1 постановление, которое было отменено), в обоих случаях судом апелляционной инстанции применена мера пресечения в виде домашнего ареста;

- 184 постановления об удовлетворении ходатайств о продлении срока содержания под стражей, что на 5,4% больше, чем в первом полугодии 2018 года (174), из них отменено - 3 (1,6%, изменено - 1 (0,5%) (в первом полугодии 2018 года отменено - 5), при этом судом апелляционной инстанции в отношении 1 обвиняемого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста (аналогично первому полугодию 2018 года), в отношении 1 обвиняемого избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий;

- 2 постановления об отказе в удовлетворении ходатайств о продлении срока содержания под стражей, все оставлены без изменения (в первом полугодии 2018 года - 3 постановления, которые оставлены без изменения).

В кассационном порядке судебные решения, связанные с мерами пресечения, в первом полугодии 2019 года не отменялись и не изменялись.

Проведённый анализ данных судебной статистики и материалов изучения судебной практики свидетельствует о том, что суды области в основном соблюдают требования статей 105.1, 106, 107, 108, 109 и 255 УПК РФ, принимают во внимание правовые позиции Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека, руководствуясь при этом разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", учитывают "Обзор практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей", утверждённый Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 года, а также рекомендации Амурского областного суда

Между тем, имеют место случаи несоблюдения судьями области вышеуказанных положений закона.

В ходе проведения обобщения установлено, что допущенные судами нарушения, в частности, связаны с низким уровнем требований к качеству и объёму представляемых органами предварительного следствия материалов, некритическому отношению к неполноте представленных в суд доказательств, подтверждающих обоснованность подозрения в совершении преступления конкретного лица, а также с достоверностью подтверждающих наличие обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 97 УПК РФ.

Судами не всегда с достаточной полнотой исследовались основания, подтверждающие необходимость применения таких мер пресечения, как заключение под стражу, домашний арест в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений.

Согласно ст. 109 УПК РФ продление срока содержания обвиняемого под стражей допускается только при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения.

По смыслу закона обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления данной меры пресечения, поэтому при решении данного вопроса суду надлежит учитывать обстоятельства, указанные в ст. 99 УПК РФ, в том числе сведения о личности обвиняемого, его возрасте, семейном положении, роде занятий, а также установить конкретные обстоятельства, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей.

В решении суда о продлении срока содержания обвиняемого под стражей должно быть указано, почему в отношении лица не может быть применена более мягкая мера пресечения, приведены результаты исследования в судебном заседании конкретных обстоятельств, обосновывающих продление срока её действия, доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств, а также оценка судом этих обстоятельств и доказательств с изложением мотивов принятого решения.

Не всегда судами соблюдались данные требования закона.

Так, постановлением Свободненского городского суда от 5 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.1) в отношении Ф.И.О.2 продлён срок содержания под стражей на 1 месяц 10 суток, а всего до 4 месяцев 10 суток.

Отменяя судебное решение, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 21 февраля 2019 года указал следующее. Обосновывая необходимость продления срока содержания обвиняемого Ф.И.О.2 под стражей, суд исходил из того, что он обвиняется в совершении двух преступлений против собственности, отнесённых к категории тяжких, ранее привлекался к уголовной ответственности.

Однако тяжесть предъявленного обвинения не является безусловным и достаточным основанием для продолжения содержания под стражей обвиняемого. Учитывая то, что Ф.И.О.2 не судим, поскольку судимость по последнему приговору погашена, иные ранее возбужденные в отношении обвиняемого уголовные дела прекращены в связи с примирением сторон, а также то, что Ф.И.О.2 имеет регистрацию и постоянное место жительства на территории <адрес>, имеет на иждивении двоих малолетних детей, участковым уполномоченным полиции характеризуется удовлетворительно, трудоустроен, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу об отсутствии достаточных оснований полагать, что в случае нахождения обвиняемого без изоляции от общества он может продолжить заниматься преступной деятельностью, в связи с чем в удовлетворении ходатайства следователя отказал, Ф.И.О.2 из-под стражи освободил.

Провозглашённая в статье 46 Конституции РФ гарантия судебной защиты предполагает обеспечение каждому обвиняемому в преступлении права на рассмотрение его дела в суде без неоправданной задержки.

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством, при рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей, домашним арестом суду следует проверять обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования. В случае, когда ходатайство о продлении срока содержания под стражей, домашним арестом возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, суду надлежит выяснять причины, по которым они не были произведены. Если причина, по мнению суда, заключается в неэффективной организации расследования, это может явиться одним из обстоятельств, влекущих отказ в удовлетворении ходатайства.

По смыслу закона сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей, домашним арестом. Решение суда о продлении срока содержания под стражей, домашним арестом должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения (статьи 97, 99 УПК РФ).

Однако не все суды соблюдают данные требования закона.

Постановлением Тындинского районного суда (судья Ф.И.О.3) от 4 июня 2019 года продлён срок домашнего ареста в отношении Ф.И.О.4, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. п. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, на 1 месяц, а всего до 6 месяцев.

Отменяя указанное постановление, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 27 июня 2019 года указал на то, что одним из оснований продления срока домашнего ареста обвиняемому Ф.И.О.4 суд указал на необходимость выполнения ряда процессуальных действий, направленных на окончание предварительного следствия. Однако при этом суд проигнорировал обязанность проверить обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования. Как указал суд апелляционной инстанции, из представленных материалов следует, что ходатайство о продлении срока домашнего ареста возбуждено перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, для проведения которых ранее уже продлевался срок домашнего ареста (в частности, в связи с необходимостью получения результатов оценочного исследования), при этом доказательств, подтверждающих невозможность своевременного производства этих следственных действий, суду не представлено, что свидетельствует о неэффективной организации расследования.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции отказал в удовлетворении ходатайства следователя о продлении срока домашнего ареста обвиняемому Ф.И.О.4

Постановлением Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.5) от 27 мая 2019 года продлён срок содержания под стражей Ф.И.О.6, обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, на 30 суток, всего до 9 месяцев 27 суток.

Отменяя указанное постановление, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 4 июня 2019 года признал, что причинами несвоевременного окончания расследования по делу в отношении Ф.И.О.6 и, как следствие, необоснованному возбуждению ходатайства о продлении срока его содержания под стражей свыше девяти месяцев являются неэффективность организации расследования и отсутствие надлежащего контроля со стороны руководства следственного органа, на что неоднократно было обращено внимание судами как первой, так и апелляционной инстанций в частных постановлениях. Вместе с тем, каких-либо действенных мер по устранению отмеченных в частных постановлениях недостатков принято не было. Суд апелляционной инстанции отметил, что указанные причины несвоевременного окончания расследования по делу не могут оправдывать столь длительное нахождение обвиняемого Ф.И.О.6 в условиях изоляции от общества, и принял решение об отказе в удовлетворении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемого, Ф.И.О.6 освобождён из-под стражи.

Постановлением Архаринского районного суда (судья Ф.И.О.7) от 25 марта 2019 года Ф.И.О.8, обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ, продлён срок домашнего ареста на 1 месяц, а всего до 6 месяцев.

Отменяя указанное постановление, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 9 апреля 2019 года указал, что суд, принимая решение, не дал оценки тому, что из представленных к ходатайству материалов следует, что следователем в обоснование своих ходатайств о продлении срока домашнего ареста в отношении Ф.И.О.8 неоднократно указывались, в числе прочих, одни и те же основания: необходимость проведения следственных или процессуальных действий, для проведения которых ранее уже продлевался срок содержания под стражей обвиняемого (в частности, ознакомление потерпевшей, обвиняемого и его защитника с заключением судебной пожарно-технической экспертизы, допрос в качестве свидетелей Ф.И.О.14, Ф.И.О.15, предъявление обвинения Ф.И.О.8 в полном объёме, истребование справок), - при этом доказательств, подтверждающих невозможность своевременного производства тех следственных и процессуальных действий, на необходимость выполнения которых следователь ссылается в своих неоднократных предыдущих ходатайствах о продлении Ф.И.О.8 срока домашнего ареста, а также доказательств невозможности выполнить указанные действия при применении к Ф.И.О.8 иной, более мягкой, меры пресечения, суду представлено не было, что свидетельствует о неэффективной организации расследования. Кроме того, как отметила апелляционная инстанция, суд не привёл конкретных обстоятельств, свидетельствующих о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под домашним арестом, а ограничился лишь перечислением оснований, указанных в предыдущем судебном решении, которым Ф.И.О.8 был продлён срок домашнего ареста, и не учёл, что обстоятельства, учитываемые ранее судами при избрании Ф.И.О.8 меры пресечения в виде домашнего ареста и продлении срока его применения, перестали к настоящему времени быть столь же актуальными. Кроме прочего, суд апелляционной инстанции указал, что представленными в суд материалами дела не подтверждается то, что Ф.И.О.8 может скрыться от органов предварительного следствия и суда, а также продолжить заниматься преступной деятельностью, и обратил внимание на то, что ранее суд в постановлении об отказе в избрании Ф.И.О.8 меры пресечения в виде заключения под стражу отверг указанные доводы следователя, в предыдущих постановлениях о продлении срока домашнего ареста на них не ссылался.

Установив наличие оснований полагать, что, оставаясь на свободе, Ф.И.О.8 может оказать давление на участников уголовного судопроизводства, учитывая данные о личности обвиняемого, суд апелляционной инстанции избрал в отношении обвиняемого Ф.И.О.8 меру пресечения в виде запрета определённых действий с возложением на обвиняемого соответствующих запретов и ограничений.

Согласно ст. 249, 259 УПК РФ в ходе каждого судебного заседания ведётся протокол, в котором излагаются действия и решения суда, а равно действия участников судебного разбирательства, полно и правильно отражаются все необходимые сведения о ходе рассмотрения дела. Полнота и правильность изготовления протокола должна быть удостоверена подписью председательствующего и секретаря судебного заседания.

Не всегда судами соблюдались данные требования закона.

Так, постановлением Зейского районного суда (судья Ф.И.О.16) от 7 мая 2019 года продлён срок содержания под стражей в отношении Ф.И.О.17, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Отменяя постановление суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 23 мая 2019 года указал, что представленные материалы не содержат подписанного председательствующим и секретарём судебного заседания протокола заседания первой инстанции. Отсутствие протокола судебного заседания свидетельствует о несоблюдении судом обязательной процедуры фиксации уголовного процесса и ставит под сомнение законность и обоснованность вынесенного судом первой инстанции постановления. Суд апелляционной инстанции передал материал по ходатайству следователя на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции иным составом суда.

Изучение судебной практики показало, что не всегда судами области учитываются положения ч. 1 ст. 49 Конституции РФ и ч. 1 ст. 14 УПК РФ о том, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, а также разъяснения, содержащиеся в п. п. 2, 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", согласно которым в решении об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении не должно содержаться формулировок о виновности лица.

Так, Тындинский районный суд (судья Ф.И.О.18) постановлением от 13 апреля 2019 года, избирая в отношении подозреваемого Ф.И.О.19 меру пресечения в виде заключения под стражу, проигнорировал то обстоятельство, что Ф.И.О.19 лишь подозревается органом предварительного следствия в совершении преступления, и указал, что Ф.И.О.19 после совершения инкриминируемых деяний предпринял попытку сокрытия следов преступления путём поджога обуви. Апелляционным постановлением от 8 мая 2019 года данное указание исключено из описательно-мотивировочной части постановления.

Аналогичная ошибка была допущена при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Свободненским городским судом (судья Ф.И.О.9) в отношении Ф.И.О.10 (постановление от 31 декабря 2018 года).

Согласно ч. 1 и 3 ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства подлежат непосредственному исследованию, решение суда может быть основано лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", в решениях об избрании заключения под стражу в качестве меры пресечения и о продлении срока содержания под стражей должны быть приведены результаты исследования в судебном заседании конкретных обстоятельств, обосновывающих избрание данной меры пресечения или продление срока её действия, доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств, а также оценка судом этих обстоятельств и доказательств с изложением мотивов принятого решения.

Как показало изучение судебной практики, во многих случаях основаниями изменения постановлений судов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или продлении срока содержания под стражей послужило исключение каких-либо обстоятельств из вводной и описательно-мотивировочной частей ввиду их несоответствия материалам дела.

Так, Тамбовский районный суд (судья Ф.И.О.11) в постановлении от 17 января 2019 года, мотивируя решение о необходимости продления в отношении обвиняемого Ф.И.О.12 меры пресечения в виде заключения под стражу, указал, что, оставаясь на свободе, обвиняемый может уничтожить доказательства по уголовному делу, однако данное обстоятельство представленными материалами не подтверждается и такое основание не указывалось в ходатайстве следователя. Судом апелляционной инстанции апелляционным постановлением от 7 февраля 2019 года данное указание суда исключено из описательно-мотивировочной части постановления.

Благовещенский городской суд (судья Ф.И.О.13) в постановлении от 30 апреля 2019 года, мотивируя решение о необходимости продления в отношении обвиняемого Ф.И.О.20 меры пресечения в виде заключения под стражу, указал, что он может продолжить заниматься преступной деятельностью. Вместе с тем, судом в постановлении не приведено достоверных сведений, подтверждающих то обстоятельство, что Ф.И.О.20 имеет не снятую и не погашенную судимость, а органами предварительного следствия не было представлено достаточных объективных данных, подтверждающих возможность Ф.И.О.20 продолжить заниматься преступной деятельностью. Суд апелляционной инстанции апелляционным постановлением от 16 мая 2019 года данное указание суда исключил из описательно-мотивировочной части постановления.

Постановлением Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.21) от 26 ноября 2018 года мера пресечения в отношении Ф.И.О.22 в виде заключения под стражу оставлена без изменения, срок его содержания под стражей продлён на 2 месяца, а всего на 4 месяца. Суд апелляционной инстанции апелляционным постановлением от 24 января 2019 года исключил из вводной части постановления указание суда на наличие у Ф.И.О.22 судимости по приговору Благовещенского городского суда Амурской области от 10 октября 2017 года (пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158, п. "в" ч. 2 ст. 158 (2 факта), п. "б" ч. 2 ст. 158 (2 факта) УК РФ), а также из описательно-мотивировочной части постановления указание суда на то, что Ф.И.О.22 ранее судим за совершение ряда корыстных преступлений, поскольку данная судимость является погашенной. По аналогичным основаниям были изменены постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.23 от 6 марта 2019 года (судья Ф.И.О.13), Белогорского городского суда в отношении Ф.И.О.24 от 26 марта 2019 года (судья Ф.И.О.25), Свободненского городского суда в отношении Ф.И.О.26 от 15 января 2019 года (судья Ф.И.О.27).

Согласно ч. 1 ст. 255 УПК РФ суд вправе избрать, изменить или отменить избранную в отношении подсудимого меру пресечения.

В соответствии с ч. 3 ст. 247 УПК РФ суд вправе подвергнуть подсудимого, не явившегося без уважительных причин, приводу, а равно применить к нему или изменить ему меру пресечения.

В силу ч. 3 ст. 253 УПК РФ, если подсудимый скрылся, суд приостанавливает производство в отношении этого подсудимого до его розыска и выносит определение или постановление о розыске скрывшегося подсудимого.

Обобщение показало, что не всегда суды учитывают данные требования закона.

Так, постановлением Михайловского районного суда Амурской области (судья Ф.И.О.28) от 15 апреля 2019 года в связи с неявкой подсудимого Ф.И.О.29 в судебное заседание он был объявлен в розыск, ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Апелляционным постановлением от 8 мая 2019 года установлено, что суд первой инстанции не провёл проверку обстоятельств уклонения подсудимого от явки в суд, тогда как видно из представленных материалов, неявка подсудимого Ф.И.О.29 в судебное заседание, назначенное на 8 апреля 2019 года, была обусловлена уважительной причиной, что подтверждается заявлением подсудимого об отложении рассмотрения уголовного дела, поступившим в суд 8 апреля 2019 года, из которого следует, что причиной его неявки явилось обращение за медицинской помощью, при этом он указал, что подтверждающие документы будут представлены им в следующем судебном заседании. Суд, отложив судебное заседание на 15 апреля 2019 года на 9 часов 30 минут, не принял каких-либо мер для уведомления подсудимого Ф.И.О.29 о новой дате и времени судебного рассмотрения уголовного дела. Суд апелляционной инстанции установил, что причиной неявки подсудимого в судебные заседания, назначенные на 8 и 15 апреля 2019 года, явилось нахождение Ф.И.О.29 на обследовании в медицинском учреждении, что подтвердилось соответствующими документами. Судом первой инстанции в постановлении выводы о том, что подсудимый Ф.И.О.29 нарушил ранее избранную в отношении него меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке, воспрепятствовал производству по уголовному делу, не мотивированны. Апелляционная инстанции отметила, что совокупность установленных обстоятельств, в том числе, неявка подсудимого в судебное заседание, назначенное на 15 апреля 2019 года в 9 часов 30 минут, в связи с его ненадлежащим извещением не может свидетельствовать об уклонении Ф.И.О.29 от явки по вызову суда, постановление суда первой инстанции отменила, освободила подсудимого Ф.И.О.29 из-под стражи.

Анализ судебной практики показал, что не всеми судами учитываются положения уголовно-процессуального законодательства об избрании, продлении меры пресечения в виде домашнего ареста.

По смыслу ч. 1 ст. 107 УПК РФ домашний арест в качестве меры пресечения может быть избран по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в исключительных случаях, когда обстоятельства дела и данные о его личности свидетельствуют о невозможности обеспечить надлежащее производство по делу в разумные сроки, защиту прав и законных интересов других участников процесса путём применения к нему иной, более мягкой, меры пресечения.

В соответствии с ч. 2 ст. 107, ст. 109 УПК РФ продление срока применения домашнего ареста допускается только при отсутствии оснований для изменения или отмены данной меры пресечения.

Между тем, имеют место случаи несоблюдения судьями области вышеуказанных положений.

Так, постановлением Райчихинского городского суда от 20 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.30) в отношении Ф.И.О.31 избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, заключающегося в нахождении обвиняемого в полной изоляции от общества, на срок 2 месяца, то есть до 19 апреля 2019 года.

Изменяя судебное решение, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 5 марта 2019 года указал следующее. Обосновывая необходимость избрания в отношении обвиняемого Ф.И.О.31 меры пресечения в виде домашнего ареста, суд исходил из того, что он подозревается в совершении преступления средней тяжести, за которое предусмотрено наказание свыше трёх лет, неоднократно привлекался к административной ответственности, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, однако не привёл конкретных обстоятельств, свидетельствующих о невозможности применения к Ф.И.О.31 иной, более мягкой, меры пресечения, нежели домашний арест.

Апелляционная инстанция отметила, что на первоначальном этапе производства по уголовному делу у суда имелись основания полагать, что Ф.И.О.31, находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия, однако судом не в полной мере приняты во внимание и оценены сведения, характеризующие личность обвиняемого, который не судим, женат, имеет на иждивении малолетних детей, на учётах у врачей нарколога и психиатра не состоит, проживает совместно с супругой и малолетними детьми, работает в должности директора, где характеризуется с положительной стороны, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, жалоб на его поведение не поступало, в злоупотреблении спиртных напитков замечен не был, в ходе предварительного следствия возмещает вред потерпевшему, на основании чего пришла к выводу о том, что надлежащее поведение обвиняемого в рамках расследования уголовного дела может быть обеспечено путём применения к нему другой, более мягкой, нежели домашний арест, меры пресечения. На основании изложенного, суд апелляционной инстанции в удовлетворении ходатайства следователя отказал, избрал в отношении Ф.И.О.31 меру пресечения в виде запрета определённых действий с возложением на него соответствующих ограничений и запретов.

Благовещенский городской суд Амурской области (судья Ф.И.О.13) в постановлении от 2 мая 2019 года, принимая решение об избрании в отношении несовершеннолетнего обвиняемого Ф.И.О.32, 2003 года рождения, меры пресечения в виде домашнего ареста, заключающегося в нахождении в полной изоляции от общества, с возложением ограничений и запретов, исходил из того, что Ф.И.О.33 ранее судим, обвиняется в совершении умышленного преступления средней тяжести, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет, характеризуется отрицательно, и пришёл к выводу о том, что, находясь на свободе, Ф.И.О.33 может скрыться от органов предварительного следствия и суда.

Апелляционным постановлением от 21 мая 2019 года судебное решение отменено, суд апелляционной инстанции, рассмотрев ходатайство следователя, принимая во внимание положения ст. 97, 99 УПК РФ, исследовав фактические и правовые основания для применения в отношении Ф.И.О.32 альтернативных заключению под стражу и домашнему аресту мер пресечения, руководствуясь положениями ч. 7.1 ст. 108 УПК РФ, вынес новое решение - об избрании в отношении Ф.И.О.32 меры пресечения в виде запрета определённых действий. Суд апелляционной инстанции признал, что судом не учтено, что ни тяжесть преступления, в совершении которого обвиняется Ф.И.О.33 (преступление относится к категории средней тяжести), ни данные о его личности, сведения о которых содержались в представленных материалах, ни сами по себе, ни в своей совокупности не свидетельствуют о необходимости избрания в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста. В постановлении суд лишь изложил позицию следователя, указал основания, послужившие поводом для обращения с ходатайством об избрании меры пресечения, однако не проверил, а в судебном решении не привёл, не проанализировал и не оценил наличие фактических обстоятельств, которые свидетельствуют о невозможности применения к Ф.И.О.34 более мягкой меры пресечения. Суд апелляционной инстанции установил, что судом не приняты во внимание такие значимые обстоятельства, как то, что Ф.И.О.33 находится в несовершеннолетнем возрасте, обучается в <данные изъяты> в период <данные изъяты>, имеет постоянное место жительства, проживает с родителями, то есть имеет прочные социальные связи; с предъявленным обвинением Ф.И.О.33 согласился, дал подробные признательные показания об обстоятельствах инкриминированного ему деяния; сведений о том, что он под влиянием обстоятельств, сложившихся в результате уголовного преследования, изменит свой обычный образ жизни, место жительства, учёбы, представленные материалы не содержат.

По аналогичным основаниям изменено постановление Райчихинского городского суда в отношении Ф.И.О.35 от 20 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.30).

В силу уголовно-процессуального закона, в качестве оснований для избрания меры пресечения в виде запрета определённых действий могут быть признаны такие фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о реальной возможности совершения обвиняемым, подозреваемым действий, указанных в статье 97 УПК РФ, и невозможности беспрепятственного осуществления уголовного судопроизводства посредством применения в отношении лица иной меры пресечения.

В силу ст. 97 УПК РФ мера пресечения избирается при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства, либо иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Однако не все суды учитывают данные требования закона.

Свободненский городской суд (судья Ф.И.О.1) в постановлении от 7 марта 2019 года, удовлетворяя ходатайство следователя о продлении в отношении Ф.И.О.36, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ, срока запрета определённых действий, в нарушение требований ст. 105.1, 108, 109, 110 УПК РФ, применяемых во взаимосвязи друг с другом, не указал конкретные, предусмотренные ст. 97 УПК РФ, данные, которые служат основанием к продлению такой меры пресечения, как запрет определённых действий, а ограничился лишь указанием на обоснованность подозрения Ф.И.О.36 в совершении преступления и признал, что основания для избрания меры пресечения в виде запрета определённых действий не отпали, новых обстоятельств, свидетельствующих о необходимости применения к Ф.И.О.36 иной, более мягкой, меры пресечения, не возникло, сделав при этом вывод о том, что каких-либо убедительных мотивов того, что Ф.И.О.36, находясь на свободе, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, в ходатайстве старшего следователя не указано и не приведено, тем самым допустив противоречия в своём постановлении.

Суд апелляционной инстанции, отменяя апелляционным постановлением от 21 марта 2019 года постановление суда первой инстанции, принимая по делу новое решение о продлении обвиняемому Ф.И.О.36 срока запрета определённых действий, указал, что конкретные обстоятельства дела, сведения о личности Ф.И.О.36, который обвиняется в совершении тяжкого преступления против собственности, за совершение которого уголовным законом предусмотрено наказание до 6 лет лишения свободы, проживает не по месту регистрации, свидетельствуют о наличии достаточных оснований полагать, что, находясь на свободе без запретов, Ф.И.О.36 может скрыться от предварительного следствия и суда, чем воспрепятствует производству по делу, - что свидетельствует о невозможности беспрепятственного осуществления уголовного судопроизводства посредством применения в отношении него иной меры пресечения.

По аналогичному основанию отменено постановление Благовещенского городского суда (судья Ф.И.О.37) в отношении Ф.И.О.38 (постановление от 14 марта 2019 года).

Согласно ст. 128 УПК РФ сроки, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, исчисляются часами, сутками, месяцами. Срок, исчисляемый сутками, истекает в 24 часа последних суток. Срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца. Течение срока содержания лица под стражей начинается в день заключения лица под стражу.

Согласно ч. 10 ст. 109 УПК РФ в срок содержания под стражей лица по уголовному делу, в том числе, засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого.

По смыслу закона, исходя из положений ч. 2 ст. 107 УПК РФ течение срока домашнего ареста начинается в день вынесения судебного решения об избрании этой меры пресечения. В соответствии с п. 41 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" в постановлении об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста или о продлении срока её действия необходимо указывать продолжительность срока и дату его окончания.

Вместе с тем, не все суды правильно исчисляют сроки избрания и продления меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста.

Так, постановлением Белогорского городского суда (судья Ф.И.О.39) от 7 февраля 2019 года обвиняемому Ф.И.О.40 продлён срок содержания под стражей на 24 суток, а всего до 6 месяцев, то есть до 13 марта 2019 года.

Изменяя указанное постановление и указывая о продлении срока содержания обвиняемого Ф.И.О.40 под стражей до 7 марта 2019 года, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 28 февраля 2019 года указал, что поскольку Ф.И.О.40 задержан в порядке ст. 91, 92 УПК РФ 7 сентября 2018 года, то срок его содержания под стражей при продлении действия меры пресечения на 24 суток, а всего до 6 месяцев, истекает 6 марта 2019 года.

Постановлением Райчихинского городского суда от 18 января 2019 года (судья Ф.И.О.41) избрана мера пресечения в отношении подозреваемой Ф.И.О.42 сроком на 2 месяца, то есть по 16 марта 2019 года включительно.

Суд апелляционной инстанции апелляционным постановлением от 11 марта 2019 года, изменяя постановление, указал, что поскольку Ф.И.О.42 задержана в порядке ст. 91, 92 УПК РФ 16 января 2019 года, то суд фактически избрал подозреваемой меру пресечения до 16 марта 2019 года, а не по 16 марта 2019 года включительно, как ошибочно указал в своём постановлении.

Постановлением Благовещенского городского суда от 18 мая 2019 года (судья Ф.И.О.37) в отношении обвиняемого Ф.И.О.43 избрана мера пресечения в виде домашнего ареста на 2 месяца, то есть до 16 июля 2019 года.

Апелляционным постановлением от 30 мая 2019 года указанное постановление было изменено. Апелляционная инстанция отметила, что суд в описательно-мотивировочной части постановления в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства не привёл мотивов необходимости избрания в отношении обвиняемого меры пресечения в виде домашнего ареста на столь длительный срок - 2 месяца, и с учётом тяжести преступления, данных о личности обвиняемого, необходимости выполнения процессуальных и следственных действий, направленных на окончание расследования по уголовному делу, составление обвинительного заключения и направление дела в суд, приняла решение об изменении постановления суда первой инстанции, указав об избрании в отношении Ф.И.О.43 меры пресечения в виде домашнего ареста на срок 1 месяц, то есть до 16 июня 2019 года.

По аналогичным основаниям изменялись постановления Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.44 от 26 декабря 2018 года (судья Ф.И.О.45), в отношении Ф.И.О.46 от 29 марта 2019 года (судья Ф.И.О.47), в отношении Ф.И.О.48 от 3 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.5), в отношении Ф.И.О.38 от 14 марта 2019 года (судья Ф.И.О.37), Белогорского городского суда в отношении Ф.И.О.49 от 22 мая 2019 года (судья Ф.И.О.50).

Согласно п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 41 от 19 декабря 2013 года "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а также при продлении срока её действия суду следует определять не только продолжительность периода содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей, но и дату его окончания.

Не во всех случаях суды соблюдают данное требование закона.

Так, изменяя постановление Сковородинского районного суда (судья Ф.И.О.51) от 6 марта 2019 года, суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 19 марта 2019 года указал, что суд, продляя срок содержания под стражей обвиняемому Ф.И.О.52 на 30 суток, то есть до 9 апреля 2019 года, не исчислил и не указал общий срок содержания Ф.И.О.52 под стражей в период производства предварительного расследования, который с учётом его продления составляет 3 месяца.

По аналогичным основаниям изменено постановление Зейского районного суда в отношении Ф.И.О.53 от 8 апреля 2019 года (судья Ф.И.О.16).

Не всегда суды учитывают положения, содержащиеся в "Обзоре практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей", утверждённом Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 года, о том, что срок содержания под стражей при досудебном производстве по уголовному делу, в том числе при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, может быть установлен и продлён только в пределах срока предварительного расследования. Единственным исключением из этого правила является случай, когда предварительное следствие по делу окончено и уголовное дело направлено прокурору с обвинительным заключением (ч. 8.1 ст. 109 УПК).

Так, изменяя постановление Константиновского районного суда от 20 мая 2019 года (судья Ф.И.О.54), суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 4 июня 2019 года указал, что суд, продлив срок содержания под стражей обвиняемого Ф.И.О.59 на 1 месяц, а всего до 8 месяцев, то есть по 20 июля 2019 года, не учёл, что срок предварительного следствия по уголовному делу установлен до 21 июня 2019 года, не обсудил и в постановлении не привёл аргументированных выводов о необходимости и возможности продолжения производства предварительного расследования по уголовному делу.

По аналогичным основаниям изменено постановление Благовещенского городского суда в отношении Ф.И.О.55 от 10 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.56).

Согласно ч. 2 ст. 255 УПК РФ, если заключение под стражу избрано подсудимому в качестве меры пресечения, то срок содержания его под стражей со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора не может превышать 6 месяцев, за исключением случаев, предусмотренных ч. 3 ст. 255 УПК РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 255 УПК РФ суд, в производстве которого находится уголовное дело, по истечении 6 месяцев со дня поступления уголовного дела в суд вправе продлить срок содержания подсудимого под стражей. При этом продление срока содержания под стражей допускается только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях и каждый раз не более чем на 3 месяца.

Однако анализ судебной практики показал, что суды не во всех случаях соблюдают данные требования закона.

Так, изменяя постановление Благовещенского городского суда от 28 февраля 2019 года (судья Ф.И.О.57), суд апелляционной инстанции в апелляционном постановлении от 26 марта 2019 года указал, что суд, продлив срок содержания под стражей подсудимому Ф.И.О.58 на 4 месяца, не учёл положения ч. 3 ст. 255 УПК РФ, ограничивающие возможность единовременного продления срока содержания подсудимого под стражей тремя месяцами.

Суд апелляционной инстанции постановление суда изменил, указал о продлении срока содержания Ф.И.О.58 под стражей на 3 месяца, а всего до 11 месяцев с момента поступления уголовного дела в суд, то есть до 9 июня 2019 года.

Проведённое обобщение применения судами области требований закона при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста, запрета определённых действия, залога показало, что, несмотря на то, что обобщение судебной практики по данным вопросам проводится Амурским областным судом регулярно (не менее двух раз в год), а результаты обобщения доводятся до сведения судей, судьи продолжают допускать ряд типичных ошибок, невнимательность и небрежность.

В связи с этим, в целях устранения повторяющихся ошибок и обеспечения правильного применения уголовно-процессуального закона при рассмотрении ходатайств об избрании в отношении подозреваемых (обвиняемых) меры пресечения в виде заключения под стражу и её продлении, домашнего ареста, запрета определённых действий и залога следует признать необходимым более тщательное изучение судьями уголовно-процессуального законодательства, Постановлений Пленума Верховного Суда РФ, позиций Конституционного Суда РФ, обобщений судебной практики Амурского областного суда.

Судам при рассмотрении ходатайств об избрании и продлении срока применения мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, запрета определённых действий в каждом конкретном случае следует обсуждать вопрос о возможности применения в отношении подозреваемого, обвиняемого альтернативных мер пресечения с отражением результатов этого рассмотрения в постановлении.

При рассмотрении ходатайств органов предварительного расследования о продлении срока применения в отношении обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу необходимо исследовать вопрос, не изменились ли с течением времени обстоятельства, послужившие основанием для избрания меры пресечения, рассматривать возможность применения в отношении указанных лиц мер пресечения, не связанных с содержанием под стражей, - в виде залога, домашнего ареста или запрета определённых действий.

В случае неэффективной организации предварительного расследования следует реагировать на выявленные нарушения путём вынесения частных постановлений.

Необходимо принимать меры к надлежащему оформлению материалов, связанных с рассмотрением вопросов о применении мер пресечения, направляемых в суд апелляционной инстанции, соблюдать сроки направления таких материалов в апелляционную инстанцию.

Обратить внимание председателей районных (городских) судов на необходимость осуществления постоянного контроля за деятельностью судей по рассмотрению ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, в том числе средней и небольшой тяжести, особенно в отношении женщин и несовершеннолетних.

В целях повышения качества рассмотрения материалов указанной категории председателям районных (городских) судов надлежит обеспечить изучение судьями настоящего обобщения и учёт его положений в правоприменительной деятельности.

Судебная коллегия по уголовным делам Амурского областного суда