Определение Верховного Суда Республики Калмыкия от 15 февраля 1998 г. "Ответственность по долгам наследодателя может быть возложена на наследника лишь при условии, если он принял наследство" (Извлечение)

Мавлев обратился в суд с иском к Ерко и Бередину о взыскании 2800000 (неденоминированных) руб., мотивируя свои требования следующим.

12 мая 1997 г. по договору займа он передал Берединой (матери ответчиков) указанную сумму с условием их возврата в срок до 12 июля 1997 г. В обусловленный срок долг она не возвратила. 1 сентября 1997 г. Бередина умерла. Полагая, что ответчики, являясь наследниками умершей, должны нести ответственность по долгам матери, истец просит взыскать с них сумму долга, а также возместить судебные расходы.

В судебном заседании Мавлев поддержал заявленные требования.

Ответчики Ерко и Бередин с иском согласились, пояснив, что о долге матери они узнали только после ее смерти. Какого-либо наследства после матери не осталось, а выплатить долг за счет собственных средств в настоящее время они не имеют возможности.

Решением Элистинского городского суда иск Мавлева удовлетворен.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда решение суда отменено в виду нарушения норм материального и процессуального права и неправильного определения юридически значимых обстоятельств.

Удовлетворяя требования истца, суд сослался на нормы материального права, регулирующих договор займа, и исходил из того, что ответчиками иск признан.

Однако с данными выводами согласиться нельзя, поскольку суд первой инстанции неправильно определил характер возникших правоотношений и материальный закон, которым следовало руководствоваться.

Как следует из материалов дела, Мавлев просил суд взыскать с ответчиков денежную сумму, переданную им умершей Берединой по договору займа, полагая, что они, как наследники, должны нести ответственность по долгам наследодателя.

Таким образом, обязанность ответчиков отвечать по долгам их умершей матери возникла в силу наследственного правопреемства, а не в силу обязательственных (договорных) отношений.

При таком положении суд был не вправе руководствоваться нормами обязательственного права, а следовало разрешить возникший спор исходя из ст. 553 ГК РСФСР, согласно которой наследник, принявший наследство, отвечает по долгам наследодателя в пределах действительной стоимости перешедшего к нему наследственного имущества, при этом иметь в виду, что такая ответственность может быть возложена на наследника лишь при условии, если он принял наследство.

Между тем из объяснений ответчиков видно, что какого-либо наследства после матери не осталось, а выплатить долг за счет собственных средств в настоящее время они не имеют возможности. Однако эти доводы, имеющие значение для правильного разрешения спора, суд оставил без внимания.

Согласно п.5 ст.165 ГПК РСФСР признание иска ответчиком является основанием для вынесения решения об удовлетворении заявленных требований только при условии принятия его судом.

В силу ст. 34 ГПК РСФСР суд не принимает признания иска ответчиком, если эти действия противоречат закону или нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц.

По данному делу эти требования процессуального закона также нарушены. Суд не проверил, соответствует ли признание иска ответчиками (в части возложения на них обязанности отвечать перед кредиторами умершей матери) требованиям ст. 553 ГК РСФСР и не нарушает ли такое признание их законных интересов.

Кроме того, при взыскании суммы долга с ответчиков судом не учтен тот факт, что ответственность наследников по долгам наследодателя в силу закона может быть возложена только в долевом порядке.

Суду предложено определить материальный закон, подлежащий применению по возникшему спору, а также определить юридически значимые обстоятельства по делу: наличие наследства после смерти Берединой, принято ли оно ее наследниками, действительная стоимость перешедшего к ответчикам наследственного имущества и в зависимости от этого разрешить спор по существу.