Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. N 10/2003

Бюллетень Европейского Суда по правам человека
Российское издание
N 10/2003

Редакционная: необходимые пояснения и краткие замечания

Против рабства и принудительного труда

Продолжим путешествие по Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В восьмом номере Бюллетеня мы закончили комментарий ст.3 Конвенции о запрещении пыток. В этом - начнем разговор о запрещении рабства и принудительного труда (ст.4 Конвенции), для чего воспользуемся комментарием судьи Конституционного Суда Российской Федерации, доктора юридических наук, профессора О.Хохряковой (подробнее см. "Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения", выпущенный в свет издательством "Норма" при финансовой поддержке Европейской комиссии, Совета Европы и Правительства Соединенного Королевства).

Статья 4. Запрещение рабства и принудительного труда

1. Никто не должен содержаться в рабстве или подневольном состоянии.

2. Никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду.

3. Для целей настоящей статьи термин "принудительный или обязательный труд" не включает в себя:

а) всякую работу, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении согласно положениям Статьи 5 настоящей Конвенции или условно освобожденное от такого заключения;

b) всякую службу военного характера, а в тех странах, в которых правомерным признается отказ от военной службы на основании убеждений, службу, назначенную вместо обязательной военной службы;

с) всякую службу, обязательную в случае чрезвычайного положения или бедствия, угрожающего жизни или благополучию населения;

d) всякую работу или службу, являющуюся частью обычных гражданских обязанностей.

Пункт 1 комментируемой статьи, закрепляя право человека не содержаться в рабстве или подневольном состоянии, не раскрывает содержания этих понятий.

Определение рабства дано в Конвенции о рабстве, принятой Лигой Наций в 1926 г., а также в Дополнительной конвенции об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством, принятой ООН в 1956 г. В этих актах под рабством понимается положение или состояние лица, в отношении которого осуществляются некоторые или все полномочия, присущие праву собственности (п.1 ст.1 Конвенции 1926 г., п."а" ст.7 Дополнительной конвенции 1956 г.). Что же касается подневольного состояния, то Дополнительная конвенция 1956 г. определяет его как состояние или положение лица, создавшееся в результате таких институтов или обычаев, как долговая кабала, крепостное состояние, а также других институтов и обычаев, которые ст.1 данной Конвенции относит к сходным с рабством (п."б" ст.7).

Подневольное состояние лица связывается с рядом признаков, включая: обязанность трудиться и (или) оказывать определенные услуги, выполнение которой обеспечивается в принудительном порядке; проживание в условиях, предписанных другим лицом или лицами; невозможность изменить свое положение. Европейская Комиссия по правам человека указывала, что "кроме обязательства предоставлять другому определенные услуги, понятие подневольного состояния включает в себя обязательство со стороны "крепостного" жить во владении другого и невозможность изменить свое состояние" (Ван Дроогенбрек против Бельгии. Доклад от 9 июня 1980 г. См.: Серия Б. 1998. N 44.).

Конвенция не содержит и определения принудительного или обязательного труда, запрет которого провозглашен в п.2 ст.4. В ней лишь указывается, выполнение какой работы или службы не подпадает под действие общего запрета привлечения к принудительному или обязательному труду (п.3 ст.4). В решении по делу "Ван дер Мюссель против Бельгии" от 23 ноября 1983 г. (См. Серия А. 1983. N 70) Суд отметил, что при выявлении содержания понятия "принудительный или обязательный труд" следует руководствоваться соответствующими конвенциями Международной организации труда и, в частности, Конвенцией N 29 о принудительном или обязательном труде, вступившей в силу в 1932 г., с учетом которой готовилась Конвенция о правах человека, и Конвенцией N 105 об упразднении принудительного труда 1957 г., дополняющей свою предшественницу.

Согласно п.1 ст.2 Конвенции МОТ N 29 термин "принудительный и обязательный труд" означает "всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, для которой это лицо не предложило добровольно своих услуг". При этом, однако, п.2 данной статьи допускает исключения в отношении определенных видов работ (службы), например, обязательной военной службы, некоторых обязательных видов гражданской службы, работ, требуемых от лица вследствие приговора суда, работ, необходимость которых вызвана чрезвычайными (непреодолимыми) обстоятельствами и др.

Перечень работ (службы), не охватываемых термином "принудительный или обязательный труд", содержащийся в п.3 ст.4 Европейской конвенции имеет некоторые отличия от перечня, приведенного в ст.2 Конвенции N 1. В частности, если п.3 ст.4 Конвенции о правах человека исключает из понятия принудительного или обязательного труда любую службу военного характера, а также службу, назначаемую вместо обязательной военной службы, когда отказ от нее по религиозно-этическим мотивам правомерен, то Конвенция N 29 говорит лишь о работе или службе, требуемой в силу закона об обязательной военной службе и применяемой для работ сугубо военного характера.

Положения Конвенции N 29 получили дальнейшее развитие в Конвенции N 105, в ст.1 которой перечисляются формы принудительного или обязательного труда, подлежащие упразднению государствами - членами МОТ, ратифицировавшими эту Конвенцию.

Обращение к текстам названных международных актов способствует более четкому пониманию содержания права, закрепленного ст.4 Европейской конвенции, поскольку зачастую термины "рабство" и "принудительный труд" используют при характеристике труда в условиях, не отвечающих установленным нормам, но при этом ни принудительным трудом, ни рабством в смысле конвенций МОТ и Европейской конвенции не являющимися.

В законодательстве Российской Федерации отсутствует норма, аналогичная п.1 ст.4 Конвенции, которая бы непосредственно предусматривала запрещение содержания человека в рабстве или подневольном состоянии. Вместе с тем такой запрет вытекает из положений ст.22 (ч.1) Конституции РФ, закрепляющей право каждого на свободу и личную неприкосновенность, а также ее ст.21, гарантирующей охрану государством достоинства личности, право каждого не подвергаться обращению, унижающему человеческое достоинство.

Кроме того, в силу ст.15 (ч.4) Конституции РФ, провозглашающей, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью ее правовой системы, откуда следует, что положения п.1 ст.4 Конвенции, также как и других международных договоров, ратифицированных СССР или Российской Федерацией, в которых устанавливается запрет рабства и работорговли во всех их видах и нахождения человека в подневольном состоянии (например, Всеобщей декларации прав человека 1948 г., п.1 ст.8 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., Конвенция о рабстве 1926 г., Дополнительная конвенция 1956 г.), включены в правовую систему России и действуют на всей ее территории.

Положению п.2 ст.4 Конвенции о том, что никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду, корреспондирует ст.37 Конституции РФ, которая закрепляет принцип свободы труда, право каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (ч.1), а также предусматривает запрещение принудительного труда (ч.2).

Провозглашение в Конституции РФ свободы и добровольности труда означает предоставление каждому возможности, руководствуясь собственными интересами, определять, в какой сфере деятельности использовать свои знания и способности; свободно выбирать вид трудовой деятельности (например, заниматься предпринимательством, индивидуальной трудовой деятельностью, работать на основе гражданско-правовых договоров или по трудовому договору), избирать место работы, включая работу за пределами Российской Федерации.

Свобода и добровольность труда, запрет принудительного труда предполагают и право гражданина отказаться от участия в труде, от поиска работы. Незанятость граждан, как указывается в п.2 ст.1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации" (в ред. Федерального закона от 20 апреля 1996 г. N 36-ФЗ), не может служить основанием для привлечения их к административной и иной ответственности. В статье 1 данного Закона, определяющего правовые, экономические и организационные основы государственной политики содействия занятости населения, в том числе гарантии государства по реализации конституционных прав граждан Российской Федерации на труд и социальную защиту от безработицы, также подчеркивается, что гражданам принадлежит исключительное право распоряжаться своими способностями к производительному, творческому труду и что принуждение к труду в какой-либо форме не допускается, если иное не предусмотрено законом.

До недавнего времени в Кодексе законов о труде Российской Федерации и в других российских законодательных актах не раскрывалось содержание понятия "принудительный труд".

Этот пробел восполнил новый Трудовой кодекс Российской Федерации, вступивший в силу с 1 февраля 2002 г., в котором запрещение принуждения к труду провозглашается в качестве одного из основных принципов правового регулирования трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений.

Трудовой кодекс расширил понятие принудительного труда по сравнению с закрепленным в международных актах. Согласно части третьей его ст.4 к принудительному труду теперь относится и труд (требование о продолжении трудовой деятельности) при нарушении установленных сроков выплаты заработной платы или выплате ее не в полном размере, а также требование работодателем исполнения трудовых обязанностей от работника, если он не обеспечен средствами коллективной или индивидуальной защиты или работа угрожает его жизни и здоровью (ч.3 ст.4). Очевидно, принимая такое решение, законодатель учитывал распространенность подобного рода нарушений трудовых прав работников. В названных случаях работник вправе в порядке самозащиты приостановить выполнение трудовых обязанностей, а работодатель (его представители) не имеет права препятствовать работнику в использовании им такой формы защиты трудовых прав (см. ст.142, 219, 379, 380 Трудового кодекса). При задержке выплаты заработной платы на срок более пятнадцати дней работник может приостановить работу на весь период до выплаты задержанной суммы, известив об этом работодателя в письменной форме, и лишь в некоторых случаях (в период введения военного, чрезвычайного положения либо когда работа связана с обеспечением жизнедеятельности населения и др.) приостановка работы Трудовым кодексом не допускается (ч.2 ст.142).

Согласно части четвертой ст.4 Трудового кодекса понятием "принудительный труд" не охватывается: работа, выполнение которой обусловлено законодательством о воинской обязанности и военной службе или заменяющей ее альтернативной гражданской службе; работа, выполняемая в условиях чрезвычайных обстоятельств, т.е. в случаях объявления чрезвычайного или военного положения, бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии), а также в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части; работа, выполняемая вследствие вступившего в законную силу приговора суда под надзором государственных органов, ответственных за соблюдение законодательства при исполнении судебных приговоров. Этот перечень аналогичен тому, что закреплен в п.3 ст.4 Конвенции за исключением подп."d".

К гарантиям против принуждения к труду, свободы и добровольности труда относится также положение ст.60 Трудового кодекса, запрещающее требовать от работника выполнения работы, не обусловленной трудовым договором, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом и иными федеральными законами. Данное положение развито в ст.72 Трудового кодекса, требующей согласия работника при переводе по инициативе работодателя на другую постоянную работу в той же организации, т.е. при изменении трудовой функции или изменении существенных условий трудового договора, а равно при переводе на постоянную работу в другую организацию либо в другую местность вместе с организацией. Гарантии против принуждения к труду предусматриваются и при регламентации временных переводов на другую работу по инициативе работодателя. Предоставляя работодателю право в случае производственной необходимости осуществлять такие переводы без согласия работников, законодатель определяет условия, сроки и порядок подобных переводов, а также гарантии для работников в таких ситуациях (ст.74 Трудового кодекса).

Статистические сведения *(1)
Постановления, вынесенные в 2003 году

Каким органом Суда вынесено	Май	С начала 2003 года
Большая палата	3 (6)	5 (11)
I Секция	11	88 (92)
II Cекция	7	69 (71)
III Секция	1	32
IV Секция	18	57
Секции в предыдущих составах	1	10
Всего	41 (44)	261 (273)

Постановления, вынесенные в мае 2003 года

Каким органом Суда вынесено	По существу дела	Заключено мировое соглаше- ние	Исключено из списка подлежащих рассмотре- нию дел	Прочие	Всего
Большая палата	2 (5)	0	0	1*(2)	3 (6)
I Секция в предыдущем составе	0	0	0	0	0
II Секция в предыдущем составе	1	0	0	0	1
III Секция в предыдущем составе	0	0	0	0	0
IV Секция в предыдущем составе	0	0	0	0	0
I Секция	7	4	0	0	11
II Секция	6	0	0	1*(3)	7
III Секция	1	0	0	0	1
IV Секция	10	7	1	0	18
Всего	27 (30)	11	1	2	41 (44)

Постановления, вынесенные c начала 2003 года

Каким органом Суда вынесено	По существу дела	Заключено мировое соглаше- ние	Исключено из списка подлежащих рассмотре- нию дел	Прочие	Всего
Большая палата	4 (10)	0	0	1*(2)	5 (11)
I Секция в предыдущем составе	4	0	0	0	4
II Секция в предыдущем составе	1	0	0	0	1
III Секция в предыдущем составе	4	0	0	0	4
IV Секция в предыдущем составе	0	0	0	1*(4)	1
I Секция	65 (69)	21	0	2*(5)	88 (92)
II Секция	54 (56)	10	2	3*(6)	69 (71)
III Секция	31	1	0	0	32
IV Секция	41	13	3	0	57
Всего	204 (216)	45	5	7	261 (273)

______________________________

*(1) Статистические сведения предварительны. То или иное постановление или решение Европейского Суда может быть вынесено в отношении нескольких жалоб (в скобках приводится количество жалоб, в отношении которых вынесено постановление или решение). Употребляемый в Бюллетене значок * означает, что Постановление не является окончательным.

*(2) Вопрос рассмотрен в предварительном порядке.

*(3) Постановление о присуждении справедливой компенсации.

*(4) Постановление о пересмотре дела.

*(5) Одно постановление о пересмотре дела и одно постановление о присуждении справедливой компенсации.

*(6) Два постановления о пересмотре дела и одно постановление о присуждении справедливой компенсации.

Вынесенные решения		За май	С начала 2003 года
I. Жалобы, признанные приемлемыми
Большая палата		0	0
I Секция		13	60 (62)
II Секция		30 (36)	60 (66)
III Секция		8 (9)	42 (43)
IV Секция		27 (38)	60 (95)
Секции в предыдущих составах		0	1
Всего		78 (96)	223 (267)
II. Жалобы, признанные неприемлемыми
I Секция	Палата	4	31
	Комитет	628	2163
II Секция	Палата	10 (11)	30 (31)
	Комитет	534	1926
III Секция	Палата	4	36 (38)
	Комитет	109	995
IV Секция	Палата	10	48
	Комитет	373	1351
Всего		1672 (1673)	6580 (6583)
III. Жалобы, исключенные из списка подлежащих рассмотрению дел
I Секция	Палата	3	8
	Комитет	8	17
II Секция	Палата	5	18
	Комитет	5	18
III Секция	Палата	5	25
	Комитет	3	8
IV Секция	Палата	3	65 (83)
	Комитет	1	16
Всего		33	175 (193)
Всего Решений об исключении жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел (не включая частичных Решений)		1783 (1802)	6978 (7043)

Количество жалоб, коммуницированных властям государства, на действия которого подана жалоба

Каким органом принято решение	За май	С начала 2003 года
I Секция	68	160 (165)
II Секция	37	153
III Cекция	13	251 (259)
IV Cекция	15 (28)	156 (193)
Общее количество коммуницированных жалоб	133 (146)	720 (770)

Краткое изложение постановлений и решений Европейского Суда подготовлено Секретариатом Европейского Суда и не имеет обязательной силы для Суда.

По жалобам о нарушениях Статьи 2 Конвенции

Вопрос о праве человека на жизнь

Похищение и убийство, предположительно совершенные полицией в 1993 году, и адекватность расследования этих деяний: положения Статьи 2 Конвенции не нарушены.

Тепе против Турции
[Tepe - Turkey] (N 27244/95)

Постановление от 9 мая 2003 г. [вынесено II Секцией (в предыдущем составе)]

Обстоятельства дела

Заявитель утверждает, что в 1993 году сотрудники полиции взяли под стражу и подвергли пыткам его сына, журналиста газеты "Озгюр Гюндем", тело которого было найдено несколько дней спустя. Поскольку власти Турции отрицали эти утверждения, установлением фактов по данному делу занялась делегация Европейской Комиссии по правам человека.

Вопросы права

По поводу положений подпункта "а" пункта 1 Статьи 38 Конвенции. Европейский Суд пришел к выводу, что власти Турции не дали убедительного объяснения задержкам и недостаткам, допущенным при ответе на запросы Европейского Суда о представлении необходимых документов, информации и свидетелей. Европейский Суд счел, что такая позиция властей Турции влечет за собой неблагоприятные для них выводы, и, более того, пришел к выводу, что власти не создали всех необходимых условий для эффективного проведения исследования обстоятельств дела, как того требует Статья 38 Конвенции.

Оценивая доказательства по делу, Европейский Суд не смог установить, кто мог нести ответственность за смерть сына заявителя. По мнению Европейского Суда, вывод о том, что с молчаливого согласия властей Турции сына заявителя похитили и убили некие секретные подразделения, существующие внутри сил безопасности государства, или законспирированные лица, базировался бы больше на догадках и предположениях, нежели на достоверных доказательствах. Единственное свидетельство тому, что сын заявителя содержался в тюрьме Диябакир, было основано на слухах, а представленные Европейскому Суду доказательства были неполными, непоследовательными и даже противоречащими друг другу. Поэтому Европейский Суд признал утверждения заявителя недостаточно обоснованными.

По поводу положений Статьи 2 Конвенции (вопрос об убийстве). В то время как обстоятельства смерти сына заявителя и тот факт, что он работал на газету, поддерживающую курдов, свидетельствовали в пользу утверждений заявителя, материалы дела не позволили Европейскому Суду установить вне всякого разумного сомнения, что сын заявителя был похищен и убит каким-либо агентом государства или лицом, действующим от имени органов государственной власти Турции.

Постановление

Положения Статьи 2 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

По поводу положений Статьи 2 Конвенции (вопрос об эффективности расследования). В ходе расследования были допущены вопиющие просчеты. Так, власти не провели адекватное и эффективное расследование обстоятельств, связанных со смертью сына заявителя. Следовательно, они допустили нарушение требований Статьи 2 Конвенции, имеющих отношение к процессуальным вопросам.

Постановление

Положения Статьи 2 Конвенции нарушены (принято единогласно).

По поводу положений Статей 3 и 5 Конвенции. Европейский Суд не располагает фактами, которые позволили бы ему констатировать нарушение этих положений Конвенции.

Постановление

Положения Статей 3 и 5 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

Европейский Суд счел излишним рассматривать жалобу заявителя в контексте Статьи 10 Конвенции и пришел к выводу, что положения Статей 14 и 18 Конвенции нарушены не были, однако имело место нарушение Статьи 13 Конвенции.

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд постановил взыскать компенсацию морального вреда, а также судебные издержки и расходы.

Вопрос о позитивных обязательствах государства по охране жизни человека

Эффективное расследование - расследование полицией убийства чернокожего человека предположительно было сопряжено с расизмом: жалоба признана неприемлемой.

Менсон против Соединенного Королевства
[Menson - United Kingdom] (N 47916/99)

Решение от 6 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Заявители являются братьями чернокожего музыканта, Майкла Менсона, умершего в больнице в возрасте 30 лет в результате нападения расистов - они облили его горючей смесью и подожгли. В течение последних лет жизни у Майкла Менсона были проблемы с психикой, и на момент смерти он находился в специальном учреждении.

На него напали поздно ночью на одной из лондонских улиц. Вскоре на место происшествия прибыли полицейские, которые пришли к выводу, что Менсон пытался совершить акт самосожжения, о чем и сообщили членам его семьи. Поэтому непосредственно после совершения преступления не предпринималось никаких мер по фиксации и закреплению доказательств по делу. На следующий день Майкл Менсон рассказал о нападении членам своей семьи. Они потребовали от полиции взять у него заявление о преступлении и начать уголовное расследование. Однако полиция так и не допросила Майкла Менсона. Через неделю после нападения он впал в кому и вскоре после этого умер.

В 1998 году полиция организовала проверку производства следствия по факту нападения на Майкла Менсона на первой стадии и пришла к выводу, что следствие было организовано неудовлетворительно. В сентябре 1998 года Суд коронера* (*В правовых системах многих стран коронер - это должностное лицо, обладающее познаниями в сфере судебной медицины и наделенное функцией расследования случаев насильственной или внезапной смерти сразу после события; в Соединенном Королевстве в предусмотренных законом случаях коронерское расследование может производиться с участием жюри присяжных, которое созывается по распоряжению коронера (прим. перев.).) вынес вердикт о неправомерном убийстве. Заявители подали в управление по рассмотрению жалоб на действия полиции развернутую жалобу, касающуюся неудовлетворительного проведения расследования.

В 1999 году в связи с убийством Майкла Менсона судили четырех человек (одного - в "Турецкой Республике Северного Кипра"). Все они получили значительные сроки лишения свободы. Заявители продолжали настаивать на рассмотрении их официальной жалобы, касающейся действий полиции. Внутреннее расследование по этому делу было затруднено тем обстоятельством, что сотрудников полиции нельзя было принудить отвечать на вопросы; кроме того, некоторые сотрудники ушли в отставку, и потому на них более не распространялись правила служебной дисциплины. В декабре 2002 года экземпляр рапорта о результатах проверки следствия по делу был направлен в Службу государственного обвинения.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 2 Конвенции. Заявители не обвиняли власти Соединенного Королевства в смерти Майкла Менсона и не утверждали, что у властей было позитивное обязательство защитить его. Статья 2 Конвенции требует проведения эффективного официального расследования в той или иной форме, когда есть основания полагать, что человек получил опасные для жизни телесные повреждения при вызывающих подозрение обстоятельствах. Когда же этот человек умирает, то расследование приобретает еще большее значение. Налагаемое на государство обязательство касается не результата, а используемых средств. Власти любого государства должны предпринимать разумные шаги для фиксации и закрепления доказательств по делу. Любой недостаток расследования может обернуться конфликтом со стандартами Конвенции.

Государственные органы должны действовать по собственной инициативе, и, как правило, от них требуется быстрое реагирование на нарушение закона. Хотя государство непричастно к гибели Майкла Менсона, это не исключает применение тех же основных процессуальных требований. Когда нападение совершено по расистским мотивам, расследование должно проводиться энергично и беспристрастно, с учетом необходимости постоянно подтверждать неприятие расизма обществом и сохранять уверенность национальных меньшинств в том, что власть способна защитить их от угрозы применения насилия расистами.

В данном деле исполнителям посягательства на Майкла Менсона были вынесены обвинительные приговоры, и им были назначены наказания, a суд коронера вынес вердикт о неправомерном убийстве. Доказательства, представленные судам страны, выявили значительные недостатки в действиях полиции, которые абсолютно несовместимы с требованиями Статьи 2 Конвенции. Тем не менее решающую роль сыграл тот факт, что в отношении тех, кто убил Майкла Менсона, нормы уголовного права были применены эффективно.

Что же касается жалоб заявителей по поводу расизма в полиции, то следует заметить: внутреннее расследование еще не завершено. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 6 Конвенции. Заявители жаловались на то, что принцип абсолютного иммунитета от судебного преследования воспрепятствовал им обжаловать в суде действия или бездействие полиции при производстве следствия по факту смерти Майкла Менсона. Однако Европейский Суд обратил внимание на изменение судебной практики Соединенного Королевства с принятием Европейским Судом Постановления по делу Османа* (* Постановление по делу "Осман против Соединенного Королевства" было принято Европейским Судом 28 октября 1998 г. (прим. перев.)) (Сборник постановлений Европейского Суда, 1998-VIII), которая позволила бы заявителям утверждать, что было бы разумно и справедливо рассмотреть их дело по существу.

Что же касается их заявления о том, что Закон "О межрасовых отношениях" 1976 года не предоставлял заявителям средств правовой защиты их интересов, то они вполне могли бы предложить суду Соединенного Королевства расширить понятие "предоставление услуг", содержащееся в этом законе, с тем, чтобы включить в него и деятельность полиции. В любом случае, если Парламент Соединенного Королевства намеренно исключил полицию из сферы действия Закона 1976 года, то Европейский Суд сам не может создать для заявителей право на подачу иска на основании пункта 1 Статьи 6 Конвенции. То же соображение относится и к аргументам заявителей, что нормы общего права и статутного права, касающиеся смерти человека, дают им право на подачу иска. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 13 Конвенции. Заявители не привели серьезных аргументов в контексте других положений Конвенции, на которые они ссылались. Требования Статьи 13 Конвенции в связи с правом на охрану жизни человека заключаются в выплате соответствующей компенсации, а также в проведении тщательного и эффективного расследования, способного привести к выявлению и наказанию виновных, включая обеспечение эффективного доступа жалобщика к участию в этом процессе. Статья 13 Конвенции может применяться и в случаях, когда власти, не будучи виновными в неправомерной смерти человека, действовали таким образом, что это противоречило их обязанности провести расследование, например, в случае, когда расследование было запятнано проявлениями расизма, и в результате не были установлены личности преступников. В данном же деле преступники были схвачены и наказаны. Более того, до сих пор пока не установлено, что расследование было в значительной степени запятнано проявлениями расизма. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 14 Конвенции. По жалобе заявителей на расизм в полиции все еще проводится внутреннее расследование. Даже если жалоба имеет под собой реальные основания, сам факт проведения расследования, безусловно, означает, что власти Соединенного Королевства не нарушили свои обязательства по Статье 2 Конвенции. Предполагаемая дискриминация заявителей на определенной стадии расследования дела, в конечном счете, не отражалась на гарантиях их прав или прав их брата, предусмотренных Статьей 2 Конвенции. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о позитивных обязательствах государства по охране жизни человека

Смерть людей в результате наводнения в районе местонахождения туристического лагеря, открытие которого было официально одобрено местными властями, и эффективность последовавшего уголовного расследования: жалоба коммуницирована властям Испании.

Мурильо Салдиас и другие против Испании
[Murillo Saldias and others - Spain] (N 76973/01)

[Вынесено IV Секцией]

Жалоба касается сильного наводнения, в результате которого 7 августа 1996 г. был затоплен туристический лагерь в местечке Биескас (Biescas) (испанские Пиренеи). Наводнение было вызвано проливным дождем, прошедшим выше, в Пиренейских горах. В результате трагедии восемьдесят семь человек погибли и десятки людей были ранены. У первого заявителя погибла вся семья (родители, брат и сестра), а четверо других заявителей получили серьезные телесные повреждения.

Лагерь, о котором идет речь, был построен частным лицом на земле, находящейся в собственности местных властей. Было выдано предварительное разрешение на освоение участка земли и строительство лагеря. Выдаче разрешения предшествовала административная процедура, в которой участвовал ряд местных административных учреждений. Одно из многочисленных экспертных заключений, составленных компетентными службами, утверждало, что данный участок земли несет в себе опасность для возведения на нем объектов и для жизни людей.

После наводнения было возбуждено уголовное дело, в рамках которого заявители подали гражданский иск о возмещении причиненного им ущерба. Следственный судья прекратил производство по делу за отсутствием состава преступления, совершенного по преступной небрежности. Он мотивировал это, в частности, тем, что интенсивность и силу дождя, приведшего к наводнению и разрушению лагеря, невозможно было предсказать заранее. Судья также заметил, что сфера охвата субъектов действующими подзаконными нормативными актами не настолько широка, чтобы можно было признать данный участок земли праводееспособным нести ответственность за наводнение. Кроме того, участок земли, на котором расположен лагерь, был благоустроен, грунт на его территории был укреплен устройством каналов, что ограждало его от прогнозируемых метеорологических явлений. Следственный судья пришел также к выводу, что в деле не усматривается каких-либо признаков служебных злоупотреблений со стороны должностных лиц, принимавших участие в административном производстве по выдаче разрешения на занятие принадлежавшей государству земли под строительство лагеря, а помимо этого, в процессе принятия решений по данному вопросу не было допущено превышения должностных полномочий или произвола. Заявители обжаловали это решение, но безуспешно. Конституционный суд Испании признал неприемлемым их заявление, поданное в порядке производства о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов (amparo) (В испанской правовой системе существует особое производство amparo, позволяющее частным лицам или прокуратуре либо народному защитнику (омбудсмену) от имени частных лиц обратиться в Конституционный суд с ходатайством о защите прав и законных интересов (recurso de amparo) (прим. перев.).).

Процессуальное действие

Жалоба коммуницирована властям Испании в отношении Статей 2 и 13 Конвенции.

По жалобам о нарушениях Статьи 5 Конвенции

По жалобам о нарушениях подпункта "с" пункта 1 Статьи 5 Конвенции

Вопрос о законности задержания человека или заключения его под стражу

Заключение под стражу телевизионного магната в связи с обвинением в мошенничестве: жалоба признана приемлемой.

Гусинский против России
[Gusinskiy - Russia] (N 70276/01)

Решение от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Заявитель является бывшим председателем совета директоров российской медиа-компании "Медиа-мост", которой принадлежит популярный телевизионный канал НТВ. В 2000 году компания "Медиа-мост" судилась с "Газпромом" - компанией, находящейся под контролем государства, - по поводу денег, которые "Медиа-мост" задолжала "Газпрому". После того, как попытки сторон договориться потерпели неудачу, в московских офисах компании "Медиа-мост" властями были проведены обыски и изъяты доказательства актов вторжения в частную жизнь граждан, якобы предпринятых службой безопасности компании. Это привело к возбуждению против некоторых сотрудников компании уголовных дел.

Параллельно данным событиям в отношении заявителя проводилось расследование по факту передачи частной компании лицензии на вещание от компании, принадлежащей государству. В ноябре 1999 года заявителя допросили в связи с этим делом. В июне 2000 года он вернулся в Россию, чтобы дать свидетельские показания по другому уголовному делу. Его арестовали и на три дня поместили не в следственный изолятор Федеральной службы безопасности, а в Бутырскую тюрьму, условия содержания в которой, по мнению заявителя, были очень суровые и антисанитарные. В тюрьме его допросили по делу о передаче лицензии на вещание. Заявитель отказался подробно комментировать предъявленные ему обвинения, утверждая, что они необоснованны и мотивированы политическими соображениями. Адвокаты г-на Гусинского ходатайствовали перед прокурором о его освобождении из-под стражи, заявляя, что их клиент подпадает под амнистию и что выдвинутые против него обвинения абсурдны. Они также подали жалобу в Тверской районный (межмуниципальный) суд на незаконное, по их мнению, содержание г-на Гусинского под стражей. В результате этих усилий заявитель был освобожден под подписку о невыезде из страны.

Когда заявитель находился под стражей, исполняющий обязанности министра по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций предложил г-ну Гусинскому следующее: его дело будет прекращено, если он согласится продать компанию "Медиа-мост" компании "Газпром" по цене, установленной "Газпромом". Заявитель принял это предложение. Однако как только дело, связанное с передачей лицензии на вещание, было прекращено и заявителю разрешили выехать из страны, компания отказалась выполнять соглашение, мотивируя это тем, что оно было заключено под принуждением.

Что же касается заключения заявителя под стражу, то его адвокаты продолжали производство по жалобе о незаконности содержания г-на Гусинского под стражей. Тверской районный (межмуниципальный) суд отклонил жалобу. Вскоре после этого жалоба на это решение была отклонена вышестоящей инстанцией.

Дополнительное уголовное расследование было предпринято в сентябре 2000 года в отношении порядка использования средств компании "Медиа-моста". В ноябре 2000 года заявителя вызвали на допрос, но он не явился. Был издан международный ордер на арест заявителя, и в декабре 2000 года он 10 дней находился в заключении в испанской тюрьме, а потом освобожден под залог. В августе 2001 года испанский суд отказал в удовлетворении запроса российских властей об экстрадиции, установив, что утверждения заявителя о наличии некоего политического заговора не лишены оснований.

После обращения заявителя в Европейский Суд заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации ходатайствовал о пересмотре решения Тверского районного (межмуниципального) суда в порядке надзора. Удовлетворив ходатайство, суд рассмотрел жалобу заявителя по существу и пришел к выводу, что его содержание под стражей было обоснованным. В настоящее время жалоба заявителя на это решение ожидает своего рассмотрения.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается подпункта "с" пункта 1 Статьи 5 Конвенции.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 13 Конвенции. Ходатайство о пересмотре решения в порядке надзора, в сущности, признает, что заявитель был лишен права обжаловать в суде законность применения к нему меры пресечения в виде содержания под стражей после того, как он был освобожден из-под стражи. Удовлетворение этого ходатайства привело к новым слушаниям дела, в ходе которых у заявителя была полная возможность привести доводы в свою защиту. Власти Российской Федерации признали факт нарушения прав заявителя, гарантированных Статьей 13 Конвенции, и предложили загладить причиненный вред. Таким образом, заявитель не мог более претендовать на статус жертвы нарушения Конвенции.

По жалобам о нарушениях подпункта "е" пункта 1 Статьи 5 Конвенции

Вопрос о законности заключения под стражу душевнобольных

Перевод лица, содержащегося под стражей, в психиатрическую больницу, расположенную в другом государстве: жалоба признана неприемлемой.

Фроммельт против Лихтенштейна
[Frommelt - Liechtenstein] (N 49158/99)

Решение от 15 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

В августе 1997 года заявитель был арестован и заключен под стражу по подозрению в растрате, длящемся мошенничестве при отягчающих обстоятельствах и попытке принуждения человека при отягчающих обстоятельствах. Следственный судья пришел к выводу, что имеются достаточные основания подозревать заявителя в совершении этих преступлений. Более того, существовала опасность, что заявитель скроется от правосудия, так как его постоянное место жительства находилось в Швейцарии. Существовала также опасность, что заявитель окажет давление на свидетелей, поскольку следствие подозревало, что он уже пытался это сделать. Кроме того, заявитель был ранее судим за сходные правонарушения. Учитывая тяжесть совершенного преступления, заключение заявителя под стражу сочли мерой пресечения, пропорциональной мере наказания, которое ему могло быть назначено за вменяемые преступления.

В период содержания заявителя под стражей до суда при медицинском обследовании ему был поставлен диагноз: психическое заболевание и суицидальные наклонности. Он был переведен в больницу Вадуз. Вскоре после этого следственный судья решил перевести заявителя в закрытое психиатрическое отделение больницы Ранквейл в Австрии на основании Соглашения 1982 года между Австрией и Лихтенштейном "О размещении лиц, заключенных под стражу до суда". Заявитель обжаловал это решение, утверждая, что оно не имеет под собой ни юридических, ни медицинских оснований и что его мнение относительно этого решения не было заслушано в соответствующем заседании суда. Его жалобы впоследствии были отклонены, так как он был возвращен в тюрьму, находящуюся в Лихтенштейне.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается подпункта "с" пункта 1 Статьи 5 Конвенции.

Что касается жалобы заявителя, что его перевод в больницу Ранквейл не имел под собой ни юридических, ни медицинских оснований, распоряжение о помещении его в психиатрическую больницу основывалось на Уголовно-процессуальном кодексе Лихтенштейна, а перевод заявителя в Ранквейл - на Соглашении 1982 года. В решениях судов Лихтенштейна произвол не усматривается, поскольку один эксперт-психиатр рекомендовал поместить заявителя в психиатрическую больницу. Как только состояние здоровья заявителя улучшилось, его немедленно выписали. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 3 Конвенции. Заявитель утверждал, что переживания, которые он испытал в больнице Ранквейл, а также тот факт, что он отбывал наказание в Австрии, равносильны бесчеловечному обращению. Его жалобы были направлены исключительно против Лихтенштейна и поднимали вопрос, может ли государство - участник Конвенции нести ответственность за условия, в которых лицо, приговоренное к лишению свободы судами этого государства, отбывает наказание в другой стране. В данном деле, однако, утверждения заявителя, даже если они окончательно подтвердятся, недостаточны для того, чтобы рассматривать их в контексте Статьи 3 Конвенции. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях Статьи 6 Конвенции

По жалобам о нарушениях пункта 1 Статьи 6 Конвенции [гражданско-процессуальный аспект]

Вопрос о праве человека на доступ к правосудию

Власти не подчинились решению суда: допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Киртатос против Греции
[Kyrtatos - Greece] (N 41666/98)

Постановление от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Вопрос о праве человека на доступ к правосудию

В ходе производства по делу в суде был принят нормативный акт, исключающий проверку законности решений административной комиссии в судебном порядке: допущено нарушение Конвенции.

Кришан против Румынии
[Crisan - Romania] (N 42930/98)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель обжаловал в Окружной суд два решения Комиссии по выполнению законодательного декрета N 118/90, касающиеся его утверждений о том, что он подвергался преследованиям по политическим мотивам при коммунистическом режиме. Окружной суд отклонил обе жалобы, признав их неприемлемыми; при этом суд сослался на Чрезвычайный приказ N 41, принятый в период производства по жалобам Правительством Румынии, который прямо отменял статью 9 законодательного декрета N 118/90, предусматривавшую, что заинтересованная сторона вправе обжаловать решения Комиссии в судебном порядке. Апелляционный суд оставил решение Окружного суда в силе.

Вопросы права

По поводу пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Хотя внесение изменений в законодательство не преследовало цель повлиять на исход разбирательства дела заявителя судами Румынии, в реальности новый порядок обжалования и его применение на практике лишили заявителя в данном деле возможности обжаловать в суд неограниченной юрисдикции решения, вынесенные административным органом, который сам по себе не отвечает требованиям, предъявляемым к суду в значении Статьи 6 Конвенции. Тот факт, что из-за поправки, внесенной в законодательство о предметной подсудности судов в тот период, когда дело заявителя находилось в производстве суда, суды страны не могли проверить законность решений административного органа, касающихся гражданских прав заявителя, подорвал самое суть права заявителя на доступ к правосудию.

Постановление

Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Вопрос о беспристрастности суда

Осуществление Государственным советом судебных функций в отношении законодательства, по поводу которого он ранее давал консультативное заключение: положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции не нарушены.

Клейн и другие против Нидерландов
[Kleyn and others - Netherlands] (N 39343/98, 39651/98, 43147/98 и 46664/99)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

В 1991 году Государственный совет Нидерландов* (* В Нидерландах Государственный совет является высшим органом административной юстиции и одновременно консультативным учреждением для высших органов государственной власти (прим. перев.).) вынес консультативное заключение по законопроекту "О планировании развития инфраструктуры транспортной системы", целью которого было заложить законодательные основы общенационального планирования создания новой крупной инфраструктуры транспортной системы. На основании заключения Государственного совета в законопроект было внесено множество изменений, и в конце концов в 1994 году он вступил в силу под названием "О планировании развития инфраструктуры транспортной системы".

Тем временем правительство Нидерландов представило проект документа под названием "Изложение решения о планировании", касающегося новой железной дороги - железной дороги Бетуверут (Betuweroute) - которую предполагалось соединить с сетью железных дорог Германии. После ряда консультаций, за ходом которых могли следить граждане страны, пересмотренный документ был представлен в обе палаты Парламента Нидерландов. Он вступил в силу непосредственно после опубликования в мае 1994 года.

В отделение по административным спорам Государственного совета поступило большое количество жалоб на новую редакцию документа; в январе 1999 года большинство из них было отклонено, включая и те жалобы, которые были поданы заявителями.

В июне 1994 года обществу был представлен предварительный проект документа под названием "Решение о направлении прокладки железной дороги", устанавливающего, где именно новая железная дорога будет проходить. После публичного обсуждения этого документа в ноябре 1996 года было утверждено окончательное направление прокладки железной дороги.

В отделение по административным спорам Государственного совета поступило большое количество жалоб, в том числе и от заявителей, двое из которых дали отвод судьям на том основании, что Государственный совет в полном составе принимал участие в разработке оспариваемого законодательства. Специально образованная палата Государственного совета объявила жалобу неприемлемой в той ее части, которая касалась Государственного совета в полном составе, и отклонила жалобу в той ее части, которая касалась отвода трех судей, которым надлежало рассмотреть жалобы. Свое решение палата мотивировала тем, что эти судьи никоим образом не высказывали какого-либо своего мнения, которое противоречило бы позиции жалобщиков.

Впоследствии отделение по административным спорам отклонило большинство жалоб, хотя отдельные жалобы по конкретным вопросам были приняты к рассмотрению. Правительство Нидерландов сочло, что это решение оставило на 95% неизменным проект прокладки железной дороги и радикального пересмотра проекта не требуется. Впоследствии принимались новые частичные решения в отношении тех частей правительственного документа, которые были аннулированы, а дальнейшие жалобы по этому поводу были отклонены.

Вопросы права

(а) Вопрос о приемлемости жалобы.

Отвод судьям Государственного совета, сделанный двумя заявителями, был отклонен, и у Европейского Суда нет оснований полагать, что повторный отвод, который могли бы сделать другие заявители - участники этого же дела - дал бы результат в виде иного решения по отводу. Следовательно, от заявителей не требовалось использовать упомянутое средство правовой защиты, поскольку это заведомо было обречено на провал.

Что же касается возможности подать жалобу в гражданско-правовом порядке, власти Нидерландов не привели никакой нормы из внутригосударственного прецедентного права, из которой следовал бы пример того, что какой-либо суд по гражданским делам соглашался бы рассмотреть административную жалобу на том основании, что Государственный совет предоставил недостаточные гарантии независимости и беспристрастности своих судей. В данном деле заявители убедительно показали, что таковое средство правовой защиты не может расцениваться как предоставляющее какие-либо разумные шансы на успех. Их жалобы посему являются приемлемыми.

(b) По поводу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Данное дело не требует применения какой-либо конкретной доктрины из области конституционного права; перед Европейским Судом встает лишь вопрос, проявило ли - с учетом всех обстоятельств дела - отделение по административным спорам Государственного совета необходимую степень независимости или требуемую "объективную" беспристрастность своих судей. Сомнения заявителей в независимости Государственного совета и его членов не подкреплялись никакими доказательствами; кроме того, не было никаких признаков субъективной предубежденности со стороны судей, рассматривавших жалобы заявителей. Тем не менее последовательное осуществление сначала консультативных, а затем судебных функций одним и тем же ведомством может поставить вопрос о возможном нарушении Статьи 6 Конвенции в том, что касается "объективной" беспристрастности такого ведомства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Прокола против Люксембурга"* (* Принято Европейским Судом 28 сентября 1995 г. (прим. перев.)), Серия А, N 326).

Европейский Суд, в отличие от властей Нидерландов, не убежден, что меры, направленные на выполнение Постановления по делу Прокола (а именно исключение судей из рассмотрения такого дела, жалоба по которому затрагивает вопрос, непосредственно бывший предметом консультативного заключения, в составлении которого эти судьи принимали участие), гарантируют, что при рассмотрении всех жалоб отделение по административным спорам являло собой беспристрастный суд в значении пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Впрочем, в задачу Европейского Суда не входит вынесение абстрактного заключения по поводу совместимости существующей в Нидерландах системы с положениями Конвенции. Стоявший перед ним вопрос заключался в том, совместимо ли, с учетом поданных заявителями жалоб, осуществление членами Государственного совета и консультативных и судебных функций, как это им позволяет институциональная структура данного органа, с требованием объективной беспристрастности суда. В этом отношении следует заметить: Государственный совет в полном составе дал консультативное заключение по законопроекту "О планировании развития инфраструктуры транспортной системы", тогда как жалобы заявителей были направлены против документа под названием "Изложение решения о планировании". Таким образом, в отличие от ситуации в деле Прокола вынесение консультативного заключения и последующее рассмотрение жалоб заявителей не могут рассматриваться как составляющие "одного и того же дела" или "одного и того же решения". Ссылки на предложенную схему прокладки железной дороги, содержащиеся в консультативном заключении, не могут толковаться как предварительное разрешение вопросов, затрагиваемых в документе под названием "Изложение решения о планировании", или выражение мнений по этому поводу. Следовательно, с учетом наличных обстоятельств дела, опасения заявителей в том, что у судей отсутствуют такие качества, как независимость и беспристрастность, объективно не обоснованны.

Постановление

Положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции не нарушены (принято 12 голосами "за" и 5 голосами "против").

Вопрос о разбирательстве дела в разумный срок

Продолжительность производства по делу в судах - ограниченные ставки для заявителя: жалоба признана неприемлемой.

Халлгрен против Швеции
[Hallgren - Sweden] (N 45402/99)

Решение от 20 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

В возрасте 19 лет заявительница оставила свой дом и подала в местный совет заявление с просьбой о назначении пособия на выплату арендной платы за жилье. В этой просьбе ей было отказано на том основании, что ее мать была в состоянии оказывать ей помощь с выплатой арендной платы за жилье. В качестве альтернативы заявительнице предложили вернуться домой. Халлгрен обжаловала это решение, и суд вынес решение в ее пользу. В декабре 1994 года местный совет обжаловал это решение в Административный апелляционный суд, который вынес постановление в пользу местного совета. Дело не подлежало рассмотрению в первоочередном порядке, поскольку с августа 1994 года заявительница была в состоянии содержать себя в финансовом отношении. Таким образом, ее жалоба касалась лишь периода протяженностью в четыре месяца. Похожие дела поступили в Верховный административный суд в 1995 и 1996 годах, а также в январе 1997 года. Было решено объединить их в одно производство с тем, чтобы обеспечить единообразие норм прецедентного права. В декабре 1997 года суд вынес решение не в пользу заявительницы.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Хотя обстоятельства дела не были сложными, в нижестоящих судах наблюдалась непоследовательность в отношении правовых аспектов дела. Первоочередная обязанность Верховного административного суда - развивать судебную практику в сфере административного права и ориентировать нижестоящие суды по неясным для них вопросам. После августа 1994 года значимость вопроса для заявительницы стала менее актуальной. В этих обстоятельствах решение Верховного административного суда об объединении нескольких сходных дел в одно производство не подлежало критике. Приняв эти дела к производству, он рассмотрел их в течение одного года. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях пункта 1 Статьи 6 Конвенции [уголовно-процессуальный аспект]

Вопрос о применимости пункта 1 Статьи 6 Конвенции

Применимость Статьи 6 Конвенции к конституционному судопроизводству: жалоба признана приемлемой.

Сото Санчес против Испании
[Soto Sanchez - Spain] (N 66990/01)

Решение от 20 мая 2003 г. [принято IV Секцией]

В январе 1991 года заявитель был арестован по подозрению в причастности к незаконной торговле наркотиками. В июне 1993 года Национальный уголовный суд Испании (Audiencia Nacional) признал заявителя виновным в укрывательстве торговли наркотиками, совершении одного финансового правонарушения, а также в подделке частных документов и назначил ему наказание в виде лишения свободы на срок четыре года и два месяца и штрафа. Заявитель обжаловал это решение по вопросам права.

В октябре 1994 года Верховный суд Испании постановил, что заявитель действительно был виновен в укрывательстве торговли наркотиками, квалифицировав в качестве отягчающего обстоятельства тот факт, что он совершил это преступление в составе организованной группы. Суд увеличил заявителю срок лишения свободы до девяти лет и обязал его уплатить штраф.

Заявитель обжаловал это решение в Конституционный суд Испании в порядке производства о защите конституционных прав и охраняемых законом интересов (amparo). В мае 1995 года его жалоба была признана приемлемой, затем до июня 1996 года по ней проводились различные процессуальные действия. В июле 1995 года Конституционный суд отклонил ходатайство заявителя о приостановлении исполнения решения Верховного суда Испании. Еще одно ходатайство заявителя того же содержания суд отклонил в декабре 1997 года. В мае 2000 года Конституционный суд частично отклонил прошение заявителя, поданное в порядке производства amparo, и постановил частично отменить решение Верховного суда. В июне 2000 года Верховный суд Испании не удовлетворил ходатайства заявителя о смягчении наказания ввиду чрезмерной длительности производства по делу и увеличил срок лишения свободы заявителя до семи лет.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд отклонил предварительное возражение властей Испании, что Статья 6 Конвенции неприменима к разбирательству дела в Конституционном суде. Признавая полностью или частично обоснованной жалобу, поданную в порядке производства amparo, Конституционный суд не просто определяет положение Конституции, которое было нарушено; он отменяет обжалуемое решение и возвращает дело в соответствующий суд на новое рассмотрение. Таким образом, конституционное судопроизводство образует следующую стадию соответствующего производства по уголовному делу, и исход рассмотрения дела в Конституционном суде может быть решающим для осужденного судами общей юрисдикции лица. Что же касается возражения властей Испании о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты, то этот вопрос будет изучен при рассмотрении жалобы заявителя по существу.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 8 Конвенции. Данная жалоба была подана в Европейский Суд более чем через шесть месяцев после вынесения вступившего в силу решения суда Испании. Власти Испании не выдвинули возражений по поводу неприемлемости жалобы ввиду истечения шестимесячного срока. Тем не менее нельзя избежать рассмотрения вопроса о соблюдении "правила шести месяцев" только потому, что государство не требует на этом основании признать жалобу неприемлемой (см. Решение Европейского Суда по делу "Уокер против Соединенного Королевства" от 25 января 2000 г., N 34979/97, ЕСПЧ 2000-I). Таким образом, жалоба не может быть принята к рассмотрению, поскольку заявитель пропустил шестимесячный срок, предусмотренный для подачи жалобы в Европейский Суд.

Вопрос о применимости пункта 1 Статьи 6 Конвенции

Производство по ходатайству о применении акта амнистии: Статья 6 Конвенции неприменима.

Монкорне де Комон против Франции
[Montcornet de Caumont - France] (N 59290/00)

Решение от 13 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Заявитель, который был осужден за превышение скорости на дороге и приговорен к наказанию в виде штрафа, пытался обратить в свою пользу один закон об амнистии и подал в суд соответствующее ходатайство. Апелляционный суд, однако, не удовлетворил его ходатайство, заметив, что закон об амнистии не распространяется именно на то правонарушение, за которое заявитель был осужден. Кассационный суд Франции отклонил жалобу заявителя по вопросам права.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Судебное рассмотрение вопроса об условиях применения закона об амнистии в отношении вступившего в силу обвинительного приговора не затрагивает "спора... о гражданских правах и обязанностях". Судебное рассмотрение такого вопроса в части, касающейся исполнения назначенного наказания, не имеет отношения и к "предъявлению уголовного обвинения" в значении Статьи 6 Конвенции. Следовательно, Статья 6 Конвенции не применяется в споре о действительности или масштабах реализации закона об амнистии.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 7 Конвенции. Неприменение в данном деле закона об амнистии не равносильно признанию человека виновным в совершении преступления и не касается условий оглашения приговора суда. Статья 7 Конвенции посему не применяется.

Вопрос о предъявлении лицу уголовного обвинения

Природа производства по делу в суде, начатого после того, как была установлена недееспособность обвиняемого: жалоба признана неприемлемой.

Антойн против Соединенного Королевства
[Antoine - United Kingdom] (N 62960/00)

Решение от 13 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

В 1995 году заявитель был арестован в связи с ритуальным убийством 15-летнего мальчика. Ему самому было на тот момент 16 лет. Ему и еще одному юноше предъявили обвинение в умышленном убийстве. Соучастник заявителя вступил с государственным обвинителем в сделку о признании вины, заявив о своей виновности в совершении непредумышленного убийства со ссылкой на ограниченную вменяемость; он был приговорен судом к направлению на принудительное лечение в психиатрической больнице на неопределенный срок.

В судебном заседании по делу заявителя три эксперта-психиатра заявили, что подсудимый болен параноидальной шизофренией. Судья дал наставление присяжным: признать, что из-за своего психического заболевания заявитель не способен участвовать в разбирательстве своего дела и держать ответ перед судом. Была сформирована новая коллегия присяжных, чтобы определить - на основе норм законодательства, касающихся вопросов ответственности лиц, признанных невменяемыми - совершил ли заявитель деяние, в котором его обвиняли (такой порядок именуется слушанием дела на основе "статьи 4А"). Процессуальный порядок проведения подобного слушания такой же, как и при проведении обычного разбирательства уголовного дела. Присяжные пришли к выводу, что заявитель действительно совершил вменяемое ему деяние, и этот вывод позволил судье направить его на принудительное лечение в психиатрической больнице на неопределенный срок.

Заявитель обжаловал это решение. В 2000 году Палата лордов постановила, что по такого рода делам государственное обвинение должно доказывать лишь виновное действие (actus reus), а не виновную волю (mens rea) подсудимого. Более того, в слушаниях дела в порядке статьи 4А ссылка защиты на ограниченную вменяемость подсудимого не допускается. Производство по уголовному делу в отношении заявителя в настоящее время приостановлено на неопределенный срок. Служба государственного обвинения намерена возобновить его, как только состояние здоровья заявителя придет в норму.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Судебное разбирательство по делу заявителя завершилось, когда присяжные огласили свой вывод о том, что он не способен участвовать в разбирательстве своего дела и держать ответ перед судом. Задача слушаний в порядке статьи 4А - установить, совершил ли Антойн акт, который вменили ему как умышленное убийство. Оправдать его не могли, но, учитывая его процессуальную недееспособность, не могли и признать виновным. Следовательно, производство по этому делу в суде не затрагивало вопроса о "предъявлении уголовного обвинения". Возможность же вынесения оправдательного вердикта должна расцениваться как механизм защиты заявителя, ошибочно обвиненного в участии в предполагаемом преступлении.

Более важными для установления того, что Статья 6 Конвенции не может быть применена по данной жалобе, представляются невозможность признания заявителя виновным и отсутствие карательных санкций, поскольку распоряжение суда направить его на принудительное лечение на неопределенный срок не являлось ни актом воздаяния, ни мерой частной превенции. Хотя слушания в порядке статьи 4А имеют много общего с обычным разбирательством уголовного дела, они затрагивают только вопрос о доказанности виновного действия (actus reus) подсудимого, и их основная задача - оградить общество от преступлений. Порядок производства по делу позволил соблюсти справедливый баланс между этой задачей и необходимостью охраны интересов лица, который фактически не совершил ничего противозаконного. Жалоба признана неприемлемой как несовместимая с правилом о предметной подсудности (ratione materiae) Европейского Суда.

Что же касается альтернативного аргумента заявителя, что производство по уголовному делу, возбужденному против него в 1997 году, все еще не завершено и, следовательно, его можно считать чрезмерно продолжительным, то необходимо заметить: производство по делу практически завершилось, когда признали процессуальную недееспособность Антойна. Несмотря на то, что министр внутренних дел может возобновить производство по делу в отношении заявителя, если когда-либо в будущем состояние здоровья Антойна придет в норму, уголовное обвинение тем временем не может считаться предъявленным.

Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о применимости пункта 1 Статьи 6 Конвенции

Ходатайство о повторном рассмотрении дела судом, поданное после вынесения постановления Европейского Суда по правам человека: жалоба признана неприемлемой.

Фишер против Австрии
[Fischer - Austria] (N 27569/02)

Решение от 6 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

В 2001 году Европейский Суд по правам человека вынес постановление по делу, инициированному заявителем, установив, что имело место нарушение Статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции в том, что заявителя последовательно дважды судили и назначили наказания за два серьезные преступления, содержащие одни и те же существенные элементы состава (дело N 37950/97). Фишер заявил ходатайство о повторном рассмотрении дела судом в соответствии со статьей 363а Уголовно-процессуального кодекса Австрии. Верховный суд страны отклонил это ходатайство без проведения слушания.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Процедура, предусмотренная статьей 363а Уголовно-процессуального кодекса Австрии, сродни заявлению о возобновлении производства по делу. При этом не поднимается вопрос о предъявлении уголовного обвинения и, следовательно, не применяется пункт 1 Статьи 6 Конвенции. Более того, Европейский Суд неправомочен исследовать вопрос, исполнило ли то или иное государство вступившее в силу постановление суда по делу, стороной в котором это государство выступало - такая роль в соответствии с пунктом 2 Статьи 46 Конвенции возложена на Комитет министров Совета Европы. Жалоба признана неприемлемой как несовместимая с правилом о предметной подсудности (ratione materiae) Европейского Суда.

Вопрос о праве на справедливое судебное разбирательство при предъявлении лицу уголовного обвинения

Утрата и уничтожение доказательств по делу: жалоба признана неприемлемой.

Софри и другие против Италии
[Sofri and others - Italy] (N 37235/97)

Решение от 27 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

(Перевод - текст заимствован из пресс-релиза)

Адриано Софри, Овидио Бомпресси и Джиорджио Пьетростефани являются гражданами Италии. Они родились соответственно в 1942, 1947 и 1943 годах. Адриано Софри приговорили к 22 годам лишения свободы за убийство, и в настоящее время он отбывает наказание в тюрьме г. Пизы. Исполнение приговора в отношении Овидио Бомпресси было приостановлено по медицинским основаниям. Местонахождение Джиорджио Пьетростефани на данный момент не установлено.

17 мая 1972 г. старший офицер полиции Калабрези был застрелен в г. Милане неизвестным, скрывшимся с места преступления на угнанном автомобиле. Калабрези впервые попал в поле зрения общественности в 1964 году, когда его обвинили в том, что он вытолкнул из окна некоего анархиста, допросив его по делу; происшествие имело место в период проходивших в тот год демонстраций левых экстремистов. Расследование по делу об убийстве старшего офицера полиции Калабрези не привело к установлению виновного лица.

20 июля 1988 г. некий Леонардо Марино явился с повинной в полицейский участок. Он заявил, что, действуя по приказу Адриано Софри и Джиорджио Пьетростефани, участвовал в убийстве старшего офицера полиции Калабрези.

Решение об убийстве было принято исполнительным комитетом леворадикального политического движения "Лотта континуа" (Lotta continua), лидерами которого являлись Адриано Софри и Джиорджио Пьетростефани. В исполнении решения об убийстве он также обвинил Овидио Бомпресси. 28 июля 1988 г. заявителей арестовали. 18 октября 1988 г. их освободили из-под стражи до суда, назначив день рассмотрения дела по обвинению в умышленном убийстве миланским судом присяжных на 5 августа 1989 г. По просьбе заявителей им продлили срок подготовки к защите и ознакомления с материалами дела, насчитывающего 12 000 страниц, с 10 до 26 дней.

В ходе судебного разбирательства выяснилось, что некоторые доказательства по делу (например, одежда старшего офицера полиции Калабрези, машина, которой воспользовались киллеры, и извлеченные из тела убитого пули) были либо утеряны, либо уничтожены. 2 мая 1990 г. суд присяжных приговорил заявителей к 22 годам лишения свободы, а Леонардо Марино, поскольку он сотрудничал с властями, к меньшему сроку - к 11 годам лишения свободы. Суд пришел к выводу, что свидетельским показаниям Леонардо Марино можно доверять, поскольку они подтверждаются значительным количеством иных доказательств.

21 декабря 1993 г. после того, как по решению Высшего кассационного суда было проведено повторное рассмотрение дела, Апелляционный суд присяжных оправдал заявителей и Леонардо Марино. В своем решении, проект которого составлял судья Пинчионе, суд признал свидетельские показания Леонардо Марино точными и непротиворечивыми, но выразил сомнения по поводу некоторых фактических обстоятельств дела, недостаточно подкрепленных иными доказательствами, которые представляли собой "непроясненные моментами" в версии дела, изложенной Леонардо Марино.

Адриано Софри подал заявление о возбуждении против судьи Пинчионе уголовного дела, но прокуратура приняла решение дело не возбуждать. Рассматривая жалобу, поданную генеральным прокурором, Высший кассационный суд 27 октября 1994 г. отменил решение Апелляционного суда присяжных, признав его нелогичным, противоречивым и неадекватным. Он отправил дело на новое рассмотрение в другое отделение миланского апелляционного суда присяжных. В результате 11 ноября 1995 г. заявителей приговорили к 22 годам лишения свободы, а Леонардо Марино оправдали ввиду истечения сроков давности.

Заявители обжаловали это решение в Высший кассационный суд, который 22 января 1997 года отклонил их жалобы. Адриано Софри со слов двух присяжных заседателей узнал о том, что председатель Апелляционного суда присяжных Делла Торре склонял присяжных к изменению позиции при голосовании по вопросу о виновности подсудимых таким образом, чтобы гарантировать вынесение в отношении заявителей обвинительного приговора. На этом основании Адриано Софри подал заявление о возбуждении против Делла Торре уголовного дела по обвинению в злоупотреблении полномочиями судьи. В дальнейшем по этому заявлению никаких действий предпринято не было.

Утверждая, что ввиду новых доказательств свидетельские показания Леонардо Марино вызывают сомнения, и что заявители должны быть оправданы, они обратились за разрешением подать ходатайство о повторном рассмотрении дела судом. Апелляционный суд, действуя по указанию Высшего кассационного суда, удовлетворил это требование. В ходе судебных слушаний по существу ходатайства заявители просили суд заслушать показания г-жи Бистолфи, подруги Леонардо Марино. Она предпочла воспользоваться своим правом не давать показания. Решением от 24 января 2000 г. суд не удовлетворил ходатайства заявителей о повторном рассмотрении дела на том основании, что представленные ему доказательства не позволяют оправдать заявителей. Адриано Софри и Джиорджио Пьетростефани обжаловали это решение в Высший кассационный суд, но безуспешно.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд пришел к выводу, что предварительное возражение властей Италии о неисчерпании заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты должно быть отклонено. По поводу утверждений заявителей, касающихся производства в суде первой инстанции, Европейский Суд заметил, что они уже получили удовлетворение по своим жалобам в судах Италии, так как Высший кассационный суд отменил решение миланского апелляционного суда присяжных. Поскольку заявители более не могли претендовать на статус жертв нарушения Конвенции в значении Статьи 34 Конвенции, Европейский Суд решил оставить их жалобы без удовлетворения.

Что же касается вопроса о равных процессуальных возможностях сторон защиты и обвинения, то заявители утверждали, что им было отказано в ознакомлении с протоколами свидетельских показаний Леонардо Марино, которые он дал следователю по делам об убийствах. Они ставили под сомнение истинность предположений Леонардо Марино и жаловались на то, что показания свидетелей защиты не были приняты судом во внимание.

Европейский Суд напоминает, что его роль заключается не в том, чтобы пересматривать решения национальных судов, устанавливающие какие-либо факты, а в том, чтобы определять справедливость судебного разбирательства в целом. В данном деле заявителям был вынесен обвинительный приговор и назначено наказание в результате судебного разбирательства, базировавшегося на принципе состязательности, на основании тех доказательств, которые стороны смогли представить суду в подтверждение своих позиций по делу.

Далее, заявители, утверждая, что в их отношении не соблюдался принцип презумпции невиновности, не указали ни на одно вынесенное до признания их виновными судебное решение, из которого следовало бы, что они виновны в совершении преступления. Соответственно, эта их жалоба необоснованна и удовлетворению не подлежит.

Относительно уничтожения и утери некоторых доказательств по делу Европейский Суд счел крайне прискорбным тот факт, что доказательства по делу об убийстве были уничтожены вскоре после того, как подозреваемым были предъявлены обвинения. Европейский Суд тем не менее заметил, что это не поставило заявителей в невыгодное положение по сравнению со стороной обвинения, так как прокурор тоже не мог воспользоваться утраченными или уничтоженными доказательствами; таким образом, стороны были поставлены в равные условия. Кроме того, некоторые доказательства были осмотрены, описаны и сфотографированы еще до того, как их уничтожили, так что применительно к ним заявители могли осуществлять свое право на защиту. В этих обстоятельствах уничтожение доказательств по делу не нарушило справедливость судебного разбирательства, поэтому Европейский Суд признал эту жалобу необоснованной.

Заявители также утверждали, что их дело не рассматривалось независимым и беспристрастным судом, поскольку судьи Пинчионе и Делла Торре не были беспристрастными. Европейский Суд пришел к выводу, что не имелось каких-либо свидетельств подозревать Пинчионе в необъективности и что опасения заявителей по поводу беспристрастности судей объективно не обоснованны. Кроме того, даже если Пинчионе был бы против оправдания заявителей, это само по себе не дало бы повода для рассмотрения дела в контексте Статьи 6 Конвенции; в любом случае утверждение заявителей о его несогласии с их оправданием не подкреплено доказательствами.

Европейский Суд заметил: из материалов дела не усматривается, что оценки обстоятельств дела, данные Делла Торре, были произвольными. Европейский Суд не приемлет обвинений заявителей Делла Торре в том, что он оказывал давление на присяжных заседателей или его действия были таковыми, что дали повод к объективно обоснованным сомнениям в его беспристрастности. Соответственно Европейский Суд признал эту жалобу необоснованной.

По поводу утверждений свидетелей, что Делла Торре не проявил достаточно осмотрительности в высказываниях в отношении вопросов, которые он должен был рассматривать по делу, Европейский Суд отмечает: даже если предположить, что их жалоба была заявлена своевременно, заявители не воспользовались своим правом потребовать его замены. Соответственно Европейский Суд признал эту жалобу неприемлемой ввиду неисчерпания заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты.

В феврале 2002 года заявители представили в Европейский Суд письменные замечания по существу дела, в которых впервые указали на то, что одна из присяжных заседателей является дочерью сотрудника полиции, и что у нее возник конфликт интересов с одним из подсудимых. Европейский Суд отклонил данную жалобу как несвоевременную, так как с момента вынесения решения по делу заявителей судами Италии, которое вступило в силу, прошло более шести месяцев.

Заявители также утверждали, что производство по их ходатайству о повторном рассмотрении дела судом было несправедливым, поскольку суд отверг показания свидетелей защиты как ненадежные и позволил г-же Бистолфи не давать показания. Европейский Суд отмечает, однако, что, несмотря на это, у заявителей была возможность задавать ей вопросы до того, как они подали ходатайство о повторном рассмотрении дела. Более того, ее показания использовались лишь в качестве дополнительного подтверждения основных доказательств, которыми располагало обвинение, в частности, свидетельских показаний Леонардо Марино, которого заявители неоднократно имели возможность подвергнуть допросу.

В этих обстоятельствах Европейский Суд пришел к выводу, что право заявителей на защиту при производстве по данному делу не было нарушено в такой степени, чтобы можно было говорить о факте нарушения требований Конвенции.

Наконец, по вопросу о том, насколько можно доверять показаниям отдельных свидетелей, Европейский Суд еще раз напоминает, что не может заменять оценку доказательств по делу, данную судами страны, своей собственной оценкой.

Европейский Суд отклоняет как поданную несвоевременно жалобу Овидио Бомпресси на то, что ему не сообщили незамедлительно о причинах его ареста.

Вопрос о праве на справедливое судебное разбирательство при предъявлении лицу уголовного обвинения

По утверждению заявителя, агенты-провокаторы подстрекали его к совершению преступления: жалоба признана неприемлемой.

Секвейра против Португалии
[Sequeira - Portugal] (N 73557/01)

Решение от 6 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

Заявитель принимал участие в ввозе в страну из Бразилии большой партии кокаина вместе с А. - лицом, связанным с группами, занимающимися незаконной торговлей наркотиками. А. познакомился с К., у которого имелось судно, с тем, чтобы переправить партию этого наркотика в Португалию. К. уже сотрудничал с полицией по делам о незаконной торговле наркотиками. Он убедил А. тоже сотрудничать с полицией, о чем заявитель не знал. Судно К., на борту которой находились А. и снабженный легендой оперативный сотрудник полиции, забрало наркотики с другого судна, находившегося у берегов Бразилии. К. привел судно в португальский порт, после чего А. переправил наркотики на ферму, принадлежащую заявителю, и выгрузил их там.

После ухода А. полицейские, державшие под наблюдением всю операцию, арестовали заявителя и изъяли у него кокаин. Заявителю было предъявлено обвинение в незаконной торговле наркотиками и участии в деятельности преступной группировки, тогда как против А. и К. уголовного дела не возбуждалось. Суды первой и второй инстанции вынесли заявителю обвинительный приговор. А., К. и сотрудники полиции, принимавшие участие в операции, выступали на суде в качестве свидетелей. Суд также принял во внимание изъятые у заявителя документы. Верховный суд Португалии согласился с нижестоящими судами в том, что А. и К. действовали как секретные агенты полиции, а не как агенты-провокаторы. Однако Верховный суд счел, что обстоятельства дела, в частности, участие в операции секретных агентов, оправдывает увеличение наказания заявителю до девяти лет лишения свободы.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Действия А. и К. укладываются в рамки, допустимые для секретных агентов: они начали сотрудничать с полицией уже после того, как заявитель познакомился с А., чтобы переправить кокаин в Португалию. С этого момента действия А. и К. находились под оперативным наблюдением полиции, и об операции была поставлена в известность прокуратура. Наконец, власти Португалии имели все основания полагать, что заявитель намеревался организовать торговлю наркотиками на постоянной основе. Кроме того, А. и К. участвовали в процессе по делу заявителя и дали свидетельские показания в открытом судебном заседании. Заявитель имел возможность подвергнуть их перекрестному допросу или выразить сомнения в достоверности их показаний, а также показаний сотрудника полиции, который, будучи снабженным оперативной легендой, также участвовал в транспортировке кокаина. Наконец, суд основывал свое решение на показаниях не только внедренных агентов, но и других сотрудников полиции, а также на документах, найденных у заявителя. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве на справедливое судебное разбирательство при предъявлении лицу уголовного обвинения

Суд отказался принять к рассмотрению доказательства, затребованные обвиняемым по делу о клевете: положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции не нарушены.

Перна против Италии
[Perna - Italy] (N 48898/99)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено Большой Палатой]

(См. ниже изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте Статьи 10 Конвенции.)

Вопрос о праве на справедливое судебное разбирательство при предъявлении лицу уголовного обвинения

Суд отказался принять во внимание доказательства, затребованные обвиняемым: допущено нарушение Конвенции.

Папагеоргиу против Греции
[Papageorgiou - Greece] (N 59506/00)

Постановление от 9 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявитель, 1955 года рождения, является гражданином Греции и проживает в районе Агиос Стефанос (Aghios Stephanos), г.Аттика. 2 июня 1990 г. против него было возбуждено уголовное дело по жалобе, поданной в прокуратуру его работодателем, Коммерческим Банком Греции. В жалобе утверждалось, что он и другие работники дебетовали банковский счет компании "Греческие железные дороги" ("OSE"), используя для этого семь банковских чеков из чековой книжки, которые были выписаны на имя этой компании, но ею не получены. Банк утверждал, что своими действиями заявители причинили убытки на сумму свыше 200 000 000 драхм (58 700 евро).

Апелляционный суд по уголовным делам г.Афины признал заявителя виновным в мошенничестве. Суд установил, что он работал на компьютере, который использовался для совершения данного преступления, и подписывал чеки. В ходе судебного разбирательства дела заявитель несколько раз безуспешно ходатайствовал о представлении суду некоторых доказательств, включая страницы из электронного календаря, установленного на компьютере, и оригиналы чеков. По жалобе, поданной заявителем, суд кассационной инстанции отменил вынесенный ему обвинительный приговор и отправил дело на новое рассмотрение в Апелляционный суд по уголовным делам г.Афины. В результате повторного рассмотрения дела заявитель был признан виновным в обмане и приговорен к лишению свободы на срок три года и шесть месяцев. 30 ноября 1996 года суд кассационной инстанции оставил это решение в силе.

Вопросы права

По поводу пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Учитывая, что производство по делу заявителя продолжалось 9 лет, 5 месяцев и 28 дней и что по вине судебных властей имели место периоды бездействия и проволочек, Европейский Суд констатирует факт нарушения пункта 1 Статьи 6 Конвенции ввиду чрезмерной продолжительности производства по делу.

Постановление

Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд отмечает, что дело касается отказа суда распорядиться о представлении оригиналов документов, которые были положены в основу обвинительного приговора. Ни на единой стадии производства по делу суды первой инстанции не провели исследование таких доказательств, как компьютерные электронные протоколы или оригиналы банковских чеков. Суды даже не проверили, соответствуют ли оригиналам находящиеся в деле копии чеков. Представление на исследование судом оригиналов чеков было чрезвычайно важно для заявителя и могло бы позволить ему продемонстрировать необоснованность предъявленных ему обвинений. Несмотря на неоднократные ходатайства заявителя, важнейшие доказательства так и не были представлены суду или подвергнуты адекватному исследованию во время рассмотрения дела в суде. Соответственно Европейский Суд пришел к выводу, что в целом судебное разбирательство по делу заявителя не удовлетворяет требуемым Конвенцией стандартам справедливости.

Постановление

Допущено нарушение пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 20 000 евро в счет компенсации морального вреда, а также 5 848 евро в возмещение судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

По жалобам о нарушениях подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции

Вопрос о праве обвиняемого на допрос свидетелей

Свидетель воспользовался своим правом не давать показания: жалоба признана неприемлемой.

Софри и другие против Италии
[Sofri and others - Italy] (N 37235/97)

Решение от 27 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

(См. выше изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции.)

По жалобам о нарушениях Статьи 8 Конвенции

Вопрос о праве человека на уважение частной и семейной жизни

Влияние градостроительства на окружающую среду в районе, где находится принадлежащая заявителям недвижимость: положения Статьи 8 Конвенции не нарушены.

Киртатос против Греции
[Kyrtatos - Greece] (N 41666/98)

Постановление от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Заявители ходатайствовали о проверке в порядке судебного надзора законности двух решений, вынесенных префектом, и двух разрешений на строительство зданий, выданных на основании этих решений. Государственный совет Греции* (* В Греции, как и в некоторых других европейских странах, высший судебный орган по административным делам, то есть по жалобам граждан на действия и решения государственных органов и должностных лиц, именуется Государственным советом (прим. перев.).) пришел к выводу, что заявители процессуально правомочны выступать истцами по данному делу, так как в районе предполагаемого строительства находились принадлежащие им объекты недвижимости. Одно решение префекта Государственный совет отменил по формальным основаниям, а другое - на основании того, что оно противоречило конституционному принципу охраны окружающей среды, поскольку ставило под угрозу уничтожения естественную среду обитания охраняемых законом биотипов, имеющую большое для них значение. Соответственно Государственный совет признал незаконными разрешения на строительство. Однако впоследствии префект вынес два решения, которыми здания, ставшие предметом спора, исключались из числа подлежащих сносу. Специальный комитет Государственного совета пришел к выводу, что местные власти не подчинились судебным решениям.

Вопросы права

По поводу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Не приняв необходимых мер по соблюдению вступивших в силу и подлежащих исполнению судебных решений, власти Греции лишили Статью 6 Конвенции какого-либо практического смысла.

Постановление

Положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции нарушены (принято единогласно).

По поводу положений Статьи 8 Конвенции.

(а) Тогда как сильное загрязнение окружающей среды может затронуть благосостояние человека и помешать ему пользоваться своим жилищем таким образом, что оно повлияет на его частную и семейную жизнь, решающим фактором является наличие некоего вредного воздействия на сферу частной и семейной жизни человека. Общего ухудшения качества окружающей среды недостаточно: ни Статья 8, ни какое-либо другое положение Конвенции не направлено только и исключительно на общую охрану окружающей среды. В данном деле заявители не привели никаких убедительных аргументов, показывающих, что предположительный ущерб охраняемым законом биотипам имел такой характер, что затрагивал их собственные права, предусмотренные непосредственно Статьей 8 Конвенции.

(б) Нарушения сложившегося в районе уклада, причиненные градостроительством, не были достаточно серьезными, чтобы принять их во внимание для целей Статьи 8 Конвенции.

Таким образом, Европейский Суд не усматривает в обстоятельствах дела отсутствие уважения к частной и семейной жизни заявителей со стороны государства.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд, установив также факт нарушения пункта 1 Статьи 6 Конвенции, что касается чрезмерной продолжительности гражданского и административного судопроизводства, постановил выплатить заявителям компенсацию морального вреда, а также возместить судебные издержки и иные расходы, понесенные в связи с судебным разбирательством.

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

Установление опеки над детьми в условиях срочной необходимости и приостановление их контактов с родителями на продолжительный срок: положения Статьи 8 Конвенции не нарушены.

Ковецци и Морселли против Италии
[Covezzi and Morselli - Italy] (N 52763/99)

Постановление от 9 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Заявители являются мужем и женой и выступают в данном деле от своего имени и от имени четырех своих несовершеннолетних детей. Одна из двоюродных сестер этих детей сообщила в прокуратуру, что ее родители и другие взрослые лица, включая других членов семьи заявительницы, понуждали к действиям сексуального характера ее, а также ее брата и двоюродных братьев и сестер.

В ноябре 1998 года суд по делам несовершеннолетних, не заслушав заявителей, постановил, что они не исполняют должным образом своих родительских обязанностей, поскольку не обратили внимания на то, что в отношении их детей неоднократно совершались насильственные действия сексуального характера, и продолжали оставлять их на попечение своих близких родственников. Соответственно суд пришел к выводу, что в качестве чрезвычайной меры необходимо изолировать детей от их родителей, и назначил временным опекуном детей организацию здравоохранения, поручив ей провести исследование их психологического состояния. Суд постановил, что отношения между заявителями и их детьми будут приостановлены до тех пор, пока родителям не восстановят право опеки над ними. Детей поместили порознь в четыре разные семьи.

Апелляционный суд оставил без удовлетворения возражения родителей на том основании, что решение суда по делам несовершеннолетних не подлежит обжалованию, поскольку разлучение родителей с детьми являлось чрезвычайной мерой и имело временный характер. Тогда заявители обратились в суд по делам несовершеннолетних с просьбой отменить решение, принятое в ноябре 1998 года. В начале 1999 года родители имели ряд собеседований с социальными работниками, причем на каждом собеседовании присутствовал хотя бы один психолог из числа наблюдающих детей специалистов; впоследствии заявители перестали ходить на эти встречи.

Впервые суд по делам несовершеннолетних заслушал заявителей в марте 1999 года, причем они утверждали, что это судебное заседание проходило в недоброжелательной для них обстановке. Заявители ходатайствовали, чтобы их детей передали на попечение иного органа власти и поместили бы вместе, а также, чтобы родителям было предоставлено право навещать своих детей, но суд не удовлетворил ни одно из этих ходатайств. Суд затребовал характеристику личностей заявителей, их способности осуществлять родительский контроль и состояния, в котором находились их отношения с детьми.

Тем временем один ребенок заявил, что заявитель в соучастии с заявительницей вступали с ним в противоправные половые сношения. В связи с этим было начато расследование в отношении заявителей. В октябре 1999 года суд удовлетворил ходатайство прокурора о продлении срока представления в суд предварительного заключения по делу до апреля 2000 года. В марте 2000 года один из психологов дал заключение, подтверждавшее, что дети заявителей действительно подвергались действиям сексуального характера.

В марте 2001 года дело заявителей было передано в суд. В сентябре 2002 года суд первой инстанции приговорил их к 12 годам лишения свободы и лишил их родительских прав. До этого, в ходе судебного разбирательства, касающегося отобрания у них детей, заявители просили суд принять окончательное решение относительно положения их детей. Суд по делам несовершеннолетних не удовлетворил эту просьбу, мотивируя это тем, что судьба детей зависит от выводов уголовного расследования. Жалоба заявителей на решение, в котором суд отклонил их просьбу, была признана неприемлемой на основании того, что решение суда по делам несовершеннолетних имеет характер предварительной и чрезвычайной, а потому - и временной меры, которая не подлежит обжалованию. В июле 2000 года суд по делам несовершеннолетних лишил заявителей родительских прав и поддержал предложение поместить детей порознь. Жалоба заявителей на это решение была отклонена.

Вопросы права

По поводу Статьи 8 Конвенции. Вмешательство государства в реализацию права заявителей на семейную жизнь, о котором идет речь, было предусмотрено законом и преследовало правомерные цели "охраны здоровья или нравственности" и "защиты прав и свобод других лиц". Осталось решить, являлось ли это вмешательство необходимым в демократическом обществе.

(а) По поводу чрезвычайных мер по отобранию детей у родителей. Понуждение к половому сношению, которому, как предполагается, дети подвергались, находясь в распоряжении лиц, составляющих часть семьи заявительницы, имело место при самых серьезных обстоятельствах. И хотя отношение заявителей к событиям тогда не указывало на то, что они сами принимали непосредственное участие в действиях насильственного характера, можно было сделать вывод, что они не присматривали за своими детьми должным образом. Кроме того, власти провели тщательную проверку заявлений, касающихся понуждения малолетних к половому сношению, и приняли во внимание особенно сложный уголовный контекст актов понуждения детей к половому сношению. В этих обстоятельствах чрезвычайный порядок отобрания детей от родителей был достаточно обоснован и необходим для защиты здоровья детей и их прав.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

(b) По поводу того, что суд не заслушал родителей, вынося решение об отобрании детей от родителей. Действия властей не были непропорциональны событиям, поскольку они считали, что должны ограждать детей от всякого давления, которое им приходилось выносить в семейном кругу. Оба заявителя были связаны тесными узами с лицами, обвиняемыми в растлении их детей; дело имело серьезный характер, и другие дети уже заявили, что подвергались понуждению к половому сношению со стороны других взрослых. Более того, дети жили в атмосфере постоянного страха, и существовала опасность их запугивания обвиняемыми.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято пятью голосами "за" и двумя голосами "против").

(c) По поводу предполагаемой жестокости акта отобрания детей у родителей. Стороны предоставили Европейскому Суду различные версии обстоятельств отобрания детей у родителей, и заявители не привели доказательств, на основании которых их версия событий могла бы быть принята Европейским Судом.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

(d) По поводу продолжительного перерыва в отношениях заявителей и их детей. Этот перерыв был вызван явной неспособностью заявителей защитить своих детей и необходимостью оградить детей путем помещения их в безопасные условия. Скорейшее восстановление этих отношений зависело, в частности, от выводов расследования, проводившегося в отношении соответствующих сторон по делу для определения психологического состояния детей и внутрисемейных отношений.

Начиная с того дня, как детей отобрали от родителей, проводились встречи заявителей с социальными работниками, в которых участвовали и психологи, и были подготовлены многочисленные экспертные заключения по поводу умственного и психологического состояния детей. Тем не менее материалы дела свидетельствуют о том, что в отношении соответствующих властей заявители питали существенное недоверие и не желали с ними сотрудничать; более того, заявители перестали участвовать в упомянутых встречах. В дополнение к сказанному необходимо заметить, что задача властей была чрезвычайно сложна, а дети заявителей отказывались возвращаться к родителям и испытывали страх по отношению к ним. В общем и целом соответствующие власти приняли необходимые меры к тому, чтобы соблюсти справедливый баланс между интересами детей и правами родителей, которыми их наделяет Статья 8 Конвенции.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

(е) По поводу того, что детей заявителей поместили порознь. По данному пункту власти Италии дали Европейскому Суду достаточные и убедительные объяснения. Власти приняли во внимание особые потребности детей, отношения между самими детьми и их психологическое состояние, описанное в многочисленных заключениях психологов. Европейский Суд всегда должен придавать особое значение интересам каждого ребенка в отдельности. В этих обстоятельствах помещение детей порознь было пропорционально преследуемым государством правомерным целям.

Постановление

Положения Статьи 8 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

(f) В ходе производства по делу о лишении заявителей родительских прав у них была возможность выразить свои сомнения в компетентности и добросовестности социальных работников и экспертов, назначенных организацией здравоохранения, которая была призвана осуществлять в отношении детей функции опекуна. По поводу сомнений, выраженных заявителями, итальянские суды вынесли свои решения. Однако в течение четырех месяцев заявители не могли оказать абсолютно никакого влияния на ход разбирательства их дела в суде. Это указывает на необоснованную задержку протяженностью как минимум в два месяца, допущенную властями страны.

Кроме того, Европейский Суд счел чрезмерным промежуток времени, прошедший между отобранием детей от их родителей в ноябре 1998 года и вынесением окончательного судебного решения, лишающего заявителей родительских прав, в июле 2000 года. Более того, в течение этих 20 месяцев заявители не имели никакого средства правовой защиты в отношении временного решения суда. Хотя заявители подавали семь жалоб на решение об отобрании детей, как меру чрезвычайную, имея при этом в виду добиться окончательного разрешения вопроса о своих родительских правах, суд отклонил все эти жалобы, ссылаясь на временный характер оспариваемого решения суда, а также на необходимость дождаться результатов проводимого расследования. Соответственно, заявители в недостаточной степени участвовали в процессе принятия решений, касающихся их родительских прав.

Постановление

Допущено нарушение Статьи 8 Конвенции (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд считает, что констатация нарушения Конвенции является достаточной компенсацией причиненного заявителям морального вреда. Кроме того, Европейский Суд присуждает выплатить заявителям определенную сумму в возмещение судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

Власти не обеспечили участия родителей в производстве по делу, касающемуся их прав по отношению к своим детям: допущено нарушение Конвенции.

Ковецци и Морселли против Италии
[Covezzi and Morselli - Italy] (N 52763/99)

Постановление от 9 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

(Изложение данной жалобы см. выше.)

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

Обжалуется изданный на основании Гаагской конвенции судебный приказ вернуть детей их отцу, который проживает за границей: жалоба признана неприемлемой.

Парадисы против Германии
[Paradis - Germany] (N 4783/03)

Решение от 15 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

Заявителями по делу являются мать и ее четверо детей в возрасте от 7 до 18 лет. В 1994 году первая заявительница, П., вышла замуж за гражданина Канады О. и переехала из Германии в Канаду со своей дочерью. В браке она родила троих детей. В феврале 1997 года П. покинула дом вместе с детьми и отправилась в центр для женщин, ушедших из семьи. В то же время О. было предоставлено право на временную опеку над тремя детьми, рожденными в браке с ним, которые стали с ним проживать. Однако в декабре 1998 года П. получила исключительное право на постоянную опеку над этими детьми. В своем решении суд подробно регламентировал условия, на которых О. и его родители могли видеться с детьми, указав, что П. может брать детей в Германию, чтобы навестить их немецких бабушку и дедушку, на срок не более двух недель.

В июне 2000 года П. уехала с детьми в Германию и не вернулась. В августе 2000 года она возбудила в Германии бракоразводный процесс и ходатайствовала о передаче О. исключительного права на опеку над ее детьми. На следующий месяц канадский суд приговорил ее к 30-дневному лишению свободы за неуважение к суду и передал О. исключительное право на опеку над детьми. В сентябре 2001 года участковый суд г. Цвайбрюкен отклонил ходатайство О. о возвращении ему его детей; это ходатайство он обосновывал ссылками на Гаагскую конвенцию. Суд постановил, что, поскольку на момент отказа П. вернуться в Германию ей принадлежало исключительное право на опеку над детьми, статья 3 Гаагской конвенции не была нарушена. Суд счел спорным вопрос о применимости Гаагской конвенции к случаям, когда принадлежащее другому родителю право на опеку ограничено.

В июне 2002 года канадский суд подтвердил, что вывоз детей из провинции Онтарио и отказ вернуть их нарушают статью 3 Гаагской конвенции. Апелляционный суд в Германии назначил экспертизу, для того чтобы определить истинные желания детей. Эксперт пришел к выводу, что нежелание детей вернуться к отцу лишь отчасти вызвано враждебностью их матери по отношению к нему. Апелляционный суд распорядился вернуть детей, уполномочив судебного пристава-исполнителя в случае необходимости применить силу. Суд пришел к выводу об отсутствии риска того, что им будет причинен вред или что они будут поставлены в недопустимое положение (статья 13 Гаагской конвенции). Он также признал различные заявления П. суду об агрессивном поведении О. неподтвержденными и выразил недоумение, почему она не питала доверия к канадским властям в отношении обеспечения защиты для себя и для своих детей. Отказ детей вернуться к отцу не мог быть решающим фактором. Федеральный Конституционный суд отказался рассматривать жалобу, поданную П. от имени детей.

В январе 2003 года участковый суд г. Цвайбрюкен распорядился об исполнении решения Апелляционного суда при условии, что О. будет ходатайствовать перед канадским судом воздержаться от исполнения приговора в отношении П., и что он в финансовом отношении адекватно обеспечит П. и детей. Генеральный прокурор провинции Онтарио согласился прекратить уголовное дело в отношении П., если она с детьми вернется в Канаду.

В марте 2003 года судебный пристав-исполнитель, сопровождаемый, в числе прочих, О., прибыл исполнить судебное решение, но отказался от своей попытки. О. ходатайствовал, чтобы ему или судебному приставу разрешили применить силу. Апелляционный суд удовлетворил это ходатайство, полагая, что дети быстро адаптируются в Канаде, даже если их привезут туда насильно. Суд не принял аргумента П., что с течением времени ситуация изменилась.

В апреле 2003 года Федеральный Конституционный суд отказался рассматривать конституционную жалобу, поданную тремя детьми П. на решение Апелляционного суда. Затем участковый суд отдал распоряжение судебному приставу-исполнителю обеспечить возвращение детей, уполномочив его в случае необходимости воспользоваться помощью полиции и произвести обыск в жилище П. Соответствующей службе по делам молодежи также было предписано содействовать возвращению детей.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 8 Конвенции. Возвращение детей в Канаду было бы сопряжено, по крайней мере, с временным разлучением их с матерью, что было бы вмешательством в семейную жизнь заявителей. Правовым основанием для этого служит Гаагская конвенция, которая применяется в немецкой правовой системе. Целью государственного вмешательства в семейную жизнь заявительницы являлась защита прав и свобод других лиц.

Что же касается необходимости этого вмешательства, то следует заметить: в соответствии с Гаагской конвенцией от властей Германии требовалось вернуть детей О. в Канаду, как только выяснилось, что они были вывезены оттуда незаконно. Апелляционный суд заслушал П. и двоих ее детей и дал детальную мотивировку своего решения. Оценки по делу, данные судом, не были произвольны, и суд должным образом принял во внимание интересы детей. Учитывая рамки допустимого для государства усмотрения в области защиты частной и семейной жизни лица, вмешательство в частную жизнь, на которое жаловалась заявительница, не было непропорциональным преследуемой государством правомерной цели. Хотя существовал риск, что по возвращении в Канаду П. будет разлучена со своими детьми, первостепенное значение имело то, что незаконному удержанию детей в Германии должен был быть положен конец. Для защиты своих интересов и интересов детей в распоряжении П. имелись доступные в Канаде средства правовой защиты.

Что же касается выдачи разрешения на применение силы, то следует заметить: в то время как меры принуждения в отношении детей нежелательны, их использование нельзя исключать в случае неправомерного поведения одного из родителей. Разрешенные меры, таким образом, не были непропорциональными преследуемой государством цели.

Что же касается процессуальных требований, вытекающих из Статьи 8 Конвенции, то у Европейского Суда не было оснований предполагать, что производство по делу заявителей было несправедливым или что оно не обеспечило участия в процессе самих заявителей в степени, необходимой для защиты их интересов. Жалоба признана явно необоснованной.

Вопрос о праве человека на уважение семейной жизни

Отказ в предоставлении вида на жительство детям, которые после пятилетнего отсутствия вернулись к своей матери, проживающей в Нидерландах: жалоба признана неприемлемой.

Чандра против Нидерландов
[Chandra - Netherlands] (N 53102/99)

Решение от 13 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Первая заявительница, Ч., - гражданка Нидерландов индонезийского происхождения. Четверо других заявителя - ее дети, родившиеся в период с 1979 по 1985 год и проживающие с ней в Нидерландах. В 1992 году Ч. подала на развод со своим мужем, отцом четверых ее детей. Она переехала из Индонезии в Нидерланды, где познакомилась и стала сожительствовать с гражданином Нидерландов. На следующий год она получила вид на жительство в Нидерландах при конкретном условии, что будет постоянно сожительствовать с этим человеком. Дети оставались в Индонезии под присмотром отца. В 1995 году Ч., наконец, получила право на опеку над своими детьми. В 1996 году Ч. получила гражданство Нидерландов. В следующем году отношения Ч. с ее сожителем прекратились. В марте 1997 года дети, чтобы повидаться с матерью, получили краткосрочную визу, дающую им право находиться в Нидерландах в течение 90 дней, а ранее - в мае 1997 года - они официально ходатайствовали о предоставлении им вида на жительство и с тех пор оставались в Нидерландах. Заместитель министра юстиции Нидерландов не удовлетворил их ходатайство, полагая, что тесные связи Ч. с ее детьми от разлуки только разрушились, и что Ч. не располагает средствами, чтобы содержать их. Кроме того, семье не препятствовали жить вместе в любой другой стране. Заявители обжаловали это решение в Окружной суд, но безуспешно. Суд счел особенно важным тот факт, что только в 1997 году Ч. предприняла шаги к возвращению своих детей. Суд не принял аргумента, что отказ в предоставлении вида на жительство затронул права заявителей, охраняемые Статьей 8 Конвенции, поскольку дело касалось первичного допуска в страну, а не продления срока проживания в ней. Суд счел, что справедливый баланс между интересами заявителей и общества был в целом достигнут.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 8 Конвенции. Решение дела зависит от того, обязаны ли были власти Нидерландов допустить детей в страну для проживания вместе с их матерью. Ч. жила отдельно от своих детей более пяти лет, до воссоединения с ними в 1997 году. До того, как переехать в Европу, они всю жизнь прожили в Индонезии под присмотром своего отца. Поэтому надо полагать, что у них сформировались сильные языковые и культурные связи с родиной. К тому времени, когда Окружной суд вынес свое решение, двое старших детей достигли совершеннолетия - в то время как двум младшим было 15 и 13 лет, соответственно - и, следовательно, нуждались в присмотре в меньшей степени, чем младшие дети. Кроме того, у них в Индонезии есть и другие родственники.

Хотя заявители и предпочитают оставаться в Нидерландах, Статья 8 Конвенции не гарантирует право выбора наиболее подходящего места жительства для той или иной семьи. Не было установлено, что Ч. не может вернуться вместе со своими детьми в Индонезию, поселившись, в случае необходимости, далеко от своего бывшего мужа. То, что дети проживают в Нидерландах с 1997 года, не налагает на власти этой страны позитивного обязательства разрешить им обосноваться там постоянно. Заявители не вправе были ожидать, что, поставив власти перед совершившимся фактом, им будет даровано право на жительство в стране. Власти Нидерландов соблюли справедливый баланс между интересами заявителей, с одной стороны, и интересами общества в деле контроля над иммиграцией, с другой стороны. Жалоба признана явно необоснованной.

По жалобам о нарушениях Статьи 10 Конвенции

Вопрос о праве человека свободно выражать свое мнение

Отказ в выдаче разрешения на сбор подписей под обращением, организуемый в частном торговом центре: нарушение Конвенции отсутствует.

Эпплби и другие против Соединенного Королевства
[Appleby and others - United Kingdom] (N 44306/98)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Обстоятельства дела

Заявителями по делу являются три физических лица и группа по защите окружающей среды, учрежденная ими для организации кампании протеста против планируемой расширенной застройки на поле для спортивных игр в районе центральной части города. Первая заявительница установила агитационный стенд для сбора подписей у входа в торговый центр "Гэллериз", построенный корпорацией общественного строительства в качестве объекта центральной части города и впоследствии проданный частной компании. Заявительницу заставили убрать агитационный стенд после того, как сотрудники службы безопасности торгового центра запретили ей продолжать сбор подписей под обращением. Управляющий одного из крупных магазинов, расположенных внутри торгового центра, разрешил ей установить агитационный стенд и осуществлять сбор подписей в его магазине. Однако управляющий всего торгового центра отказал заявительнице в разрешении устанавливать агитационный стенд в торговом центре или на территории примыкающих к нему автомобильных стоянок, ссылаясь на политику строгого нейтралитета в политических и религиозных вопросах, проводимую хозяином торгового центра. Заявители продолжали свои попытки привлечь внимание общественности к своей кампании, устанавливая агитационные стенды на пешеходных дорожках и в старом центре города.

Вопросы права

По поводу положений Статьи 10 Конвенции. Власти Соединенного Королевства не несут никакой прямой ответственности за имевшие место ограничения свободы выражения мнения заявителей, и Европейский Суд не усматривает по делу, что какой-либо элемент ответственности государства может быть логически извлечен из того факта, что корпорация общественного строительства передала торговый центр в собственность частного лица или это было сделано с разрешения властей.

Таким образом, необходимо решить вопрос, нарушили ли власти Соединенного Королевства свое позитивное обязательство ограждать права заявителей от посягательств на них со стороны частного собственника. Вопрос, к которому заявители хотели привлечь внимание граждан, является вопросом, затрагивающим общественный интерес. Однако свобода выражения мнения не безгранична, и при ее реализации необходимо также принимать во внимание другое предусмотренное Конвенцией право, а именно - право собственности частного лица. Касаясь ссылок заявителей на прецедентную практику судов США и Канады в такого рода коллизиях, нельзя пока утверждать, что по делам о свободе выражения мнения выработался некий консенсус среди судов этих стран, который был бы Европейскому Суду в помощь при рассмотрении настоящего дела в контексте Статьи 10 Конвенции; при этом следует учитывать, что сама эта статья не дарует любую свободу форума.

Европейский Суд не считает, что изменения, произошедшие в способах, с помощью которых люди перемещаются с места на место и общаются друг с другом, требуют автоматического создания прав на вход на территорию частной собственности. Хотя Европейский Суд не исключает возникновения у государства некоего позитивного обязательства регулировать права собственности в случаях, когда налагаемые на доступ к собственности ограничения имеют следствием препятствование какому-либо эффективному осуществлению свободы выражения мнения или разрушают самое суть этого права.

В настоящем деле, однако, ограничение возможностей заявителей свободно доводить свои взгляды до граждан распространялось лишь на территории входов в торговый центр и мест прохода покупателей в нем; ничто не мешало заявителям получить разрешение от частных предпринимателей, арендующих в этом центре торговые площади, распространять свои листовки в тех проходах для людей, которые считаются в общественном пользовании, проводить кампанию в старом центре города или использовать альтернативные средства агитации, такие как обход домов и квартир, попытки добиться освещения своей кампании средствами массовой информации. Соответственно, заявители не могли утверждать, что их фактически лишили возможностей доводить свои взгляды до сведения сограждан. Взвешивая значимость прав, вступивших в коллизию по данному делу, Европейский Суд не находит, что власти Соединенного Королевства не привели в действие какое-либо свое позитивное обязательство охранять свободу выражения мнения заявителей от посягательств.

Постановление

Положения Статьи 10 Конвенции не нарушены (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

По поводу положений Статьи 11 Конвенции. По поводу настоящего дела, если рассматривать его в контексте этой статьи, у Европейского Суда возникли по большей части идентичные соображения.

Постановление

Положения Статьи 11 Конвенции не нарушены (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

По поводу положений Статьи 13 Конвенции. Что же касается аргумента о том, что до вступления в силу в октябре 2000 года закона "О правах человека" в Соединенном Королевстве отсутствовало внутригосударственное средство правовой защиты, то следует заметить: Статью 13 Конвенции нельзя толковать как требующую наличия средства правовой защиты, приводимого в действие в связи с неудовлетворяющим то или иное лицо состоянием национального права. После вступления в силу упомянутого закона у заявителей имелась возможность подать соответствующие жалобы в суды Соединенного Королевства.

Постановление

Положения Статьи 13 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

Вопрос о праве человека свободно выражать свое мнение

Журналиста, утверждавшего, что прокурор злоупотреблял служебными полномочиями в политических целях, признали виновным в клевете: положения Конвенции не нарушены.

Перна против Италии
[Perna - Italy] (N 48898/99)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено Большой Палатой]

(Перевод - текст заимствован из пресс-релиза)

Обстоятельства дела

Заявителем по данному делу является Джанкарло Перна, 1940 года рождения, итальянский журналист, проживающий в Риме. 21 ноября 1993 г. он опубликовал в итальянской ежедневной газете "Иль Джорнале" (Il Giornale) статью о должностном лице суда Джанкарло Каселли, который в то время был прокурором в г. Палермо. Статья была озаглавлена "Каселли, судья с белой челкой" ("Caselli, il ciuffo bianco della giustizia"); далее следовал подзаголовок "Католическое воспитание, коммунистическая воинственность - все, как у его друга Виоланте..." ("Scuola dai preti, militanza communista come l'amico Violante..."). Статья начиналась с критики в адрес воинствующей политической позиции Джанкарло Каселли, включая ссылку на "троякую присягу на верность - Богу, Закону и Боттеге Оскуре [бывшая штаб-квартира Коммунистической партии Италии, ныне штаб-квартира Демократической партии левых сил]" (un triplo giuramento di obbedienza. A Dio, alla Legge, a Botteghe Oscure). Затем автор обвинил Джанкарло Каселли в том, что он вместе с другими вынашивает замысел поставить под контроль прокуратуры всех итальянских городов. Джанкарло Каселли также приписано намерение использовать агента из числа раскаявшихся и ставших на путь сотрудничества с властями уголовников (pentito) - Т. Бускетта для того, чтобы попытаться разрушить политическую карьеру Джулио Андреотти, бывшего премьер-министра Италии, предъявив ему обвинение в пособничестве преступной организации, построенной по типу мафий (appoggio esterno alla mafia), прекрасно отдавая себе отчет при этом, что рано или поздно дело придется прекратить за отсутствием доказательств.

10 января 1996 г. состоялось судебное заседание по жалобе о защите чести и достоинства, поданной Джанкарло Каселли, в котором трибунал г. Монзы признал заявителя и тогдашнего менеджера газеты виновными в клевете, совершенной при отягчающих обстоятельствах. Они были приговорены к штрафам на сумму 1 500 000 и 1 000 000 итальянских лир, соответственно (около 775 и 515 евро), и их обязали компенсировать убытки и расходы в сумме 60 000 000 итальянских лир (около 31 000 евро), а также возместить Джанкарло Каселли расходы, понесенные им в связи с подачей иска, и опубликовать решение суда в газете. Джанкарло Перна обжаловал это решение.

28 октября 1997 г. Апелляционный суд г. Милан вынес решение по делу заявителя. Суд постановил, что та часть статьи в газете, которая касалась присяги на верность, является клеветой, поскольку утверждала зависимость Джанкарло Каселли от указаний политической партии. Относительно остальных частей статьи суд постановил, что утверждения Джанкарло Перна, касающиеся исполнения Джанкарло Каселли своих обязанностей на государственной юридической службе, весьма серьезны, имеют в высшей степени клеветнический характер в том смысле, что не подкреплены никакими доказательствами. Далее суд указал, что не считает для себя необходимым рассматривать доказательства, которые заявитель хотел представить, потому что его высказывания относительно политической принадлежности Джанкарло Каселли и использования им агента из числа раскаявшихся преступников в уголовном преследовании Джулио Андреотти не были по своей юридической природе клеветническими и потому не имели отношения к рассматриваемому судом делу. Высший Кассационный суд оставил решение Апелляционного суда в силе.

Вопросы права

По поводу пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд обращает внимание на то, что допустимость доказательств по делу является в первую очередь предметом регулирования права страны; согласно Конвенции задача Европейского Суда состоит в оценке справедливости судебного разбирательства в целом, включая и то, как суд принимает доказательства по делу. Европейский Суд отмечает, что доказательства, которые заявитель хотел представить суду путем предложения исследовать две газетные статьи и допроса Джанкарло Каселли в качестве свидетеля, были нацелены на доказывание истинности своих заявлений; эти заявления - согласно решениям судов, рассматривавших дело - не имели клеветнический характер. Европейский Суд согласился с этими судами в том, что доказательства, о которых идет речь, не позволили бы установить, что Джанкарло Каселли не придерживался принципов беспристрастности, независимости и объективности, неотъемлемо присущих его обязанностям как должностного лица государственной юридической службы. Заявитель не пытался доказать истинность своих утверждений; напротив - он заявлял, что выражал критические суждения о человеке, необходимость доказывать которые отсутствует. Соответственно обжалуемое им судебное разбирательство не может быть признано несправедливым ввиду того, каким образом суд подошел к принятию доказательств по делу.

Постановление

Положения пункта 1 и подпункта "d" пункта 3 Статьи 6 Конвенции не нарушены (принято единогласно).

По поводу Статьи 10 Конвенции. Признание заявителя виновным в клевете, бесспорно, является вмешательством государства в реализацию его права свободно выражать свое мнение. Это вмешательство, предпринятое на основании положений Уголовного кодекса Италии и Закона "О прессе" от 8 февраля 1948 г., преследовало правомерную цель защиты репутации и прав других лиц. Для того чтобы определить, было ли это вмешательство необходимо в демократическом обществе, Европейский Суд должен установить, не вышли ли власти Италии за рамки допустимого для них усмотрения, признав заявителя виновным в клевете.

Европейский Суд обращает внимание на то, что важно не упустить из виду общее содержание статьи и самую ее суть. Заявитель не ограничился утверждением, что Джанкарло Каселли вынашивает или демонстрирует политические убеждения, которые могут вызывать сомнения в его беспристрастности при исполнении должностных обязанностей. Как правильно заметили итальянские суды, из статьи в целом следует, что ее автор хотел ясно и недвусмысленно довести до сведения общественности следующее сообщение: Джанкарло Каселли умышленно злоупотребил своими должностными полномочиями, приняв участие в замысле Коммунистической партии Италии поставить под контроль прокуратуры в стране итальянских прокуроров. В этом контексте даже такие фразы, как замечание по поводу "присяги на верность", имеют не более чем символический смысл.

Более того, Европейский Суд уже пришел к выводу, что заявитель ни разу не пытался доказать истинность своих утверждений; напротив - он заявлял, что выражал критические суждения о человеке, необходимость доказывать которые отсутствует. Учитывая это, Европейский Суд пришел к выводу, что вынесение заявителю обвинительного приговора и назначение ему наказания не были мерами, непропорциональными преследуемой государством правомерной цели, и что мотивировка применения этих мер итальянскими судами была обоснованной и достаточной. Таким образом, вмешательство государства в реализацию права заявителя свободно выражать свое мнение может быть посему признано необходимым в демократическом обществе.

Постановление

Положения Статьи 10 Конвенции не нарушены (принято 16 голосами "за" и одним голосом "против").

Вопрос о праве человека свободно выражать свое мнение

Заявитель признан виновным в том, что оскорбил судей в письме: допущено нарушение Статьи 10 Конвенции.

Скалка против Польши
[Skalka - Poland] (N 43425/98)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

Обстоятельства дела

Отбывая наказание в виде лишения свободы, заявитель написал председателю суда воеводства жалобу на судью, ответившего на письмо, ранее написанное заявителем. Заявитель использовал такие выражения, как "безответственные клоуны" и "кретин". Суд признал его виновным в оскорблении государственной власти, а именно всех упомянутых в письме судей отделения суда, а также неидентифицированного судьи. Заявителя приговорили к восьми месяцам лишения свободы. Его жалобы на приговор были отклонены.

Вопросы права

По поводу положений Статьи 10 Конвенции. Суды не наделены иммунитетом от критики и не ограждены от того, чтобы их деятельность подвергалась дотошному анализу обществом. Однако необходимо четко разграничивать критику и оскорбление. Если единственное намерение лица заключается в том, чтобы оскорбить суд или его членов, назначение такому лицу соответствующего наказания в принципе не будет нарушать Статью 10 Конвенции. Заявитель, без сомнения, использовал оскорбительные выражения, и общий тон его письма был уничижительным. Более того, он не сформулировал никаких конкретных жалоб по поводу деятельности суда. Но природа и степень тяжести наказания по такого рода делам являются важными факторами, и то, что заявителя приговорили к лишению свободы, следует признать жесткой мерой, особенно если принять во внимание, что заявитель ранее не был судим за подобное правонарушение.

Учитывая обстоятельства дела, можно сказать, что защищаемый государством интерес был достаточно важен, чтобы оправдать ограничения на право человека свободно выражать свое мнение; в этом случае назначение соответствующего наказания не нарушило бы Конвенцию. Но в данном деле наказание было непропорционально суровым и не соответствовало тяжести преступления.

Постановление

Допущено нарушение Статьи 10 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд счел, что его вывод о наличии в данном деле нарушения Конвенции является достаточно справедливой компенсацией морального вреда. Кроме того, Европейский Суд присуждает выплатить заявителю определенную сумму в возмещение судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.

Вопрос о свободе распространения информации

Заявителям не разрешили вести по радио прямую трансляцию судебного процесса по делу об убийстве: жалоба признана неприемлемой.

Радиостанция "П4 Радио Хель Норге" против Норвегии
[P4 Radio Hele Norge - Norway] (N 76682/01)

Решение от 6 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

Заявителем по делу является радиостанция, которая обратилась за разрешением вести трансляцию громкого судебного процесса по делу об убийстве, проходившего в Норвегии в 2001 году. Суд первой инстанции отказал радиостанции в выдаче такого разрешения. Суд провинции оставил это решение в силе, постановив, что решение суда первой инстанции не подлежит апелляционному обжалованию. При этом Суд провинции высказал мнение, что отказ в выдаче разрешения не противоречит Конвенции. Заявитель подал жалобу в Верховный суд Норвегии, но Специальный проверочный апелляционный комитет ее не удовлетворил, посчитав, что Статья 10 Конвенции не включает в себя права на трансляцию судебного процесса по уголовному делу по радио.

Дело рассматривалось в открытом заседании. Ввиду большого интереса к процессу со стороны общественности и средств массовой информации для представителей прессы была организована единая прямая аудио- и видеотрансляция процесса, которую они могли смотреть и слушать в помещении, рядом с залом судебного заседания.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 10 Конвенции. Европейский Суд исходит из предположения, что оспариваемые ограничения на радиотрансляцию являются вмешательством государства в реализацию заявителем его права на свободу выражения мнения. Это вмешательство было предусмотрено законом и преследовало законные цели.

Что же касается необходимости упомянутых ограничений, то Европейский Суд обращает внимание на то обстоятельство, что государства - участники Конвенции не выработали единой позиции по поводу допустимости прямой трансляции судебных разбирательств. В зависимости от обстоятельств прямая трансляция судебного процесса может оказать дополнительное давление на его участников, негативно повлиять на манеру их поведения в суде и, следовательно, помешать справедливому отправлению правосудия. Так как при прямой трансляции журналисты в известной степени фильтруют информацию, такая трансляция не может заменить собой физического присутствия граждан на судебном процессе, что представляет собой одну из основных гарантий прозрачности судебной власти и возможности подвергнуть ее функционирование скрупулезному анализу.

Сообразно с этим, принимая во внимание рамки допустимого для властей Норвегии усмотрения в сфере защиты свободы выражения мнения, запрет на радиотрансляцию судебных заседаний, существующий в праве страны, сам по себе не поднимает вопрос о несоблюдении властями Норвегии Статьи 10 Конвенции. Более того, способ применения права Норвегии в данном деле был мотивирован обоснованно и в достаточной степени и может разумно считаться мерой, пропорциональной преследуемым государством законным целям. Судебное разбирательство по уголовному делу было гласным, и в суд были допущены представители общественности. Ввиду повышенного интереса к этому судебному процессу со стороны средств массовой информации все представители прессы были устроены в помещении, рядом с залом судебного заседания, для просмотра видеотрансляции и прослушивания аудиотрансляции без проявления дискриминации по отношению к кому-либо из них.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 13 Конвенции. В свете вывода, к которому пришел Европейский Суд, рассматривая дело по Статье 10 Конвенции, эта часть жалобы заявителя явно необоснованна. Даже если предположить, что Статья 13 Конвенции применима к обстоятельствам данного дела, апелляционные суды Норвегии, несмотря на ограниченный характер своей юрисдикции, рассматривали аргументы заявителя, исходя из положений Статьи 10 Конвенции.

По жалобам о нарушениях Статьи 13 Конвенции

Вопрос о праве человека на эффективные средства правовой защиты

Проверка в надзорной инстанции правомерности применения меры пресечения в виде содержания заявителя под стражей, проведенная после того, как он обратился в Европейский Суд: жалоба признана неприемлемой.

Гусинский против России
[Gusinskiy - Russia] (N 70276/01)

Решение от 9 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте пункта 1 Статьи 5 Конвенции.)

По вопросу о применении Статьи 30 Конвенции

Вопрос об уступке юрисдикции в пользу Большой Палаты

Применимость Статьи 2 Конвенции к плоду в утробе матери: дело передано на рассмотрение Большой Палаты.

Во против Франции
[Vo - France] (N 53924/00)

[Вынесено III Секцией]

В гинекологическое отделение больницы поступили две пациентки с одинаковыми фамилиями. Перепутав их, врач произвел в отношении заявительницы, пришедшей на обследование по беременности, действия, предназначенные для удаления контрацептивной спирали. Это привело к разрыву амниотического мешка и необходимости проведения аборта по медицинским показаниям.

Кассационный суд отказался квалифицировать как непредумышленное убийство действия врача, которые - по его небрежности или неосторожности - привели к смерти в утробе матери человеческого плода, хотя еще не жизнеспособного, но уже близкого к тому, чтобы стать таковым. Суд также отказался признать плод в утробе матери человеческим существом, пользующимся защитой уголовного права. Заявительница утверждала, что положение, при котором отсутствует защита еще не появившегося на свет ребенка со стороны уголовного права Франции, является недопустимым и образует нарушение Статьи 2 Конвенции. Секция уступила юрисдикцию по делу в пользу Большой Палаты Европейского Суда.

По вопросу о применении Статьи 34 Конвенции

Вопрос о сохранении за заявителем статуса жертвы нарушения Конвенции

Сохранение статуса жертвы вопреки тому, что национальный суд Италии признал нарушение и постановил выплатить заявителям компенсацию.

Скордино и другие против Италии
[Scordino and others - Italy] (N 36813/97)

Решение от 27 марта 2003 г. [вынесено I Секцией]

Заявителям принадлежали земельные участки, на часть которых, пригодную для застройки в интересах населения, распространялось действие выданного властями разрешения на принудительное отчуждение. Своим декретом окружной совет установил окончательную компенсацию за отчуждаемую землю. В 1990 году заявители оспорили размер этой компенсации в Апелляционном суде. В ходе производства по делу были назначены эксперты для определения суммы компенсации согласно новым нормам, предусмотренным законом, который был принят в период разбирательства спора в суде и был применимым к данному делу, находящемуся в процессе рассмотрения. В итоге, в 1998 году суд постановил, что заявители могут претендовать на компенсацию в размере, большим, чем предусмотрено декретом окружного совета.

В апреле 2001 года заявители обратились в Апелляционный суд с требованием о выплате компенсации материального и морального вреда, который, как они утверждали, был им причинен чрезмерной продолжительностью производства по делу. В обоснование своих требований они ссылались на Закон N 89 от 24 марта 2001 г. - так называемый Закон Пинто, который ввел в правовую систему Италии средство правовой защиты интересов тяжущихся сторон в случаях чрезмерной продолжительности судебного разбирательства. В июле 2001 года Апелляционный суд лишь частично удовлетворил требования заявителей, присудив им определенную сумму в счет компенсации морального вреда. Заявители не обжаловали это решение по вопросам права, утверждая, что, учитывая прецедентную практику Высшего Кассационного суда Италии, эта жалоба была заведомо обречена на то, чтобы быть отклоненной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции (относительно разумной продолжительности судебного разбирательства).

(а) По поводу предварительного возражения властей Италии, касающегося неисчерпания заявителями всех внутригосударственных средств правовой защиты. Европейский Суд не нашел в практике Высшего Кассационного Суда Италии случая, когда этот суд принял бы к рассмотрению жалобу, подобную той, какую подали заявители, в которой утверждалось бы, что размер присужденной Апелляционным судом компенсации за чрезмерную продолжительность судебного разбирательства несоразмерен предполагаемому ущербу или не соответствует нормам прецедентного права, создаваемого Европейским Судом. Высший Кассационный суд не удовлетворил жалобы, о которых идет речь.

Европейский Суд делает из этого логический вывод, что у заявителей не было никакого стимула обжаловать это решение по вопросам права. К тому же при этом они подвергались риску, что суд обяжет их оплатить судебные издержки. Соответственно для того, чтобы считать все внутригосударственные средства правовой защиты исчерпанными, от заявителей не требовалось обжаловать упомянутое решение по вопросам права. Европейский Суд посему отклонил связанное с этим предварительное возражение властей Италии.

(b) По поводу предварительного возражения властей Италии, утверждающих, что заявители не имеют статуса жертвы. Апелляционный суд Италии в своем решении от июля 2001 года действительно признал, что производство по делу, возбужденное заявителями, продолжалось чересчур долго. Это может быть расценено как признание факта нарушения Конвенции. Апелляционный суд присудил каждому заявителю приблизительно по 600 евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного им чрезмерной продолжительностью производства по делу. Однако в схожих случаях Европейский Суд присуждал заявителям более высокие суммы. Европейский Суд допускает, что власти Италии могут исчислять размеры сумм компенсаций по делам о чрезмерной продолжительности судебных разбирательств по своим нормам, которые необязательно следуют строгим и формальным критериям, взятым им на вооружение.

Однако присуждаемая властями страны сумма должна в разумной пропорции соотноситься с суммами, которые в сходных случаях присуждает Европейский Суд. В данном деле это правило соблюдено не было, поскольку по схожим делам Европейский Суд обычно присуждает суммы, почти в десять раз большие той, что постановил выплатить заявителям итальянский суд.

Европейский Суд уважает право национальных судов Италии по собственному усмотрению решать такого рода правовые вопросы, но считает, что решения этих судов все-таки должны соответствовать и нормам прецедентного права, создаваемого Европейским Судом и присуждать в качестве компенсаций суммы, соразмерные тем, что присуждает Европейский Суд. Учитывая разницу в суммах, размер компенсации, присужденной заявителям, не может быть признан адекватным и тем самым способным загладить вред, причиненный предполагаемым нарушением Конвенции. Заявители вправе претендовать на статус жертв нарушения Конвенции в значении Статьи 34 Конвенции. Поэтому связанное с этим возражение властей Италии Европейский Суд также отклонил.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции (относительно справедливости судебного разбирательства по делу заявителей) и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

По вопросу о применении Статьи 35 Конвенции

Пункт 1 Статьи 35 Конвенции

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Хорватия)

Эффективность средства правовой защиты в отношении продолжительности производства по делу в суде.

Шок против Хорватии
[Soc - Croatia] (N 47863/99)

Постановление от 9 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Обстоятельства дела

Дело касается продолжительности пяти производств по гражданским делам, три из которых все еще продолжаются.

Вопросы права

По поводу предварительного возражения властей Хорватии о неисчерпании заявителями внутригосударственных средств правовой защиты.

В том, что касается еще не завершенных производств по гражданским делам, Европейский Суд не видит причин отходить от вывода, который он сделал в своих предыдущих решениях о приемлемости жалоб (см. Решение по делу "Славичек против Хорватии", N 20862/02, от 4 июля 2002 г. и Решение по делу "Ноголика против Хорватии", N 77784/01, от 5 сентября 2002 г.), относительно того, что конституционная жалоба, поданная на основании статьи 63 Закона "О Конституционном суде" 2002 года, является эффективным средством правовой защиты в отношении продолжительности производства по делу в суде.

Однако эта установка не применима к ситуациям, когда производство по делу завершено. Во-первых, формулировки упомянутой нормы закона оставляют сомнения по поводу ее применимости к завершенному производству по делу. Во-вторых, власти Хорватии не привели примеров из прецедентной практики своей страны, которые показывали бы, что Конституционный суд Хорватии рассматривает жалобы в отношении чрезмерной продолжительности дел, производство по которым завершено. Напротив, решения Конституционного суда ясно указывают, что, по его мнению, статья 63 не применяется к такого рода делам. Предварительное возражение властей Хорватии относительно двух уже завершившихся судебных разбирательств было отклонено.

По поводу положений пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Европейский Суд пришел к выводу, что применительно к двум делам, производство по которым завершено, нарушения Конвенции допущено не было.

По поводу положений Статьи 13 Конвенции. Ссылаясь на вышеупомянутую мотивировку, Европейский Суд пришел к выводу, что данная статья не была нарушена.

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Италия)

Эффективность подачи кассационной жалобы по поводу суммы компенсации, выплаченной за ущерб, причиненный чрезмерной продолжительностью производства по делу в суде: предварительное возражение властей Италии отклонено.

Скордино и другие против Италии
[Scordino and others - Italy] (N 36813/97)

Решение от 27 марта 2003 г. [вынесено I Секцией]

(См. выше изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте Статьи 34 Конвенции.)

Вопрос об эффективном внутригосударственном средстве правовой защиты (Португалия)

Продолжительность производства по делу в суде: эффективность подачи иска по поводу внедоговорной ответственности государства.

Паулино Томаш против Португалии
[Paulino Tomas - Portugal] (N 58698/00)

Гувейя да Силва Торрадо против Португалии
[Gouveia da Silva Torrado - Portugal] (N 65305/01)

Решения от 22 мая 2003 г. [вынесены III Секцией]

Жалобы касаются чрезмерной продолжительности производства по делу о присуждении компенсации за ущерб, причиненный дорожно-транспортным происшествием, а также исполнительного производства по наложению ареста на банковские счета должника для обращения взыскания во исполнение вынесенного решения суда. К настоящему моменту первое производство завершено, а второе продолжается.

Решение

Жалобы признаны неприемлемыми, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. По крайней мере, начиная с октября 1999 года, возможность подачи иска по поводу внедоговорной гражданской ответственности государства, предусмотренная законодательным декретом N 48051, стала эффективным, адекватным и доступным средством в португальском праве, обеспечивающим применение санкций против государства в случаях чрезмерной продолжительности производства по делу в суде. К этому средству, таким образом, надлежит прибегать в целях применения пункта 1 Статьи 35 Конвенции, когда производство по делу в суде - завершенное или продолжающееся - чрезмерно затянуто. Однако это правило применяется только при условии, что подача иска по поводу внедоговорной ответственности государства сама по себе остается эффективным, адекватным и доступным средством применения санкций против государства в случаях чрезмерной продолжительности производства по делу. На адекватность иска о признании ответственности государства как средства правовой защиты могут повлиять чрезмерная продолжительность его рассмотрения, а также размер присужденной компенсации (см. Решение Европейского Суда по делу "Скордино и другие против Италии" от 27 марта 2003 г.; данное решение приведено выше в контексте Статьи 34 Конвенции).

Заявители, обратившиеся в Европейский Суд по поводу чрезмерной продолжительности рассмотрения их дела судами Португалии, не подавали в административные суды этой страны иска, касающегося установления внедоговорной ответственности государства. Когда они подали жалобу в Европейский Суд, возможность подачи такого иска являлась средством правовой защиты, которое надо было исчерпать в соответствии с пунктом 1 Статьи 35 Конвенции. Заявители, таким образом, не исчерпали всех внутригосударственных средств правовой защиты.

Вопрос о подаче жалобы в течение шести месяцев с момента вынесения внутригосударственными органами окончательного решения по делу

Вопрос об истечении шестимесячного срока для подачи жалобы, поднятый Европейским Судом по собственной инициативе: жалоба признана неприемлемой.

Сото Санчес против Испании
[Soto Sanchez - Spain] (N 66990/01)

Решение от 20 мая 2003 г. [принято IV Секцией]

(См. выше изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте пункта 1 Статьи 6 Конвенции [гражданско-процессуальный аспект].)

По вопросу о применении Статьи 37 Конвенции

Пункт 1 Статьи 37 Конвенции

Тахсин Акар против Турции
[Tahsin Acar - Turkey] (N 26307/95)

Постановление по предварительным вопросам от 6 мая 2003 г.

[Вынесено Большой Палатой]

Обстоятельства дела

В 1994 году двое мужчин в штатском, утверждавших, что они являются сотрудниками полиции, похитили брата заявителя. С тех пор он пропал. Заявитель и его семья обращались к властям с просьбами и жалобами, но безрезультатно. В январе 1997 года местный Административный совет решил не возбуждать судебное преследование двух жандармов и члена сил самообороны деревни. Несколько родственников заявителя утверждают, что в 2000 году во время просмотра телевизионного репортажа они заметили брата заявителя в составе группы лиц, которых арестовали. Обвинительные власти утверждали, что замеченный родственниками по телевизору человек не являлся братом заявителя, хотя и носил сходное имя.

В августе 2001 года власти Турции направили в Европейский Суд заявление, в котором предложили добровольно (ex gratia) выплатить заявителю 70 000 фунтов стерлингов в возмещение материального и морального ущерба, а также судебных издержек и выразили сожаление по поводу событий, приведших к подаче жалобы в Европейский Суд, в частности, исчезновения брата заявителей и горя, причиненного его семье.

Более того, власти Турции признали, что нерегистрируемые факты лишения свободы и неполнота расследования, проводимого по фактам исчезновения людей, образуют нарушения положений Конвенции, и обязались издать инструкции и принять все необходимые меры, гарантирующие полную и точную регистрацию всех фактов лишения свободы, а также проведение в случае предполагаемого исчезновения людей эффективного расследования.

На основании этих заверений Постановлением от 9 апреля 2002 г. жалоба заявителя была исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом, несмотря на ходатайство заявителя продолжить рассмотрение дела.

Вопросы права

Пределы, в которых Европейский Суд правомочен рассматривать данное дело. В то время как Европейский Суд полностью правомочен рассматривать жалобы, признанные им приемлемыми, в данных конкретных обстоятельствах он счел нужным ограничить рассмотрение дела на данной стадии - без ущерба для его существа - вопросом, дает ли одностороннее заявление властей Турции достаточные основания для постановления о том, что продолжение рассмотрения дела более не представляется оправданным.

По поводу положений подпункта "с" пункта 1 Статьи 37 Конвенции. Европейский Суд, принимая данное Постановление, основывался на одностороннем заявлении властей Турции и на представленных сторонами замечаниях, ставших результатом их конфиденциальных переговоров по заключению мирового соглашения, игнорировал заявления, сделанные сторонами в ходе этих переговоров, и мотивы, по которым соглашение не было достигнуто.

В определенных обстоятельствах можно исключить жалобу из списка подлежащих рассмотрению Европейским Судом дел на основании одностороннего заявления властей вопреки желанию заявителя продолжать производство по делу. Однако решение вопроса о том, дает ли такое заявление достаточные к тому основания, зависит от конкретных обстоятельств дела. При этом может быть принята во внимание природа жалобы; сопоставимость затронутых в ней вопросов с вопросами, по которым Европейский Суд уже принимал решения в предыдущих делах; природа и масштаб мер, принимаемых в ходе исполнения Постановлений Европейского Суда в таких случаях, и влияние этих мер на рассматриваемое Европейским Судом дело. Может играть существенную роль и то, в какой степени оспариваются факты дела, и какая очевидная доказательственная ценность должна придаваться заявлениям сторон относительно оценок фактов; также в этой связи важным является вопрос, принял ли Европейский Суд доказательства по делу. Кроме того, может быть взято в расчет и то, в какой мере власти страны признают факт нарушения Конвенции и каким образом они собираются это нарушение компенсировать. В зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела могут приниматься во внимание и другие соображения.

Что же касается данного дела, то, во-первых, в основном факты, лежащие в основе жалобы, стороны оспаривали.

Во-вторых, власти Турции согласились включить в свое заявление формулировку "такие, как в данном деле", имея в виду признание, что практика нерегистрируемых лишений свободы и неполное расследование предполагаемых исчезновений людей нарушают Статьи 2, 5 и 13 Конвенции. Однако впоследствии власти Турции твердо настаивали на том, что их заявление никоим образом не может быть истолковано в качестве любого признания властями Турции ответственности за любое нарушение Конвенции, отрицая тем самым признание ответственности, содержащееся в заявлении.

В-третьих, заявление в данном деле существенно отличалось по ряду ключевых моментов от заявления, сделанном властями Турции по делу "Акман против Турции"* (*Решение по данному делу (N 37453/97) об исключении жалобы из числа подлежащих рассмотрению было принято Европейским Судом 26 июня 2001 г. (прим. перев.).), в котором не оспаривалось, что сын заявителя был убит сотрудниками сил безопасности Турции, и в котором признавалось, что причиной его смерти явилось злоупотребление силой.

Более того, власти Турции уже приняли или обязались принять конкретные меры, чтобы избежать в будущем тех упущений, на которые указал Европейский Суд. В данном деле заявление властей Турции в недостаточной степени было обращено на жалобы заявителя в связи с нарушением его прав, предусмотренных Конвенцией, и не содержало указаний на какие-либо меры, предусматриваемые для того, чтобы загладить конкретный вред. Власти Турции взяли на себя лишь общее обязательство приложить усилия к тому, чтобы не допустить в будущем исчезновений людей, без учета того, какие приемлемые и практически осуществимые меры могут потребоваться применительно к данному делу. Полное признание властями Турции своей ответственности не может рассматриваться как необходимое условие исключения жалобы из списка подлежащих рассмотрению Европейским Судом дел на основании одностороннего заявления властей. Тем не менее в делах, касающихся исчезновений людей или убийств, совершенных неустановленными лицами, по которым существуют очевидные доказательства того, что расследование этих преступлений не соответствует требованиям, предъявляемым Конвенцией, одностороннее заявление властей должно, по меньшей мере, содержать признание этого факта. Заявление должно также содержать обязательство должным образом провести расследование.

Поскольку заявление властей Турции в данном деле не содержало ни признания несостоятельности расследования, ни обязательства провести его в соответствии с требованиями Конвенции, принцип уважения прав человека требует продолжения производства по делу, и жалоба не может быть исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом.

По вопросу о применении Статьи 38 Конвенции

Подпункт "а" пункта 1 Статьи 38 Конвенции

Вопрос о создании государством всех необходимых условий для рассмотрения дела Европейским Судом

Задержки и бездействие, допущенные властями Турции при ответе на запросы о представлении документов, информации и свидетелей: обязательства по Конвенции не выполнены.

Тепе против Турции
[Tepe - Turkey] (N 27244/95)

Постановление от 9 мая 2003 г.

[вынесено II Секцией (в предыдущем составе)]

(См. выше изложение данной жалобы, рассмотренной в контексте Статьи 2 Конвенции.)

По вопросу о применении Статьи 41 Конвенции

Вопрос о справедливой компенсации

Мотэ де Нарбонн против Франции
[Motais de Narbonne - France] (N 48161/99)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

(Перевод - текст заимствован из пресс-релиза)

Обстоятельства дела

Заявители по данному делу являются бенефициариями недвижимого имущества, которое раньше включало в себя земельный участок, расположенный в г.Сен-Дени де ла Реюньон (Saint-Denis de la RJunion). Этот участок был принудительно отчужден властями в интересах общества. В Постановлении от 2 июля 2002 г. Европейский Суд пришел к выводу, что, поскольку за 19 лет, прошедших с момента отчуждения, участок земли не обустраивался, заявителей незаконно лишили прироста ее стоимости. Соответственно Европейский Суд постановил, что в связи с отчуждением заявители понесли непомерно большие расходы, и констатировал факт нарушения Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский Суд сохранил за собой решение вопроса о применении Статьи 41 Конвенции (присуждение справедливой компенсации), что касается понесенного материального ущерба.

Вопросы права

Европейский Суд единогласно решил присудить заявителям 3 286 765,70 евро за понесенный ими материальный ущерб.

По вопросу о применении Статьи 43 Конвенции

Пункт 2 Статьи 43 Конвенции

Коллегия в составе пяти членов Большой Палаты приняла обращения сторон в деле о передаче на рассмотрение Большой Палаты следующих постановлений:

Копецки против Словакии
[Kopecky - Slovakia] (N 44912/98)

Постановление от 7 января 2003 г. [вынесено IV Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 49.)

Маматкулов и Абдурасулович против Турции
[Mamatkulov and Abdurasulovic - Turkey] (N 46827/99 и 46951/99)

Постановление от 6 февраля 2003 г. [вынесено I Секцией (в предыдущем составе)]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 50.)

Статья 44 Конвенции

Подпункт "b" пункта 2 Статьи 44 Конвенции

Следующие Постановления Европейского Суда вступили в силу в соответствии с подпунктом "b" пункта 2 Статьи 44 Конвенции (в связи с истечением трехмесячного срока, установленного для внесения обращения о передаче дела в Большую Палату) (см. "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека", N 50):

Ретьер против Франции
[Raitiere - France] (N 51066/99)

Эпу Голетто против Франции
[Epoux Goletto - France] (N 54596/00)

Бенхайм против Франции
[Benhaim - France] (N 58600/00)

Постановления от 4 февраля 2003 г. [вынесены II Секцией]

Ван дер Вен против Нидерландов
[Van der Ven - Netherlands] (N 50901/99)

Лорсе и другие против Нидерландов
[Lorse and others - Netherlands] (N 52750/99)

Постановления от 4 февраля 2003 г. [вынесены I Секцией (в предыдущем составе)]

Ачча и другие против Турции
[Atca and others - Turkey] (N 41316/98)

Ездемир против Турции
[Оzdemir - Turkey] (N 59659/00)

Якупович против Австрии
[Jakupovic - Austria] (N 36757/97)

Постановления от 6 февраля 2003 г. [вынесены III Секцией]

Стате и другие против Румынии
[State and others - Romania] (N 31680/96)

Григоре против Румынии
[Grigore - Romania] (N 31736/96)

Тарбашану против Румынии
[Tarbasanu - Romania] (N 32269/96)

Постановления от 11 февраля 2003 г. [вынесены II Секцией]

Хаммерн против Норвегии
[Hammern - Norway] (N 30287/96)

О. против Норвегии
[O. - Norway] (N 29327/98)

Рингвольд против Норвегии
[Ringvold - Norway] (N 34964/97)

Й. против Норвегии
[Y. - Norway] (N 56568/00)

Постановления от 11 февраля 2003 г. [вынесены III Секцией (в предыдущем составе)]

Фукс против Польши
[Fuchs - Poland] (N 33870/96)

Буковски против Польши
[Bukowski - Poland] (N 38665/97)

Постановления от 11 февраля 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Четин и другие против Турции
[Cetin and others - Turkey] (N 40153/98, N 40160/98)

Постановление от 13 февраля 2003 г. [вынесено II Секцией]

Луэра против Франции
[Louerat - France] (N 44964/98)

Шевроль против Франции
[Chevrol - France] (N 49636/99)

Постановления от 13 февраля 2003 г. [вынесены III Секцией]

Шааль против Люксембурга
[Schaal - Luxembourg] (N 51773/99)

Прадо Бугалло против Испании
[Prado Bugallo - Spain] (N 58496/00)

Постановления от 18 февраля 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Хатчисон Рейд против Соединенного Королевства
[Hutchison Reid - United Kingdom] (N 50272/99)

Форрер-Ниденталь против Германии
[Forrer-Niedenthal - Germany] (N 47316/99)

Кинд против Германии
[Kind - Germany] (N 44324/98)

Маркеш Нуньеш против Португалии
[Marques Nunes - Portugal] (N 52412/99)

Постановления от 20 февраля 2003 г. [вынесены III Секцией]

Поповац против Румынии
[Popovat - Romania] (N 32265/96)

Сава и другие против Румынии
[Szava and others - Romania] (N 32267/96)

Постановления от 25 февраля 2003 г. [вынесены II Секцией]

Ремен и Шмит против Люксембурга
[Roemen and Schmit - Luxembourg] (N 51772/99)

Постановление от 25 февраля 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Г. и М. против Италии
[G. and M. - Italy] (N 31740/96)

Постановление от 27 февраля 2003 г. [вынесено I Секцией]

Нидербестер против Германии
[Niederboster - Germany] (N 39547/98)

Феррейра Алвеш против Португалии
[Ferreira Alves - Portugal] (N 53937/00)

Компания "Текстайл Трейдерс Лимитед" против Португалии
[Textile Traders Limited v. Portugal] (N 52657/99)

Постановления от 27 февраля 2003 г. [вынесены III Секцией]

Подпункт "с" пункта 2 Статьи 44 Конвенции

21 мая 2003 года Коллегия в составе пяти членов Большой Палаты не приняла обращения сторон в деле о передаче на рассмотрение Большой Палаты следующих постановлений, которые, таким образом, вступили в силу:

Кроличек против Франции
[Kroliczek - France] (N 43969/98)

Постановление от 2 июля 2002 г. [вынесено II Секцией]

Яносевич против Швеции
[Janosevic - Sweden] (N 34619/97)

Компания "Вястберга Такси Акциеболаг" и Вулич против Швеции
[Vastberga Taxi Aktiebolag and Vulic - Sweden] (N 36985/97)

Постановления от 23 июля 2002 г. [вынесены I Секцией (в предыдущем составе)]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 44.)

Азас против Греции
[Azas - Greece] (N 50824/99)

Постановление от 19 сентября 2002 г. [вынесено I Секцией]

Геджер против Нидерландов
[Gоcer - Netherlands] (N 51392/99)

Постановление от 3 октября 2002 г. [вынесено III Секцией]

Пости и Рахко против Финляндии
[Posti and Rahko - Finland] (N 27824/95)

Постановление от 24 сентября 2002 г. [вынесено IV Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 45.)

Василопулу против Греции
[Vasilopoulou - Greece] (N 47541/99)

Постановление от 26 сентября 2002 г. [вынесено I Секцией]

Бемер против Гремании
[Bоhmer - Germany] (N 37568/97)

Постановление от 3 октября 2002 г. [вынесено III Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 46.)

Г. Л. против Италии
[G.L. - Italy] (N 54283/00)

Постановление от 3 октября 2002 г. [вынесено III Секцией]

Тераубе против Франции
[Theraube - France] (N 44565/98)

Постановление от 10 октября 2002 г. [вынесено III Секцией]

Тьеме против Германии
[Thieme - Germany] (N 38365/97)

Постановление от 17 октября 2002 г. [вынесено III Секцией]

Мессина против Италии (N 3)
[Messina - Italy (no. 3)] (N 33993/96)

Постановление от 21 октября 2002 г. [вынесено I Секцией]

Корал против Польши
[Koral - Poland] (N 52518/99)

Постановление от 5 ноября 2002 г. [вынесено IV Секцией]

Бакова против Словакии
[Bakovа - Slovakia] (N 47227/99)

Постановление от 12 ноября 2002 г. [вынесено IV Секцией]

Муизель против Франции
[Mouisel - France] (N 67263/01)

Постановление от 14 ноября 2002 г. [вынесено I Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 47.)

Жульен против Франции
[Julien - France] (N 42276/98)

Постановление от 14 ноября 2002 г. [вынесено III Секцией]

Берже против Франции
[Berger - France] (N 48221/99)

Постановление от 3 декабря 2002 г. [вынесено II Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 48.)

Компания "Терацци С.А.С." против Италии
[Terazzi S.A.S. - Italy] (N 27265/95)

Деп и Дикл против Турции
[Dep and Dicle - Turkey] (N 25141/94)

Постановления от 10 декабря 2002 г. [вынесены IV Секцией]

Голеа против Румынии
[Golea - Romania] (N 29973/96)

Георгиу против Румынии
[Gheorghiu - Romania] (N 31678/96)

Митчелл и Холлоуей против Соединенного Королевства
[Mitchell and Holloway - United Kingdom] (N 44808/98)

Февр против Франции
[Faivre - France] (N 46215/99)

Постановления от 17 декабря 2002 г. [вынесены II Секцией]

Кореллис против Кипра
[Korellis - Cyprus] (N 54528/00)

Постановление от 7 января 2003 г. [вынесено II Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 49.)

С. Д. против Франции
[C.D. - France] (N 42405/98)

Скотти против Франции
[Scotti - France] (N 43719/98)

Постановления от 7 января 2003 г. [вынесены II Секцией]

Боранкова против Чешской Республики
[Borаnkovа - Czech Republic] (N 41486/98)

Постановление от 7 января 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Пападопулос против Греции
[Papadopoulos - Greece] (N 52848/99)

Постановление от 9 января 2003 г. [вынесено I Секцией]

Перерен против Франции
[Perhirin - France] (N 60545/00)

Постановление от 4 февраля 2003 г. [вынесено II Секцией]

Пападопулос против Греции
[Papadopoulos - Greece] (N 52464/99)

Постановление от 6 февраля 2003 г. [вынесено I Секцией]

Хессе-Ангер против Германии
[Hesse-Anger - Germany] (N 45835/99)

Постановление от 6 февраля 2003 г. [вынесено III Секцией]

Бертуцци против Франции
[Bertuzzi - France] (N 36378/97)

Постановление от 13 февраля 2003 г. [вынесено II Секцией]

(См. Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда N 50.)

По жалобам о нарушениях Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вопрос об имуществе

Невозвращение заявителю собственности, конфискованной у него в конце Второй мировой войны: жалоба признана неприемлемой.

Харрач против Чешской Республики
[Harrach - Czech Republic] (N 77562/01)

Решение от 27 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Заявитель родился в 1920 году и имеет двойное, чешское и австрийское, гражданство. Его двоюродному брату Йохану Харрачу принадлежала недвижимость в бывшей Чехословакии. В 1941 году Йохан Харрач составил завещание, в котором указал, что его сын Фердинанд Харрач наследует все принадлежащее ему имущество, а в случае смерти сына наследство переходит к заявителю. После смерти наследодателя в мае 1945 года его наследник не вступил во владение завещанной ему недвижимостью. Поэтому в соответствии с Гражданским кодексом 1811 года, действовавшим в Чешской Республике на тот момент, это имущество стало "лежащим" наследством, не имеющим владельца (hereditas iacens), и указом президента Бенеша N 12/1945 было конфисковано. Вдова наследодателя потребовала реституции прав на конфискованное имущества, мотивируя это тем, что ее муж занимал лояльную позицию по отношению к Чехословакии. В 1946 году окружной национальный комитет это требование не удовлетворил. В 1947 году Национальный земельный комитет поддержал это решение.

Когда Фердинанд Харрач умер в 1961 году, право наследования этого имущества перешло к заявителю. В январе 1993 года он подал заявление о реституции прав на имущество. Окружное земельное управление в марте 1999 года решило, что заявитель является собственником лишь части имущества. Земельное управление постановило, что процедуру конфискации не должны были привести в действие в отношении "лежащего" наследства, но должны были инициировать только после обязательного проведения производства по вопросу о наследовании. Таким образом, передача имущества государству была противоправной по закону "О владении землей" и нарушающей право собственности заявителя.

В октябре 1999 года областной суд отменил это решение, указав, что обстоятельства дела не были установлены в достаточной степени ясно, в частности, это касалось даты конфискации имущества, от которой зависело, применяется ли закон "О реституции". По мнению областного суда, датой конфискации имущества должна считаться дата вынесения решения Национальным земельным комитетом в 1947 году. Далее суд заявил, что органы, проводившие конфискацию, имели на то право, и что Гражданский кодекс Чешской Республики 1811 года не исключает конфискацию "лежащего" наследства. Суд передал дело на рассмотрение в административные ведомства.

В то же время Окружное земельное управление решило, что заявитель является собственником остального имущества, и что его заявление о реституции подпадает под действие закона "О владении землей". В феврале 2000 года областной суд отменил это решение, постановив, что основными причинами конфискации имущества Йохана Харрача были его решение принять немецкое гражданство в 1939 году и его членство в немецких политических партиях, включая вступление в нацистскую партию в 1942 году. По мнению областного суда, в действительности датой конфискации имущества являлась дата издания указа 1945 года, а последующие решения имели деклараторный характер. Следовательно, конфискация не подпадает под действие закона "О владении землей". Суд поручил земельному управлению проверить, удовлетворяло ли имущество Йохана Харрача условиям, установленным законом "О реституции". Управление решило, что заявитель не является собственником недвижимости, что она была конфискована правомерно, и что на момент конфискации не действовал закон "О владении землей". Что же касается закона "О реституции", то необходимые в данном случае условия для его применения не были соблюдены, поскольку Йохан Харрач не возобновил свое чехословацкое гражданство. Заявитель не приобрел права собственности на недвижимость, и степень его родства с наследодателем не соответствовала требованиям закона "О реституции". Областной суд, рассматривая дело по жалобе заявителя, подтвердил это решение. Конституционный суд Чешской Республики отклонил жалобу заявителя как явно необоснованную.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Обращения заявителя рассматривались судами Чешской Республики открыто и гласно. Заявитель пользовался услугами адвоката и мог представлять свою позицию по делу и подвергать сомнению доводы противостоящей ему стороны. Судьи Чешской Республики подробно рассмотрели все аспекты дела заявителя, дав полную мотивировку своих выводов и приняв во внимание доводы заявителя. Европейский Суд не усматривает признаков того, что разбирательство по делу заявителя было несправедливым или каким-либо иным образом нарушало пункт 1 Статьи 6 Конвенции. Жалоба признана явно необоснованной.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суды Чешской Республики установили, что заявитель не является собственником недвижимости и никогда не вступал во владение ею по решению суда о порядке наследования. В 1945 году эта недвижимость была в соответствии с законом конфискована. Ни первоначальный собственник этого имущества, ни заявитель не отвечали требованиям, предъявляемым субъектам закона "О реституции". Суды Чешской Республики дали обоснованную и достаточную мотивировку своим выводам, их решения не были произвольными, и производство по делу в суде не было несправедливым. Следовательно, заявитель не имел ни реально существующего имущества, ни правомерного ожидания, что в будущем он его получит. Соответственно, обстоятельства дела не попадают в сферу действия Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Жалоба признана неприемлемой как несовместимая с правилом о предметной неподсудности (ratione materiae) Европейского Суда.

Решение

Жалоба признана неприемлемой, что касается Статьи 14 Конвенции. Заявитель утверждал, что является жертвой дискриминации по признаку гражданства. В отношении пункта 1 Статьи 6 Конвенции гражданство заявителя не имеет никакого значения при разбирательстве его дела. Отказ в его правопритязании сам по себе не образует акт дискриминации. В отношении Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции - поскольку жалоба заявителя на нарушение его прав, предусмотренных этой Статьей, была признана несовместимой с правилом о предметной неподсудности Европейского Суда - Статья 14 Конвенции не применяется.

Вопрос о праве человека беспрепятственно пользоваться своим имуществом

Обязательство властей вернуть заявителям землю после объединения Германии: жалоба признана приемлемой.

Риссманн, Хеллер и Лотх против Германии
[Rissmann, Holler and Loth - Germany] (N 72203/01 и 72552/01)

Решение от 15 мая 2003 г. [вынесено III Секцией]

В сентябре 1945 года в ходе аграрной реформы земельные участки общей площадью более 100 га, расположенные в советской зоне оккупации Германии, были экспроприированы. Изъятая земля поступила в фонд сельскохозяйственных земель, из которого участки в среднем по 8 га каждый в порядке перераспределения достались крестьянам, у которых либо вообще не было собственной земли, либо было ее очень мало. Заявители являются наследниками новых собственников этих затронутых аграрной реформой земельных участков, расположенных в бывшей Германской Демократической Республике (ГДР). Распоряжениями о переходе права собственности на землю предусматривались обстоятельства, при которых земельные участки возвращаются в фонд сельскохозяйственных земель либо переходят к третьим лицам при условии, что последние обязуются использовать их для ведения сельского хозяйства.

Закон от 6 марта 1990 г. о правах собственников земельных участков, принятый в результате аграрной реформы и вступивший в силу 16 марта 1990 г., отменил все ограничения на распоряжение земельными участками, превратив таким образом номинальных собственников в собственников в настоящем смысле этого слова.

Первые два заявителя унаследовали земельные участки, расположенные на территории земли Мекленбург-Передняя Померания, в 1978 году. С 1996 года они были зарегистрированы в качестве собственников земли в земельном кадастре. В июле 1998 года власти региона потребовали передачи этих земельных участков им. Решением, принятым в октябре 1998 года, компетентный региональный суд обязал заявителей отказаться от своей собственности в пользу властей региона на основании того, что на 15 марта 1990 г. они не состояли в сельскохозяйственном кооперативе в ГДР и не подавали заявлений о принятии их в члены такого кооператива.

Третья заявительница в 1986 году унаследовала земельный участок, расположенный на территории земли Бранденбург. В ноябре 1991 года она была зарегистрирована в качестве собственницы этого участка в земельном кадастре. В июле 1995 года власти земли Бранденбург потребовали передачи этого земельного участка им. Решением от июля 1997 года компетентный региональный суд обязал заявительницу отказаться от него в пользу властей региона на основании того, что на 15 марта 1990 г. она не занималась сельским хозяйством, лесоводством или производством продуктов питания. Заявители обжаловали эти решения, но их жалобы были отклонены.

Решение

Жалоба признана приемлемой, что касается Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, взятой отдельно и в совокупности со Статьей 14 Конвенции.

Другие Постановления, вынесенные в апреле 2003 года

По жалобам о нарушениях Статьей 2, 3 и 13 Конвенции

Яман против Турции
[Yaman - Turkey] (N 37049/97)

Постановление от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Смерть содержавшегося под стражей сына заявительницы в 1996 году: стороны заключили мировое соглашение (государство добровольно выплатило компенсацию в размере 60 000 евро, принесло свои извинения и взяло на себя обязательство принять соответствующие меры).

По жалобам о нарушениях пункта 1 Статьи 6 Конвенции

Эерола против Финляндии
[Eerola - Finland] (N 42059/98)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Изменения в составе суда, в частности, замена асессоров в ходе разбирательства по уголовному делу. Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Пилка против Польши
[Pilka - Poland] (N 39619/98)

Малишекси против Польши
[Maliszeksi - Poland] (N 40887/98)

Гризецка и Гризецки против Польши
[Gryziecka and Gryziecki - Poland] (N 46034/99)

Паснички против Польши
[Pasnicki - Poland] (N 51429/99)

Майкчик против Польши
[Majkrzyk - Poland] (N 52168/99)

Д.К. против Словакии
[D.K. - Slovakia] (N 53372/99)

Постановления от 6 мая 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Собирайская-Ниерзвицкая против Польши
[Sobierajska-Nierzwicka - Poland] (N 49349/99)

Пискура против Словакии
[Piskura - Slovakia] (N 65567/01)

Постановления от 27 мая 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по гражданскому делу в суде. Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Корнблюм против Франции
[Kornblum - France] (N 50267/99)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Вопрос о продолжительности процедуры банкротства и производства по гражданскому делу в суде. Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Симиковска и Симиковски против Польши
[Szymikowska and Szymikowski - Poland] (N 43786/98)

Седек против Польши
[Sеdek - Poland] (N 67165/01)

Постановления от 6 мая 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Миковчин против Словакии
[Micovсin - Slovakia] (N 54822/00)

Сисак против Словакии
[Sisаk - Slovakia] (N 62191/00)

Рузнакова против Словакии
[Rusnаkovа - Slovakia] (N 63999/00)

Постановления от 27 мая 2003 г. [вынесены IV Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по гражданскому делу в суде. Заключено мировое соглашение.

Бордьер против Франции
[Bordiere - France] (N 53112/99)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по гражданскому делу в суде. Положения пункта 1 Статьи 6 Конвенции не нарушены.

Витжак против Польши
[Witczak - Poland] (N 47404/99)

Постановление от 6 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по гражданскому делу в суде. Жалоба исключена из списка дел, подлежащих рассмотрению Европейским Судом.

Веррери де Био против Франции
[Verrerie de Biot - France] (N 46659/99)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено II Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по административному делу в суде. Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Компания "Иммо Фонд'Руа С.А." против Бельгии
[Immo Fond'Roy S.A. - Belgium] (N 50567/99)

Постановление от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по административному делу в суде. Заключено мировое соглашение.

Санглие против Франции
[Sanglier - France] (N 50342/99)

Вераг против Франции
[Verhaeghe - France] (N 53584/99)

Постановления от 27 мая 2003 г. [вынесены II Секцией]

Вопрос о продолжительности производства по трудовому спору. Допущено нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции.

Пункт 1 Статьи 6 и Статья 10 Конвенции

Зараколу против Турции
[Zarakolu - Turkey] (N 32455/96)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Обвинительный приговор по делу о распространении пропаганды в поддержку террористической организации; вопрос о независимости и беспристрастности Суда государственной безопасности Турции. Заключено мировое соглашения (государство добровольно выплатило компенсацию и взяло на себя обязательство провести реформы).

Пункт 1 Статьи 6 Конвенции и Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

Вольино против Италии
[Voglino - Italy] (N 48730/99)

Карбоне против Италии
[Carbone - Italy] (N 48842/99)

Моттола против Италии
[Mottola - Italy] (N 58191/00)

Постановления от 22 мая 2003 г. [вынесены I Секцией]

Составление графика оказания полицией содействия в исполнении судебных приказов о выселении жильцов, длительное неисполнение судебного решения и отсутствие возможности судебной проверки решения префектуры о составлении графика оказания полицией содействия в исполнении судебных приказов о выселении жильцов. Допущено нарушение положений Конвенции.

Аттене против Италии
[Attene - Italy] (N 62135/00)

Постановление от 22 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Карлони Тарли против Италии
[Carloni Tarli - Italy] (N 48840/98)

Постановление от 30 мая 2003 г. [вынесено I Секцией]

Составление графика оказания полицией содействия в исполнении судебных приказов о выселении жильцов, длительное неисполнение судебного решения и отсутствие возможности судебной проверки решения префектуры о составлении графика оказания полицией содействия в исполнении судебных приказов о выселении жильцов. Заключено мировое соглашение.

По жалобам о нарушениях Статьи 8 Конвенции

Хьюитсон против Соединенного Королевства
[Hewitson - United Kingdom] (N 50015/99)

Постановление от 27 мая 2003 г. [вынесено IV Секцией]

Отсутствие правового основания для установки прослушивающего устройства на объекте, находящемся в частной собственности. Допущено нарушение Статьи 8 Конвенции.

Статьи Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола 1 к Конвенции

Статьи Конвенции

Статья 2 Право на жизнь

Статья 5 Право на свободу и личную неприкосновенность

Статья 6 Право на справедливое судебное разбирательство

Статья 8 Право на уважение частной и семейной жизни

Статья 10 Свобода выражения мнения

Статья 13 Право на эффективное средство правовой защиты

Статья 30 Уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты

Статья 34 Индивидуальные жалобы

Статья 35 Условия приемлемости

Статья 38 Процедура рассмотрения дела с участием заинтересованных сторон и процедура мирового соглашения

Статья 41 Справедливая компенсация

Статья 43 Передача дела в Большую Палату

Статья 44 Окончательные постановления

Протокол N 1 к Конвенции

Статья 1 Защита собственности