Решение Европейского Суда по правам человека от 16 марта 2004 г. по вопросу приемлемости жалобы N 45100/98 "Игорь Панченко (Igor Panchenko) против Российской Федерации"

Европейский Суд по правам человека
(Четвертая секция)

Окончательное решение по вопросу приемлемости
жалобы N 45100/98
"Игорь Панченко (Igor Panchenko) Против Российской Федерации"

Европейский Суд по правам человека (Четвертая секция), заседая 16 марта 2004 г. Палатой в составе:

сэра Николаса Братца, Председателя Палаты,

М. Пеллонпяя,

В. Стражнички,

Р. Марусте,

А. Ковлера,

С. Павловского,

Л. Гарлицкого, судей,

а также при участии М. О'Бойла, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание жалобу, поданную 26 июня 1998 г.,

принимая во внимание Частичное решение от 10 октября 2000 г.,

принимая во внимание замечания, представленные властями государства-ответчика, и ответные возражения на них, представленные заявителем,

заседая за закрытыми дверями,

принял следующее Решение:

Факты

Заявитель - Игорь Владиленович Панченко, гражданин Российской Федерации, 1962 года рождения, проживает в г. Санкт-Петербурге. В Европейском Суде его интересы представляет Р. Карпинский, юрист из Центра содействия международной защите из г. Москвы. Власти государства-ответчика представляет П. Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

А. Обстоятельства дела

1. Арест и содержание заявителя под стражей

29 августа 1995 г. Северо-Западная транспортная прокуратура возбудила уголовное дело в отношении нескольких сотрудников транспортной милиции Управления внутренних дел г. Санкт-Петербурга, в котором заявитель в звании майора занимал должность старшего оперативного сотрудника. Следствием было установлено, что заявитель в сговоре с другими сотрудниками транспортной милиции задерживал лиц, только что прибывших в г. Санкт-Петербург, под предлогом проверки документов в целях вымогательства у них денег.

31 августа 1995 г. заявитель был арестован. На следующий день исполняющий обязанности прокурора Северо-Западной транспортной прокуратуры дал санкцию на заключение заявителя под стражу на срок два месяца. Заявитель был помещен в следственный изолятор N 1 г. Санкт-Петербурга.

7 сентября 1995 г. заявителю было предъявлено обвинение по части второй статьи 144 (грабеж по предварительному сговору), части третьей статьи 145 (хищение в особо крупных размерах по предварительному сговору), части третьей статьи 148 (вымогательство в особо крупных размерах) и части первой статьи 170 (превышение должностных полномочий) Уголовного кодекса РСФСР в совершении преступлений в период с 1992 по 1995 год совместно с двумя другими сотрудниками милиции.

27 октября 1995 г. и 28 февраля 1996 г. срок содержания под стражей заявителя продлевался по санкции прокурора Северо-Западной транспортной прокуратуры, а затем с санкции заместителя Генерального прокурора Российской Федерации до 29 апреля 1996 г. (эта дата также указывается в различных документах как 27 или 28 апреля 1996 г.). В качестве основания для содержания под стражей указывались следующие обстоятельства: заявителю было предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления; в качестве сотрудника милиции он мог вмешаться в расследование; заявитель мог скрыться от правосудия, в том числе, покинув Россию, поскольку его родители проживали на Украине, а заявитель в браке не состоял и в России семьи у него не было.

В неустановленный день заявитель обжаловал в Октябрьский районный суд г. Санкт-Петербурга законность своего содержания под стражей. 9 октября 1995 г. и 5 мая 1996 г. Октябрьский районный суд г. Санкт-Петербурга на основании жалоб заявителя рассмотрел вопрос о законности его содержания под стражей и подтвердил его законность и продление до 29 апреля 1996 г. В подтверждение своего заключения суд сослался на тяжесть обвинения, предъявленного заявителю и его соподсудимым, и на необходимость проведения многих следственных действий, в том числе за пределами Российской Федерации.

2. Разбирательство в суде первой инстанции

(а) Подготовка к рассмотрению дела по существу

27 апреля 1996 г. предварительное расследование по делу было завершено, а заявителю и его адвокату было представлено обвинительное заключение.

18 июня 1996 г. дело было передано в Смольнинский районный суд г. Санкт-Петербурга.

24 июля 1996 г. Смольнинский районный суд назначил первое заседание по данному делу на 7 августа 1996 г. Суд отказал в удовлетворении ходатайства заявителя о его освобождении до суда и санкционировал его содержание под стражей.

12 сентября 1996 г. Смольнинский районный суд отклонил ходатайство заявителя о его освобождении из-под стражи до суда. Суд признал, что содержание под стражей было законным, и в свете тяжести предъявляемого заявителю обвинения не установил каких-либо причин для его освобождения из-под стражи.

9 октября 1996 г. Смольнинский районный суд г. Санкт-Петербурга установил, что обвинительное заключение было неполным, и возвратил дело в прокуратуру для дополнительного расследования. Суд установил, что заявитель должен оставаться под стражей, поскольку его содержание под стражей было законно санкционировано и продлено, и что не было никаких оснований для освобождения заявителя "ввиду информации о его личности и степени общественной опасности, которую представляют преступления, в совершении которых он обвиняется". Как заявитель, так и прокурор обжаловали это решение.

24 декабря 1996 г. судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда отменила решение Смольнинского районного суда от 9 октября 1996 г. и признала необходимым продолжение рассмотрения дела по существу в Смольнинском районном суде. Судебная коллегия санкционировала, не приводя причин, продление содержания заявителя под стражей.

24 февраля 1997 г., 31 марта и 15 сентября 1997 г. Смольнинский районный суд отклонил ходатайства заявителя о его освобождении из-под стражи, каждый раз в общем виде ссылаясь на тяжесть предъявленных заявителю обвинений и на его личностные характеристики. Заявитель не мог обжаловать такое решение суда относительно законности его содержания под стражей, поскольку во время событий действовавший Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР предоставлял право такого обжалования только прокурорам.

(b) Рассмотрение уголовного дела по существу

По утверждениям властей Российской Федерации, 10 февраля 1997 г. заявитель отказался следовать в суд, и судебное заседание было перенесено на 24 февраля 1997 г. Заявитель опровергая это утверждение, заявляет, что как находящийся под стражей он не имел выбора, следовать в суд или нет.

Стороны согласились, что следующие заседания состоялись 24 и 25 февраля, 31 марта и 1 апреля 1997 г.

15 сентября 1997 г. Смольнинский районный суд удовлетворил ходатайство заявителя о предоставлении ему дополнительного времени для ознакомления с материалами дела и протоколами судебных заседаний. Власти Российской Федерации утверждали, что во время судебного заседания заявитель мешал суду допрашивать свидетелей и потерпевших. Заявитель не согласился с этими утверждениями как не подтвержденными какими-либо документами. Следующее судебное заседание было назначено на 11 декабря 1997 г.

22 декабря 1997 г. (11 декабря 1997 г., по утверждениям властей Российской Федерации) заявитель заявил отвод председательствующей судье, утверждая, что у них были близкие отношения. Отвод был отклонен как необоснованный. Судебное заседание было перенесено на 9 февраля 1998 г., поскольку заявитель заболел.

Следующие судебные заседания Смольнинского районного суда по настоящему делу состоялись 9, 11, 12 февраля 1998 г.

12 февраля 1998 г. (8 февраля 1998 г., по утверждениям властей Российской Федерации) Смольнинский районный суд отложил слушания и вынес решение о проведении судебно-медицинской психиатрической экспертизы в отношении заявителя.

5 мая 1998 г. после ратификации вступила в силу в отношении Российской Федерации Конвенция о защите прав человека и основных свобод.

22 мая 1998 г. эксперты-психиатры признали заявителя вменяемым как на момент экспертизы, так и во время совершения инкриминируемых ему деяний. 1 июля 1998 г. судебное слушание дела было возобновлено.

17 июля 1998 г. Смольнинский районный суд оставил без удовлетворения ходатайство заявителя о его освобождении из-под стражи. В тот же день суд вынес приговор по уголовному делу. Смольнинский районный суд признал заявителя виновным по большинству предъявленных ему обвинений и приговорил его к шести годам лишения свободы с зачетом срока содержания под стражей с конфискацией имущества.

3. Рассмотрение дела в суде кассационной инстанции

Заявитель обжаловал приговор в Санкт-Петербургский городской суд.

26 октября 1998 г. Смольнинский районный суд проинформировал заявителя, что рассмотрение его кассационной жалобы назначено на 17 ноября 1998 г. Однако 11 ноября 1998 г. (29 октября 1998 г., по утверждению властей Российской Федерации) Санкт-Петербургский городской суд возвратил дело в Смольнинский районный суд, поскольку заявитель не имел достаточного времени и условий для ознакомления с материалами дела после вынесения приговора судом первой инстанции.

Власти Российской Федерации утверждали, что с ноября 1998 года по январь 1999 года Смольнинский районный суд "предпринимал меры" по рассмотрению ходатайств заявителя. Они не представили подробностей относительно характера таких мер. Заявитель не согласился с таким утверждением. Он утверждал, что Смольнинский районный суд не предпринимал никаких мер по предоставлению ему доступа к материалам дела и не выносил решений по его ходатайствам. Далее, заявитель указал, что впервые ему позволили ознакомиться с материалами дела 22 февраля 1999 г. - спустя семь месяцев с момента установления отсрочки судом, а затем у него был доступ к материалам дела в течение 21, не следовавших подряд дня, до 8 апреля 1999 г.

18 апреля 1999 г. заявитель направил дополнение к своей кассационной жалобе. Рассмотрение кассационной жалобы было назначено на 11 мая 1999 г., но позже было отложено на 3 июня 1999 г.

3 июня 1999 г. Санкт-Петербургский городской суд отменил приговор Смольнинского районного суда от 17 июля 1998 г. ввиду процессуальных нарушений и направил дело на новое судебное рассмотрение. Санкт-Петербургский городской суд установил, что заявитель должен оставаться под стражей до проведения нового разбирательства, не указав оснований для продления срока содержания под стражей.

В тот же день Санкт-Петербургский городской суд вынес частное определение, признав, что продолжительность рассмотрения дела была чрезмерной, и указав председателю Смольнинского районного суда на необходимость обратить особое внимание на этот факт и принять меры по исправлению ситуации.

4. Дополнительное расследование по делу

(а) Первое возобновление расследования по делу заявителя и пересмотр законности его содержания под стражей

26 июля 1999 г. Смольнинский районный суд рассмотрел ходатайство прокурора о возвращении дела на дополнительное расследование в Северо-Западную транспортную прокуратуру в целях исправления некоторых процессуальных нарушений. Заявитель и его адвокат согласились с этим и направили ходатайство об освобождении заявителя из-под стражи, утверждая, что основания, оправдывающие продолжение его содержания под стражей, отсутствуют.

Смольнинский районный суд удовлетворил ходатайство прокурора и направил дело на дополнительное расследование, но отказал в удовлетворении ходатайства заявителя о его освобождении из-под стражи по следующим основаниям: содержание заявителя под стражей было продлено на законных основаниях, заявителю было предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления, заявитель мог уклоняться или чинить препятствия расследованию и рассмотрению дела в суде или скрыться от правосудия, в том числе покинув пределы Российской Федерации.

29 июля и 1 августа 1999 г. заявитель и его адвокат обжаловали указанное решение Смольнинского районного суда.

Согласно утверждениям властей Российской Федерации, Санкт-Петербургский городской суд первоначально назначил дату слушаний по делу на 24 августа 1999 г. Однако адвокат заявителя не явился на это судебное заседание, и слушание было перенесено на 31 августа 1999 г. 31 августа 1999 г. заявитель проинформировал суд, что его адвокат уехал из города, и попросил отложить рассмотрение дела. Ходатайство заявителя было удовлетворено, и слушание было назначено на 28 сентября 1999 г. Как представляется, 28 сентября 1999 г. слушания по делу в Санкт-Петербургском городском суде состоялись. По утверждениям властей Российской Федерации, суд признал необходимым изучить материалы дела, находящиеся в Северо-Западной транспортной прокуратуре до завершения проведения дополнительного расследования. Рассмотрение дела было приостановлено до того момента, пока материалы дела не будут переданы в суд.

21 сентября 1999 г. Северо-Западная транспортная прокуратура приняла дело к своему производству и начала проведение дополнительного расследования. 28 сентября 1999 г. прокурор Северо-Западной транспортной прокуратуры возбудил ходатайство об установлении срока предварительного следствия и продлил срок содержания заявителя под стражей на один месяц, то есть до 28 октября 1999 г.

18 октября 1999 г. Смольнинский районный суд сообщил заявителю, что его дело находится в Северо-Западной транспортной прокуратуре, производящей дополнительное расследование.

19 октября 1999 г. заявитель направил жалобу в прокуратуру на то, что возобновление расследования было незаконным, поскольку его кассационная жалоба на судебное решение от 26 июля 1999 г. все еще находится на рассмотрении.

26 октября 1999 г. Северо-Западная транспортная прокуратура отменила постановление от 28 сентября 1999 г., поскольку решение Смольнинского районного суда от 26 июля 1999 г. не вступило в силу и идет рассмотрение кассационной жалобы. В тот же день материалы дела были переданы в Смольнинский районный суд для приобщения к нему жалобы и передачи в Санкт-Петербургский городской суд.

2 ноября 1999 г. Санкт-Петербургский городской суд оставил решение Смольнинского районного суда от 26 июля 1999 г. без изменения. Санкт-Петербургский городской суд внимательно изучил доводы заявителя относительно всего периода его содержания под стражей и подтвердил законность его задержания в 1995 году и то, что впоследствии его содержание под стражей было законно продлено в соответствии с применимыми положениями Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Санкт-Петербургский городской суд признал, что не существует определенных в законе пределов содержания под стражей подсудимого после того, как дело передано в суд. Однако, по мнению Санкт-Петербургского городского суда, несоблюдение судом первой инстанции законного срока по назначению судебных заседаний и начала рассмотрения дела не могут служить причиной освобождения заявителя из-под стражи, поскольку такое несоблюдение норм права может привести к вынесению частного определения, такого, какое ранее было вынесено 3 июня 1999 г. В определении Санкт-Петербургского городского суда приведены следующие выводы:

"При направлении дела для производства дополнительного расследования и разрешения вопроса о мере пресечения правильно указано на отсутствие оснований для отмены меры пресечения Панченко в виде содержания под стражей с учетом тех обстоятельств, что, будучи освобожденным из-под стражи, Панченко может скрыться от следствия, суда, воспрепятствовать проведению дополнительного расследования или судебного разбирательства, правильно учтены данные о личности Панченко, характер предъявленного ему обвинения".

(b) Второе возобновление расследования по делу заявителя

17 ноября 1999 г. Северо-Западная транспортная прокуратура приняла дело к своему производству и возбудила ходатайство об установлении срока предварительного следствия и содержания под стражей. В тот же день исполнявший обязанности прокурора Северо-Западной транспортной прокуратуры удовлетворил данное ходатайство сроком на один месяц, то есть до 17 декабря 1999 г.

Заявитель подал жалобу на это решение прокурора. В частности, заявитель утверждал, что уже второй раз санкционируется продление его содержания под стражей на один месяц в связи с проведением дополнительного расследования.

26 ноября 1999 г. Октябрьский федеральный суд Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга подтвердил постановление прокурора от 17 ноября 1999 г. Суд отметил тяжесть обвинений, обратил внимание на возможность того, что заявитель может воспрепятствовать проведению расследования и попытаться избежать правосудия. В отношении первого одномесячного периода содержания заявителя под стражей, то есть с 28 сентября по 28 октября 1999 г. суд признал, что постановление прокурора от 28 сентября 1999 г. было отменено, поскольку кассационная жалоба заявителя находится на рассмотрении и, таким образом, вопрос о содержании заявителя под стражей должен был решать Санкт-Петербургский городской суд.

17 декабря 1999 г. обвинительное заключение было вручено заявителю и его адвокату, и им дали несколько часов, чтобы изучить материалы дела дополнительного расследования. В тот же день прокурор Северо-Западной транспортной прокуратуры отказал заявителю в освобождении из-под стражи до суда и в предоставлении ему дополнительного времени для изучения материалов дела.

20 декабря 1999 г. дело было передано на рассмотрение в Смольнинский районный суд.

(с) Третье возобновление расследования по делу заявителя и его освобождение из-под стражи

30 декабря 1999 г. Смольнинский районный суд вновь направил дело в прокуратуру для дополнительного расследования, поскольку прокуратура нарушила право заявителя на изучение всех, а не только новых, материалов дела. Суд подтвердил, что заявитель должен оставаться в следственном изоляторе. Суд обосновал свое решение с учетом ранее упоминавшихся обстоятельств: заявителю предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления, кроме того, принимая во внимание личные качества заявителя, нельзя исключать того, что он может уклоняться или чинить препятствия расследованию или скрыться от правосудия, в том числе покинув пределы Российской Федерации. Заявитель обжаловал это решение.

29 февраля 2000 г. Санкт-Петербргский городской суд отменил решение Смольнинского районного суда от 30 декабря 1999 г. и заменил ранее избранную в отношении заявителя меру пресечения на подписку о невыезде из города. Суд отметил, что заявитель уже провел под стражей более четырех лет, в то время как процессуальные отсрочки при рассмотрении дела не могут быть связаны с его поведением. Санкт-Петербургский городской суд отметил, что заявитель имеет постоянное место жительства и семью, что он положительно характеризуется на его бывшем месте работы, что у него нет судимостей и что ничто не указывает на то, что заявитель скроется от правосудия или будет препятствовать установлению истины. В тот же день суд также отменил решение Октябрьского федерального суда Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга от 26 ноября 1999 г. и направил дело на новое рассмотрение ввиду процессуальных нарушений, допущенных в протоколе судебного заседания.

29 февраля 2000 г. или примерно в этот день заявитель был освобожден из-под стражи.

Как представляется, 6 марта 2000 г. Северо-Западная транспортная прокуратура приняла дело и приступила к производству дополнительного расследования в соответствии с решением Смольнинского районного суда 30 декабря 1999 г. Следствие было закончено 23 августа 2000 г., и дело было направлено в суд первой инстанции.

13 апреля 2000 г. Октябрьский федеральный суд Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга рассмотрел жалобу заявителя относительно незаконности его содержания под стражей начиная с 21 сентября 1999 г. Заявитель дополнил свою первоначальную жалобу требованием признать недопустимыми доказательства, полученные в ходе следствия с 21 сентября по 26 октября 1999 г. и с 17 ноября по 20 декабря 1999 г. Суд установил, что постановление прокурора от 26 октября 1999 г., которым было отменено постановление от 28 сентября 1999 г., представляло собой признание факта того, что следствие с 21 сентября по 26 октября 1999 г. было незаконным. Что касается допустимости доказательств, полученных во время указанных периодов времени, Санкт-Петербургский городской суд оставил этот вопрос для разрешения судом первой инстанции.

5. События, произошедшие после коммуникации жалобы властям Российской Федерации 10 октября 2000 г.

(а) Пересмотр законности содержания заявителя под стражей в 1996 году

5 декабря 2000 г. Санкт-Петербургский городской суд рассмотрел жалобу заявителя на решение от 5 мая 1996 г. Заявитель также оспаривал некоторые недостатки постановлений, которыми было санкционировано его первоначальное содержание под стражей и последующие продления его срока: отсутствие подписей, предоставление копий документов, отличающихся от оригиналов, отсутствие компетенции у прокуроров, санкционировавших содержание под стражей. Суд оставил решение от 5 мая 1996 г. без изменения. Он подтвердил законность продления срока содержания заявителя под стражей, санкционированного заместителем Генерального прокурора Российской Федерации. Суд также рассмотрел доводы заявителя и решил, что предполагаемые процессуальные ошибки не оказали влияние на законность санкций о заключении под стражу и о продлении срока содержания под стражей.

(b) Четвертое возобновление расследования по делу заявителя

10 января 2001 г. Смольнинский районный суд по ходатайству заявителя направил дело на дополнительное расследование. Суд установил, что заявителю не было предоставлено необходимое время для ознакомления с материалами дела и что следователь не вынес никаких решений по обращениям заявителя по этому поводу. Смольнинский районный суд оставил остальную часть ходатайств заявителя относительно допустимости доказательств на разрешение суда первой инстанции, который будет рассматривать дело по существу. 13 февраля 2001 г. при рассмотрении дела Санкт-Петербургским городским судом по принесенному протесту Северо-Западной транспортной прокуратуры на указанное решение оно было оставлено без изменения.

Как представляется, в это время в Северо-Западной транспортной прокуратуре проходила реорганизация, и ее сотрудники были переведены в штат прокуратуры г. Санкт-Петербурга. 26 марта 2001 г. заявителя уведомили о передаче дела в прокуратуру г. Санкт-Петербурга. 19 апреля 2001 г. старший следователь по особо важным делам отдела по борьбе с коррупцией и экономическими преступлениями прокуратуры г. Санкт-Петербурга принял дело к производству.

В тот же день заместитель прокурора г. Санкт-Петербурга санкционировал продление срока предварительного следствия на один месяц.

11 мая 2001 г. заместитель Генерального прокурора Российской Федерации санкционировал дальнейшее продление срока предварительного следствия до 19 июля 2001 г., то есть в целом до 13 месяцев и 23 дней.

17 июля 2001 г. первый заместитель Генерального прокурора Российской Федерации продлил срок предварительного следствия до 19 сентября 2001 г., то есть в целом до 15 месяцев и 23 дней.

18 сентября 2001 г. первый заместитель Генерального прокурора Российской Федерации санкционировал продление срока предварительного следствия до 19 ноября 2001 г., то есть в целом до 19 месяцев и 23 дней.

(с) Рассмотрение законности продления срока предварительного следствия

Адвокат заявителя обжаловал в суд постановления о продлении срока предварительного следствия. Он жаловался на чрезмерную продолжительность разбирательства по делу и оспаривал законность продлений срока предварительного следствия, утверждая, что дело было средней сложности и что не имелось исключительных обстоятельств, требуемых национальным законодательством, которые бы оправдали такой длительный срок расследования. Адвокат заявителя также потребовал, чтобы суд установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в том, что заявителю было отказано в праве на справедливое судебное разбирательство в разумный срок.

22 октября 2001 г. Октябрьский федеральный суд Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга отклонил эту жалобу. 27 ноября 2001 г. Санкт-Петербургский городской суд по частной жалобе заявителя отменил судебное решение от 22 октября 2001 г. и направил дело по этому вопросу на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Санкт-Петербургский городской суд установил, что суд первой инстанции не принял во внимание определенные периоды предварительного раследования.

18 мая 2002 г. Октябрьский федеральный суд Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга рассмотрел дело de novo и снова оставил жалобу заявителя без удовлетворения. В отношении выполнения органами власти требования "разумного срока" суд установил следующее:

"Учитывая все вышеизложенное, а также то, что нарушений норм уголовно-процессуального права при продлении срока предварительного расследования до 13 месяцев 23 дней, 15 месяцев 23 дней, 17 месяцев 23 дней в судебном заседании не было установлено, а также учитывая то, что обжалуемые продления содержат обоснование, суд считает, что продление указанных сроков следствия является законным и обоснованным. В связи с этим суд также считает, что дополнительное расследование велось в разумные сроки, в связи с необходимостью проведения такового, и не нарушает права обвиняемого Панченко, предусмотренные пунктом 1 статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод_ Данный вывод суда основан также и на том, что общий срок предварительного расследования составил 17 месяцев 23 дня, из которых органы Санкт-Петербургской прокуратуры использовали срок дополнительного расследования в 7 месяцев. Данный срок, как установлено, исходил из необходимости проведения многочисленных следственных действий, учитывая большой объем уголовного дела, давность происходивших событий преступлений, объем обвинения, и являлся разумным и необходимым в целях установления истины по делу, в том числе и для защиты прав потерпевших по уголовному делу".

10 сентября 2002 г. Санкт-Петербургский городской суд, рассмотрев кассационную жалобу заявителя, оставил судебное решение от 18 мая 2002 г. без изменения.

6. Второе рассмотрение дела в суде первой инстанции

27 сентября 2001 г. заявителю было предъявлено обвинение в неоднократном совершении взяточничества, мошенничества, хищения, грабежа, превышении должностных полномочий и в подделке документов группой лиц по предварительному сговору. В частности, заявитель обвинялся в незаконном содержании под стражей лиц, которых он задерживал на железнодорожной станции при проверке документов, изымал у них деньги и ценности и использовал поддельные документы для получения социальных льгот. 19 октября 2001 г. обвинительное заключение с некоторыми текстуальными поправками было снова предъявлено заявителю.

Впоследствии заявителю предоставили доступ к материалам дела. Как оказалось, заявитель и его адвокат получили доступ к материалам дела в первый раз только 5 ноября 2001 г.

11 апреля 2002 г. следователь прокуратуры г. Санкт-Петербурга установил, что заявитель намеренно затягивает ознакомление с материалами дела, и определил срок завершения ознакомления с материалами дела - 1 июня 2002 г. 3 июня 2002 г. следователь отказал в удовлетворении ходатайства заявителя о предоставлении ему дополнительного времени для ознакомления с материалами дела.

17 июня 2002 г. материалы дела, состоявшие из 20 томов, были направлены в Санкт-Петербургский городской суд для рассмотрения по существу.

4 февраля 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд вынес постановление о прекращении уголовного дела. Некоторые пункты обвинения были сняты прокуратурой, а в отношении остальных суд установил, что по ним истек срок давности. Указанное постановление не было обжаловано и вступило в силу 17 февраля 2004 г.

В. Применимое национальное законодательство

Меры пресечения

Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. (действовавший до 30 июня 2002 г.) содержал в качестве мер пресечения, inter alia, подписку о невыезде из определенного места и помещение под стражу (статья 89). Подобные положения содержатся в новом Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации от 18 декабря 2001 г., вступившем в силу с 1 июля 2002 г.

Основания для санкционирования содержания под стражей

Решение о санкционировании содержания под стражей могло быть принято только прокурором или судом (статьи 11, 89 и 96 УПК РСФСР). При вынесении такого решения компетентные органы власти должны были рассматривать вопрос о том, "имеются ли разумные основания полагать", что обвиняемый скроется от следствия или суда или будет препятствовать установлению истины или совершит новое преступление (статья 89 УПК РСФСР), равно как и принимать во внимание тяжесть совершенного преступления, информацию о личности обвиняемого, его профессию, возраст, состояние здоровья, семейное положение и иные обстоятельства (статья 91 УПК РСФСР). До 14 мая 2001 г. содержание под стражей было обязательным, если обвиняемый обвинялся в совершении преступления, за которое предусматривается наказание в виде лишения свободы сроком не менее одного года, или при наличии в деле "исключительных обстоятельств" (статья 96 УПК РСФСР). 14 марта 2001 г. в УПК РСФСР были внесены изменения, согласно которым содержание под стражей было обязательным, если обвинение предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком не менее двух лет, если обвиняемый ранее уже не являлся по вызову компетентных органов, если обвиняемый не имел постоянного места жительства в России или если личность обвиняемого не могла быть установлена. Поправки от 14 марта 2001 г. также отменили положения, позволявшие заключение под стражу лишь по мотивам опасности вменяемого лицу преступления.

Постановление прокурора или решение суда, санкционирующее помещение под стражу, были обоснованными и законными (статья 92 УПК РСФСР). Обвиняемого уведомляли о постановлении о его предварительном заключении, и ему объясняли порядок обжалования решения об этом (статья 92 УПК РСФСР).

Сроки содержания под стражей

Виды содержания под стражей

Как УПК РСФСР, так и УПК Российской Федерации проводят различие между двумя видами содержания под стражей: одно - на время предварительного следствия, то есть на время, когда компетентный орган - милиция или прокуратура - проводит следственные действия, и другое - на время рассмотрения дела судом. Хотя нет никакой логической разницы между этими видами (задержанный содержится в том же учреждении), исчисление сроков различается.

Сроки содержания под стражей на время проведения предварительного следствия

После задержания лицо помещалось под стражу на время предварительного следствия. Максимально допустимый срок содержания под стражей на время предварительного следствия составлял два месяца, но он мог быть продлен до одиннадцати месяцев в "исключительных обстоятельствах". Продление осуществлялось по санкции прокурора соответствующего уровня, вплоть до Генерального прокурора Российской Федерации. Продление срока свыше одиннадцати месяцев не допускалось (статья 97 УПК РСФСР).

Срок содержания под стражей на время проведения предварительного следствия исчислялся до того дня, когда следствие считалось завершенным и обвиняемому предоставляли материалы дела для ознакомления с ними (статьи 97, 199, 200 и 201). Доступ к материалам дела должен был быть предоставлен не позднее одного месяца до того, как установленный срок содержания под стражей истечет (статья 97 УПК РСФСР). Если обвиняемому необходимо дополнительное время для изучения материалов дела, судья по представлению прокурора мог санкционировать продление содержания обвиняемого под стражей до завершения ознакомления с материалами дела, но на срок не более шести месяцев.

Дело также могло быть направлено на дополнительное расследование судом первой инстанции, если установлены процессуальные ошибки, которые не могли быть устранены в ходе слушаний дела в суде. В этом случае лицо снова содержалось под стражей на срок проведения предварительного следствия, и отсчет срока начинался заново. Однако если дело направлялось на дополнительное расследование, а следователи уже использовали все время, в отношении которого имелась санкция на содержание под стражей на срок предварительного следствия, надзирающий прокурор мог, тем не менее, продлить срок содержания под стражей дополнительно на один месяц начиная со дня, когда им были получены материалы дела. Дальнейшее продление срока могло быть санкционировано только в том случае, если содержание под стражей на время проведения предварительного следствия не превысило одиннадцать месяцев.

Сроки содержания под стражей на время рассмотрения дела судом

Как только следствие считалось завершенным, обвиняемому было вручено обвинительное заключение и он закончил ознакомление с материалами дела, дело направляется в суд первой инстанции. С этого дня начинается содержание под стражей на время рассмотрения дела судом. УПК РСФСР не устанавливал сроки содержания по стражей на время рассмотрения дела судом.

Рассмотрение законности содержания под стражей

Содержание под стражей на время проведения предварительного следствия

Лицо, содержавшееся под стражей, его адвокат или представитель могли оспорить постановление о содержании под стражей и о последующем продлении его сроков в суд (статья 2201 УПК РСФСР). Судья должен был рассмотреть вопрос о законности и оправданности содержания под стражей или о последующем продлении его сроков в течение трех дней начиная с момента получения соответствующих материалов. Рассмотрение такого вопроса проходило in camera в присутствии прокурора и адвоката или представителя лица, содержащегося под стражей. Лицо, содержащееся под стражей, уведомлялось об этом, и рассмотрение такого вопроса в его отсутствие было допустимо только в исключительных обстоятельствах, когда лицо, содержащееся под стражей, по своей собственной воле отказывался от права присутствовать при этом. Судья мог либо отклонить жалобу на незаконность содержания под стражей, либо отменить содержание под стражей и санкционировать освобождение лица из-под стражи. Решение судьи должно было быть мотивированным (статья 2202 УПК РСФСР).

Содержание под стражей на время рассмотрения дела судом

Когда судья получал материалы дела, до начала рассмотрения дела он должен был решить вопрос о том, в частности, должен ли подсудимый оставаться под стражей или быть освобожден (часть пятая статьи 222 УПК РСФСР), и вынести решение по ходатайству подсудимого о его освобождении из-под стражи, если таковое подано (статья 223 УПК РСФСР). Если в удовлетворении такого ходатайства отказано, оно могло быть подано снова после начала судебного разбирательства (статья 223 УПК РСФСР).

В любой момент во время рассмотрения дела суд мог санкционировать, изменить или отменить любую меру пресечения, в том числе содержание под стражей (статья 260 УПК РСФСР). Такое решение должно было быть вынесено в форме определения, подписанного всеми судьями состава суда (статья 261 УПК РСФСР).

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 1998 г. все процессуальные решения, вынесенные в ходе рассмотрения дела и влияющие на продление срока нахождения подсудимого под стражей, могут быть обжалованы в вышестоящий суд отдельно от судебного решения по существу дела.

Сроки рассмотрения дела в суде

Рассмотрение дела должно было начинаться в срок не позднее 14 дней со дня, когда судья вынес определение о назначении заседания (статьи 2231 и 239 УПК РСФСР). Продолжительность рассмотрения дела ограничена не была.

Суд кассационной инстанции должен был рассмотреть кассационную жалобу на решение суда первой инстанции в течение десяти дней с момента ее получения. В исключительных случаях или при рассмотрении дела Верховным Судом Российской Федерации этот срок может быть дольше, вплоть до двух месяцев (статья 333 УПК РСФСР). Возможность дальнейшего продления срока не предусматривалась.

Суть жалобы

1. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 3 Статьи 5 и пункт 1 Статьи 6 Конвенции, на чрезмерную продолжительность его содержания под стражей и разбирательство по уголовному делу в отношении него.

2. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 4 Статьи 5 Конвенции, на то, что (а) с 3 июня 1999 г., когда Санкт-Петербургский городской суд отменил вынесенный ему обвинительный приговор и санкционировал его содержание под стражей в ожидании нового судебного разбирательства, по 26 июля 1999 г., когда суд первой инстанции рассмотрел его ходатайство об освобождении из-под стражи, у него не было возможности инициировать судебное разбирательство, в ходе которого можно было бы рассмотреть законность его содержания под стражей, и что (b) его жалоба на продление срока содержания под стражей, санкционированного судом первой инстанции 26 июля 1999 г., не было рассмотрена до 2 ноября 1999 г., что не соответствовало требованию "разумного срока".

Право

Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 3 Статьи 5 Конвенции, на то, что его пребывание под стражей превышает "разумные сроки". Статья 5 Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенности. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

/_/

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

/_/

3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи _ имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда_".

Власти Российской Федерации утверждали, что период содержания заявителя под стражей, который следует принимать во внимание, начался 5 мая 1998 г., когда Конвенция вступила в силу в отношении Российской Федерации. Они заявили, что продление срока содержания заявителя по стражей было произведено в соответствии с национальным законодательством, и суды надлежащим образом учли тяжесть предъявленных обвинений и возможность того, что заявитель скроется от правосудия, поскольку у него нет семьи, а его родители живут вне пределов России. Более того, имелись основания полагать, что заявитель по сговору с другими лицами мог воспрепятствовать установлению истины, поскольку он предположительно совершал попытки, даже находясь под стражей, вмешаться в допрос потерпевших и свидетелей и поскольку он утверждал, что его осуждают ошибочно, и оспаривал утверждения потерпевших и свидетелей как ложные. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что заявитель неоднократно сам был причастен к такой длительности разбирательства по делу, подавая различные запросы и жалобы (составляющие семь томов материалов дела), которые национальные суды должны были рассмотреть и вынести по ним мотивированные решения.

Заявитель считал, что Европейский Суд имеет компетенцию ratione temporis по рассмотрению всего времени его содержания под стражей начиная с 31 августа 1995 г., поскольку окончательное решение суда о законности продления его содержания под стражей до 29 апреля 1996 г. было вынесено Санкт-Петербургским городским судом 5 декабря 2000 г. Заявитель не согласился с обоснованием продления его содержания под стражей, указанным властями Российской Федерации, как не подтвержденным фактами. Нет никаких указаний на то, что он когда-либо пытался оказать давление на жертв и свидетелей преступлений; опасность сговора была исключена, поскольку он не обвинялся в совершении преступлений группой лиц; не было никакой опасности совершения других преступлений, поскольку у заявителя не было судимостей. Заявитель оспаривал доказательства и подавал различные жалобы и запросы при осуществлении его законного права на защиту, и власти Российской Федерации ответственны за их нерассмотрение надлежащим образом. Наконец, заявитель утверждал, что сами основания, на которых базировалось продление его содержания под стражей, были признаны недостаточными решением Санкт-Петербургского городского суда о его освобождении из-под стражи.

Европейский Суд считает, что он обладает юрисдикцией ratione temporis только в отношении периода времени с момента ратификации Конвенции Российской Федерацией (5 мая 1998 г.) до освобождения заявителя из-под стражи (29 февраля 2000 г.). Однако при определении того, было ли продление содержания под стражей после 5 мая 1998 г. обоснованным в соответствии с пунктом 3 Статьи 5 Конвенции, следует принимать во внимание тот факт, что к этому моменту заявитель, задержанный 31 августа 1995 г., уже находился под стражей более двух лет и восьми месяцев (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мансур против Турции" (Mansur v. Turkey) от 8 июня 1995 г., Series А, N 319-В, §51).

Более того, Европейский Суд напоминает, что ввиду существенной связи между пунктом 3 Статьи 5 и подпунктом (с) пункта 1 этой Статьи Конвенции лицо, осужденное судом первой инстанции, не может рассматриваться как содержащееся под стражей "в целях его доставления в компетентный орган по разумному подозрению в том, что оно совершило правонарушение", как это установлено в последнем из указанных положений Конвенции, но оно находится в положении, указанном в подпункте (а) пункта 1 Статьи 5 Конвенции, который допускает лишение свободы "после осуждения компетентным судом" (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, ECHR 2000-XI, §104; Решение Европейского Суда по делу "Барфусс против Чехии" (Barfuss v. Czech Republic) от 7 сентября 1999 г., жалоба N 35848/97). Соответственно, содержание заявителя под стражей с 17 июля 1998 г., даты его первоначального осуждения судом первой инстанции, по 3 июня 1999 г., даты, когда его осуждение было отменено и дело направлено на новое рассмотрение, не может приниматься во внимание в целях пункта 3 Статьи 5 Конвенции. Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что периоды времени, которые следует учитывать, состоят из двух отдельных частей, первый - с 5 мая 1998 г. (на этот момент заявитель уже находился под стражей в течение двух лет и восьми месяцев) по 17 июля 1998 г., второй - с 3 июня 1999 г. по 29 февраля 2000 г. и составлял одиннадцать месяцев и восемь дней.

Европейский Суд считает, что в свете доводов сторон данная часть жалобы поднимет сложные вопросы фактов и права в соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения дела по существу. Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 Статьи 35 Конвенции. Иных оснований для объявления ее неприемлемой не установлено.

2. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 4 Статьи 5 Конвенции, на то, что (а) с 3 июня по 26 июля 1999 г. он не имел возможности инициировать разбирательство по рассмотрению законности его содержания под стражей и что (b) рассмотрение его жалобы на судебное решение от 26 июля 1999 г., которым срок его содержание под стражей был продлен, имело место только три месяца спустя, то есть 2 ноября 1999 г.

Пункт 4 Статьи 5 Конвенции гласит:

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

(а) Власти Российской Федерации утверждали, что ни заявитель, ни его адвокат не подавали жалоб на незаконность содержанию под стражей или ходатайств об освобождении в период с 3 июня по 26 июля 1999 г. и что не имелось обстоятельств, препятствовавших им сделать это. Власти Российской Федерации также отметили, что за этот период суд первой инстанции получил большое количество жалоб заявителя и ходатайств относительно других вопросов.

Заявитель не оспаривал этих доводов.

Европейский Суд считает, что содержание заявителя под стражей начиная с 3 июня 1999 г. было лишено законных оснований ввиду решения Санкт-Петербургского городского суда, которым осуждение заявителя было отменено, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции и его содержание под стражей было продлено (см., a contrario, Постановление Европейского Суда по делу "Сташаитис против Литвы" (Stasaitis v. Lithuania) от 21 марта 2002 г., жалоба N 47679/99, §74). С этого момента заявитель в соответствии со статьей 260 УПК РСФСР имел право подать в суд ходатайство об освобождении из-под стражи. Возможность подачи такого ходатайства предоставляла заявителю, как минимум, теоретически, право инициировать разбирательство в соответствии с пунктом 4 Статьи 5 Конвенции. При отсутствии возражений на это заявителя Европейский Суд не видит причин подвергать сомнению утверждения властей Российской Федерации о том, что заявитель не подавал такого ходатайства о его освобождении до 26 июля 1999 г. В этот день заявитель и его адвокат явились в суд первой инстанции и заявили ходатайство об освобождении заявителя из-под стражи на том основании, что не было веских причин для его продления. Соответственно, осталось лишь установить, соответствовала ли процедура, которой следовал суд первой инстанции 26 июля 1999 г. при рассмотрении ходатайства заявителя, гарантиям пункта 4 Статьи 5 Конвенции.

Европейский Суд напоминает, что суд, рассматривающий ходатайство об отмене содержания под стражей, должен обеспечивать гарантии судебного процесса. Таким образом, судебное разбирательство должно быть состязательным и обеспечивать принцип "равенства сторон", прокурором и лицом, содержащимся под стражей (см., среди недавних прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Мигонь против Польши" (Migon v. Poland) от 25 июня 2002 г., жалоба N 24244/94, §68, с дальнейшими ссылками в нем). В настоящем деле и заявитель, и его адвокат присутствовали в суде первой инстанции 26 июля 1999 г. и после того, как прокурор представил свои доводы, имели возможность дать свои комментарии в их отношении. Суд первой инстанции рассмотрел соответствие продления содержания заявителя под стражей процессуальным требованиям национального права и ссылкам на обстоятельства, указанные в оправдание продления содержания под стражей. Европейский Суд считает, таким образом, что такой порядок судебного рассмотрения предоставляет гарантии пункта 4 Статьи 5 Конвенции.

Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 Статьи 35 Конвенции.

(b) Власти Российской Федерации признали, что национальный суд рассматривал три месяца и шесть дней кассационную жалобу заявителя на судебное решение от 26 июля 1999 г., которым был продлен срок содержания заявителя под стражей. Однако власти Российской Федерации сочли такой срок обоснованным, поскольку задержка на полтора месяца произошла ввиду неявки адвоката заявителя на судебные заседания 24 и 31 августа 1999 г., а остальное время было необходимо для тщательного изучения материалов дела, состоящих на тот момент из 11 томов.

Заявитель утверждал, что задержки судебного разбирательства по вине его адвоката имели место только в августе 1999 года. 9 сентября 1999 г. заявитель был проинформирован о том, что судебные слушания назначены на 28 сентября 1999 г. Однако судебное заседание в этот день не состоялось лишь по той причине, что 21 сентября 1999 г. Смоленский районный суд направил материалы дела в прокуратуру для проведения дополнительного расследования, и прокуратура вернула дело в суд только 26 октября 1999 г. Более того, заявитель истолковал признание, содержащееся в решении Октябрьского федерального суда Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга от 13 апреля 2000 г., что следствие в период с 21 сентября по 26 октября 1999 г. было незаконным, как прямое указание на то, что в задержках в рассмотрении его дела виновны власти Российской Федерации.

Европейский Суд считает, что в свете доводов сторон данная часть жалобы поднимет сложные вопросы фактов и права в соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения дела по существу. Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 Статьи 35 Конвенции. Иных оснований для объявления ее неприемлемой не установлено.

3. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 1 Статьи 6 Конвенции, на то, что уголовное обвинение, выдвинутое в отношении него, не было рассмотрено в "разумный срок". Пункт 1 Статьи 6 Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"Каждый _ при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на _ разбирательство дела в разумный срок _ судом_".

Власти Российской Федерации утверждали, что данная часть жалобы является преждевременной, поскольку на момент представления их доводов в Европейский Суд (2 декабря 2003 г.) разбирательство по уголовному делу в отношении заявителя все еще проходило в суде первой инстанции.

Заявитель не согласился с этим. Он утверждал, что его жалоба на чрезмерную длительность разбирательства по уголовному делу была отклонена судом кассационной инстанции, а именно Санкт-Петербургским городским судом, 10 октября 2002 г., которое не подлежит обжалованию. Таким образом критерии приемлемости данной части жалобы были соблюдены.

Европейский Суд считает, что исходя из последней полученной им информации, уголовное разбирательство по делу в отношении заявителя было завершено вынесением окончательного решения 4 февраля 2004 г. В любом случае, Европейский Суд напоминает свое прецедентное право, согласно которому жалобы относительно длительности разбирательства по делу могут быть поданы до завершения разбирательства по тому делу (см. Решение Европейского Суда по делу "Тодоров против Болгарии" (Todorov v. Bulgaria) от 6 ноября 2003 г., жалоба N 39832/98,). Следовательно, возражения властей Российской Федерации следует отклонить.

Европейский Суд считает, что в свете критериев, установленных прецедентным правом в отношении "разумного срока", принимая во внимание все имеющиеся материалы по делу, необходимо рассмотрение данной части жалобы по существу.

На этих основаниях Суд единогласно:

Объявил приемлемой, не предрешая по существу, часть жалобы заявителя, касающуюся длительности его пребывания под стражей и разбирательства по уголовному делу в отношении него, и часть жалобы, касающуюся длительности рассмотрения вопроса о законности содержания заявителя под стражей;

Объявил неприемлемой остальную часть жалобы.

Майкл О'Бойл Секретарь Секции Суда

сэр Николас Братца Председатель Палаты