Постановление Европейского Суда по правам человека от 25 октября 2005 г. Дело "Кутепов (Kutepov) и Аникеенко (Anikeyenko) против Российской Федерации" (жалоба N 68029/01) (Вторая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Вторая секция)

Дело "Кутепов (Kutepov) и Аникеенко (Anikeyenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 68029/01)

Постановление Суда

Страсбург, 25 октября 2005 г.

ГАРАНТ:

Об исполнении Постановления Европейского Суда по правам человека по группе дел "Рябых против Российской Федерации" (113 дел) см. Резолюцию N CM/ResDH(2017)83

По делу "Кутепов и Аникеенко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Вторая секция), заседая Палатой в составе:

Ж.-П. Коста, Председателя Палаты,

А.Б. Бака,

И. Кабрала Баррето,

Р. Тюрмен,

В. Буткевича,

А. Ковлера,

Д. Йочиене, судей,

а также при участии С. Долле, Секретаря Секции Суда,

заседая 4 октября 2005 г. за закрытыми дверями,

принял следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой (N 68029/01), поданной 9 февраля 2001 г. в Европейский Суд против Российской Федерации гражданами России Петром Прохоровичем Кутеповым (далее - первый заявитель) и Михаилом Ивановичем Аникеенко (далее - второй заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П. Лаптевым.

3. 31 августа 2004 г. Европейский Суд решил коммуницировать властям Российской Федерации часть жалобы, касающуюся отмены судебного решения от 23 сентября 1999 г. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. 4 октября 2005 г. Европейский Суд принял решение о том, что необходимость в проведении слушаний по данному делу отсутствует (пункт 3 правила 59 Регламента Суда).

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявители - 1928 и 1930 годов рождения, соответственно. Второй заявитель проживает в г. Белгороде.

6. Заявители получали пенсию по старости.

1. Первое судебное разбирательство по делу заявителей

7. В 1999 году заявители подали исковое заявление в Октябрьский районный суд г. Белгорода против Управления Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду, утверждая, что размер их пенсии исчислялся с нарушением схемы подсчета индивидуального коэффициента пенсионера, введенного Федеральным законом "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" (далее - Закон о пенсиях) 1997 года. Заявители утверждали, что при расчете их пенсий должен применяться коэффициент 0,7, в то время как Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду применяло коэффициент 0,525.

8. 27 мая 1999 г. Октябрьский районный суд г. Белгорода оставил исковые заявления заявителей без удовлетворения ввиду их необоснованности.

9. 27 июля 1999 г. судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда, рассмотрев кассационную жалобу заявителей, отменила указанное судебное решение и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

10. 23 сентября 1999 г. Октябрьский районный суд г. Белгорода постановил решение в пользу заявителей. Суд установил, что ответчик неправильно истолковал Закон о пенсиях и что пенсия заявителей должна быть пересчитана исходя из индивидуального коэффициента пенсионера 0,7. Суд обязал Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду увеличить размер пенсий заявителей до 642,84 рубля и присудил заявителям выплату задолженности в размере 3222,6 рубля.

11. 16 декабря 1999 г. судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда оставила без удовлетворения кассационную жалобу ответчика, и судебное решение от 23 сентября 1999 г. вступило в силу.

2. Исполнительное производство

12. 3 декабря 1999 г. было возбуждено исполнительное производство.

13. 13 января 2000 г. Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду направило ходатайство в Октябрьский районный суд г. Белгорода о приостановлении исполнительного производства до окончания рассмотрения схожих дел по вопросам пенсий в Верховном Суде Российской Федерации.

14. 14 февраля 2000 г. Федеральный суд Западного округа г. Белгорода оставил данное ходатайство без удовлетворения, не установив оснований для приостановления исполнительного производства.

15. В неустановленный день Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду направило новое ходатайство о приостановлении исполнительного производства по судебному решению от 23 сентября 1999 г. 17 марта 2000 г. Федеральный суд Западного округа г. Белгорода удовлетворил данное ходатайство.

16. 18 апреля 2000 г. на основании определения Федерального суда Западного округа г. Белгорода исполнительное производство было возобновлено.

17. В неустановленный день Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду снова направило ходатайство о приостановлении исполнительного производства, ссылаясь на отсутствие средств на его исполнение. 19 июня 2000 г. Федеральный суд Западного округа г. Белгорода оставил это ходатайство без удовлетворения ввиду его необоснованности.

18. 29 июня 2000 г. исполняющий обязанности председателя Белгородского областного суда санкционировал приостановление исполнительного производства, так как в неустановленный день было принесено представление о пересмотре судебного решения от 23 сентября 1999 г. в порядке надзора.

19. 29 сентября 2000 г. председатель Белгородского областного суда отменил приостановление исполнительного производства ввиду отзыва представления о пересмотре судебного решения от 23 сентября 1999 г. в порядке надзора. Исполнительное производство было возобновлено.

3. Судебное разбирательство по делу заявителей по пересмотру судебного решения от 23 сентября 1999 г. по вновь открывшимся обстоятельствам

20. 19 мая 2000 г. Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду подало заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решения Октябрьского районного суда г. Белгорода от 23 сентября 1999 г. Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду заявило, что 29 декабря 1999 г. Министерство труда и социального развития Российской Федерации приняло Разъяснение "О применении ограничений, установленных Федеральным законом "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий" (далее - Разъяснение), уточняющее применение Закона о пенсиях, и толкование в соответствии с Разъяснением отличалось от толкования Закона о пенсиях, данного судами по делу заявителей. Управление Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду утверждало, что поскольку оно не знало об этих обстоятельствах на момент вынесения судебного решения от 23 сентября 1999 г., указанное судебное решение должно быть пересмотрено.

21. 15 июня 2000 г. Федеральный суд Западного округа г. Белгорода оставил без удовлетворения заявление Управления Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решения Октябрьского районного суда г. Белгорода от 23 сентября 1999 г., отметив, что данное Разъяснение не является вновь открывшимся обстоятельством по смыслу национального законодательства.

22. 10 октября 2000 г. судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда, рассмотрев кассационную жалобу на судебное решение от 15 июня 2000 г., отменила его и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

23. 2 ноября 2000 г. президиум Белгородского областного суда отменил кассационное определение от 10 октября 2000 г., указав на многочисленные нарушения процессуального права при его вынесении, и направил дело на рассмотрение в суд кассационной инстанции.

24. Во время повторного рассмотрения 21 ноября 2000 г. судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда снова отменил судебное решение от 15 июня 2000 г. и направила дело на новое рассмотрение.

4. Надзорное производство

25. В неустановленный день председатель Белгородского областного суда принес представление о пересмотре судебных решений от 27 июля 1999 г., 23 сентября 1999 г., 16 ноября 1999 г. и 21 ноября 2000 г. в порядке надзора.

26. 1 февраля 2001 г. президиум Белгородского областного суда, рассмотрев представление о пересмотре указанных судебных решений в порядке надзора, отменил эти решения и оставил без изменения судебные решения от 27 мая 1999 г. и 15 июня 2000 г., таким образом установив заявителям индивидуальный коэффициент пенсионера в размере 0,525 и отменив ранее установленное увеличение коэффициента и выплату задолженности.

5. Судебное разбирательство по иску к службе судебных приставов

27. В неустановленный день заявители подали иск в Федеральный суд Восточного округа г. Белгорода к Управлению юстиции Белгородской области, требуя присуждения им компенсации за понесенный материальный ущерб и моральный вред ввиду неисполнения судебными приставами в разумный срок судебного решения от 29 сентября 1999 г.

28. 5 апреля 2001 г. Федеральный суд Восточного округа г. Белгорода оставил иск заявителей без удовлетворения. Суд установил, что задержки в ходе исполнительного производства не могут быть поставлены в вину службе судебных приставов.

29. 5 июня 2001 г. судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда оставила судебное решение от 5 апреля 2001 г. без изменения.

II. Применимое национальное законодательство

30. В соответствии с положениями Гражданского процессуального кодекса РСФСР 1964 года, действовавшего на момент событий, судебные решения становятся окончательным следующим образом:

Статья 208. Вступление решения суда в законную силу

"Решение суда вступает в законную силу по истечении срока на кассационное обжалование и опротестование, если оно не было обжаловано или опротестовано. В случае принесения кассационной жалобы или кассационного протеста решение, если оно не отменено, вступает в законную силу по рассмотрении дела вышестоящим судом...".

31. Единственной возможностью пересмотреть судебное решение была процедура пересмотра судебных решений в порядке надзора, в ходе которого суды полномочны пересматривать судебные решения, вступившие в законную силу:

Статья 319. Решения, определения и постановления, которые могут быть пересмотрены в порядке надзора

"Вступившие в законную силу решения, определения и постановления всех судов РСФСР могут быть пересмотрены в порядке судебного надзора по протестам должностных лиц, перечисленных в статье 320 настоящего Кодекса".

32. Полномочия должностных лиц по принесению протеста зависят от их должности и территориальной юрисдикции:

Статья 320. Лица, имеющие право принесения протеста

"Протесты вправе приносить:

1) Генеральный прокурор СССР - на решения, определения и постановления любого суда РСФСР;

2) Председатель Верховного Суда СССР - на постановления Президиума, а также на решения и определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР, действующей в качестве суда первой инстанции;

3) заместители Генерального прокурора СССР - на решения, определения и постановления любого суда РСФСР, за исключением постановлений Президиума Верховного Суда РСФСР;

4) заместители Председателя Верховного Суда СССР - на решения и определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР, действующей в качестве суда первой инстанции;

5) Прокурор РСФСР, Председатель Верховного Суда РСФСР и их заместители - на решения, определения и постановления любого суда РСФСР, за исключением постановлений Президиума Верховного Суда РСФСР;

6) Председатель Верховного суда автономной республики, краевого, областного, городского суда, суда автономной области и суда автономного округа, прокурор автономной республики, края, области, города, автономной области и автономного округа - на решения и определения районных (городских) народных судов и определения судебных коллегий по гражданским делам соответственно Верховного суда автономной республики, краевого, областного, городского суда, суда автономной области и суда автономного округа, рассматривавших дело в кассационном порядке".

33. Полномочия принесения протеста являлись дискреционным, то есть полностью зависели от усмотрения должностного лица решить, приносить ли по конкретному делу протест или нет.

34. В соответствии со статьей 322 Гражданского процессуального кодекса РСФСР должностные лица, перечисленные в статье 320 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, вправе, при определенных условиях, истребовать гражданское дело для разрешения вопроса о наличии оснований для принесения протеста в порядке надзора.

35. Статья 323 Гражданского процессуального кодекса РСФСР наделяла правом должностных лиц, которым предоставлено право принесения протеста в порядке надзора, приостановить исполнение соответствующих решений, определений и постановлений до окончания производства в порядке надзора.

36. Суды, рассматривавшие дела по протестам в порядке надзора, обладали обширными полномочиями в отношении вступивших в силу судебных решений:

Статья 329. Полномочия суда, рассматривающего дело в порядке надзора

"Суд, рассмотрев дело в порядке надзора, своим определением или постановлением вправе:

1) оставить решение, определение или постановление без изменения, а протест - без удовлетворения;

2) отменить решение, определение или постановление полностью или в части и направить дело на новое рассмотрение в суд первой или второй инстанции;

3) отменить решение, определение или постановление полностью или в части и прекратить производство по делу либо оставить заявление без рассмотрения;

4) оставить в силе одно из ранее вынесенных по делу решений, определений или постановлений;

5) отменить либо изменить решение суда первой, второй или надзорной инстанций и вынести новое решение, не передавая дела на новое рассмотрение, если допущена ошибка в применении и толковании норм материального права".

Основания отмены судебного постановления, вступившего в законную силу, являлись следующими:

Статья 330. Основания к отмене судебных постановлений в надзорном порядке

"/.../

1) неправильное применение или толкование норм материального права;

2) существенное нарушение норм процессуального права, повлекшее вынесение незаконного решения, определения, постановления суда...".

37. Законодательством не были предусмотрены какие-либо сроки по принесению протеста, и, в принципе, протест может быть принесен в любое время после того, как решение суда стало окончательным.

Право

I. Исключение жалобы первого заявителя из списка рассматриваемых Европейским Судом дел

38. 11 ноября 2004 г. второй заявитель проинформировал Европейский Суд о том, что первый заявитель погиб в дорожно-транспортном происшествии в 2003 году.

39. Принимая во внимание тот факт, что наследники первого заявителя, которые бы пожелали продолжения рассмотрения жалобы, или какие-либо основания, которые бы требовали продолжения рассмотрения дела, отсутствуют (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Карнер против Австрии" (Karner v. Austria) от 24 июля 2003 г., Reports of Judgments and Decisions 2003-IX, §28), Европейский Суд решил исключить жалобу в части, касающейся первого заявителя, из списка рассматриваемых им дел в соответствии с подпунктом (с) пункта 1 статьи 37 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

40. Второй заявитель жаловалась на отмену вступившего в силу судебного решения, вынесенного в его пользу. Европейский Суд рассмотрит данную часть жалобы в свете статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Данные положения гласят:

Статья 6

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях ... имеет право на справедливое... разбирательство дела ... судом ...".

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов иди других сборов или штрафов".

А. Приемлемость жалобы

41. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба является неприемлемой, поскольку несовместима ratione materiae с положениями Конвенции. При этом они ссылались на дела "Схоутен и Мельдрум против Нидерландов" (Schouten and Meldrum v. Netherlands) (см. Решение Европейской Комиссии от 9 декабря 1994 г., жалобы NN 19005/91 и 19006/91) и "Финкельберг против Латвии" (Finkelberg v. Latvia) (см. Решение Европейского Суда от 18 октября 2001 г., жалоба N 55091/00) и утверждали, что дело второго заявителя затрагивало спор о толковании пенсионного законодательства, а не определение его права на получение пенсии, и что порядок исчисления пенсий по старости принадлежит к сфере публичного права.

42. Второй заявитель не согласился с доводами властей Российской Федерации и подтвердил свою жалобу.

43. Прежде всего, Европейский Суд отметил, что спор о размере пенсии заявителя носит материальный характер и, несомненно, касается гражданского права по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шулер-Цграгген против Швейцарии" (Schuler-Zgraggen v. Switzerland) от 24 июня 1993 г., Series А, N 263, р. 17, §46; Постановление Европейского Суда по делу "Масса против Италии" (Massa v. Italy) от 24 августа 1993 г., Series А, N 265-В, р. 20, §26; Постановление Европейского Суда по делу "Зюссманн против Германии" (SьЯmann v. Germany) от 16 сентября 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, р. 1170, §42; и, среди недавних прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Тричкович против Словении" (Trickovic v. Slovenia) от 12 июня 2001 г., жалоба N 39914/98, §40). Относительно прецедентного права, приведенного властями Российской Федерации, оно напрямую не связано с настоящим делом, поскольку дело "Финкельберг против Латвии" касается налогового спора, а не пенсионных вопросов, а дело "Схоутен и Мельдрум против Нидерландов" касается вопроса о применимости пункта 1 статьи 6 Конвенции к спорам о взносах работодателей согласно схемам социального страхования, а не права на получение пенсии в соответствии с этими схемами.

44. Возвращаясь к настоящему делу, Европейский Суд установил, что при подаче иска к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации по г. Белгороду второй заявитель требовал увеличения размера его пенсии по старости и не пытался оспорить какие-либо положения законодательства как таковые. Соответственно, Европейский Суд пришел к выводу, что спор по делу второго заявителя носил имущественных характер и касался определения его гражданских прав по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд также установил, что в деле было затронуто "имущество" второго заявителя по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, возражения властей Российской Федерации должны быть отклонены.

45. Европейский Суд отметил, что жалоба заявителя не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Далее Европейский Суд отметил, что не является она неприемлемой и по иным основаниям. Таким образом, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

Пункт 1 статьи 6 Конвенции

46. Власти Российской Федерации утверждали, что судебное решение, вынесенное в пользу второго заявителя, было отменено президиумом Белгородского областного суда в целях исправления судебной ошибки. Власти Российской Федерации ссылались на то, что спор по делу второго заявителя являлся частью обще комплексной проблемы неопределенности положений Закона о пенсиях. Его неясность была устранена Разъяснением, принятым Министерством труда Российской Федерации 29 декабря 1999 г., в котором указывалось, каким образом данный закон должен толковаться и применяться. После этого все споры по делам, схожим с делом заявителя, были разрешены в соответствии с Разъяснением. Более того, законность Разъяснения была впоследствии подтверждена Верховным Судом Российской Федерации в его решениях от 24 апреля, 25 мая и 3 августа 2000 г.

47. Заявитель не согласился с доводами властей Российской Федерации и подтвердил свою жалобу.

48. Европейский Суд отметил, что в настоящем деле вопрос состоит в том, может ли процедура пересмотра судебных решений в порядке надзора, допускающая отмену вступивших в законную силу судебных решений, рассматриваться как соответствующая пункту 1 статьи 6 Конвенции и, в частности, не был ли нарушен при этом принцип правовой определенности.

49. Европейский Суд счел, что данное дело очень схоже с упоминавшимся выше делом "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia) (жалоба N 52854/99, ECHR 2003-IX), в Постановлении по которому, в той мере, в какой это может быть применимо в настоящем деле, указывается:

"51. ...Европейский Суд напомнил, что право на судебное разбирательство, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, должно толковаться в свете Преамбулы к Конвенции, в которой, в соответствующей ее части, верховенство права признается частью общего наследия Договаривающихся Государств. Одним из основополагающих аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, среди прочего, требует, чтобы принятое судами окончательное решения не могло бы быть оспорено...

/.../

54. Европейский Суд отметил, что пересмотр судебного постановления ... в порядке надзора был инициирован председателем Белгородского областного суда, который не являлся стороной в судебном разбирательстве... Как в ситуации, связанной с правом Румынии в деле "Брумареску против Румынии", осуществление председателем областного суда этого полномочия не было ограничено во времени, так что судебные постановления могли быть оспорены на протяжении неопределенного срока.

55. Европейский Суд напомнил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции закрепляет за каждым в случае спора о его гражданских правах и обязанностях право на разбирательство дела судом. Таким образом, это положение закрепляет право на "разбирательство дела судом", в котором право на доступ к правосудию, то есть право на подачу в суд иска по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов. Однако это право было бы иллюзорным, если бы в правовой системе Договаривающейся Стороны было бы закреплено, что окончательное, имеющее обязательное юридическую силу судебное постановление являлось бы недействующим в ущерб одной из сторон. Немыслимо, чтобы в пункте 1 статьи 6 Конвенции были бы детально описаны процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам в справедливом, публичном и безотлагательном судебном процессе, и не защищался бы процесс приведения судебных постановлений в исполнение; составление статьи 6 Конвенции таким образом, чтобы она регулировала бы только доступ к правосудию и процесс судопроизводства, вероятно, привело бы к ситуации, несовместимой с принципом верховенства права, который Договаривающиеся Государства обязались соблюдать, когда ратифицировали Конвенцию (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece) от 19 марта 1997 г., Reports 1997-II, р. 510, §40).

56. Европейский Суд посчитал, что право стороны в процессе на судебное разбирательство также было бы иллюзорным, если бы в правовой системе Договаривающейся Стороны было бы закреплено, что окончательное, имеющее обязательное юридическую силу судебное постановление могло бы быть отменено вышестоящим судом по заявлению государственного должностного лица".

50. Более того, Европейский Суд в связи с этим в Постановлении по делу "Совтрансавто Холдинг" против Украины" (Sovtransavto Holding v. Ukraine) от 25 июля 2002 г. (Reports of Judgments and Decisions 2002-VII, § 77) установил:

"...судебная система, устанавливающая процедуру принесения протеста и, стало быть, возможность отмены в любое время любого окончательного решения, как установлено в настоящем деле, как таковая несовместима с принципом обеспечения судебной деятельности, который является одним из основополагающих элементов верховенства права по смыслу пункта 1 статьи 6 Конвенции, принимая во внимание Постановление по делу "Брумареску против Румынии"...".

51. Европейский Суд отметил, что в настоящем деле в неустановленный день председателем Белгородского областного суда был принесен протест о пересмотре в порядке надзора судебного решения от 23 сентября 1999 г., вступившего в законную силу 1 февраля 2001 г. президиум Белгородского областного суда отменил данное судебное решение как вынесенное с нарушением положений законодательства и оставил без изменения судебное решение от 27 мая 1999 г., которым исковые требования второго заявителя были оставлены без удовлетворения.

52. Европейский Суд не усмотрел оснований отклоняться от указанного выше прецедентного права. Европейский Суд счел, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с отменой вступившего в силу и подлежавшего исполнению судебного решения, вынесенного в пользу второго заявителя.

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

53. Власти Российской Федерации утверждали, что второй заявитель не обладал "имуществом", поскольку судебное решение, которым ему было предоставлено права, было незаконным. Власти Российской Федерации пришли к выводу, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции не была нарушена в связи с отменой судебного решения от 23 сентября 1999 г.

54. Заявитель не согласился с доводами властей Российской Федерации и подтвердил свою жалобу.

55. Европейский Суд напомнил, прежде всего, что Конвенция как таковая не гарантирует право на пенсию по старости или на социальные выплаты в конкретном объеме (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Аунола против Финляндии" (Aunola v. Finland) от 15 марта 2001 г., жалоба N 30517/96). Тем не менее, "требование" - даже относительно пенсии - может представлять собой "собственность" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, если оно в имеет достаточные основания в национальном законодательстве, например, если оно подтверждено судебным решением, вступившим в законную силу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Праведная против Российской Федерации" (Pravednaya v. Russia) от 18 ноября 2004 г., жалоба N 69529/01, §38; и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Копецки против Словакии" (Kopeckэ v. Slovakia), жалоба N 44912/98, ECHR 2004, §35).

56. Решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 23 сентября 1999 г., оставленное без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 ноября 1999 г., предоставило второму заявителю реализуемое требование на получение пенсии в большем размере с применением индивидуального коэффициента пенсионера 0,7 и невыплаченной части пенсии в размере 3222 рубля 60 копеек. Данное судебное решение вступило в силу и стало подлежать исполнению после того, как оно было оставлено без изменения судом кассационной инстанции, и в отношении него было возбуждено исполнительное производство. По мнению Европейского Суда, таким образом, второй заявитель обладал "имуществом" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

57. Европейский Суд пришел к выводу, что отмена 1 февраля 2001 г. судебного решения от 23 сентября 1999 г. лишила второго заявителя его права на получение пенсии в большем размере и, соответственно, представляет собой вмешательство в право заявителя на беспрепятственное пользование своим имуществом, гарантируемое статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Брумареску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), жалоба N 28342/95, ECHR 1999-VII, §77, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Праведная против Российской Федерации", §39).

58. Хотя Европейский Суд признал, что данная мера была законной и преследовала общественный интерес (в частности, эффективное и единообразное осуществление расчета пенсий), возникает вопрос о соблюдении требования о соразмерности при применении такой меры.

59. Действительно, перерасчет пенсий и их последующее уменьшение в размере как таковые не нарушают статью 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. Решение Европейской Комиссии по делу "Скоркевич против Польши" (Skorkiewicz v. Poland) от 1 июня 1998 г., жалоба N 39860/98). Однако ретроспективный перерасчет с уменьшением размера пенсии налагал индивидуальное чрезмерное бремя на заявителя и не соответствовал положениям статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В связи с этим Европейский Суд напомнил положения Постановления по делу "Праведная против Российской Федерации", в котором указывается:

"40. ... Интересы общества, по общему признанию, могут включать в себя эффективную и скоординированную схему государственных пенсий, ради которой государство может корректировать свое законодательство.

41. Однако возможный публичный интерес государства в обеспечении единообразного применения Закона о пенсиях не должен приводить к ретроспективному перерасчету ранее присужденной денежной суммы. Европейский Суд счел, что, лишив заявителя права на получение пенсии в размере, установленном в окончательном судебном решении, государство нарушило справедливый баланс между рассматриваемыми интересами (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу ""Прессос Компаниа Навьера С.А." против Бельгии" (Pressos Compania Naviera S.A. v. Belgium) от 20 ноября 1995 г., Series А, N 332, § 43)".

60. Европейский Суд не счел необходимым отклоняться от своих выводов, указанных в том Постановлении, и пришел к выводу, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

III. Другие предполагаемые нарушения Конвенции

61. Второй заявитель далее жаловался на нарушение статьи 2 Конвенции, утверждая, что размер его пенсии был недостаточным, чтобы вести нормальный образ жизни.

62. Европейский Суд напомнил, что Конвенция как таковая не гарантирует право на определенный уровень жизни. Далее он отметил, что жалоба на абсолютно незначительный размер пенсии и иных социальных выплат в принципе может затрагивать вопросы по статье 3 Конвенции, запрещающей бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Однако на основании представленных ему материалов дела Европейский Суд не установил никаких признаков, свидетельствующих о том, что размер пенсии второго заявителя причинил такой ущерб его физическому или психическому здоровью, который мог бы достигать минимального уровня жестокости, подпадающего под применение статьи 3 Конвенции, или что второй заявитель подвергнут "реальной и непосредственной опасности" либо его физической неприкосновенности, либо его жизни, что могло бы влечь применение статьи 2 Конвенции в настоящем деле (см. в схожем контексте Решение Европейского Суда по делу "Лариошина против Российской Федерации" (Larioshina v. Russia) от 23 апреля 2002 г., жалоба N 56869/00, или Решение Европейского Суда по делу "Волкова против Российской Федерации" (Volkova v. Russia) от 18 ноября 2003 г., жалоба N 48758/99).

63. Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение Статьи 41 Конвенции

64. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

65. Заявитель не представил своих требований о справедливой компенсации. Соответственно, Европейский Суд счел, что он не должен присуждать ему денежные суммы в связи с этим.

На этих основаниях Суд единогласно:

1) решил исключить жалобу первого заявителя из списка рассматриваемых Европейским Судом дел;

2) объявил приемлемой часть жалобы второго заявителя на отмену вступившего в законную силу судебного решения, вынесенного в его пользу, а остальную часть жалобы неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции в отношении каждого заявителя;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в отношении каждого заявителя.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 25 октября 2005 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Секретарь Секции Суда

Салли Долле

Председатель Палаты

Жан-Поль Коста