Обзор апелляционной практики Камчатского краевого суда по рассмотрению уголовных дел и иных материалов за 2 квартал 2021 г. (обсуждён на заседании президиума Камчатского краевого суда 18 августа 2021 г.)

Изучение апелляционной практики за 2 квартал 2021 года показало, что большинство уголовных дел и материалов рассматриваются судами в соответствии с требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Вместе с тем имели место нарушения закона, которые судебная коллегия по уголовным делам признавала существенными, влекущими за собой отмену либо изменение приговоров или постановлений.

В обзоре приводятся примеры отмены и изменения судебных решений.

I. Вопросы квалификации

II. Ошибки в применении норм уголовного закона

III. Ошибки в применении уголовно-процессуального закона

IV. Вопросы возвращения уголовного дела прокурору

V. Вопросы рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения

VI. Вопросы рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ

VII. Вопросы разрешения ходатайств в порядке исполнения приговора

VIII. Позиция Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам конституционности положений УК РФ.

I. Вопросы квалификации

Ф. по приговору суда признан виновным и осуждён к лишению свободы на срок 2 года за совершение кражи, то есть тайного хищения чужого имущества, с незаконным проникновением в хранилище.

Приговор постановлен в особом порядке по правилам главы 40 УПК РФ.

Проверив представленные материалы дела, суд второй инстанции изменил приговор по следующим основаниям.

Квалифицируя действия Ф. как кражу, совершённую с незаконным проникновением в хранилище, суд не учёл, что в соответствии с п. 3 примечаний к ст. 158 УК РФ под хранилищем понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.

Как видно из материалов дела и установлено судом, хищение денежных средств совершено Ф. из находившегося в помещении гостиницы сейфа, который под вышеприведённое понятие хранилища не подпадает.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что квалифицирующий признак "с незаконным проникновением в иное хранилище" подлежит исключению из осуждения Ф., а его действия подлежат квалификации по ч. 1 ст. 158 УК РФ - кража, то есть тайное хищение чужого имущества.

Помимо изложенного, как следует из представленных материалов дела, Ф. при производстве выемки для последующего возмещения ущерба добровольно выдан принадлежащий ему мобильный телефон. Органом предварительного следствия данное имущество оценено на сумму 12 490 рублей.

Постановлением суда разрешено наложение ареста на это имущество в целях обеспечения исполнения приговора в части возможного взыскания штрафа и иных имущественных взысканий. Обжалуемым приговором постановлено передать телефон для реализации в службу, исполняющую приговор в части решения вопроса по гражданскому иску и перечисления полученных от реализации сумм в счёт возмещения причинённого преступлением ущерба.

Указанное выше свидетельствовало, что Ф. в ходе предварительного следствия были приняты меры, направленные на заглаживание причинённого вреда, выразившиеся в добровольной выдаче своего имущества и создании условий для наложения на него ареста.

Исходя из изложенного, суд второй инстанции переквалифицировал действия Ф. с п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ на ч. 1 ст. 158 УК РФ, признал обстоятельством, смягчающим Ф. наказание, принятие мер к заглаживанию вреда и назначил ему по ч. 1 ст. 158 УК РФ наказание в виде лишения свободы на срок 1 год.

Постановление от 27 апреля 2021 года.

Дело N 22-305/2021.

Приговором суда Г. признана виновной и осуждена по ч. 1 ст. 232 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции изменил приговор в части квалификации действий осужденной.

Так, Г. осуждена за организацию, содержание притона и систематическое предоставление помещения для потребления наркотических средств. По смыслу закона организация притона заключается в подыскании помещения, в осуществлении целенаправленных конкретных действий по приспособлению такого помещения под притон (ремонт, обустройство помещения различными приспособлениями - вытяжными, вентиляционными системами) в целях последующего использования этого помещения другими лицами для потребления наркотиков.

Однако, как установлено судом и изложено в приговоре, Г. обустроила помещение кухни в принадлежащей ей квартире в целях изготовления наркотических средств и неоднократно, не менее 20 раз предоставляла указанное помещение, бытовую технику, посуду для незаконного изготовления наркотического средства. Таким образом, Г. уже использовала имеющееся у нее помещение, а именно квартиру, в которой зарегистрирована и проживала с Е., для потребления наркотических средств и осуществляла действия по поддержанию функционирования квартиры для указанных целей, в частности, предоставляла посуду, контролировала прибытие лиц, склонных к потреблению наркотиков, что следует расценивать не как организацию, а содержание притона.

В связи с указанными обстоятельствами из квалификации действий Г. по ч. 1 ст. 232 УК РФ исключено осуждение за организацию притона, назначенное наказание снижено до 1 года 6 месяцев лишения свободы.

Постановление от 4 мая 2021 года.

Дело N 22-320/2021.

II. Ошибки в применении норм уголовного закона

Приговором суда С. осужден по п. "б" ч. 3 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228 УК РФ с применением ст. 64, ч. 3 ст. 69 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 7 месяцев.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе, судебная коллегия усмотрела основания для изменения приговора.

Так, приговором суда от 29 сентября 2020 года С. был осуждён за те же преступления по п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 360 часам обязательных работ. Апелляционным определением указанный приговор в отношении С. отменён в связи с нарушением уголовно-процессуального законодательства.

По результатам нового рассмотрения обжалуемым приговором С. по ч. 1 ст. 228 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год.

Согласно п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" с учётом взаимосвязанных положений ст. 389.22, 389.23, 389.24 УПК РФ, обвинительный приговор может быть изменен в сторону ухудшения положения осуждённого не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей. При новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Поскольку первоначальный приговор в отношении С. не отменялся ввиду несправедливости наказания вследствие чрезмерной мягкости, у суда отсутствовали правовые основания для назначения С. наказания по ч. 1 ст. 228 УК РФ в виде лишения свободы, а поэтому приговор в этой части изменен, с назначением более мягкого наказания как по ч. 1 ст. 228 УК РФ, так и по совокупности преступлений.

Определение от 6 апреля 2021 года.

Дело N 22-244/2021.

А. осуждён приговором суда по ч. 2 ст. 321 УК РФ к 2 годам лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ путём частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору от 24 июля 2019 года в виде 3 лет лишения свободы, окончательно А. назначено 4 года лишения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора от 24 июля 2019 года в законную силу - с 10 сентября 2019 года, с зачетом в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 9 по 11 ноября 2018 года и с 24 июля по 10 сентября 2019 года из расчёта один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Проверив материалы уголовного дела по доводам апелляционного представления, суд апелляционной инстанции нашел его подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Так, в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 70 УК РФ, при назначении наказания по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по последнему приговору, частично или полностью присоединяется неотбытая часть наказания по предыдущему приговору.

Согласно п. 55 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 58 от 22 декабря 2015 года "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", в случае совершения нового преступления лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся ко времени постановления последнего приговора.

Назначая наказание на основании ст. 70 УК РФ, суд первой инстанции, указав на применение принципа частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору, однако полностью присоединил наказание, назначенное приговором от 24 июля 2019 года, в виде 3 лет лишения свободы.

При этом необоснованно произвёл зачёт времени содержания А. под стражей по предыдущему приговору, который относится к уже отбытой части наказания и не мог повторно учитываться. Неверным является и исчисление срока отбывания наказания со дня вступления этого приговора в законную силу.

По состоянию на день вынесения последнего приговора неотбытый А. срок наказания по приговору от 24 июля 2019 года составил 1 год 4 месяца 2 дня (с зачётом времени содержания под стражей по правилам п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ).

При таких обстоятельствах обжалуемый приговор в указанной части изменен ввиду неправильного применения судом первой инстанции требований общей части уголовного закона.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, к наказанию, назначенному А. по ч. 2 ст. 321 УК РФ в виде 2 лет лишения свободы частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору суда от 24 июля 2019 года и окончательно назначено наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы.

Отменено решение суда о зачёте в срок лишения свободы времени содержания А. под стражей по приговору суда от 24 июля 2019 года и исчислении срока наказания со дня его вступления в законную силу.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-261/2021.

Приговором суда З. осуждена за растрату вверенного ей чужого имущества в особо крупном размере, с использованием служебного положения к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Проверив законность и обоснованность приговора по апелляционной жалобе защитника, судебная коллегия признала, что вывод суда об отсутствии оснований для применения к осуждённой положений ст. 82 УК РФ сделан без учета всех имеющихся сведений по делу.

Как следует из материалов дела, осуждённая имеет на иждивении детей: М., 15 августа 2015 года рождения и А., 5 июня 2007 года рождения, их отец участия в воспитании детей не принимает и совместно с ними не проживает, брак между З. и С. расторгнут 17 апреля 2018 года. Согласно результатам психодиагностического обследования разлука с матерью, которая является значимым человеком в жизненной ситуации А., приведет к дестабилизации и создаст риск ухудшения психоэмоционального состояния. В силу индивидуальных и возрастных особенностей М., существенным образом менять условия жизни и уклад нежелательно, поскольку это может дестабилизировать его жизненную ситуацию, стать деструктивным фактом его развития.

Принимая во внимание изложенное, наличие у З. места жительства и работы, суд апелляционной инстанции счел возможным применить к виновной положения ст. 82 УК РФ.

Определение от 20 апреля 2021 года.

Дело N 22-279/2021.

Л. осуждён приговором суда по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ (с учетом приговора от 4 февраля 2021 года) окончательно Л. назначено 1 год 4 месяца лишения свободы.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции нашел приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

При назначении Л. наказания суд, в соответствии с требованиями статей 6, 43, 60 и 62 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновного, наличие смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и условия его жизни.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Л., суд признал явку с повинной, активное способствование расследованию преступления, добровольное возмещение ущерба. В качестве отягчающего наказание обстоятельства обоснованно признано совершение Л. преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Вместе с тем, при рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции установлено, что Л. имеет на иждивении малолетнего ребенка, 9 ноября 2016 года рождения, что подтверждено вступившим в законную силу приговором суда от 4 февраля 2021 года.

Поскольку предусмотренное п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающее наказание обстоятельство - наличие малолетнего ребёнка у виновного, при назначении Л. наказания судом первой инстанции не учтено, назначенное осужденному наказание, как за данное преступление, так и по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, смягчено до 1 года 1 месяца лишения свободы.

Постановление от 18 мая 2021 года.

Дело N 22-371/2021.

З. признан виновным приговором суда по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ и осуждён к наказанию в виде лишения свободы.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционным жалобам, судебная коллегия сочла приговор подлежащим изменению в связи с несправедливостью наказания, назначенного виновному.

Так при назначении вида и размера наказания суд первой инстанции в качестве отягчающего обстоятельства признал совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

В соответствии с ч. 1.1 ст. 63 УК РФ само по себе совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, не является основанием для признания такого состояния обстоятельством, отягчающим наказание.

Между тем, делая вывод о виновности З. в инкриминированном ему преступлении, суд в приговоре установил, что мотивом нанесения осуждённым телесных повреждений явилось чувство злости, возникшее в результате неприязненных отношений, из-за произошедшего между ними конфликта.

При этом влияние состояния алкогольного опьянения на поведение виновного ни в период предварительного следствия, ни в судебном заседании не выяснялось.

С учётом фактических обстоятельств дела и выводов суда в приговоре, решение о признании отягчающим наказание обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, не отвечает требованиям ст. 60 УК РФ.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия исключила из приговора признание отягчающим наказание обстоятельством - совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, и смягчила назначенное З. наказание.

Определение от 11 мая 2021 года.

Дело N 22-3452021.

Постановлением суда отменено условное осуждение К. и определено исполнять наказание, назначенное ему приговором суда.

Проверив представленные материалы, суд второй инстанции пришел к выводу, что довод апелляционной жалобы о назначении осуждённому слишком строгого вида исправительной колонии, заслуживает внимание.

Так, назначая осуждённому вид исправительного учреждения, суд обоснованно сослался на положения п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, правильно установив, что К. осуждён за совершение особо тяжкого преступления и ранее не отбывал лишение свободы. При таких обстоятельствах наказание К. надлежит отбывать в исправительной колонии строгого режима.

Вместе с тем, вопреки данной норме уголовного закона, суд определил осуждённому для отбывания наказания исправительную колонию особого режима.

В силу изложенного, резолютивная часть обжалуемого постановления изменена в этой части на основании п. 4 ч. 1 ст. 389.26 УПК РФ.

Постановление от 11 мая 2021 года.

Дело N 22-349/2021.

По приговору суда Х., С. и О. признаны виновными и осуждены по ч. 3 ст. 256 УК РФ к лишению свободы на 2 года, 1 год и 1 год 6 месяцев, соответственно, с применением ст. 73 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционным жалобам и представлению, суд второй инстанции изменил приговор в силу следующих обстоятельств.

На основании п. 3 ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке является неправильное применение уголовного закона.

Санкция ч. 3 ст. 256 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от двух до пяти лет.

Назначая наказание, суд обоснованно не усмотрел оснований для применения ст. 64 УК РФ, предусматривающей возможность назначения более мягкого наказания, в том числе в меньшем размере, чем предусмотрено санкцией за совершённое преступление.

Вместе с тем, судом первой инстанции, вопреки требованиям закона, при отсутствии оснований для применения ст. 64 УК РФ, С. и О. назначено наказание в меньшем размере, чем предусмотрено санкцией за совершённое преступление.

Кроме этого, Х. при наличии двух отягчающих наказание обстоятельств, было назначено наказание в минимальном размере, предусмотренном санкцией ч. 3 ст. 256 УК РФ.

В связи с вышеизложенным апелляционное представление удовлетворено, приговор суда в отношении Х., С. и О. изменен с усилением наказания в виде лишения свободы.

Кроме того, из приговора суда исключена возложенная на подсудимых при условном осуждении обязанность, связанная с возмещением вреда, причинённого преступлением, поскольку порядок его возмещения установлен Федеральным законом "Об исполнительном производстве" и уклонение от возмещения вреда влечёт последствия в виде отмены условного осуждения согласно ч. 2 ст. 74 УК РФ.

Постановление от 18 мая 2021 года.

Дело N 22-352/2021.

Приговором суда, постановленным по правилам главы 40 УПК РФ, С. осужден к лишению свободы на срок 5 месяцев за управление автомобилем в состоянии опьянения, лицом имеющим судимость за совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции нашел приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Как следует из обжалуемого приговора, при назначении наказания суд первой инстанции учёл, что С. совершил преступление в период непогашенной судимости и отбытия дополнительного наказания за аналогичное преступление. Поскольку обстоятельства, относящиеся к признакам преступления, не могут повторно учитываться при назначении наказания, данные выводы суда исключены, а назначенное осужденному С. наказание смягчено.

Постановление от 8 июня 2021 года.

Дело N 22-415/2021.

Приговором суда Т. признан виновным и осуждён по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы.

Проверяя доводы апелляционного представления, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости изменения приговора.

Так, по приговору мирового судьи от 6 декабря 2018 года Т. был осуждён по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ, с удержанием 10% из заработной платы осуждённого в доход государства, то есть к наказанию, которое является более мягким, чем лишение свободы. Последующее отбывание им назначенного наказания в местах лишения свободы до 9 июля 2019 года было обусловлено принятием судом решения о замене неотбытого наказания, в порядке исполнения приговора.

Учитывая, что ко времени совершения Т. нового преступления (в период с 31 декабря 2020 года по 1 января 2021 года) прошло более года после отбытия им наказания, назначенного по приговору от 6 декабря 2018 года, его судимость на основании п. "б" ч. 3 ст. 86 УК РФ следует считать погашенной.

Если на момент совершения подсудимым преступления, в котором он обвиняется по рассматриваемому судом уголовному делу, его судимости погашены, то суд не вправе указывать эти судимости во вводной части приговора. В связи с чем, из приговора исключено указание на наличие судимости и об учёте непогашенной судимости в качестве сведений о личности.

Кроме того, выводы суда о невозможности признать в качестве смягчающего наказание обстоятельства явку с повинной Т., основаны на неверной оценке фактических обстоятельств её подачи.

Мотивируя это решение в приговоре, суд сослался на то, что явка с повинной дана Т. в связи с его задержанием по подозрению в убийстве и не может являться добровольной.

Как усматривается из материалов уголовного дела, после совершения преступления по вызову сотрудников полиции свидетелем К., Т. был доставлен в отдел полиции, где добровольно с разъяснением ему требований ст. 49 УПК РФ, 51 Конституции РФ собственноручно написал заявление о явке с повинной. Согласно протоколу задержания подозреваемого Т. задержан 1 января 2021 года в 18.16 часов, тогда как первоначальный осмотр места происшествия произведён в период с 03.10 часов до 09.20 часов по сообщению УУП ОП N 14 МО МВД России по Камчатскому краю об обнаружении трупа.

При таких обстоятельствах, данная до задержания по подозрению явка с повинной является добровольной и подлежит признанию в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

Принимая во внимание вносимые изменения, судебная коллегия смягчила Т. назначенное наказание до 7 лет 10 месяцев лишения свободы.

Определение от 8 июня 2021 года.

Дело N 22-410/2021.

По приговору суда С. осуждён к наказанию в виде лишения свободы по ч. 1 ст. 112, п. "в" ч. 2 ст. 158, п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ С. определено наказание в виде 2 лет 8 месяцев лишения свободы.

Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела по жалобе, нашла обвинительный приговор суда в целом правильным.

Вместе с тем, в суде апелляционной инстанции осуждённый и его защитник заявили, что при назначении наказания за деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 112 УК РФ, суд не учёл, что после причинения телесных повреждений потерпевшему С. вызвал машину скорой медицинской помощи, принёс тому свои извинения и примирился с ним.

Об отсутствии у потерпевшего претензий к осуждённому свидетельствуют и материалы уголовного дела, содержащие ходатайство потерпевшего о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон.

В соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающими наказание обстоятельствами признаются, в том числе оказание иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причинённого потерпевшему.

Из материалов дела следует, что С. выполнил эти условия, и потому судебная коллегия посчитала необходимым признать такое обстоятельство смягчающим наказание осуждённого.

Наряду с этим суд апелляционной инстанции, принимая во внимание обстоятельства дела, характер преступления и степень его общественной опасности, которая уменьшена в результате поведения виновного, признанного смягчающим наказание фактором, счел возможным применить положения ч. 3 ст. 68 УК РФ, и снизить С. назначенное по ч. 1 ст. 112 УК РФ наказание, определив его в размере менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией статьи Особенной части УК РФ.

Учитывая, применение ч. 3 ст. 68 УК РФ при назначении наказания по ч. 1 ст. 112 УК РФ, окончательное наказание С., определённое на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, также снижено.

Определение от 8 июня 2021 года.

Дело N 22-413/2021.

Ш. признан виновным и осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 134 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы сроком на 1 год.

Проверив материалы дела по апелляционному представлению, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению в связи с неправильным применением уголовного закона.

Назначая Ш., гражданину Республики Узбекистан, постоянного места жительства и регистрации на территории Российской Федерации не имеющему, дополнительное наказание в виде ограничения свободы, суд первой инстанции без должного внимания оставил требование ч. 6 ст. 53 УК РФ, согласно которому ограничение свободы не назначается военнослужащим, иностранным гражданам, лицам без гражданства, а также лицам, не имеющим места постоянного проживания на территории Российской Федерации.

Указанные обстоятельства и требования уголовного закона не позволяли суду первой инстанции назначить Ш. дополнительное наказание в виде ограничения свободы, а поэтому приговор суда изменен с исключением решения о назначении осужденному дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Определение от 15 июня 2021 года.

Дело N 22-437/2021.

Приговором суда П. осужден по п. "а" ч. 3 ст. 131 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 года N 377-ФЗ), ч. 5 ст. 33, с применением ст. 64 УК РФ по каждому преступлению. В соответствии с ч.ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ окончательно П. назначено наказание в виде 6 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год.

Найдя правильными выводы суда о доказанности вины П. в инкриминируемых преступлениях и обоснованным его осуждение за их совершение, судебная коллегия сочла приговор суда несправедливым ввиду назначения чрезмерно мягкого наказания вследствие неправильного применения судом первой инстанции уголовного закона, положений ст. 64 УК РФ.

Признавая исключительными обстоятельствами совокупность всех установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств, поведение П. после совершения преступлений, не совершение им в течение 10 лет противоправных поступков, возмещение потерпевшим вреда, причинённого преступлениями, отношение потерпевших к наказанию, просьбу Г. о назначении наказания ниже низшего предела, суд первой инстанции без должного внимания оставил те обстоятельства, что П. более 10 лет находился в международном розыске, после задержания отрицал свою причастность к изнасилованию С., к оказанию П. содействия в изнасиловании С., Л. В судебном заседании он вину фактически не признал (о чём сам суд также указал в приговоре), лишь на стадии предоставления ему последнего слова сообщил, что раскаивается, вред, причинённый преступлениями, возместил потерпевшим лишь непосредственно перед провозглашением приговора.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 1 ст. 64 УК РФ, назначить виновному наказание ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, или более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей, или не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного, суд может лишь при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления.

Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу, что суд первой инстанции необоснованно применил при назначении наказания П. положения ст. 64 УК РФ, в связи с чем исключила из приговора указанное решение суда, усилив наказание за каждое преступление. В соответствии с ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ окончательно назначено П. 9 лет лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, апелляционное представление удовлетворено.

Определение от 15 июня 2021 года.

Дело N 22-441/2021.

Приговором суда П. осуждён к лишению свободы по п. "б" ч. 4 ст. 158, ч. 3 ст. 162 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, К. осужден по ч. 1 ст. 175 УК РФ к исправительным работам и по ч. 3 ст. 162 УК РФ к лишению свободы.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционным жалобам, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению.

Так, из обжалуемого приговора следует, что разрешая гражданский иск потерпевшей В. о возмещении ущерба, суд констатировал, что потерпевшей В. в счет погашения причиненного ущерба перечислены денежные средства в сумме 48 622 рубля, о чем свидетельствует имеющаяся в материалах дела расписка.

При таких обстоятельствах судебная коллегия посчитала необходимым в соответствии с п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ признать вышеуказанное обстоятельство смягчающим наказание П. и К. и смягчить назначенное им наказание.

Определение от 15 июня 2021 года.

Дело N 22-441/2021.

III. Ошибки в применении уголовно-процессуального закона

Приговором суда К. осужден к лишению свободы за кражи, совершенные с незаконным проникновением в жилище, а также с банковского счёта. Приговором разрешены вопросы по процессуальным издержкам.

Проверив законность и обоснованность приговора, судебная коллегия пришла к выводу о том, что в части взыскания процессуальных издержек с осужденного за производство судебной товароведческой экспертизы приговор нельзя признать законным.

Так, в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 131 УПК РФ вознаграждение, выплачиваемое эксперту за исполнение им своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства, относится к процессуальным издержкам, за исключением случаев, когда эти обязанности исполнялись в порядке служебного задания.

Согласно ч. 1 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Как следует из материалов уголовного дела, судебная товароведческая экспертиза по вопросу определения рыночной стоимости похищенного имущества была проведена экспертом А. на основании постановления следователя. Согласно акту выполненных работ стоимость проведения судебно-товароведческой экспертизы составила 3600 руб.

Однако данных, подтверждающих факт несения этих расходов УМВД России по г. Петропавловску-Камчатскому как заказчика либо предоставления следователем необходимых документов для этого в соответствующие финансовые службы, в материалах дела не имеется и в судебном заседании не представлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия сочла, что в части разрешения вопроса о возмещении процессуальных издержек за производство товароведческой экспертизы судом первой инстанции допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, в связи с чем, указание об этом исключила из приговора.

Определение от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-255/2021.

Г. осуждён приговором суда от 2 марта 2021 года по ч. 2 ст. 296 УК РФ к лишению свободы. На основании ст. 70 УК РФ (приговор суда от 7 апреля 2020 года), с учетом п. "г" ч. 1 ст. 71 УК РФ и в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор суда от 15 декабря 2020 года) окончательно Г. назначено 15 лет 6 месяцев лишения свободы, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев.

На основании ст. 72 УК РФ время содержания Г. под стражей со 2 марта 2021 года по день вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима. В срок лишения свободы зачтено время содержания под стражей с 5 января 2020 года по день вступления в законную силу приговора суда от 15 декабря 2020 года.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции нашел приговор суда подлежащим изменению ввиду неправильного применения уголовного закона.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" в случае совершения лицом нового преступления после провозглашения приговора за предыдущее преступление, судам следует исходить из того, что, поскольку вынесение приговора завершается его публичным провозглашением, правила назначения наказания по совокупности приговоров (статья 70 УК РФ) применяются и тогда, когда на момент совершения осужденным лицом нового преступления первый приговор не вступил в законную силу.

Как верно указано в апелляционном представлении, окончательное наказание Г. должно быть назначено по совокупности приговоров, по правилам ст. 70 УК РФ, поскольку преступление им совершено после провозглашения приговора от 15 декабря 2020 года, назначение же наказания по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ является излишним.

Суд апелляционной инстанции счел необходимым внести изменения в приговор суда, исключив из приговора применение положений ст. 70 УК РФ и ч. 5 ст. 69 УК РФ, а также решение суда о зачёте в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 5 января 2020 года по день вступления в законную силу приговора от 15 декабря 2020 года.

При этом суд второй инстанции, назначая наказание в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, к назначенному наказанию частично присоединил неотбытую часть наказания по приговору от 15 декабря 2020 года и окончательно назначил Г. наказание в виде 15 лет 5 месяцев лишения свободы, с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-260/2021.

По аналогичным основаниям изменен приговор в отношении Г., осуждённой по ч. 3 ст. 159 УК РФ, которой на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания и наказания по приговору суда от 30 января 2019 года, с применением п. "г" ч. 1 ст. 71 УК РФ, Г. окончательно назначено наказание в виде лишения свободы условно.

Вместе с тем, окончательное наказание Г. должно было быть назначено по совокупности приговоров, по правилам ст. 70 УК РФ, а не по совокупности преступлений, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, поскольку преступление по обжалуемому приговору Г. совершила в период с 19 сентября 2019 года по 18 марта 2020 года, то есть в период неотбытого наказания по приговору от 30 января 2019 года.

Судебная коллегия исключила из приговора применение при назначении наказания положений ч. 5 ст. 69 УК РФ и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, к назначенному Г. наказанию частично присоединила неотбытую часть наказания по приговору от 30 января 2019 года.

Определение от 6 апреля 2021 года.

Дело N 22-120/2021.

Постановлением суда уголовное дело в отношении В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, прекращено на основании ст. 28 УПК РФ, ст. 75 УК РФ в связи с деятельным раскаянием.

Проверив материалы дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции нашел обжалуемое постановление подлежащим отмене.

В силу положений ст. 75 УК РФ, ст. 28 УПК РФ суд вправе прекратить уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести впервые, если после совершения преступления это лицо добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию и расследованию этого преступления, возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, и вследствие деятельного раскаяния перестало быть общественно опасным.

Как следует из материалов дела, В. не судим, преступление, в совершении которого он обвиняется, относится к категории средней тяжести, что при соблюдении иных условий даёт возможность суду прекратить уголовное дело по вышеуказанному основанию.

Между тем, деятельное раскаяние по своей правовой природе предполагает осуществление лицом, виновным в совершении преступления, активных действий, свидетельствующих об осознании им неправомерности содеянного и об исключении подобного в будущем. Разрешая вопрос об утрате лицом общественной опасности, суду необходимо учитывать всю совокупность обстоятельств, характеризующих поведение лица после совершения преступления, а также данные о его личности.

В обоснование принятого решения и вывода о том, что В. перестал быть общественно опасным, суд первой инстанции указал, что В. способствовал расследованию преступления, вину в совершенном преступлении признал полностью, в содеянном раскаялся и признал его объяснение в качестве явки с повинной.

Однако, установив по уголовному делу наличие изложенных выше обстоятельств, суд первой инстанции не указал, какие именно действия В., направленные на заглаживание причиненного преступлениями вреда в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 75 УК РФ, явились по своему содержанию достаточным основанием для признания его утратившим общественную опасность

Кроме того, как справедливо отмечено в апелляционном представлении прокурора, судом не были учтены обстоятельства, при которых правоохранительным органам стало известно о совершенном В. преступлении, в том числе обстоятельства дачи им объяснения.

Так, из материалов дела следует, что объяснение, на которое ссылается суд как на явку с повинной, отобрано у В. уже после того, как очевидец преступления - А. сообщил в полицию о том, что к нему в квартиру его знакомый (В.) принес обрез ружья и патроны. После чего был выполнен осмотр места происшествия - квартиры А., в ходе которого были обнаружены и изъяты указанные предметы, отобрано объяснение от А.

При таких обстоятельствах, когда органам предварительного расследования уже стало известно от иного лица о нахождении у В. оружия и боеприпасов, которые были изъяты, объяснение В. об обстоятельствах совершения преступления не может расцениваться как явка с повинной.

Также не учтено судом, что инкриминируемое преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 222 УК РФ, относясь к преступлениям средней тяжести, направлено против общественной безопасности и В. было предъявлено обвинение в его совершении в состоянии алкогольного опьянения, вследствие чего был предоставлен доступ к оружию и боеприпасам иным лицам. Указанное обстоятельство существенно увеличивает степень общественной опасности данного преступления по сравнению с иными преступлениями данной категории, что требует от суда особо тщательного подхода при разрешении вопроса о том, перестал ли обвиняемый вследствие деятельного раскаяния быть общественно опасным.

При этом выводы суда о том, что В. характеризуется положительно, не подтверждены материалами дела, поскольку фактически основаны лишь на одной исследованной судом справке-отзыве с места жительства, согласно которой В. характеризуется посредственно, ранее привлекался к административной и уголовной ответственности.

Таким образом, вывод суда о том, что обвиняемый В. вследствие деятельного раскаяния перестал быть общественно опасным, не основан на материалах дела и не мотивирован, сделан вопреки приведенным выше требованиям закона, без учета и оценки судом всех значимых факторов, которые в силу нормативных предписаний являются обязательными для установления судом оснований к применению ст. 75 УК РФ (в ее взаимосвязи с положениями ч. 1 ст. 28 УПК РФ).

Ненадлежащая оценка фактических обстоятельств совершенного преступления и имеющихся в деле доказательств, а также личности обвиняемого повлекла за собой неправильное применение вышеприведенных норм уголовного и уголовно-процессуального законов, что повлияло на правильность разрешения уголовного дела.

Поскольку указанные нарушения не могли быть устранены в суде апелляционной инстанции, постановление суда отменено с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, в ходе которого суду необходимо проверить все доводы сторон и вынести решение, в полной мере отвечающее требованиям законности, обоснованности и справедливости.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-264/2021.

Следователь К. обратился в суд с ходатайством об установлении определённого срока ознакомления с материалами уголовного дела обвиняемому З. и его защитникам - адвокатам Я. и А. ввиду злоупотребления ими указанным правом, которое суд по результатам рассмотрения удовлетворил.

Удовлетворяя ходатайство следователя, суд мотивировал своё решение тем, что после объявления об окончании расследования обвиняемый З. и адвокат А., несмотря на неоднократные уведомления о необходимости прибытия для выполнения требований ст. 217 УПК РФ, к ознакомлению с материалами уголовного дела не приступили, а адвокат Я. явно затягивает этот процесс.

Однако признать обжалуемое постановление законным и обоснованным нельзя по следующим основаниям.

Положения ч. 4 ст. 215 УПК РФ предоставляют следователю право при невозможности явки избранного обвиняемым защитника для ознакомления с материалами уголовного дела по истечении 5 суток заменить его иным по выбору обвиняемого или назначить такового в порядке ст. 51 УПК РФ.

Если не является для ознакомления обвиняемый, не содержащийся под стражей, при отсутствии уважительных причин, следователь в соответствии с ч. 5 ст. 215 УПК РФ и с соблюдением указанного в ней срока составляет обвинительное заключение и направляет уголовное дело прокурору.

По смыслу закона, в приведённых выше случаях решение принимает следователь самостоятельно без судебного решения.

Ознакомление же адвоката Я. с 18 из 20 томов за месяц на явное затягивание времени ознакомления с материалами уголовного дела не указывает. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения ходатайства следователя не имелось, а потому постановление суда, как не отвечающее требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, отменено, в удовлетворении ходатайства следователя об установлении определённого срока для ознакомления с материалами уголовного дела и вещественными доказательствами обвиняемому З. и его защитникам - отказано.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22.к-268/2021.

Постановлением суда Р. неотбытое наказание по приговору от 20 февраля 2017 года в виде принудительных работ заменено лишением свободы.

Проверив представленные материалы, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости отмены вынесенного судебного решения по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 399 УПК РФ, осуждённый должен быть извещён о дате, времени и месте судебного заседания по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, не позднее 14 суток до дня судебного заседания.

Помимо этого, часть 4 указанной статьи предусматривает право осуждённого осуществлять свои права с помощью адвоката.

В соответствии с ч. 1 ст. 50 УПК РФ, защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого.

По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается судом (часть 2).

В случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника суд вправе предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника в порядке, определенном советом Федеральной палаты адвокатов (часть 3).

Из представленных на судебную проверку материалов следует, что судом первой инстанции о судебном заседании по рассмотрению представления, о замене осуждённому неотбытой части наказания в виде принудительных работ лишением свободы, назначенном на 15 февраля 2021 года, Р. был извещён 11 февраля 2021 года. В судебном заседании сам осуждённый указывал на несвоевременность его извещения, просил отложить судебное заседание для подготовки к процессу и сообщал о необходимости предоставления ему времени для заключения соглашения с адвокатом.

Однако суд, несмотря на заявленные осуждённым ходатайства, объявив в день судебного заседания перерыв с 11 часов 37 минут до 17 часов, рассмотрел представление об ухудшении положения осуждённого по существу, сочтя 5 часов достаточным для подготовки Р. к судебному заседанию.

Данные действия суда явно указывают на нарушение требований ч. 2 ст. 399, ст. 50 УПК РФ, в связи с чем судебное решение признано не отвечающим требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ и отменено по доводам апелляционной жалобы.

Отменяя судебное решение, суд апелляционной инстанции в силу ст. 389.23 УПК РФ счел возможным принять новое решение.

Так, установив, что приведённые материалы свидетельствуют об уклонении Р. от отбывания наказания в виде принудительных работ по основанию, предусмотренному п. "г" ч. 1 ст. 60.17 УИК РФ - как самовольно оставивший исправительный центр, место работы и (или) место проживания, определённые администрацией исправительного центра, суд второй инстанции представление начальника УФИЦ С. удовлетворил, а неотбытую Р. часть принудительных работ в соответствии ч. 6 ст. 53.1 УК РФ заменил лишением свободы.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-266/2021.

Постановлением суда уголовное дело по обвинению И. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Проверив представленные материалы по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции нашел постановление подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 389.15, 389.17 УПК РФ основанием для отмены судебного решения в апелляционном порядке являются, в том числе, существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного судебного решения.

Такие нарушения уголовно-процессуального закона были допущены судом первой инстанции при вынесении обжалуемого решения.

Согласно ч. 1 ст. 234 УПК РФ предварительное слушание проводится судьей с участием сторон. В соответствии с ч. 3 ст. 234 УПК РФ проведение предварительного слушания без участия обвиняемого и в отсутствие ходатайства об этом не допускается.

Как усматривается из протокола, в судебном заседании в порядке предварительного слушания в отсутствие обвиняемого судом разрешены вопросы о возвращении уголовного дела прокурору и мере пресечения.

Ходатайств о проведении предварительного слушания в отсутствие И. в материалах дела не имелось. В ходе предварительного слушания помощник прокурора и защитник возражали против проведения предварительного слушания в отсутствие обвиняемого.

Таким образом, судом было нарушено право обвиняемого на личное участие в судебном заседании и возможность довести до суда свою позицию по вышеуказанным вопросам, в связи с чем, обжалуемое постановление не могло быть признано законным. В силу ч. 1 - 2 ст. 389.22 УПК РФ оно отменено, а уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию, в тот же суд, в ином составе суда.

Постановление от 20 апреля 2021 года.

Дело N 22-282/2021.

Приговором суда Н. осуждён по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 9 лет.

Проверив представленные материалы дела по апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции счел, что обвинительный приговор постановлен правильно.

Вместе с тем, как на одни из доказательств виновности Н. в совершении убийства, суд в приговоре сослался на показания свидетелей - старшего участкового уполномоченного полиции Ш. и оперуполномоченного ОУР Г. (они прибыли по указанию дежурного на место совершения преступления), которые воспроизвели пояснения Н. о причинах произошедших событий (последний не подтвердил их в судебном заседании).

В такой ситуации, приведение в приговоре этих доказательств противоречит правилам ст. 74 УПК РФ, они не отвечают требованиям законности, и в силу положений ст. 75 УПК РФ не могли быть использованы в качестве доказательств виновности Н. и положены в основу выводов обвинительного приговора, а поэтому показания свидетелей Ш. и Г., касающиеся сведений полученных от Н., исключены из описательно-мотивировочной части приговора.

Удаление из приговора части показаний свидетелей Ш. и Г. не поставило под сомнение выводы суда об осуждении Н., поскольку его вина в убийстве полностью подтверждена совокупностью иных исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств.

Определение от 20 апреля 2021 года.

Дело N 22-280/2021.

Приговором суда К. осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159 УК РФ к обязательным работам на срок 150 часов, в отношении Л. постановлением суда уголовное дело и уголовное преследование по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 150 УК РФ, прекращены на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству сторон или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

По смыслу закона обвинительное заключение исключает возможность постановления приговора, если в ходе предварительного расследования допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Возвращение дела прокурору может иметь место, когда это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, если на досудебных стадиях допущены нарушения, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства.

В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 16-П положения п. 4 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ст. 254 УПК РФ были признаны не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой они позволяли прекратить уголовное дело в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) без согласия его близких родственников.

Одновременно с этим установлен порядок исполнения названного Постановления, определено в частности, что если близкие родственники подозреваемого (обвиняемого) возражают против прекращения уголовного дела в связи с его смертью, орган предварительного расследования или суд обязаны продолжить предварительное расследование либо судебное разбирательство. При этом близким родственникам должны быть обеспечены права, которыми должен был бы обладать подозреваемый, обвиняемый (подсудимый), аналогично тому, как это установлено ч. 8 ст. 42 УПК РФ применительно к умершим потерпевшим.

Как следует из представленных материалов уголовного дела, 25 июня 2020 года в отношении Л., Г. и К. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.

24 июля 2020 года Л. умер. 24 августа 2020 года в отношении Л. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, которое в тот же день соединено в одно производство с ранее возбуждённым уголовным делом.

13 августа 2020 года от отца Л. - В. и 25 августа 2020 года от матери Л. - Г. поступили сообщения, оформленные органом предварительного следствия в виде телефонограмм, в которых они возражали против прекращения в отношении сына уголовного дела по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и были против отказа в возбуждении уголовного дела в отношении Л. по ч. 4 ст. 150 УК РФ по не реабилитирующему основанию.

Никаких процессуальных решений в отношении В. и Г. не принималось, их процессуальное положение как участников уголовного судопроизводства не было определено, к участию в деле они допущены не были, требования ст. 217 УПК РФ выполнены без них.

4 сентября 2020 года следователь составил обвинительное заключение, которое в тот же день вместе с уголовным делом в порядке ст. 220 УПК РФ направлено прокурору. Судебное разбирательство проводилось как без извещения этих лиц о судебном заседании, так и без их участия в нём.

Исходя из таких обстоятельств, производство предварительного следствия без фактического предоставления и разъяснения В. и Г. всех прав, которыми обладал бы умерший Л. (ст. 46, 47 УПК РФ), является существенным нарушением права на защиту, оно не могло быть устранено в ходе судебного разбирательства и препятствовало постановлению судом приговора или принятию иного итогового решения по делу на основании имеющегося в нём обвинительного заключения.

Справка следователя о невозможности получить письменное заявление от родителей умершего, рапорты сотрудников правоохранительного органа об отказе отца умершего давать показания в качестве свидетеля, писать заявления по факту прекращения уголовного дела, не освобождало следователя, исходя из позиции родителей Л., решить вопрос о признании их представителями умершего лица, с разъяснением их прав и обязанностей. Принимая во внимание такие факторы, постановление суда отменено судом апелляционной инстанции.

С учётом отмены постановления, а также в связи с нарушением судом ст. 15, ст. 46, 47 УПК РФ, не предоставления В., Г. всех прав, которыми обладал бы умерший Л., включая право на защиту, отменен и приговор суда, так как в нём установлено, что К., Г. и Л., действуя группой лиц по предварительному сговору, при использовании последним своего служебного положения, из корыстных побуждений, путём обмана совершили действия, направленные на хищение денежных средств Ш. в сумме 100 000 рублей, однако не довели преступление до конца по независящим от них обстоятельствам, поскольку преступление было пресечено сотрудниками правоохранительных органов. Из вводной части приговора следует, что он постановлен по результатам рассмотрения уголовного дела в отношении Л. и К. В приговоре подробно изложены действия Л. как исполнителя преступления, его роль в этом преступлении. В постановлении и приговоре такие действия соучастников судом квалифицированы по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 158 УК РФ, при том, что родители Л. подвергли сомнениям показания К., других лиц, обозначенных в приговоре, касающиеся фактических обстоятельств дела.

Уголовное дело возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Определение от 27 апреля 2021 года.

Дело N 22-294/2021.

Приговором суда Л. осуждён за иные действия сексуального характера с использованием беспомощного состояния потерпевших Д. и А., не достигших четырнадцатилетнего возраста.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционным жалобам, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 240 УПК Российской Федерации в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев рассмотрения дела в особом порядке. Согласно ч. 3 ст. 240 УПК Российской Федерации приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Факт исследования доказательства должен быть отражен в протоколе судебного заседания.

С учётом указанного требования закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания. Ссылка в приговоре на показания потерпевших, свидетелей, данных при производстве предварительного следствия, допустима только при оглашении судом этих показаний в случае, предусмотренном ст. 281 УПК Российской Федерации.

Указанные требования закона судом нарушены.

В обоснование выводов о виновности Л. в совершении преступлений, суд сослался в приговоре на показания потерпевших, законного представителя Б., свидетелей В., А., М., Н., Л., И, специалистов Д. и Т., эксперта С., протоколы проверок показаний несовершеннолетних потерпевших, заключения медицинских и психиатрических экспертиз.

Вместе с тем, показания несовершеннолетней потерпевшей А., данные на предварительном следствии, протоколы проверок показаний несовершеннолетних Д. и А. судом первой инстанции не исследовались, что в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона исключало возможность их использования в качестве доказательств по уголовному делу.

Не исследовались и не отражены в протоколе судебного заседания и протокол предъявления предмета для опознания от 26.06.2019, протокол осмотра предметов от 01.07.2019, рисунки несовершеннолетней потерпевшей, приведённые в приговоре в качестве доказательств виновности Л.

В соответствии с требованиями п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать мотивы, по которым суд принимает либо отвергает доказательства. Указанное требование закона судом также нарушено.

Суд первой инстанции не проверил и оставил без надлежащей оценки доводы стороны защиты и осужденного о его оговоре со стороны законного представителя Б. ввиду нахождения с ней в личных неприязненных отношений, в приговоре не приведен анализ доказательств, опровергающих эти доводы, а содержится лишь ссылка суда на их надуманность и несостоятельность.

Ссылаясь в опровержение доводов осужденного на копию договора N 575 от 21.12.2018, суд не исследовал его в судебном заседании.

Остались без надлежащей проверки суда первой инстанции доводы осужденного о том, что он преступлений не совершал, признавая его показания способом защиты, суд не исследовал в судебном заседании показания Л., данные в ходе предварительного расследования, но оценил их критически.

Таким образом, при рассмотрении данного дела судом первой инстанции допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения и ограничения гарантированных уголовно-процессуальным законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Допущенные судом нарушения являются существенными, не могли быть устранены судом апелляционной инстанции, а потому приговор суда в отношении Л. отменен с направлением дела на новое судебное разбирательство.

Определение от 28 апреля 2021 года.

Дело N 22-258/2021.

С. оправдана судом по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, в связи с отсутствием состава преступления.

Оправдывая С. по предъявленному обвинению, суд первой инстанции мотивировал это тем, что в судебном заседании не нашло своего подтверждения, что С. с корыстной целью обратила в свою пользу или пользу третьих лиц денежные средства в размере 18 171 рубля, и, тем самым, причинила ущерб АО "Почта России" на эту сумму.

Кроме того, 29 января 2021 года судом вынесено постановление об удовлетворении заявления защитника З. об отводе государственного обвинителя Л., а также 11 марта 2021 года - частное постановление, которым обращено внимание прокурора и начальника отдела полиции на противозаконные и некомпетентные действия должностных лиц межрайонной прокуратуры и следственного отдела по данному уголовному делу.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционным представлениям, судебная коллегия нашла необходимым отменить судебные решения, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Так, суд первой инстанции, удовлетворяя в судебном заседании заявление защитника - адвоката З. об отводе государственного обвинителя Л., в обоснование принято решения, ссылаясь на ряд обстоятельств, указал, что государственный обвинитель Л. занял не позицию обвинения, доказывающего виновность подсудимой, и устраняющего любые противоречия, а позицию оправдания противоречий, допущенных следователем на предварительном следствии. Действия и поведение государственного обвинителя Л. по убеждению суда доказывали, что имеются иные обстоятельства, дающие полное основание полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела.

В силу ч. 2 ст. 61 УПК РФ прокурор не может участвовать в производстве по уголовному делу также в случаях, если имеются обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе данного уголовного дела.

По смыслу уголовно-процессуального закона, прокурор в ходе судебного разбирательства дела не вправе совершать действий, не предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом, которые могут поставить под сомнение его объективность как должностного лица, уполномоченного в пределах его компетенции, установленной законом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также поддерживать в суде государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность.

Вместе с тем, из изложенных в обоснование выводов суда об отводе государственного обвинителя Л. сведений, не следует, что им совершены такие действия. Л. были предприняты меры для всестороннего и полного исследования всех обстоятельств по предъявленному С. обвинению в совершении хищения.

В указанном постановлении суда фактически не указаны обстоятельства, дающие основание полагать, что государственный обвинитель Л., принимавший участие в судебном заседании с начала рассмотрения уголовного дела по существу, лично прямо или косвенно заинтересован в исходе уголовного дела, а также какие именно нарушения закона им допущены.

Согласно ст. 15 УПК РФ, уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

В соответствии с ч. 3 ст. 37 УПК РФ, в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Часть 5 ст. 246 УПК РФ, предусматривает, что государственный обвинитель представляет доказательства и участвует в их исследовании, излагает суду свое мнение по существу обвинения, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства, высказывает суду предложения о применении уголовного закона и назначении подсудимому наказания.

Л., в судебном разбирательстве уголовного дела в отношении С., выполнял функцию государственного обвинителя и был наделен соответствующими правами.

В соответствии со статьей 258 УПК РФ при неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению или постановлению суда может быть отложено, если не представляется возможным без ущерба для уголовного дела заменить данное лицо другим. Одновременно суд сообщает об этом вышестоящему прокурору или в адвокатскую палату соответственно.

Вместе с тем, в протоколе судебного заседания не отражено о допущенных государственным обвинителем нарушениях порядка в судебном заседании, указанных в постановлении об его отводе.

Отстранив от участия в деле государственного обвинителя по основаниям, не предусмотренным законом, суд первой инстанции нарушил принципы уголовного судопроизводства и права стороны обвинения на возможность осуществлять полномочия государственного обвинителя тем прокурором, которому было поручено это исполнять, что могло повлиять на возможность государственного обвинителя представлять доказательства, участвовать в их исследовании и высказывать свое мнение по всем рассматриваемым вопросам в ходе судебного разбирательства уголовного дела.

Необходимо отметить, что судом были допущены и другие нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в предоставлении возможности защитнику задавать вопросы государственному обвинителю, что не предусмотрено законом.

Допущенные судом первой инстанции нарушения при вынесении указанного постановления об отводе государственного обвинителя, невозможность дальнейшего участия государственного обвинителя Л. по причинам, не предусмотренным уголовно-процессуальным законом, повлекли отмену указанного постановления.

Нарушение принципов судопроизводства, прав стороны обвинения на участие в судебном разбирательстве и на предоставление доказательств тем должностным лицом, которому это было поручено, повлекло отмену оправдательного приговора, и, соответственно, частного постановления, с передачей дела на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства, в ином составе суда.

Определение от 4 мая 2021 года.

Дело N 22-321, 328/2021.

П. оправдан судом по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Проверив материалы дела по доводам апелляционных представлений, судебная коллегия посчитала оправдательный приговор подлежащим отмене.

Как следует из материалов дела, П. обвинялся органом предварительного следствия по ч. 4 ст. 111 УК РФ. По итогам судебного следствия государственный обвинитель в прениях сторон изменил обвинение в сторону смягчения, переквалифицировав деяние на ч. 1 ст. 108 УК РФ, предусматривающую более мягкое наказание.

Между тем, в нарушение приведённых норм уголовно-процессуального закона, прокурор не сформулировал поддержанное им в прениях обвинение, а суд, в свою очередь, не привёл в приговоре существо обвинения, поддержанного государственным обвинителем в судебном заседании.

Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", изменение обвинения в сторону смягчения предопределяет принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем.

Такое изменение обвинения должно быть мотивированным и обоснованным ссылкой на предусмотренные законом основания. При этом суд, принимая решение, обусловленное позицией государственного обвинителя, обязан не просто рассмотреть мотивы его действий, но и в процедуре, отвечающей требованиям состязательности, установить обоснованность такого изменения, для чего необходимо исследовать обстоятельства дела, проверить и оценить собранные и представленные суду доказательства. Лишь по результатам такой процедуры может быть принято судебное решение, законность, обоснованность и справедливость которого возможно проверить в вышестоящем суде.

Не убедившись в обоснованности изменения государственным обвинителем квалификации обвинения, суд в то же время прямо указал в приговоре о том, что "признаков превышения необходимой обороны, в том числе параметров общественно-опасного посягательства - сопряжённого или не сопряжённого с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, обвинением не приведено, как не указано прокурором и то, было ли окончено такое посягательство, когда, охватывалось ли оно умыслом подсудимого".

При таких противоречивых выводах суда, в отсутствие существа обвинения, постановив судебное решение в виде приговора, суд допустил существенные нарушения уголовно-процессуального закона, неустранимые в ходе апелляционного рассмотрения дела.

Нашли свое подтверждение в материалах уголовного дела и доводы апелляционных представлений о несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Суд первой инстанции в нарушение требований закона, в том числе правил, установленных ст. 88 УПК РФ, допустил произвольную и одностороннюю оценку доказательств.

При таких обстоятельствах судебная коллегия нашла выводы суда первой инстанции об отсутствии в действиях П. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, преждевременными, основанными на предположениях, односторонней оценке доказательств без учёта их совокупности и без должного анализа обстоятельств, имеющих существенное значение для исхода дела.

Выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение вопроса о невиновности оправданного, и на правильность применения уголовного закона.

При таких обстоятельствах оправдательный приговор отменен в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, а уголовное дело - возвращено прокурору для устранения препятствий рассмотрения судом.

Определение от 18 мая 2021 года.

Дело N 22-364/2021.

В. осуждён приговором суда по ст. 264.1 УК РФ к 1 году лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, нашел приговор подлежащим отмене.

Как следует из материалов дела, приговор в отношении В. постановлен в особом порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ.

В соответствии с ч. 4 ст. 316 УПК РФ одним из условий рассмотрения уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства является согласие обвиняемого с предъявленным обвинением.

При возражении подсудимого, государственного или частного обвинителя, потерпевшего против постановления приговора без проведения судебного разбирательства либо по собственной инициативе судья выносит постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке (ч. 6 ст. 316 УПК РФ).

Как следует из протокола судебного заседания, в прениях сторон подсудимый заявил, что за рулем автомобиля он находился в трезвом состоянии.

Таким образом, В. в прениях сторон поставил под сомнение обоснованность предъявленного обвинения, фактически не согласившись с квалификацией его действий, что подтвердил в судебном заседании апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции не убедился в том, что порядок и условия постановления приговора без проведения судебного разбирательства, предусмотренные ст. 316 УПК РФ, соблюдены в полном объеме.

Доводы подсудимого в прениях о том, что он не находился в состоянии опьянения, требовали проверки с исследованием доказательств в общем порядке судебного разбирательства, с прекращением особого порядка принятия судебного решения.

Кроме того, позиция подсудимого в судебном заседании находилась в противоречии с позицией его защитника, заявившего после речи подсудимого в прениях о том, что подзащитный полностью признаёт свою вину. При этом в апелляционной жалобе защитник привёл и поддержал доводы о чрезмерной суровости назначенного В. наказания.

Допущенные нарушения являются существенными и послужили основанием для отмены приговора с передачей дела на новое судебное рассмотрение.

Постановление от 8 июня 2021 года.

Дело N 22-416/2021.

Постановлением суда удовлетворено ходатайство следователя П. о разрешении проведения следственных действий (допроса в качестве свидетеля и при необходимости очной ставки) в отношении адвоката С., осуществляющего защиту Б., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, с чем не согласился заявитель - адвокат С. и подал апелляционную жалобу.

Как видно из ходатайства следователя, необходимость допроса в качестве свидетеля адвоката С., осуществляющего защиту обвиняемого, вызвана вне процессуальным общением со свидетелем по делу относительно данных тем показаний.

Исходя из положений ст. 56 УПК РФ, свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела. При этом закон содержит прямой запрет на допрос адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с её оказанием. Соответственно, закон не предполагает, что следователь вправе без достаточных фактических оснований допрашивать участвующего в деле адвоката в качестве свидетеля, что ведёт к его отстранению от процесса в качестве защитника.

Между тем, ни ходатайство следователя, ни представленные в обоснование материалы не содержат данных о том, что адвокату С. известны обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, не в связи с оказанием юридической помощи, а в связи с его личным участием в каких-то событиях, подлежащих доказыванию.

Разрешение на проведение следственных действий суд первой инстанции мотивировал тем, что действия адвоката, встречавшегося со свидетелем по делу, вышли за рамки оказания профессиональной юридической помощи в порядке, установленном законом, иных оснований судом не приведено. Вместе с тем, закон не содержит запретов на общение адвокатов с участниками уголовного судопроизводства. В силу подпункта 2 пункта 3 статьи 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат вправе опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией, относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, что соотносится с положениями ст. 53 УПК РФ.

Данных о том, что действия адвоката С. связаны с носящими уголовно-противоправный характер нарушениями, что по смыслу правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 года N 863-О, может исключить свидетельский иммунитет, в представленных материалах и ходатайстве следователя не имеется.

При таких обстоятельствах ходатайство следователя нельзя признать надлежаще мотивированным, а потому правовых оснований для его удовлетворения не имелось, что оставлено судом первой инстанции без внимания, в связи с чем обжалуемое постановление отменено.

Постановление от 8 июня 2021 года.

Дело N 22к-407/2021.

Ю. осуждён приговором суда за два преступления, связанные с незаконным сбытом наркотических средств, совершённых в значительном размере и за незаконные приобретение и хранение наркотических средств в крупном размере.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, судебная коллегия нашла приговор суда первой инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

В силу ч. 1, 3 ст. 32 УПК РФ, уголовное дело подлежит рассмотрению судом по месту совершения преступления. Если преступления совершены в разных местах, то уголовное дело рассматривается судом, юрисдикция которого распространяется на то место, где совершено большинство расследованных по данному уголовному делу преступлений или совершено наиболее тяжкое из них.

Судья Елизовского районного суда при назначении дела к слушанию не выяснил вопрос, подсудно ли дело данному суду и не принял во внимание, что Ю. обвинялся в двух преступлениях, предусмотренных п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, которые согласно обвинительному заключению совершены в г. Петропавловске-Камчатском.

При таких обстоятельствах, уголовное дело направлено в суд прокурором и принято судом к своему производству с нарушением правил подсудности, установленной ст. 32 УПК РФ, поскольку большинство преступлений, которые также являются и наиболее тяжкими в силу ст. 15 УК РФ, согласно обвинительному заключению совершены в г. Петропавловске-Камчатском.

Вывод суда при описании преступного деяния о месте совершения преступлений на территории Елизовского района Камчатского края, противоречит его же собственному указанию о сбыте наркотических средств Ю. 7 и 25 декабря 2020 года в г. Петропавловске-Камчатском Ш. и Г., соответственно.

Тот факт, что наркотические средства у Ш. и Г. изъяты в ходе проведения их личного досмотра в г. Елизово, правового значения не имеет, о чём также указано в приговоре со ссылкой на п. 13.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 N 14 (ред. от 16.05.2017) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", согласно которому незаконный сбыт следует считать оконченным преступлением с момента выполнения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю указанных средств. Изъятие в таких случаях сотрудниками правоохранительных органов из незаконного оборота указанных средств, веществ, растений не влияет на квалификацию преступления как оконченного.

Несоблюдение процедуры судопроизводства явилось существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела, что в соответствии со ст. 389.17 УПК РФ явилось основанием для отмены приговора суда и передаче дела на новое разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки дела к судебному заседанию, в ином составе суда, в ходе которого следует решить вопрос о территориальной подсудности уголовного дела в соответствии с положениями ст. 32, 34 УПК РФ.

Определение от 15 июня 2021 года.

Дело N 22-436/2021.

Приговором суда С. осуждён по ст. 264.1 УК РФ к наказанию в виде 10 месяцев лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 3 года.

Проверив материалы уголовного дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости отмены приговора.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным, справедливым, постановленным в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основанным на правильном применении уголовного закона.

Согласно ч. 8 ст. 316 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, постановленного в особом порядке, должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый.

Кроме того, при постановлении приговора суд в соответствии со ст. 299 УПК РФ в совещательной комнате должен разрешить вопрос, является ли деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса РФ оно предусмотрено, указать, в чём именно, каких действиях лицо признаётся виновным.

Вместе с тем, указанные требования закона судом первой инстанции соблюдены не были.

Так, признав то обстоятельство, что С. совершил преступление, предусмотренное ст. 264.1 УК РФ, суд первой инстанции фактически не квалифицировал его действия, не указал и не признал, что именно в юридическом понимании им было совершено.

При этом указанное существенное нарушение уголовно-процессуального закона не может быть устранено в суде апелляционной инстанции в связи с чем приговор в отношении С. отменен, а уголовное дело направлено в тот же суд на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

Постановление от 15 июня 2021 года.

Дело N 22-426/2021.

По приговору Т. осуждён за совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

По ходатайству обвиняемого дело рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения в соответствии с требованиями главы 40 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела по апелляционным жалобам и представлению, нашел приговор суда подлежащим отмене.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор признаётся законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

На основании ч. 8 ст. 316 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, постановленного в особом порядке, должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый.

В силу ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд в совещательной комнате должен разрешить вопрос, является ли деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса РФ оно предусмотрено, то есть указать, в чём именно, каких действиях лицо признаётся виновным.

Как следует из приговора, суд привёл норму уголовного закона, по которой признал Т. виновным, однако не раскрыл юридическую оценку деяния, совершённого подсудимым.

Между тем, диспозиция ст. 264.1 УК РФ допускает альтернативные виды самостоятельных преступных деяний, каждый из которых определяется на основе совокупности одних или других конкретных условий, предусмотренных данной нормой уголовного закона.

Допущенное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным и не может быть устранено в суде апелляционной инстанции. При таких обстоятельствах приговор в отношении Т. отменен, а уголовное дело направлению в тот же суд на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

Постановление от 29 июня 2021 года.

Дело N 22-472/2021.

IV. Вопросы возвращения уголовного дела прокурору

Суд, придя к выводу о том, что в обвинительном заключении отсутствуют оригинальная подпись руководителя следственного органа, сведения о конкретных преступных действиях, совершённых каждым из соучастников преступления, а также обстоятельства уголовного дела, отражённые в обвинительном заключении, указывают на иной способ хищения денежных средств, вернул уголовное дело в отношении И. и Н., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 3 ст. 158 УК РФ, прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, с чем не согласился суд апелляционной инстанции.

Так, из представленных материалов уголовного дела следует, что 29 января 2021 года следователь З. для согласования обвинительного заключения направил его врио начальника СО С. на электронную почту, которое в этот же день С. согласовано и возвращено следователю также электронной почтой. Такой способ согласования обвинительного заключения был выбран по причине нахождения С. в служебной командировке за пределами района. Согласованный лист обвинительного заключения с оригинальной подписью направлен в прокуратуру района.

Таким образом, обвинительное заключение по делу согласовано руководителем следственного органа в порядке ч. 6 ст. 220 УПК РФ и положения ч. 1 ст. 474.1 УПК РФ не свидетельствуют об обратном.

Помимо изложенного не имелось и других причин для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

В обвинительном заключении указано существо обвинения, включая способ совершения преступления и все иные обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, позволяющие суду при исследовании доказательств, проверить и оценить их.

Исходя из содержания обвинительного заключения, применительно к требованиям ст. 73 и 220 УПК РФ, нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих возвращение дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, о которых указывалось в обжалуемом постановлении, не имелось.

Несогласие суда с установленными органом предварительного следствия обстоятельствами совершённого преступления, изложенными в обвинительном заключении, по смыслу ст. 237 УПК РФ не могло являться основанием к возвращению уголовного дела прокурору.

Препятствий для принятия итогового решения по делу на основании имеющегося обвинительного заключения, суд апелляционной инстанции не усмотрел, а выводы суда первой инстанции об обратном, не соответствовали фактическим обстоятельствам дела.

При такой ситуации, принятое судом решение признано не соответствующим требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, а поэтому отменено с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-256/2021.

Постановлением суда уголовное дело в отношении Х., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 291 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Суд апелляционной инстанции нашел судебное решение подлежащим отмене по следующим основаниям.

Так, согласно п. 2 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по своей инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если копия обвинительного заключения не была вручена обвиняемому, за исключением случаев, если суд признает законным и обоснованным решение прокурора, принятое в порядке ч. 4 ст. 222 или ч. 3 ст. 226 УПК РФ.

Принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору, суд указал, что сделать вывод о том, что прокурором принимались меры с целью вручения копии обвинительного заключения Х. и как следствие признать законным и обоснованным решение прокурора, принятое им в порядке ч. 4 ст. 222 УПК РФ, не представляется возможным.

Вместе с тем, согласно ч. 4 ст. 222 УПК РФ если обвиняемый отказался от получения копии обвинительного заключения, либо не явился по вызову или иным образом уклонился от получения копии обвинительного заключения, то прокурор направляет уголовное дело в суд с указанием причин, по которым копия обвинительного заключения не была вручена обвиняемому.

В данном случае обвиняемый уклонился от получения обвинительного заключения, в целях установления местонахождения Х. сотрудниками полиции проводились оперативно-розыскные мероприятия, по месту проживания и временной регистрации он не проживает, нарушил избранную в отношении него меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Согласно полученным сведениям, Х. убыл с территории Камчатского края в г. Москва, а затем в г. Самарканд.

Таким образом, прокурором принимались меры по установлению места нахождения Х. с целью вручения ему копии обвинительного заключения, однако установить его не представилось возможным. После утверждения обвинительного заключения прокурор согласно уголовно-процессуальному закону не может вернуть уголовное дело для производства дополнительного расследования.

Кроме того, прокурор не может после утверждения обвинительного заключения, не направляя уголовное дело в суд, объявить обвиняемого в розыск, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 210 УПК РФ розыск скрывшегося обвиняемого может быть объявлен только в рамках предварительного расследования.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии законных оснований для возвращения уголовного дела прокурору, в связи с чем обжалуемое постановление отменено, а дело направлено в тот же суд на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

Постановление от 4 мая 2021 года.

Дело N 22-336/2021.

V. Вопросы рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения

Постановлением суда отказано в удовлетворении ходатайства следователя Б. об изменении меры пресечения с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу Ш., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Месте с тем, принимая такое решение, суд не оценил в достаточной степени представленные следователем в обоснование ходатайства материалы, в связи с чем изложенные в обжалуемом постановлении выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Так, сведения о личности обвиняемой указывают на её склонность к противоправной деятельности. Ш. обвиняется в совершении особо тяжкого преступления против личности в период непогашенной судимости за совершение аналогичного преступления, также повлекшего смерть потерпевшего. Предварительное следствие находится на начальном этапе, по делу только начат сбор доказательств.

Избранная ранее в отношении Ш. мера пресечения, не связанная с изоляцией от общества, не обеспечила её надлежащее участие в производстве по делу.

Такой вывод подтверждается рапортом оперуполномоченного Н., из которого следует, что в связи с получением информации из медицинского учреждения о смерти потерпевшего Л., следователем Т. дано поручение установить местонахождение Ш. (уже в период действия меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении) и доставить её для производства следственных действий. Обвиняемая на телефонные звонки не отвечала, по месту жительства отсутствовала. В результате оперативно-розыскных мероприятий Ш. обнаружена не по месту своего жительства, после чего доставлена к следователю. Следователь Т. подтвердила суду, что Ш. действительно не выходила на связь и не отвечала на её телефонные звонки.

При этом суд апелляционной инстанции отметил, что согласно сообщению следователя Б., Ш. вновь не является для производства следственных действий, скрылась, её местонахождение неизвестно, она объявлена в розыск, заведено розыскное дело.

В представленном материале также содержатся сведения об обращении обвиняемой к свидетелям (очевидцам по делу), которые являются её знакомыми, с целью изменения ими показаний по делу, чему суд первой инстанции оценки не дал.

Из протокола допроса свидетеля Б. следует, что он, Ш. и П. были доставлены в отдел полиции, где Ш. попросила как его, так и П. дать неправдивые объяснения, а именно что последняя не избивала Л., а рассказать, что потерпевший самостоятельно падал из положения стоя. Он первоначально дал такие показания, как его и просила Ш. Он же охарактеризовал Ш. как злоупотребляющую спиртными напитками, в состоянии опьянения она ведёт себя дерзко, нагло, может начать драку, используя подручные предметы.

К тому же обвиняемая не работает и не имеет постоянного источника дохода, ранее состояла на спецучёте в полиции по месту жительства, совершала административные правонарушения.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции согласился с доводами апелляционного представления о наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемая может скрыться от органов предварительного следствия и суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, оказать давление на участников уголовного судопроизводства либо иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу, в связи с чем ранее избранная ей мера пресечения подлежит изменению на наиболее строгую.

В суде первой инстанции Ш. указала, что имеет заболевание. Вместе с тем, данных о наличии у неё такого тяжёлого заболевания, которое препятствовало бы её содержанию под стражей, удостоверенного медицинским заключением, вынесенным по результатам медицинского освидетельствования, в представленном материале не имеется. Сведения, при которых мера пресечения в виде заключения под стражу не может быть применена, в материале отсутствуют.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции постановление суда в отношении обвиняемой Ш. отменил, ходатайство следователя Б. удовлетворил и изменил обвиняемой Ш. меру пресечения с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу сроком на два месяца.

Постановление от 20 мая 2021 года.

Дело N 22.к-412/2021.

Начальник следственной группы с согласия руководителя следственного органа обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей К., обвиняемому по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на 2 месяца, а всего до 8 месяцев, то есть до 19 июля 2021 года. Рассмотрев ходатайство, суд его удовлетворил.

Обосновывая необходимость продления К. срока содержания под стражей его возможностью скрыться от органов предварительного следствия и суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, суд указал на тяжесть инкриминируемых преступлений, их характер и степень общественной опасности, сведения о личности обвиняемого, необходимость выполнения ряда следственных действий, а также на наличие оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Признав указанные обстоятельства исключительными, суд пришёл к выводу о наличии достаточных оснований для принятия решения по ходатайству следователя о продлении обвиняемому срока содержания под стражей.

Кроме того суд указал, что изменение в отношении обвиняемого меры пресечения на более мягкую может затруднить ход расследования, не обеспечит должного участия обвиняемого в уголовном судопроизводстве.

Между тем, убедительных мотивов о невозможности применения в отношении К. меры пресечения в виде домашнего ареста, а также обоснования особой сложности уголовного дела, суд в постановлении не привёл, учитывая сведения о личности обвиняемого, который судимости не имеет, имеет регистрацию по месту проведения расследования, устойчивые социальные связи.

Так, выводы о том, что К. может скрыться от органов предварительного следствия, сделаны судом с учётом возможного применения к нему меры пресечения, не связанной с полной изоляцией от общества, однако применительно к домашнему аресту такие выводы отсутствуют.

В материалах имеются ходатайства - характеристики от родителей обвиняемого о предоставлении в случае избрания обвиняемому меры пресечения в виде домашнего ареста жилого помещения, находящегося в их собственности.

Утверждение о том, что К. может продолжить заниматься преступной деятельностью, ничем не обосновано, поскольку обвиняемый юридически не судим, сведений о привлечении его на момент рассмотрения ходатайства следователя к уголовной ответственности за совершение иных преступлений не имеется.

При этом сама по себе тяжесть преступления, в совершении которого обвиняется К., не может служить достаточным основанием для применения столь исключительной меры пресечения, и её продления на срок свыше 6 месяцев.

Кроме того, судом не учтены требования ч. 8 ст. 109 УПК РФ применительно к заявленному ходатайству, основанному на доводах о необходимости выполнения следственных действий, которые уже являлись основанием для продления срока содержания под стражей К. судом в январе и марте 2021 года, не дано должной оценки отсутствию конкретных сведений о проведенных следственных и процессуальных действий после очередного продления срока стражи обвиняемому.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не смог признать решение суда первой инстанции законным, обоснованным и в должной степени мотивированным, в связи с чем отменил его и применил меру пресечения в виде домашнего ареста, установив в соответствии с требованиями ст. 107 УПК РФ запреты, соблюдение которых исключит возможность обвиняемого оказать какое-либо негативное воздействие на ход следствия.

Постановление от 26 мая 2021 года.

Дело N 22.к-432/2021.

VI. Вопросы рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ

В суд для рассмотрения в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, поступила жалоба осуждённого К., в которой заявитель просил признать незаконным и необоснованным решение исполняющего обязанности прокурора Я., принятое по результатам рассмотрения его заявления о преступлении, совершенном следователем Б. Также просил признать незаконным бездействие и.о. прокурора по осуществлению уголовного преследования Б. на основании его заявления и обязать прокурора устранить допущенные нарушения.

Постановлением судьи, вынесенным по результатам рассмотрения жалобы, она оставлена без удовлетворения.

Бездействие указанных в законе должностных лиц органов дознания и следствия при проверке сообщения о преступлении может быть предметом рассмотрения суда в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, как затрудняющее доступ граждан к правосудию.

Вместе с тем не подлежат обжалованию в указанном порядке решения и действия (бездействие) должностных лиц, полномочия которых не связаны с осуществлением уголовного преследования в досудебном производстве по уголовному делу, в частности, прокурора, осуществляющего надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия или поддерживавшего государственное обвинение в суде. Также не подлежат рассмотрению судом жалобы на решения и действия (бездействие) должностных лиц органов прокуратуры, связанные с рассмотрением обращений по поводу законности вступивших в законную силу судебных решений.

Согласно представленным материалам, в том числе надзорного производства, К. приговором суда осуждён по ч. 1 ст. 105 УК РФ за убийство П. Приговор вступил в законную силу и исполняется. Расследование уголовного дела осуществлял следователь Б.

В своём обращении, адресованном прокурору по надзору за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия, осуждённый обжаловал решения должностных лиц СУ СК России по Камчатскому краю, принятые по результатам его заявлений о нарушениях, допущенных следователем Б. при расследовании его уголовного дела.

Будучи не согласен с полученным ответом заместителя прокурора Е., осуждённый направил в Генеральную прокуратуру РФ заявление о совершении преступления, в котором изложил допущенные, по его мнению, нарушения уголовно-процессуального закона следователем Б. при расследовании уголовного дела. Просил осуществить надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия, провести прокурорскую проверку законности действий следователя Б. и дать им соответствующую оценку.

Как следует из обжалуемого осуждённым ответа и.о. прокурора Я., которому было поручено рассмотрение вышеуказанного заявления К., оно рассмотрено с изучением надзорного производства, нарушений следователем Б. положений уголовно-процессуального законодательства не установлено. Ответы на заявления из СУ СК России по Камчатскому краю и заместителя прокурора признаны обоснованными.

Из изложенного следует, что осуждённый К. обжалует действия и решение прокурора по осуществлению надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия, связанные с рассмотрением обращений по поводу законности вступивших в законную силу судебных решений, которые не могут расцениваться как причинившие ущерб его конституционным правам и свободам либо препятствующие доступу заявителя к правосудию.

При таких обстоятельствах поданная жалоба, как не содержащая предмета обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ, не подлежала принятию к рассмотрению судом.

При этом доводы К. о том, что им было подано сообщение о преступлении, которое подлежало рассмотрению прокурором в порядке ст. 144 - 145 УПК РФ, являются необоснованными, в том числе и потому, что согласно ст.ст.37, 144, 145 УПК РФ прокурор не является лицом, уполномоченным проводить проверку сообщений о преступлениях и принимать по ним процессуальные решения.

Таким образом, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона при принятии решения по вопросу о приемлемости жалобы К. к рассмотрению в порядке ст. 125 УПК РФ, постановление суда отменено, а производство по жалобе - прекращено.

Постановление от 6 апреля 2021 года.

Дело N 22.к-298/2021.

Адвокат К., являясь защитником П., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, обратился в суд с жалобой в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, в которой просил признать незаконным отказ заместителя руководителя следственного отдела в проведении проверки в порядке, предусмотренном ст. 144, 145 УПК РФ, по его заявлению о наличии признаков преступлений, предусмотренных ст. 293, 307 УК РФ, в действиях экспертов Б. и К. и обязать данное лицо устранить допущенное нарушение.

Рассмотрев жалобу, суд оставил ее без удовлетворения.

Вместе с тем, в соответствии со ст. 125 УПК РФ предметом обжалования в суде могут быть постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Однако если будет установлено, что уголовное дело, по которому поступила жалоба, направлено в суд для рассмотрения по существу либо по делу постановлен приговор или иное окончательное решение, судья принимает к производству и рассматривает лишь жалобы на решения и действия (бездействие) должностных лиц, затрагивающие права и законные интересы заявителей, не являющихся участниками судебного разбирательства по данному уголовному делу.

В остальных случаях судья, в зависимости от того, на какой стадии находится производство по жалобе, выносит постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению или о прекращении производства по жалобе в связи с тем, что предварительное расследование по уголовному делу окончено и уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу. Одновременно с этим заявителю разъясняется, что вопросы о признании незаконными или необоснованными решений и действий (бездействия) должностных лиц на стадии досудебного производства он вправе поставить перед судом в ходе судебного разбирательства по уголовному делу, а также при рассмотрении дела судом апелляционной или кассационной инстанций.

Как следует из представленных материалов, адвокат К., действуя в интересах обвиняемой П., обратился к следователю с заявлением, в котором, помимо прочего, выразил несогласие с полученными ранее по делу заключениями экспертов, полагая, что эксперты допустили халатность и их заключение является заведомо ложным.

Поданная защитником в суд жалоба основана на несогласии с ответом руководителя следственного органа, данным на указанное выше заявление. Она поступила в суд 9 февраля 2021 года. Судебное заседание, назначенное на 12 февраля 2021 года, было отложено на 26 февраля 2021 года, затем на 3 марта 2021 года, когда и была рассмотрена по существу.

Вместе с тем, согласно имеющейся в материалах справке, 20 февраля 2021 года в производство суда поступило уголовное дело по обвинению П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ.

При таких обстоятельствах, в связи с тем, что предварительное расследование по уголовному делу окончено и уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу, судье в силу указанных выше разъяснений следовало вынести постановление о прекращении производства по жалобе, поданной в интересах участника уголовного судопроизводства - обвиняемой П.

При таких обстоятельствах, поскольку жалоба рассмотрена судом с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, а заявленные требования фактически являлись предметом проверки суда при рассмотрении уголовного дела, постановление отменено, а производство по жалобе - прекращено.

Постановление от 27 апреля 2021 года.

Дело N 22.к-298/2021.

VII. Вопросы разрешения ходатайств в порядке исполнения приговора

От осужденного С. в суд поступило ходатайство о замене ему неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания в виде исправительных работ, в удовлетворении которого судом отказано.

Суд апелляционной инстанции счёл постановление суда первой инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 80 УК РФ лицу, отбывающему содержание в дисциплинарной воинской части, принудительные работы или лишение свободы, возместившему вред (полностью или частично), причиненный преступлением, суд с учетом его поведения в течение всего периода отбывания наказания может заменить оставшуюся не отбытой часть наказания более мягким видом наказания.

Согласно ч. 10 ст. 175 УИК РФ в случае отказа суда в замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания повторное внесение в суд соответствующего ходатайства или представления может иметь место не ранее чем по истечении шести месяцев со дня вынесения постановления суда об отказе.

Между тем, как следует из представленных материалов, 17.09.2020 судом рассмотрено ходатайство осуждённого С. о замене ему неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания в виде принудительных работ с отказом в его удовлетворении.

Повторное ходатайство осуждённого о замене неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания, поступило в суд 18.01.2021, то есть до истечения предусмотренного законом шестимесячного срока.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о наличии оснований для рассмотрения по существу указанного ходатайства С. противоречил требованиям ч. 10 ст. 175 УИК РФ.

При таких обстоятельствах постановление суда отменено, а производство по ходатайству осуждённого прекращено.

Постановление от 13 апреля 2021 года.

Дело N 22-266/2021.

М. обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, по результатам рассмотрения которого суд отказал в его удовлетворении.

Суд апелляционной инстанции, проверив представленные материалы по апелляционной жалобе осуждённого, не согласился с выводами суда первой инстанции.

Как следует из обжалуемого постановления, решение суда о невозможности применения в отношении М. условно-досрочного освобождения мотивировано тем, что осуждённый в период отбывания наказания неоднократно допускал нарушения установленных правил отбывания наказания, за что подвергался взысканиям, в облегчённых условиях содержится непродолжительное время, в связи с чем его поведение нельзя признать примерным, свидетельствующим о стремлении к исправлению; также суд учёл отсутствие сведений о гарантированном месте жительства и работы у осуждённого после освобождения.

Однако такие выводы нельзя признать обоснованными, поскольку допущенные осуждённым нарушения злостными не были, действующих взысканий он не имеет, последнее получено 18 апреля 2019 года и снято в сентябре 2019 года, после чего М. исправил своё поведение и 10 раз поощрялся за добросовестное отношение к труду, а всего за время отбывания наказания получил 17 поощрений. 23 июня 2020 года он переведён в облегченные условия отбывания наказания.

Согласно представленным материалам, М. положительно характеризуется, работает, добросовестно относится к труду, уживчив в коллективе, конфликтных ситуаций не создаёт, регулярно посещает мероприятия воспитательного характера, погасил все выплаты по исполнительным листам, поддерживает связь с родственниками, с представителями колонии вежлив и корректен, по освобождению намерен проживать с семьей, трудоустроиться.

Администрация исправительного учреждения ходатайство М. поддержала, полагая его заслуживающим условно-досрочного освобождения, как положительно характеризующегося. С учётом исследованных материалов и мнения администрации колонии прокурор в судебном заседании также счёл возможным ходатайство осуждённого удовлетворить.

Вместе с тем, суд в нарушение ч. 4.1 ст. 79 УК РФ и ст. 7 УПК РФ не дал должной оценки приведённым выше сведениям, положительно характеризующим поведение осуждённого, и тем самым фактически не принял во внимание критерии применения условно-досрочного освобождения, которыми являются правомерное поведение, отношение к содеянному и труду, отсутствие злостных нарушений, добросовестное отношение к обязанностям в период отбывания наказания, а также уважительное отношение к другим осуждённым и сотрудникам исправительного учреждения.

Оценив в совокупности вышеуказанные сведения, которые свидетельствовали о том, что осуждённый встал на путь исправления и не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, суд апелляционной инстанции счел возможным освободить М. условно-досрочно от отбывания наказания, возложив на него обязанности в соответствии с ч. 2 ст. 79 УК РФ.

Постановление от 27 апреля 2021 года.

Дело N 22-310/2021

Начальник исправительного учреждения обратился в суд с представлением об объединении состоявшихся в отношении Ш. приговоров от 29 июля 2020 года и 31 июля 2020 года, рассмотрев которое суд удовлетворил, назначив осуждённому окончательное наказание на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений.

Проверив представленные материалы, суд апелляционной инстанции нашел обжалуемое постановление подлежащим отмене.

В соответствии с п. 10 ст. 397 УПК РФ суд в порядке, предусмотренном ст. 396, 397, 399 УПК РФ, по представлению учреждения, исполняющего наказание, рассматривает вопросы об исполнении приговора при наличии других неисполненных приговоров, если это не решено в последнем по времени приговоре.

Ш. осуждён судом:

- 11 сентября 2019 года по п. "а", "г" ч. 2 ст. 161, ч. 1 ст. 161 УК РФ на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима (вступил в законную силу 6 ноября 2019 года);

- 29 июля 2020 года по ч. 2 ст. 321 УК РФ к 3 годам лишения свободы с применением ст. 70 УК РФ с учётом приговора от 11 сентября 2019 года к 4 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима (вступил в законную силу 6 октября 2020 года);

- 31 июля 2020 года по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ с учётом апелляционного определения от 28 октября 2020 года к 1 году 6 месяцам лишения свободы с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ с учётом приговора от 11 сентября 2019 года к 3 годам 9 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима (приговор вступил в законную силу 28 октября 2020 года).

Вместе с тем, кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 18 мая 2021 года приговор от 29 июля 2020 года в отношении Ш. отменён с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

При таких обстоятельствах правовых оснований для объединения в порядке ст. 396, 397, 399 УПК РФ приговоров от 29 и 31 июля 2020 года в отношении Ш. не имелось и в связи с отсутствием предмета судебного разбирательства постановление суда отменено с прекращением производства по представлению начальника исправительного учреждения.

Постановление от 8 июня 2021 года.

Дело N 22-404/2021.

VIII. Позиция Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам конституционности положений УК РФ

Конституционный Суд Российской Федерации рассмотрел дело о проверке конституционности ст. 116.1 УК РФ по жалобе гражданки С. о том, что, по ее мнению, ст. 116.1 УК РФ противоречит статьям 19, 21 и 52 Конституции РФ, поскольку не обеспечивает эффективной защиты от домашнего насилия и не позволяет привлечь к уголовной ответственности за побои (при отсутствии признаков, указанных в ст. 116 УК РФ) лицо, имеющее неснятую и непогашенную судимость по оспариваемой статье.

Исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд РФ установил следующее.

Уголовный кодекс РФ в ст. 116.1 предусматривает ответственность за нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в его статье 115 (т.е. легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности), и не содержащих признаков состава преступления, предусмотренного его статьей 116, лицом, подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние.

Состояние административной наказанности и состояние судимости имеют смежную правовую природу и свидетельствуют о большей общественной опасности вновь совершенного противоправного деяния, о недостаточности ранее примененных мер. Дифференцировав публично-правовую ответственность за нанесение побоев в зависимости от их совершения впервые или повторно, федеральный законодатель не должен был игнорировать состояние предшествующей судимости за это деяние, поскольку она объективно свидетельствует о повышенной общественной опасности такого насилия и лица, его причинившего. Однако в статье 116.1 УК Российской Федерации ответственность установлена только для лиц, совершивших деяние в период, когда они считаются подвергнутыми административному наказанию. Истечение же данного периода означает оценку содеянного как административного правонарушения, причем впервые совершенного, даже если виновный имеет неснятую и непогашенную судимость по названной статье или за более тяжкое преступление, где побои выступают составообразующим признаком объективной стороны (статьи 116, 117 и 334 данного Кодекса) или ее составной частью (статьи 131, 156, 161, 213 и др. данного Кодекса).

Кроме того, статья 116.1 УК Российской Федерации исключает уголовную ответственность за нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, для не подвергнутых административному наказанию лиц, ранее совершивших преступления, предусмотренные не только этой статьей, но и статьями 116, 117 и 334 данного Кодекса, которые устанавливают ответственность за аналогичные по объективной стороне, но более общественно опасные деяния, относящиеся в том числе к преступлениям средней тяжести и к тяжким преступлениям (части третья и четвертая статьи 15 данного Кодекса). Этим усиливаются предпосылки к нарушению принципов равенства и справедливости в отношении как виновных, так и потерпевших и снижается предполагаемый эффект от введения в правовое регулирование специального состава побоев, причиненных лицом, подвергнутым административному наказанию.

Таким образом, статья 116.1 УК Российской Федерации не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 21, 45 (часть 1), 52 и 55 (часть 3), в той мере, в какой не обеспечивает соразмерную уголовно-правовую защиту права на личную неприкосновенность и права на охрану достоинства личности от насилия в случае, когда побои нанесены или иные насильственные действия, причинившие физическую боль, совершены лицом, имеющим судимость за предусмотренное в этой статье или аналогичное по объективным признакам преступление, ведет к неоправданным различиям между пострадавшими от противоправных посягательств, ставит лиц, имеющих судимость, в привилегированное положение по отношению к лицам, подвергнутым административному наказанию.

Федеральному законодателю надлежит - исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом настоящего Постановления - внести в Уголовный кодекс Российской Федерации изменения, обеспечивающие устранение выявленных в настоящем Постановлении неконституционных аспектов правового регулирования уголовной ответственности за побои. Этим не исключается правомочие федерального законодателя устанавливать - с соблюдением вытекающих из принципов равенства и справедливости требований соразмерности уголовно-правовых и иных последствий совершенного преступного деяния, его тяжести, учитывая как повторность совершения преступления, так и общественную опасность ранее совершенного преступления, - особенности составов преступлений, где побои выступают составообразующим признаком.

Постановлено внести федеральному законодателю, исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в настоящем Постановлении, - в действующее законодательство необходимые изменения, вытекающие из постановления.

До внесения федеральным законодателем в правовое регулирование изменений, вытекающих из постановления, сохраняет силу действующая редакция ст. 116.1 УК РФ.

Постановление Конституционного суда РФ

от 8 апреля 2021, N 11-П.

Судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда