Обзор апелляционной и кассационной практики Камчатского краевого суда по рассмотрению уголовных дел и иных материалов за 2 квартал 2019 года (обсужден на заседании президиума Камчатского краевого суда 7 августа 2019 г.)

Изучение апелляционной и кассационной практики за II квартал 2019 года показало, что большинство уголовных дел и материалов рассматриваются судами в соответствии с требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Вместе с тем имели место нарушения закона, которые судебная коллегия и президиум краевого суда признавала существенными, влекущими за собой отмену либо изменение приговоров или постановлений.

В обзоре приводятся примеры отмены и изменения судебных решений.

I. Вопросы квалификации

II. Ошибки в применении норм уголовного закона

III. Ошибки в применении уголовно-процессуального закона

IV. Вопросы рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ

V. Вопросы возвращения уголовного дела прокурору

VI. Вопросы рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения

VII. Позиции Конституционного Суда РФ по вопросам конституционности положений Уголовно-процессуального кодекса РФ

I. Вопросы квалификации

1. Приговором суда К., обвинявшийся в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, осуждён по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 120 часам обязательных работ.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению прокурора о неправильной переквалификации судом действий К., суд апелляционной инстанции приговор изменил по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности К. в краже имущества ООО "СМК" в должной степени мотивированы в приговоре, основаны на материалах дела и являются правильными.

Вместе с тем, суд второй инстанции не смог согласиться с квалификацией действий К. по ч. 1 ст. 158 УК РФ, поскольку как следует из оглашённого в судебном заседании протокола допроса К. в качестве обвиняемого от 7 декабря 2018 года, в здание ООО "СМК" он пришёл именно с целью кражи какого-либо имущества.

Согласно показаниям потерпевшего Б., оглашённым в соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ, в собственности ООО "СМК" имеется трёхэтажное здание, часть которого, а именно третий этаж, переоборудован под общежитие, первый и второй этажи не используются. На втором этаже в одном из помещений предприятие хранило металлические профили, которые в последующем планировали использовать для ремонта указанного здания.

Под помещением понимаются строения и сооружения независимо от форм собственности, предназначенные для временного нахождения людей или размещения материальных ценностей в производственных или иных служебных целях.

То обстоятельство, что помещение, в котором находились металлические профили, не охранялось и не было закрытым, не свидетельствует об отсутствии в действиях К. квалифицирующего признака "проникновение в помещение", в связи с чем суд второй инстанции квалифицировал действия К. по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ - кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершённая с незаконным проникновением в помещение, удовлетворив представление прокурора и, назначив соответствующее наказание.

Определение от 8 мая 2019 года.

Дело N 22-389/2019.

2. Приговором суда Д. осуждена, в том числе, за мошенничество, то есть хищение чужого имущества, путём злоупотребления доверием, совершённое лицом с использованием своего служебного положения в особо крупном размере, по ч. 4 ст. 159 УК РФ (по факту хищения денежных средств ИП К.).

Прокурором с Д. заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, уголовное дело рассмотрено в особом порядке, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционной жалобе, судебная коллегия приговор изменила в связи с неправильным применением уголовного закона в части квалификации действий осуждённой по квалифицирующему признаку совершения преступления лицом, с использованием своего служебного положения.

Согласно обвинению, Д., являясь главным бухгалтером ООО ОП "А.", генеральным директором которого являлся Г., по устной договоренности с последним и его супругой К., согласилась с 9 июля 2014 года исполнять обязанности бухгалтера у ИП К., в том числе по осуществлению финансовых операций с денежными средствами ИП К. в целях коммерческой деятельности последней. Одновременно в обвинительном заключении указано, что Д. в период с 9 июля 2014 года по 12 августа 2016 года, являлась бухгалтером у ИП К., то есть должностным лицом, постоянно выполняющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции у индивидуального предпринимателя.

Вместе с тем, судом не учтено, что под лицами, использующими своё служебное положение при совершении мошенничества, следует понимать лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным пунктом 1 примечаний к статье 201 УК РФ (например, лицо, которое использует для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой или иной организации).

Учитывая, что Д. исполняла обязанности бухгалтера у индивидуального предпринимателя, а не в коммерческой или иной организации в её действиях отсутствует признак совершения преступления с использованием своего служебного положения.

При таких обстоятельствах на основании п. 3 ст. 389.15 УПК РФ приговор в этой части изменен, из квалификации действий Д. по факту хищения имущества ИП К. исключен квалифицирующий признак совершения преступления с использованием своего служебного положения, а наказание снижено.

Определение от 11 июня 2019 года.

Дело N 22-501/2019.

II. Ошибки в применении норм уголовного закона

3. Приговором суда Д. (будучи ранее судимым и отбывающим основное наказание в виде ограничения свободы и дополнительное в виде лишения права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами) осуждён по ст. 264.1 УК РФ к 400 часам обязательных работ, с лишением на 2 года 6 месяцев права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами. Окончательное наказание назначено в соответствии с ч. 5 ст. 69, ст. 70 УК РФ.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции приговор изменил в связи с неправильным применением уголовного закона и вследствие этого его несправедливостью.

Назначая Д. наказание по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путём частичного сложения с наказанием по приговору от 25 декабря 2018 года, суд окончательно назначил Д., с применением ст. 71 УК РФ, наказание в виде ограничения свободы сроком на 1 год 2 месяца, с установлением определённых обязанностей. Вместе с тем, не назначил дополнительное наказание, связанное с лишением права заниматься деятельностью связанной с управлением транспортными средствами сроком на 2 года 6 месяцев.

Кроме того, назначая Д. наказание по правилам ст. 70 УК РФ, то есть по совокупности приговоров, путём частичного сложения дополнительного наказания, назначенного обжалуемым приговором с неотбытой частью дополнительного наказания, назначенного по приговору мирового судьи от 18 октября 2017 года, суд окончательно назначил дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью связанной с управлением транспортными средствами сроком на 3 года. Вместе с тем, не назначил основное наказание в виде ограничения свободы сроком на 1 год 2 месяца, с установлением определённых ограничений.

В результате апелляционное представление удовлетворено, приговор изменен, с назначением Д. более строгого наказания.

Постановление от 2 апреля 2019 года.

Дело N 22-254/2019.

4. Приговором суда Ш. осуждён по ч. 3 ст. 134 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с ограничением свободы на срок 6 месяцев, с возложением в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ определённых ограничений.

Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения.

Признавая квалификацию действий Ш. правильной, судебная коллегия, проверяя материалы уголовного дела, приговор изменила по следующим основаниям.

Так, при назначении наказания, суд, учитывая степень общественной опасности содеянного Ш., тяжесть преступления, данные о личности подсудимого, фактические обстоятельства дела, смягчающие и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, поведение после совершения преступления, пришёл к выводу об отсутствии оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, и о необходимости назначения наказания в виде реального лишения свободы, в пределах санкции, предусмотренной за совершенное им преступление.

Согласно ст. 6, ч. 3 ст. 60 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

При назначении наказания также должны учитываются обстоятельства, смягчающие наказание, влияние наказания на исправление осуждённого.

В соответствии со ст. 64 УК РФ при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, а равно при активном содействии раскрытию этого преступления наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, или суд может назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьёй, или не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного. При этом исключительными могут быть признаны как отдельные смягчающие обстоятельства, так и совокупность таких обстоятельств.

Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия сочла, что судом первой инстанции не в полной мере были учтены явка с повинной Ш., полное признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, его поведение после совершения преступления, а также то обстоятельство, что преступление Ш. совершено незадолго до наступления четырнадцатилетия потерпевшей, что существенно уменьшает степень общественной опасности преступления, и что повлекло назначение несправедливого наказания вследствие чрезмерной суровости.

Совокупность установленных судом первой инстанции смягчающих наказание обстоятельств, перечисленных выше, судебная коллегия признала исключительными, и сочла возможным при назначении Ш. наказания применить положения ст. 64 УК РФ и назначить его ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 134 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 2 года, без применения дополнительных видов наказания.

Определение от 2 апреля 2019 года.

Дело N 22-273/2019.

5. Приговором суда, постановленным в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, Х. признана виновной и осуждена за два преступления, предусмотренных ч. 4 ст. 160 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ к наказанию в виде 450 часов обязательных работ, с запретом занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в государственных унитарных предприятиях на срок 2 года.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению прокурора и жалобе потерпевшего, судебная коллегия, признавая правильными выводы суда о виновности осуждённой, приговор отменила в части назначенного Х. наказания в связи с неправильным применением уголовного закона и несправедливостью назначенного наказания.

Назначая наказание, суд, как это видно из приговора, указал, что учитывает характер, степень общественной опасности совершённых осуждённой преступлений, данные, положительно характеризующие её личность по месту работы и жительства. Наличие несовершеннолетнего ребёнка, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, полное признание вины, раскаяние осуждённой признаны судом в качестве смягчающих наказание обстоятельств.

Согласно ст. 6, 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьёй Особенной части УК РФ и с учётом положений его Общей части. Наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного; при назначении наказания учитываются обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

Учитывая вышеприведённые положения уголовного закона, судебная коллегия сочла, что при решении вопроса о назначении наказания в приговоре суд формально сослался на общие начала назначения наказания, однако фактически не учёл их, оставив без должного внимания характер и степень общественной опасности совершённых Х. преступлений. При этом не были надлежащим образом учтены конкретные обстоятельства совершённых преступлений.

Судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о том, что установленные смягчающие и иные обстоятельства свидетельствуют о возможности исправления осуждённой при назначении ей наказания в виде обязательных работ, с применением ст. 64 УК РФ, поскольку при назначении наказания суд обязан учитывать не только данные о личности виновной, смягчающие наказание обстоятельства, влияние наказания на условия жизни семьи осуждённой, но также характер и степень общественной опасности совершённых преступлений.

Так, вопреки выводу суда первой инстанции в деле отсутствуют обстоятельства, перечисленные в ч. 1 ст. 64 УК РФ в качестве исключительных, на основании которых осуждённой назначено наказание ниже низшего предела.

Наличие у осуждённой обстоятельств, смягчающих наказание, в том числе предусмотренных п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, при отсутствии отягчающих, является основанием к назначению наказания с применением положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, а именно менее двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части УК РФ. При этом само по себе наличие указанных смягчающих и иных обстоятельств не влечет за собой назначение наказания ниже низших пределов, установленных санкциями статей, по которым осуждается лицо, ввиду того, что согласно ч. 1 ст. 64 УК РФ эти обстоятельства должны быть исключительными, однако по настоящему уголовному делу они не усматриваются.

Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу о том, что наказание, назначенное Х., явно несоразмерно содеянному, не отвечает требованиям ст. 6 УК РФ и является несправедливым вследствие его чрезмерной мягкости.

Кроме того, при назначении Х. дополнительного наказания в соответствии ч. 3 ст. 47 УК РФ и при его сложении на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ нарушены нормы Общей части УК РФ.

Так, назначив Х. дополнительное наказание в соответствии с ч. 3 ст. 47 УК РФ суд не учёл, что такое наказание назначается в случае, если с учётом характера и степени общественной опасности совершённого преступления и личности виновного суд признает невозможным сохранение за ним права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

Как следует из приговора, Х. совершила преступления, являясь с 1 января 2012 года ведущим специалистом по обслуживанию частных лиц операционной кассы, а с 1 октября 2015 года старшим менеджером по обслуживанию операционной кассы вне кассового узла N 0165 Камчатского отделения N 8556 ПАО Сбербанк, уполномоченной осуществлять административно-хозяйственные и организационно-распорядительные функции по учёту денежных средств и материальных ценностей, ведение банковских операций в коммерческой организации.

Учитывая, что Х. не занимала должностей в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях и в государственных унитарных предприятиях, суд необоснованно назначил ей указанное дополнительное наказание.

Кроме того, судом при назначении окончательного наказания, в нарушение положений ч. 3 ст. 69 УК РФ о полном либо частичном сложении наказаний, данное дополнительное наказание, назначенное Х. за каждое преступление, не было сложено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия сочла необходимым отменить приговор в части назначенного Х. наказания, с принятием нового решения.

Постановление от 16 апреля 2019 года.

Дело N 22-309/2019.

6. Приговором суда Б. осуждён по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы.

В соответствии с ч. 7 ст. 79 УК РФ условно-досрочное освобождение Б. по предыдущему приговору суда от 7 декабря 2009 года отменено.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного сложения наказаний окончательно назначено Б. наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговор постановлен в особом порядке.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционной жалобе осуждённого, суд апелляционной инстанции, признавая квалификацию действий Б. правильной, приговор изменил по следующим основаниям.

На основании п. "б" ч. 7 ст. 79 УК РФ в случае совершения осуждённым преступления небольшой тяжести вопрос об отмене либо о сохранении условно-досрочного освобождения решается судом.

При этом в силу уголовного закона суд обязан мотивировать необходимость отмены (или сохранения) условно-досрочного освобождения.

Отменяя Б. условно-досрочное освобождение от отбывания наказания по предыдущему приговору суда в соответствии с ч. 7 ст. 79 УК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора суд не привел мотивы, в силу которых судом принято решение о невозможности сохранения условно-досрочного освобождения осуждённому.

Ввиду указанных обстоятельств суд апелляционной инстанции счел необходимым исключить решение об отмене осуждённому условно-досрочного освобождения в соответствии с ч. 7 ст. 79 УК РФ и о назначении окончательного наказания по совокупности приговоров на основании ст. 70 УК РФ.

Постановление от 16 апреля 2019 года.

Дело N 22-317/2019.

7. Приговором суда Н. осуждён по ст. 264.1 УК РФ к 260 часам обязательных работ, с лишением на 2 года права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами.

В соответствии с ч. 4, 5 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения наказаний по настоящему приговору и предыдущему приговору от 1 августа 2018 года, окончательно назначено наказание виде 400 часов обязательных работ, с лишением на 3 года права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционным представлению и жалобе осуждённого, суд приговор изменил, в связи с неправильным применением уголовного закона при назначении окончательного наказания.

Судом первой инстанции не учтено, что при назначении наказания по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ значение имеет не момент вступления предыдущего приговора в законную силу, а время его вынесения.

Учитывая, что предыдущим приговором Н. осуждён 1 августа 2018 года, а преступление по настоящему приговору совершено 11 августа 2018 года, ему следовало назначить окончательное наказание по совокупности приговоров в соответствии со ст. 70 УК РФ, путём присоединения полностью или частично неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

В связи с тем, что судом неверно применён уголовный закон при назначении окончательного наказания и в материалах уголовного дела отсутствуют сведения об отбытии Н. основного наказания по приговору от 1 августа 2018 года, о чём указано в апелляционных представлении и жалобе, суд апелляционной инстанции счел необходимым приговор в части назначенного Н. наказания изменить, исключив из него решение о назначении окончательного наказания в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ.

В связи с отменой приговора в части окончательного наказания, суду первой инстанции необходимо принять решение, предусмотренное п. 10 ст. 397 УПК РФ.

Постановление от 23 апреля 2019 года.

Дело N 22-356/2019.

8. Приговором суда Т. осуждена по ч. 1 ст. 157 УК РФ к 5 месяцам исправительных работ с удержанием 5% из заработной платы в доход государства.

Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционной жалобе осуждённой, суд, признавая квалификацию действий Т. правильной, приговор изменил по следующим основаниям.

Согласно представленной справке Т. находится в состоянии беременности и, учитывая, что наказания, предусмотренные санкцией ч. 1 ст. 157 УК РФ, согласно требованиям ст. 50, 53.1 , 56 УК РФ, к ней не могут быть применены, суд второй инстанции принял во внимание, что Т. привлекается к уголовной ответственности впервые, находится в состоянии беременности, в связи с чем признал указанные обстоятельства смягчающими наказание и счел возможным признать указанную совокупность обстоятельств исключительной, применив положения ст. 64 УК РФ и назначить Т. наказание в виде штрафа. Размер штрафа суд определил с учётом имущественного положения осуждённой в размере 10000 тысяч рублей.

Постановление от 11 июня 2019 года.

Дело N 22-514/2019.

9. Приговором суда Ц. осуждена по ч. 1 ст. 114 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы условно, с испытательным сроком 1 год 6 месяцев.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению, судебная коллегия, признавая правильными выводы суда о доказанности вины Ц. и обоснованности ее осуждения, приговор изменила в части назначенного наказания.

Согласно положениям ч. 1 ст. 56 УК РФ, наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих наказание обстоятельств, либо если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

Ц. признана виновной в совершении преступления, относящегося к категории небольшой тяжести, ранее не судима, приговором суда обстоятельств отягчающих наказание не установлено, при этом судом в нарушение требований закона назначено наказание в виде лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 50, ч. 7 ст. 53.1 УК РФ, Ц. не могло быть назначено наказание в виде исправительных и принудительных работ, поскольку на ее иждивении находится ребенок в возрасте до трех лет.

С учетом изложенного, судебная коллегия приговор изменила, назначив Ц. наказание в виде ограничения свободы на определенный срок.

Определение от 11 июня 2019 года.

Дело N 22-505/2019.

10. Приговором суда Ч. осуждён по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы на срок 10 лет.

Признавая квалификацию действий Ч. правильной, судебная коллегия, проверяя материалы уголовного дела по апелляционной жалобе осуждённого и его защитника, приговор изменила по следующим основаниям.

Так, при применении судом ч. 1.1 ст. 63 УК РФ им не были соблюдены требования Общей части УК РФ.

В соответствии с положениями ч. 1.1 ст. 63 УК РФ решение суда о признании обстоятельством, отягчающим наказание, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, зависит от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного, и должно быть надлежащим образом мотивировано в приговоре.

Отмечая о наличии по делу приведённого выше обстоятельства, отягчающего наказание, суд в приговоре свои выводы ничем не подкрепил, а сослался только на то, что опьянение подтверждено актом медицинского освидетельствования. Тем самым суд не отразил, на основании каких данных о характере и степени общественной опасности преступления, обстоятельствах его совершения и личности виновного состояние опьянения, вызванное употреблением алкоголя, признано обстоятельством, отягчающим его наказание, а также каким образом нахождение в состоянии алкогольного опьянения, повлияло на действия осуждённого. Поэтому судебная коллегия сочла необходимым исключить из приговора указание суда на признание отягчающим обстоятельством наказание совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, что повлекло смягчение назначенного наказания.

Определение от 18 июня 2019 года.

Дело N 22-544/2019.

11. Д., будучи судимым по ч. 1 ст. 157 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ на срок 8 месяцев с удержанием 5% из заработной платы в доход государства, осуждён по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 8 месяцам исправительных работ с удержанием 5% из заработной платы в доход государства.

На основании чч. 2, 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно Д. назначено наказание в виде 1 года 2 месяцев исправительных работ с удержанием 10% из заработной платы в доход государства.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции приговор суда изменил по следующим основаниям.

Положениями п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" установлено, что при назначении наказания по совокупности преступлений, за каждое из которых назначены исправительные работы, при применении принципа полного или частичного сложения наказаний сложению подлежат только сроки исправительных работ. Проценты удержаний не складываются.

Однако из резолютивной части приговора следует, что окончательное наказание Д. назначено на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, при этом принцип частичного сложения наказаний применен не только к срокам исправительных работ, но и к процентам удержаний, что нельзя признать законным.

При таких обстоятельствах, приговор суда изменен в части назначения окончательного наказания на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ.

Постановление от 26 июня 2019 года.

Дело N 22-567/2019.

12. По приговору мирового судьи Л. осуждён по ст. 264.1 УК РФ к обязательным работам на срок 220 часов с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года.

В апелляционном порядке приговор не рассматривался.

Изучив кассационное представление, проверив материалы истребованного уголовного дела, президиум приговор отменил по следующим основаниям.

Согласно ч. 1, 5 ст. 18 УК РФ, совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершённое умышленное преступление, признаётся рецидивом преступлений, который влечёт более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных Уголовным Кодексом, а также иные последствия, предусмотренные законодательством Российской Федерации.

Согласно ч. 2 ст. 68 УК РФ срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58, при рецидиве преступлений лицу, совершившему преступление, за которое предусмотрены альтернативные виды наказаний, назначается только наиболее строгий вид наказания, предусмотренный соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Назначение менее строгого как предусмотренного, так и не предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ вида наказания допускается лишь при наличии исключительных обстоятельств, указанных в ст. 64 УК РФ.

Как усматривается из материалов уголовного дела и согласно сведениям ИЦ УМВД России по Камчатскому краю Л. на момент совершения указанного преступления имел непогашенную судимость за совершение тяжкого преступления, предусмотренного п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, срок погашения которой составляет шесть лет (в соответствии с п. "г" ч. 3 ст. 86 УК РФ (в ред. Федерального закона от 13 июня 1996 года N 63-ФЗ), исчисляется с даты условно-досрочного освобождения Л. 26 мая 2014 года и истекает в 2020 году.

Непогашенная судимость в силу ст. 18 УК РФ образует рецидив преступлений, который в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 63 УК РФ является отягчающим наказание обстоятельством, что не было учтено судом при постановлении приговора и наказание Л. назначено без учёта требований ст. 68 УК РФ при том, что исключительных обстоятельств, дающих основания для применения положений ст. 64 УК РФ, суд не установил.

Принимая во внимание, что наиболее строгим видом наказания, предусмотренным санкцией ст. 264.1 УК РФ, является лишение свободы, суд допустил нарушение требований уголовного закона, назначив Л. наказание в виде обязательных работ.

Допущенные судом первой инстанции нарушения при назначении Л. наказания президиум счел существенными, повлиявшими на исход дела, что повлекло назначение осуждённому несправедливого наказания, в связи с чем обжалуемый приговор отменен в кассационном порядке с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Постановление президиума от 24 апреля 2019 года.

Дело N 44-13/2019.

III. Ошибки в применении уголовно-процессуального закона

13. Постановлением суда отказано в удовлетворении представления главного врача ГБУЗ "Камчатский краевой психоневрологический диспансер" Назиповой Е.В. о прекращении принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа, с переводом на лечение на общих основаниях в отношении А.

Проверяя представленные материалы по апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции постановление отменил, в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, которое путём лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным образом повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Частью 3 ст. 445 УПК РФ установлено, что о назначении уголовного дела к слушанию суд извещает лицо, к которому применена принудительная мера медицинского характера, его законного представителя, администрацию психиатрического стационара, защитника и прокурора.

В нарушение требований ч. 3 ст. 445 УПК РФ суд законного представителя лица, к которому применена принудительная мера медицинского характера (или иное лицо в качестве законного представителя), о рассмотрении представления не извещал.

Указанное свидетельствует о допущенных судом нарушениях процедуры судопроизводства.

Кроме того, в силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным.

Согласно ч. 5 ст. 445 УПК РФ, если медицинское заключение вызывает сомнение, то суд по ходатайству лиц, участвующих в судебном заседании, или по собственной инициативе может назначить судебную экспертизу, истребовать дополнительные документы, а также допросить лицо, в отношении которого решается вопрос о прекращении, изменении или продлении применения принудительной меры медицинского характера, если это возможно по его психическому состоянию.

Вместе с тем, как видно из представленных материалов, эти требования закона судом не выполнены.

При таких обстоятельствах, постановление судьи как не соответствующее требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ отменено, а материалы по представлению главного врача ГБУЗ "ККПНД о прекращении принудительных мер медицинского характера А., направлены в суд первой инстанции на новое рассмотрение в ином составе суда.

Постановление от 9 апреля 2019 года.

Дело N 22-281/2019.

14. Постановлением суда Л. освобождена от уголовной ответственности за совершение запрещенного уголовным законом общественно-опасного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа.

Проверяя материалы уголовного дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции постановление отменил, в связи с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, которое путём лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным образом повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В соответствии со ст. 441 УПК РФ, рассмотрение уголовного дела производится в общем порядке с изъятиями, предусмотренными главой 51 УПК РФ. Исследование доказательств и прения сторон проводятся в соответствии со статьями 274 и 292 настоящего Кодекса.

Постановление суда должно быть основано лишь на тех доказательствах, которые в соответствии со ст. 240 УПК РФ об общих условиях судебного разбирательства были непосредственно исследованы в судебном заседании.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, судом не соблюдены условия судебного разбирательства уголовного дела.

Так из протокола судебного заседания не понятно кем оглашено постановление о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, в то время как в силу ст. 441 УПК РФ судебное следствие начинается с изложения прокурором доводов о необходимости применения к лицу, которое признано невменяемым или у которого наступило психическое расстройство, принудительной меры медицинского характера.

В нарушение ч. 2 ст. 273 УПК РФ у Л. не выяснялось понятно ли ей постановление, желает ли она и её защитник выразить своё отношение к нему.

В нарушение ст. 274, 292 УПК РФ порядок исследования доказательств судом не устанавливался, государственным обвинителем и стороной защиты не предъявлялись суду доказательства, совершение Л. общественно опасного деяния государственным обвинителем не обосновывалось, прения сторон не проводились.

Судом не предоставлена возможность Л. дать показания, при этом в нарушение требований ст. 276 УПК РФ её показания были оглашены в ходе судебного разбирательства.

В нарушение ст. 281 УПК РФ судом оглашены показания представителя потерпевшего и свидетелей по делу. Ходатайств сторон об этом заявлено не было, а также их согласие на оглашение показаний указанных лиц судом не выяснялось.

Помимо изложенного, в соответствии с ч. 3 ст. 443 УПК РФ, суд при наличии оснований, предусмотренных статьями 24 - 28 УПК РФ, выносит постановление о прекращении уголовного дела независимо от наличия и характера заболевания лица.

Учитывая, что Л. инкриминируется совершение запрещённого уголовным законом деяния, относящегося к категории средней тяжести, суд обязан был разъяснить ей право на прекращение уголовного дела, в частности положения ст. 25 УПК РФ.

Как следует из протокола судебного заседания Л. сообщила, что согласна на прекращение уголовного дела, вместе с тем судом вопрос о прекращении уголовного дела не разрешался.

Также являются обоснованными и доводы апелляционного представления.

В силу п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 N 6 "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера", участие законного представителя является обязательным. Суд обязан обеспечить законному представителю возможность осуществления его процессуальных прав, предусмотренных частью 2 статьи 437 УПК РФ, в том числе прав участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела.

Как видно из материалов дела законный представитель Л. - К. о дате, времени и месте проведения судебного заседания уведомлена надлежащим образом. Однако в судебное заседание не явилась, о причинах неявки суду не сообщила, ходатайств не заявила.

Из протокола судебного заседания следует, что государственным обвинителем заявлено ходатайство об отложении судебного заседания ввиду неявки законного представителя. Судом ходатайство государственного обвинителя не разрешено, судебное заседание продолжено без законного представителя, чем существенно нарушены права Л. и её законного представителя.

При таких обстоятельствах, постановление как не соответствующее требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ суд апелляционной инстанции отменил, а материалы уголовного дела направил в суд первой инстанции на новое рассмотрение в ином составе суда.

Постановление от 4 июня 2019 года.

Дело N 22-475/2019.

15. Приговором суда С. осужден за ряд преступлений в сфере оборота наркотиков. Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения. Апелляционной инстанцией приговор по существу оставлен без изменения.

15 февраля 2019 года постановлением судьи ВС РФ кассационная жалоба осуждённого С. о пересмотре приговора и апелляционного определения с уголовным делом передана на рассмотрение президиума Камчатского краевого суда.

Изучив материалы истребованного уголовного дела, проверив доводы кассационной жалобы, президиум нашел обжалуемые судебные решения подлежащими отмене.

Статья 401.14 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 29 декабря 2010 года N 433-ФЗ) предусматривает право кассационной инстанции отменить приговор, определение и постановление суда и передать уголовное новое судебное разбирательство, при этом основаниями для принятия такого решения, согласно ст. 401.5 УПК РФ, являются существенные нарушения уголовного либо уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

При этом, по смыслу закона, круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду существенного нарушения уголовного закона (неправильного его применения) и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, то есть на правильность его разрешения по существу, в частности на вывод о виновности лица и на юридическую оценку содеянного им, назначение судом наказания.

Такие нарушения по уголовному делу в отношении С. допущены.

Согласно ч. 7 ст. 316 УПК РФ в случае, если судья придёт к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор.

В соответствии с ч. 8 ст. 316 УПК РФ, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый, а также выводы суда о соблюдении условий постановления приговора без проведения судебного разбирательства.

Как усматривается из материалов уголовного дела, постановлением от 14 ноября 2014 года С. привлечён к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ.

При выполнении требований ст. 217 УПК РФ С. заявил о согласии с предъявленным обвинением и ходатайствовал о рассмотрении уголовного дела в особом порядке уголовного судопроизводства.

В судебном заседании 29 января 2015 года С., обвиняемый в совершении преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ, заявил о согласии с предъявленным обвинением и после консультации с защитником ходатайствовал о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства.

Суд установил отсутствие препятствий для постановления приговора в особом порядке и квалифицировал действия осуждённого в соответствии с предъявленным обвинением как совершение 4 июня 2015 года пособничества в незаконном приобретений без цели сбыта аналогов наркотических средств в крупном размере советами, указаниями, предоставлением информации и 5 сентября 2014 года покушения на пособничество в незаконном приобретении без цели сбыта наркотических средств в крупном размере советами, указаниями, предоставлением информации.

Между тем, данных о том, что суд в порядке ч. 7 ст. 316 УПК РФ проверил обоснованность предъявленного С. обвинения, материалы уголовного дела не содержат.

Кроме того, квалифицировав действия С. по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ, в резолютивной части приговора суд указал об осуждении его по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 228 УК РФ. Таким образом, С. осуждён за преступления, обвинение в совершении которых ему не предъявлялось.

При таких обстоятельствах обжалуемые приговор и апелляционное постановление отменено с направлением уголовного дела в суд первой инстанции на на новое рассмотрение.

Постановление президиума от 24 апреля 2019 года.

Дело N 44-У-14/2019.

IV. Вопросы рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ

16. С. обратилась в суд с жалобой, в которой просила признать незаконным постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела от 17 февраля 2019 года. Кроме того, в жалобе указала на бездействие, допущенное должностными лицами МО МВД России по рассмотрению её заявления о преступлении, зарегистрированному в КУСП от 29 марта 2017 года. Изучив жалобу, суд прекратил по ней производство.

Проверяя представленные материалы по жалобе заявителя, суд апелляционной инстанции постановление отменил в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое путём лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным образом повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ в обязанности суда входит создание необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Как следует из жалобы С., она помимо требований об отмене постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела от 17 февраля 2019 года содержала данные о бездействии (волоките) на протяжении длительного времени, допущенном должностными лицами МО МВД России по рассмотрению её заявления о преступлении, зарегистрированному в КУСП от 29 марта 2017 года.

Вместе с тем, установив, что 23 февраля 2019 года постановление следователя отменено постановлением заместителя межрайонного прокурора как незаконное (необоснованное), суд прекратил производство по жалобе заявителя, фактически оставив без рассмотрения иные содержащиеся в жалобе доводы, чем нарушил право заявителя на доступ к правосудию.

Кроме того, в силу положений ч. 4 ст. 7 и ст. 297 УПК РФ постановление суда должно быть основано лишь на тех доказательствах, которые в соответствии со ст. 240 УПК РФ об общих условиях судебного разбирательства были непосредственно исследованы в судебном заседании. Суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на доказательства, если они не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Принимая обжалуемое решение суд, сослался на материалы КУСП, приведя в своём постановлении имеющиеся в нём процессуальные решения. Вместе с тем, указанный материал проверки согласно протоколу судебного заседания не исследовался.

При таких обстоятельствах, выводы суда не могут считаться подтверждёнными доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Учитывая, что допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона не могли быть устранены судом апелляционной инстанции, постановление отменено с направлением материалов по жалобе в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

Постановление от 9 апреля 2019 года.

Дело N 22r-306/2019.

V. Вопросы возвращения уголовного дела прокурору

17. Постановлением судьи уголовное дело в отношении Т., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, по инициативе суда возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Проверяя материалы дела по апелляционному представлению, суд апелляционной инстанции с такими выводами суда не согласился по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения. При этом по смыслу закона соответствующее решение может быть принято, если допущенные на досудебной стадии существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона не могут быть устранены судом.

Принимая решение о возвращении прокурору уголовного дела, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что в обвинительном заключении содержится ссылка на нормы закона, содержание которых не раскрыто, и существо указанных в нём норм не совпадает с их подлинной сущностью, чем нарушено право Ф. на защиту.

Вместе с тем, в соответствии с положениями п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает существо обвинения, место и время совершения преступления, его способ, мотив, цель, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

Ссылаясь на обстоятельства, препятствующие, по мнению суда первой инстанции, в принятии им окончательного решения по делу, суд надлежащим образом не мотивировал свой вывод о том, что указанные им нарушения являются существенными, нарушают права участников процесса и исключают возможность постановления приговора на основе имеющегося в деле обвинительного заключения и в чем конкретно состоит несоответствие данного обвинительного заключения требованиям ст. 220 УПК РФ, в том числе и с учётом того, что в обвинительном заключении имеются ссылки на конкретные нормы закона, в нарушении которых обвиняется Ф., с указанием их содержания.

Таким образом, доводы суда, изложенные в постановлении, сами по себе не являются достаточным основанием для возвращения дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, поскольку содержание обвинительного заключения по делу соответствует требованиям закона, а отсутствие в нём содержания некоторых норм федерального и иного законодательства, не может расцениваться как неустранимые в судебном заседании недостатки и не является нарушением права подсудимой на защиту от предъявленного обвинения, не свидетельствует о нарушении прав иных участников процесса и не исключают возможность вынесения постановления приговора или вынесения иного решения по делу.

С учётом изложенного, суд апелляционной инстанции, обжалуемое постановление отменил, а дело - передал на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе.

Постановление от 21 мая 2019 года.

Дело N 22-448/2019.

VI. Вопросы рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения

18. Постановлением суда отказано в удовлетворении ходатайства следователя о продлении А., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, меры пресечения в виде заключения под стражу.

Проверяя представленные материалы по апелляционному представлению прокурора, суд апелляционной инстанции постановление отменил на основании следующего.

Согласно требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Таким признается судебный акт, соответствующий требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов, содержащий основанные на материалах дела выводы судьи по обстоятельствам, относящимся к предмету разрешаемых вопросов.

В данном случае при рассмотрении ходатайства следователя указанные требования закона в полном объеме соблюдены не были.

Так, согласно положениям ст. 109 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения обвиняемому, по ходатайству следователя суд может продлить срок содержания обвиняемого под стражей до 6 месяцев. При этом, исходя из положений ст. 110 УПК РФ мера пресечения, отменяется или изменяется на иную, когда в ней отпала необходимость или изменяются основания для её избрания, предусмотренные ст. 97, 99 УПК РФ.

Постановление суда мотивировано тем, что реальных обстоятельств, указывающих на то, что обвиняемый может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от органов предварительного следствия и суда, суду не представлено. А также тем, что поскольку все доказательства по делу собраны, предварительное расследование находится на заключительном этапе, обвиняемый не может иным способом воспрепятствовать судопроизводству.

Однако из представленных материалов следует, что А. обвиняется в совершении тяжкого преступления, за которое предусмотрено наказание только в виде лишения свободы на срок до 10 лет, ранее дважды судим, освобождён из мест лишения свободы 5 июня 2018 гола, инкриминируемое ему преступление совершил в период условно-досрочного освобождения, официально не трудоустроен, то есть не имеет легального источника дохода. Указанные данные свидетельствуют о том, что А. может продолжать заниматься преступной деятельностью.

Срок предварительного расследования по уголовному делу продлён в установленном законом порядке до 4 месяцев, то есть до 28 апреля 2019 года. Согласно постановлению следователя о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания под стражей А., по делу необходимо выполнить требования ст. 215 - 220 УПК РФ, также необходим срок для принятия судом решения в соответствии с постановлением Конституционного суда РФ N 4-П от 22 марта 2005 года о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения к обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу на стадиях судебного производства по уголовному делу.

При таких обстоятельствах, учитывая, что мера пресечения, избираемая на стадии досудебного производства, имеет своим назначением, исходя из положений ст. 97 УПК РФ, в том числе пресечение возможной преступной деятельности в дальнейшем, постановление суда отменено, а ходатайство следователя удовлетворено.

Постановление от 3 апреля 2019 года.

Дело N 22к-339/2019.

19. Постановлением суда удовлетворено ходатайство дознавателя - подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, Г. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на 1 месяц 30 суток, то есть до 3 июня 2019 года включительно.

Проверяя представленные материалы по апелляционному представлению прокурора, суд апелляционной инстанции, признавая судебное решение по существу правильным, изменил его по следующим основаниям.

Так, придя к выводу о необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц 30 суток, суд не учёл особенности избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу, установленные ст. 224 УПК РФ по уголовным делам, предварительное расследование по которым проводится в форме дознания. Из содержания указанной правовой нормы следует, что мера пресечения в виде заключения под стражу избирается судом на срок до 30 суток, а в дальнейшем может быть продлена.

Су четом изложенного постановление суда изменено - срок содержания под стражей Г. сокращен до 30 суток, то есть до 3 мая 2019 года.

Постановление от 12 апреля 2019 года.

Дело N 22к-382/2019.

VII. Позиции Конституционного Суда РФ по вопросам конституционности положений Уголовного кодекса РФ

20. Гражданин С. обратился с жалобой в Конституционный суд РФ, в которой оспаривал конституционность ч. 2 ст. 6.1 УПК РФ, поскольку полагал, что оспариваемые им законоположения противоречат статьям 2, 18, 19, 45, 46, 52 и 53, Конституции РФ, так как позволяют при определении разумного срока уголовного судопроизводства не включать в него период со дня подачи лицом заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела об этом преступлении и признания такого лица в надлежащем порядке потерпевшим по данному делу, которое в дальнейшем завершилось обвинительным приговором.

Предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу являлась указанная норма уголовно-процессуального закона, в той мере, в какой она служит основанием для решения вопроса об определении продолжительности разумного срока уголовного судопроизводства в части установления момента начала его исчисления для лица, признанного потерпевшим по уголовному делу в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, в случаях, когда производство по данному уголовному делу завершилось постановлением обвинительного приговора.

Конституционный Суд РФ постановил:

1. Признать ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ не соответствующей Конституции РФ, ее статьям 15 (часть 4), 17, 46 (части 1 и 2) и 52, в той мере, в какой она позволяет при определении разумного срока уголовного судопроизводства для лица, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред (признанного в установленном уголовно-процессуальным законом порядке потерпевшим), не учитывать период со дня подачи им заявления о преступлении и до момента возбуждения уголовного дела об этом преступлении в случаях, когда производство по данному уголовному делу завершилось постановлением обвинительного приговора.

2. Федеральному законодателю надлежит - в соответствии с требованиями Конституции РФ и основанными на них правовыми позициями Конституционного Суда РФ, выраженными в настоящем Постановлении, - внести в правовое регулирование судебной защиты права граждан на судопроизводство в разумный срок изменения, направленные на уточнение порядка определения для потерпевших от преступлений момента начала исчисления разумного срока уголовного судопроизводства.

Впредь до внесения в правовое регулирование надлежащих изменений, вытекающих из настоящего Постановления, при определении разумного срока уголовного судопроизводства для лица, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред (признанного в установленном уголовно-процессуальным законом порядке потерпевшим), если производство по уголовному делу завершилось обвинительным приговором, следует руководствоваться положениями ч. 3.3 ст. 6.1 УПК РФ.

Постановление Конституционного суда РФ от 13 июня 2019, N 23-П.

21. Гражданка. Я. обратилась с жалобой в Конституционный суд РФ, в которой оспаривала конституционность ч. 1 ст. 73, ч. 1 ст. 299 и ст. 307 УПК РФ, поскольку полагала, что оспариваемые ей законоположения не соответствуют ст.ст. 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 35 (части 1 - 3), 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции РФ, так как ввиду наличия пробела в действующем правовом регулировании позволяют суду в целях обеспечения гражданского иска после вступления приговора в законную силу (п. 11 ч. 1 ст. 299 данного Кодекса) сохранить при постановлении приговора арест, ранее наложенный на имущество, не подлежащее конфискации и принадлежащее лицу, не являющемуся в уголовном деле обвиняемым или лицом, несущим по закону материальную ответственность за его действия, без установления, доказывания и изложения в приговоре обстоятельств, подтверждающих, что это имущество, в частности, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества. Если решение вопроса о судьбе имущества, подлежащего конфискации, урегулировано данным Кодексом (п. 8 ч. 1 ст. 73, ч. 3 ст. 115, ст. 115.1, п. 10.1 ч. 1 ст. 299 и п. 4.1 ст. 307), то в отношении имущества, не подлежащего конфискации, но подвергнутого аресту для обеспечения гражданского иска, имеется, по мнению заявительницы, правовая неопределенность, позволяющая ограничивать права его собственников без предоставления им эффективных гарантий защиты права собственности.

Предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу являлись указанные нормы уголовно-процессуального закона постольку, поскольку на их основании в системе действующего правового регулирования приговором суда решается вопрос о сохранении после вступления приговора в законную силу ареста, наложенного в рамках производства по уголовному делу на имущество лица, не являющегося обвиняемым или лицом, несущим по закону материальную ответственность за его действия, в целях обеспечения гражданского иска.

Конституционный Суд РФ постановил:

Признать ч. 1 ст. 73, ч. 1 ст. 299 и ст. 307 УПК РФ не соответствующими Конституции РФ, ее статьям 35 (часть 1) и 46 (часть 1), в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, данные нормы позволяют сохранять после вступления приговора в законную силу арест, наложенный в рамках производства по уголовному делу на имущество лица, не являющегося обвиняемым или лицом, несущим по закону материальную ответственность за его действия, в целях обеспечения гражданского иска.

Постановление Конституционного суда РФ от 17 апреля 2019, N 18-П.

Судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда