Обзор судебной практики Белгородского областного суда по гражданским делам за февраль 2011 года

Вопросы применения норм материального права

Взимание комиссии за выдачу кредита банком неправомерно, поскольку ущемляет права потребителя, является злоупотреблением свободой договора в форме навязывания контрагенту несправедливых условий соглашения

Законом предусмотрено право залогодержателя в случае неисполнения должником обязательства, обеспеченного залогом, по обстоятельствам, за которые он отвечает, получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества.

Между сторонами заключен договор, по которому ЗАО "Райффайзенбанк" (далее - банк) предоставило П. и С. кредит на приобретение квартиры с условием уплаты 12,9% годовых.

Исполнение обязательств обеспечено договором залога (закладной) приобретаемой квартиры общей площадью 62,9 кв. м., залоговой стоимостью 2 279 000 руб.

В связи с прекращением исполнения заемщиками обязательств по возврату займа и процентов за пользование им с января 2010 года с исковыми требованиями в суд обратился банк о взыскании с П. и С. задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на предмет залога.

Во встречном иске заемщики просили о признании недействительными условия кредитного соглашения о списании с их счета единовременной комиссии за выдачу кредита, применении последствий недействительности сделки, взыскании с банка указанной комиссии за выдачу кредита в размере 11 395 руб. В обоснование своих требований указали, что условия кредитного договора о взимании с заемщика комиссии за выдачу кредита противоречат п. 1 ст. 16 Закона "О защите прав потребителей" и, соответственно, являются ничтожными.

Решением суда иск заемщиков удовлетворен, иск банка удовлетворен частично.

Иск банка в части обращения взыскания на предмет залога отклонен.

Судом кассационной инстанции решение отменено в части.

Разрешая спор и оценив представленные сторонами доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд обоснованно удовлетворил иск о взыскании с ответчиков основного долга, процентов, неустойки, поскольку заемщики ненадлежащим образом исполняли обязательства по возврату займа, уплате процентов за пользование им, не исполнили требование о полном погашении в установленный срок образовавшейся задолженности (ст. 819 ГК РФ).

Вывод суда о признании недействительным кредитного договора в части взимания комиссии за выдачу кредита является правильным, согласуется с положениями Закона РФ "О защите прав потребителей".

В соответствии с п. 1 ст. 819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Пунктом 2 ст. 5 ФЗ Российской Федерации от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (далее - Закон о банках и банковской деятельности) установлено, что размещение привлеченных банком денежных средств в виде кредитов осуществляется банковскими организациями от своего имени и за свой счет.

Следовательно, выдача кредита - это действие, направленное на исполнение обязанности банка в рамках кредитного договора.

Поскольку выдача кредита совершается банком, прежде всего в своих интересах, то данное действие не является услугой, оказываемой заемщику, в смысле положений пункта 1 статьи 779 ГК РФ, следовательно, взимание комиссии за выдачу кредита неправомерно, а также ущемляет права потребителя, является злоупотреблением свободой договора в форме навязывания контрагенту несправедливых условий соглашения.

В этой части решение суда является законным, обоснованным и оснований для его отмены не имеется.

Отказывая в удовлетворении требования банка об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество, суд исходил из недопустимости лишения ответчиков жилья, поскольку иного жилого помещения они не имеют, в спорной квартире зарегистрирован несовершеннолетний Е., член семьи собственников, права которого будут нарушены в результате изъятия квартиры в пользу банка.

Такой вывод основан на неправильном толковании норм материального права.

Статьями 334, 337, 348 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 50 Закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" предусмотрено право залогодержателя в случае неисполнения должником обязательства, обеспеченного залогом, по обстоятельствам, за которые он отвечает, получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества, при этом, если иное не предусмотрено договором, залог обеспечивает требование в том объеме, какой оно имеет к моменту удовлетворения, в частности, проценты, неустойку, возмещение убытков, причиненных просрочкой исполнения, а также возмещение необходимых расходов залогодержателя на содержание заложенной вещи и расходов по взысканию.

Статьями 3, 5, 6.4 кредитного договора предусмотрено, что в соответствии с пунктом 2 статьи 50 Федерального закона 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке) обращение взыскания на имущество, заложенное для обеспечения обязательства, возможно при нарушении сроков внесения очередных платежей и процентов по кредитному договору более трех раз в течение 12 месяцев, даже если каждая просрочка незначительна. Срок реализации предмета залога определяется залогодержателем и возможен с момента неисполнения заемщиком требования кредитора о досрочном исполнении обязательства по возврату кредита, уплате процентов за пользование им в течение 30 дней.

Поскольку ответчики более года не исполняли свои обязательства по возврату займа и процентов за пользование им, стоимость заложенного имущества ниже, чем сумма взысканной решением суда задолженности по кредитному договору, не представлены доказательства возможности исполнения обязательств по возврату долга в дальнейшем без изъятия заложенного имущества, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии у суда оснований для отказа в удовлетворении требований банка об обращении взыскания на заложенную квартиру.

Кроме того, Гражданский кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в редакциях, действующих на момент заключения кредитного договора и закладной, не предусматривали основаниями для отказа суда в обращении взыскания на предмет залога отсутствие у заемщиков иного жилья или проживание совместно со своими родителями - ответчиками по делу несовершеннолетних детей.

Договор купли-продажи земельного участка должен быть заключен в письменной форме и подлежит государственной регистрации

Объектом купли-продажи могут быть земельные участки, прошедшие государственный кадастровый учет.

В 2004 г. Г. и К. заключили соглашение, по которому Г. обязался продать К. за 5 000 рублей принадлежащий ему на праве собственности садовый участок в садовом товариществе.

Соглашение по указанным обстоятельствам оформлено в виде расписки, подтверждающей факт передачи продавцом свидетельства о праве собственности на земельный участок покупателю и получения от него денежных средств.

На основании поданных заявлений на имя председателя садового товарищества "Луч", которым являлся Г., К. выдана членская книжка на садовый участок в указанном садовом товариществе.

В исковом заявлении Г. просил суд обязать К. в течение 7 дней возвратить ему свидетельство о праве собственности на земельный участок и членскую книжку на его имя, взыскав с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 50 000 руб., ссылаясь на невыполнение последним обязательств по заключению договора купли-продажи.

К. обратился в суд со встречным иском к Г. и Н. об обязании заключить договор купли-продажи садового участка, не препятствовать заключению договора купли-продажи садового участка.

Решением суда Г. в удовлетворении иска отказано. Иск К. к Г. удовлетворен, в удовлетворении требований к Н. отказано.

Решение отменено по следующим основаниям.

Суд исходил из достигнутой договоренности между сторонами по заключению договора купли-продажи, доказанности факта уклонения продавца от взятых на себя обязательств (письмо К.), необоснованности требований к Н., поскольку оспариваемое имущество не является совместной собственностью супругов.

Такой вывод не основан на законе и материалах дела.

В соответствии с положениями статей 130, 131, 161, 164 ГК РФ договор купли-продажи земельного участка должен быть заключен в письменной форме и подлежит государственной регистрации.

Согласно ст. 37 Земельного кодекса РФ, объектом купли-продажи могут быть только земельные участки, прошедшие государственный кадастровый учет.

Как усматривается из материалов дела, письменный договор купли-продажи в отношении принадлежащего Г. земельного участка не заключался.

Данный земельный участок государственный кадастровый учет не прошел.

Обязательством заключения договора купли-продажи в будущем является предварительный договор (статья 429 ГК РФ), согласно которому: стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества на условиях, предусмотренных предварительным договором.

Предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность.

Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также другие существенные условия основного договора.

В предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор.

Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора.

Имеющаяся в материалах дела расписка предварительным договором не может быть признана, поскольку не содержит совокупности приведенных выше условий (неправильно указан предмет сделки).

Также не выполнены обязательства сторон по заключению основного договора в течение предусмотренного законом срока.

В случае непредъявления бывшим членом семьи собственника жилого помещения встречного иска о сохранении за ним права пользования жилым помещением на определенный срок, суд на основе обстоятельств конкретного дела ставит этот вопрос на обсуждение сторон

Брак между С. и В. прекращен на основании решения районного суда. От брака стороны имеют сына - Н., 2001 года рождения.

Дело инициировано С., предъявившим к В., с учетом уточнений, требования о признании ответчицы, прекратившей право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета по его месту жительства. В обоснование иска указал, что после расторжения брака В. выехала из принадлежащего ему дома, плату за коммунальные услуги не вносит, добровольно сняться с регистрационного учета отказывается.

Решением суда требования А. признаны обоснованными и удовлетворены в полном объеме.

Решение отменено в кассационном порядке.

Разрешая дело и руководствуясь ст. 31 ЖК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что В. после расторжения брака членом семьи А. не является. Выехав из дома истца, и не проживая в нём с 2004 года, ответчица фактически отказалась от права пользования жилым домом, а её регистрация не является основанием для возникновения у В. права пользования спорным жилым помещением.

При этом суд первой инстанции не учёл, что прекращая ответчице право пользования жилым помещением, также фактически выселяет из спорного помещения несовершеннолетнего сына Н., поскольку место жительства ребенка определено фактическим соглашением сторон, на что указывает факт уплаты С. алиментов на содержание ребенка в пользу матери.

При рассмотрении споров данной категории дел суд не должен ограничиваться одним лишь установлением факта прекращения семейных отношений между собственником жилого помещения и членом его семьи. При наличии любых возражений бывшего члена семьи собственника жилого помещения относительно предъявленных к нему требований о прекращении права пользования жилым помещением, суд, рассматривая возникший спор, должен решить вопрос о возможности сохранения права пользования спорным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника жилого помещения, учитывая положения части 4 статьи 31 ЖК Российской Федерации.

Так, если у бывшего члена семьи собственника жилого помещения отсутствуют основания приобретения или осуществления права пользования иным жилым помещением, а также, если имущественное положение бывшего члена семьи собственника жилого помещения и другие заслуживающие внимания обстоятельства не позволяют ему обеспечить себя иным жилым помещением, право пользования жилым помещением, принадлежащим указанному собственнику, может быть сохранено за бывшим членом его семьи на определенный срок на основании решения суда.

Следовательно, даже в случае непредъявления бывшим членом семьи собственного жилого помещения встречного иска о сохранении за ним права пользования жилым помещением на определенный срок суд на основе обстоятельств конкретного дела обязан обсудить вопрос о возможности сохранения за бывшим членом семьи собственника жилого помещения права пользования соответствующим жилым помещением на определенный срок.

Как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации N 455-О от 3 ноября 2006 года, предусматривая известную свободу усмотрения суда при решении вопросов о продолжительности (сроке) сохранения за бывшим членом семьи собственника права пользования жилым помещением, ЖК Российской Федерации во всяком случае предполагает необходимость проверки того, имеются ли в действительности основания для сохранения права пользования жилым помещением за бывшими членами семьи собственника жилого помещения, а их выселение из занимаемого жилого помещения возможно только после судебной проверки юридически значимых обстоятельств дела.

В нарушение статей 56 и 198 ГПК Российской Федерации суд не дал никакой правовой оценки указанным обстоятельствам, не установил, имеются ли основания для сохранения права пользования жилым помещением за В. и на какой срок и, соответственно, не применил положения статьи 31 (часть 4) ЖК Российской Федерации, подлежавшей применению в данном деле.

Что касается ссылки суда первой инстанции на непроживание ответчицы в жилом помещении, принадлежащем на праве собственности С., то следует иметь в виду, что по смыслу статьи 31 (часть 4) ЖК Российской Федерации прекращение жилищных прав членов семьи собственника жилого помещения является следствием прекращения их семейных отношений с собственником жилого помещения. При этом указанная статья ЖК Российской Федерации сама по себе не обуславливает возможность выселения бывшего члена семьи собственника жилого помещения фактом его непроживания в спорном жилом помещении.

По спору, связанному с нарушением срока выплаты расчета при увольнении, следует установить, каков порядок и сроки выплаты денежных средств, какие именно выплаты произведены истцу в рассматриваемом случае (выходное пособие или пенсия), в каком размере, за счет каких бюджетных средств, предусмотрены ли конкретные сроки направления заявки на выплату указанных средств в вышестоящую организацию, соблюдены ли они в рассматриваемом случае; в чем заключается вина ответчика в нарушении сроков выплаты

Дело инициировано исковым заявлением К., который, ссылаясь на нарушение ответчиком срока выплаты расчета при увольнении, просил взыскать в его пользу в счет компенсации морального вреда 50 000 руб., убытки в связи с несвоевременной выплатой денежных сумм, подлежащих выплате при увольнении с учетом индексов роста потребительских цен, денежную компенсацию по вещевому довольствию, судебные расходы.

Решением суда данные исковые требования удовлетворены частично. Взысканы с ФБУ ИЗ 31/1 УФСИН России по Белгородской области в пользу К. в счет компенсации морального вреда за несвоевременную выплату расчета при увольнении 3 500 руб., в счет индексации за несвоевременную выплату расчета при увольнении 1 696,67 руб., судебные расходы.

Судом кассационной инстанции решение отменено в части.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что они основаны на положениях п.п. 1 п. 47, п. 48, п. 49, п. 54, п. 68, п. 100 Положения о денежном довольствии сотрудников уголовно-исполнительной системы, утвержденного приказом Министерства юстиции РФ от 20.12.2006 г. N 376, ст.ст. 21, 84.1, 129, 136, 140, 142, 237 ТК РФ, ст.ст. 15, 151 ГК РФ. Из представленных доказательств следует, что в день увольнения окончательный расчет с истцом произведен не был. Согласно выписке из лицевого счета денежные средства перечислены истцу 12.11.2010 года и 16.11.2010 года.

Между тем, упомянутые нормы не предусматривают индексацию сумм, выплаченных при увольнении.

По делу не установлены юридически значимые обстоятельства - каков порядок и сроки выплаты денежных средств при увольнении, какие именно выплаты были произведены истцу в рассматриваемом случае (выходное пособие или пенсия), в каком размере, за счет каких бюджетных средств, предусмотрены ли конкретные сроки направления заявки на выплату указанных средств в вышестоящую организацию и в какую именно, соблюдены ли они в рассматриваемом случае ответчиком; в чем заключается вина ответчика в нарушении сроков выплаты.

При расчете индексации суммы, подлежащей взысканию от 52 005,94 руб. (единовременное пособие, подлежащего выплате при увольнении - 49 520,25 руб. + 2 485,69 руб. - премия за 3 квартал 2010 г. = 52 005,94 руб.) судом не учтено то обстоятельство, что указанная премия истцу была начислена на основании приказа начальника ФБУ ИЗ-31/3 УФСИН России по Белгородской области и на день его увольнения - 30.09.2010 г. - не могла быть выплачена.

В мотивировочной части решения судом произведен расчет денежной суммы, подлежащей взысканию, в размере 1 508,17 руб., тогда как согласно резолютивной части решения взыскано с ответчика 1 696,67 руб.

Водитель должен обладать необходимыми физическими и психическими качествами, и его физическое и умственное состояние должно позволять ему управлять транспортным средством

Г. имеет право на управление транспортными средствами категории "В, С", выданное 22.12.2004 г. С 20.08.2007 г. по настоящее время он состоит на диспансерном учете у врача нарколога.

В исковом заявлении прокурор Новооскольского района просил суд прекратить действие права Г. на управление транспортными средствами в связи с состоянием его здоровья, препятствующим безопасному управлению транспортными средствами.

Решением суда в удовлетворении иска отказано.

Решение отменено в кассационном порядке.

В соответствии с пунктом 1 статьи 28 Федерального закона "О безопасности дорожного движения" от 10.12.1995 г. N 196-ФЗ основанием прекращения действия права на управление транспортными средствами является ухудшение здоровья водителя, препятствующее безопасному управлению транспортными средствами, подтвержденное медицинским заключением.

К числу медицинских противопоказаний для осуществления деятельности, связанной с управлением авто-мототранспортных средств, относятся алкоголизм, наркомания, токсикомания (перечень медицинских психиатрических противопоказаний для осуществления отдельных видов профессиональной деятельности и деятельности, связанной с источником повышенной опасности, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 28.04.1993 г. N 377 (ред. от 23.09.2002 г.). Наличие стойкой ремиссии может являться основанием для допуска к управлению транспортным средством.

Согласно справке МУЗ "Новооскольская ЦРБ", заключению врачебной комиссии данного лечебного учреждения от этой же даты, Г. не годен к управлению транспортным средством в связи с отсутствием ремиссии у врача нарколога.

Таким образом, имеются предусмотренные законом основания для прекращения действия права Г. на управление транспортными средствами в связи с состоянием его здоровья, препятствующим безопасному управлению транспортными средствами.

Вывод в решении суда о том, что заключение комиссии является недопустимым доказательством по делу, так как подписано только двумя врачами, включенными в состав комиссии, утвержденной на основании приказа главного врача МУЗ "Новооскольская ЦРБ" N 25 и приказа N 139, судебная коллегия полагает неубедительным.

Пункт 1 статьи 28 Федерального закона "О безопасности дорожного движения" не предусматривает обязательной формы медицинского заключения в виде комиссионного заключения.

Ссылку в решении суда на Приказ Минздравсоцразвития РФ N 513н от 24.09.2008 г. "Об организации деятельности врачебной комиссии медицинской организации" судебная коллегия полагает неубедительной, поскольку к функциям врачебной комиссии, определенным разделом II Приложения к данному приказу, дача комиссионного заключения по вопросам наличия оснований для прекращения действия права на управление транспортными средствами не отнесена.

Судебная коллегия полагает, что для решения вопроса о годности водителя к управлению транспортным средством необходимым и достаточным является заключение профилирующего специалиста по конкретному заболеванию, по поводу которого лицо, в отношении которого ставится указанный вопрос, состоит на диспансерном учете. Заключение иных специалистов существенного значения не имеет.

Учитывая положения пункта 3 статьи 8 Конвенции о дорожном движении, согласно которому водитель должен обладать необходимыми физическими и психическими качествами, и его физическое и умственное состояние должно позволять ему управлять транспортным средством, основные задачи в области безопасности дорожного движения, к которым относятся: охрана жизни, здоровья и имущества граждан, защита их прав и законных интересов, а также защита интересов общества и государства путем предупреждения дорожно-транспортных происшествий, снижения тяжести их последствий (статья 1 Федерального закона "О безопасности дорожного движения").

В исключительных случаях при доказанности виновного поведения родителя суд с учетом характера его поведения, личности и других конкретных обстоятельств вправе отказать в удовлетворении иска о лишении родительских прав и предупредить ответчика о необходимости изменения своего отношения к воспитанию детей, возложив на органы опеки и попечительства контроль за выполнением им родительских обязанностей

Л. (далее - истица) и А. (далее - ответчик) являются родителями малолетнего К., 06 июля 2006 года рождения.

Отношения между супругами разладились еще до момента рождения ребенка. После рождения мальчика супруги вместе не проживают, брак между ними расторгнут 21 ноября 2006 года.

Обратившись в суд, истица просила лишить ответчика родительских прав. В обоснование заявленных требований сослалась на то, что ответчик жестоко обращался с ней, что и послужило причиной развода, не платит алименты на содержание ребенка, за что был осужден по приговору суда, кроме того, ответчик злоупотребляет спиртным, не занимается воспитанием ребенка.

Решением суда исковые требования удовлетворены в полном объеме, ответчик лишен родительских прав.

Решение отменено в кассационном порядке.

Родители могут быть лишены судом родительских прав по основаниям, предусмотренным в ст. 69 СК РФ, только в случае их виновного поведения.

При этом лишение родительских прав является исключительной мерой воздействия, которая применяется, если все иные меры не дали результата.

Согласно п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей" судам следует учитывать, что лишение родительских прав является крайней мерой. В исключительных случаях при доказанности виновного поведения родителя суд с учетом характера его поведения, личности и других конкретных обстоятельств вправе отказать в удовлетворении иска о лишении родительских прав и предупредить ответчика о необходимости изменения своего отношения к воспитанию детей, возложив на органы опеки и попечительства контроль за выполнением им родительских обязанностей.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд пришел к выводу о том, что ответчик злостно уклоняется от воспитания сына, не заботится о его здоровье, нравственном и физическом воспитании, психическом и духовном развитии, материально-бытовом обеспечении, обучении ребенка, не содержит его, на основании чего и лишил ответчика родительских прав.

Как следует из материалов дела, он желает общаться с сыном, принимать участие в его воспитании и развитии, готов помогать истице материально, что подтверждается имеющимися доказательствами.

В судебном заседании ответчик указал на то, что перечислял истице денежные средства на содержание ребенка, предоставив соответствующие квитанции, а также справку о том, что из его заработной платы производятся удержания в размере 1/4 заработка на оплату алиментов. К жалобе ответчиком приложена справка с места работы о том, что в 2010-м году из его заработной платы были удержаны алименты в размере 39 368 рублей 18 копеек, остаток задолженности по исполнительному листу составляет 26 341 рублей 35 копеек.

Ответчик не раз приезжал к истице с целью наладить нормальные взаимоотношения и договориться относительно вопроса о предоставлении ему возможности общаться с ребенком, а также то, что ответчик пытался передать мальчику подарок.

Ответчик имеет нормальные жилищные условия, проживая вместе с родителями в четырехкомнатной квартире, по месту работы характеризуется положительно, сведений о том, что он когда-либо состоял на учете ввиду злоупотребления спиртным или употребления наркотических средств, в материалах дела не имеется.

Ссылки истицы на применение ответчиком к ней физической силы неубедительны, так как ею не представлено достаточных и достоверных доказательств в подтверждение указанных обстоятельств. При обращении в суд с заявлением о расторжении брака она не ссылалась на указанные обстоятельства.

Заключение органов опеки и попечительства не является обязательным для суда, оценивается наряду с иными доказательствами. Однако в решении суд не указал, по какой причине выводы МУ "Центр социальной помощи семье и детям" г. Белгорода не приняты во внимание.

Привлечение ответчика к административной ответственности не является основанием для лишения его родительских прав, поскольку данные обстоятельства не свидетельствуют о невозможности исполнения им своих родительских обязанностей.

Ввиду отсутствия достаточных оснований для лишения ответчика родительских прав, а также, учитывая пол и возраст ребенка, желание отца общаться с сыном, принимать участие в его воспитании, имеются основания признать, что лишение ответчика родительских прав не будет отвечать интересам ребенка.

Процессуальные вопросы

Суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если истец, не просивший о разбирательстве дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу

Определением Октябрьского районного суда г. Белгорода оставлено без рассмотрения дело по иску М. к Л. о признании недействительной сделки.

М. просил вышеназванное определение отменить, сославшись на то, что оснований для оставления без рассмотрения иска не имелось, так как до начала судебного разбирательства подано ходатайство о рассмотрении дела в отсутствии истца.

В суде представитель заявителя Ю. требования поддержал, дополнил, что он, действуя на основании доверенности М., представил в суд письменное заявление от имени М. о рассмотрении дела в отсутствие М., что суду было известно о волеизъявлении М., так как он заявление подал через канцелярию суда.

Определением суда в удовлетворении ходатайства М. отказано.

Определение отменено в кассационном порядке.

Определением суда дело по иску М. к Л. о признании недействительной сделки оставлено без рассмотрения в связи с неявкой истца М. в судебные заседания.

Отказывая в отмене указанного определения, суд сослался на то, что заявление о рассмотрении дела в отсутствие истца было подано в общественную приемную по общим вопросам суда представителем Ю., не наделенным согласно выданной доверенности указанным полномочием, 27 октября 2010 г. в 15 часов 10 минут, то есть после начала судебного заседания, назначенного на 14 часов 30 минут.

Согласно ст. 222 ГПК РФ, суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если истец, не просивший о разбирательстве дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу.

В материалах дела нет сведений об извещении истца и ее представителя о судебном заседании, состоявшемся 15 октября 2010 года.

Согласно протоколу судебного заседания, дело слушанием было отложено до 14 час. 10 мин. 12 октября 2010 года.

Об извещении именно на 12 октября 2010 года присутствующие в судебном заседании лица, в том числе М. и ее представитель, расписались в справочном листе.

Данных о проведении судебного слушания 12 октября 2010 года материалы дела не содержат, заседание состоялось 15 октября 2010 года, на котором ни истец, ни ее представитель не присутствовали.

При таких обстоятельствах вывод суда о неявке истца по вторичному вызову необоснован.

Кроме того, из заявления представителя Ю., поданного 27 октября 2010 года, усматривается, что он просил рассмотреть дело в его отсутствие, а не его доверительницы.

Исходя из вышеизложенного, вывод в определении об оставлении заявления без рассмотрения не основан на законе.

Суд должен обеспечить возможность участникам процесса предоставить доказательства в обоснование заявленных требований либо возражений

Несовершеннолетний Т., управляя принадлежащим его отцу - И., автомобилем марки ВАЗ-2106, допустил наезд на жилой дом, принадлежащий Н.

Дело инициировано иском Н., которая просила взыскать с И., Т. в счет возмещения причиненного ущерба - 72 326 руб., ссылаясь на отчет, составленный ИП.

Ответчики, их представитель Б. признали иск в части, не возражали против выплаты истцу 15 102 руб., ссылаясь на заключение эксперта N 2533.

Решением суда иск признан частично обоснованным.

Решение отменено в кассационном порядке.

Суд исходил из доказанности обстоятельств причинения несовершеннолетним Т. истцу ущерба в размере 15 102,09 руб.

В обоснование вывода относительно размера ущерба суд первой инстанции сослался на заключение эксперта N 2533, допрошенного в судебном заседании и указавшего об определении размера ущерба с учетом износа поврежденного объекта недвижимости при отклонении перед разрешением спора по существу, представленной истцом в обоснование заявленных требований отчета как недопустимого доказательства.

В силу положений ст.ст. 12, 56, 67 ГПК РФ суд обязан создать условия для рассмотрения дела с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, с предоставлением участникам процесса возможности предоставить суду доказательства в обоснование заявленных требований либо возражений.

При этом никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы.

В ходе судебного разбирательства истицей было заявлено ходатайство о назначении по делу экспертизы, о приобщении к материалам дела фотографий, на которых зафиксированы факт столкновения автомобиля под управлением Т., образовавшиеся повреждения на доме, поскольку предоставленный ею отчет ранее при постановлении отмененного судом кассационной инстанции решения признавался судом первой инстанции недопустимым доказательством.

Ходатайство в части назначения независимой экспертизы отклонено судом первой инстанции по тем же основаниям в отношении предоставленного истицей суду отчета, данного оценщиком ИП за N 009/011, а также наличием другого заключения N 2533, являющегося допустимым доказательством.

Суд первой инстанции до разрешения спора по существу отклонил отчет, представленный истицей в обоснование стоимости восстановительного ремонта, не предоставил возможности на получение в установленном законом порядке такого доказательства, как заключение специалиста, не привел в решении мотивов, на основании которых было отдано предпочтение заключению N 2533, где определение стоимости восстановительных работ рассчитано с учетом процента износа объекта недвижимости при наличии у потерпевших права на полное возмещение причиненного вреда, но по тем же методам оценки и с составлением проектной сметы ремонтных работ, как и в отчете (признанным недопустимым доказательством), предоставленном суду истицей. Не приведено данных о повреждениях, причиненных действиями ответчика недвижимому имуществу истицы, объеме проведения ремонтных работ (по их видам, стоимости материалов и т.д.), направленных на восстановление нарушенных прав собственника.

Данных, свидетельствующих о предоставлении истице возможности внести оплату за проведение экспертизы, в материалах дела не имеется. Кроме того, внесение оплаты со стороны истицы было возможно только после разрешения вопросов, касающихся не только назначения экспертизы, но и выбора экспертного учреждения.

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться, разрешая спор, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела

Решением суда признана недействительной выписка из похозяйственной книги, выданная администрацией Кощеевского сельского поселения муниципального района "Корочанский район" на имя Т., прекращена регистрационная запись в ЕГРП по Белгородской области на имя Т. о праве собственности на земельный участок из земель населенных пунктов для ведения личного подсобного хозяйства общей площадью 4800 кв. м. и на расположенный на нем жилой дом.

Признана недействительной сделка дарения между Т. и Ж.

В части прекращения за Ж. права собственности на 2/3 доли отказано. За Н. и И. признано право собственности в порядке наследования по закону по 1/3 доли за каждым на спорное имущество, оставшиеся после смерти отца В., умершего 26 августа 1992 года.

Судом кассационной инстанции решение отменено в части.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", суд при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Приведенные требования судом первой инстанции не выполнены.

Из материалов дела видно и не оспорено сторонами по делу, что жилой дом общей площадью 38,1 кв. м., в том числе жилой 18,6 кв. м., и земельный участок из земель населенных пунктов назначением для ведения личного подсобного хозяйства являлся колхозным двором.

Статьей 126 ГК РСФСР, действовавшей до 1 января 1995 г., в отношении собственности колхозного двора был установлен специальный правовой режим общей совместной собственности членов двора. К собственности колхозного двора законом были отнесены подсобное хозяйство на приусадебном участке земли, жилой дом, продуктивный скот, птица и мелкий сельскохозяйственный инвентарь.

В нарушение статей 56, 148 ГПК РФ закон, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и правоотношения сторон определены судом без учета приведенных норм, на обсуждение сторон не поставлено юридически значимое обстоятельство о наличии оснований приобретения Т. права собственности на жилой дом.

Согласно представленной выписки из похозяйственной книги N 11 л/счета 498 за 1991 - 1995 годы администрации Кощеевского сельского поселения муниципального района Корочанский район Белгородской области N 6 спорное имущество являлось собственностью хозяйства, главой которого являлся Д., члены которого в том числе Т. и О.

Стороны относительно даты прекращения колхозного двора судом первой инстанции не опрашивались. В суде кассационной инстанции представитель ответчицы Б. пояснил, что колхозный двор прекратил свое существование в 1991 году. Кто являлся членом колхозного двора к моменту его прекращения, и как при этом определялись доли бывших членов хозяйства в общем имуществе, на обсуждение сторон не выносилось. Из обжалуемого судебного постановления видно, что судом первой инстанции установлен переход права собственности к Д. на спорный земельный участок в 1992 году. При этом суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Д. является единственным правообладателем как земельного участка, так и расположенной на нем недвижимости. Однако при этом суд оставил без внимания положения ст. 20 КоБС РСФСР, предусматривающей, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью. Супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом. В случае раздела имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, их доли признаются равными (ст. 21 КоБС).

Кроме того, суд не обсудил со сторонами правовое положение Ж. и не выяснил, продолжала ли она после приватизации земельного участка пользоваться им.

Таким образом, судом первой инстанции не определено имущество или его доля, подлежащее наследованию после смерти В.

Вывод решения о том, что Т. отказалась наследовать спорное имущество, материалами дела не подтверждается. Напротив, из обстоятельств спора видно, что она после смерти супруга оставалась проживать в спорном домовладении и пользоваться земельным участком. Кроме того, судебная коллегия отмечает, что суд первой инстанции при разрешении спора руководствовался положениями ГК РФ, вступившими в силу с 01 марта 2002 года, между тем наследство открылось в 1992 году. В соответствии со ст. 550 ГК РСФСР, наследник по закону или по завещанию в течение шести месяцев со дня открытия наследства вправе отказаться от наследства. Отказ от наследства совершается подачей наследником заявления нотариальной конторе по месту открытия наследства (р. VII, "Гражданский кодекс РСФСР" (утв. ВС РСФСР 11.06.1964)).

Такого заявления Т. материалы дела не содержат.

Суд, сохраняя беспристрастность, обязан создать необходимые условия для всестороннего, полного исследования обстоятельств дела на основе принципа равноправия сторон в процессе, оказать им содействие как в собирании доказательств, так и в реализации других процессуальных прав

Б. является собственником квартиры в г. Губкин.

03 октября 2010 г. произошло залитие ее квартиры горячей водой из квартиры, принадлежащей Т., ответчице по делу.

Б. просила взыскать причиненный ущерб в размере 68 351 руб. Решением суда исковые требования удовлетворены частично.

Решение отменено в кассационном порядке по следующим основаниям.

Суд первой инстанции исходил из того, что факт залития квартиры, принадлежащей истице, имел место, но был поврежден лишь местами потолок в комнате общей площадью около 1 кв. м., незначительно шкаф, что дает основания для взыскания в пользу истицы в возмещение материального ущерба - 15 461 руб., так как кроме шпаклевки, водоэмульсионной краски, других материалов не требуется приобретать для восстановления данного повреждения.

В силу положений ст. 195, п. 4 ст. 198 ГПК РФ решение суда должно быть законным, обоснованным. В мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; закон, которым руководствовался суд.

Учитывая, что обязанность доказывания обстоятельств, подтверждающих заявленные истцом требования, и возражения против них ответчика, лежит, соответственно, на каждой из сторон, суд, исходя из положений ст. 12 ГПК РФ, сохраняя беспристрастность, обязан создать необходимые условия для всестороннего, полного исследования обстоятельств дела на основе принципа равноправия сторон в процессе, оказать им содействие как в собирании доказательств, так и в реализации других процессуальных прав, предусмотренных ст. 35 ГПК РФ.

Как усматривается из акта N 104, акта осмотра квартиры в г. Губкин, залитие квартиры истицы произошло в результате течи из резьбового соединения полотенцесушителя, установленного в квартире ответчицы, в результате чего образовались потеки на потолках комнаты, коридора, кухни, намокла мебель (шкаф) и ламинат в комнате.

Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на беспристрастном, всестороннем и полном рассмотрении имеющихся в деле доказательств в их совокупности.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Однако суд в нарушение требований данной нормы имеющиеся в деле вышеназванные документы, представленные истицей, оставил без внимания, надлежащей оценки им не дал. При этом было принято за основу в подтверждение размера ущерба только повреждение потолка в комнате площадью около 1 кв. м., шкафа без указания конкретных видов восстановительного ремонта, стоимости материалов и т.д.

Кроме этого, 30 декабря 2010 года в связи с возражениями ответчика по ходатайству представителя истицы судом первой инстанции была назначена экспертиза для разрешения вопросов относительно причиненного ущерба и стоимости восстановительного ремонта (с отложением рассмотрения дела до 11 января 2011 года), от проведения которой специалисты ООО "Оценщик" уклонились, ссылаясь на невозможность осмотра квартиры истицы 31 декабря 2010 года (в период с 11 до 11 час. 30 мин.).

При этом данных, подтверждающих уведомление истицы о времени проведения осмотра ее квартиры в указанное время специалистами ООО "Оценщик", последними суду не представлено, отсутствуют таковые в материалах дела.

Не усматривается из содержания определения о назначении экспертизы возложение обязанности по ее оплате только на сторону истицы.

Таким образом, при вынесении решения одна из сторон была поставлена в заведомо неравноправное положение, на обсуждение сторон не поставлены юридически значимые обстоятельства с учетом представленных сторонами процесса в подтверждение расходов на восстановление повреждений, причиненных залитием квартиры, а указанные в акте повреждения потолков, ламината, мебели были отклонены без обсуждения в решении, судебная коллегия полагает необходимым отменить судебное постановление как постановленное с существенными нарушениями закона, принципов равноправия сторон и состязательности в гражданском процессе.

Суд приступает к рассмотрению дела, возникающего из публичных правоотношений, на основании заявления заинтересованного лица. В заявлении должно быть указано, какие решения, действия (бездействие) должны быть признаны незаконными, какие права и свободы лица нарушены этими решениями, действиями (бездействием)

В суд поступило заявление С., действующего в интересах И. на основании доверенности, об оспаривании распоряжения главы администрации Красненского района Белгородской области "Об утверждении состава межведомственной комиссии по обследованию технического состояния зданий (сооружений) на территории Красненского района", в котором указано, что основанием для незаконного снятия И. (далее - заявитель) с жилищного учета как нуждающегося в улучшении жилищных условий явился акт комиссии, созданной с нарушением закона.

Определением суда заявление оставлено без движения, заявителю разъяснено, что он вправе обратиться в суд в порядке искового производства, поскольку имеется спор о праве.

Определение отменено в кассационном порядке.

Из текста заявления следует, что заявитель с супругой проживают по адресу: Красненский район, с. Староуколово. Ссылаясь на документ о результатах экспертного обследования, которым указанное жилье признано не отвечающим требованиям, установленным для жилых помещений, заявитель обратился с заявлением к главе местной администрации о постановке его в очередь как нуждающегося в улучшении жилищных условий, куда он и был включен решением комиссии по жилищным вопросам при администрации Новоуколовского сельского поселения. Созданная по распоряжению главы местной администрации комиссия произвела обследование дома, где проживает заявитель, и составила акт, который явился основанием для снятия заявителя с жилищного учета.

Полагая, что указанная комиссия создана с нарушением закона, вследствие чего выводы комиссии, изложенные в акте осмотра жилого дома, сделаны некомпетентными лицами, заявитель обратился в суд с заявлением в порядке, предусмотренном главой 23 ГПК РФ.

Согласно ст. 247 ГПК РФ суд приступает к рассмотрению дела, возникающего из публичных правоотношений, на основании заявления заинтересованного лица. В заявлении должно быть указано, какие решения, действия (бездействие) должны быть признаны незаконными, какие права и свободы лица нарушены этими решениями, действиями (бездействием).

Заявление И. отвечает требованиям закона (главы 23 ГПК РФ), так как в нем содержится требование о признании незаконным конкретного распоряжения главы администрации Красненского района, указано, какие его права нарушены в результате исполнения обжалуемого распоряжения, а также, каким путем должно быть, по его мнению, восстановлено нарушенное право.

Выбор способа защиты нарушенного права принадлежит гражданину.

Доводы частной жалобы относительно того, что суждения и выводы суда, изложенные в обжалуемом определении, не соответствуют содержанию его заявления и заявленным требованиям, являются убедительными, поскольку в заявлении оспариваются не выводы комиссии, а распоряжение о её создании, изданное, как утверждает заявитель, без соблюдения требований закона, в соответствии с которыми создается и наделяется полномочиями межведомственная комиссия.

Указания, касающиеся необходимости совершения процессуальных действий и изложенные в определении суда кассационной инстанции в случае отмены решения суда первой инстанции и передаче дела на новое рассмотрение, обязательны для суда, вновь рассматривающего данное дело

П., ссылаясь на неисполнение судебного решения более четырех лет, инициировал обращение в суд с требованием о признании незаконным бездействия судебного пристава-исполнителя районного отдела N 2 г. Белгорода УФССП по Белгородской области по неисполнению исполнительного документа и возложении на него обязанности произвести исполнительные действия по вышеуказанному исполнительному листу.

Решением суда требования П. признаны необоснованными.

Решение отменено в кассационном порядке.

В силу ст. 369 ГПК РФ указания, касающиеся необходимости совершения процессуальных действий и изложенные в определении суда кассационной инстанции в случае отмены решения суда первой инстанции и передаче дела на новое рассмотрение, обязательны для суда, вновь рассматривающего данное дело.

При рассмотрении дела данные требования не выполнены судом первой инстанции.

В определении судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда указано, какие факты, имеющие юридическое значение для дела, подлежали выяснению и какие доказательства следовало представить судебному приставу-исполнителю.

Отказывая в удовлетворении заявленный требований, суд указал о том, что судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства проводилась определенная работа, связанная с розыском должника, изъятием и реализацией у него имущества.

В соответствии с п. 1 ст. 36 ФЗ "Об исполнительном производстве" от 02.10.2007 г. N 229-ФЗ содержащиеся в исполнительном документе требования должны быть исполнены судебным приставом-исполнителем в двухмесячный срок с даты возбуждения исполнительного производства.

С момента возбуждения исполнительного производства прошло более 4-х лет, однако до настоящего времени оно не исполнено.

Несмотря на имеющуюся оценку автотранспортного средства и постановление о его передаче на реализацию (последнее вынесено 10.11.2009 г.), при новом рассмотрении дела остался невыясненным вопрос о причинах его нереализации.