Обзор судебной практики Белгородского областного суда по гражданским делам за октябрь 2015 года

Вопросы применения норм материального права

Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 6 данного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации.

З. обратился в суд с иском к администрации Белгородского района о признании права собственности на гараж, площадью 30 кв. м, площадью по наружному обмеру (площадью застройки) 33 кв. м (далее - спорный гараж), сославшись на то, что указанный гараж он построил в 1999 году с соблюдением действовавшего на момент строительства законодательства на предоставленном ему органом местного самоуправления земельном участке, однако, во внесудебном порядке он не может зарегистрировать право собственности на гараж ввиду отказа Управления Росреестра по Белгородской области в регистрации права собственности на земельный участок под гаражом.

Решением районного суда отказано в удовлетворении иска.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Разрешая спор, суд первой инстанции отнес спорный гараж к самовольной постройке, и исходил из отсутствия у истца права собственности, пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования земельным участком, где осуществлены постройка гаража, что исключает возможность признания права собственности на самовольную постройку в силу п. 3 ст. 222 ГК РФ. Изложенные выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, сделаны в результате нарушения и неправильного применения норм материального права.

Из материалов дела установлены следующие обстоятельства.

Согласно архивной выписке из постановления главы администрации поселка Северный Белгородского района от 18 марта 1994 года N 29 "О предоставлении земель гаражному кооперативу "За рулем" для строительства кооперативных гаражей в пос. Северный", названному гаражному кооперативу был произведен отвод 0,3 га прочих земель пос. Северный в бессрочное пользование для расширения и строительства кооперативных гаражей пос. Северный.

ГСК "За рулем" в качестве юридического лица не зарегистрировано, о чем свидетельствует ответ Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы N 2 по Белгородской области.

Постановлением главы администрации поселка Северный Белгородского района Белгородской области от 22.05.1998 года N 61 "О выделении земельного участка под строительство гаража", З. выделен земельный участок под строительство гаража.

На выделенном истцу земельном участке он построил в 1999 году нежилое здание (гараж), площадью 30 кв. м, площадью по наружному обмеру (площадью застройки) 33 кв. м.

Земельный участок под спорным гаражом учтен в государственном кадастре недвижимости 07.11.2012 года. Площадь данного земельного участка по сведениям государственного кадастра недвижимости составляет 33 кв. м, что соответствует площади спорного гаража по наружному обмеру. Указанные обстоятельства подтверждаются кадастровым паспортом. Таким образом, земельный участок под спорным гаражом был предоставлен истцу в индивидуальном порядке для строительства гаража решением поселковой администрации до принятия и введения в действие Земельного кодекса РФ (2001 год), в связи с чем, при разрешении данного спора следует руководствоваться законодательством, действовавшим в период возникновения спорных правоотношений.

Согласно статьям 70, 80 ЗК РСФСР (в редакции, действовавшей по состоянию на 22.05.1998 года, то есть на дату принятия решения о предоставлении земельного участка истцу) все земли в пределах городской, поселковой черты и черты сельских населенных пунктов находились в ведении городских, поселковых, сельских Советов народных депутатов; земельные участки для индивидуального гаражного строительства предоставлялись местными Советами народных депутатов в соответствии с их компетенцией.

Указом Президента РФ от 24.12.1993 года N 2287 "О приведении земельного законодательства РФ в соответствие с Конституцией РФ" было закреплено, что полномочия Советов народных депутатов, предусмотренные ст. 80 ЗК РСФСР, осуществляются соответствующими местными администрациями.

Право поселковой, сельской администрации на предоставление земельного участка в собственность также было установлено Законом РСФСР от 06.07.1991 года N 1550-1 "О местном самоуправлении в РСФСР" (редакция от 28.08.1995 года), в соответствии с п. 1 ст. 51 которого поселковая, сельская администрация передает в собственность земельные участки в пределах черты поселка, сельского Совета.

Таким образом, истец построил гараж на земельном участке, выделенном ему решением органа местного самоуправления, наделенного правом распоряжения земельными участками на территории соответствующего населенного пункта по состоянию на момент принятия такого решения. В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" права на недвижимое имущество, возникшие до момента вступления в силу данного Федерального закона, признаются юридически действительными при отсутствии их государственной регистрации, введенной этим Федеральным законом. Государственная регистрация таких прав проводится по желанию их обладателей.

Согласно пункту 59 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22, если иное не предусмотрено законом, иск о признании права подлежит удовлетворению в случае представления истцом доказательств возникновения у него соответствующего права. Иск о признании права, заявленный лицами, права и сделки которых в отношении спорного имущества никогда не были зарегистрированы, могут быть удовлетворены в тех случаях, когда права на спорное имущество возникли до вступления в силу Закона о регистрации и не регистрировались в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 6 данного Закона, либо возникли независимо от их регистрации в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем вторым пункта 9.1 статьи 3 Федерального закона от 25 октября 2001 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", в случае, если в акте, свидетельстве или другом документе, устанавливающих или удостоверяющих право гражданина на земельный участок, предоставленный ему до введения в действие Земельного кодекса Российской Федерации для ведения индивидуального гаражного строительства, не указано право, на котором предоставлен такой земельный участок, или невозможно определить вид этого права, такой земельный участок считается предоставленным указанному гражданину на праве собственности, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такой земельный участок не может предоставляться в частную собственность.

В силу п. 1 ч. 17 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ, не требуется получения разрешения на строительство для строительства гаража на земельном участке, предоставленном физическому лицу для целей, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. Положения части 17 статьи 51 Градостроительного кодекса РФ применяются также в отношении указанных в ней объектов, которые были построены, реконструированы или изменены до введения в действие Градостроительного кодекса РФ (Федеральный закон от 29.12.2004 N 191-ФЗ). В связи с чем, к спорному гаражу применимы положения п. 1 ч. 17 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ, а соответственно, для его возведения и приобретения права собственности не требуется разрешение на строительство и разрешение на ввод в эксплуатацию (ст. 55 Градостроительного кодекса РФ).

Каких-либо нарушений истцом закона или иных правовых актов, действовавших на момент возведения гаража, не установлено. Строительство спорного гаража соответствует разрешенному использованию земельного участка, предоставленного истцу, а также требованиям соответствующего градостроительного регламента, как подтверждается кадастровым паспортом земельного участка, а также выпиской из информационной системы обеспечения градостроительной деятельности. Спорный гараж имеет работоспособное состояние, соответствует требованиям СанПиН 2.2.1/2.1.1.1200-03 "Санитарно-защитные зоны и санитарная классификация предприятий, сооружений и иных объектов", требованиям пожарной безопасности, согласно ответу ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии в Белгородской области", ответу ООО "Пожарный Аудит", заключению ООО "СтройПроект".

Учитывая возведение истцом гаража на земельном участке, находящимся у него в собственности в силу пункта 9.1 статьи 3 Федерального закона от 25 октября 2001 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", при отсутствии необходимости получения разрешения на строительство и разрешения на ввод объекта в эксплуатацию, и без существенного нарушения градостроительных, строительных, иных норм и правил, у спорного гаража отсутствуют признаки самовольной постройки (п. 1 ст. 222 ГК РФ). В связи с чем, право собственности истца на созданный объект недвижимости может быть признано на основании п. 1 ст. 218 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов, приобретается этим лицом.

Данная норма права в качестве оснований для возникновения права собственности на вновь созданную вещь называет два юридически значимых обстоятельства: создание новой вещи для себя и отсутствие нарушений законодательства при ее создании.

Истец возвел спорный гараж правомерно на предоставленном для этих целей земельном участке.

С учетом изложенного судебная коллегия находит, что вывод суда первой инстанции об отсутствии у истца оснований для приобретения права собственности на спорный гараж сделан в нарушение приведенных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, что является основанием для отмены решения суда (п. 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ) и принятия нового решения - об удовлетворении иска.

Изменяя договор приватизации, суд должен выяснить действительную волю сторон сделки при ее заключении, и была бы она заключена на таких условиях.

Жилое помещение - двухкомнатная квартира предоставлена С. на состав семьи четыре человека: он, жена Л., дочь Т., внучка Ю.

По договору на передачу квартир в собственность граждан от 15.05.1999 данное жилое помещение, общей площадью 47,8 кв. м., в том числе жилой 31.3 кв. м., передано в собственность в равных частях истице Л. и С.

Л., Т. и Ю. обратились в суд с иском, в котором просят признать недействительным в силу ничтожности договор приватизации в части передачи квартиры в собственность С., Л., в части вида жилого помещения и его площади, признать данное жилое помещение общей собственностью истцов и ответчика; квартиру считать частью жилого дома; определить доли в праве собственности по договору по 1/4 доли за каждым из истцов и ответчиком на часть жилого дома; признать право собственности на 1/4 долю в праве собственности на земельный участок для ведения подсобного хозяйства за каждым. В обоснование своих требований сослались на то, что на момент приватизации в спорном жилом помещении фактически были зарегистрированы и проживали: С. (ответчик), Л., Т., Ю. (истцы), однако Т. и Ю. необоснованно не были включены в договор приватизации. Также указывают на то, что вышеуказанный жилой дом не отвечает признакам многоквартирного жилого дома, а принадлежащее им жилое помещение подпадает под признаки части жилого дома, а не квартиры.

Решением суда договор приватизации от 15.05.1999 признан недействительным в силу ничтожности в части передачи квартиры в собственность С. и Л. и в части вида жилого помещения и его площади, а именно пункт 1 договора изложен в следующей редакции: "Владелец" передал безвозмездно в собственность в равных частях, а "Получатели" получили часть жилого дома, состоящую из двух комнат, общей площадью 46,5 кв. м., в том числе жилой 31,1 кв. м.".

Общей собственностью истцов и ответчика признана часть жилого дома.

За каждым из истцов и ответчиком определено по 1/4 доле в праве собственности на вышеуказанную часть жилого дома, признано право собственности по 1/4 доле в праве собственности на земельный участок для ведения личного подсобного хозяйства.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Удовлетворяя иск, суд исходил из того, что договор на передачу квартир в собственность граждан от 15.05.1999 является недействительным в силу ничтожности, поскольку на момент заключения данного договора в жилом помещении, Т. и Ю. необоснованно не включены в договор приватизации, одноэтажный жилой дом, состоящий из двух квартир, не отвечает признакам многоквартирного жилого дома, поскольку имеет обособленный вход, состоит из комнат, а также помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения бытовых и иных нужд, связанных с проживанием в нем, а поскольку стороны являются собственниками строения, расположенного на земельном участке, соответственно, в силу статьи 36 ЗК РФ, земельный участок должен принадлежать им в равных долях.

С данными выводами согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального права и противоречат установленным судом обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Признавая недействительным в силу ничтожности договор на передачу квартир в собственность в части передачи квартиры в собственность, изменяя частично данный договор, признавая общей собственностью сторон часть жилого дома, расположенного по вышеуказанному адресу и определяя доли в праве собственности на данное жилое помещение - по 1/4 доли за каждым, суд не учел положения пункта 2 статьи 167 Гражданского кодекса РФ (в редакции, действовавшей на момент приватизации квартиры) о правилах применения последствий недействительности сделок и положения вышеприведенной статьи 2 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ", в соответствии с которой приватизация жилого помещения возможна только с согласия всех имеющих на нее право совершеннолетних лиц, тогда как Т. и Ю. с заявлениями о приватизации спорной квартиры не обращались в установленном указанным законом порядке и в материалы дела таких доказательств не представлено.

Согласно пункту 2 статьи 167 Гражданского кодекса РФ (в редакции, действовавшей на момент приватизации квартиры) при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. Таким образом, применяя последствия недействительности сделки, спорная квартира подлежала бы передаче в собственность администрации Корочанского района Белгородской области, но не сторонами по делу в равных долях.

Также суд оставил без внимания положения статьи 451 Гражданского кодекса РФ, регулирующей изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств, существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа.

Изменение обстоятельств признается существенными, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях.

Изменяя договор приватизации в части круга лиц, суд не выяснил действительную волю сторон сделки при ее заключении, и была бы она заключена на таких условиях.

Как установлено по делу, при заключении договора приватизации от 15.05.1999 воля сторон сделки была направлена именно на передачу спорной квартиры в долевую собственность лишь Л. и С.

В соответствии с частью 1 статьи 16 Жилищного кодекса РФ к жилым помещениям относятся жилой дом, часть жилого дома; квартира, часть квартиры; комната.

Согласно частям 2, 3 статьи 16 Жилищного кодекса РФ жилым домом признается индивидуально-определенное здание, которое состоит из комнат, а также помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их проживанием в таком здании. Квартирой признается структурно обособленное помещение в многоквартирном доме, обеспечивающее возможность прямого доступа к помещениям общего пользования в таком доме и состоящее из одной или нескольких комнат, а также помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их проживанием в таком обособленном помещении.

В соответствии с указанной статьей кодекса, как квартира, так и жилой дом (часть жилого дома) имеет единый статус - жилого помещения и являются самостоятельными объектами жилищных прав.

Статья 36 Жилищного кодекса РФ относит к общему имуществу в многоквартирном доме, в том числе чердаки, подвалы, крыши, ограждающие несущие и ненесущие конструкции данного дома, механическое, электрическое, санитарно-техническое и иное оборудование, находящееся в данном дома за пределами или внутри помещений и обслуживающее более одного помещения, земельный участок, на котором расположен данный дом, с элементами озеленения и благоустройства, иные предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства данного дома и расположенные на указанном земельном участке объекты.

Понятие многоквартирного жилого дома закреплено в пункте 6 Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 28.01.2006 N 47, согласно которому многоквартирным домом признается совокупность двух и более квартир, имеющих самостоятельные выходы либо на прилегающий к жилому дому земельный участок, либо в помещения общего пользования. Многоквартирный дом содержит в себе элементы общего имущества собственников помещений в соответствии с жилищным законодательством.

При этом на собственников помещений в многоквартирном доме накладываются и определенные ограничения, а именно ограничение права на выдел в натуре своей доли в праве общей собственности на общее имущество в многоквартирном доме (пункт 1 часть 4 статьи 37 Жилищного кодекса РФ).

Исходя из положений части 3 статьи 48 Градостроительного кодекса РФ объекты индивидуального жилищного строительства - отдельно стоящие жилые дома с количеством этажей не более чем три, предназначенные для проживания одной семьи, в отношении которых осуществление подготовки проектной документации не требуется при строительстве, реконструкции, капитальном ремонте.

Таким образом, согласно приведенным правовым нормам отнесение двух-, трех-, четырехквартирных домов к числу многоквартирных обусловлено наличием в данном доме нескольких жилых помещений - квартир, имеющих самостоятельные выходы на прилегающий земельный участок, либо в помещения общего пользования, а также наличие элементов общего имущества.

Как следует из материалов дела, дом по указанному выше адресу содержит в себе элементы общего имущества: несущие конструкции, стены, крышу, фундамент, следовательно, жилой дом является многоквартирным.

В материалах дела имеются справки администрации городского поселения "Город Короча", а также Корочанского БТИ, в которых содержаться сведения о том, что жилое помещение, принадлежащее Л. - 1/2 доля в праве, зарегистрировано как объект права в качестве квартиры, т.е. Л. является собственником 1/2 доли квартиры N 2 в двухквартирном доме. В настоящем деле собственники иных квартир данного многоквартирного дома не высказали своего согласия относительно возможности изменения правового статуса жилого дома. Ответчик С., которому согласно договору на передачу квартир в собственность передана в собственность 1/2 доля в праве на спорную квартиру, возражает против изменения статуса жилого дома.

Кроме того, в случае признания за истцами права собственности на часть жилого дома, ей будет присвоен иной адрес, по которому будет определен статус самого жилого дома.

Поскольку порядок приобретения прав на земельные участки регулируется Земельным кодексом РФ, на участки под многоквартирными домами - Жилищным кодексом РФ и Земельным кодексом РФ, требования о признании права собственности на земельный участок не основаны на законе.

В связи с изложенным, постановленное по делу решение нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене на основании пунктов 3, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ как вынесенное с нарушением норм материального права и несоответствующим обстоятельствам дела.

Поскольку обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании имеющихся доказательств и собирание новых доказательств не требуется, судебная коллегия считает возможным в данном судебном заседании вынести новое решение по делу об отказе в удовлетворении исковых требований.

При согласии (отсутствии возражений) всех заинтересованных правообладателей земельного участка кадастровая ошибка исправляется в рамках административной процедуры, при несогласии хотя бы одного из них - по решению суда.

При этом недопустимо под видом исправления кадастровой ошибки устанавливать межевую границу, отличную от той, которая имеется на местности.

Г. инициировано судебное разбирательство путем обращения в Свердловский районный суд с иском к В. об исправлении кадастровой ошибки, устранении препятствий в пользовании земельным участком и установлении прохождения межевой границы. В обоснование иска Г. указала, что ответчица В. в результате исполнения решения суда от 16 сентября 2013 года установила прохождение межевой границы не в соответствии с указаниями суда, допустив ее смещение в сторону земельного участка Г. Просила суд обязать В. демонтировать установленный ею забор, признать кадастровой ошибкой сведения, указанные в ГКН о межевых границах земельного участка с кадастровым номером*****, принадлежащим ответчице, установить прохождение межевой границы по координатам, указанным истицей.

Решением суда в иске отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

В силу ст. 28 Федерального закона "О государственном кадастре недвижимости" N 221-ФЗ, ошибками в государственном кадастре недвижимости являются:

- техническая ошибка (описка, опечатка, грамматическая или арифметическая ошибка либо подобная ошибка), допущенная органом кадастрового учета при ведении государственного кадастра недвижимости и приведшая к несоответствию сведений, внесенных в государственный кадастр недвижимости, сведениям в документах, на основании которых вносились сведения в государственный кадастр недвижимости (далее - техническая ошибка в сведениях);

- воспроизведенная в государственном кадастре недвижимости ошибка в документе, на основании которого вносились сведения в государственный кадастр недвижимости (далее - кадастровая ошибка в сведениях).

Техническая ошибка в сведениях подлежит исправлению на основании решения органа кадастрового учета в случае обнаружения данным органом такой ошибки.

Согласно п. 3 ст. 1 названного Федерального закона, государственным кадастровым учетом недвижимого имущества признаются действия уполномоченного органа по внесению в государственный кадастр недвижимости сведений о недвижимом имуществе, которые подтверждают существование такого недвижимого имущества с характеристиками, позволяющими определить такое недвижимое имущество в качестве индивидуально-определенной вещи, или подтверждают прекращение существования такого недвижимого имущества, а также иных предусмотренных настоящим Федеральным законом сведений о недвижимом имуществе.

В соответствии со ст. 7 этого же Федерального закона, к уникальным характеристикам земельного участка отнесены его кадастровый номер и дата внесения такового в кадастр, описание местоположения границ и площадь.

Исходя из ст. 16 приведенного Федерального закона кадастровый учет осуществляется в связи с образованием или созданием объекта недвижимости, прекращением его существования либо изменением уникальных характеристик объекта недвижимости или любых указанных в пунктах 7 - 21, 25 - 29 части 2 статьи 7 Закона о кадастре недвижимости сведений об объекте недвижимости. Кадастровый учет осуществляется на основании представляемых в орган кадастрового учета заявления о кадастровом учете и необходимых для осуществления такого учета документов. В пункте 4 предусмотрено, что никто не вправе требовать иначе как на основании решения суда, от собственника поставленного на учет объекта недвижимости или от иного лица осуществления учета изменений данного объекта недвижимости.

Кадастровая ошибка в сведениях подлежит исправлению в порядке, установленном для учета изменений соответствующего объекта недвижимости (если документами, которые содержат такую ошибку и на основании которых внесены сведения в государственный кадастр недвижимости, являются документы, представленные в соответствии со ст. 22 настоящего Федерального закона заявителем), или в порядке информационного взаимодействия (если документами, которые содержат такую ошибку и на основании которых внесены сведения в государственный кадастр недвижимости, являются документы, поступившие в орган кадастрового учета в порядке информационного взаимодействия) либо на основании вступившего в законную силу решения суда об исправлении такой ошибки.

Орган кадастрового учета при обнаружении кадастровой ошибки в сведениях принимает решение о необходимости устранения такой ошибки, которое должно содержать дату выявления такой ошибки, ее описание с обоснованием квалификации соответствующих сведений как ошибочных, а также указание, в чем состоит необходимость исправления такой ошибки.

Суд по требованию любого лица или любого органа, в том числе и органа кадастрового учета, вправе принять решение об исправлении кадастровой ошибки в сведениях.

В соответствии с п. 47 Порядка ведения государственного кадастра недвижимости, утвержденного приказом Минэкономразвития РФ от 04.02.2010 г. N 42, основанием для исправления кадастровой ошибки являются: заявление об учете изменений и необходимые для исправления такой ошибки документы, представленные (поступившие в порядке информационного взаимодействия) документы, необходимые для кадастрового учета изменений объекта недвижимости, вступившее в законную силу решение суда об исправлении кадастровой ошибки.

Исходя из смысла и содержания приведенных норм материального права, регулирующих вопросы кадастрового учета объектов недвижимости, при необходимости внесения в кадастр изменений, вызванных ошибочностью ранее внесенных в него сведений о местоположении границ земельного участка и (или) его площади, такая ошибка исправляется органом кадастрового учета как ошибка в сведениях документов, представляемых по ст. 22 Закона о кадастре недвижимости для осуществления кадастрового учета изменений уникальных характеристик земельного участка.

Как следует из совокупности положений, предусмотренных ч. 3 ст. 25 и ч.ч. 4 и 5 ст. 28 Закона "О государственном кадастре недвижимости" при согласии (отсутствии возражений) всех заинтересованных правообладателей земельного участка кадастровая ошибка исправляется в рамках административной процедуры, при несогласии хотя бы одного из них - по решению суда. При этом исправление кадастровой ошибки возможно при отсутствии спора о прохождении межевых границ.

В данном случае из искового заявления видно, что истица фактически настаивает на ином прохождении межевой границы, разделяющей земельные участки сторон, что следует из ее требований о сносе забора, установленного ответчицей.

Таким образом, под видом исправления кадастровой ошибки истица просит суд установить межевую границу, отличную от той, которая имеется на местности.

Однако межевая граница, разделяющая земельные участки сторон, установлена вступившим в законную силу судебным постановлением от 16 сентября 2013 года.

Утверждения истицы о том, что ответчица не должным образом исполнила указанное судебное постановление, не является основанием к возбуждению иного гражданского дела по спору между теми же сторонами и о том же предмете. Привлечение к участию в деле в качестве третьего лица Б. также не является основанием к пересмотру судебного решения в рамках иного дела, на чем истица фактически настаивает.

То обстоятельство, что истицей заявлен спор относительно правильности исполнения решения суда от 16 сентября 2013 года, подтверждается не только доводами искового заявления и ее апелляционной жалобы, но и ходатайством о назначении по делу землеустроительной экспертизы, в котором истица просит поставить перед экспертом вопрос о соответствии оспариваемой ею границы решению суда от 16 сентября 2013 года. Однако данный вопрос подлежит разрешению в рамках исполнения решения суд от 16 сентября 2013 года.

При таком положении, поскольку вопрос о прохождении межевой границы разрешен судом первой инстанции 16 сентября 2013 года, решение которого вступило в законную силу, оснований к повторному рассмотрению указанного вопроса в рамках иного гражданского дела не имеется.

По правилам ст. 220 ГПК РФ, суд прекращает производство по делу в случае, если имеется вступившее в законную силу и принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение суда.

С учетом изложенного решение суда первой инстанции подлежит отмене, а производство по делу - прекращению.

Выбор способа защиты является субъективным правом истца и если истец избрал способ защиты права, не соответствующий нарушению и не обеспечивающий восстановление прав, либо обратился в порядке, не предусмотренном ГПК РФ, его требования не могут быть удовлетворены.

И. обратилась в суд с требованиями о возложении обязанности предоставить жилое помещение по договору социального найма, ссылаясь на то, что является пенсионером Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, не имея в собственности жилых помещений, с 1995 г. состоит в очереди на улучшение жилищных условий в УФСКН РФ по Белгородской области, с 2008 г. - под N 4, с 2014 г. - под N 1. И. согласно нормам предоставления жилой площади на состав семьи 2 человека должна быть предоставлена квартира площадью не менее 42 кв. м.

Решением суда исковые требования к Управлению Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков по Белгородской области удовлетворены, на ответчика возложена обязанность предоставить истице на состав семьи из двух человек жилое помещение (2-комнатную квартиру) по договору социального найма, площадью не менее 42 кв. м., в удовлетворении требований к Управлению Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

К 2008 году И. состояла в очереди на улучшение жилищных условий под N 4 (для действующих сотрудников и пенсионеров очередь общая). В 2010 году были улучшены жилищные условия четверым, действующим сотрудникам, в том числе и троим, состоявшим на учете в очереди после И. под номерами 8, 11, 12.

Пунктами 9 - 12 "Инструкции о порядке учета нуждающихся в жилых помещениях сотрудников, федеральных государственных гражданских служащих и работников органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и предоставления им жилых помещений", утвержденной Приказом ФСКН России о 20.01.2009 г. N 30 предусмотрено, что сотрудникам ФСКН, состоящим на учете нуждающихся в жилых помещениях, жилое помещение предоставляется из средств федерального бюджета, в виде отдельной квартиры на семью по очередности исходя из времени принятия их на учет, общей площадью не менее нормы предоставления на одного человека, установленной в соответствующем субъекте РФ.

Указывая в иске на "нарушение права путем предоставления жилых помещений лицам, состоящим в списке очередников после нее", истица не оспаривала обстоятельства распределения квартир в 2010 году, не заявляла и не заявляет требований о признании недействительным решения жилищной комиссии УФСКН по Белгородской области о предоставлении жилых помещений сотрудникам, состоявшим на жилищном учете после И. Причем, ссылаясь на пункт 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", которым разъясняются основания, порядок и последствия признания решения о предоставлении жилого помещения недействительным, указывая в иске, на нарушение жилищных прав именно предоставлением жилья следующим за нею очередникам, как на основания для удовлетворения иска, истица между тем, просит применить иные последствия констатации нарушения ее жилищных прав: без признания решения жилищной комиссии недействительным, иных последствий, возложить обязанность восстановления ее прав на ответчиков УФСКН России, УФСКН по Белгородской области.

Судебная коллегия соглашается с доводами УФСКН по Белгородской области о том, что решение жилищной комиссии недействительным не признаны, таких требований не заявлялось, в связи с чем выводы суда о нарушении прав И. и незаконном распределении квартир в 2010 году не основаны на обстоятельствах дела, поскольку такие обстоятельства при рассмотрении дела в соответствии с ч. 3 ст. 196 ГПК РФ - по заявленным требованиям не устанавливались.

На основании статей 9, 12 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права, и избирают способ защиты нарушенных прав. Исходя из принципов независимости и беспристрастности, у суда нет ни прав, ни обязанности определять способ защиты истца и, соответственно, вид производства, в котором будет осуществляться защита нарушенных прав истца. Обращаясь в суд с иском, истец самостоятельно распоряжается принадлежащим ему процессуальным правом на предъявление иска и определяет для себя объем испрашиваемой у суда защиты. Таким образом, выбор способа защиты является субъективным правом истца и если истец избрал способ защиты права, не соответствующий нарушению и не обеспечивающий восстановление прав, либо обратился в порядке, не предусмотренном ГПК РФ, его требования не могут быть удовлетворены.

В силу п. 1 ст. 11 ГК РФ, эффективная судебная защита возможна, когда избранный истцом способ защиты нарушенного права направлен на реальное восстановление нарушенного материального права или защиту законного интереса. Заинтересованное лицо должно обосновать, каким образом обращение в суд с заявленным требованием будет способствовать восстановлению его прав. В противном случае право на заявленный иск (требование) в рамках конкретного дела у истца отсутствует.

Как считает судебная коллегия, избранный И. способ защиты нарушенного права - возложение обязанности предоставить квартиру при отсутствии права на внеочередное предоставление квартиры или ограниченное какими-либо временными периодами или конкретными сроками предоставления жилья, не обеспечивает восстановление ее права.

ФСКН по Белгородской области не оспаривает ее право получения квартиры в соответствии с номером очереди 1 по договору социального найма. В то же время, желая получить жилье немедленно "вне очереди", И. не утверждала, что ее дело относится к одной из категорий, которая в соответствии с законом дает право на "внеочередное" улучшение жилищных условий. Требование истицы были основаны на том, что ее семья длительное время состоит в очереди на улучшение жилищных условий, а требований о признании недействительным решения жилищной комиссии, выделившей квартиры сотрудникам, стоящим в очереди после нее, И., не заявляла.

Следовательно, по данному делу избранный истицей способ защиты права не может обеспечить его восстановление и заявленные требования в части их удовлетворения к ФСКН по Белгородской области подлежат отклонению.

Дееспособный член семьи умершего нанимателя вправе требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя

При этом отказ в заключении договора социального найма в качестве последствия самовольного переустройства и (или) самовольной перепланировки жилого помещения законом не предусмотрен.

На основании ордера от 12 ноября 1976 года, выданного на основании решения исполкома Октябрьского районного Совета депутатов трудящихся г. Белгорода от 10 ноября 1976 года, К. на состав семьи 4 человека, включая ее саму, мужа, сына и дочь М., предоставлена двухкомнатная квартира жилой площадью 30,2 кв. м.

03 апреля 2006 года при проведении технической инвентаризации выявлена самовольная перепланировка квартиры и самовольная пристройка к ней балкона площадью 4,5 кв. м. После перепланировки общая жилая площадь квартиры стала составлять 27,5 кв. м.

01 ноября 2007 года с К. заключен договор социального найма квартиры общей площадью 44 кв. м, в том числе жилой 30,2 кв. м. Членами семьи нанимателя указаны дочь М. и сожитель Н.

11 февраля 2014 года К. умерла.

04 сентября 2014 года М. обратилась к главе администрации г. Белгорода с заявлением о заключении с нею договора социального найма квартиры в связи со смертью основного квартиросъемщика.

Письмом от 09 сентября 2014 года МКУ "Городской жилищный фонд" администрации города Белгорода сообщило М. о возможности заключить с нею договор социального найма только при наличии решения о согласовании возведенной к квартире пристройки или после приведения квартиры в прежнее состояние.

Дело инициировано М., которая просила признать необоснованным и незаконным решение об отказе в заключении договора социального найма, обязать администрацию г. Белгорода заключить с ней договор социального найма квартиры.

Решением суда в удовлетворении заявления отказано.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что квартира, в которой проживает М., не может являться предметом договора социального найма, поскольку принятый первоначально в эксплуатацию объект отсутствует в связи с изменениями параметров квартиры после ее самовольной реконструкции и перепланировки.

Следует отметить, что согласно материалам дела пристройка под лит. А, наличие которой обусловило вывод суда о проведении реконструкции в квартире, была выявлена уже при техническом учете квартиры в апреле 2006 года. При этом в ноябре 2007 года указанная квартира явилась предметом договора социального найма, заключенного МУ "Городской жилищный фонд" с К.

Вместе с тем, при обращении М. в августе 2014 года в МКУ "Городской жилищный фонд" с заявлением о заключении с ней договора социального найма на эту же квартиру ей было отказано в этом по причине наличия реконструкции.

В соответствии с частью 2 статьи 686 Гражданского кодекса РФ в случае смерти нанимателя договор продолжает действовать на тех же условиях, а нанимателем становится один из граждан, постоянно проживающих с прежним нанимателем, по общему согласию между ними.

Согласно части 2 статьи 82 Жилищного кодекса РФ дееспособный член семьи умершего нанимателя вправе требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя.

Таким образом, после смерти К. договор социального найма не прекратился, а продолжил действовать на тех же условиях, что и на момент его заключения, при этом М. являясь членом семьи умершего нанимателя, была наделена правами, закрепленными в ч. 2 ст. 82 Жилищного кодекса РФ.

С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что судом первой инстанции неверно определен характер спорных правоотношений, что повлекло существенное нарушение норм материального права при рассмотрении спора.

Следует отметить, что статьей 29 Жилищного кодекса РФ не предусмотрен в качестве последствия самовольного переустройства и (или) самовольной перепланировки жилого помещения отказ в заключении договора социального найма.

При обнаружении факта самовольной реконструкции или перепланировки собственник жилого помещения не лишен возможности защитить свои права и права других пользователей жилыми помещениями в многоквартирном доме иным образом, в частности, обратившись с требованиями о приведении жилья в первоначальное состояние. Таких требований администрацией г. Белгорода не заявлялось.

Приведенные положения при рассмотрении дела не учтены.

По этим причинам судебная коллегия находит доводы апелляционной жалобы обоснованными, решение суда подлежащим отмене, а заявление М. подлежащим удовлетворению.

Процессуальные вопросы

Все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, в том числе дела по требованиям, основанным на долгах наследодателя (например, дела по искам о взыскании задолженности наследодателя по кредитному договору, по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, по платежам в возмещение вреда, взысканным по решению суда с наследодателя и др.), подсудны районным судам.

Банк обратился в Октябрьский районный суд города Белгорода с иском к наследственному имуществу о взыскании за счет него задолженности по договору банковского счета (пользование кредитной картой) в размере 47785,61 руб., а также взыскании судебных расходов.

В обоснование иска указал, что между истцом и Ш. заключен кредитный договор, по условиям которого Ш. пользовалась кредитной картой и допустила просрочку внесения истцу денежных средств и процентов по кредиту.

23 апреля 2015 года она умерла.

Определением судьи исковое заявление возвращено истцу по мотиву неподсудности данного спора Октябрьскому районному суду. Истцу разъяснено право на обращение с указанным иском к мировому судье.

Определение отменено в апелляционном порядке.

По правилам ст. 23 ГПК РФ, мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела по имущественным спорам, за исключением дел о наследовании имущества и дел, возникающих из отношений по созданию и использованию результатов интеллектуальной деятельности, при цене иска, не превышающей пятидесяти тысяч рублей.

В силу положений ст. 135 ГПК РФ, судья возвращает исковое заявление в случае, если дело неподсудно данному суду.

Из искового заявления видно, что цена иска составляет 47785,61 руб., то есть менее пятидесяти тысяч рублей.

Исходя из приведенных выше положений процессуального закона, судья пришел к выводу о возвращении заявления истцу с разъяснением права на обращение с указанным иском к мировому судье.

При этом судьей оставлено без внимания, что дела, возникающие из наследственных правоотношений, являются исключением из общего правила о подсудности, предусмотренной ст. 23 ГПК РФ.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", разъяснил, что в соответствии с правилами подсудности гражданских дел, установленными статьями 23 - 27 ГПК РФ, все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, в том числе дела по требованиям, основанным на долгах наследодателя (например, дела по искам о взыскании задолженности наследодателя по кредитному договору, по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, по платежам в возмещение вреда, взысканным по решению суда с наследодателя и др.), подсудны районным судам (п. 2).

При таком положении определение судьи является незаконным и подлежит отмене. Заявление следует возвратить в суд первой инстанции для решения вопроса о его принятии к производству суда.

Несвоевременное получение заявителем копии определения об оставлении апелляционной жалобы без движения лишает сторону предусмотренной законом возможности устранить указанные в определении недостатки в установленный срок.

Решением Старооскольского городского суда Белгородской области от 27 июля 2015 г. иск Ж. к МБУЗ "Старооскольская центральная районная больница" о взыскании компенсации морального вреда в связи с получением профессионального заболевания при исполнении трудовых обязанностей признан обоснованным в части.

Ж. подана апелляционная жалоба на данное решение суда.

Определением суда от 28 августа 2015 г. апелляционная жалоба оставлена без движения на основании части 1 статьи 323 ГПК РФ, как не соответствующая требованиям пункта 4 части 1 статьи 322 ГПК РФ, Ж. предоставлен срок для устранения недостатков до 08 сентября 2015 г.

Определением суда от 09 сентября 2015 г. апелляционная жалоба Ж. возвращена на основании статьи 324 ГПК РФ в связи с не устранением в установленный срок недостатков, указанных в определении суда об оставлении апелляционной жалобы без движения.

Определение отменено в апелляционном порядке.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1, частью 1 статьи 333 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность определения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в частной жалобе и возражениях относительно нее.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 322 ГПК РФ апелляционная жалоба должна содержать, в том числе, требования лица, подающего жалобу, или требования прокурора, приносящего представление, а также основания, по которым они считают решение суда неправильным. При подаче апелляционных жалобы, представления, не соответствующих требованиям, предусмотренным статьей 322 ГПК РФ, при подаче жалобы, не оплаченной государственной пошлиной, судья не позднее чем через пять дней со дня поступления жалобы, представления выносит определение, которым оставляет жалобу, представление без движения, и назначает лицу, подавшему жалобу, представление, разумный срок для исправления недостатков жалобы, представления с учетом характера таких недостатков, а также места жительства или места нахождения лица, подавшего жалобу (часть 1 статьи 323 ГПК РФ).

В случае, если лицо, подавшее апелляционные жалобу, представление, выполнит в установленный срок указания, содержащиеся в определении судьи, жалоба, представление считаются поданными в день первоначального поступления их в суд (часть 2 статьи 323 ГПК РФ).

В случае невыполнения в установленный срок указаний судьи, содержащихся в определении об оставлении жалобы, представления без движения апелляционная жалоба возвращается лицу, подавшему жалобу, апелляционное представление - прокурору (пункт 1 части 1 статьи 324 ГПК РФ).

Возвращая апелляционную жалобу, судья исходил из того, что заявитель в установленный срок не устранил недостатки, указанные в определении судьи об оставлении апелляционной жалобы без движения.

Вместе с тем, с таким выводом суда судебная коллегия не может согласиться.

Как следует из материалов дела, 31 августа 2015 г. Ж. направлена копия определения от 28 августа 2015 г. об оставлении апелляционной жалобы без движения, которая получена последней 09 сентября 2015 г.

Таким образом, несвоевременное получение Ж. копии определения об оставлении апелляционной жалобы без движения лишило ее возможности устранить указанные в определении недостатки в установленный срок.

При таких обстоятельствах определение суда о возвращении апелляционной жалобы в связи с не устранением Ж. недостатков не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене.

Кроме того, на момент рассмотрения судебной коллегией частной жалобы фактически устранены недостатки, указанные в определении от 28 августа 2015 г., поскольку материалы дела содержат дополнения к апелляционной жалобе, в которых указаны основания, по которым истица считает решение суда неправильным.

Если составление мотивированного решения суда отложено на определенный срок, судья - председательствующий при объявлении резолютивной части решения суда разъясняет лицам, участвующим в деле, их представителям, когда они могут ознакомиться с мотивированным решением суда, что должно быть отражено в протоколе судебного заседания.

Течение месячного срока на подачу апелляционной жалобы, начинается со дня, следующего за днем составления мотивированного решения суда (принятия решения суда в окончательной форме), и оканчивается в соответствующее число следующего месяца.

Решением районного суда от 28.07.2015 г. исковые требования истцов удовлетворены частично.

Резолютивная часть судебного постановления оглашена в судебном заседании 28.07.2015 г. В окончательной форме решение суда изготовлено 03.08.2015 г.

Представителем истцов К. на вышеприведенное судебное постановление подана апелляционная жалоба.

Определением судьи этого же суда от 08.09.2015 г. апелляционная жалоба возвращена её подателю на основании пункта 2 части 1 статьи 324 ГПК РФ,

Определение отменено в апелляционном порядке.

Возвращая апелляционную жалобу представителя истцов, суд исходил из того, что апелляционная жалоба подана с пропуском срока на обжалование решения суда, при этом ходатайство о восстановлении пропущенного процессуального срока на подачу апелляционной жалобы не заявлялось.

Согласиться с данными выводами суда первой инстанции нельзя.

Согласно части 2 статьи 321 ГПК РФ апелляционная жалоба может быть подана в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, если иные сроки не установлены настоящим Кодексом.

Из разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, изложенных в абзацах 1 и 2 пункта 6 Постановления от 19.06.2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", следует, что течение месячного срока на подачу апелляционной жалобы, предусмотренного частью 2 статьи 321 ГПК РФ, начинается согласно части 3 статьи 107 и статье 199 ГПК РФ со дня, следующего за днем составления мотивированного решения суда (принятия решения суда в окончательной форме), и оканчивается согласно статье 108 ГПК РФ в соответствующее число следующего месяца.

Если составление мотивированного решения суда отложено на определенный срок, который в силу статьи 199 ГПК РФ не должен превышать пять дней со дня окончания разбирательства дела, судья - председательствующий при объявлении резолютивной части решения суда в силу положений части 2 статьи 193 ГПК РФ разъясняет лицам, участвующим в деле, их представителям, когда они могут ознакомиться с мотивированным решением суда, что на основании пункта 13 части 2 статьи 229 ГПК РФ должно быть отражено в протоколе судебного заседания.

Как усматривается из протокола судебного заседания, при оглашении резолютивной части решения суда лицам, участвующим в деле, было разъяснено, что мотивированное решение будет изготовлено 03.08.2015 г.

Мотивированное решение также содержит указания о том, что в окончательной форме решение суда изготовлено 3.08.2015 г.

Последним днем срока апелляционного обжалования является 03.09.2015 г.

Согласно материалам дела в судебном заседании истцы не присутствовали. В их адрес судом направлена копия решения суда 07.08.2015 г.

В материалах дела имеется почтовый конверт, в котором поступила апелляционная жалоба, с единым идентификационным номером.

Согласно штемпелю конверт отправлен 04.09.2015 г.

Между тем, по сведениям, размещенным на официальном сайте Почты России "Отслеживание почтовых отправлений" в сети Интернет, о принятии от К. заказного письма с этим же единым идентификационным номером, установлено, что оно принято почтовым отделением 03.09.2015 г., что также подтверждается квитанцией по оплате почтовой корреспонденции.

Таким образом, апелляционная жалоба была подана представителем истцов К. 03.09.2015 г., то есть в пределах установленного законом срока.

При таких обстоятельствах срок на подачу апелляционной жалобы соблюден.

Признание торгов несостоявшимися основанием приостановления исполнительного производства не является.

Решением Октябрьского районного суда города Белгорода от 31 мая 2012 года обращено взыскание по договору об ипотеке зданий на принадлежащее Л. нежилое здание площадью 3149 кв. м. в пользу ОАО Банк ВТБ. Начальная продажная стоимость имущества определена в 91.851.877,23 руб. Данное решение вступило в законную силу. Судебным приставом-исполнителем на основании исполнительного листа, выданного Октябрьским районным судом 16 октября 2012 года, возбуждено исполнительное производство, в ходе которого предмет залога передан на торги. Первые торги признаны несостоявшимися по причине отсутствия заявок. Цена продаваемого имущества снижена на 15%. ОАО Банк ВТБ обратился в Октябрьский районный суд с заявлением об установлении начальной продажной цены указанного выше нежилого здания в размере 44.382.400 рублей. В обоснование заявления взыскатель сослался на положения ст. 203, 434 ГПК РФ, указал, что рыночная цена заложенного имущества значительно отличается от его оценки, произведенной сторонами в договоре залога.

Определением суда от 09 июня 2014 года заявление признано обоснованным и удовлетворено. Суд изменил начальную продажную стоимость нежилого здания площадью 3149 кв. м., расположенного по адресу: Белгородская область, г. Белгород, ул. Сумская, д. 168, установив ее равной 44.445.600 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 16 сентября 2014 года данное определение оставлено без изменения. 23 марта 2015 года ОАО Банк ВТБ вновь обратился в Октябрьский районный суд с заявлением об установлении начальной продажной цены указанного выше нежилого здания в размере 25.144.000 рублей. В обоснование своего заявления указало, что в период с 25 декабря 2014 года по 19 января 2015 года заявок на участие в торгах не поступило. Торги признаны несостоявшимися. По мнению заявителя, цена указанного нежилого здания, установленная определением от 09 июня 2014 года, не соответствует рыночной стоимости этого имущества, за которую это помещение может быть продано на торгах.

Определением суда от 14 апреля 2015 года по делу назначена оценочная экспертиза, на разрешение которой поставлен вопрос о рыночной стоимости нежилого здания площадью 3149 кв. м. Одновременно приостановлено исполнительное производство в части обращения взыскания на указанное здание.

Определение отменено в апелляционном порядке.

В силу ст. 39 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ, исполнительное производство подлежит приостановлению судом полностью или частично в случае оспаривания результатов оценки арестованного имущества.

Из п. 8 ст. 85 Федерального закона "Об исполнительном производстве" вытекает обязанность судебного пристава-исполнителя производить переоценку имущества, если с даты последней оценки прошло более 6 месяцев.

При этом исполнительное производство при оспаривании результатов оценки подлежит обязательному приостановлению по правилам ст. 39 ФЗ "Об исполнительном производстве", приведённой выше.

Из обстоятельств настоящего гражданского дела видно, что взыскатель, настаивая на иной оценке имущества, на которое обращено взыскание, не приводит доводов о том, что с даты последней оценки прошло более 6 месяцев. Он настаивает на установлении новой оценки этого имущества в связи с тем, что не состоялись торги по продаже этого имущества.

Однако признание торгов несостоявшимися основанием к приостановлению исполнительного производства не является.

Выводы определения в этой части не основаны на законе.

При разрешении вопроса о процессуальном правопреемстве для заемщика (должника по исполнительному производству) не может быть существенной личность взыскателя.

Решением Губкинского районного суда от 25 сентября 2013 года с Д. в пользу ОАО "Сбербанк России" взыскана задолженность по кредитному договору.

Постановлением судебного пристава-исполнителя возбуждено исполнительное производство.

28 ноября 2013 года ОАО "Сбербанк России" и ОАО "Первое коллекторское бюро" заключен договор уступки права (требования), по которому Банк передал ОАО "Первое коллекторское бюро" свое право требования по возврату суммы кредита, уплате процентов и другие, связанные с этим права. Передача прав осуществляется в соответствии с условиями договора путем подписания сторонами реестра должников, в котором была указана и Д.

ОАО "Первое коллекторское бюро" обратилось в суд с заявлением о замене стороны в исполнительном производстве, указав его в качестве взыскателя.

Определением суда в удовлетворении заявления отказано.

Определение отменено в апелляционном порядке.

Разрешая заявление о замене стороны в исполнительном производстве, суд первой инстанции исходил из положений пункта 2 статьи 388 Гражданского кодекса РФ, согласно которому не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Указал на то, что сторонами по кредитному договору являются кредитор (банк) и заемщик, при этом, поскольку банковская деятельность подлежит лицензированию, а кредитные отношения особо урегулированы банковским законодательством, то личность кредитора имеет существенное значение для заемщика. Учел, что ОАО "Первое коллекторское бюро" не представило доказательств наличия у него банковской лицензии.

С данными выводами суда первой инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Существенным является факт заключения между ОАО "Первое коллекторское бюро" и ОАО "Сбербанк России" договора уступки прав (требований) на стадии исполнительного производства, то есть когда вступившим в законную силу судебным решением кредитный договор между кредитором и заемщиком расторгнут, а задолженность, возникшая у заемщика в связи с неисполнением им обязательств по кредитному договору, была в полном объеме взыскана в пользу банка в судебном порядке.

В связи с этим при разрешении вопроса о процессуальном правопреемстве для заемщика (должника по исполнительному производству) не может быть существенной личность взыскателя, поскольку на стадии исполнительного производства исключается оказание ОАО "Первое коллекторское бюро" Д. банковских услуг, подлежащих лицензированию.

В соответствии со статьей 44 Гражданского процессуального кодекса РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 382 Гражданского кодекса РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

К заявителю перешли права ОАО "Сбербанк России", установленные вступившим в законную силу судебным решением, исполнение которого производится в порядке, определенном Гражданским процессуальным кодексом РФ и положениями Федерального закона "Об исполнительном производстве", которые не предусматривают ограничение прав взыскателя заключить договор уступки права требования с любым третьим лицом.

Таким образом, право на замену стороны в исполнительном производстве на правопреемника предусмотрено законом и в отсутствие законодательных или договорных ограничений может быть реализовано, в том числе, и в рамках исполнительного производства по взысканию с Д. суммы долга, установленной решением суда.

С учетом изложенного не могут быть применены при рассмотрении заявления ОАО "Первое коллекторское бюро" о замене стороны в исполнительном производстве разъяснения, данные в пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей".

Вопрос-ответ

Вопрос: является факт наличия у гражданина-должника жилого помещения, являющегося для него и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания, препятствием обращению взыскания на него, если оно обременено ипотекой в обеспечение возврата денежных средств по договору займа, не связанного с предоставлением юридическим лицом денежных средств на приобретение или строительство любых жилых помещений, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных аналогичных кредита или займа, и как в этом случае обеспечиваются жилищные права членов семьи прежнего собственника?

Ответ: Как предусмотрено абзацем 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса РФ, взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание;

Из пунктов 1 и 2 статьи 6, пункта 1 статьи 50 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)") следует, что залогодержатель вправе обратить взыскание на квартиру, заложенную по договору об ипотеке, для удовлетворения за счет этой квартиры требований, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обеспеченного ипотекой обязательства, причем независимо от того, на какие цели предоставлен заем (кредит); сам по себе факт наличия у гражданина-должника жилого помещения, являющегося для него и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания, не препятствует обращению взыскания на него, если оно обременено ипотекой.

Согласно статье 292 ГК РФ члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем ему жилом помещении, имеют право пользования этим помещением на условиях, предусмотренных жилищным законодательством.

При этом переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Тем не менее, при разрешении соответствующих споров следует иметь в виду, что обращение взыскания на заложенные жилой дом или квартиру и реализация этого имущества, являются основанием для прекращения права пользования ими любых лиц, проживающих в них, при условии, если такие жилые помещения были заложены по ипотеке в обеспечение возврата денежных средств, предоставленных юридическим лицом на приобретение или строительство любых жилых помещений, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных аналогичных кредита или займа (ч. 1 статьи 78 Закона об ипотеке).