Обзор апелляционной и кассационной практики по уголовным делам Белгородского областного суда за 2019 год

Целью обзора является выявление нарушений закона, допускаемых судьями, и выработка рекомендаций, которые позволили бы избежать ошибок при разрешении уголовных дел и материалов в будущем.

Обратимся к статистике.

В 2019 году судебной коллегией по уголовным делам областного суда в апелляционном порядке пересмотрено 1681 решение районных и городских судов в отношении 1754 лиц.

Из названного количества пересмотренных решений обжаловано 654 приговора в отношении 715 лиц, из них в отношении 632 лиц (88,4%) - приговоры оставлены без изменения, в отношении 60 лиц (8,4%) - изменены, в отношении 23 лиц (3,2%) - отменены.

Отменены и изменены приговоры по основаниям:

1) несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела (ст. 389.16 УПК РФ) - в отношении 11 лиц (13,2%);

2) существенных нарушений уголовно-процессуального закона (ст. 389.17 УПК РФ) - в отношении 16 лиц (19,3%);

3) несправедливости приговора (ч. 2 ст. 389.15 УПК РФ) - в отношении 19 лиц (22,9%);

4) неправильного применения уголовного закона (ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ) - в отношении 37 лиц (44,6%).

Из 1027 обжалованных постановлений, вынесенных на стадии судебного производства, в порядке судебного контроля и исполнения судебных решений, оставлено без изменения - 863 (84%), отменено - 143 (13,9%), изменено - 21 (2,1%).

За исследуемый период президиумом областного суда рассмотрено 515 жалоб и представлений.

Пересмотрено в президиуме судебных решений в отношении 86 лиц, из которых изменены в отношении 57 лиц, отменены в отношении 29 лиц.

В целом, как показал анализ апелляционной и кассационной практики, судьи правильно понимают и применяют положения закона, разъяснения вышестоящих судебных инстанций. Однако полностью избежать нарушений требований законодательства не удается. Ниже приведены наиболее распространенные из них.

Основаниями к отмене или изменению судебных решений послужили:

I. Нарушения уголовно-процессуального закона

Приговором Прохоровского районного суда Белгородской области от 21 марта 2019 года осуждены М., А., С. и А.

Апелляционная инстанция приговор изменила по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями закона при новом рассмотрении дела после отмены приговора в связи с нарушениями, не связанными с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Суд первой инстанции нарушил вышеуказанные требования уголовно-процессуального закона, усилив М. наказание в сравнении с наказанием по приговору от 9 марта 2017 года, при отмене которого вопрос об ухудшении положения осужденного не ставился.

Апелляционной инстанцией допущенное нарушение устранено, наказание М. снижено до пределов, указанных в приговоре от 9 марта 2017 года.

Приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 20 февраля 2019 года осужден Г.

Апелляционная инстанция данный приговор отменила в связи с нарушением судом первой инстанции требований закона, изложенных в статьях 303, 304, 307, 310 УПК РФ, а именно, приговор в отношении Г. был оглашен частично, не были отражены дата и место рождения осужденного, а также его место жительства и регистрации, род занятий, отсутствовали ссылки на прежние судимости, описание преступных деяний, признанных судом доказанными, не приведены доказательства виновности осужденного. Кроме того, оценка доказательств и выводы суда о доказанности вины оглашены выборочно, а указания на наличие смягчающих и отягчающих обстоятельств вовсе отсутствовали, равно как и мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания.

Приговором Свердловского районного суда г. Белгорода от 23 сентября 2019 года У. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления, в связи с вынесением в его отношении оправдательного вердикта коллегией присяжных заседателей.

Апелляционная инстанция приговор отменила по следующим основаниям.

Отказ районного суда в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя в части оглашения показаний свидетелей суд апелляционной инстанции признал необоснованным, поскольку имелись существенные противоречия между показаниям, данными на предварительном следствии и в судебном заседании.

Также были допущены нарушения в части требований, относящихся к заполнению присяжными заседателями вопросного листа.

В силу ч.ч. 1, 3, 9 ст. 343 УПК РФ в вопросном листе по каждому вопросу должно быть указано, принято решение единодушно либо путем голосования, с указанием его результатов.

Как следует из вердикта, указанные сведения в ответе на вопрос N 1 отсутствуют, в нем содержится лишь ответ: "Да, доказано", нет сведений о том, принято ли это решение единодушно и не приведены результаты голосования, несмотря на то, что вердикт был вынесен по прошествии 3 часов.

Кроме того, согласно ч. 7 ст. 343 УПК РФ ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы должны представлять собой утверждение или отрицание с обязательным пояснительным словом или словосочетанием, раскрывающим или уточняющим смысл ответа ("Да, виновен", "Нет, невиновен" и т.п.). Ответы присяжных заседателей на вопросы N 2, 3, 4 и 5 в вопросном листе отсутствуют.

Суд апелляционной инстанции посчитал, что ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона уголовное дело подлежит направлению на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства, в ходе которого необходимо выполнить требования процессуального закона и создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела.

Приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 5 июня 2019 года Б. осужден по ст. 264.1 УК РФ к 250 часам обязательных работ с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года.

В апелляционном порядке приговор не обжаловался. Президиум указанный приговор отменил, направив дело на новое судебное рассмотрение ввиду следующего.

Из материалов уголовного дела следует, что Б. в ходе досудебного производства полностью признал свою вину в содеянном, ходатайствовал об особом порядке принятия судебного решения.

Согласно протоколу судебного заседания Б. не являлся по вызовам суда 4 раза.

Дважды подсудимый был подвергнут приводам, однако они не были исполнены. 5 июня 2019 года от Б. поступило заявление, в котором он просил рассмотреть уголовное дело без его участия. Суд удовлетворил заявленное ходатайство и, как следует из описательно-мотивировочной части приговора, постановил приговор в отношении Б. в особом порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ, в его отсутствие.

Суд кассационной инстанции посчитал, что рассмотрение судом уголовного дела по правилам главы 40 УПК РФ без участия подсудимого недопустимо и привело к существенному нарушению его прав, принципа состязательности и равноправия сторон.

Необеспечение защитником осужденного послужило основанием к отмене судебного решения по делу в отношении К., осужденного по ст. 264.1 УК РФ приговором мирового судьи г. Старый Оскол Белгородской области от 22 августа 2018 года, который оставлен без изменения апелляционным постановлением Старооскольского городского суда Белгородской области от 24 сентября 2018 года.

Президиум Белгородского областного суда отменил апелляционное постановление, передав дело в апелляционную инстанцию на новое рассмотрение, в связи с тем, что защитник осужденного, участвовавший по соглашению в суде первой инстанции, судом второй инстанции не уведомлялся и не извещался о месте, дате и времени рассмотрения жалобы осужденного. Кроме того, осужденному не был назначен защитник в порядке, предусмотренном ст.ст. 50 - 51 УПК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 316 УПК РФ судебное заседание с применением особого порядка судебного разбирательства проводится исключительно с обязательным участием подсудимого и его защитника.

Нельзя не отметить довольно редкий случай возобновления производства по уголовному делу в отношении С. в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушения требований п. 1 и п.п. "с" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, выразившегося в следующем.

В судебном заседании 5 сентября 2012 года при пересмотре приговора в кассационном порядке С. сделал устное заявление об отказе от услуг адвоката, в связи с чем дело было рассмотрено без участия защитника осужденного.

Вместе с тем, в постановлении от 27 февраля 2018 года по делу "Ш. и другие (S. and Others) против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека указал, что суды обязаны обеспечивать обвиняемому по уголовному делу эффективную защиту. Данное обязательство предполагает активный подход со стороны национальных судов и не может не исполняться в связи с тем, что обвиняемый (осужденный) не ходатайствовал о назначении адвоката, перерыве в разбирательстве, а также в случае "устного отказа" от права на адвоката, как в ситуации с С. В противном случае обвиняемый (осужденный) фактически лишался бы возможности воспользоваться эффективной юридической помощью, что противоречило бы принципу справедливого судебного разбирательства.

Европейский Суд по правам человека допускает проведение судебного заседания в отсутствие защитника только в случае письменного отказа от его услуг.

При новом рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции указанное нарушение устранено, С. был назначен защитник из числа адвокатов адвокатской палаты Белгородской области, который представлял его интересы в судебном заседании - 6 февраля 2019 года.

II. Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела

Приговором Старооскольского районного суда Белгородской области от 2 апреля 2019 года Б. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 112 УК РФ, в связи с отсутствием в его деянии состава преступления.

Суд апелляционной инстанции отменил оправдательный приговор, приведя следующие мотивы принятого решения.

Б. обвинялся в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью Л., не опасного для жизни человека, и не повлекшего последствий, указанных в статье 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Устанавливая обстоятельства причинения Л. телесных повреждений, суд первой инстанции, основываясь лишь на показаниях оправданного Б., участкового уполномоченного полиции П. и супруги последнего, пришел к выводу, что инициатором конфликта явился потерпевший, находившийся в состоянии алкогольного опьянения.

Вместе с тем, в приговоре судом не высказано суждений относительно заинтересованности свидетеля - участкового уполномоченного полиции П., в отношении которого возбуждено уголовное дело по подозрению в халатности, выразившейся в непринятии мер по пресечению противоправной деятельности Б., не дано должной оценки показаниям потерпевшего, который говорил о том, что изначально опасался участкового полиции П., который приблизился к нему с топором в руках, однако Б. выхватил топор из рук участкового, после чего со словами "хватит с ним разговаривать" нанес топором удар по левой ступне потерпевшего. Л. настаивал на том, что указанные события произошли на его участке. Однако, установив иное место причинения потерпевшему телесных повреждений - территорию участка оправданного Б., суд первой инстанции не привел в приговоре мотивов, по которым признал недостоверными показания потерпевшего, свидетелей о наличии крови на ступеньках, ведущих к дому Л.

Суд первой инстанции не мотивировал, почему отверг показания медицинских работников, которые говорили об адекватности поведения потерпевшего, рассказавшего им, что телесное повреждение причинил ему в ходе конфликта сосед Б., с которым у потерпевшего сложились неприязненные отношения в связи со спором о границах их дачных участков, при этом инициатором конфликтов всегда выступал Б.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции принял верное решение о передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Не соответствующим фактическим обстоятельствам дела суд апелляционной инстанции признал выводы Старооскольского городского суда по уголовному делу в отношении М., осужденного по п. "з" ч. 2 ст. 112 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев с отбыванием в колонии-поселении за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью потерпевшего П., не опасного для его жизни и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья потерпевшего, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Суд первой инстанции не обратил внимание на содержащиеся в материалах дела приговор мирового судьи г. Старый Оскол от 29 декабря 2018 года, которым П. признан виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью М., повлекшего кратковременное расстройство его здоровья, и апелляционное постановление от 18 февраля 2019 год, которые касаются тех же фактических обстоятельств конфликта между М. и П.; как следствие, не учтены установленные мировым судьей обстоятельства о том, что причинение М. П. средней тяжести вреда здоровью было связано с агрессивными действиями самого П.

Кроме того, суд необоснованно отказал в ходатайстве стороны защиты о допросе в судебном заседании экспертов, проводивших комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, выводы которой в части степени тяжести причиненных телесных повреждений П. противоречат результатам первичной и дополнительной судебно-медицинских экспертиз.

По решению суда апелляционной инстанции уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Поверхностный подход к разрешению уголовного дела в отношении К. привел к отмене оправдательного приговора Октябрьского районного суда г. Белгорода от 20 ноября 2018 года по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного ст. 196 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, с признанием за оправданным права на реабилитацию.

К. обвинялся в преднамеренном банкротстве ООО "данные изъяты", повлекшем его неспособность погасить задолженность по обязательным платежам перед государством на сумму более 6000000 рублей, а также перед ООО "данные изъяты" на сумму более 60000000 рублей, в связи с неисполнением взятых на себя обязательств по договору строительного подряда.

Оправдывая К. по предъявленному обвинению, суд не учел ряд важных моментов. Так, в судебном заседании судов первой и апелляционной инстанций К. не смог объяснить, на какие цели и в каком объеме Обществом "данные изъяты", директором которого он является, израсходован неотработанный аванс, перечисленный ему ООО "данные изъяты" на основании договора строительного подряда, который осужденный изначально не намеревался использовать для строительных работ, поскольку знал, что внеочередное общее собрание участников ООО "данные изъяты" одобрило выход из его состава ЗАО "данные изъяты" и выплату последнему стоимости доли уставного капитала имуществом, в том числе, непосредственно участвующим в строительстве.

Суд апелляционной инстанции обратил внимание на то, что вывод суда об оправдании К. в преднамеренном банкротстве является поверхностным, а, принимая на веру показания оправданного и свидетелей стороны защиты, суд первой инстанции не учел, что все они являлись подчиненными К. и получили очевидную выгоду от выхода из состава участников ООО "данные изъяты" подконтрольной ему организации ЗАО "данные изъяты", которой была передана часть имущества, возглавляемого К. Общества.

Учитывая изложенное апелляционной инстанцией оправдательный приговор в отношении К. отменен, уголовное дело направлено на новое рассмотрение, в ином составе.

Приговором Старооскольского городского суда Белгородской области от 31 октября 2019 года Х. осужден по п. "в" ч. 2 ст. 163 (2 преступления), п.п. "а, в" ч. 2 ст. 163, ч. 1 ст. 163 УК РФ, Г. по п.п. "а, в" ч. 2 ст. 163 УК РФ.

Судом апелляционной инстанции по данному делу выявлены следующие нарушения.

Изложенные в приговоре выводы суда о фактических обстоятельствах совершения осужденными преступления, предусмотренного п.п. "а, в" ч. 2 ст. 163 УК РФ, не соответствуют данным, установленным в ходе предварительного следствия, в частности, существенным образом изменено описание действий осужденных, отсутствует часть обвинения, с которым осужденные согласились, а именно о вступлении ими в предварительный сговор на вымогательство денежных средств у потерпевшего К. Суд первой инстанции изменил фактические обстоятельства совершения преступления Х., исключив нанесение им удара ногой потерпевшему, а также полностью исключил из обвинения Г. нанесение им 2-х ударов потерпевшему. При этом суждений о причинах изменения объема обвинения не приведено.

Г. был признан виновным в угрозах применения насилия в будущем, а также в осуществлении совместно с Х. звонков потерпевшему с целью вымогательства денежных средств, то есть в совершении действий, которые ему следствием не вменялись.

Таким образом, выводы суда в приговоре, постановленном в особом порядке судопроизводства, об обстоятельствах совершения подсудимыми преступления в отношении К., противоречат фактическим обстоятельствам дела, указанным в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении.

В результате судом апелляционной инстанции отменен приговор в части осуждения Х. и Г. за вымогательство в отношении потерпевшего К., материалы дела направлены на новое рассмотрение.

Приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 16 мая 2019 года М. осужден по ч. 1 ст. 199 УК РФ и на основании ч. 8 ст. 302 УПК РФ освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования; К. и П. оправданы по обвинению, предусмотренному п. "а" ч. 2 ст. 199 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Суд апелляционной инстанции не согласился с вынесенным решением.

Оправдывая К. и П. по предъявленному обвинению, суд в приговоре указал, что стороной обвинения не добыто, а суду в ходе разбирательства не представлено бесспорных доказательств, непротиворечиво свидетельствующих об их совместном с М. уклонении от уплаты налогов.

Однако, суд первой инстанции не изложил обстоятельства дела, установленные в связи с оправданием К. и П. вопреки требованиям п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, как и не указал доказательства стороны обвинения, а также не привел анализ показаний свидетелей, изменивших их в судебном заседании.

В результате суд апелляционной инстанции ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, отменил приговор, направил уголовное дело на новое судебное разбирательство.

III. Неправильное применение уголовного закона

К сожалению, сохраняется негативная тенденция несоблюдения судами области положений ст. 47 УК РФ, регулирующей порядок назначения дополнительного наказания.

Приговором Старооскольского городского суда Белгородской области от 17 января 2019 года М. осуждена по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы сроком на 7 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы сроком на 1 год.

Судом апелляционной инстанции приговор изменен частично, исключено дополнительное наказание в связи с тем, что суд первой инстанции не вправе был применять к осужденной ограничение свободы, поскольку М. является лицом без гражданства, не имеет постоянного места проживания на территории Российской Федерации.

Приговором Алексеевского районного суда Белгородской области от 6 ноября 2019 года Ш. осужден по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ на 1 год в ИК строгого режима с ограничением свободы на срок 6 месяцев с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением ТС на срок 2 года 1 месяц 3 дня.

Приговор изменен в части назначения дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Приговором Ш. осужден, в том числе к дополнительному наказанию в виде ограничения свободы, на осужденного были возложены ограничения, в числе прочего, не выезжать за пределы Алексеевского городского округа Белгородской области.

Судом апелляционной инстанции исключено указание о конкретном муниципальном образовании, за пределы которого осужденному запрещено выезжать, возложено ограничение на выезд за пределы муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, поскольку наименование муниципального образования определяется той уголовно-исполнительной инспекцией, в которой осужденный должен встать на учет в соответствии с предписанием, полученным при освобождении из учреждения, в котором он отбывал лишение свободы.

По-прежнему, поводом для вмешательства в судебные решения служит невнимательность судей при определении режима исправительного учреждения и зачете наказания.

Приговором Грайворонского районного суда Белгородской области от 28 марта 2019 года Ю. осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 322 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев в ИК строгого режима.

Апелляционная инстанция приговор изменила, указав, что суд первой инстанции незаконно назначил осужденному для отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.

Из материалов дела следовало, что 25 июня 2014 года Ю. был осужден по ч. 3 ст. 291 УК РФ к штрафу, наказание исполнено.

Суд, верно установив, что в действиях осужденного имеется рецидив преступлений, поскольку он совершил умышленное преступление средней тяжести, не обратил внимание на то, что Ю. является лицом, ранее не отбывавшим наказание в виде лишения свободы, в связи с чем ему надлежало назначить отбывание наказания в колонии-поселении в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Апелляционным постановлением осужденному изменен вид исправительного учреждения на колонию-поселение, а также произведен зачет периода содержания под стражей со дня избрания меры пресечения в виде заключения под стражу до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за два дня отбывания наказания в колонии-поселении.

Приговором Шебекинского районного суда Белгородской области от 24 декабря 2018 года Т. осужден по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 месяцев в ИК общего режима.

Суд апелляционной инстанции установил, что в нарушение Федерального закона N 186-ФЗ суд первой инстанции не произвел зачет времени содержания осужденного под стражей.

Т. избранная мера пресечения в виде заключения под стражу на стадии предварительного следствия по делу приговором суда оставлена без изменения, наказание в виде лишения свободы определено отбывать в ИК общего режима.

Это время содержания под стражей до вступления приговора в законную силу подлежало зачету из расчета один день за полтора дня отбытия наказания в ИК общего режима в силу положений, предусмотренных п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Апелляционным постановлением данное нарушение было устранено.

Постановлением президиума от 11 апреля 2019 года изменено апелляционное определение от 14 января 2019 года по уголовному делу в отношении У., осужденного по ч. 3 ст. 159, п. "з" ч. 2 ст. 112 УК РФ, по следующим основаниям.

При пересмотре приговора суд апелляционной инстанции исключил из него указание о применении ст. 64 УК РФ при назначении наказания по п. "з" ч. 2 ст. 112 УК РФ, определив У. по совокупности преступлений окончательно наказание в виде лишения свободы сроком на два года со штрафом в размере 200000 рублей с отбыванием наказания в ИК общего режима.

Вместе с тем, У. не судим, осужден к лишению свободы за совершение преступления средней тяжести и к штрафу за тяжкое преступление. Назначая осужденному отбывание наказания в исправительной колонии общего режима, суд апелляционной инстанции в нарушение требований закона не мотивировал свое решение.

Кроме того, при сложении наказаний по совокупности преступлений в нарушение положений ч. 2 ст. 71 УК РФ суд не указал о самостоятельном исполнении наказания в виде штрафа.

При таких обстоятельствах президиум изменил апелляционное определение в части назначенного вида исправительного учреждения с исправительной колонии общего режима на колонию-поселение, а также дополнил резолютивную часть апелляционного определения указанием на то, что в соответствии с ч. 2 ст. 71 УК РФ наказание в виде штрафа следует исполнять самостоятельно.

Приговором мирового судьи Грайворонского района Белгородской области от 7 августа 2019 года Л. осужден по ч. 1 ст. 139 УК РФ, с применением положений ст. 70 УК РФ, к наказанию в виде обязательных работ на срок 320 часов.

В апелляционном порядке приговор не пересматривался.

Постановлением от 07.11.2019 Президиума Белгородского областного суда приговор в отношении Л. отменен. Дело направлено на новое рассмотрение, в связи с тем, что на момент совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 139 УК РФ, Л. имел непогашенную судимость, в том числе за умышленное тяжкое преступление, которая образует рецидив преступлений.

Указанное обстоятельство не было признано судом как отягчающее обстоятельство и не учтено при назначении Л. наказания.

IV. Несправедливость приговора

Приговором Алексеевского районного суда Белгородской области от 20 марта 2019 года И. признан виновным в совершении грабежа, то есть отрытого хищения чужого имущества, совершенного с незаконным проникновением в жилище.

Наказание И. назначено по п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием в ИК общего режима.

Апелляционная инстанция приговор изменила, указав следующее.

Согласно материалам дела, в ходе предварительного расследования И. рассказал о судьбе похищенных денег, благодаря чему они были обнаружены и возвращены потерпевшему.

В связи с чем, апелляционный суд признал активное способствование розыску похищенного имущества смягчающим обстоятельством.

Кроме того, после постановления приговора были получены сведения из ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области о том, что И. имеет тяжкое заболевание - "данные изъяты", что также признано смягчающим наказание обстоятельством.

Учитывая это, суд апелляционной инстанции смягчил осужденному наказание до 2 лет лишения свободы.

Приговором Борисовского районного суда Белгородской области от 29 августа 2019 года Ш. осуждена по ч. 1 ст. 318, ст. 319 УК РФ; с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ - к лишению свободы на 1 год 1 месяц с отбыванием в колонии-поселении.

Ш. признана виновной в публичном оскорблении представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей, а также в применении насилия, не опасного для жизни и здоровья в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Апелляционная инстанция изменила приговор в связи с несправедливостью назначенного наказания.

Ш. по месту работы характеризуется положительно, как грамотный и ответственный работник, обладающий ценными деловыми качествами. За высокие трудовые достижения неоднократно отмечена благодарностями, наградой, не судима, не привлекалась к административной ответственности, положительно характеризуется по месту жительства администрацией городского поселения и участковым уполномоченным. Обстоятельством, смягчающим наказание Ш., суд признал состояние ее здоровья ввиду наличия ряда заболеваний. Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

Учитывая все эти обстоятельства, а также характер и степень общественной опасности преступлений, апелляционная инстанция приговор в отношении Ш. изменила, назначив ей условное наказание с применением ст. 73 УК РФ.

Приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 16 ноября 2018 года, оставленным без изменения апелляционным постановлением, Ф. признан виновным в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в значительном размере и совершении кражи, с причинением значительного ущерба гражданину.

Наказание Ф. назначено по ч. 1 ст. 228 УК РФ, п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ в виде 2 лет лишения свободы в ИК строгого режима.

Президиум посчитал необходимым изменить принятые по делу решения, посчитав, что суд первой инстанции, указав на необходимость применения положения ч. 3 ст. 68 УК РФ, установив по делу смягчающие (раскаяние в содеянном, признание вины, активное способствование раскрытию, расследованию преступлений, добровольное возмещение имущественного ущерба, причиненного протерпевшей в результате совершения преступления, наличие у виновного заболеваний и несовершеннолетнего ребенка) и отягчающее (рецидив преступлений) наказание обстоятельства, фактически правила указанной нормы не применил, поскольку по ч. 1 ст. 228 УК РФ Ф. было назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год (ровно 1/3 от 3 лет, определенных санкцией статьи), тогда как по правилам ч. 3 ст. 68 УК РФ это наказание должно было быть менее 1 года.

При проверке законности приговора апелляционная инстанция данное нарушение не устранила.

Президиум приговор и апелляционное постановление изменил и смягчил назначенное Ф. наказание.

Приговором Волоконовского районного суда от 16 октября 2017 года Г. осужден по ст.ст. 158 ч. 2 п.п. "б, в", 158 ч. 2 п. "б" УК РФ с применением ст.ст. 69 ч. 2, 70 УК РФ к лишению свободы на 2 года 6 месяцев в ИК строгого режима, с ограничением свободы на 1 год 2 месяца.

В апелляционном порядке приговор не обжаловался.

Кассационная инстанция изменила приговор в связи с несправедливостью назначенного Г. наказания.

Из материалов уголовного дела следует, что в период следствия осужденный Г. в счет причиненного потерпевшему К. имущественного ущерба выплатил ему 25000 рублей, о чем в деле имеется расписка потерпевшего о получении денежных средств и отсутствии претензий материального характера к Г., что К. подтвердил и в ходе допроса.

Согласно протоколу судебного заседания государственный обвинитель и адвокат осужденного, высказывая мнение о мере наказания в прениях сторон, также просили признать указанное обстоятельство смягчающим на основании ст. 61 ч. 1 п. "к".

Суд при постановлении приговора и назначении Г. наказания данный факт не учел, в связи с чем приговор в отношении Г. кассационной инстанцией изменен, смягчающим обстоятельством признано добровольное возмещение имущественного ущерба, наказание смягчено.

На протяжении ряда лет судами допускаются нарушения закона при рассмотрении материалов в порядке ст.ст. 397, 399 УПК РФ, по ходатайствам осужденных об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, о снятии судимости и о замене неотбытой части наказания более мягким видом.

Постановлением Валуйского районного суда Белгородской области от 24 апреля 2019 года оставлено без удовлетворения ходатайство А. (осужденного по п.п. "б, в" ч. 2 ст. 241, ч. 3 ст. 240, п.п. "г, д" ч. 2 ст. 127, п. "в" ч. 3 ст. 127.1, ч. 3 ст. 127 УК РФ) об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Апелляционная инстанция с таким решением не согласилась.

Отказывая в удовлетворении ходатайства осужденного, суд первой инстанции сослался в своем решении на отрицательное поведение осужденного на протяжении большей части отбывания срока наказания, при этом указав, что положительная направленность в поведении у А. наблюдалась лишь незадолго до его обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от наказания; имеются исполнительные документы, по которым производятся удержания. Однако материальных претензий со стороны потерпевших к осужденному не предъявлялось, он получил 1 взыскание до начала отбывания наказания в исправительной колонии, которое на момент рассмотрения ходатайства было погашено, нарушений установленного порядка отбывания впоследствии не допускал, заработал 4 поощрения; претензий к нему у администрации колонии не имелось, отмечено стремление А. встать на путь исправления, намерение вернуться в семью, трудоустроиться и вести законопослушный образ жизни. Кроме того, в материалах личного дела отсутствовали исполнительные листы, на которые сослался суд первой инстанции.

Апелляционная инстанция пришла к выводу о необходимости отмены судебного решения и удовлетворения ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении.

Постановлением Свердловского районного суда г. Белгорода от 20 июня 2019 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного Б. о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания.

Апелляционная инстанция с указанным решением не согласилась по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении ходатайства осужденного, суд сослался на п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 8 от 21.04.2009 г. "О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены не отбытой части наказания более мягким видом наказания", согласно которому, при рассмотрении судом подобных ходатайств в отношении иностранного гражданина, не имеющего постоянного места жительства на территории РФ, подлежат также оценке данные о наличии достигнутого соглашения о передаче осужденного на условиях, предусмотренных международным договором РФ для осуществления контроля за поведением осужденного и возможности возложения на него дополнительных обязанностей, подлежащих исполнению на территории иностранного государства".

Суду такого соглашения представлено не было, согласно исследованным материалам, Б. является гражданином Молдовы.

Администрацией учреждения сделан вывод о том, что осужденный характеризуется положительно и замена неотбытой части наказания более мягким видом, а именно принудительными работами, целесообразна. Таким образом, апелляционный суд пришел к выводу, что отказ суда осужденному Б. при указанных обстоятельствах в замене наказания более мягким видом со ссылкой лишь на его иностранное гражданство, является необоснованным.

Постановление отменено, а материал по ходатайству направлен на новое судебное рассмотрение в тот же суд.

Постановлением Валуйского районного суда Белгородской области от 2 июля 2019 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного К. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Апелляционная инстанция, не согласившись с таким судебным решением, постановление отменила. Ходатайство осужденного об условно-досрочном освобождении удовлетворила.

Основанием отказа в удовлетворении ходатайства осужденного явилась нестабильность поведения осужденного.

При этом судом первой инстанции установлено, что К. работает в ИК, с 2017 года ему повысили квалификационный разряд, обучался по специальности мельник, участвует в общественных мероприятиях, положительно реагирует на воспитательные мероприятия, не допускает конфликтных ситуаций с сотрудниками администрации колонии, поддерживает связь с родственниками, состоял на профучете как лицо, склонное к побегу, с которого снят в 2017 году, признает вину, с мая 2019 года содержится в облегченных условиях. К. получил 3 взыскания, погашенные к настоящему моменту, и лишь в период нахождения в СИЗО; заработал 10 поощрений за добросовестное отношение к труду и хорошее поведение, что свидетельствует о положительном поведении осужденного и о том, что он встал на путь исправления.

Поэтому обстоятельство, послужившее отказом в условно-досрочном освобождении - нестабильное поведение осужденного, апелляционный суд признал несоответствующим фактическим обстоятельствам, установленным в ходе судебного заседания.

Постановлением Свердловского районного суда г. Белгорода от 27 марта 2018 года Б., осужденному 4 октября 2017 года по ч. 1 ст. 166 УК РФ к 1 году лишения свободы, неотбытая часть наказания, составляющая 6 месяцев 4 дня на день принятия решения, на основании ст. 80 УК РФ заменена исправительными работами на срок 2 года с удержанием 10% заработка в доход государства. В апелляционном порядке постановление не пересматривалось.

Постановлением Президиума Белгородского областного суда от 7 ноября 2019 года судебное решение изменено, поскольку районный суд, заменяя Б. неотбытую часть наказания, которая на момент принятия решения составляла 6 месяцев 4 дня лишения свободы, исправительными работами на срок 2 года, фактически увеличил срок наказания, назначенного Б. по приговору суда, чем ухудшил его положение (на день освобождения неотбытый срок составлял 5 месяцев 23 дня). В связи с этим, назначенный осужденному срок исправительных работ при замене лишения свободы снижен до 5 месяцев 23 дней с удержанием 10% заработка в доход государства.

Постановлением Новооскольского районного суда Белгородской области от 30 января 2019 года отказано в удовлетворении ходатайства о досрочном снятии судимости с Е., осужденного по ч. 3. ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1, ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Апелляционная инстанция с указанным решением не согласилась по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении ходатайства о досрочном снятии судимости, суд сослался на положения ч. 5 ст. 86 УК РФ, указав на непродолжительность периода времени, прошедшего с момента отбытия Е. наказания за совершение двух особо тяжких преступлений.

При этом из представленных материалов дела следовало, что осужденный положительно характеризуется по месту жительства и работы, после освобождения от отбывания наказания не привлекался к уголовной и административной ответственности, на иждивении имеет несовершеннолетнюю дочь, оказывал материальную помощь фонду содействия развития инженерной, строительной, дорожной, социальной инфраструктуры и повышения качества жизни населения района, получил благодарности за помощь в организации и проведении музыкального фестиваля "Лестница" в 2017 и 2018 годах. Е. пояснял, что снятие судимости необходимо ему для продолжения трудовой деятельности - реализации экономических связей в сфере предпринимательской деятельности организации ООО, руководителем которой он является.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости удовлетворения ходатайства осужденного о снятии судимости.

Постановлением Алексеевского районного суда Белгородской области от 10 сентября 2018 года отказано в удовлетворении ходатайства Ч. о приведении приговора в соответствие с действующим законодательством (Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ).

Президиум постановление отменил, материалы дела направил на новое судебное рассмотрение, мотивировав свое решение следующим образом.

Оставляя ходатайство Ч. без удовлетворения, суд первой инстанции указал, что осужденный неоднократно водворялся в штрафной изолятор, наказание отбывает в строгих условиях, в связи с чем суммарный срок его пребывания в штрафном изоляторе и отбывания им наказания в строгих условиях превышает срок, подлежащий зачету в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Такой вывод суда не был основан на законе. По смыслу ч. 3.3 ст. 72 УК РФ, введенной Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ, обязанность исчисления срока наказания возлагается на администрацию учреждений и органов, исполняющих наказание, поскольку суд первой инстанции, назначая наказание, не может знать, каким образом будет вести себя осужденный в местах лишения свободы.

Приводя приговор в соответствие с Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ, необходимо применять положения ст. 72 УК РФ только в части зачета времени содержания лица под стражей в срок отбывания наказания с учетом вида исправительного учреждения, в котором надлежит исполнять наказание, иначе лица, отбывающие наказание, на момент внесения изменений в ст. 72 УК РФ, будут поставлены в неравное положение с лицами, приговор в отношении которых постановлен после вступления данных изменений в законную силу.

Постановлением Валуйского районного суда Белгородской области от 22 апреля 2013 года Т. отказано в удовлетворении ходатайства о приведении приговора в соответствие с Федеральным законом от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ.

Президиум с указанным решением суда не согласился, отменив вынесенное постановление по следующим основаниям.

Т. осужден приговором Майкопского районного суда Республики Адыгея от 8 ноября 2011 года по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1, ч. 1 ст. 228 УК РФ. Окончательное наказание по совокупности преступлений ему назначено с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Федеральным законом от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ внесены изменения в ч. 2 ст. 15 УК РФ.

Согласно новой редакции УК РФ преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 228 УК РФ, за которое Т. осужден, перешло из категории средней тяжести в категорию небольшой тяжести.

Отказывая в приведении приговора в отношении Т. в соответствие с Федеральным законом от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ, суд не учел, что если все преступления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяжести, либо приготовлением к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушением на тяжкое или особо тяжкое преступление, окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний, то есть по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ.

Судам области не удается избежать нарушений закона и при применении ст. 125 УПК РФ, регламентирующей производство по делам об обжаловании действий (бездействия) и решений должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 19 декабря 2018 года жалоба Ю. в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление следователя отдела N 6 СУ УМВД России по г. Белгороду Ч. от 03.09.2018 об отказе в возбуждении уголовного дела по ч. 3 ст. 30, п.п. "а, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ возвращена заявителю для устранения недостатков, препятствующих ее рассмотрению судом, и разъяснено право вновь обратиться с жалобой в суд после их устранения.

Апелляционной инстанцией постановление отменено, жалоба направлена на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

Возвращая жалобу заявителю, суд указал на то, что при рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ судья не вправе отменять, либо обязать должностное лицо отменить какие-либо решения, как об этом просит заявитель, а также не вправе предопределять действия должностного лица, в связи с чем, в таких случаях жалоба возвращается заявителю для устранения недостатков, препятствующих ее рассмотрению по существу.

Между тем из жалобы заявителя Ю. понятно, что она просит суд признать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным и необоснованным, в силу чего отменить его, считая, что проверка по заявлению о преступлении проведена не полно, не установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 19 марта 2018 года оставлена без удовлетворения жалоба заявителя Х., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ, на действия начальника отдела СУ УМВД России по г. Белгороду Л. по уголовному делу, возбужденному по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ.

Апелляционной инстанцией постановление суда отменено, жалоба Х. удовлетворена, отказ начальника отдела СУ УМВД России по г. Белгороду в возвращении заявителю сотового телефона, изъятого при личном досмотре заявителя, признан незаконным. Начальника отдела СУ УМВД России по г. Белгороду тем же судебным решением обязали устранить допущенное нарушение.

Отменяя судебное решение, суд второй инстанции указал, что районным судом не учтено, что следователь не привел в постановлении мотивов выбора способа хранения изъятого имущества, не указал таких оснований и руководитель следственного отдела при отказе заявителю в возвращении его имущества. В суде первой и апелляционной инстанций сторона обвинения не смогла обосновать какие негативные последствия для доказывания по уголовному делу повлечет передача изъятого телефона его владельцу на хранение. Вместе с тем, изъятие и удержание в течение неопределенного времени имущества, признанного вещественным доказательством, в отсутствие мотивов невозможности передачи на хранение изъятого имущества его владельцу, нарушает гарантированное ст. 35 Конституцией РФ право собственности заявителя.

Постановлением Прохоровского районного суда от 18 октября 2019 года отказано в удовлетворении жалобы адвоката Л. в порядке ст. 125 УПК РФ в интересах А. на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Судом апелляционной инстанции постановление отменено, материал по жалобе направлен на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в связи с тем, что судом первой инстанции при вынесении решения не был принят во внимание закон, улучшающий положение подозреваемого.

Так, постановлением от 18 мая 2017 года отказано в возбуждении уголовного дела в отношении А. по ст. 264 ч. 4 УК РФ в связи со смертью. Адвокат в интересах А., дочери погибшего А., обжаловал указанное постановление следователя, полагая, что действия А. подлежат переквалификации на ст. 264 ч. 3 УК РФ в связи с ненахождением А. в момент совершения преступления в состоянии опьянения.

Отказывая в удовлетворении жалобы, суд указал, что ссылка заявителя на пункт 16 Приказа Минздрава России от 18.12.2015 года N 933н "О порядке проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения", согласно которому медицинское заключение "состояние опьянения не установлено" выносится в случае наличии абсолютного этилового спирта в концентрации менее 0,3 грамма на один литр крови, является необоснованной, поскольку редакция Приказа Минздрава России от 18.12.2015 года N 933н, действовавшая на момент дорожно-транспортного происшествия, не содержала такого положения. При этом судом не были учтены положения ст. 10 УК РФ, в связи с тем, что новая редакция Приказа Минздрава России улучшает положение подозреваемого А., поскольку наличие содержания в его крови этилового спирта в концентрации 0,27 грамма на один литр исключает привлечение к уголовной ответственности по ст. 264 ч. 4 УК РФ.

Постановлением Свердловского районного суда г. Белгорода от 2 июля 2019 года жалоба С., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ на решение заместителя начальника СУ УМВД России по Белгородской области У. об отказе в возвращении автомобиля, признанного вещественным доказательством по уголовному делу, оставлена без удовлетворения.

Апелляционной инстанцией постановление районного суда отменено, производство по жалобе прекращено.

Из материалов дела следовало, что заявителем обжалуется письменный ответ заместителя начальника СУ УМВД России по Белгородской области, в котором он дает разъяснения о соответствии действий следователя, связанных с передачей автомобиля "Фольксваген", признанного вещественным доказательством по делу, на хранение потерпевшему К., требованиям процессуального закона.

Однако суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что данный ответ процессуальным решением не является по расследуемому уголовному делу; он не порождает каких-либо юридически значимых последствий для участников судопроизводства и не препятствует обращению в суд.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 20 августа 2019 года оставлена без удовлетворения жалоба заявителя А., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ, о признании незаконным бездействия органа дознания, дознавателя, начальника подразделения дознания по г. Белгороду.

Судом апелляционной инстанции постановление отменено, а материал направлен на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе.

Отказывая в удовлетворении жалобы заявителя, суд первой инстанции пришел к выводу, что незаконного и необоснованного бездействия органа дознания, дознавателя, начальника подразделения дознания по г. Белгороду допущено не было, сославшись на подтверждающие документы - рапорты, постановления, материал доследственной проверки заявления о преступлении.

Однако, как следует из протокола судебного заседания, материалы проверки, и все документы, на которые суд сослался в своем постановлении, и подтверждающие его выводы об отсутствии незаконного бездействия со стороны должностных лиц, в ходе судебного разбирательства не исследовались и предметом судебной оценки не являлись.

Не исследовались судом и данные о том, что заявление А. о преступлении передано по подследственности в УМВД России по Адмиралтейскому району г. Санкт-Петербурга и о уведомлении об этом заявителя.

Учитывая требования ст. 240 УПК РФ, согласно которым судебное решение может быть основано лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании, суд приходит к выводу о незаконности и необоснованности вынесенного постановления, в связи с чем отменил его.

Кроме того суд апелляционной инстанции обратил внимание на ненадлежащее уведомление судом первой инстанции заявителя о времени и месте судебного разбирательства жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ.

Не смотря на проводимую работу с судами области по недопущению нарушений требований закона, а также прав подозреваемых (обвиняемых) при избрании (продлении) мер пресечения, избежать ошибок при рассмотрении данных материалов удается не всем судьям.

Так, постановлением Старооскольского городского суда Белгородской области от 19 января 2019 года Я., обвиняемому по п. "а" ч. 3 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п.п. "а, б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Суд апелляционной инстанции данное решение отменил, в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу отказал, мотивируя это тем, что указание суда о причастности Я. к сбыту и покушению на сбыт наркотических средств является неубедительным и противоречит показаниям лиц, допрошенных по данному делу, которые не говорили в ходе допросов о совместном с Я. сбыте марихуаны, однако, в постановлении суда указано обратное.

Я., в свою очередь, в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого не отрицал, что культивировал марихуану для личного потребления, и несколько раз передавал ее своему знакомому Б., однако, указанные эпизоды сбыта не проверены органом следствия и Я. не инкриминируются.

У него были изъяты в ходе обыска наркотические средства, которые он выдал добровольно. На момент рассмотрения ходатайства старшего следователя в порядке ст. 108 УПК РФ в суде не представлено данных, что изъятое в ходе обыска у Я. растительное вещество является наркотическим средством, его масса не установлена.

При таких обстоятельствах, оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, предусмотренных ст.ст. 97, 99 УПК РФ, в отношении Я. не имелось, поскольку его причастность к инкриминируемым ему преступлениям не подтверждена доказательствами, оснований для избрания иной меры пресечения в отношении Я. суд апелляционной инстанции не усмотрел.

Постановлением Свердловского районного суда г. Белгорода от 24 мая 2019 года избрана мера пресечения в виде заключения под стражу обвиняемому по ч. 2 ст. 210, ч. 3 ст. 171.2 УК РФ Б.

Суд апелляционной инстанции данное решение отменил, в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу обвиняемому отказал, Б. из-под стражи освободил.

Основанием к отмене постановления послужило то, что принимая решение о заключении Б. под стражу, судом были проигнорированы требования ст.ст. 97 - 99 УПК РФ, согласно которым должны учитываться не только тяжесть преступления, которое инкриминируется обвиняемому, но и возможность его скрыться от следствия и суда, воспрепятствовать производству по делу.

Вместе с тем, вывод суда первой инстанции о возможности Б. воспрепятствовать производству по уголовному делу, воздействовать на свидетелей, других обвиняемых с целью дачи ими заведомо ложных показаний, либо отказа от дачи показаний, поскольку обвиняемый имеет связи с должностными лицами органов внутренних дел г. Старого Оскола, не основан на доказательствах, имеющихся в материалах уголовного дела, поскольку какими-либо связями в правоохранительных органах, позволяющих склонить свидетелей к даче заведомо ложных показаний Б. не обладает, ранее непродолжительное время работал в полиции по рассмотрению жалоб граждан в порядке административного производства, являлся неаттестованным работником.

Постановлением Ровеньского районного суда Белгородской области от 8 декабря 2019 года избрана мера пресечения в виде заключения под стражу Г., подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 322 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции данное решение изменил, избрав в отношении Г. меру пресечения в виде залога в размере 300000 рублей.

В обжалуемом решении суд первой инстанции сделал суждение о том, что оставаясь на свободе, обвиняемый может скрыться, поскольку является гражданином иностранного государства, на территории РФ регистрации, постоянного места жительства, места работы не имеет, его семья проживает в Туркменистане.

В суде апелляционной инстанции Г. настаивал на изменении ему меры пресечения на залог в размере 300000 рублей, ст. дознаватель Б. поддержал ходатайство обвиняемого пояснив, что он активно сотрудничает с органами следствия, изменились основания, которые учитывались при избрании меры пресечения, родственники обвиняемого могут внести залог в размере 300000 рублей, в г. Белгороде проживает его родственница, которая согласна предоставить ему на время следствия и суда свое жилище; отец обвиняемого суду пояснил, что семья собрала сумму в 300000 рублей, которая является для них значительной и согласны внести за сына залог. Р. подтвердила суду апелляционной инстанции, что согласна предоставить обвиняемому жилище на время следствия и суда.

С учетом изложенного, характера совершенного преступления, личности обвиняемого и имущественного положения, суд апелляционной инстанции посчитал возможным избрать в отношении Г. меру пресечения в виде залога в размере 300000 рублей.

Постановлением Старооскольского городского суда Белгородской области от 21 декабря 2019 года удовлетворено ходатайство следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Б. по ч. 3 ст. 30 - ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции данное решение отменил, а материалы дела направил на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Суд, удовлетворяя ходатайство следователя, указал, что Б. судим за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, освободился в январе 2017 года из мест лишения свободы, в отношении него установлен административный надзор; с 01.06.2019 он на регистрацию по месту жительства в г. Курске не является, в отношении него заведено контрольно-наблюдательное дело.

Б. обвиняется в совершении умышленного особо тяжкого преступления против жизни и здоровья с использованием огнестрельного оружия. С учетом изложенного суд пришел к выводу о наличии основания полагать, что Б. может продолжать заниматься преступной деятельностью, а также скрыться от органов предварительного следствия и суда.

При этом остались без должной оценки доводы Б. о том, что он не знал о возбужденном в отношении него уголовном деле, а также о его розыске, в связи с чем от органов следствия не скрывался, в момент совершения инкриминируемых ему преступлений он находился за пределами Белгородской области.

При таких обстоятельствах апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что принятое судом постановление не отвечает требованиям ст. 7 УПК РФ, согласно которым оно должно быть законным, обоснованным и мотивированным, содержать доказательства, обосновывающие выводы о необходимости избрания меры пресечения.

Подводя итог проведенного обобщения, следует констатировать, что обозначенных нарушений можно было бы избежать при неукоснительном соблюдении судьями положений уголовного и уголовно-процессуального законов, их правильном применении.

Видится, что для повышения качества судебных решений судьям необходимо ответственно подходить к изучению изменений законодательства, судебной практики вышестоящих судов и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, проводить постоянный анализ причин допускаемых ошибок, исключить случаи невнимательности и поверхностного подхода к изучению и рассмотрению уголовных дел и материалов.

Судебная коллегия по уголовным делам Белгородского областного суда