Обзор судебной практики Ивановского областного суда о рассмотрении уголовных дел в кассационном порядке за 1 квартал 2008 года

Обзор
судебной практики Ивановского областного суда
о рассмотрении уголовных дел в кассационном и надзорном порядке
за 1 квартал 2008 года

Суд не привел в приговоре обстоятельства, которые свидетельствовали бы о возможности исправления осужденного при условном осуждении, а также не указал, в силу чего он пришел к выводу о возможности его исправления без реального отбывания наказания, не в полной мере учел данные, характеризующие личность виновного, неоднократно допускавшего нарушения служебной дисциплины.

Приговором Октябрьского районного суда г. Иванова от 7 февраля 2008 г. Д., осужден по ст. 286 ч. 3 п. "а" УК РФ к 4 годам лишения свободы с лишением права занимать должности в правоохранительных органах Российской федерации на срок 3 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 2 года, с возложением обязанностей не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного, являться для регистрации в дни установленные этим органом с периодичностью не менее двух раз в месяц.

Взыскано с Дубовика в пользу К. в счет компенсации морального вреда 30 000 рублей и расходы на представителя в сумме 20 000 рублей.

Дубовик признан виновным в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства, с применением насилия.

В кассационном представлении прокурор Октябрьского района г. Иванова поставил вопрос об отмене приговора, указывая на его несправедливость, поскольку назначенное виновному наказание является чрезмерно мягким. Судом не учтено, что совершенное преступление относится к категории тяжких, причинило не только физический и моральный вред конкретному гражданину, но и подорвало в глазах общества авторитет сотрудников правоохранительных органов, которые должны выявлять и пресекать преступления, а не совершать их. Дубовик отрицательно характеризуется, привлекался к дисциплинарной ответственности.

Обсудив доводы кассационного представления, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия приговор отменила и указала следующее.

Несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного, либо наказание, которое хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, но по своему виду или размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие суровости.

В соответствии с ч. 2 ст. 43 и ч. 3 ст. 60 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Если суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным, при этом должен учитывать характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, в том числе смягчающие и отягчающие обстоятельства.

Назначая Д. наказание, суд указал, что с момента совершения преступления прошло значительное время, за прошедший после совершения преступления период Дубовик каких-либо правонарушений не совершил, признал смягчающим наказание обстоятельством наличие у подсудимого малолетней дочери.

Суд также указал, что учитывает указанные обстоятельства и считает, что исправление виновного возможно без реального отбывания наказания.

Однако суд не привел в приговоре, какие именно обстоятельства дела он имел в виду, которые свидетельствовали бы о возможности исправления осужденного при условном осуждении, а также не указал, в силу каких обстоятельств пришел к выводу о возможности исправления Д. без реального отбывания наказания.

Суд первой инстанции не в полной мере учел данные, характеризующие личность Дубовика, который неоднократно допускал нарушения служебной дисциплины.

За короткий период службы в ОУР Октябрьском РОВД г. Иванова с июля 2005 г. по декабрь 2006 г. он имел два строгих выговора за нарушение требований кодекса чести рядового и начальствующего состава ОВД РФ, а также замечание за нарушение требований норм УПК РФ и предупреждение о неполном служебном соответствии.

Из характеристики следует, что Д. имеет неуравновешенный характер, эмоционально неустойчив, в поведении проявляет демонстративность, склонен к конфликтным формам разрешения спорных ситуаций, авторитетом среди коллег не пользовался, на критику реагирует отрицательно, проводимая с ним индивидуально-профилактическая работа руководящим составом ОУР, КМ, ОВД Октябрьского района положительных результатов не принесла.

В материалах дела имеются постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Д., которые в целом характеризуют его не с положительной стороны.

Кроме того, судом не дана оценка обстоятельствам по оказанию давления на потерпевшего, как со стороны родственников Д., так и его самого, который угрожал потерпевшему К., принуждал его забрать заявление из прокуратуры, обещая в противном случае " подбросить ему наркотики" .

Назначая условное наказание, суд не учел в полной мере ни должностное положение Дубовика, ни последствия его действий на авторитет государственной власти, правоохранительных органов, о чем обоснованно указывается в кассационном представлении прокурора.

При таких данных применение к осужденному условного осуждения нельзя признать обоснованным.

При новом разбирательстве дела суду необходимо с соблюдением всех требований уголовно-процессуального законодательства и состязательности сторон, исследовать представленные сторонами доказательства, дать им надлежащую оценку и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 6 марта 2008 г. приговор Октябрьского районного суда г. Иванова от 7 февраля 200 г. в отношении Д. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Принимая решение о взыскании в пользу потерпевшей компенсации морального вреда, суд учитывал степень перенесенных ею физических и нравственных страданий, проведение четырех операций, установление 2 группы инвалидности и невозможность полностью себя обслуживать. Приговором Ивановского районного суда Ивановской области от 18 апреля 2007 года А. осуждена за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности по ст. 118 ч. 1 УК РФ к штрафу в размере 5.000 рублей.

С нее взыскано в пользу З. в счет компенсации за причиненный моральный вред 500.000 рублей, в счет возмещения материальных затрат 18.100 рублей, за услуги представителя 6.000 рублей, в пользу Фонда обязательного медицинского страхования в счет возмещения затрат, произведенных на лечение потерпевшей 21.918 рублей 62 копейки.

В надзорной жалобе А. поставила вопрос об изменении приговора в части взыскания с нее компенсации морального вреда в сумме 500.000 рублей, снижении ее размера до 50.000 рублей, указав, что ею совершено неосторожное преступление. Суд не учел ее материальное положение (зарплату в 3.000 рублей, инвалидность родителей). Указание в приговоре о согласии с иском о компенсации морального вреда не соответствует действительности, поскольку она соглашалась возместить только материальные затраты потерпевшей.

Проверив материалы дела, президиум оставил приговор без изменения и указал следующее.

В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд в совещательной комнате разрешает, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, обосновывает принятое решение.

Из обстоятельств дела видно, что 5 августа 2006 года вследствие небрежного отношения Андреевой к правилам выгула принадлежащих ей двух собак породы "американский стафордширский терьер", обе собаки набросились на проходившую мимо них З., в течение не менее 20 минут наносили потерпевшей множественные укусы в различные части лица и тела. Потерпевшей были причинены телесные повреждения, соединенные со стойкой значительной утратой общей трудоспособности, более чем на одну треть, относящиеся к категории повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью.

Принимая решение о взыскании с А. в пользу потерпевшей компенсации морального вреда, суд учитывал степень перенесенных потерпевшей физических и нравственных страданий, ее показания о проведении 4 операций, установлении инвалидности 2 группы, невозможности полностью себя обслуживать, в связи с чем взысканный размер компенсации морального вреда в сумме 500.000 рублей является правильным.

Обстоятельства, изложенные осужденной в надзорной жалобе, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, учитывались при определении размера подлежащей взысканию суммы компенсации морального вреда.

Постановлением президиума Ивановского областного суда от 25 января 2008 года надзорная жалоба Андреевой Марии Савиновны на приговор Ивановского районного суда Ивановской области от 18 апреля 2007 года оставлена без удовлетворения.

Квалифицируя действия виновного по ч. 4 ст. 166 УК РФ, суд указал, что угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья, выразилась в том, что он использовал в качестве орудия преступления нож, который сначала приставил к боку потерпевшего, а затем к горлу. Согласно обвинительному заключению эти факты осужденному не вменялись, таким образом, суд нарушил положения статьи 252 УПК, приговор отменен.

Приговором Шуйского городского суда Ивановской области от 30 января 2008 года М. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 166 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет.

М. признан виновным в покушении на угон автомобиля без цели его хищения, совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

В кассационной жалобе осужденный просил смягчить наказание, применить ст. 64 УК РФ и указал, что вывод суда об угрозе насилием, опасным для жизни и здоровья, является предположительным, поскольку ножом можно причинить, как серьезные телесные повреждения, так и легкие; наказание назначено ему чрезмерно суровое, так как ранее он не судим, положительно характеризуется по месту жительства, проживает с сожительницей и воспитывает малолетнего ребенка, имеет тяжелое состояние здоровья.

В кассационной жалобе защитник Л. поставил вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение. При этом в жалобе указал, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Суд неправильно применил уголовный закон, поскольку при изложении обстоятельств дела, признанных доказанными, именовал С. потерпевшим, хотя на момент исследуемого события С. потерпевшим признан не был. При наличии в показаниях свидетеля П., данных в предварительном следствии и в судебном заседании, существенных противоречий суд не указал в приговоре, по каким основаниям он принял одни из них и отверг другие. Имеющееся в приговоре утверждение суда о том, что М. характеризуется отрицательно, противоречит показаниям свидетеля П., противоречие существенное и повлияло на определение меры наказания и неприменение условного осуждения. При оценке доказательств суд не учел положения ст. 14 УПК РФ о том, что все сомнения должны трактоваться в пользу обвиняемого. Вопреки требованиям п.п. 1 и 9 ч. 1 ст. 299 УПК РФ суд не указал в приговоре точное место совершения преступления, вид и режим исправительного учреждения.

В кассационном представлении прокурор П. просил приговор отменить в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и несправедливостью приговора вследствие чрезмерной мягкости наказания. При этом сослался на то, что исключение из обвинения квалифицирующего признака "применение насилия, опасного для жизни и здоровья" судом должным образом не мотивировано и не соответствует показаниям потерпевшего С. При назначении наказания суд не учел, что Москвин совершил умышленное особо тяжкое преступление, официально не работает, проживает без регистрации, характеризуется отрицательно участковым уполномоченным, преступление совершил в состоянии опьянения, с применением ножа, в ночное время и в малолюдном месте.

Проверив материалы дела, оценив доводы кассационных жалоб и представления, судебная коллегия приговор суда отменила по следующим основаниям.

Утверждение прокурора о том, что исключение из обвинения квалифицирующего признака "применение насилия, опасного для жизни или здоровья" должным образом не мотивировано, не лишено оснований.

Исключая из обвинения осужденного квалифицирующий признак "применение насилия, опасного для жизни и здоровья" , суд указал, что ему не представлено доказательств, подтверждающих применение Москвиным насилия, опасного для жизни и здоровья. При этом суд не дал никакой оценки показаниям потерпевшего С. о том, что Москвин приставлял нож к горлу, что от нажатия ножа был след на шее, который позднее прошел, что он испугался Москвина, который был очень злым. Показания потерпевшего С. о том, что от нажатия ножом на шее был след, что он испугался Москвина, в приговоре не приведены.

О том, что Москвин приставлял нож к горлу потерпевшего С., в судебном заседании показали потерпевший П.А., свидетель К., а в предварительном следствии - свидетель В.

Таким образом, суд не учел обстоятельства, которые могли существенным образом повлиять на его вывод.

При изложении фактических обстоятельств дела, признанных доказанными, суд пришел к выводу, что нож, использованный Москвиным при совершении преступления, был отобран у него С.

Однако этот вывод противоречит положенным в основу обвинения результатам личного досмотра Москвина, доставленного в дежурную часть ОВД, согласно которым нож был обнаружен и изъят у него именно при досмотре.

Результаты досмотра находятся в противоречии с показаниями потерпевшего С. и свидетелей П., К. и В. о том, что нож, использованный Москвиным при совершении преступления, был отобран у него потерпевшим С. и передан прибывшим сотрудникам милиции, которые доставили нож в дежурную часть ОВД.

При наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов, суд в приговоре не указал, по каким основаниям он принял одни из этих доказательств и отверг другие. Более того, признавая показания потерпевшего С. достоверными, суд сослался на то, что они подтверждаются протоколом личного досмотра Москвина.

Вывод суда о том, что Москвин участковым уполномоченным милиции характеризуется отрицательно, не подтверждается рассмотренными в суде доказательствами. Так в характеристике Москвина, подписанной участковым уполномоченным Р., указано, что по месту жительства Москвин характеризуется удовлетворительно.

Квалифицируя действия виновного по ч. 4 ст. 166 УК РФ, суд указал, что угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья, выразилась в том, что Москвин использовал в качестве орудия преступления нож, который сначала приставил к боку потерпевшего С., а затем к горлу.

В тоже время, при изложении фактических обстоятельств дела признанных доказанными, приставление ножа к боку потерпевшего не отражено. Согласно обвинительному заключению этот факт Москвину не вменялся. Таким образом, квалифицируя действия Москвина суд нарушил положения статьи 252 УПК РФ о том, что судебное разбирательство проводится только по предъявленному обвинению, а изменение обвинения в суде в худшую для подсудимого сторону не допускается.

В соответствии со ст. ст. 85 и 87 УПК РФ суд обязан проверить представленные ему доказательства путем сопоставления их друг с другом, установления их источников, получения новых доказательств. Данные требования закона судом не выполнены.

Так, согласно приговору М. свою вину в инкриминируемом ему преступлении признал частично, признав угрозу ножом, утверждая, что угонять автомашину не хотел. При этом суд признал доказанным, что Москвин приставлял нож к горлу С.

Однако, констатируя частичное признание вины Москвиным, суд не учел, что угроза ножом, в данном случае, является юридическим понятием. Ни в предварительном следствии, ни в судебном заседании Москвин не пояснял о том, что он приставлял нож к горлу С. При таких обстоятельствах, исключается однозначное толкование вывода суда о частичном признании Москвиным своей вины.

Согласно показаниям потерпевшего С. нож у Москвина он выхватил и бросил на коврик переднего пассажирского сиденья. Там нож лежал до приезда сотрудников милиции, которые нож и забрали.

Из показаний свидетеля П. следует, что он видел нож, который лежал в автомашине на полу около переднего пассажирского сиденья. Этот нож изъяли приехавшие сотрудники милиции. По показаниям сотрудников милиции свидетелей К. и В. находившийся в салоне автомашины нож они завернули в газету, чтобы сохранить следы, и привезли в дежурную часть ОВД.

Согласно копии протокола личного досмотра М., проводившегося в 2 часа 4 ноября 2007 года, при досмотре у М. был обнаружен и изъят нож.

Показания потерпевшего С. и свидетелей П., К. и В. суд не сопоставил с результатами личного досмотра Москвина при всей очевидности существенных противоречий, признал указанные доказательства достоверными и положил в основу обвинения.

Согласно протокола личного досмотра М. от 4 ноября 2007 года досмотр проводился в помещении Шуйского РОВД.

Эти сведения суд не сопоставил с результатами выемки ножа, отраженными в протоколе от 4 ноября 2007 года, согласно которым нож был изъят в помещении ИВС Шуйского ОВД у старшины С., не устранил имеющиеся несоответствия.

Вывод суда о том, что все представленные суду доказательства получены в соответствии с требованиями УПК РФ, сделан без учета существенных обстоятельств. Протокол личного досмотра Москвина оформлен по правилам КоАП РФ.

Согласно протоколу выемки от 4 ноября 2007 года у дежурного ИВС старшины С. в ходе выемки изъят нож, упакованный в бумажный пакет, опечатанный оттиском мастичной печати N 59 УВД Ивановской области, заверенный подписями понятых и следователя. В протоколе имеет место не оговоренная и не удостоверенная дописка о разъяснении ст. 307, 308 УК РФ.

Данные обстоятельства на предмет их соответствия требованиям УПК РФ судом не оценивались, следовательно, суд не выполнил надлежащим образом требования ч. 1 ст. 88 УПК РФ о необходимости оценки каждого доказательства с точки зрения допустимости.

Довод защитника Л. о том, что суд нарушил положения п. 1 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, не указав точное место совершения преступления (регион), ошибочный. Данная норма закона не регламентирует содержание приговора, однако по смыслу п. 1 ст. 307 УПК РФ указание региона при описании преступного деяния является обязательным.

Утверждение адвоката о том, что имеющийся в приговоре вывод суда, что Москвин характеризуется отрицательно, противоречит показаниям свидетеля П. и характеристике в деле, что противоречие это существенное и повлияло или могло повлиять на определение меры наказания и неприменение условного осуждения, обоснованное, поскольку суд не указал в приговоре, какие характеризующие Москвина сведения с места жительства являются достоверными: характеристика, данная уличкомом П., или характеристика, данная участковым Р. При таких обстоятельствах судом допущено нарушение требований п. 2 ст. 307 УПК РФ.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 года N 1 " О судебном приговоре" , в приговоре необходимо указывать, какие обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности подсудимого, а также иные обстоятельства, характеризующие его личность, доказаны при разбирательстве уголовного дела в соответствии с требованиями статьи 73 УПК РФ и учтены судом при назначении наказания. Выводы суда в части наказания не могут базироваться на противоречивых сведениях о личности.

Нарушение судом положений статей 85, 87, 88, 252, 299 и 307 УПК РФ повлияло на законность постановленного приговора.

Доводы представления прокурора о том, что исключение судом квалифицирующего признака "применение насилия, опасного для жизни и здоровья" свидетельствует о неправильном применении уголовного закона, заслуживают внимания.

Действия М., выразившиеся в приставлении ножа к боку и горлу потерпевшего, суд квалифицировал как угроза насилием, опасным для жизни и здоровья, не указав в приговоре, почему эти конкретные действия квалифицируются именно как угроза насилием, опасным для жизни и здоровья, а не насилием, опасным для жизни и здоровья.

Между тем, согласно разъяснению Верховного Суда Российской Федерации, содержащемуся в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" , под насилием, опасным для жизни или здоровья, следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности, либо такое насилие, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни или здоровья.

В соответствии со ст. ст. 299, 308 УПК РФ суд при постановлении обвинительного приговора обязан указать вид исправительного учреждения, в котором должен отбывать наказание осужденный к лишению свободы, и режим данного исправительного учреждения.

Суд назначил М. наказание в виде лишения свободы. Однако ни вид исправительного учреждения, ни его режим не определил, т.е. не применил требуемые положения статьи 58 УК РФ.

Вынесение судьей 30 января 2008 года постановления о разъяснении приговора в части того, что Москвин должен отбывать наказание в исправительной колонии строгого режима, не основано на законе.

В порядке п. 15 ст. 397 УПК РФ могут иметь место разъяснения сомнений и неясностей, возникающих при исполнении вступившего в законную силу приговора. Разъяснение судом первой инстанции сомнений и неясностей по постановленному приговору, не вступившему в законную силу, УПК РФ не предусмотрено.

При новом рассмотрении уголовного дела суду следует принять все предусмотренные законом меры для устранения допущенных нарушений и проведения полного и всестороннего исследования обстоятельств дела, по итогам которого дать ответы на вопросы в соответствии со ст. 299 УПК РФ и вынести решение, отвечающее требованиям законности, обоснованности и справедливости.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 4 марта 2008 года приговор Шуйского городского суда Ивановской области от 30 января 2008 года в отношении М. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Покушение на совершение преступления может иметь место только с прямым умыслом.

Приговором Комсомольского районного суда Ивановской области от 19 декабря 2007 года З. осужден по ст. 30 ч. 3 ст. 105 ч. 1 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

З. признан виновным в покушении на убийство Г.

В судебном заседании З. признал нанесение удара ножом, который сломался, в левую молочную железу Г., указывая, что при этом силу не применял, убивать ее не хотел, просто решил попугать.

В кассационном представлении прокурор К. полагая, что приговор суда подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, указала, что суд правильно установив обстоятельства совершенного З. покушения на убийство, указал в приговоре, что преступление совершено им с косвенным умыслом, это является основанием для отмены приговора, поскольку покушение на убийство может быть совершено только с прямым умыслом.

В кассационной жалобе адвокат Г., считал, что умысла у З. на убийство Г. не имелось, поэтому просил квалифицировать его действия по ст. 119 ч. 1 и ст. 116 ч. 1 УК РФ, назначив ему наказание в виде условного осуждения.

В кассационной жалобе осужденный, указывая на ложность показаний потерпевшей Г. и свидетеля К., просил приговор суда отменить, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, ибо он не желал убивать Г., если бы он захотел это сделать, у него для совершения убийства имелись все возможности.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационного представления и кассационных жалоб, судебная коллегия приговор суда отменила и указала следующее.

Согласно требованиям ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таковым он является тогда, когда постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Приговор суда в отношении осужденного З. этим требованиям закона не отвечает.

Признавая осужденного виновным в покушении на убийство Г., суд в приговоре указал, что осужденный должен был и мог предвидеть возможность наступления смерти потерпевшей и сознательно это допускал.

Таким образом, суд констатировал наличие у виновного косвенного умысла, в то же время в описательной части приговора признал, что З. задумал убить Г., то есть действовал с прямым умыслом.

При таких обстоятельствах обвинительный приговор в отношении З. не может быть признан законным и обоснованным и подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и неправильным применением уголовного закона.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 19 февраля 2008 года приговор Комсомольского районного суда Ивановской области от 19 декабря 2007 года в отношении З. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Имеющиеся в материалах дела доказательства, касающиеся фактических обстоятельств и влияющие на юридическую квалификацию содеянного, содержали противоречия, требующие устранения путем их исследования в судебном заседании. Приговор, постановленный в особом порядке при таких обстоятельствах, кассационной инстанцией признан незаконным.

Приговором Ленинского районного суда г. Иванова от 6 февраля 2008 года, С. осужден по ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 2 п. "в" УК РФ к 2 годам лишения свободы, по ст. 158 ч. 1 УК РФ к 1 году лишения свободы, на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания и наказания по приговору от 15 ноября 2007 года окончательно к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с С. в пользу потерпевшего К. в возмещение материального ущерба 1 000 рублей.

С согласия государственного обвинителя и потерпевшего К. по ходатайству подсудимого Савельева, согласного с предъявленным обвинением, судом постановлен приговор без проведения судебного разбирательства.

С. признан виновным в покушении в августе 2007 года около 23 часов 30 минут на тайное хищение автомобиля потерпевшего К., с причинением ему значительного ущерба и в краже аккумулятора с этого автомобиля стоимостью 1 000 рублей в августе 2007 года около 23 часов 30 минут.

В кассационном представлении прокурор Ц., считая приговор несправедливым вследствие чрезмерной мягкости, поставил вопрос о его отмене по тем основаниям, что судом в достаточной степени не учтено, что осужденный совершил два преступления корыстной направленности, что в этот же период он совершил еще 4 преступления, два из которых относятся к категории тяжких, за них Савельев осужден 15 ноября 2007 года.

В кассационной жалобе осужденный просил о снижении назначенного наказания, поскольку суд не принял во внимание, что дело было заведено в то время, когда он уже находился под стражей, сослался на то, что осмотр места происшествия проведен спустя 16 дней после подачи потерпевшим заявления о преступлении, в деле отсутствует подробный протокол технического состояния автомобиля, который был в нерабочем состоянии, что исключало его хищение.

Судебная коллегия, обсудив материалы дела, доводы кассационной жалобы приговор суда отменила и указала следующее.

В соответствии с ч. 7 ст. 316 УПК РФ обвинительный приговор без проведения судебного разбирательства постановляется лишь в том случае, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

По смыслу уголовно-процессуального закона глава 40 УПК не содержит норм, запрещающих принимать по делу, рассматриваемому в особом порядке, иные, кроме обвинительного приговора, судебные решения, в частности о переквалификации содеянного обвиняемым, если для этого не требуется исследования собранных по делу доказательств, и фактические обстоятельства при этом не изменяются.

Удовлетворяя ходатайство подсудимого о постановлении обвинительного приговора без проведения судебного разбирательства, суд посчитал предъявленное подсудимому обвинение и квалификацию по двум статьям уголовного закона - ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 2 п. "в" УК РФ и ст. 158 ч. 1 УК РФ обоснованными, подтверждающимся собранными по уголовному делу доказательствами.

Однако данный вывод суда нельзя признать правильным, поскольку имеющиеся в материалах дела доказательства, касающиеся фактических обстоятельств и влияющие на юридическую квалификацию содеянного: явка с повинной Савельева, протоколы допроса С. в качестве подозреваемого, обвиняемого, свидетелей Б., Б.Л. содержат противоречия, требующие устранения. Устранение данных противоречий возможно лишь путем их исследования в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела в обычном порядке. При таких обстоятельствах приговор, постановленный в особом порядке, то есть без исследования доказательств, нельзя признать законным и обоснованным.

Допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона повлияло на законность, обоснованность и справедливость постановленного приговора, который подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в общем порядке.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 13 марта 2008 года приговор Ленинского районного суда г. Иванова от 6 февраля 2008 года в отношении С. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Осужденный лично не совершал каких-либо действий, направленных на неправомерное завладение транспортным средством, указание на совершение преступления по предварительному сговору с другими лицами в предъявленном ему в обвинении не приведено, по этим основаниям приговор отменен с прекращением уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Приговором Лежневского районного суда Ивановской области от 10 октября 2007 года Ш. осужден по ст. 158 ч. 2 п. "а" УК РФ к 2 годам лишения свободы, по ст. 166 ч. 2 п. "а" УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений ему назначено 2 года 10 месяцев лишения свободы.

В соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию присоединено частично наказание, не отбытое по приговору Ленинского районного суда г. Иванова от 17 апреля 2003 года в виде 6 месяцев лишения свободы, и окончательно по совокупности приговоров назначено 3 года 4 месяца лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Ш. в пользу П. 855 рублей в счет возмещения материального ущерба.

Ш. признан виновным в тайном хищении чужого имущества, совершенном группой лиц по предварительному сговору, и в неправомерном завладении транспортным средством, совершенным группой лиц по предварительному сговору без цели хищения.

Заместитель прокурора Лежневского района в кассационном представлении поставил вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение по тем основаниям, что назначенное осужденному наказание с учетом тяжести совершенных преступлений и его личности (не имеет места жительства и работы, ведет аморальный образ жизни, ранее судим) является несправедливым в связи с его чрезмерной мягкостью.

В кассационной жалобе осужденный Шапкинов просил приговор в части осуждения по ст. 166 ч. 2 п. "а" УК РФ отменить, а уголовное дело в отношении него прекратить, поскольку к преступлению он не причастен. К показаниям В. и Б. на следствии о его лидирующей роли следовало отнестись критически, поскольку они его оговорили. Изменению В. показаний в судебном заседании не дано надлежащей оценки. Выводы о его Шапкинова виновности основаны на ложных показаниях П. и С., не подтвержденных другими доказательствами, в том числе показаниями свидетелей - жителей деревни. К моменту его выхода из дома трактор уже находился не на месте его постоянной стоянки, а у дома, поэтому он не мог быть инициатором угона трактора.

Проверив материалы дела, доводы жалобы и представления в пределах, установленных ст. 360 УПК РФ, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Фактические обстоятельства дела и вина Ш. в хищении по предварительному сговору с Б. 50 литров дизельного топлива, принадлежащего П., не оспариваются осужденным в жалобе и установлены судом на основании показаний потерпевшей, свидетеля П., обвиняемого В., личных показаниях осужденного, данных им в стадии предварительного следствия, других, исследованных в судебном заседании доказательствах, из которых в совокупности следует, что Ш. и Б. похитили канистру с 50-ю литрами дизельного топлива, вывезли ее в ковше трактора ЮМЗ-6АЛ с территории крестьянского хозяйства П., расположенного в дер. Груздиха Лежневского района, и впоследствии продали незнакомому водителю в районе дер. Увальево, потратив вырученные деньги на приобретение спиртного. Судебная коллегия исключает из описательно-мотивировочной части приговора ссылку суда как на доказательство по делу на показания Б., данные им в качестве свидетеля в ходе предварительного расследования, как не соответствующую требованиям ч. 1 ст. 75 УКП РФ. Из материалов дела видно, что Б. является соучастником преступления, уголовное дело в отношении него после предъявления заочного обвинения выделено в отдельное производство.

Правовая оценка действий Ш. по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ является правильной. Б. осужден за указанное преступление 10 января 2008 года по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Вместе с тем, приговор в части осуждения Ш неправомерное завладение транспортным средством (трактором ЮМЗ-6АЛ, принадлежащим П.) без цели хищения (угон), совершенный группой лиц по предварительному сговору, подлежит отмене, как постановленный с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Судом установлено, что 11 декабря 2006 года после завладения имуществом П. Шапкинов с другими лицами, желая скрыться с места преступления и вывезти похищенное, по предложению Ш. вступили в преступный сговор на угон трактора, после чего неправомерно, без цели хищения завладели трактором ЮМЛ-6АЛ, принадлежащим П., находящимся на территории крестьянского хозяйства " Золотое Руно" . Один из лиц, действовавших совместно с Ш., обладающий навыками управления трактором, сел за руль, а Ш. и другое лицо рядом с ним в кабину трактора, после чего, сумев завести трактор, с места совершения преступления скрылись, впоследствии бросив угнанный трактор у м. Синяя Осока Лежневского района.

В ходе всего производства по уголовному делу Ш., не отрицая, что уехал с территории крестьянского хозяйства на тракторе вместе с другими рабочими, причастность к угону трактора отрицал, поясняя при этом, что управлять трактором не умел и не предлагал ни В., ни Бирюкову угнать трактор П., что трактор к моменту его выхода из дома уже был перемещен с места его постоянной стоянки.

По смыслу части 2 статьи 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Из предъявленного Ш. органами предварительного следствия обвинения по факту угона трактора ЮМЗ-6АЛ, несмотря на квалификацию по п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ, не следует, что угон транспортного средства был совершен по инициативе Ш. и по предварительному сговору с другими лицами, имевшему место до начала совершения преступления.

Указав в приговоре на инициативу Шапкинова в совершении угона и на наличие предварительного сговора с другими лицами, суд в нарушение требований статьи 252 УПК РФ вышел за рамки предъявленного обвиняемому обвинения, чем ухудшил его положение и нарушил право на защиту.

Из фактических обстоятельств, установленных судом, видно, что Шапкинов лично не управлял трактором и не совершал каких-либо иных действий, направленных на неправомерное завладение транспортным средством. При таких обстоятельствах, при отсутствии в предъявленном ему обвинении указания на совершение преступления по предварительному сговору с другими лицами, приговор подлежит отмене с прекращением уголовного дела в отношении Ш. в этой части в связи с отсутствием в его деянии состава преступления.

В связи с отменой приговора в части осуждения Ш. по ст. 166 ч. 2 УК РФ, из приговора подлежит исключению указание о назначении наказания по правилам ст. 69 ч. 3 УК РФ.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 12 февраля 2008 года приговор Лежневского районного суда Ивановской области от 10 октября 2007 года в отношении Ш. в части осуждения по ст. 166 ч. 2 п. "а" УК РФ отменен и дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, исключено из приговора указание о назначении наказания по правилам ст. 69 ч. 3 УК РФ и ссылка суда на показания свидетеля Б. как на доказательство по делу, наказание Ш. снижено.

Доводы надзорных жалобы и представления о не исследовании существенных обстоятельств дела и преждевременности прекращения принудительных мер медицинского характера президиум областного суда признал заслуживающими внимания.

Постановлением судьи Фрунзенского районного суда города Иваново от 18 декабря 2007 года М., совершивший общественно-опасное деяние, предусмотренное ст. 105 ч. 1 УК РФ, освобожден от уголовной ответственности с применением принудительной меры медицинского характера в виде направления в психиатрический стационар специализированного типа.

Принудительное лечение М. неоднократно продлевалось постановлениями Шуйского городского суда Ивановской области.

Постановлением Шуйского городского суда Ивановской области принудительное лечение М. было изменено и он помещен в психиатрический стационар общего типа.

Постановлением от 18 декабря 2007 применение принудительных мер медицинского характера в отношении Маралова было прекращено.

В надзорной жалобе М. указал, что суд надлежащим образом не проверил обоснованность ходатайства лечебного учреждения о прекращении принудительного лечения его отца - М., не в полной мере выяснил результаты проведенного лечения и условия, в которых его отец будет находиться в случае отмены принудительной меры медицинского характера, просил судебное решение отменить.

В надзорном представлении прокурор поставил вопрос об отмене постановления судьи как незаконного и необоснованного в связи с тем, что в судебном заседании не принимал участие законный представитель Маралова В.В., не исследовался вопрос о том, имеет ли М. место жительства и опекуна, имеются ли родственники, которые будут осуществлять за ним наблюдение; при рассмотрении вопроса о прекращении принудительных мер медицинского характера не принимал участие сам М., чем были нарушены его права.

Доводы надзорных жалобы и представления о не исследовании существенных обстоятельств дела и преждевременности прекращения применения в отношении М. принудительных мер медицинского характера президиум признал заслуживающими внимания.

Как следует из материалов дела, суд рассмотрел вопрос о прекращении принудительных мер медицинского характера в отсутствие законного представителя М. и представителя психиатрического стационара, не исследовал вопрос о возможном участии в судебном заседании М. В., который согласно акта психиатрического освидетельствования полностью выздоровел.

Вместе с тем, с учетом тяжести и общественной опасности совершенного деяния (убийство жены), имеющегося у М. хронического психического заболевания и незначительного периода лечения (на момент рассмотрения представления - 2 года 10 месяцев 11 дней) суду следовало на основании ст. 445 ч. 5 УПК РФ принять меры к обеспечению участия указанных лиц в судебном заседании с целью выяснения бытового устройства Маралова после прекращения лечения, наличия места жительства, опекуна, родственников, способных осуществлять за ним наблюдение, возможности обеспечения надлежащего лечения в домашних условиях по месту жительства.

Из надзорной жалобы М. - потерпевшего по делу (сына М. В.В.) - следует, что он проживает отдельно, имеет малолетнего ребенка и супругу, находящуюся в положении, большую часть времени занят на работе и не уверен, что сможет проконтролировать лечение его отца в домашних условиях. Из материалов дела усматривается, что потерпевший Маралов в судебное заседание не вызывался, однако, обстоятельства, подлежащие исследованию, свидетельствуют о необходимости его участия в судебном рассмотрении ходатайства о прекращении принудительных мер медицинского характера в отношении его отца.

При таких обстоятельствах, вывод в постановлении суда о прекращении принудительных мер медицинского характера с учетом наличия у М. регистрации, пенсионного обеспечения и поддержки отношений с сыном, сделан без надлежащего исследования в судебном заседании обстоятельств, имеющих существенное значение для разрешения дела.

С учетом вышеизложенного, постановление судьи Фрунзенского районного суда города Иваново от 18 декабря 2007 года о прекращении применения М. принудительных мер медицинского характера подлежит отмене с направлением материалов дела на новое судебное рассмотрение.

Постановлением президиума Ивановского областного суда от 29 февраля 2008 года постановление Фрунзенского районного суда города Иваново от 18 декабря 2007 года отменено, материалы дела направлены на новое рассмотрение.

С учетом фактических обстоятельств совершенного преступления, как они установлены судом, и внесенных в закон изменений, оснований для переквалификации действий осужденного на ст. 115 ч. 2 УК РФ не имелось, поскольку нанесение побоев, повлекших причинение вреда различной степени тяжести, охватывается составом преступления, предусмотренного ст. 112 ч.

2 п.п. "г, д" УК РФ.

Приговором Комсомольского районного суда Ивановской области от 27 июня 2003 года С. осужден за хулиганство, сопровождавшееся применением насилия к гражданам (потерпевшему У. Э.В.), повреждением чужого имущества, совершенное группой лиц (ст. 213 ч. 2 п. "а" УК РФ), за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (потерпевшему Умнову Э.В.), не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья, совершенное из хулиганских побуждений, группой лиц (ст. 112 ч. 2 п.п. "г, д" УК РФ).

Проверив доводы надзорной жалобы осужденного, президиум нашел их частично обоснованными, а постановление судьи изменил по следующим основаниям.

С учетом изменений, внесенных в Уголовный Кодекс РФ 08 декабря 2003 года, под уголовно наказуемым хулиганством стало пониматься грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Приговором установлено, что хулиганские действия осужденный совершил без применения оружия и предметов, используемых в качестве оружия, поэтому суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости приведения приговора в соответствие с действующим законодательством.

Однако суд ошибочно переквалифицировал действия осужденного со ст. 213 ч. 2 п. "а" УК РФ в редакции уголовного закона от 13 июня 1996 года на ст. 115 ч. 2 УК РФ в редакции уголовного закона от 08 декабря 2003 года.

Приговором суда установлено, что в ходе нанесения побоев из хулиганских побуждений осужденный в группе с другими лицами причинил потерпевшему повреждения различной степени тяжести, в том числе вред здоровью средней тяжести, что было квалифицировано по ст. 112 ч. 2 п.п. "г, д" УК РФ.

Поэтому с учетом фактических обстоятельств совершенного преступления, как они установлены судом, и внесенных в закон изменений, оснований для переквалификации действий осужденного на ст. 115 ч. 2 УК РФ не имелось, поскольку нанесение побоев, повлекших причинение вреда различной степени тяжести, охватывается составом преступления, предусмотренного ст. 112 ч. 2 п.п. "г, д" УК РФ.

При пересмотре приговора судья должен был исключить указание на осуждение С. по ст. 213 ч. 2 п. "а" УК РФ и на применение правил ст. 69 УК РФ. Поэтому из постановления судьи о пересмотре приговора президиум исключает указание на переквалификацию действий С. на ст. 115 ч. 2 УК РФ и его осуждение по данной норме закона, а также на применение положений ст. 69 ч. 2 УК РФ.

Постановлением президиума Ивановского областного суда от 28 марта 2008 года постановление судьи Южского районного суда Ивановской области от 10 августа 2006 года изменено, исключено указание на переквалификацию действий Соловьева по приговору Комсомольского районного суда Ивановской области от 27 июня 2003 года со ст. 213 ч. 2 п. " а" УК РФ в редакции уголовного закона от 13 июня 1996 года на ст. 115 ч. 2 УК РФ в редакции уголовного закона от 08 декабря 2003 года, на осуждение С. по ст. 115 ч. 2 УК РФ и на назначение наказания по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 2 УК РФ.

Постановлено считать С. осужденным по приговору Комсомольского районного суда Ивановской области от 27 июня 2003 года по ст. 112 ч. 2 п.п. "г, д" УК РФ в редакции уголовного закона от 08 декабря 2003 года к 2 годам лишения свободы с применением правил ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком на 1 год.