Обзор судебной практики Ивановского областного суда по рассмотрению уголовных дел в кассационном и надзорном порядке за 4 квартал 2006 года

Суд обоснованно пришел к выводу, что действия осужденных, заранее договорившихся о совершении разбоя с применением оружия, были умышленными, согласованными и совместными, каждый выполнял отведенную ему роль. Умыслом каждого охватывалось применение оружия в ходе разбоя. В соответствии с требованиями закона, суд указал в приговоре, какие конкретно преступные действия совершены каждым из участников преступлении.

Приговором Шуйского городского суда К. осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы, без штрафа; по ч. 1 ст. 161 УК РФ к 2 годам лишения свободы; в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 6 лет 6 месяцев лишения свободы, без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; К., осужден по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 6 годам лишения свободы, без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В кассационном порядке приговор не обжалован.

В надзорной жалобе адвокат А. поставил вопрос об отмене приговора в отношении К В., прекращении производства по делу в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона и в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела. При этом указал, что уголовное дело в отношении К. В возбуждено 22.06.05 незаконно, поскольку в период с 26.05.05 по 15.07.05 он был членом участковой избирательной комиссии по выборам должностных лиц и органов местного самоуправления на территории Семейкинского сельского поселения Шуйского района; в связи с нарушением ст. 448 УПК РФ уголовное дело 28.03.06 было возвращено судом в порядке ст. 237 УПК РФ; 07.04.06 уголовное дело в отношении К. В возбуждено вновь, однако все доказательства, полученные в ходе следственных действий в отношении К. В. в рамках незаконно возбужденного дела, не могли быть учтены судом. После повторного возбуждения дела потерпевшие Та и Т. были повторно допрошены, что является недопустимым восполнением доказательств; Т. о каких-либо угрозах применения насилия, опасного для жизни и здоровья, со стороны К. В и Ю. во время требования денег и обыска карманов не говорил. Суд исключил из обвинения подсудимых квалифицирующий признак "с применением предмета, используемого в качестве оружия" , поэтому в действиях К. В отсутствует состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ.

В надзорной жалобе адвокат А.Ю. просил приговор в отношении К. А.Н. изменить, полагая, что: в совершении грабежа он необоснован, поскольку суд проигнорировал показания потерпевшего на очной ставке, согласно которым С. сам передал бутылку водки К. Суд не оценил аналогичные показания С.

По преступлению в отношении Та. и Т. действия К. А. квалифицированы без указания " группой лиц по предварительному сговору" , а потому его умыслом не охватывались ни действия Ш., угрожавшего обрезом Та, ни действия К. В. и Ю., требовавших денег от Т.

Президиум областного суда жалобы отклонил по следующим основаниям.

Согласно приговору К. признаны виновными в совершении разбоя, с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья, с применением оружия, при следующих обстоятельствах: вечером 21 июня 2005 года на автодороге Шуя-Палех К. В., Ш., Ю. и К. А., находившиеся в состоянии алкогольного опьянения в автомашине " Мазда" под управлением последнего, решили совершить нападение на проезжавшую автомашину "Газель" , в которой находились Та. и Т., с целью завладения чужим имуществом.

Для этого К. по согласованию с остальными совершил маневр, препятствующий дальнейшему движению "Газели" , а Ш. в это время, также вынуждая Та. остановиться, продемонстрировал ему обрез с высказыванием угроз его жизни и здоровью.

После остановки Ш. потребовал деньги от Та., который под угрозой обреза передал ему 10 000 рублей; в это время К.и Ю., действуя согласно распределенным ролям, вытащили из " Газели" Т. и, приставив к его спине предмет, потребовали деньги, обыскали карманы одежды; К. А.в это время находился в "Мазде", обеспечивая соучастникам отход в случае опасности, затем все с места происшествия скрылись.

Доводы жалобы адвоката А. о нарушениях уголовно-процессуального закона, допущенных в связи с возбуждением уголовного дела в отношении К. В. с учетом требований ст. 448 УПК РФ, являются несостоятельными, поскольку ссылки на результаты следственных действий, проведенных в отношении К. В. до 28.03.06, в приговоре отсутствуют. Нет и ссылки на протоколы допросов потерпевших, проведенных после возвращения уголовного дела прокурору.

Довод жалобы адвоката А.Ю о нарушениях при изложении доказательств и их оценке в части признания К. А. виновным в совершении грабежа являются несостоятельными. Суд дал оценку позиции защитника о невиновности К. А., поскольку "потерпевший сам передал ему бутылку" , и обоснованно признал ее противоречащей установленным обстоятельствам. В судебном заседании были исследованы показания С. на очной ставке, согласно которым он отдал бутылку К. А., так как с тем было еще двое парней, а он был один, и боялся. При этом из показаний С. следует, что бутылку он передал К. А. по его требованию, так как помнил, что ранее у него отбирали бутылку водки и избивали. Суд также привел в приговоре показания свидетеля Б. на предварительном следствии, согласно которым она от соседа по дому С. узнала, что К. отнял у него бутылку.

При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии добровольности передачи бутылки водки потерпевшим по требованию К. А. и правильно квалифицировал содеянное им по ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Утверждение в жалобах об отсутствии в действиях К. А. и К. В. признаков разбойного нападения на потерпевших Та. и Т., с учетом отсутствия в формуле обвинения указания на квалифицирующий признак совершения преступления "группой лиц по предварительному сговору" и исключения из обвинения К. В. и Ю. квалифицирующего признака " с применением предмета, используемого в качестве оружия, являются несостоятельными.

Органами предварительного расследования предъявлено обвинение К.А. и К. В. в том, что они по предварительному сговору с Ш. и Ю. совершили нападение на автомашину "Газель" с целью завладения чужим имуществом, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением оружия - обреза гладкоствольного охотничьего ружья и предметов, используемых в качестве оружия, действовали умышленно, согласованно, в соответствии с распределением ролей. Содеянное квалифицированно по ч. 2 ст. 162 УК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Суд с учетом доказательств, представленных стороной обвинения, обоснованно пришел к выводу, что действия осужденных, заранее договорившихся о совершении разбоя с применением оружия, были умышленными, согласованными и совместными, каждый выполнял отведенную ему роль. Умыслом каждого охватывалось применение оружия в ходе разбоя. При этом суд, в соответствии с требованиями закона, указал в приговоре, какие конкретно преступные действия совершены каждым из участников преступления, и изложил все стороны и элементы состава преступления, нашедшие подтверждение в судебном заседании.

Так, в отношении осужденного К. суд признал доказанным, что он в качестве водителя, по команде Ш., выполнил маневр, вынуждающий водителя автомашины "Газель" остановиться, а затем, находясь за рулем автомашины, обеспечил своевременный и безопасный отход участников нападения с места преступления. Указанные вывода суда ничем не опорочены.

Исключая из обвинения К. В. и Ю. квалифицирующий признак совершения преступления " с применением предмета, используемого в качестве оружия" , суд принял во внимание показания потерпевшего Т. в судебном заседании, из которых следует, что когда Та. приставили обрез, а ему к спине подставили какой-то предмет и потребовали деньги, он испугался за свою жизнь и здоровье. Т. также подтвердил правильность оглашенных в судебном заседании его показаний, данных на предварительном следствии, согласно которым нападавшие, которыми впоследствии оказались К.В. и Ю., приставили в область поясницы какой-то предмет, он опасался, что это ствол другого обреза, боялся. При таких обстоятельствах суд обоснованно пришел к выводу, что потерпевший - с учетом фактического использования обреза в отношении другого потерпевшего - реально воспринял действия нападавших, как угрозу применения насилия, опасного для его жизни и здоровья.

При таких обстоятельствах содеянное К. А. и К. В. квалифицировано судом по ч. 2 ст. 162 УК РФ правильно.

Постановлением президиума Ивановского областного суда от 20 октября 2006 года надзорные жалобы адвокатов оставлены без удовлетворения, а приговор Шуйского городского суда Ивановской области от 24 июля 2006 года в отношении К. и К. - без изменения.

У суда имелись основания для прекращения уголовного дела за примирением сторон. В деле имелось заявление потерпевшей, в котором она просила суд прекратить уголовное дело, так как причиненный ущерб ей возмещен, она с подсудимым примирилась и никаких претензий к нему не имеет. Подсудимый впервые совершил преступление средней тяжести и также примирился с потерпевшей, загладив причиненный ей вред, положительно характеризуется, как по месту жительства, так и по месту работы, имеет на иждивении 2-х малолетних детей.

Приговором Приволжского районного суда от 20 сентября 2006 года П.в осужден по ст. 264 ч. 2 УК РФ к 3 годам лишения свободы с лишением его права управлять транспортным средством в течение 3-х лет.

В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

П. признан виновным в совершении нарушения лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшего по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено 3 мая 2006 года на автодороге между городами Плес - Приволжск Ивановской области, в результате которого погиб К. 20 мая 1992 года рождения.

В кассационной жалобе защитник У., не оспаривая содеянного П. и юридическую квалификацию его действий, указал, что в ходе судебного заседания потерпевшей по делу, Б.(матерью погибшего), было заявлено ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении подсудимого в связи с примирением. Все условия необходимые для прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон, предусмотренные ст. ст. 76 УК РФ и 25 УПК РФ были соблюдены, однако суд оставил ходатайство потерпевшей без удовлетворения. Защитник просил об отмене приговора и прекращении производства по делу.

Судебная коллегия приговор суда отменила и указала следующее.

Как следует из материалов дела, 19 сентября 2006 года потерпевшая Б. подала в суд письменное заявление, в котором просила прекратить в отношении П. уголовное дело, поскольку он возместил ей причиненный вред, и она с ним примирилась.

В судебном заседании потерпевшая пояснила, что подсудимый добровольно выплатил ей в общей сложности 102.500 рублей в счет возмещения материального и компенсации морального вреда, что никаких претензий к нему в денежном выражении не имеет и просит уголовное дело в отношении его прекратить, последствия прекращения дела осознает. П. поддержал ходатайство потерпевшей.

В судебных прениях Б. вновь заявила, что свое ходатайство о прекращении уголовного дела она поддерживает. Однако, удалившись в совещательную комнату, суд вынес обвинительный приговор.

Вместе с тем из ст. 254 УПК РФ следует, что суд прекращает уголовное дело в судебном заседании в отношении лица в случае, предусмотренном ст. 25 УПК РФ.

Согласно ст. 25 УПК РФ, суд вправе на основании заявления потерпевшего или его представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.

В соответствии со ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Из приведенных норм материального и процессуального права следует, что у суда имелись все основания для прекращения уголовного дела в отношении П. за примирением сторон, поскольку в деле имелось заявление потерпевшей, в котором она просила суд прекратить уголовное дело, так как П. возместил ей причиненный вред, она с ним примирилась и никаких претензий к нему не имеет. Подсудимый впервые совершил преступление средней тяжести и также примирился с потерпевшей, загладив причиненный ей вред, в виде денежной компенсации, он положительно характеризуется, как по месту жительства, так и по месту работы, имеет на иждивении 2-х малолетних детей.

Таким образом, все условия, необходимые для прекращения уголовного дела в отношении П. за примирением сторон были выполнены.

Отказ суда в удовлетворении ходатайства потерпевшей о прекращении уголовного дела в отношении П. по тому основанию, что он оставил место происшествия, судебная коллегия находит не состоятельным, поскольку, в этой части государственный обвинитель по делу просил "не вменять п.2.5 ПДД РФ, так как несоответствие действий П. требованиям данного пункта не находится в прямой причинно-следственной зависимости с наступившими последствиями" .

Не состоятельным судебная коллегия находит и довод государственного обвинителя, содержащийся в его возражениях на кассационную жалобу защитника о том, что преступление П. было совершено в состоянии алкогольного опьянения. Как следует из описательно-мотивировочной части приговора, суд исключил данное обстоятельство из обвинения П. за его не доказанностью.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 24 октября 2006 г. приговор Приволжского районного суда от 20 сентября 2006 года в отношении П. отменен, уголовное дело прекращено в связи с примирением сторон.

Приговор об осуждении за незаконные действия с наркотиками изменен, поскольку установленные судом обстоятельства свидетельствовали о том, что осужденный осуществляя незаконные приобретение, хранение и перевозку наркотического средства - героина - являлся посредником в незаконном приобретении наркотического средства его братом, содержащимся под стражей, действовал по его просьбе и в его интересах.

Приговором Тейковского районного суда Ивановской области от 15 сентября 2006 года Г. осужден по ст. 30 ч. 3, 228.1 ч. 2 п. "б" УК РФ к лишению свободы сроком на 5 лет без штрафа, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года 6 месяцев.

Г. признан виновным в приготовлении к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере.

Обстоятельства совершения преступления изложены в приговоре.

В кассационном представлении Тейковский межрайонный прокурор М. поставила вопрос об отмене приговора вследствие чрезмерной мягкости назначенного осужденному наказания, сославшись на повышенную общественную опасность совершенного осужденным преступления, на не первый факт привлечения его к уголовной ответственности и на отсутствие смягчающих наказание обстоятельств.

Адвокат И. в кассационной жалобе в интересах осужденного просил приговор изменить, переквалифицировать действия осужденного со ст. 30 ч. 3 228.1 ч. 2 п. "б" УК РФ на ст. 228 ч. 1 УК РФ снизить наказание в пределах санкции данного закона и назначить его условно. Сослался на то, что Г., совершая приобретение, хранение и перевозку наркотического средства, действовал по просьбе и в интересах приобретателя - своего брата Г., содержащегося под стражей, не имея при этом умысла на сбыт наркотического средства. Суд необоснованно не признал смягчающим наказание обстоятельством явку осужденного с повинной.

Проверив материалы дела, доводы жалобы и кассационного представления, судебная коллегия приговор изменила и указала следующее.

Из фактических обстоятельств дела усматривается, что Галанин в начале июля 2006 года у своего дома на ул. Шмидта г. Иванова незаконно приобрел у не установленных лиц наркотическое средство - героин - общей массой 0,751 гр. в целях последующего сбыта своему брату Г., после чего спрятал наркотик на книжной полке в своем доме. 18 июля 2006 года Галанин, имея умысел на незаконный сбыт наркотического средства в указанном выше размере, спрятал его в двух конфетах и на маршрутном такси перевез из г. Иванова в г. Тейково с целью последующего сбыта. В этот же день примерно в 17 часов Галанин пришел в здание ОВД Тейковского района, расположенное в д. 33 по ул. Октябрьской г. Тейково, где осуществил приготовление к сбыту наркотического средства - героина, общей массой 0,751 гр., находящегося в двух конфетах, в виде передачи продуктов питания своему брату Г., содержащемуся в ИВС ОВД Тейковского муниципального района, при досмотре которой и был выявлен факт наличия в конфетах наркотического средства.

Допрошенный в ходе производства по делу Г. вину признал полностью и пояснил, что по просьбе старшего брата, содержащегося под стражей, получил от друзей последнего два свертка из черных пакетиков с героином, которые хранил дома на книжной полке, впоследствии положил их в конфеты и вместе с другими продуктами привез в г. Тейково, где в ОВД передал в передаче брату.

Таким образом, Г. выполнял просьбу брата, содержащегося под стражей, и действовал в его интересах.

Данные показания осужденного судом не опровергнуты, изложены в приговоре и подтверждаются материалами уголовного дела, в частности показаниями свидетеля Г. о том, что брат, пытаясь передать в ИВС полученные от его друзей наркотики, действовал по его просьбе и в его интересах. Уголовное дело в отношении неустановленных лиц, передавших Г. наркотическое средство, выделено в отдельное производство.

Установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что Г., осуществляя незаконные приобретение, хранение и перевозку наркотического средства - героина - общим весом 0, 751 гр., являлся посредником в незаконном приобретении наркотического средства его братом, содержащимся под стражей, действовал по его просьбе и в его интересах, в связи с чем, вывод суда о наличии у осужденного умысла на сбыт наркотического средства и совершение вышеуказанных действий с целью сбыта наркотического средства является необоснованным. Признавая доводы кассационной жалобы адвоката обоснованными, судебная коллегия квалифицирует действия осужденного по незаконному приобретению, хранению и перевозке наркотического средства без цели сбыта в крупном размере по ст. 228 ч. 1 УК РФ.

Из описательно-мотивировочной части приговора при изложении преступного деяния, признанного судом доказанным, судебная коллегия считает необходимым исключить указание на наличие у Г. цели последующего сбыта наркотического средства при его приобретении, хранении, перевозке, а также в момент осуществления передачи в ИВС ОВД Тейковского муниципального района.

При решении вопроса о мере наказания судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящегося к категории преступлений средней тяжести, данные о личности виновного, иные обстоятельства, влияющие на определение вида и размера наказания, в частности, отношение осужденного к содеянному, его положительную характеристику по месту жительства.

Решение суда в части непризнания явки с повинной Г. смягчающим наказание обстоятельством является правильным по изложенным в приговоре основаниям, с которыми судебная коллегия, учитывая обстоятельства раскрытия совершенного осужденным преступления, полностью согласна. Факт признания осужденным вины в преступлении после обнаружения его факта свидетельствует об отношении его к содеянному, а не о наличии явки с повинной.

С учетом изложенного и конкретных обстоятельств дела судебная коллегия считает необходимым назначить Г. наказание в виде лишения свободы, но не в максимальном размере, установленном санкцией ч. 1 ст. 228 УК РФ, сохранив условное осуждение с испытательным сроком в установленном судом размере.

В связи с переквалификацией действий осужденного на более мягкую норму уголовного закона кассационное представление прокурора о несправедливости приговора ввиду мягкости назначенного наказания подлежит отклонению. Применение ст. 73 УК РФ в представлении прокурором не оспаривается.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 24 октября 2006 года приговор Тейковского районного суда Ивановской области от 15 сентября 2006 года в отношении Г. изменен. Его действия переквалифицированы со ст. 30 ч. 1, 228.1 ч. 2 п. "б" УК РФ на ст. 228 ч. 1 УК РФ и назначено наказание в виде лишения свободы на 2 года условно с испытательным сроком 2 года 6 месяцев.

Исключено из описательно- мотивировочной части приговора указание на наличие у Г. цели последующего сбыта наркотического средства при его приобретении, хранении, перевозке, а также в момент осуществления передачи в ИВС ОВД Тейковского муниципального района.

В соответствии с частью 2 статьи 315 УПК РФ обвиняемый вправе заявить ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в связи с согласием с предъявленным обвинением в момент ознакомления с материалами уголовного дела, о чем делается соответствующая запись в протоколе ознакомления с материалами уголовного дела, или на предварительном слушании, когда оно является обязательным.

Приговором Ивановского районного суда Ивановской области от 25 мая 2004 г. К. осужден по ст. 161 ч. 2 п. "г" УК РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

К. осужден за грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья. Обстоятельства преступления изложены в приговоре.

В кассационной жалобе осужденный просил об отмене приговора суда и указал на то, что к особому порядку проведения судебного разбирательства его понудила адвокат, хотя он не был с этим согласен, поскольку доказательства его вины отсутствуют. Помощник прокурора была не вправе поддерживать гособвинение в суде, данные о его личности, изложенные в приговоре, не соответствуют действительности, поскольку он не является военнообязанным, имеет постоянную регистрацию, суд не признал в качестве смягчающих обстоятельств наличие заболевания и явку с повинной.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приговор суда отменила и указала следующее.

В соответствии с частью 2 статьи 315 УПК РФ обвиняемый вправе заявить ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в связи с согласием с предъявленным обвинением в момент ознакомления с материалами уголовного дела, о чем делается соответствующая запись в протоколе ознакомления с материалами уголовного дела, или на предварительном слушании, когда оно является обязательным.

Из протокола ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела следует, что указанного ходатайства обвиняемым К. заявлено не было. Он выразил желание воспользоваться правом, предусмотренным пунктом 3 части 5 статьи 217 УПК РФ и ходатайствовал о проведении предварительных слушаний.

Рассмотрение уголовного дела было назначено судьей без проведения предварительного слушания.

При таких обстоятельствах следует признать, что в установленном законом порядке ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства обвиняемым К. не заявлялось.

Между тем, приговор был постановлен без проведения судебного разбирательства в порядке, установленном главой 40 УПК РФ.

Кроме того, в соответствии со ст. 314 УПК РФ, суд вправе постановить приговор без проведения судебного разбирательства в общем порядке, если удостоверится, что обвиняемый осознает характер и последствия заявленного им ходатайства.

Из материалов уголовного дела усматривается, что на стадии предварительного расследования К. в полном объеме не признавал свою вину в хищении у потерпевшей золотых сережек, а при допросе в качестве обвиняемого вообще отказался от дачи показаний, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ.

Принимая решение о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, суд не только не принял во внимание требование части 2 статьи 315 УПК РФ, но и не удостоверился в том, что К. осознает характер и последствия заявленного им в суде ходатайства.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что судом нарушен уголовно-процессуальный закон, а поэтому приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в общем порядке в ином составе судей.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 7 декабря 2006 года приговор Ивановского районного суда Ивановской области от 25 мая 2004 года в отношении К. отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

Приговор отменен. В судебном заседании установлено, что осужденные завладели вещами лишь для того, чтобы использовать это обстоятельство для разрешения своих материальных претензий к нему потерпевшему, поскольку он отказался возвратить долг. По делу также доказано, что осужденные не намеревались обратить взятые вещи в свою собственность или продать их, а собирались в случае возврата долга отдать их владельцу. Корыстной цели они не преследовали.

Приговором Ивановского районного суда от 7 ноября 2006 года С. и К. осуждены по ст. 158 ч. 3 УК РФ к штрафу в размере 1000 рублей.

Штраф, назначенный С., надлежит взыскать с осужденного, штраф, назначенный К., подлежит взысканию с его матери.

С. и К. признаны виновными в тайном хищении чужого имущества, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище.

В судебном заседании С. и К. вину признали полностью.

В кассационном представлении прокурор П. просил приговор суда отменить, считая, что действиям С. и К. дана неверная юридическая оценка, в содеянном отсутствует квалифицирующий признак - совершение кражи с незаконным проникновением в жилище, поскольку они совершили проникновение в помещение. Кроме того, суд нарушил закон при назначении несовершеннолетним осужденным уголовного наказания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия приговор суда отменила по следующим основаниям.

Признавая С. и К. виновными в совершении кражи имущества у С., суд в приговоре сослался на показания самих осужденных, показания потерпевшего, свидетелей С., К., Е., протокол осмотра места происшествия, протокол выемки телевизора " Юность" , протоколы явок с повинной С. и К.

Однако собранные по делу фактические данные не доказывают наличие в действиях С. и К. умысла на совершение кражи.

Потерпевший С. и допрошенные по делу свидетели подтвердили лишь факт завладения С. и К. велосипедом и телевизором.

Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании С., которому в период инкриминируемого преступления было всего 14 лет, пояснил, что в 2006 году на заработанные им деньги приобрел велосипед, а в мае 2006 года продал этот велосипед своему дяде С. за 1100 рублей. Дядя передал за велосипед 500 рублей, пообещав 600 рублей вернуть в ближайшую зарплату. Он (С.) неоднократно приходил к С. и просил вернуть долг, однако последний отказался. Для того, чтобы заставить дядю вернуть долг, он обратился к К. с просьбой сходить к С. за вещами. Придя на ферму, где проживали С. (родной дядя и бабушка С.), они с К. взяли велосипед и телевизор. Уточнил, что телевизор взял только лишь потому, что обнаружил велосипед сломанным. Намерений продать или присвоить эти вещи у него не было. Он собирался вернуть вещи своему дяде после того, как С. возвратит долг.

Осужденный К. в судебном заседании дал аналогичные показания и подтвердил наличие долга у С. перед С. в размере 600 рублей за проданный велосипед. С. предложил ему сходить к дяде на ферму и взять велосипед. Однако на ферме они взяли не только велосипед, но и телевизор, поскольку велосипед был сломан. Вещи С. и деньги ему (К.) были не нужны, он просто выполнил просьбу С, намерений присвоить вещи С. не имел.

Потерпевший С. на протяжении всего предварительного и судебного следствия подтверждал наличие долга перед С. в размере 600 рублей. Он пояснил, что действительно в мае 2006 года приобрел у своего племянника С. велосипед за 1100 рублей, передал С. 500 рублей, а 600 рублей обещал выплатить позднее. С. неоднократно приходил к нему и просил вернуть 600 рублей, однако он (С.) отказался возвратить долг. В июне 2006 года, возвратившись на ферму, где проживал в летний период, обнаружил пропажу велосипеда, купленного у С. за 1100 рублей, и черно-белого телевизора, который он приобрел на рынке за 400 рублей. Впоследствии он узнал, что велосипед и телевизор забрал его племянник С., в настоящее время они с племянником разобрались в своих денежных вопросах.

Таким образом, в судебном заседании установлено, что С. завладел вещами С. лишь для того, чтобы использовать это обстоятельство для разрешения своих материальных претензий к потерпевшему, поскольку С. отказался возвратить долг. По делу также доказано, что С. не намеревался обратить взятые вещи в свою собственность или продать их, а собирался в случае возврата долга отдать их владельцу. Корыстной цели, как это следует из материалов дела, ни С., ни К. не преследовали.

При таких обстоятельствах суд принял ошибочное решение, усмотрел в действиях С. и К. признаки тайного хищения чужого имущества, поскольку необходимым элементом данного состава преступления является умышленное незаконное и безвозмездное завладение с корыстной целью чужим имуществом. Доказательств, которые бы объективно подтверждали наличие в действиях С. и К. умысла на безвозмездное завладение чужим имуществом с корыстной целью, в материалах дела не имеется.

Признавая несовершеннолетних С. и К. виновными в краже, суд первой инстанции необоснованно отверг такие важные обстоятельства, как наличие долга у С. перед С., и данных о том, что С. неоднократно обращался к дяде с просьбой вернуть деньги, поскольку остро нуждался в средствах, а также достоверных сведений о том, что конфликт с возвратом денег на момент совершения указанных действий между сторонами разрешен не был, поскольку С. отказался выплатить 600 рублей. Кроме этого, суд не проверил доводы осужденных о том, что кроме велосипеда они взяли и телевизор, стоимостью 400 рублей, только лишь потому, что велосипед был сломан, не учел доводы потерпевшего С. об урегулировании денежных вопросов.

Доводы суда о том, что С. спрятал похищенные вещи, не свидетельствуют об умысле на совершении кражи. На неоднократные вопросы участников процесса о том, почему он спрятал вещи и сразу не рассказал об этом С., несовершеннолетний С. пояснил, что испугался того, что дядя заберет вещи и не вернет деньги.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что 14-летний С., проживающий с матерью, которая злоупотребляет спиртными напитками, не имеющий необходимых средств к существованию, и 14-летний К., согласившийся помочь другу, действуя вопреки установленному законом порядку, изъяли велосипед и телевизор у С. с целью возвращения долга, а не из корыстных побуждений, то есть совершили самоуправство.

Вместе с тем, С., 8 сентября 1991 года рождения, и К., 12 июля 1991 года рождения, не могут быть субъектами преступления, предусмотренного ст. 330 УК РФ, поскольку уголовная ответственность за совершение самоуправства наступает с 16 летнего возраста.

На основании изложенного приговор суда в отношении С. и К. подлежит отмене, а дело - прекращению в связи с отсутствием в их действиях состава уголовно наказуемого деяния.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 21 декабря 2006 г. Приговор Ивановского районного суда Ивановской области от 7 ноября 2006 года в отношении С. и К. отменен, уголовное дело прекращено в силу ст. 24 ч. 1 п. 2 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Суд оставил без выяснения вопрос о механизме причинения потерпевшему телесных повреждений, от которых наступила смерть, не выяснил возможность их причинения металлическими костылями и не исследовал вопрос о причинах, вызвавших развитие у потерпевшего отека головного мозга и легких.

Приговором Кинешемского городского суда Ивановской области от 13 ноября 2006 года, П. осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Полонский признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в приговоре.

В судебном заседании П. виновным себя в причинении потерпевшему тяжкого вреда здоровью не признал.

В кассационной жалобе осужденный просил разобраться в деле и назначить наказание с применением положений ст. 73 УК РФ. Считал изложенные в приговоре выводы не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, а произведенную судом оценку имеющихся доказательств и квалификацию его действий неправильной, оспаривал доказанность его вины в причинении Л. тяжкого вреда здоровью, повлекшего его смерть и утверждал, что нанес потерпевшему в ответ на его оскорбительные высказывания 3-4 удара рукой в область лица и грудной клетки, ударов костылем не наносил, указал, что потерпевший до произошедшего с ним инцидента был кем-то сильно избит, на лице имелись кровоподтеки, на голове кровоточила ссадина, было оторвано или отрезано правое ухо, на диване и на полу имелись пятна крови, однако суд не принял данные обстоятельства во внимание.

В кассационном представлении заместитель Кинешемского городского прокурора Д. поставил вопрос об отмене приговора с направлением дела на новое судебное разбирательство в связи с чрезмерной мягкостью назначенного П. наказания, указывая на тяжесть совершенного преступления и отрицательно характеризующие данные осужденного.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы и кассационного представления, судебная коллегия приговор отменила по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, он должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникающие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены. Однако по делу в отношении П. судом допущены нарушения указанных требований уголовно-процессуального закона.

П. признан виновным в том, что 14 августа 2006 года в вечернее время в доме N 45 по ул.Воровского г.Кинешма Ивановской области в ходе ссоры, на почве личных неприязненных отношений, он умышленно нанес Л. не менее двух ударов кулаком в область головы, не менее двух ударов кулаком в область груди и не менее трех ударов по туловищу и конечностям, металлическим костылем, причинив потерпевшему ушибленные раны правой ушной раковины и правой заушной области, ушиблено-рваную рану средней трети правого плеча, колото-резаные раны верхней трети правого плеча и правой голени, колото-резаную сквозную рану левого предплечья, резаную рану первого пальца правой кисти, которые в совокупности привели к развитию опасного для жизни состояния (массивная кровопотеря), расцениваются как тяжкий вред здоровью и находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью Л., Так же ему были причинены разгибательные переломы шестого ребра справа по передней подмышечной линии, десятого ребра слева по задней подмышечной линии, кровоизлияния в мягких тканях грудной клетки справа на уровне шестого ребра по передней подмышечной линии, в мягких тканях левой боковой поверхности грудной клетки по задней подмышечной линии, которые у живых лиц приводят к длительному расстройству здоровья, в связи с чем рассматриваются как вред здоровью средний тяжести и отношения к причине смерти не имеют. Смерть Л. наступила от ушибленных, ушиблено-рваных, колото-резаных и резаных ран головы и конечностей, осложнившихся массивной кровопотерей и развитием отека головного мозга и легких.

В обоснование выводов о виновности П. в предъявленном ему обвинении суд сослался на показания осужденного и протокол явки с повинной, показания свидетелей Н., А., Л., И., Л., протоколы осмотра места происшествия, заключения медицинской и биологической судебных экспертиз, вещественные доказательства.

Однако, доказательства приведенные судом первой инстанции в обоснование виновности осужденного, исследованы неполно, а некоторые обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, остались непроверенными и не получили надлежащей оценки.

Обосновывая свой вывод о наличии причинно-следственной связи между нанесением П. ударов Л. и причинением тяжкого вреда его здоровью, суд сослался на заключение судебно-медицинского эксперта о времени, характере и механизме происхождения телесных повреждений у потерпевшего.

Так, по заключению эксперта, выявленные у потерпевшего ушибленные раны правой ушной раковины и правой заушной области, ушиблено-рваная рана средней трети правого плеча образовались в результате не менее двух воздействий твердого предмета; колото-резаные раны верхней трети правого плеча и правой голени образовались в результате двукратного воздействия в указанные области тела плоского колюще-режущего оружия; колото-резаные сквозные раны левого предплечья образовались в результате однократного воздействия в среднюю треть левого предплечья колюще-режущего орудия; резаная рана первого пальца правой кисти образовалась в результате скользящего воздействия предмета, имеющего острые режущие края. Обнаруженные на трупе потерпевшего колото-резаные раны на верхней трети правого плеча, правой голени и левом предплечье имеют длину раневых каналов 7, 5,5 и 3,5 сантиметров соответственно, раны имеют линейную форму, острые концы, ровные сопоставимые неосадненные края, острые ребра, ровные стенки раневых каналов и преобладание длины раневых каналов над длинами ран.

Из содержания протокола осмотра изъятых у П. металлических костылей, которые признаны по делу вещественными доказательствами, видно, что костыли высотой 1 метр 30 сантиметров изготовлены из металлических труб диаметром 2 сантиметра, имеют сверху пластмассовые подмышечники и пластмассовые ручки в середине, ножки наконечников не имеют. Ни из протокола осмотра, ни из фототаблицы с изображением изъятых предметов не усматривается, что костыли имеют острую режущую поверхность и в комплектации плоские колюще-режущие предметы. В судебном заседании вещественные доказательства не осматривались.

При таких обстоятельствах, суд оставил без выяснения вопрос о механизме причинения потерпевшему телесных повреждений, от которых наступила смерть, не выяснил возможность их причинения металлическими костылями. Оставил суд без внимания и вопрос о причинах, вызвавших развитие у потерпевшего отека головного мозга и легких.

Кроме того, требуют дополнительной проверки и соответствующей правовой оценки доводы осужденного о причинении Л. телесных повреждений при иных обстоятельствах, до конфликта, произошедшего между осужденным и потерпевшим.

В судебном заседании исследовались показания свидетеля А., данные им на предварительном следствии. Свидетель в своих показаниях указывал, что за несколько дней (в пределах полутора недель) до 14 августа 2006 года Л. с кем-то подрался, на лице у него в области глаз имелись кровоподтеки, было разорвано ухо, но на состояние здоровья он не жаловался. Данные показания не нашли своего отражения в приговоре и вследствие этого не получили оценки суда.

В судебном заседании свидетели И., Л. в своих показаниях указывали на наличие у потерпевшего видимых телесных повреждений - кровоподтеков. Из заключения судебно-медицинского эксперта следует, что при судебно-медицинском исследовании трупа Л. были выявлены: синюшные кровоподтеки в окружностях глаз с переходом в лобную и щечную области; ссадины на голове в лобной области, в правой височной области впереди ушной раковины, на правой ушной раковине, на спинке носа, в левой щечной области; вертикальная рана (надрыв) длиной 3,5 см на правой ушной раковине в средней части с закругленным концом, с неровными краями, в области раны отсутствовал фрагмент ушной раковины, и рана в правой заушной области размерами 2,5 х 1,3 см.

Рана на правой ушной раковине и рана правой заушной области отнесены экспертом к числу телесных повреждений, которые в совокупности привели к развитию состояния, опасного для жизни - массивной кровопотери и отека мозга и легких.

Анализ исследованных в судебном заседании доказательств дает основание признать, что вывод суда о причинении П. ушибленных ран Л. в области правой ушной раковины сделан без надлежащей оценки совокупности имеющихся доказательств.

Приговор, основанный на недостаточно исследованных доказательствах, нуждающихся в дополнительной проверке, нельзя признать законным и обоснованным.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 26 декабря 2006 года приговор Кинешемского городского суда Ивановской области от 13 ноября 2006 года в отношении П. отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

Квалифицируя действия осужденного и назначая наказание по каждому эпизоду, кассационной инстанцией не было учтено, что такой принцип назначения наказания стал возможен только после изменения Федеральным Законом от 8 декабря 2003 г. редакции ст. 17 УК РФ, предусматривающей понятие совокупности преступлений.

Приговором Юрьевецкого районного суда Ивановской области от 24 декабря 2003 г., П. осужден по ст. 158 ч. 3 УК РФ на 3 года лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;

Определением судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 января 2004 года приговор изменен: действия П. квалифицированы по каждому эпизоду раздельно по ст. 158 ч. 3 УК РФ с назначением за каждое преступление по 2 года 6 месяцев лишения свободы и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений назначено наказание в виде 3 лет лишения свободы без штрафа в исправительной колонии общего режима.

П. признан виновным в хищении чужого имущества имевшего место 22 и 24 января 2003 г. с проникновением в жилище.

В надзорной жалобе осужденный, просил исключить из приговора указание на рецидив преступлений как отягчающее обстоятельств и снизить наказание.

Обсудив доводы постановления о возбуждении надзорного производства, проверив материалы дела, президиум надзорное представление прокурора удовлетворил и указал следующее.

При назначении наказания П. суд необоснованно установил в его действиях наличие рецидива преступлений и соответственно признал рецидив преступлений отягчающим наказание обстоятельством, суд не учел, что судимость по приговору от 6 июня 2000 г. на момент совершения им преступления 22 января 2003 г. погашена.

Из материалов дела следует, что приговором от 6 июня 2000 г. за кражу совершенную 23 октября 1996г. судом постановлено считать назначенное наказание в виде 2 лет 6 месяцев отбытым.

В связи с изменениями в законодательстве действия П. следовало квалифицировать по ст. 158 ч. 2 (в редакции Федерального закона от 31.10.2002 г. N 133-ФЗ), а поскольку данное преступление относится к категории преступлений средней тяжести, срок погашения судимости в соответствии со ст. 86 УК РФ составляет 3 года после отбытия наказания. Пинязев освобожден из мест лишения свободы 9 декабря 1999 г., таким образом, судимость за данное преступление у него была погашена в декабре 2002 г.

При таких обстоятельствах из приговора от 24 декабря 2003 г. и определения кассационной коллегии по уголовным делам от 29 января 2004 г. следует исключить указание о рецидиве преступлений и признание этого обстоятельства отягчающим наказание.

Кроме того, в соответствии со ст. 9 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Согласно ст. 10 УК РФ уголовный закон каким-либо образом ухудшающий положение лица, совершившего преступление, обратной силы не имеет.

Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 января 2004 г. действия П. квалифицировала поэпизодно (ст. 158 ч. 3 и 158 ч. 3 УК РФ без указания редакции закона) без учета того обстоятельства, что преступления им совершены в январе 2003 г., то есть до изменения ст. 17 УК РФ, внесенного Федеральным Законом от 12 декабря 2003 г.

Квалифицируя действия осужденного и назначая наказание по каждому эпизоду, кассационной инстанцией не было учтено, что такой принцип назначения наказания стал возможен только после изменения Федеральным Законом от 8 декабря 2003 г. редакции ст. 17 УК РФ, предусматривающей понятие совокупности преступлений.

В соответствии с ранее действовавшей редакцией ст. 17 УК РФ у П. отсутствовала совокупность преступлений, поэтому все действия осужденного следует квалифицировать по одной статье 158 ч. 3 УК РФ (в редакции закона от 31 октября 2002 г.).

Постановлением президиума Ивановского областного суда от 13 октября 2006 г. приговор Юрьевецкого районного суда Ивановской области от 24 декабря 2003 г. и определение судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 января 2004 г. в отношении П. Сергея Юрьевича изменены

Исключено из приговора от 24 декабря 2003 г. и определения судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 января 2004 г. указание о наличии рецидива преступлений в действиях П. С.Ю.и о признании рецидива преступлений отягчающим наказание обстоятельством.

Исключено из определения судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 января 2004 г. указание о квалификации действий П. по ст. 158 ч. 3 УК РФ по эпизоду от 22 января 2003 г. и по ст. 158 ч. 3 УК РФ по эпизоду от 24 января 2003 г. с назначением за каждое преступление наказания в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы, а также указание о назначении наказания по совокупности преступлений по ст. 69 ч. 3 УК РФ.

Постановлено считать П. осужденным по ст. 158 ч. 3 УК (в редакции Федерального закона N 133-ФЗ от 31.10.2002 г.) к 2 годам 10 месяцам лишения свободы и освободить его из мест лишения свободы в связи с отбытием наказания.