Постановление Московского городского суда от 05 октября 2017 г. по делу N 4а-5048/2017

Заместитель председателя Московского городского суда Базькова Е.М., рассмотрев жалобу защитника Меньшова Дмитрия Юрьевича, поданную в интересах Парпиева Г.Х. угли, на вступившее в законную силу постановление судьи Пресненского районного суда города Москвы от 19 октября 2015 года по делу об административном правонарушении,

УСТАНОВИЛ:

постановлением судьи Пресненского районного суда города Москвы от 19 октября 2015 года гражданин Республики Узбекистан Парпиев Г.Х. угли признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, ему назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 5 000 (пять тысяч) рублей с административным выдворением за пределы Российской Федерации в форме контролируемого самостоятельного выезда.

В порядке, предусмотренном ст. ст. 30.1 - 30.3 КоАП РФ, указанное постановление судьи районного суда не обжаловалось и вступило в законную силу.

В настоящей жалобе защитник Меньшов Д.Ю., выражая несогласие с названным выше судебным актом, просит его отменить, указывая на то, что фактическое проживание иностранного гражданина в помещении, не являющимся местом его постановки на миграционный учет, не может рассматриваться как противоправное деяние, образующее объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ; недопустимость протокола об административном правонарушении, протокола об административном задержании, рапорта сотрудника полиции и объяснений Парпиева Г.Х. угли в качестве доказательств, подтверждающих его вину; недоказанность проживания Парпиева Г.Х. угли по месту своего обнаружения сотрудниками полиции более 7 рабочих дней; чрезмерную суровость назначенного судом дополнительного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации, которое нарушает право на уважение личной и семейной жизни, гарантированное Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, а также права его малолетнего ребенка, предусмотренные Конвенцией о защите прав ребенка.

Проверив материалы дела, изучив доводы жалобы заявителя, прихожу к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 18.8 КоАП РФ (в редакции, действующей на момент выявления обстоятельств, которые послужили основанием для возбуждении настоящего дела об административном правонарушении) административным правонарушением признается нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства правил въезда в Российскую Федерацию либо режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, выразившееся в нарушении установленных правил въезда в Российскую Федерацию, в нарушении правил миграционного учета, передвижения или порядка выбора места пребывания или жительства, транзитного проезда через территорию Российской Федерации, в неисполнении обязанностей по уведомлению о подтверждении своего проживания в Российской Федерации в случаях, установленных федеральным законом.

Нарушения, предусмотренные частями 1 и 2 настоящей статьи, совершенные в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области

Отношения, возникающие при осуществлении учёта перемещений иностранных граждан и лиц без гражданства, связанных с их въездом в Российскую Федерацию, транзитным проездом через территорию Российской Федерации, передвижением по территории Российской Федерации при выборе и изменении места пребывания или жительства в пределах Российской Федерации либо выездом из Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 18.07.2006 N 109-ФЗ "О миграционном учёте иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации" (далее - Закон о миграционном учёте) и Правилами осуществления миграционного учёта иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации, утверждёнными постановлением Правительства Российской Федерации от 15.01.2007 N 9.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 2 и ч. 1 ст. 4 Закона о миграционном учёте миграционный учёт направлен на фиксацию и обобщение, систематизацию информации об иностранных гражданах, их перемещениях по территории Российской Федерации.

В соответствии с ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ (в редакции, действовавшей на дату выявления обстоятельств, послуживших основанием для привлечения к административной ответственности) нарушения, предусмотренные частями 1, 1.1 и 2 настоящей статьи, совершенные в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области влекут наложение административного штрафа в размере от пяти тысяч до семи тысяч рублей с административным выдворением за пределы Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, 19 октября 2015 года в 00 часов 50 минут по адресу: г. Москва, ***, при проверке соблюдения требований миграционного законодательства сотрудниками ОМВД России по Пресненскому району г. Москвы выявлен гражданин Республики Узбекистан Парпиев Г.Х. угли, который был поставлен на миграционный учёт по адресу: г. Москва, ***, однако фактически проживал по адресу: г. Москва, ***, чем нарушил правила миграционного учёта, установленные ст. ст. 20, 21, 22 Федерального закона от 18.07.2006 N 109-ФЗ "О миграционном учёте иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации".

Действия Парпиева Г.Х. угли квалифицированы по ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.

Факт совершения административного правонарушения и виновность Парпиева Г.Х. угли подтверждаются совокупностью доказательств, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывают, а именно: протоколом об административном правонарушении; рапортом инспектора ОИАЗ ОМВД России по Пресненскому району г. Москвы; протоколом о доставлении лица, совершившего административное правонарушение; протоколом об административном задержании; письменными объяснениями Парпиева Г.Х. угли, а также его устными показаниями, полученными при рассмотрении дела судьей районного суда; информацией из АС ЦБДУИГ на имя Парпиева Г.Х. угли; копиями паспорта, миграционной карты и отрывной части к бланку уведомления о прибытии гражданина в место пребывания на имя Парпиева Г.Х. угли и другими материалами дела.

Вывод о наличии в действиях Парпиева Г.Х. угли состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, соответствует фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, которые всесторонне, полно и объективно исследовались судьей районного суда и получили надлежащую оценку в судебном постановлении в соответствии с требованиями ст. 26.11 КоАП РФ.

Довод жалобы защитника Меньшова Д.Ю. о том, что фактическое проживание не по месту постановки на миграционный учет иностранного гражданина не является противоправным деянием, образующим объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, основан на неверном толковании норм права.

Частью 1 ст. 27 Конституции РФ установлено, что каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства.

Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства ( ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).

Согласно ч. 3 ст. 62 Конституции Российской Федерации иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

В силу п. 3 и п. 7 ч. 1 ст. 4 Закона о миграционном учете миграционный учет осуществляется в целях формирования полной, достоверной, оперативной и актуальной информации о перемещениях иностранных граждан, необходимой для прогнозирования последствий указанных перемещений, а также для ведения государственного статистического наблюдения в сфере миграции; систематизации сведений об иностранных гражданах, находящихся в Российской Федерации (в том числе их персональных данных), и о перемещениях иностранных граждан.

На основании ч. 1 и п. 2 ч. 2 ст. 20 Закона о миграционном учете иностранный гражданин в случае нахождения в месте пребывания обязан встать на учет по месту пребывания в порядке и на условиях, которые установлены в соответствии с данным Федеральным законом или международным договором Российской Федерации. Постановке на учет по месту пребывания подлежит временно проживающий или временно пребывающий в Российской Федерации иностранный гражданин - по истечении семи рабочих дней со дня прибытия в место пребывания.

В соответствии с подпунктом "а" п. 2 ч. 2 ст. 22 Закона о миграционном учете принимающая сторона представляет уведомление о прибытии иностранного гражданина в место пребывания в орган миграционного учета.

Место пребывания иностранного гражданина определено в п. 4 ч. 1 ст. 2 Закона о миграционном учете как жилое помещение, не являющееся местом его жительства, а также иное помещение, учреждение или организация, в которых иностранный гражданин находится и (или) по адресу которых иностранный гражданин подлежит постановке на учет по месту пребывания.

К стороне, принимающей иностранного гражданина в Российской Федерации, относятся находящиеся в Российской Федерации физические и юридические лица, у которых иностранный гражданин фактически проживает или осуществляет трудовую деятельность (находится) ( п. 7 ч. 1 ст. 2 Закона о миграционном учете).

Из содержания вышеназванных норм следует, что для целей миграционного учета в качестве места пребывания иностранного гражданина допускается указывать нежилое помещение, являющееся местом нахождения организации, в которой данный иностранный гражданин осуществляет трудовую деятельность

Таким образом, в целях государственного регулирования миграционных процессов Закон о миграционном учете закрепляет обязанность иностранных граждан, временно пребывающих в Российской Федерации, встать на учет по месту пребывания. При этом возложение такой обязанности не влечет за собой ограничение прав лиц, законно находящихся на территории Российской Федерации, на свободу передвижения и выбор места пребывания в пределах Российской Федерации, однако обязывает их проживать по адресу постановки на миграционный учет. Несоблюдение указанного требования образует объективную сторону состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.

В данном случае, принимающей стороной Парпиева Г.Х. угли, поставившей его на миграционный учет по месту пребывания по адресу: г. Москва, ул. *** , является ООО " *** ", с которым Парпиев Г.Х. угли в трудовых отношениях не состоит, что также подтверждается данными ЦБДУИГ, в которых отсутствуют сведения об уведомлении ООО " *** " органа миграционного учета о заключении с Парпиевым Г.Х. угли трудового договора.

Изложенное выше указывает на отсутствие обстоятельств, которые позволяли бы проживать Парпиеву Г.Х. угли по иному адресу, не являющемуся местом постановки его на миграционный учет.

При этом при составлении протокола об административном правонарушении и даче письменных объяснений Парпиев Г.Х. угли не отрицал своего проживания по адресу, не являющемуся местом его постановки на миграционный учет.

При таких обстоятельствах действия Парпиева Г.Х. угли правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ в соответствии с установленными обстоятельствами и требованиями КоАП РФ.

Доводы жалобы защитника Меньшова Д.Ю. о том, что протокол об административном правонарушении в отношении Парпиева Г.Х. угли, протокол об административном задержании, рапорт сотрудника полиции и письменные объяснения Парипиева Г.Х. угли являются недопустимыми доказательствами, являются необоснованными и не влекут удовлетворение жалобы.

Доказательствами по делу об административном правонарушении в силу ст. 26.2 КоАП РФ являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эти данные устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными данным Кодексом, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами.

В силу ч. 3 ст. 26.2 КоАП РФ не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона.

По смыслу норм права, закрепленных Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, протокол об административном правонарушении является основным процессуальным документом, в котором приводятся основания для привлечения лица к административной ответственности.

Правила оформления названного документа указаны в частях 2, 5 статьи 28.2 КоАП РФ. В частности, согласно ч. 5 ст. 28.2 КоАП РФ протокол об административном правонарушении подписывается должностным лицом, его составившим, физическим лицом или законным представителем юридического лица, в отношении которых возбуждено дело об административном правонарушении.

В данном случае протокол об административном правонарушении составлен инспектором ОИАЗ ОМВД России по Пресненскому району г. Москвы *** 19 октября 2015 года, то есть уполномоченным на его составление лицом, о чем имеется его подпись в бланке указанного протокола в качестве лица, составившего данный процессуальный документ (л.д. 1 оборотная сторона).

Равным образом, довод жалобы о том, что рапорт сотрудника полиции и протокол об административном задержании являются недопустимыми доказательствами, является необоснованным в силу следующего.

Так, признавая Парпиева Г.Х. угли виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, судья районного суда обоснованно положил в основу постановления о назначении административного наказания составленные сотрудником полиции процессуальные документы, которые отвечают требованиям ст. 26.11 КоАП РФ. При этом обстоятельств, порочащих письменные документы как доказательства, судьей районного суда выявлено не было. Каких-либо противоречий или неустранимых сомнений, которые могли бы повлиять на правильность установления обстоятельств правонарушения и доказанность вины Парпиева Г.Х. угли также не имеется.

Вопреки доводу жалобы, оснований усомниться в достоверности содержащихся в письменных объяснениях Парпиева Г.Х. угли, полученных с соблюдением требований КоАП РФ, сведений также не имеется.

Административное наказание в виде административного штрафа с административным выдворением за пределы Российской Федерации в форме контролируемого самостоятельного выезда, исполненным на момент рассмотрения настоящей жалобы, назначено Парпиеву Г.Х. угли в соответствии с требованиями ст. ст. 3.1, 3.5, 3.10 и 4.1 КоАП РФ, в пределах санкции ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.

Ссылка в жалобе на то, что применение к Парпиеву Г.Х. угли такой меры административной ответственности как административное выдворение за пределы Российской Федерации, является чрезмерно суровым и нарушает его право на уважение семейной жизни, и права его малолетнего ребенка, не может быть принята во внимание ввиду следующего.

Семья и семейная жизнь, относясь к ценностям, находящимся под защитой Конституции Российской Федерации и международных договоров России, не имеют безусловного во всех случаях преимущества перед другими конституционно значимыми ценностями, а наличие семьи не обеспечивает иностранным гражданам бесспорного иммунитета от законных и действенных принудительных мер в сфере миграционной политики, соразмерных опасности миграционных правонарушений и практике уклонения от ответственности.

Так, статья 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, признавая право каждого на уважение его личной и семейной жизни (пункт 1), не допускает вмешательства со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, защиты прав и свобод других лиц (пункт 2).

Приведенные нормативные положения в их толковании Европейским Судом по правам человека не препятствуют государству в соответствии с нормами международного права и своими договорными обязательствами контролировать въезд иностранцев, а равно их пребывание на своей территории.

Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал, что названная выше Конвенция не гарантирует иностранцам право въезжать в определенную страну или проживать на ее территории и не быть высланными и что лежащая на государстве ответственность за обеспечение публичного порядка обязывает его контролировать въезд в страну.

Вместе с тем решения в иммиграционной сфере, поскольку они могут нарушить право на уважение личной и семейной жизни, охраняемое в демократическом обществе статьей 8 названной Конвенции, должны быть оправданы насущной социальной необходимостью и соответствовать правомерной цели.

Однако относительно критериев допустимости высылки в демократическом обществе, Европейский Суд по правам человека отмечал, что значение, придаваемое ей, будет различным в зависимости от обстоятельств конкретного дела и что государство, а, следовательно, и суд от его лица, имея определенные пределы усмотрения, связано необходимостью установить справедливое равновесие между конкурирующими интересами отдельного лица и общества в целом.

В то же время право властей применять выдворение может быть важным средством предотвращения серьезных и неоднократных нарушений иммиграционного закона, поскольку оставление их безнаказанными подрывало бы уважение к такому закону.

Схема применения национального иммиграционного законодательства, основанная на административных санкциях в виде выдворения, не может вызывать вопроса о несоблюдении статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку в каждом конкретном деле административное выдворение из страны может расцениваться как вмешательство в право лица на уважение его семейной жизни, которое, однако, не влечет нарушения этой статьи до тех пор, пока оно оправданно по смыслу ее пункта 2.

Необходимость и обязательность назначения дополнительного административного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации предусмотрена санкцией части 3 ст. 18.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

В соответствии с общими правилами назначения административного наказания, основанными на принципах справедливости, соразмерности и индивидуализации ответственности, административное наказание за совершение административного правонарушения назначается в пределах, установленных законом, предусматривающим ответственность за данное административное правонарушение, в соответствии с КоАП РФ (ч. 1 ст. 4.1 КоАП РФ). При назначении административного наказания физическому лицу учитываются характер совершенного им административного правонарушения, личность виновного, его имущественное положение, обстоятельства, смягчающие административную ответственность, и обстоятельства, отягчающие административную ответственность (ч. 2 ст. 4.1 КоАП РФ).

Из материалов дела усматривается, что при назначении Парпиеву Г.Х. угли административного наказания, судьей Пресненского районного суда города Москвы требования ч. 2 ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 4.1 КоАП РФ были соблюдены: наказание назначено с учётом характера совершённого административного правонарушения, объектом которого являются общественные отношения в области обеспечения режима пребывания иностранных граждан или лиц без гражданства на территории Российской Федерации, личности виновного и других обстоятельств дела.

При этом указание Парпиева Г.Х. угли на то, что он состоит в зарегистрированном браке и имеет на иждивении несовершеннолетнего ребенка, не может служить безусловным основанием к изменению судебного постановления в части исключения административного выдворения за пределы Российской Федерации.

Объективных данных, свидетельствующие о том, что супруга Парпиева Г.Х. угли и его ребенок являются гражданами Российской Федерации или постоянно проживают на территории Российской Федерации, в материалах дела отсутствуют.

При этом необходимо учесть, что в ходе досудебного производства по делу, а также при рассмотрении дела судьей районного суда Парпиев Г.Х. угли не заявлял о наличии у него семьи.

Каких-либо иных обстоятельств, исключающих возможность применения к Парпиеву Г.Х. угли административного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации, по делу не имеется.

При таких обстоятельствах постановление судьи в части назначения Парпиеву Г.Х. угли дополнительного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации основано на данных, подтверждающих необходимость применения к нему этой меры ответственности, а также её соразмерность предусмотренным ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ целям административного наказания, связанного с предупреждением совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами.

При этом также отсутствуют обстоятельства для изменения постановления судьи Пресненского районного суда города Москвы от 19 октября 2015 года.

Согласно ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ (в редакции, действующей на момент выявления обстоятельств, которые послужили основанием для возбуждения настоящего дела об административном правонарушении) нарушения, предусмотренные частями 1, 1N и 2 ст. 18.8 КоАП РФ, совершённые в городе федерального значения Москве и Санкт-Петербурге либо в Московской и Ленинградской области, влекут наложение административного штрафа в размере от пяти тысяч до семи тысяч рублей с административным выдворением за пределы Российской Федерации.

В соответствии с изменениями, внесёнными Федеральным законом от 28 декабря 2016 года N 490-ФЗ в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, с 9 января 2017 года ч. 3 ст. 18.8 названного Кодекса действует в следующей редакции: нарушения, предусмотренные частями 1 и 2 данной статьи, совершённые в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области, влекут наложение административного штрафа в размере от пяти тысяч до семи тысяч рублей с административным выдворением за пределы Российской Федерации или без такового.

Федеральный закон от 28 декабря 2016 г. N 490-ФЗ улучшает положение Парпиева Г.Х. угли, совершившего административное правонарушение до вступления этого закона в силу (25 декабря 2016 года), так как санкцией ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ в новой редакции предусмотрено альтернативное дополнительное административное наказание в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации.

В соответствии с частью 2 статьи 54 Конституции Российской Федерации, если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон.

В силу ч. 2 ст. 1.7 КоАП РФ закон, смягчающий или отменяющий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу, то есть распространяется и на лицо, которое совершило административное правонарушение до вступления такого закона в силу и в отношении которого постановление о назначении административного наказания не исполнено.

Между тем как усматривается из материалов дела, постановление в отношении Парпиева Г.Х. угли было исполнено, что подтверждается копией представленной к настоящей жалобе доверенности, выданной Парпиевым Г.Х. угли на территории Республики Узбекистан, что исключает при таких обстоятельствах применение к нему положений ст. 1.7 КоАП РФ.

Изучение материалов дела свидетельствует о том, что при рассмотрении дела суд первой инстанции всесторонне, полно и объективно исследовал все доказательства по правилам, установленным в ст. 26.11 КоАП РФ. Оснований не соглашаться с оценкой доказательств, данной судьей районного суда, не имеется. Бремя доказывания судом распределено правильно, с учетом требований ст. 1.5 КоАП РФ. Принцип презумпции невиновности не нарушен, каких-либо неустранимых сомнений по делу не усматривается.

Порядок и срок давности привлечения Парпиева Г.Х. угли к административной ответственности соблюдены.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 30.13, 30.17 и 30.18 КоАП РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

постановление судьи Пресненского районного суда города Москвы от 19 октября 2015 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, в отношении Парпиева Г.Х. угли оставить без изменения, жалобу защитника Меньшова Д.Ю. - без удовлетворения.

Заместитель председателя

Московского городского суда Е.М. Базькова