Апелляционное определение СК по административным делам Белгородского областного суда от 30 ноября 2017 г. по делу N 33-5316/2017

Судебная коллегия по административным делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Наумовой И.В.,

судей Щербаковой Ю.А., Аняновой О.П.,

при секретаре Гориченко Ю.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Судженкова Романа Александровича к Российской Федерации, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области, Министерству финансов РФ о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Судженкова Романа Александровича

на решение Старооскольского городского суда Белгородской области от 3 июля 2017 г.

Заслушав доклад судьи Щербаковой Ю.А., объяснения истца Судженкова Р.А., принимавшего участие в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, поддержавшего доводы апелляционной жалобы и исковые требования, объяснения представителя ФСИН России Величко И.В., возражавшей против удовлетворения исковых требований и апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчика ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области Емельянова А.Н., возражавшего против удовлетворения исковых требований и апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Судженков Р.А., обратился в суд с исковым заявлением к ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области, Министерству финансов РФ, в котором просил взыскать компенсацию морального вреда в размере 400 000 руб.

В обоснование требований указывал, что в период его нахождения с 16.03.2014 по 23.06.2015 в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области администрацией учреждения не соблюдались установленные законом требования к уровню материально-бытовых условий содержания в изоляторе. Камеры не соответствовали нормам положенной площади для содержания, были сырыми. Не работала вентиляция, отсутствовало электричество в санузле, помещения в холодное время года не отапливались, не производилась их санитарная обработка, отсутствовала горячая вода. Ввиду нахождения под окнами камер мусорных баков с пищевыми и бытовыми отходами, стоял неприятный запах. В некоторых камерах производился ремонт, из-за чего была постоянная пыль, мусор, шум. Сотрудниками учреждения ограничивалось выделенное время для прогулок. В одной из камер с ним содержался подследственный, у которого была "данные изъяты". В одной из камер не была обеспечена приватность при использовании туалета. Все это причинило ему нравственные и физические страдания, нарушило его права, гарантированные Конституцией Российской Федерации.

Решением Старооскольского городского суда Белгородской области от 3.07.2017 в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней Судженков Р.А., выражая несогласие с выводами суда первой инстанции, ссылаясь на то, что ввиду возникновения технических неполадок системы видеоконференц-связи, он был лишен судом первой инстанции права давать объяснения по существу предъявленных требований, просит решение отменить.

Согласно пункту 2 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

Оспариваемое решение постановленосудом в судебном заседании в отсутствие истца Судженкова Р.А., содержащегося в ИК-29 ФКУ ОИК-5 УФСИН России по Кировской области.

Из материалов дела следует, что при подаче иска Судженков Р.А., отбывающий наказание в местах лишения свободы, ходатайствовал об обеспечении его участия в судебном заседании посредством видеоконференц-связи. Данное ходатайство было удовлетворено судом первой инстанции, о чем было принято определение.

В ходе судебного заседания, проводимого судом первой инстанции 3.07.2017, возникли технические неполадки при использовании систем видеоконференц-связи, организованной с ИК-29, связь была прервана.

В нарушение требований части 1 статьи 169 ГПК РФ суд, признавший необходимость участия истца в судебном заседании посредством видеоконференц-связи не предпринял мер к обеспечению участия последнего, заведомо не имеющего возможности сделать это самостоятельно, в судебном разбирательстве, не разрешилвопрос об отложении судебного разбирательства по делу.

Принимая решение по иску Судженкова Р.А., участие которого в судебном заседании ранее было признано необходимым, суд первой инстанции нарушил положения статьи 167 ГПК РФ и ограничил право истца на участие в деле, тем самым нарушив основополагающий принцип гражданского судопроизводства - равноправия и состязательности сторон, предусмотренный статьей 123 Конституции Российской Федерации, статьей 12 ГПК РФ, а также лишил Судженкова Р.А. возможности воспользоваться правами, предусмотренными статьей 35 ГПК РФ.

В связи с изложенным, в соответствии с частью 5 статьи 330 ГПК РФ судебная коллегия приходит к выводу о наличии безусловного основания к отмене судебного решения по мотиву нарушения судом первой инстанции пункта 2 части 4 статьи 330 ГПК РФ и наличия основания для рассмотрения дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ.

В связи с изложенным, 9.11.2017 судом апелляционной инстанции постановленоопределение о переходе к рассмотрению настоящего дела по правилам производства в суде первой инстанции.

Определением судебной коллегии от 9.11.2017 к участию в настоящем деле в качестве ответчика привлечена Российская Федерация, представление интересов которой возложено на Федеральную службу исполнения наказания России.

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению; вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

При этом под незаконными действиями (бездействием) следует понимать деяния, противоречащие законам и другим правовым актам.

Незаконными являются действия, выходящие за пределы компетенции или должностных полномочий органов и должностных лиц, или же бездействие в случаях, когда соответствующие органы либо лица отказываются от выполнения своих обязанностей. Для наступления ответственности государства по приведенной статье необходимо одновременное наличие следующих составляющих материального основания такой ответственности: наступление вреда; противоправность поведения причинителя вреда (государственного органа); причинно-следственная связь между наступившим вредом и незаконным деянием; вина причинителя вреда.

Статьей 151 ГК РФ предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Как предусмотрено пунктом 2 статьи 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

При таких обстоятельствах, само по себе содержание лица под стражей или отбывание им наказания в местах лишения свободы, осуществляемые на законных основаниях, не порождают у него право на компенсацию морального вреда.

При установлении наличия или отсутствия физических и нравственных страданий, а также при оценке их характера и степени необходимо учитывать индивидуальные особенности потерпевшего и иные заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела.

Исчерпывающий перечень оснований компенсации морального вреда независимо от вины причинителя вреда приведен в статье 1100 ГК РФ.

В этом перечне не названы случаи компенсации морального вреда, причиненного нарушением предусмотренных законом условий содержания под стражей или отбывания наказания в виде лишения свободы.

Следовательно, при определении размера компенсации морального вреда, причиненного нарушением названных условий, необходимо принять во внимание степень вины причинителя вреда, то есть принятие соответствующим органом (учреждением) всех возможных и зависящих от него мер по соблюдению надлежащих условий отбывания наказания в виде лишения свободы.

Условия и порядок содержания в изоляторах временного содержания регулируются Федеральным законом от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

В соответствии со статьей 4 вышеуказанного Федерального закона, содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

Следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы (далее - следственные изоляторы) предназначены для содержания подозреваемых и обвиняемых, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу.

В соответствии со статьей 23 приведенного Федерального закона, подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.

Так, подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место; бесплатно выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы, туалетная бумага, а также по их просьбе в случае отсутствия на их лицевых счетах необходимых средств индивидуальные средства гигиены (как минимум мыло, зубная щетка, зубная паста (зубной порошок), одноразовая бритва (для мужчин), средства личной гигиены (для женщин).

Все камеры обеспечиваются средствами радиовещания, а по возможности телевизорами, холодильниками и вентиляционным оборудованием. По заявлению подозреваемых и обвиняемых радиовещание в камере может быть приостановлено либо установлен график прослушивания радиопередач. В камеры выдаются литература и издания периодической печати из библиотеки места содержания под стражей либо приобретенные через администрацию места содержания под стражей в торговой сети, а также настольные игры.

Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

Кроме того, оборудование камер должно соответствовать требованиям пункта 42 главы V Приказа Минюста России от 14.10.2005 N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" (в редакции, действующей на момент содержания истца в СИЗО-2).

Установлено, что Судженков Р.А., 21.12.1986 года рождения, осужденный к семи годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима, содержался в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области (далее - СИЗО-2) с 16.03.2014 по 2.10.2014 (убыл в СИЗО-3 г. Белгорода) и с 22.12.2014 по 23.06.2015 (убыл в ИК-29 ФКУ ОИК-5 УФСИН России по Кировской области).

По прибытии в СИЗО-2, 16.03.2014 Судженков Р.А. был помещен в камеру N 9; 26.03.2014 переведен в камеру N 23; 28.04.2014 переведен в камеру N 20; 5.05.2014 переведен в камеру N 10; 6.05.2014 переведен в камеру N 17; 19.05.2014 переведен в камеру N 18; 22.05.2014 переведен в камеру N 4; 22.07.2014 переведен в камеру N 17; 7.09.2014 переведен в камеру N 33б; 12.09.2014 переведен в камеру N 17; 18.09.2014 переведен в камеру N 35; 20.09.2014 переведен в камеру N 17.

По прибытии 22.12.2014 в СИЗО-2 из СИЗО-3 Судженков Р.А. вновь помещен в камеру N 17; 4.04.2015 переведен в камеру N 6, а 23.05.2015 переведен в камеру N 7.

Из представленных СИЗО-2 доказательств следует, что камера N 9 имеет площадь 14,49 кв.м. (рассчитана на содержание 4 человек (приходится 3,62 кв.м. на 1 человека); камера N 23 имеет площадь 14,55 кв.м. (рассчитана на содержание 3 человек (приходится 4,82 кв.м. на 1 человека)); камера N 20 имеет площадь 12,96 кв.м. (рассчитана на содержание 4 человек (приходится 3,24 кв.м. на 1 человека)); камера N 10 имеет площадь 19,98 кв.м.; камера N 17 имеет площадь 20,82 кв.м. (рассчитана на содержание 5 человек (приходится 4,16 кв.м. на 1 человека); камера N 18 имеет площадь 14,28 кв.м. (рассчитана на содержание 4 человек (приходится 3,57 кв.м. на 1 человека); камера N 4 имеет площадь 27,31 кв.м.; камера N 33б имеет площадь 16,72 кв.м. (рассчитана на содержание 4 человек (приходится 4,18 кв.м. на 1 человека); камера N 35 имеет площадь 21,96 кв.м. (рассчитана на содержание 6 человек (приходится 3,66 кв.м. на 1 человека); камера N 6 имеет площадь 14,62 кв.м.; камера N 7 имеет площадь 16,73 кв.м. (рассчитана на содержание 4 человек (приходится 4,18 кв.м. на 1 человека).

Из справки, составленной начальником отдела режима СИЗО-2, на основании количественной поверки осужденных и лиц, заключенных под стражу в период нахождения Судженкова Р.А. в данном учреждении усматривается, что в период с 16.03.2014 по 26.03.2014 в камере N 9 содержалось от 2 до 4 человек и на каждого приходилось 3,6 кв.м., 4,83 кв.м., 7,2 кв.м. площади; в период с 26.03.2014 по 28.03.2014 в камере N 23 содержалось от 2 до 3 человек и на каждого приходилось 7,24 кв.м. и 4,85 кв.м. площади; в период с 28.04.2014 по 5.05.2014 в камере N 20 содержалось от 3 до 4 человек, на каждого приходилось 4,3 кв.м. и 3,08 кв.м. площади; в период с 5.05.2014 по 6.05.2014 в камере N 10 содержалось 4 человека, на каждого приходилось 4,95 кв.м. площади; с 6.05.2014 по 19.05.2014 в камере N 17 содержалось не более 5 человек, на каждого приходилось 6,7 кв.м. и 5 кв.м. площади; в период с 19.05.2014 по 29.05.2014 в камере N 18 содержалось 4 человека, на каждого приходилось 4,05 кв.м. площади; в период с 29.05.2014 по 22.07.2014 в камере N 4 содержалось от 2 до 6 человек, на каждого приходилось 8,3 кв.м. и 4,6 кв.м. площади; в период с 22.07.2014 по 7.09.2014 в камере N 17 содержалось от 3 до 4 человек, на каждого приходилось 6,7 кв.м. и 5 кв.м. площади; в период с 7.09.2014 по 10.09.2014 в камере N 33б содержалось от 1 до 4 человек и на каждого приходилось более 4 кв.м. площади; в период с 10.09.2014 по 18.09.2014 в камере N 17 содержалось от 3 до 4 человек и на каждого приходилось 6,7 кв.м. и 5 кв.м. площади; в период с 18.09.2014 по 20.09.2014 в камере N 35 содержалось до 6 человек и на каждого приходилось 3,66 кв.м. площади; с 20.09.2014 по 2.10.2014 в камере N 17 содержалось от 3 до 4 человек и на каждого приходилось 6,7 кв.м. 5 кв.м. площади, а в период с 22.12.2014 по 4.04.2015 содержалось 5 человек и на каждого приходилось 3,99 кв.м. площади; в период с 4.04.2015 по 29.06.2015 в камере N 6 содержалось от 3 до 4 человек и на каждого приходилось более 4 кв.м. площади.

Данные обстоятельства подтверждены представленными суду камерной карточкой, информацией о норме санитарной площади за 3 квартал 2015 года СИЗО-2, приложением N 1 к технической документации СИЗО, сведениями, имеющимися в журналах количественной проверки осужденных и лиц, заключенных под стражу СИЗО-2 за период с 1.01.2014 по 2.11.2014, с 3.11.2014 по 31.12.2014, с 1.01.2015 по 27.10.2015.

Из справки начальника отдела КБИиХО СИЗО-2 от 27.06.2017 следует, что подозреваемые, обвиняемые и осужденные, находящиеся в СИЗО-2, обеспечиваются вещевым имуществом в строгом соответствии с Нормами вещевого довольствия осужденных к лишению свободы, отбывающих наказания в исправительных учреждениях, и лиц, содержащихся в следственных изоляторах, утвержденных Приказом Минюста России от 3.12.2013 N 216. После каждого приема пищи столовая посуда изымается для санитарной обработки. Медицинскими работниками совместно с дежурным помощником начальника учреждения проверяется санитарное содержание помещений столовой, посуды, оборудования и инвентаря.

Камерные помещения СИЗО-2, с профилактической целью, регулярно в период с 2014 по 2015 годы обрабатывались растворами дезинфицирующих средств, что подтверждается справкой Медико-санитарной части N 31 медицинской части N 5 МСЧ-31 ФСИН России от 26.06.2017 N 31/ТО/22/8, а также представленными журналами дезинфекций камер за период с 1.01.2014 по 31.12.2014, и с 1.01.2015 по 27.08.2015.

Также в период содержания в СИЗО-2 Судженкову Р.А. обеспечивались ежедневные прогулки продолжительностью от 1 час. до 1 час. 30 мин., что подтверждается записями, имеющимися в журналах учета прогулок подозреваемых, обвиняемых, осужденных за период с 7.02.2014 по 30.03.2014, с 31.03.2014 по 27.06.2014, с 31.08.2014 по 31.12.2014, с 1.01.2015 по 5.05.2015.

В соответствии с условиями договора N 5 о безвозмездной передаче пищевых отходов, заключенного 12.03.2015 между СИЗО-2 и МУП ""данные изъяты"" на срок до 31.12.2015, МУП ежедневно осуществляло вывоз пищевых отходов с территории СИЗО.

В материалах представленного Старооскольской городской прокуратурой Белгородской области в адрес суда надзорного производства (N 237 м-14) имеется копия журнала регистрации температурных показателей в камерах ФКУ СИЗО-2 за период с 20.07.2014 по 13.03.2015, с 14.03.2015 по 21.09.2015, из содержания которого следует, что в камерах ежедневно производилось измерение t воздуха и показатели составляли от 21 до 23 градусов.

Доказательств обратного, а также того, что в зимнее время в камерах не поддерживалась необходимая температура, истцом не представлено.

Из содержания справки, подготовленной 16.03.2016 начальником дневной смены отдела режима СИЗО-2, следует, что в камере N 17, условия содержания (санитарные, численность лиц в камере) соответствовали установленным нормам, площадь камеры составляет 20,82 кв.м. Параметры естественной освещенности соответствуют нормативным требованиям. В каждой камере имеется оконная форточка для осуществления естественного проветривания камеры. В камере N 17 имеется отдельная система водоснабжения, забор питьевой воды осуществляется из городской системы водоснабжения. Каждая камера оборудована деревянными полами, отдельным санитарным узлом, приватность отхожего места, обеспечена ограждающей перегородкой из кирпича на высоту потолка. В соответствии с требованиями пункта 40 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Министерства юстиции РФ N 189 от 14.10.2005, все подозреваемые, обвиняемые и осужденные обеспечиваются всем необходимым для индивидуального пользования. Санитарная обработка камеры проводилась еженедельно, камера убиралась и дезинфицировалась. Косметический ремонт камер производится по мере необходимости. Все камеры в СИЗО-2 оборудованы согласно требованиям пункта 42 вышеуказанных Правил. Все оборудование находилось в исправном состоянии, в том числе и система водоснабжения и отопления, а в случае поломки устранялось незамедлительно.

Из справки от 28.11.2017 следует, что при отсутствии в камере водонагревательных приборов либо горячей водопроводной воды, горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченная вода для питья, выдается ежедневно в установленное время с учетом потребностей, согласно пункту 43 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных приказом Министерства юстиции Российской Федерации N 189 от 14.10.2005.

Жалоб и заявлений от Судженкова Р.А. на проведение санитарной обработки камер, отсутствия работы вентиляции, поломки окон, форточки, замены осветительного прибора, предоставления горячей и кипяченой воды по мере надобности, в период его содержания в условиях СИЗО - 2, не поступало.

Показания свидетеля П., данные в судебном заседании 28.06.2017, согласно которым, камеры в СИЗО-2 были переполнены, в некоторых из них не работала вентиляция, не производилась санитарная обработка помещений, под окнами находились мусорные баки с отходами, прогулка длилась 5 минут, судебная коллегия оценивает критически, поскольку они опровергаются совокупностью представленных письменных доказательств. Кроме того, из данных показаний не следует, относительно каких камер СИЗО-2 и в какой период времени, давались объяснения со стороны вышеуказанного свидетеля.

Таким образом, вопреки утверждениям истца, представленными в материалы дела письменными доказательствами подтверждено, что в период его содержания в СИЗО-2, нарушений норм санитарной площади в камерах в размере 4 кв.м. на одного человека допущено не было, за исключением содержания Судженкова Р.А. в период с 16.03.2014 по 26.03.2014 в камере N 9, в период с 28.04.2014 по 6.05.2014 в камере N 20 и в период с 18.09.2014 по 20.09.2014 в камере N 35.

При этом, незначительное нарушение нормы санитарной площади в период содержания истца с 16.03.2014 по 26.03.2014 в камере N 9, в период с 28.04.2014 по 5.05.2014 в камере N 20 и в период с 18.09.2014 по 20.09.2014 в камере N 35, само по себе не является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы.

В нарушение требований статьи 56 ГПК РФ, истцом не доказано, что в камерных помещениях СИЗО-2, в которых он содержался, отсутствовала вентиляция; в санузле не работало освещение; камерные помещения находились в антисанитарном состоянии; не работала форточка; нарушалась приватность; не предоставлялась в установленное время горячая и кипяченная вода для питья.

Доводы Судженкова Р.А. о совместном содержании его в одной камере с больным "данные изъяты", не могут являться основанием для удовлетворения заявленных требований, по следующим основаниям.

Из представленной в материалы дела медицинской справки следует, что в период содержания Судженкова Р.А. в камере N 10 (с 28.04.2014 по 6.05.2014), в ней также содержался Ш., которому по прибытию 26.04.2014 в учреждение установлен диагноз: ""данные изъяты"" и назначен курс антибиотикотерапии, противовоспалительного лечения. 4.06.2014 после дополнительного обследования Ш. установлен клинический диагноз: ""данные изъяты"".

24.06.2014 Судженков Р.А. был проконсультирован врачом "данные изъяты", как находившийся в контакте, поставлен на диспансерный учет, ему назначен курс профилактического лечения, анализ "данные изъяты", дополнительное питание по норме N, согласно Приказа 640/190 от 17.10.2005 "О порядке организации медицинской помощи лица, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу".

Содержание в течение 9 дней в одной камере с лицом, у которого в дальнейшем было выявлено заболевание "данные изъяты", не повлекло для истца негативных последствий, поскольку после проведения лабораторно-инструментальных обследований, изменений "данные изъяты" у него не определяется, анализ "данные изъяты"N"данные изъяты", патологии не выявлено.

Истцом в нарушение статьи 56 ГПК РФ не представлено доказательств, подтверждающих, что в результате действий (бездействия) должностных лиц его здоровью причинен вред, нарушены личные неимущественные права либо иные материальные блага, а также что действия (бездействие) администрации СИЗО-2 по созданию условий содержания в изоляторе истца признаны в установленном законом порядке незаконными.

Поскольку факт незаконности действий должностных лиц государственного органа не установлен и причинно-следственная связь между предполагаемыми незаконными действиями (бездействием) должностных лиц и вредом, на который ссылается истец, отсутствует, а также со стороны истца не представлено доказательств, судебная коллегия приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

Кроме того, в соответствии со статьей 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3).

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4).

Как предусмотрено частью 1 статьи 35 ГК РФ, лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 ГПК РФ).

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что в случае очевидного отклонения действий участников гражданского оборота от добросовестного поведения, в том числе путем предъявления надуманных исковых требований, суд обязан дать надлежащую правовую оценку таким действиям и при необходимости вынести этот вопрос на обсуждение сторон.

Считая свои права нарушенными в период пребывания в СИЗО-2, в то же время Судженков Р.А. обратился в суд за их защитой только 6.05.2017, то есть по истечении более 1 года 10 месяцев после событий, с которыми он связывает причинение ему нравственных и физических страданий, влекущих взыскание компенсации морального вреда и с момента окончания 23.06.2015 его нахождения под стражей в данном исправительном учреждении.

В период содержания под стражей истец с жалобами на ненадлежащие условия содержания в администрацию СИЗО-2, прокуратуру и в суд не обращался.

При этом, о нарушении своих прав Судженков Р.А. знал, поскольку 15.02.2016, 11.04.2016, 28.02.2017, им в прокуратуру Белгородской области, Старооскольскую городскую прокуратуру Белгородской области были составлены и направлены жалобы на ненадлежащие условия содержания в СИЗО-2, которые рассмотрены по существу и на них даны ответы.

Одной из целей института исковой давности (срока обращения в суд) является обеспечение своевременной защиты прав и законных интересов субъектов гражданских правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных гражданских прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов.

Требования истца о взыскании компенсации морального вреда вытекают из требований об оспаривании действий (бездействий) должностных лиц СИЗО-2, которые, ранее рассматривались в порядке главы 25 ГПК РФ, а в настоящее время - в порядке, установленном Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации (далее - КАС РФ).

Статья 219 КАС РФ по данной категории дел устанавливает трехмесячный срок обжалования действий соответствующих должностных лиц, органов государственной власти, который истцом пропущен, уважительных причин пропуска срока не представлено.

Аналогичный срок обращения в суд был установлен и положениями статьи 256 ГПК РФ (действовавшей до 15.09.2015).

Несмотря на то, что в силу абзаца 2 статьи 208 ГК РФ на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ исковая давность не распространяется, судебная коллегия находит, что в данном случае, требование истца о компенсации морального вреда вытекает из требований об оспаривании действий должностных лиц уголовно-исполнительной системы, соответственно, на него распространяется трехмесячный срок, ранее установленный статьей 256 ГПК РФ, в настоящее время статьей 219 КАС РФ.

Аналогичная позиция изложена в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 (ред. от 6.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" в силу которого, в случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд, на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.

В силу части 8 статьи 219 КАС РФ, пропуск срока обращения в суд без уважительной причины, а также невозможность восстановления пропущенного (в том числе по уважительной причине) срока обращения в суд является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований Судженкова Р.А. об оспаривании действий (бездействия) администрации СИЗО-2, приводимых в качестве оснований требования о компенсации морального вреда.

Отказ в признании действий (бездействия) администрации СИЗО-2 незаконными влечет правовые последствия в виде отказа в удовлетворении производных исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного обозначенными ранее действиями (бездействием).

Исходя из фактических обстоятельств дела, в действиях истца усматривается очевидная недобросовестность и злоупотребление правом, что нарушает запрет, установленный статьей 10 ГК РФ, и также является основанием для отказа в удовлетворении иска.

При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований Судженкова Р.А. в полном объеме.

Руководствуясь ст. ст. 328 - 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Старооскольского городского суда Белгородской области от 3 июля 2017 г. отменить.

Принять новое решение.

В удовлетворении исковых требований Судженкова Романа Александровича к Российской Федерации, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Белгородской области, Министерству финансов РФ о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Председательствующий

Судьи