Постановление Московского городского суда от 20 декабря 2017 г. по делу N 4у-7605/2017

Судья Московского городского суда Шарапова Н.В., изучив кассационную жалобу осужденного Рыбакова О.И. на приговор Зеленоградского районного суда города Москвы от 14 июня 2017 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 августа 2017 года,

установил:

приговором Зеленоградского районного суда города Москвы от 14 июня 2017 года

Рыбаков *, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев; по ч. 1 ст. 223 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3года, со штрафом в размере 100.000 рублей.

На основании ч. 2, 4 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания, окончательно Рыбакову назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев, со штрафом в размере 100.000 рублей.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года 6 месяцев, с возложением на осужденного определенных обязанностей.

Судом разрешена судьба вещественных доказательств.

Апелляционным постановлением Московского городского суда от 21 августа 2017 года приговор оставлен без изменения.

Рыбаков признан виновным и осужден за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, а также за незаконную переделку огнестрельного оружия.

В судебном заседании Рыбаков свою вину не признал.

Преступления Рыбаковым совершены в городе Москве при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В своей кассационной жалобе осужденный Рыбаков выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, просит их отменить и уголовное дело в отношении него прекратить. В обоснование своих доводов указывает на то, что он не причастен к совершению преступления предусмотренных ст. 222, 223 УК РФ. Утверждает, что к патронам, отправленным на экспертизу, он отношения не имеет, дактилоскопическая экспертиза на наличие его потожировых следов следствием не произведена. Считает, что в основу приговор положены недопустимые доказательства, а именно: протокол обследования жилого помещения, протокол изъятия, а также заключения экспертиз, а вещественные доказательства: патроны,- уничтожены не в процессе стрельбы, а по согласованию с сотрудниками правоохранительных органов. Указывает, что на него было оказано давление со стороны сотрудников ФСБ, применены насильственные действия и высказаны угрозы. Полагает, что суд дал неверную оценку показаниям свидетелей в части обнаружения и изъятии патронов по месту его жительства. Ссылается на ФЗ "Об оружии" предусматривающего возможность гражданами РФ коллекционировать оружие и патроны. Также обращает внимание на то, что следов удаления штифта из карабина не обнаружено, и экспериментальная стрельба очередью из него не проводилась, поэтому выводы эксперта в этой части также являются не достоверными.

Проверив представленные материалы, считаю, что доводы осужденного Рыбакова являются несостоятельными, а поданная им кассационная жалоба не подлежит передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции по следующим основаниям.

Вывод суда о виновности Рыбакова в совершении преступлений и о квалификации его действий соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, анализ которых подробно приведен в приговоре.

Так, суд обоснованно сослался на показания свидетелей По* Га*а, Л* (сотрудников ФСБ), а также Тел*, Лыг* (понятых) об обстоятельствах обследование жилого помещения по месту жительства Рыбакова, в ходе которого, помимо оружия и боеприпасов, на которые у Рыбакова имелось соответствующее разрешение, были обнаружены патроны, не относящиеся к боеприпасам для гражданского оружия, при этом Рыбаков пояснил, что нашел патроны на стрельбище и хранил их на основании имеющейся у него лицензии коллекционера, и в последствие указанные патроны и оружие были изъяты.

Свидетели Афг* и Ив* показали об обстоятельствах проведенного осмотра квартиры Рыбакова, при этом Рыбаков пояснял, что обнаруженные и изъятые патроны он нашел на стрельбище.

Из показаний свидетеля Ка*я следует, что им был допрошен Рыбаков, который показал, при каких обстоятельствах он нашел патроны.

Свидетель Ма*а показала, об обстоятельствах реализации охотничьего карабина * Рыбакову. Указанный карабин на момент его приобретения был новым, никогда ранее не находившимся в пользовании, имел заводскую упаковку, являлся полностью огражданенным и имел соответствующий сертификат. А также она не допускает возможности приобретения магазином оружия, не соответствующего требованиям ФЗ "Об оружии".

Суд принял во внимание показания эксперта Ш*а, который показал, что из карабина СВТ-О был удален штифт, который ранее там был установлен, и который препятствовал ведению автоматического огня, то есть очередью, в связи с чем, данный карабин перестал относиться к категории гражданского оружия. Данный штифт в карабин устанавливает завод-изготовитель, который вставляет его с натягом, то есть очень плотно, что исключает возможность его самопроизвольного выпадения из места установки в процессе эксплуатации карабина. Штифт может быть удален только путем использования определенных слесарных инструментов. Если карабин находится в собранном виде, то штифт увидеть нельзя, доступ к ударно-спусковому механизму и к штифту предотвращает ложе, без частичной разборки карабина никакие манипуляции со штифтом и УСМ в целом не могут быть произведены.

Согласно заключению судебно-баллистической экспертизы, изъятые в квартире Рыбакова 36 патронов относятся к стандартным 5,45х18 мм пистолетным патронам и являются штатными боеприпасами к оружию калибра 5,45х18мм (пистолет - "ПСМ" - короткоствольное нарезное огнестрельное оружие, отечественного производства); 4 патрона относятся к стандартным 9х21 мм пистолетным патронам и являются штатными боеприпасами к оружию калибра 9х21 мм (пистолет "Гюрза", "СПС" - короткоствольное, нарезное огнестрельное оружие, отечественного производства и т.д.). Все сорок патронов пригодны для стрельбы. Представленные на исследование сорок патронов израсходованы в процессе экспериментальной стрельбы; 66 патронов с маркировкой: "БПЗ.45 AUTO", относятся к стандартным патронам 11.43х23, являющимися штатными боеприпасами к нарезному короткоствольному огнестрельному оружию калибра. 45 (11.43мм.), например: "H&K" (модель УСП), "Берета" М-92 ФС, "Смит-Вессон" (серии 4006, 4013), "Glock" (модели 21, 36, 30) и т.п. и пригодны для производства выстрелов; заключению судебно-баллистической экспертизы представленный на исследование карабин серийный номер N1-ХА 1778, является самозарядным охотничьим длинноствольным нарезным карабином модели "СВТ-О", калибра 7,62х54R, отечественного производства, и относится к охотничьему нарезному длинноствольному огнестрельному оружию. Карабин исправен и пригоден для производства выстрелов. Представленный карабин подвергался переделке с использованием слесарных инструментов, путем удаления в корпусе УСМ штифта, который препятствовал ведению автоматической стрельбы; заключению дополнительной судебно-баллистической экспертизы представленный на исследование самозарядный охотничий карабин "СВТ-О" калибра 7,62х54R серийный номер N1-ХА 1778 в результате переделки (удаления штифта, препятствующего ведению автоматической стрельбы) утратил свойства гражданского оружия и приобрел свойства автоматических нарезных винтовок.

Судом дана надлежащая оценка заключениям экспертиз в совокупности со всеми исследованными доказательствами, и суд, оценив все доказательства по делу, мотивированно указал, по каким основаниям он доверяет заключениям экспертиз.

Вина Рыбакова также подтверждается протоколом осмотра места происшествия, согласно которому в квартире, по месту жительства осуждённого, обнаружены и изъяты патроны в количестве 106 штук и карабин; постановлением о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд; постановлением судьи Московского городского суда, согласно которому разрешено проведение в отношении Рыбакова оперативно-розыскных мероприятий - обследование жилого помещения по адресу: город *, сроком на 10 суток; а также иными доказательствами, на которые суд обоснованно сослался в приговоре.

В соответствии с требованиями закона, суд исследовал показания всех свидетелей, а также осужденного, данные ими как в ходе предварительного следствия, так и при рассмотрении дела в суде, и указал в приговоре мотивы, по которым принимает как достоверные одни показания и отвергает другие.

Оснований не доверять показаниям свидетелей, не имеется, поскольку их показания последовательны, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу. Каких-либо противоречий в показаниях вышеуказанных лиц не имеется, равно как и данных, свидетельствующих о заинтересованности указанных лиц в оговоре осужденного.

При этом доказательства, приведенные судом в обоснование виновности Рыбакова в совершении преступления, соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона.

Как следует из представленных материалов, суд исследовал все представленные сторонами доказательства и разрешилпо существу все заявленные ходатайства в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принял все необходимые меры для установления истины по делу.

Оценка исследованных в суде доказательств судом первой инстанции дана в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в своей совокупности - достаточности для разрешения данного дела. Выводы суда о виновности Рыбакова основаны на доказательствах, которые были непосредственно исследованы и проверены в ходе судебного разбирательства, в связи с чем, оснований для признания их недопустимыми доказательствами, у суда не имелось.

Доводы кассационной жалобы, касающиеся оспаривания правильности установления судом фактических обстоятельств дела, проверки не подлежат, поскольку в силу ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении жалобы, судья кассационной инстанции проверяет только законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и норм уголовно-процессуального права.

Доводы кассационной жалобы о непричастности Рыбакова к незаконному хранению боеприпасов и незаконной переделки оружия, были проверены судами первой и апелляционной инстанций и обоснованно отвергнуты как несостоятельные.

В частности, данные доводы опровергаются показаниями свидетелей По* Гал*а, Л*ко, Те*ва, Лы*ой, Аф*а и Ив*в, протоколом обследования жилого помещения, из которых следует, что в ходе обыска в квартире Рыбакова, расположенной по адресу: город ** - были обнаружены и изъяты патроны и карабин; заключениями экспертиз, согласно которым все изъятые патроны являются штатными боеприпасами к огнестрельному оружию, а карабин подвергался переделке с использованием слесарных инструментов, путем удаления в корпусе УСМ штифта, который препятствовал ведению автоматической стрельбы.

Вопреки доводам жалобы результаты оперативно-розыскной деятельности также проверены и оценены судом, акт обследования жилого помещения приобщен к материалам уголовного дела, обнаруженный при проведении обследования карабин признан вещественным доказательством, а патроны в количестве 106 штук израсходованы в процессе экспериментальной стрельбы. При этом, обследование жилого помещения проведено на основании постановления Московского городского суда от 7 июня 2016 года, названный документ также положен в основу обжалуемого приговора. Сам Рыбаков, будучи допрошенным в суде, пояснил, что перед обследованием сотрудники полиции предъявили ему постановление о разрешении обследования жилого помещения - квартиры, в которой он проживал.

Протокол обследования жилого помещения получен в соответствии с требованиями закона, надлежащим лицом, в присутствии понятых, осужденного Рыбакова и его родственников, от которых не поступило каких-либо замечаний и заявлений.

Из показаний свидетелей Те* и Лы*, которые участвовали в качестве понятых, при проведении обследовании жилого помещения, следует, что после изъятия патронов и карабина сотрудниками полиции были составлены соответствующие протоколы, которые были подписаны всеми участниками следственного действия.

При таких обстоятельствах обследование жилого помещения и последующие изъятие патронов в количестве 106 штук и карабина, проведен в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, надлежащим лицом с соблюдением закона, в протоколе отражены результаты проведенного следственного действия. Каких-либо обоснованных оснований полагать, что обследование жилого помещения проведено в отсутствие визуального наблюдения понятых, не имеется.

Экспертизы проведены по назначению следователя по возбужденному уголовному делу, в соответствующем экспертном учреждении, лицом, обладающим необходимыми познаниями для дачи заключений, в связи с чем суд первой инстанции, верно пришел к выводу о том, что заключения экспертиз являются допустимыми доказательствами по делу, соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, научно обоснованы, выводы эксперта являются непротиворечивыми и понятными. Патроны были уничтожены в процессе производства экспертизы, поэтому доводы жалобы осужденного в части незаконного уничтожения вещественных доказательств, являются несостоятельными.

Каких-либо сомнений в том, что для проведения экспертных исследований были представлены именно те предметы, которые были обнаружены и изъяты в ходе осмотра в квартире у Рыбакова у суда первой и апелляционной инстанции не возникло.

Несогласие осужденного с выводами экспертов, проводивших баллистические экспертизы, не является основанием для отмены приговора.

Доводы о том, что указанные патроны были подброшены сотрудниками правоохранительных органов, являются несостоятельными, поскольку опровергается показаниями сотрудников ФСБ, и понятых, которые указали что в ходе обследования жилого помещения и осмотра места происшествия каких-либо противоправных действий со стороны сотрудников ФСБ, сотрудников полиции или иных лиц не допускалось, жалоб от Рыбакова и иных проживающих в квартире лиц не поступало.

Каких-либо объективных подтверждений оказания на Рыбакова давления, применения насилия и угроз со стороны сотрудников ФСБ установлено не было.

Нельзя признать состоятельным довод жалобы о том, что суд оставил без внимания нарушения, допущенные органами предварительного расследования, выразившийся в том, что не произведена дактилоскопическая экспертиза патронов на наличие потожировых следов Рыбакова, что повлекло за собой, необоснованно предъявление Морозову обвинения по ч. 1 ст. 222 УК РФ, по следующим основаниям.

Согласно ст. 38 УПК РФ, следователь является должностным лицом, уполномоченным самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий.

В связи с чем, суд не мог обязать следственные органы провести указанные следственные действия; кроме того, вся совокупность изложенных относимых, допустимых и достоверных доказательств явилась достаточной для установления причастности Рыбакова к совершению преступлений предусмотренных ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Доводы осужденного Рыбакова о том, что действий по переделке охотничьего ружья в боевое оружие он не совершал и поэтому в его деянии отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 223 УК РФ, не могут быть признаны обоснованными.

Под незаконным изготовлением огнестрельного оружия, влекущим уголовную ответственность, понимается их создание без полученной в установленном порядке лицензии или восстановление утраченных поражающих свойств. При квалификации последующих незаконных действий с изготовленным оружием необходимо исходить из тех тактико-технических характеристик, которыми стало реально обладать переделанное виновным оружие.

Как верно установлено судом, Рыбаков используя слесарные инструменты, удалил штифт из карабина СВТ-О, который ранее там был установлен, и который препятствовал ведению автоматического огня, то есть очередью, в связи с чем, данный карабин перестал относиться к категории гражданского оружия.

Данные обстоятельства согласуются с показаниями эксперта Ши* и заключениями судебно-баллистических экспертиз.

Характер поведения Рыбакова до, во время и после совершения инкриминируемых ему деяний, количества изъятых у него боеприпасов и одной единицы огнестрельного оружия, свидетельствует о наличии у него прямого умысла на незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, незаконную переделку огнестрельного оружия.

Наличие у Рыбакова разрешения на коллекционирование гражданского оружия (патронов), хранение и ношение 13 единиц охотничьего пневматического, огнестрельного оружия, либо оружия ограниченного поражения и патронов к нему, а именно охотничьего карабина ОК СВТ-О калибра 7,62х54, не является обстоятельством, исключающим уголовную ответственность или смягчающим наказание за содеянное, снижающим степень ответственности осужденного за содеянное.

Судом апелляционной инстанции проверялись доводы о нарушении принципа равноправия и состязательности сторон которые не нашли своего подтверждения, поскольку уголовное дело рассмотрено судом в пределах предъявленного осужденному обвинения, судебное следствие по делу было проведено с достаточной полнотой и соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в частности, состязательности и равноправия сторон, суд разрешилпо существу все заявленные ходатайства в точном соответствии с требованиями ст.271 УПК РФ. Кроме того судом апелляционной инстанции верно отмечено, что ходатайство осужденного об отводе судье Пашевичу И.И, рассмотрено судьей 1-й инстанции в соответствии с требованиями УПК РФ.

Оснований для иной оценки доказательств и иной квалификации действий осужденного Рыбакова, а также оснований для постановления оправдательного приговора не имеется.

При таких обстоятельствах, квалификация действий осужденного Рыбакова по ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 223 УК РФ является правильной.

Наказание судом апелляционной инстанции осужденного Рыбакова назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60, 73 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, фактических обстоятельств его совершения, всех имеющихся на момент рассмотрения дела данных о личности осужденного. Нормы общей части уголовного закона судом при назначении наказания применены правильно.

С учетом конкретных обстоятельств уголовного дела, суд назначил Рыбакова справедливое и соразмерное совершенному преступлению и личности осужденного наказание.

Существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, что в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ влечет отмену или изменение судебных решений в кассационном порядке, судом первой и апелляционной инстанций допущено не было.

Таким образом, оснований для передачи кассационной жалобы осужденного Рыбакова для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 401.8, 401.10 УПК РФ, судья

постановил:

в передаче кассационной жалобы осужденного Рыбакова О.И. на приговор Зеленоградского районного суда города Москвы от 14 июня 2017 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 августа 2017 года для рассмотрения в судебном заседании кассационной инстанции Московского городского суда отказать.

Судья Московского

городского суда Н.В. Шарапова