Апелляционное определение СК по гражданским делам Оренбургского областного суда от 17 января 2018 г. по делу N 33-370/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе:

председательствующего судьи Акчуриной Г.Ж,

судей Полтевой В.А, Раковского В.В,

с участием прокурора Стиплина И.В,

при секретаре Михалевой В.М,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Федерального казенного профессионального образовательного учреждения "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации на решение Промышленного районного суда г. Оренбурга от 27 октября 2017 года по иску Раджабовой ФИО14 к Федеральному казенному профессиональному образовательному учреждению "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации о признании незаконным приказа о прекращении трудового договора, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, судебных расходов.

Заслушав доклад судьи Оренбургского областного суда Раковского В.В, объяснения представителя Федерального казенного профессионального образовательного учреждения "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации Жанашева Ж.И, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения Раджабовой Н.А.и ее представителя Огрызковой Н.И, возражавших против доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора Стиплина И.В, полагавшего апелляционную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

Раджабова Н.А. обратилась в суд с иском к ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России, в котором указала, что (дата) была принята к ответчику на работу на должность "Должность" по срочному трудовому договору. На основании приказа от 22 августа 2017 года N была уволена по п.2 ст. ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Полагает увольнение незаконным, поскольку на момент увольнения она находилась в состоянии беременности, о чем было известно работодателю. Однако требования п. 3 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации ответчиком выполнены не были. Просила признать приказ N от 22 августа 2017 года незаконным и отменить его, восстановить ее на работе, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула в размере 52 822 рубля 90 копеек, компенсацию морального вреда в размере 10 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 8 000 рублей.

В судебном заседании истец Раджабова Н.А, ее представитель Огрызкова Н.И, действующая на основании п. 6 ст. 53 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исковые требования поддержали, просили удовлетворить в полном объеме.

Представитель ответчика ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России Жанашев Ж.И, действующий на основании доверенности, просил отказать в удовлетворении исковых требований.

Решением Промышленного районного суда г. Оренбурга от 27 октября 2017 года исковые требования Раджабовой Н.А. удовлетворены. Суд постановилпризнать незаконным приказ от 22 августа 2017 года N о прекращении с трудового договора от (дата) N. Признать запись порядковый N в трудовой книжке об увольнении на основании приказа от 22 августа 2017 года N недействительной. Восстановить Раджабову Н.А. на работе в ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России в прежней должности "Должность", продлить срочный трудовой договор. Взыскать с ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России в пользу Раджабовой Н.А. заработную плату за время вынужденного прогула за период с 23 августа 2017 по 27 октября 2017 в сумме 52 822 рубля 90 копеек, компенсацию морального вреда в размере 7 000 рублей, судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 8 000 рублей. Взыскать с ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России в доход соответствующего бюджета государственную пошлину в сумме 1 612,90 рублей.

В апелляционной жалобе представитель ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России просит решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, принять по делу новое решение.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и проверив законность и обоснованность судебного решения в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Статьей 58 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что трудовой договор может быть заключен на неопределенный срок и на определенный срок до 5 лет.

В силу ч. 1 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор заключается на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, за которым в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором сохраняется место работы

В соответствии с положением п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (ст. 79 указанного Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

Согласно ч. 1, ч. 3 ст. 79 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника. Трудовой договор, заключенный на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, прекращается с выходом этого работника на работу.

Согласно разъяснениям, данным Верховным Судом РФ в п. 27 Постановления Пленума от 28 января 2014 года N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", с учетом положений части второй статьи 261 ТК РФ срочный трудовой договор не может быть расторгнут до окончания беременности. Состояние беременности подтверждается медицинской справкой, предоставляемой женщиной по запросу работодателя, но не чаще чем один раз в три месяца.

Срочный трудовой договор с беременной женщиной может быть расторгнут в случае его заключения на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможности ее перевода до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую она может выполнять с учетом состояния здоровья (часть третья статьи 261 ТК РФ). Срочный трудовой договор продлевается до окончания беременности женщины независимо от причины окончания беременности (рождение ребенка, самопроизвольный выкидыш, аборт по медицинским показаниям и др.).

Допускается увольнение женщины в связи с истечением срока трудового договора в период ее беременности, если трудовой договор был заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможно с письменного согласия женщины перевести ее до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую женщина может выполнять с учетом ее состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать ей все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что Раджабова Н.А. на основании срочного трудового договора от (дата) N была принята на работу в ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России на должность "Должность" на период отпуска по уходу за ребенком основного работника ФИО8

Приказом от 22 августа 2017 года N действие трудового договора прекращено, Раджабова Н.А. уволена по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (истечение срока действия трудового договора в связи с выходом на работу основного работника ФИО8). С приказом Раджабова Н.А. ознакомлена в день увольнения.Как следует из материалов дела, ФИО8 на основании заявления от (дата) и приказа от (дата) N приступила к работе с 23 августа 2017 года, что подтверждается табелем учета рабочего времени.

На момент увольнения Раджабова Н.А. находилась в состоянии беременности, что подтверждается справками женской консультации *** от 23 августа 2017 года и от 25.10.2017 года. В период с 01 июля 2017 года по 25 августа 2017 года находилась в очередном ежегодном отпуске. С 18 августа 2017 года по 29 августа 2017 года Раджабова Н.А. отсутствовала на работе по причине временной нетрудоспособности, что подтверждается листком нетрудоспособности, выданным ***.

Удовлетворяя исковые требования Раджабовой Н.А, суд исходил из того, что решая вопрос о расторжении трудового договора с беременной женщиной, ответчику следовало руководствоваться положениями ч. 3 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации, которая является специальной нормой, содержащей гарантию трудоустройства до окончания беременности на вакантные должности, существующие у работодателя ко дню выхода основного работника.

Суд установил, что работодатель обязанности по предложению имеющихся на момент увольнения истца вакансий не выполнил. Убедительных доказательств невозможности перевода истицы до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу ответчиком не представлено. Установив, что увольнение истца произведено в нарушение требований закона, суд первой инстанции пришел к выводу о восстановлении ее на работе.

Судебная коллегия с такими выводами соглашается, поскольку они соответствуют требованиям материального закона и фактически установленным по делу обстоятельствам.

Оценивая действия ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России, судебной коллегией установлено, что на момент увольнения истца у ответчика вакантными являлись должности "Должность", "Должность", "Должность", "Должность", "Должность", что подтверждается справкой ФКПОУ "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты России от 26 сентября 2017 года N 320 о наличии вакантных мест по состоянию на 22 августа 2017 года.

В подтверждение соблюдения условий увольнения беременной женщины, предусмотренных ч. 3 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации, ответчиком представлен акт от 22 августа 2017 года, из которого следует, что Раджабова Н.А. в присутствии работников ответчика ФИО10 ( "Должность"), ФИО11 ( "Должность"), ФИО9 ( "Должность") отказалась от предоставления листка нетрудоспособности, справки о беременности, предложенных вакансий и от подписи в акте.

Акт от 22 августа 2017 года суд признал недопустимым доказательством, поскольку факты, изложенные в нем не нашли своего подтверждения в ходе судебного заседания, с чем судебная коллегия соглашается.

Так, из содержания акта усматривается, что истцу до увольнения предлагались вакантные должности "Должность", "Должность", "Должность", "Должность", "Должность", при предоставлении справки о беременности.

Вместе с тем, как пояснили допрошенные в ходе судебного разбирательства в качестве свидетелей ФИО10, ФИО11, ФИО9, указанным актом было зафиксировано не предоставление справки о беременности и листка нетрудоспособности. Ввиду отсутствия указанных документов вакансии Раджабовой не предлагались, так как в этом не было необходимости. Более того, как пояснили "Должность" ФИО10 и "Должность" ФИО11, к моменту, когда 22 августа 2016 года на работу пришла Раждабова Н.А, приказ о её увольнении был подготовлен сотрудником отдела кадров и подписан исполняющим обязанности руководителя.

То есть обстоятельства, изложенные в акте от 22 августа 2016 года, выяснялись после того, как решение об увольнении истца было принято и реализовано приказом.

Довод апелляционной жалобы о том, что судом неправильно оценены приведенные выше показания свидетелей подлежит отклонению, поскольку направлен на переоценку доказательств по делу, оснований для которой судебная коллегия не усматривает.

Доводы стороны ответчика о том, что в отсутствие медицинской справки работодателю не могло быть известно о беременности истца, не могут быть приняты во внимание. Положения закона, устанавливающие определенные порядок и гарантии при увольнении беременной женщины, по своей сути являются трудовой льготой, направленной на обеспечение поддержки материнства и детства в соответствии с ч. 2 ст. 7 и ч. 1 ст. 38 Конституции Российской Федерации. В связи с этим не имеет правового значения то обстоятельство, было или нет работодателю известно о состоянии беременности увольняемого работника, поскольку данное обстоятельство не должно влиять на соблюдение гарантий, предусмотренных законом для беременных женщин. Действующим трудовым законодательством запрет на увольнение беременных женщин в зависимость от осведомленности работодателя об этом не ставится.

Данная позиция согласуется с разъяснениями п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.01.2014 года N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", согласно которому отсутствие у работодателя сведений о беременности работницы не является основанием для отказа в удовлетворении иска о восстановлении на работе.

Кроме того, указанные доводы подлежат критической оценке также потому, что представляются противоречивыми действия работодателя, не располагающего сведениями о беременности работника, по составлению акта от 22 августа 2016 года, содержание которого направлено на подтверждение соблюдения требований п. 3 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации.

Доказательств злоупотребления правом со стороны истца в виде умышленного сокрытия беременности на дату ее увольнения стороной ответчика не предоставлено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не выяснял вопрос соответствия квалификации истца и наличия у неё возможности по состоянию здоровья выполнять работу по должностям, которые на момент её увольнения являлись вакантными, основанием для отмены решения послужить не могут. Независимо от указанных обстоятельств ответчик обязан был предложить их Раджабовой Н.А. при увольнении. В этом случае на работодателе лежит обязанность представить доказательства невозможности выполнения Раджабовой Н.А. работы по указанным должностям, которых предоставлено не было. Надлежащих доказательств, подтверждающих законность решения ответчика о не предложении истцу занять вакантные должности, в деле не имеется.

Учитывая изложенное, у суда первой инстанции имелись основания для удовлетворения заявленных исковых требований, поскольку порядок увольнения истца, предусмотренный ст. 79, 261 Трудового кодекса Российской Федерации, работодателем был нарушен.

На основании положений ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации, суд обоснованно пришел к выводу о восстановлении истца на работе в прежней должности с выплатой среднего заработка за все время вынужденного прогула, размер которого определен в соответствии со ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации, о наличии оснований для компенсации морального вреда, размер которого определен судом исходя из требований разумности и справедливости, с учетом индивидуальных особенностей истца, с учетом степени вины ответчика.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку не содержат ссылок на новые факты и обстоятельства, которые не были проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность решения либо опровергали выводы суда первой инстанции, сводятся к изложению обстоятельств дела, переоценке обстоятельств и доказательств по делу, по мнению судебной коллегии, доказательства оценены судом по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оснований для переоценки судебная коллегия не усматривает.

Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих безусловную отмену решения, судом допущено не было.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Промышленного районного суда г. Оренбурга от 27 октября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Федерального казенного профессионального образовательного учреждения "Оренбургский государственный экономический колледж-интернат" Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи