Апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда Республики Крым от 12 марта 2018 г. по делу N 33а-1240/2018

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым в составе

председательствующего Хожаиновой О.В,

судей Терентьевой Н.А, Юсуповой Л.А-В,

при секретаре Колесник Е.А,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Алексеева Николая Александровича, Климова Владимира Николаевича, Михайловой Софьи Андреевны к администрации города Судака Республики Крым о признании незаконными решений, обязании совершить определённые действия,

по апелляционной жалобе Алексеева Николая Александровича, Климова Владимира Николаевича, Михайловой Софьи Андреевны на решение Судакского городского суда Республики Крым от 21 ноября 2017 года, которым в удовлетворении заявленных требований отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Крым Хожаиновой О.В, судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым

установила:

Алексеев Н.А, Климов В.Н, Михайлова С.А. обратились в Судакский городской суд Республики Крым с административным исковым заявлением к администрации города Судака Республики Крым, в котором просили признать незаконными решения администрации города Судака Республики Крым от 20 октября 2017 года N А-40/2568/2, N А-40/2569/2, N А-40/2570/2; обязать администрацию города Судака Республики Крым согласовать проведение заявленных публичных мероприятий.

Заявленные требования мотивированы тем, что 18 октября 2017 года главе администрации города Судака Республики Крым административными истцами были поданы уведомления о проведении трёх публичных мероприятий. 20 октября 2017 года глава администрации города Судака Республики Крым Некрасов А.В. уведомил административных истцов об отказе в согласовании проведения трёх заявленных публичных мероприятий. По мнению административных истцов, оспариваемый отказ в согласовании проведения заявленных шествия и пикетирований, являются нарушением права собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование, гарантированные статьёй 31 Конституции Российской Федерации, а также Федеральным законом от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях". Указывают, что обжалуемое решение не мотивировано, ответчиком нарушен порядок согласования публичных мероприятий, поскольку административным истцам не была предоставлена возможность изменить место или дату проведения публичного мероприятия. Также ссылаются на то, что заявленные публичные мероприятия направлены на привлечение общества и власти к указанным проблемам и не направлены на пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних.

Решением Судакского городского суда Республики Крым от 21 ноября 2017 года в удовлетворении административного искового заявления Алексеева Н.А, Климова В.Н, Михайловой С.А. отказано.

В апелляционной жалобе административных истцов Алексеева Н.А, Климова В.Н, Михайловой С.А. ставится вопрос об отмене судебного акта, как принятого с нарушением норм материального права, и о принятии по делу нового решения об удовлетворении требований административных истцов в полном объёме.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции административные истцы Алексеев Н.А, Климов В.Н, Михайлова С.А, представитель административного ответчика администрации города Судака Республики Крым не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. 19 декабря 2017 года одновременно с подачей апелляционной жалобы административными истцами заявлено ходатайство с просьбой рассмотреть апелляционную жалобу в их отсутствие (л.д. 49).

Судебная коллегия, с учетом положений части 6 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, считает возможным проведение судебного разбирательства в отсутствие надлежаще извещенных лиц, по имеющимся письменным доказательствам в материалах дела.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив юридическую оценку обстоятельств дела и полноту их установления, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Крым приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает административное дело в полном объёме и не связан основаниями и доводами, изложенными в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В силу статьи 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.

Согласно части 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

Согласно статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, суд выясняет: нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление; соблюдены ли сроки обращения в суд; соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих: полномочия органа, организации, лица, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия); порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами; соответствует ли содержание оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

В соответствии со статьёй 31 Конституции Российской Федерации граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.

Порядок реализации конституционного права граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование регламентирован Федеральным законом Российской Федерации от 19 июня 2004 года N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" (далее - Закон N 54-ФЗ), согласно пункту 1 части 4 статьи 5 которого организатор публичного мероприятия обязан подать в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления уведомление о проведении публичного мероприятия в порядке, установленном статьёй 7 настоящего Федерального закона.

В силу части 2 статьи 12 Закона N 54-ФЗ, в случае, если информация, содержащаяся в тексте уведомления о проведении публичного мероприятия, и иные данные дают основания предположить, что цели запланированного публичного мероприятия и формы его проведения не соответствуют положениям Конституции Российской Федерации и (или) нарушают запреты, предусмотренные законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях или уголовным законодательством Российской Федерации, орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления незамедлительно доводит до сведения организатора публичного мероприятия письменное мотивированное предупреждение о том, что организатор, а также иные участники публичного мероприятия в случае указанных несоответствия и (или) нарушения при проведении такого мероприятия могут быть привлечены к ответственности в установленном порядке.

Орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления отказывает в согласовании проведения публичного мероприятия только в случаях, если уведомление о его проведении подано лицом, которое в соответствии с настоящим Федеральным законом не вправе быть организатором публичного мероприятия, либо если в уведомлении в качестве места проведения публичного мероприятия указано место, в котором в соответствии с настоящим Федеральным законом или законом субъекта Российской Федерации проведение публичного мероприятия запрещается (часть 3 статьи 12 Закона N 54-ФЗ).

Таким образом, данная норма предусматривает обязанность органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации при наличии у него обоснованных предположений, что цели запланированного публичного мероприятия и формы его проведения не соответствуют положениям Конституции Российской Федерации и (или) нарушают запреты, предусмотренные законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях или уголовным законодательством Российской Федерации, предупредить организатора публичного мероприятия о том, что организатор, а также иные участники публичного мероприятия могут быть привлечены к ответственности в случае указанных несоответствия и (или) нарушения при проведении мероприятия.

Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что 18 октября 2017 года главе администрации города Судака Республики Крым Алексеевым Н.А, Климовым В.Н, Михайловой С.А. были поданы уведомления о проведении трёх публичных мероприятий: пикетирования в поддержку законодательного запрета дискриминации геев, лесбиянок, бисексуалов и трансгендеров в России с целью призыва к внесению в российское законодательство прямого запрета дискриминации людей по признакам сексуальной ориентации и гендерной идентичности - согласно поданному уведомлению, пикетирование должно состояться 27 октября 2017 года с 16 до 17 часов на Молодежной площади в г. Судаке с количеством участников до 300 человек; пикетирования с осуждением федерального закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних с целью призыва к отмене федерального закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних в России, принятого в июне 2013 года - согласно поданному уведомлению, пикетирование должно было состояться 27 октября 2017 года с 19 до 20 часов в Городском саду по улице Ленина в г. Судаке с количеством участников до 300 человек; шествия Судакского гей-парада в поддержку толерантного отношения и соблюдения прав и свобод лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств в России с целью привлечения внимания общества и власти к проблемам в области соблюдения прав человека лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств, привлечения внимания общества и власти к существующей дискриминации лиц гомосексуальной ориентации, гомофобии (ненависти к сексуальным меньшинствам), трансфобии (ненависти к гендерным меньшинствам), фашизму и ксенофобии. Согласно поданному уведомлению, шествие должно было состояться 1 ноября 2017 года с 18 до 20 часов по улице Набережной от улицы Ушакова до улицы Мусы Мамута в г. Судаке с количеством участников до 300 человек.

По результатам рассмотрения данных уведомлений администрацией города Алушты Республики Крым в адрес Алексеева Н.А. были направлены сообщения от 20 октября 2017 года N А-40/2568/2, N А-40/2569/2, N А-40/2570/2 согласно которых, принимая во внимание нормы действующего законодательства Российской Федерации, направленные на защиту таких конституционно значимых ценностей, как семья и детство, а также на предотвращение причинения вреда здоровью несовершеннолетних, их нравственному и духовному развитию, согласование проведения указанных публичных мероприятий не представляется возможным, учитывая цели запланированного публичного мероприятия, а также то, что места проведения публичного мероприятия являются общественными местами, в том числе местами нахождения несовершеннолетних. Кроме того, заявителям разъяснены положения статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований административного искового заявления, суд первой инстанции пришёл к выводу об отсутствии правовых оснований у административного ответчика для согласования заявленных публичных мероприятий, в связи с чем, отсутствуют основания для удовлетворения иска.

Судебная коллегия соглашается с судом первой инстанции, исходя из следующего.

Согласно статьи 4 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребёнка в Российской Федерации" целями государственной политики в интересах детей являются: осуществление прав детей, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, недопущение их дискриминации, упрочение основных гарантий прав и законных интересов детей, а также восстановление их прав в случаях нарушений; формирование правовых основ гарантий прав ребёнка; содействие физическому, интеллектуальному, психическому, духовному и нравственному развитию детей, воспитанию в них патриотизма и гражданственности, а также реализации личности ребёнка в интересах общества и в соответствии с не противоречащими Конституции Российской Федерации и федеральному законодательству традициями народов Российской Федерации, достижениями российской и мировой культуры; защита детей от факторов, негативно влияющих на их физическое, интеллектуальное, психическое, духовное и нравственное развитие.

Такая государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана на принципах законодательного обеспечения прав ребёнка, поддержки семьи в целях обеспечения обучения, воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе, ответственности юридических лиц, должностных лиц, граждан за нарушение прав и законных интересов ребёнка, причинение ему вреда.

Обязанность органов государственной власти Российской Федерации принимать меры по защите ребёнка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, предусмотрена и пунктом 1 статьи 14 Федерального закона Российской Федерации от 24 июля 1998 года N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребёнка в Российской Федерации".

Так, согласно указанной норме права органы государственной власти Российской Федерации принимают меры по защите ребёнка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе от национальной, классовой, социальной нетерпимости, от рекламы алкогольной продукции и табачных изделий, от пропаганды социального, расового, национального и религиозного неравенства, от информации порнографического характера, от информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения, а также от распространения печатной продукции, аудио- и видеопродукции, пропагандирующей насилие и жестокость, наркоманию, токсикоманию, антиобщественное поведение.

Согласно пункта 2 статьи 14 Федерального закона Российской Федерации от 24 июля 1998 года N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребёнка в Российской Федерации" в целях защиты детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию, Федеральным законом от 29 декабря 2010 года N 436-ФЗ "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" устанавливаются требования к распространению среди детей информации, в том числе требования к осуществлению классификации информационной продукции, её экспертизы, государственного надзора и контроля за соблюдением законодательства Российской Федерации о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию.

При этом в силу пункта 4 части 2 статьи 5 Федерального закона Российской Федерации от 29 декабря 2010 года N 436-ФЗ "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" к информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей, относится, в том числе, информация, отрицающая семейные ценности и пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения, а в соответствии с пунктом 1 статьи 2 этого же Федерального закона под доступом детей к информации подразумевается любая возможность получения и использования детьми свободно распространяемой информации.

Согласно пункта 7 части 2, пункта 5 части 2 статьи 5 названного Федерального закона распространение указанной информации запрещено среди детей любого возраста, то есть среди лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста.

Положения части 3 статьи 16 того же Федерального закона устанавливают, что информационная продукция, запрещенная для детей, не допускается к распространению в предназначенных для детей образовательных организациях, детских медицинских, санаторно-курортных, физкультурно-спортивных организациях, организациях культуры, организациях отдыха и оздоровления детей или на расстоянии менее чем сто метров от границ территорий указанных организаций.

Часть 6 статьи 10 Федерального закона Российской Федерации от 27 июля 2006 года N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" запрещает распространение информации, которая направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, а также иной информации, за распространение которой предусмотрена уголовная или административная ответственность.

В силу части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, выразившаяся в распространении информации, направленной на формирование у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, либо навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, влечет административную ответственность.

Исходя из того, что любое публичное мероприятие является открытой, доступной каждому, акцией, имеющей целью свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований (статья 2 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях"), учитывая намерение административных истцов провести публичные мероприятия с заявленными выше целями в общественных местах, предполагающих присутствие большого количества людей, судебная коллегия соглашается с оценкой, приведённой стороной административного ответчика в оспариваемых уведомлениях, что эти мероприятия несомненно окажут информационно-психологическое воздействие на неограниченный круг лиц, в том числе и несовершеннолетних, которые, очевидно будут находиться в местах их проведения.

Таким образом, поскольку семейное законодательство Российской Федерации исходит из необходимости укрепления традиционных семейных отношений - основанных на чувствах взаимной любви и уважения мужчины и женщины, их детей (статьи 1, 12, 47 Семейного кодекса Российской Федерации) и не предусматривает возможности воспитания детей в однополых семьях, то, принимая во внимание заявленное количество участников, формы проведения (парад, митинг) и тематику запланированных мероприятий (осуждение гомофобного поведения, распространение информации о бисексуальности), такое воздействие на несовершеннолетних следует признать нежелательным по причине его потенциальной угрозы для нравственного и духовного развития детей, сопряженным с формированием искаженных представлений о социально признанных моделях семейных отношений, соответствующих общепринятым в российском обществе (и разделяемым всеми традиционными религиозными конфессиями) нравственным ценностям и представлениям о браке, семье, материнстве, отцовстве, детстве, которые получили свое формально-юридическое закрепление в Конституции Российской Федерации (часть 2 статьи 7; часть 1 статьи 38; пункт "ж" части 1 статьи 72).

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2014 года N 24-П "По делу о проверке конституционности части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой граждан А, Е, И." часть 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях признана не противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования, она направлена на защиту таких конституционно значимых ценностей, как семья и детство, а также на предотвращение причинения вреда здоровью несовершеннолетних, их нравственному и духовному развитию и не предполагает вмешательства в сферу индивидуальной автономии, включая сексуальное самоопределение личности, не имеет целью запрещение или официальное порицание нетрадиционных сексуальных отношений, не препятствует беспристрастному публичному обсуждению вопросов правового статуса сексуальных меньшинств, а также использованию их представителями всех не запрещенных законом способов выражения своей позиции по этим вопросам и защиты своих прав и законных интересов, включая организацию и проведение публичных мероприятий, и - имея в виду, что противоправными могут признаваться только публичные действия, целью которых является распространение информации, популяризирующей среди несовершеннолетних или навязывающей им, в том числе исходя из обстоятельств совершения данного деяния, нетрадиционные сексуальные отношения, - не допускает расширительного понимания установленного ею запрета.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в названном Постановлении, цель, которую преследовал федеральный законодатель при установлении данной нормы, - оградить ребёнка от воздействия информации, способной подтолкнуть его к нетрадиционным сексуальным отношениям, приверженность которым препятствует выстраиванию семейных отношений, как они традиционно понимаются в России и выражены в Конституции Российской Федерации. Конституционный Суд Российской Федерации признаёт, что возможность влияния соответствующей информации, даже поданной в навязчивой форме, на будущую жизнь ребёнка не является безусловно доказанной.

Тем не менее, исходя из специфики общественных отношений, связанных с оказанием информационного воздействия на лиц, не достигших совершеннолетия и потому находящихся в уязвимом положении, федеральный законодатель в рамках правового регулирования распространения среди несовершеннолетних информации о нетрадиционных сексуальных отношениях вправе - имея в виду вытекающую из Конституции Российской Федерации в единстве с международно-правовыми актами приоритетную цель обеспечения прав ребёнка и при достижении баланса конституционно защищаемых ценностей - использовать для оценки необходимости введения тех или иных ограничений критерии, основанные на презумпции наличия угрозы интересам ребёнка, тем более что вводимые им ограничения касаются только адресной направленности соответствующей информации лицам определённой возрастной категории и потому не могут рассматриваться как исключающие возможность реализации конституционного права на свободу информации в этой сфере.

Запрет осуществления указанных в части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях публичных действий в отношении несовершеннолетних призван предотвратить повышенную концентрацию их внимания на вопросах сексуальных отношений, способную при неблагоприятном стечении обстоятельств в значительной степени деформировать представления ребёнка о таких конституционных ценностях, как семья, материнство, отцовство и детство, и негативно отразиться не только на его психологическом состоянии и развитии, но и на социальной адаптации.

Тот факт, что такой запрет не распространяется на случаи, связанные с пропагандой аморального поведения в рамках традиционных сексуальных отношений, которые также могут требовать государственного, в том числе административно - деликтного, реагирования, не даёт оснований для признания данной нормы не соответствующей Конституции Российской Федерации с точки зрения нарушения принципов равенства применительно к защите конституционных ценностей, которые обеспечивают непрерывную смену поколений.

В указанном Постановлении отмечено, что рассматривая заявленные для обсуждения правоотношения, Конституционный Суд Российской Федерации исходит из того, что косвенным объектом защиты названной статьи 6.21 являются также социальные связи каждой конкретной личности, поскольку навязывание несовершеннолетним социальных установок, отличающихся от общепринятых в российском обществе, в том числе не разделяемых, а в ряде случаев воспринимаемых как неприемлемые, родителями, которые в приоритетном порядке несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, обязаны заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии (статья 38 часть 2 Конституции Российской Федерации; пункт 1 статьи 63 Семейного кодекса Российской Федерации), может провоцировать социальное отчуждение ребенка и препятствовать его благополучному развитию в семейной среде, тем более, если иметь в виду, что конституционное равноправие, предполагающее и равенство прав независимо от сексуальной ориентации, еще не предопределяет наличия фактически равнозначной оценки в общественном мнении лиц с различной сексуальной ориентацией, с чем могут быть сопряжены объективные трудности при стремлении избежать негативного отношения отдельных представителей общества к соответствующим лицам на бытовом уровне. Это касается и тех случаев, когда сама по себе информация, запрещенная к распространению в среде несовершеннолетних, может быть направлена, с точки зрения её распространителя, на преодоление как такового негативного отношения к этим лицам.

Устанавливая специальный (ограничительный) правовой режим распространения информации, касающейся нетрадиционных сексуальных отношений, её доступности для несовершеннолетних, федеральный законодатель принимал во внимание и социально-психологические особенности личности ребёнка, связанные с восприятием такой информации. И хотя избранный им возрастной критерий также является в контексте неоднозначности экспертных оценок относительно возраста, в котором происходит окончательное формирование сексуальных предпочтений, в определённом смысле оценочным, он придаёт ограничению, предусмотренному частью 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, точечный, по существу, характер, что снимает проблему его соразмерности в указанном аспекте.

При этом сам по себе запрет пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений - как деятельности по целенаправленному и бесконтрольному распространению информации, способной нанести вред здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе сформировать искаженные представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, - среди несовершеннолетних, которые в силу возраста не могут самостоятельно критически оценить полученные сведения, не исключает подачи соответствующей информации в нейтральном (просветительском, художественном, историческом) контексте.

Такое информирование, если оно лишено признаков пропаганды, то есть не направлено на формирование предпочтений, связанных с выбором нетрадиционных форм сексуальной идентичности, и обеспечивает индивидуализированный подход, учитывающий особенности психического и физиологического развития детей в той или иной возрастной группе, характер конкретного освещаемого вопроса, может осуществляться с привлечением специалистов - педагогов, медиков, психологов.

Таким образом, предлагаемая к пропаганде информация не основана на традиционных представлениях о гуманизме в контексте особенностей национального и конфессионального состава российского общества, его социокультурных и иных исторических характеристик, в частности на сформировавшихся в качестве общепризнанных в российском обществе (и разделяемых всеми традиционными религиозными конфессиями) представлениях о браке, семье, материнстве, отцовстве, детстве, которые получили своё формально-юридическое закрепление в Конституции Российской Федерации, и об их особой ценности.

Соответственно, распространение лицом своих убеждений и предпочтений, касающихся сексуальной ориентации и конкретных форм сексуальных отношений не должно ущемлять достоинство других лиц и ставить под сомнение общественную нравственность в её понимании, сложившемся в российском обществе, поскольку иное противоречило бы основам правопорядка.

Законодательный запрет к такой пропаганде, направленной на защиту здоровья детей, не может расцениваться как дискриминационный, поскольку в равной степени относится ко всем.

Данные нормы материального права с учетом их конституционного толкования обязывают органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органы местного самоуправления в пределах их компетенции не согласовывать проведение публичного мероприятия до устранения организатором несоответствия указанных в уведомлении противоправных целей публичного мероприятия действующим законодательным предписаниям.

Этим требованиям закона сообщения администрации города Судака Республики Крым от 20 октября 2017 года N А-40/2568/2, N А-40/2569/2, N А-40/2570/2 соответствуют.

Доводы жалобы не содержат указания на обстоятельства, которые свидетельствовали бы о том, что цели и формы публичных мероприятий, о которых уведомили административные истцы, могли быть реализованы путём распространения информации о гомосексуальных отношениях в допустимой нейтральной форме. Напротив, согласно уведомлений о проведении публичных мероприятий, данные мероприятия были запланированы в общественных местах, доступных для посещения детей, и среди целей мероприятий было доведение информации до общества, что свидетельствует о том, что публичные мероприятия преследовали целью пропаганду гомосексуализма, в том числе среди несовершеннолетних.

Нельзя согласиться и с доводами жалобы о том, что обжалуемые решения, по поводу которых возник спор, противоречат нормам международного права и прецедентной практике Европейского Суда по правам человека, а также являются дискриминационными по отношению к сообществу лесбиянок, гомосексуалистов, бисексуалов и трансгендеров, с учетом следующего.

В соответствии со статьёй 6 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" ребёнку от рождения принадлежат и гарантируются государством права и свободы человека и гражданина в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Семейным кодексом Российской Федерации и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации.

К полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации на осуществление гарантий прав ребёнка в Российской Федерации относятся реализация государственной политики в интересах детей (пункт 2 статьи 5 названного Федерального закона).

При осуществлении деятельности в области образования ребёнка в семье или в организации, осуществляющей образовательную деятельность, не могут ущемляться права ребёнка (пункт 1 статьи 9 того же Федерального закона).

Названные нормы права согласуются с Конвенцией о правах ребёнка от 20 ноября 1989 года.

Согласно статьи 2 Конвенции о правах ребёнка государства-участники уважают и обеспечивают все права, предусмотренные настоящей Конвенцией, за каждым ребёнком, находящимся в пределах их юрисдикции, без какой-либо дискриминации, независимо от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального, этнического или социального происхождения, имущественного положения, состояния здоровья и рождения ребёнка, его родителей или законных опекунов или каких-либо иных обстоятельств.

Государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные и другие меры для осуществления прав, признанных в настоящей Конвенции. В отношении экономических, социальных и культурных прав государства-участники принимают такие меры в максимальных рамках, имеющихся у них ресурсов и, в случае необходимости, в рамках международного сотрудничества (статья 4 Конвенции о правах ребёнка).

В соответствии со статьёй 8 Конвенции о правах ребёнка государства-участники обязуются уважать право ребёнка на сохранение своей индивидуальности, включая гражданство, имя и семейные связи, как предусматривается законом, не допуская противозаконного вмешательства. Если ребёнок незаконно лишается части или всех элементов своей индивидуальности, государства-участники обеспечивают ему необходимую помощь и защиту для скорейшего восстановления его индивидуальности.

Государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребёнка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребёнке. Такие меры защиты, в случае необходимости, включают эффективные процедуры для разработки социальных программ с целью предоставления необходимой поддержки ребёнку и лицам, которые о нём заботятся, а также для осуществления других форм предупреждения и выявления, сообщения, передачи на рассмотрение, расследования, лечения и последующих мер в связи со случаями жестокого обращения с ребёнком, указанными выше, а также, в случае необходимости, для возбуждения судебной процедуры (статья 19 Конвенции о правах ребёнка).

Государства-участники обязуются защищать ребёнка от всех форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения (статья 34 Конвенции о правах ребёнка).

Кроме того, нормы Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 года) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 года, 20 декабря 1971 года, 1 января 1990 года, 6 ноября 1990 года, 11 мая 1994 года) и "Всеобщей декларации прав человека" (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года), должны соблюдаться административными истцами.

Так, в преамбуле Всеобщей декларации прав человека указано, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира.

В соответствии со статьёй 3 Всеобщей декларации прав человека каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность.

Согласно пункта 1 статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Уважение этих прав гарантировано другими нормами Всеобщей декларации прав человека и Конвенции, предусматривающими возможность ограничения иных прав и свобод в том случае, если они сводятся к злоупотреблению правом.

В соответствии с пунктом 2 статьи 29 Всеобщей декларация прав человека при осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе.

Осуществление свободы на выражение мнения, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определёнными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия (пункт 2 статьи 10 Конвенции).

Осуществление права на свободу мирных собраний не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц (пункт 2 статьи 11 Конвенции).

Ничто в настоящей Конвенции не может толковаться как означающее, что какое-либо государство, какая-либо группа лиц или какое-либо лицо имеет право заниматься какой бы то ни было деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных в настоящей Конвенции, или на их ограничение в большей мере, чем это предусматривается в Конвенции (статья 17).

Поскольку применительно к названным законоположениям принцип уважения прав человека должен соблюдаться и самими заявителями в случае выражения от имени российского сообщества геев, лесбиянок, бисексуалов и трансгендеров при проведении публичного мероприятия пропаганды своего образа жизни неопределённому кругу лиц, включая детей, организаторы такого рода публичного мероприятия правомерно получили сообщения со стороны администрации города Судака Республики Крым о создаваемой угрозе нарушения охраняемых законом прав и интересов детей.

Несоблюдение данного принципа организатором публичного мероприятия давало суду первой инстанции правовые основания для отказа в удовлетворении административного искового заявления.

С учетом изложенного, заявленные цели публичного мероприятия, обоснованно были расценены судом в решении как ущемляющие права ребёнка и с точки зрения общепризнанных европейских ценностей, охраняемых нормами международного права.

Из ответа N 1385/01.01-14 от 7 марта 2018 г. на запрос суда апелляционной инстанции следует, что при рассмотрении уведомлений от 18 октября 2017 г. Администрацией города Судака Республики Крым принято во внимание, что проведение заявленных публичных мероприятий в общественном месте может привести к формированию у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, а также создать угрозу нарушения охраняемых законом прав и интересов детей с точки зрения общепризнанных европейских ценностей, охраняемых норм международного права.

Свобода собраний в интерпретации административных истцов, изложенной в апелляционной жалобе, означает отсутствие каких-либо запретов, что не соответствует положениям статьи 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, устанавливающей, что пользование правом на мирные собрания не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

При этом судебная коллегия исходит из того, что пропагандой являются активные публичные действия по формированию в сознании установок и (или) стереотипов поведения либо деятельность, имеющую цель побудить или побуждающую лиц, которым она адресована, к совершению каких-либо действий или к воздержанию от их совершения.

Применительно к настоящему делу пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений носит навязчивый характер, о чем свидетельствуют намерения административных истцов проводить публичные мероприятия продолжительный период времени в местах, которые являются открытыми для массового посещения несовершеннолетних. Формы подачи информации, распространяемой в общественных местах, вопреки недвусмысленным действующим законодательным запретам выражают демонстративное отрицание выполняемой государством общественно-значимой функции по охране детей от информации, которая может причинить вред их здоровью.

Вместе с тем во главу такой пропаганды ставится приоритет индивидуальной автономии личности административных истцов, их безальтернативная предрасположенность к определённому сексуальному поведению над индивидуальностью ребенка, его свободой самоидентификации, что, безусловно, способно причинить вред ребёнку, исходя из того, что такая информация является неполной, представляет собой субъективное и искаженное представление о социально признанных моделях семейных отношений, общепринятых в российском обществе, нравственным ценностям в их конституционно-правовом выражении. Подобная информация предлагается заявителями к распространению вразрез образовательной или просветительной деятельности.

Кроме того, никто из административных истцов не указал обстоятельств, свидетельствующих о реальности проблем, обозначенных целями предлагаемых митингов и шествий.

В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2014 года N 24-П "по делу о проверке конституционности части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой граждан А, Е, И." указано, что поскольку одно из предназначений семьи - рождение и воспитание детей, в основе законодательного подхода к решению вопросов демографического и социального характера в области семейных отношений в Российской Федерации лежит понимание брака как союза мужчины и женщины, что в полной мере согласуется с предписаниями статей 7 и 38 Конституции Российской Федерации и не противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах (статья 23) и Конвенции о защите прав человека и основных свобод (статья 12), предусматривающим возможность создания семьи в соответствии с национальным законодательством, регулирующим осуществление этого права.

Исходя из этого и учитывая, что ни из Конституции Российской Федерации, ни из принятых на себя Российской Федерацией международно-правовых обязательств не вытекает обязанность государства по созданию условий для пропаганды, поддержки и признания союзов лиц одного пола (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 496-О и от 19 января 2010 года N 151-О-О), осуществляемое федеральным законодателем на основании статьи 71 (пункт "в") Конституции Российской Федерации регулирование свободы слова и свободы распространения информации не предполагает создание условий, способствующих формированию и утверждению в обществе в качестве равнозначных иных, отличных от общепризнанных, трактовок института семьи и сопряженных с ним социальных и правовых институтов.

Таким образом, предлагаемая к пропаганде информация не основана на традиционных представлениях о гуманизме в контексте особенностей национального и конфессионального состава российского общества, его социокультурных и иных исторических характеристик, в частности на сформировавшихся в качестве общепризнанных в российском обществе (и разделяемых всеми традиционными религиозными конфессиями) представлениях о браке, семье, материнстве, отцовстве, детстве, которые получили своё формально-юридическое закрепление в Конституции Российской Федерации, и об их особой ценности.

Распространение лицом своих убеждений и предпочтений, касающихся сексуальной ориентации и конкретных форм сексуальных отношений не должно ущемлять достоинство других лиц и ставить под сомнение общественную нравственность в её понимании, сложившемся в российском обществе, поскольку иное противоречило бы основам правопорядка.

Законодательный запрет к такой пропаганде, направленной на защиту здоровья детей, не может расцениваться как дискриминационный, поскольку в равной степени относится ко всем.

В связи с вышеизложенным, суд первой инстанции правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным по делу доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального и процессуального права.

По сути, доводы апелляционной жалобы о нарушении норм материального права направлены на иную оценку исследованных судом первой инстанции доказательств. Ссылок на какие-либо новые факты, которые остались без внимания суда первой инстанции, в апелляционной жалобе не содержится. Оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм права у судебной коллегии не имеется, так как выводы суда первой инстанции мотивированы, полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, требованиям закона, в связи с чем, судебная коллегия приходит к выводу об обоснованности решения суда первой инстанции и не находит оснований для его отмены.

Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену решения, при рассмотрении дела судом первой инстанции допущено не было.

Ввиду изложенного, судебная коллегия по административным делам Верховного суда Республики Крым, руководствуясь статьями 308-311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации,

определила:

решение Судакского городского суда Республики Крым от 21 ноября 2017 года по административному делу N 2а-1037/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу Алексеева Николая Александровича, Климова Владимира Николаевича, Михайловой Софьи Андреевны - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.

Апелляционное определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в течение 6-ти месяцев.

Председательствующий: О.В. Хожаинова

Судьи: Н.А. Терентьева

Л.А-В. Юсупова