Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 09 августа 2018 г. по делу N 33-15749/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего судьи Нурмухаметовой Р.Р.

судей Анфиловой Т.Л.

Нурисламовой Э.Р.

при секретаре Хасанове Р.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Арсланова Т.Ш. на решение Октябрьского районного суда города Уфа Республики Башкортостан от 28 мая 2018 года, которым постановлено:

Исковые требования Арслановой Флюзы Мутагаровны к Арсланову Тимуру Шамилевичу о признании недействительным договора дарения и применении последствий недействительности сделки - удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения 1/3 доли жилого помещения по адресу: адрес, заключенный 10 апреля 2015 года между Арслановой Флюзой Мутагаровной и Арслановым Тимуром Шамилевичем.

Исключить из Единого государственного реестра на недвижимое имущество и сделок с ним запись о государственной регистрации прав Арсланова Тимура Шамилевича на 1/3 долю жилого помещения: адрес.

Признать за Арслановой Флюзой Мутагаровной право собственности на 1/3 долю в праве общей долевой собственности на жилое помещение по адресу: г.Уфа, пр.Октября, д.65/1, кв.29.

Заслушав доклад судьи Нурмухаметовой Р.Р, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Арсланова Ф.М. обратилась в суд с иском Арсланову Т.Ш. о признании недейтвительным договора дарения и применении последствий недействительности сделки, указав, что 09 апреля 2015 года истица с Арслановым Т.Ш. заключила договор пожизненного содержания с проживанием в подаренной квартире. Стороны 10 апреля 2015 года заключили договор дарения 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: адрес, общей площадью 61,2 кв.м, что явилось частью соглашения. Однако ответчик перестал исполнять условия договора пожизненного содержания с проживанием в подаренной квартире. Истица полагает оспариваемый договор дарения доли жилого помещения притворной сделкой в соответствии с положениями части 2 статьи 170 ГК РФ, прикрывающей договор пожизненного содержания с иждивением, поскольку воля сторон договора дарения не была направлена на установление между ними тех гражданско-правовых последствий, которые возникают вследствие безвозмездного отчуждения имущества.

Судом вынесено вышеприведенное решение.

Арланов Т.Ш. в лице представителя Гордеева А.Г. обратился с апелляционной жалобой на решение суда о его отмене, ссылаясь на неправильное применение норм материального права, неполный анализ обстоятельств и материалов дела судом. Суд не дал оценку относительно добросовестности поведения истицы. Истец длительное время не требовал каких-либо встречных действий за подаренное имущество, что давало основание полагаться ответчику на действительность сделки. Неверным является вывод суда о дарении имущества с элементами возмездности, так как в договоре отсутствуют какие-либо упоминания о возмездности и о существовании договора ренты, соответственно признаков ничтожности в договоре дарения нет.

Судом договор ренты признан юридическим фактом, свидетельствующим о принятии ответчиком встречных требований, и делает вывод о ничтожности договора ренты, не порождающим правовых последствий для сторон договора. Данное обстоятельство свидетельствует о неверном применении нормы статьи 584 ГК РФ. После заключения договора дарения недвижимости стороны не исполняли договор ренты, в частности: ответчик не уплачивал денежные средства по договору, а истица не требовала их уплаты; стороны не удостоверили нотариально договор ренты, тем самым не соблюли его форму; не зарегистрировали обременение в виде ренты в росреестре. Своими последовательными действиями стороны исполняли договор дарения. Вывод суда о заблуждении истицы относительно природы сделки в момент заключения договора дарения противоречит воле и действиям сторон сделки, направленным на момент заключения и исполнения договора дарения, также их поведению после заключения договора дарения, поскольку ответчик проживал в квартире, истица не требовала какой-либо платы за проживание, также они находятся в близком родстве - мать и сын. Действия истицы направлены на причинение вреда ответчику, воспользовавшись сохранившимся у неё экземпляром договора ренты. Используя ничтожный договор ренты, истица совершила недобросовестное желание обогатиться за счет другого лица. Суд не дал оценку существованию двух взаимоисключающих договоров, хотя ответчик пояснил, что сначала стороны хотели вступить в возмездные отношения из договора ренты, о чем составили соответствующий договор 09 апреля 2015 года. Поскольку юристом было указано на невозможность регистрации такого договора, стороны изменили природу их отношений, заключив соответствующий договор дарения 10 апреля 2015 года, в котором уже не усматриваются признаки возмездности. Исполнение договора не является взаимозависимым, два договора не подписаны одновременно, договор ренты не исполнялся, о чем подтвердила истица в суде.

Подписание документа в разное время свидетельствует об изменении воли сторон и намерении сторон изменить юридическую природу сделки, что произошло в данном случае, поэтому вывод суда о притворности сделки не состоятелен.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о дате и времени судебного заседания, неявившиеся лица о причинах уважительности неявки не сообщили, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 327 ГПК Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть данное гражданское дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы в силу части 1 статьи 327.1 ГПК РФ, пункта 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 года N13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", выслушав представителя ответчика Арсланова Т.Ш. Гордеева А.Г, истицу Арсланову Ф.М, её представителя Нигматуллину М.Р, судебная коллегия приходит к следующему.

Как усматривается из материалов дела, Арсланова Ф.М. и Арсланов Т.Ш. 09 апреля 2015 года заключили договор пожизненного содержания с проживанием в подаренной квартире.

Согласно предусмотренным договором ренты условиям Арсланов А.Ш. был обязан:

выплачивать истице ренту в размере 7000 рублей ежемесячно по окончании каждого календарного месяца, до 5 числа следующего месяца, уплатить проценты за просрочку выплаты ренты; возместить убытки, вызванные расторжением договора из-за невыполнения обязательств по договору; вернуть истице долю квартиры, переданную ему в собственность путем дарения, в случае нарушения условий настоящего договора.

Истица вправе требовать от ответчика своевременного внесения платы на свое содержание (ренты) и уплаты процентов за просрочку выплат, предусмотренных договором ренты; выкупной цены.

Согласно пункту 3.4 договора ренты стороны договорились, что расторжение договора ренты по приведенным основаниям влечет расторжение договора дарения, а именно Арсланов А.Ш. вернет Арслановой Ф.М. полученную в дар долю в праве собственности на квартиру, переданную путем оформления договора дарения, на обеспечение пожизненного содержания (л.д.9-11).

Договор дарения доли в квартире сторонами по делу заключен 10 апреля 2015 года (л.д.8).

В связи с неисполнением взятых на себя обязательств по договору ренты, истица просит признать договор дарения 1/3 доли в квартире, как являющейся частью соглашения с ответчиком по договору пожизненного содержания с проживанием в подаренной квартире, недействительным.

Согласно части 1 статьи 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

К общим положениям о ренте и пожизненном содержании с иждивением относится норма статьи 584 ГК РФ, согласно которой договор ренты подлежит нотариальному удостоверению, а договор, предусматривающий отчуждение недвижимого имущества под выплату ренты, подлежит также государственной регистрации.

Суд установил, что договор дарения жилого помещения от 10 апреля 2015 года совершен в установленной законом форме, с согласованием всех существенных условий, подписан сторонами, условия договора изложены прямо, возможности трактовать его двусмысленно не имеется; не содержит каких-либо условий относительно пожизненного содержания истицы и возмездного характера 1/3 доли принадлежащей ей квартиры.

Договор пожизненного содержания с проживанием в подаренной квартире от 09 апреля 2015 года, заключенный между сторонами по делу, в нарушение требований 584 ГК РФ нотариально не удостоверен, государственная регистрация договора не была произведена. В связи с данным обстоятельством суд пришел к обоснованному выводу о том, что данный договор не имеет юридической силы и не порождает юридических последствий для сторон.

Вместе с тем суд, исходя из фактических обстоятельств дела, пришел к правильному выводу о том, что недействительность договора ренты в виду несоблюдения его формы, не влияет на волю сторон, направленную на обусловливание договора дарения встречным обязательством ответчика о ренте.

Судебная коллегия считает, то такой вывод суда подтверждается конкретными действиями сторон по делу, прописанными в указанном договоре, а именно: Арсланова Ф.М. передает Арсланову Т.Ш. путем заключения договора дарения и последующей регистрации в Управлении федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Республике Башкортостан в собственность 1/3 долю на квартиру N.., расположенную по адресу: адрес, а Арсланов Т.Ш. обязуется в обмен на полученную в дар долю в квартире осуществлять пожизненное содержание с иждивением. Квартира, переданная путем оформления договора дарения на обеспечение пожизненного содержания, имеет кадастровый N.., расположена на третьем этаже пятиэтажного дома.

Проверив доводы истицы относительно наличия заблуждения относительно правовой природы сделки и отсутствия намерения передать имущество безвозмездно, а по договору ренты, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что истица ошибочно полагала, что заключает договор пожизненного содержания, поскольку нуждалась в материальной помощи.

Данное обстоятельство подтверждается пояснениями ответчика, данными без участия представителя, в судебном заседании от 24 апреля 2018 года, в частности: материальная помощь оказывалась полгода по 7000 рублей, 2-3 месяца оплачивал квартплату, мать предложила подарить долю в квартире и заключить договор ренты. В дальнейшем судебное заседание проходит с участием представителя ответчика и он отказывается от этих пояснений.

Таким образом, доводы истца о том, что она намеревалась получать от ответчика помощь и содержание, а взамен распорядиться в его пользу своим имуществом - спорной квартирой, подтверждены обстоятельствами дела.

Аргумент апеллянта о том, что замечания представителя ответчика Арсланова Т.Ш. Гордеева А.Г. на протокол судебного заседания от 28 мая 2018 года были удовлетворены, следовательно, эти пояснения истца не являются доказательственной базой, отклоняется, поскольку ответчик перефразировал ранее данные пояснения после вступления к участию в деле его представителя.

Суд правильно разрешилвозникший спор. Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, являются необоснованными и не могут служить основанием для отмены решения. Выводов суда они не опровергают, были предметом исследования и оценки судом первой инстанции, необоснованность их отражена в судебном решении с изложением соответствующих мотивов. Доводы апелляционной жалобы не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке.

Руководствуясь статьями 327.1 ч.1 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Октябрьского районного суда города Уфа Республики Башкортостан от 28 мая 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий Р.Р. Нурмухаметова

Судьи Т.Л. Анфилова

Э.Р. Нурисламова

Справка: судья Жучкова М.Д.