Апелляционное определение СК по гражданским делам Курганского областного суда от 14 августа 2018 г. по делу N 33-2516/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Курганского областного суда в составе:

судьи-председательствующего Софиной И.М,

судей Шарыповой Н.В, Фроловой Ж.А,

при секретаре судебного заседания Булгаковой М.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Кургане 14 августа 2018 года гражданское дело по иску Желтышева М.И. к Шелковниковой С.Я. о признании договора дарения недействительным

по апелляционной жалобе Желтышева М.И. на решение Курганского городского суда Курганской области от 29 мая 2018 года, которым постановлено:

отказать Желтышеву М.И. в удовлетворении иска к Шелковниковой С.Я. о признании недействительным договора дарения жилого дома, общей площадью 25 кв.м, кадастровый N и земельного участка, площадью 500 кв.м, кадастровый N, расположенных по адресу: "адрес" N, заключенного "... ".

Заслушав доклад судьи областного суда Шарыповой Н.В. об обстоятельствах дела, пояснения истца Желтышева М.И. по доводам апелляционной жалобы, возражения ответчика Шелковниковой С.Я, судебная коллегия

установила:

Желтышев М.И. обратился в суд с иском к Шелковниковой С.Я. о признании недействительным договора дарения от "... " жилого дома, общей площадью 25 кв.м с кадастровым номером N и земельного участка площадью 500 кв.м с кадастровым номером N, расположенных по адресу: "адрес" N; о прекращении зарегистрированного права собственности на дом и земельный участок за Шелковниковой С.Я.; признании за истцом права собственности на указанные объекты недвижимости.

В обоснование иска указано, что истцу на праве собственности принадлежали жилой дом и земельный участок по адресу: "адрес" N. На иждивении истца находится дочь Желтышева Н.М, которая решением суда признана недееспособной, за ней необходим постоянный уход. В конце февраля 2017 года Шелковникова С.Я. обратилась к истцу с предложением взять его дочь под опеку, так как ему тяжело было ухаживать за ней в силу возраста, а ответчик в свою очередь за помощь подарит ей дом и земельный участок. Истец с данным предложением согласился, впоследствии стороны зарегистрировали брак.

"... " между истцом и ответчиком заключен договор дарения на дачу и земельный участок, после чего начался сбор документов для рассмотрения вопроса о назначении опеки над дочерью. Документы оформлены в мае 2017 года. Постановлением Администрации г. Кургана от "... " N ответчик назначена опекуном Желтышевой Н.М, после чего уход за ней ответчик осуществляла непродолжительное время.

"... " Шелковникова С.Я. заявила Желтышеву М.И. о разрыве отношений, "... " брак прекращен. Постановлением Администрации г. Кургана от "... " N ответчик освобождена от обязанностей опекуна Желтышевой Н.М. на основании заявления от "... ".

Истец полагал, что ответчик намеренно ввела его в заблуждение относительно их договоренностей о праве на имущество, Шелковникова С.Я. присвоила имущество под предлогом ухода за дочерью истца. Просил признать недействительным договор дарения на основании статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылаясь на положения статей 572, 170, 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, положения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении некоторых положений раздела I части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации", истец считал договор дарения от "... " притворнойсделкой, поскольку он фактически прикрывает собой договор ренты, который стороны имели намерение заключить в действительности.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Желтышев М.И. и его представитель по доверенности Шушарин П.А. на иске настаивали. Считали, что сделка совершена под влиянием заблуждения и под условием того, что ответчик будет ухаживать за ним и его дочерью.

Ответчик Шелковникова С.Я. и ее представитель по доверенности Попова Е.В. в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований, указывали, что истец сам ходил к нотариусу, а потом в МФЦ. Заключение договора дарения являлось свадебным подарком истца ответчику. Помимо договора дарения истец на имя ответчика составлял завещание.

Судом постановлено изложенное выше решение, с которым не согласился истец Желтышев М.И, представил апелляционную жалобу с просьбой об отмене решения суда и удовлетворении его иска.

По мнению истца суд дал неверную оценку обстоятельствам дела, так как инициатором сделки и заключения брака между сторонами, целью которого было узаконить право передачи по наследству дачи и квартиры, являлась ответчик. Впоследствии Шелковникова С.Я. предложила оформить дачу по договору дарения. Все было сделано для углубления доверия и улучшения отношений. Никаких чувств между сторонами не было. Он не знал, что можно заключить договор пожизненного содержания с иждивением. Указывает, что его действия являлись его ответом на условие ответчика стать опекуном для недееспособной дочери. После помещения дочери истца в больницу ответчик отказалась от опекунства, чем разорвала сделку.

В возражениях на апелляционную жалобу Шелковникова С.Я. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец Желтышев М.И. доводы апелляционной жалобы поддержал, настаивая на том, что дарение было совершено в оплату за опекунство над дочерью.

Ответчик Шелковникова С.Я. в судебном заседании поддержала доводы, изложенные в возражениях на апелляционную жалобу.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, заслушав пояснения сторон, судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене в связи нарушением и неправильным применением норм материального права (пункт 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ).

Из материалов дела следует, что Желтышев М.И. является инвалидом второй группы бессрочно по общему заболеванию (представлена справка МСЭ от "... ").

Ранее жилой дом и земельный участок по адресу: "адрес" принадлежали на праве собственности Желтышеву М.И. на основании договора купли-продажи от "... " и декларации об объекте недвижимого имущества от "... " (представлен договор купли-продажи земельного участка).

"... " Желтышев М.И. и Шелковникова С.Я. зарегистрировали брак (представлена копия свидетельства о заключении брака).

"... " между Желтышевым М.И. и Шелковниковой С.Я. заключен договор дарения, по которому истец подарил ответчику дом, назначение: жилое, общей площадью 25 кв.м, кадастровый N, и земельный участок, площадью 500 кв.м, категории земель: земли населенных пунктов для садоводства, кадастровый N, расположенные по адресу: "адрес" N. Переход права собственности зарегистрирован в Управлении Росреестра по Курганской области "... ".

"... " постановлением N Администрация г. Кургана установилаопеку над Желтышевой Н.М, признанной недееспособной решением Курганского городского суда от "... ". Опекуном над недееспособной назначена Шелковникова С.Я.

"... " Шелковникова С.Я. обратилась в Департамент социальной политики Администрации г. Кургана с заявлением об освобождении от обязанностей опекуна недееспособной Желтышевой Н.М. в связи с резким ухудшением психического состояния опекаемого, а также ввиду того, что она не справляется со своими обязанностями опекуна.

Постановлением N от "... " Администрация г. Кургана прекратила опеку над недееспособной дочерью истца и освободила Шелковникову С.Я. от обязанностей ее опекуна.

На основании совместного заявления супругов от "... " брак Желтышева М.И. и Шелковниковой С.Я. прекращен "... " (представлено свидетельство о расторжении брака).

После указанных обстоятельств Желтышев М.И. "... " обратился в суд с требованиями о признании недействительным договора дарения, ссылаясь на притворность данной сделки, прикрывающей фактически договор пожизненного содержания, а также на заключение его под влиянием заблуждения, то есть, ссылаясь на отсутствие безвозмездного характера совершенной между сторонами сделки.

Разрешая спор и отказывая истцу в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, основываясь на установленных обстоятельствах, пришел к выводу, что в ходе рассмотрения дела не установлено наличия у истца в силу возраста и состояния здоровья в момент заключения договора дарения состояния, влияющего на его способность оценить подписываемый им договор, понимать природу совершенной им сделки. Отсутствуют доказательства того, что Шелковникова С.Я. принимала на себя обязательства по пожизненному содержанию дочери истца. При этом, доказательств обратного истцом не представлено.

Проанализировав материалы дела и доводы апелляционной жалобы истца, судебная коллегия приходит к выводу о неправильном применении судом первой инстанции норм материального права на основании следующего.

В силу пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права, либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила предусмотренные п. 2 ст. 170 ГК РФ.

Из положений п. 2 ст. 170, а также ст. ст. 572, 583, 601 ГК РФ следует, что в рассматриваемом случае для признания оспариваемого договора дарения притворной сделкой, прикрывавшей договор пожизненного содержания с иждивением, необходимо установить возмездный характер данной сделки, условия и объем содержания с иждивением. При этом обязанность по доказыванию возмездного характера сделки возлагается также на истца на основании ст. 56 ГПК РФ.

Из положений главы 33 ГК РФ следует, что по договору пожизненного содержания с иждивением одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество выплачивать ренту на срок жизни получателя ренты (пожизненная рента).

Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с ч. 1 ст. 583 ГК РФ по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме.

Заявляя требования о признании недействительным договора дарения жилого дома и земельного участка, Желтышев М.И. ссылался на достижение с Шелковниковой С.Я. договоренности о передаче ей имущества взамен осуществления ухода за его недееспособной дочерью.

Вопреки выводам суда об отсутствии доказательств возмездных условий сделки, все последовательно совершенные сторонами по делу действия, как то: заключение брака после непродолжительного знакомства, оформление опекунства после заключения договора дарения, в скором времени после совершения сделки отмена ответчиком опекунства над недееспособной дочерью истца, прекращение брачных отношений и расторжение брака, подтверждают заключение договора дарения истцом в оплату опеки над его дочерью.

При этом, указанные обстоятельства и условия иждивения подтверждены в суде первой инстанции свидетелями Александровым М.Н, Медведевой Н.С, Христолюбова Е.И. Иные свидетели давали пояснения только со слов ответчика и только о бракосочетании сторон, которое не считали фиктивным.

Помимо изложенного, в судебном заседании суда апелляционной инстанции и истец, и ответчик дали пояснения о своем знакомстве за месяц до регистрации брака, которое произошло, когда Желтышев М.И. пригласил Шелковникову С.Я. в качестве сиделки для своей недееспособной дочери. Ответчик подтвердила, что и после регистрации брака постоянно в квартире истца не проживала, приходила через день, ухаживала за дочерью, убирала и готовила в квартире.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Из смысла п. 1 ст. 178 ГК РФ следует, что заблуждение относительно условий сделки, ее природы должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. Сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался. В соответствии с пп. 3 п. 2 ст. 178 ГК РФ при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки.

Согласно п. 3 ст. 178 ГК РФ заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

В силу закона указанная сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям ст. 178 ГК РФ на основании ст. 56 ГПК РФ в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.

Сделкой, совершенной под влиянием заблуждения признается сделка, в которой волеизъявление стороны не соответствует его подлинной воле на момент заключения сделки.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию по данному спору, являлось выяснение вопроса о понимании истцом сущности сделки на момент ее заключения. В этой связи суду необходимо было выяснить: сформировалась ли выраженная в сделке воля истца вследствие заблуждения, на которое он ссылается, и является ли оно существенным применительно к п. 1 ст. 178 ГК РФ, в том числе оценке подлежали такие обстоятельства как грамотность истца, его возраст, состояние здоровья.

Отказывая в удовлетворении заявленных истцом требований по основанию заблуждения при совершении договора дарения, суд первой инстанции исходил из того, что Желтышев М.И, несмотря на свой возраст, имеет высшее техническое образование, является грамотным, социально адаптированным человеком, читает и пишет самостоятельно, в течение последних трех лет являлся участником судебных разбирательств в Курганском городском суде (истцом и ответчиком).

Судебная коллегия не соглашается с выводами суда первой инстанции ввиду следующего.

В судебном заседании суда первой инстанции Желтышев М.И. пояснял, что он искал сиделку для дочери, которая вынудила написать его договор дарения, в силу своего возраста думал, что ответчик выполнит данные ею обещания и будет осуществлять уход за ним и дочерью. Подобные пояснения даны истцом и в суде апелляционной инстанции.

Данные пояснения согласуются с показаниями свидетелей Александрова М.Н, Томиловой А.Н, Ситенко Л.А, Медведевой Н.С, Христолюбовой Е.И, из которых следует, что Желтышев М.И. долго искал сиделку и опекуна для дочери, подарил жилой дом и земельный участок Шелковниковой С.Я, чтобы она за ними ухаживала.

То обстоятельство, что договор дарения и заявления в Управлении Росреестра по Курганской области подписаны истцом, не свидетельствует о том, что истец понимал природу совершаемой сделки дарения, поскольку последовательно заявляет о ее возмездном характере.

Оценив представленные по делу доказательства в их совокупности, с учетом конкретных обстоятельств совершения сделки, судебная коллегия приходит к выводу о том, что волеизъявление Желтышева М.И. в договоре дарения от "... " не соответствует его действительной воле. Он не имел намерения безвозмездно передать принадлежащие ему земельный участок и дом, полагал, что у ответчика имеется обязанность оказывать ему с дочерью помощь и осуществлять уход.

Возраст Желтышева М.И. (87 лет в момент совершения сделки) и доверительные отношения с Шелковниковой С.Я, судебная коллегия полагает, подлежат учету как обстоятельства, способствовавшие формированию у истца неправильного представления о природе и последствиях совершаемой сделки. Последующее поведение ответчика по отмене опеки над недееспособной дочерью истца и разрыв брачных отношений также подтверждают возмездный характер совершенного сторонами договора дарения.

Судебная коллегия не может согласиться и с выводом суда первой инстанции о применении к заявленным истцом требованиям последствий пропуска срока исковой давности, о которых заявила Шелковникова С.Я. в суде первой инстанции.

Вывод суда о пропуске Желтышевым М.И. срока исковой давности для предъявления требований о признании договора дарения недействительным, составляющего в силу ст. 181 ГК РФ один год с момента, когда истец узнал о нарушении своего права, сделан относительно требований, основанных на применении ст. 178 ГК РФ к оспоримой сделке. При этом, судом не учтено, что договор дарения оспаривался истцом также и по основаниям для признания договора дарения ничтожным в силу п. 2 ст. 170 ГК РФ.

Согласно п. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (п. 3 ст. 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Таким образом, трехлетний срок исковой давности для признания недействительным договора дарения от "... " к моменту обращения Желтышева М.И. в суд ( "... ") не истек.

Положениями п. п. 1, 2 ст. 167 ГК РФ предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В п. 52 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

С учетом приведенных норм права и при изложенных обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворении заявленных Желтышевым М.И. требований о признании недействительным договора дарения и приведении сторон в первоначальное положение.

Судебная коллегия в силу положений п. 1 ст. 328 ГПК РФ по результатам рассмотрения апелляционной жалобы вправе отменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Поскольку обстоятельства по делу установлены в полном объеме, судебная коллегия приходит к выводу об отмене решения суда с принятием нового решения об удовлетворении заявленных истцом требований.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Курганского городского суда Курганской области от 29 мая 2018 года отменить и принять по делу новое решение, которым:

исковые требования Желтышеву М.И. к Шелковниковой С.Я. удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения жилого дома, общей площадью 25 кв.м с кадастровым номером N и земельного участка площадью 500 кв.м с кадастровым номером N расположенных по адресу: "адрес" N, заключенный "... " между Желтышеву М.И. и Шелковниковой С.Я..

Прекратить зарегистрированное за Шелковниковой С.Я. право собственности на жилой дом, общей площадью 25 кв.м, кадастровый N и земельный участок площадью 500 кв.м, кадастровый N, расположенные по адресу: "адрес" N.

Признать за Желтышеву М.И. право собственности на жилой дом, общей площадью 25 кв.м, кадастровый N и земельный участок площадью 500 кв.м, кадастровый N, расположенные по адресу: "адрес" N.

Судья-председательствующий

Судьи