Апелляционное определение СК по административным делам Московского городского суда от 02 августа 2018 г. по делу N 33а-5347/2018

Судебная коллегия по административным делам Московского городского суда в составе

председательствующего В.В. Ставича,

судей А.Н. Пономарёва, О.В. Гордеевой,

при секретаре Е.Н. Батеевой,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Ахриева М.-Б.Н. к ГУ по вопросам миграции МВД России о признании незаконным решения, связанного с отказом в предоставлении временного убежища на территории Российской Федерации

по апелляционной жалобе М-Б.Н. Ахриева на решение Басманного районного суда г. Москвы от 30 января 2018 года,

заслушав доклад судьи А.Н. Пономарёва, выслушав объяснения представителя ГУ по вопросам миграции МВД России Н.С. Шапаревой,

установила:

М-Б.Н. Ахриев обратился в суд с указанным выше административным иском к ГУ по вопросам миграции МВД России, не соглашаясь с решением от 31 мая 2017 года об оставлении без изменения решения Управления по вопросам миграции МВД России по Республике Ингушетия от 20 марта 2017 года об отказе в предоставлении временного убежища на территории Российской Федерации.

Требования мотивированы опасениями административного истца за свою жизнь в стране происхождения - Республике ***, потребовавшей его выдачи в связи с обвинением в совершении разбоя и незаконного оборота оружия, предъявленного на территории указанного государства.

Решением Басманного районного суда г. Москвы от 30 января 2018 года в удовлетворении административного иска отказано.

В апелляционной жалобе М-Б.Н. Ахриева ставится вопрос об отмене решения, как незаконного.

В заседании судебной коллегии представитель ГУ по вопросам миграции МВД России Н.С. Шапарева, по доверенности от 25 декабря 2017 года, просила решение суда оставить без изменения.

М-Б.Н. Ахриев не явился. Судебная коллегия на основании статей 150, 152 КАС РФ нашла возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя ГУ по вопросам миграции МВД России, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, пришла к выводу об отсутствии предусмотренных частью 2 статьи 310 КАС РФ оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке.

При этом судебная коллегия исходит из следующего.

Конституция Российской Федерации признает и гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод как основное неотчуждаемое право человека (статья 17, части 1 и 2; статья 46, часть 1; статья 47, часть 1).

Именно конституционный принцип равенства - в силу своего универсального характера - оказывает, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений и выступает конституционным критерием оценки законодательного регулирования не только прав и свобод, закреплённых непосредственно в Конституции Российской Федерации, но и прав, приобретаемых на основании закона.

В соответствии с этим в целях реализации прав лиц, участвующих в деле, а также возможности исполнения ими своих процессуальных обязанностей, закреплённых в статье 45 КАС РФ, суд в силу пункта 7 статьи 6, статьи 14 КАС РФ, проявляя активную роль, обеспечивает состязательность и равноправие сторон, не только проверяет, чтобы последние были извещены о месте и времени судебного заседания по правилам главы 9 КАС РФ, но и применительно к части 9, части 11 статьи 226, части 3 статьи 62 КАС РФ распределяет бремя доказывания между сторонами и устанавливает обстоятельства, имеющие значение для дела согласно нормам права, регулирующим спорные правоотношения.

Суд целесообразно применил приведённые законоположения и пришёл к верному выводу о том, что М-Б.Н. Ахриев не опроверг представленных ГУ по вопросам миграции МВД России доказательств соблюдения его прав, правильного применения закона при принятии решения, по поводу которого возник спор. Выводы суда в решении мотивированы, основаны на установленных обстоятельствах. Существенных нарушений процессуального закона судом не допущено.

Так, никем из лиц, участвующих в деле, не оспариваются обстоятельства, установленные судом первой инстанции на основании имеющихся в деле доказательств, в соответствии с которыми М-Б.Н. Ахриев, *** года рождения, гражданин Республики ***, уроженец ***, по национальности - ***, вероисповедание - ***, образование - ***, согласно штампу в миграционной карте на территорию Российской Федерации прибыл 18 апреля 2013 года через пункт пропуска "***".

В АС ЦБДУИГ сведения об М-Б.Н. Ахриеве отсутствуют, его личность удостоверена заграничным паспортом гражданина Республики ***, выданным МИД Республики *** 2 мая 2002 года, срок действия которого истёк 2 мая 2012 года.

М-Б.Н. Ахриев женат на гражданке Российской Федерации ***, *** года рождения, в браке имеют пятерых несовершеннолетних детей. Супруга и дети заявителя проживают в ***.

Прежнее постоянное место жительства М-Б.Н. Ахриева в стране гражданской принадлежности - ***.

Состоящим на миграционном учёте на территории России М-Б.Н. Ахриев не значится, со слов, фактически пребывает в Республике ***. Источник средств к существованию - периодическое осуществление трудовой деятельности (работает без оформления разрешительных документов), а также помощь родственников.

17 марта 2015 года М-Б.Н. Ахриев был задержан сотрудниками УУР МВД по Республике Ингушетия как лицо, разыскиваемое правоохранительными органами Республики Казахстан с целью привлечения к уголовной ответственности за совершение на территории данного государства преступлений, предусмотренных пунктами "а", "в", "г" части 2 статьи 179 Уголовного кодекса Республики Казахстан (разбой при наличии квалифицирующих признаков) и частью 1 статьи 251 Уголовного кодекса Республики Казахстан (незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств).

19 марта 2015 года *** районным судом Республики *** в отношении указанного лица была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Срок содержания его под стражей неоднократно продлевался, после чего в 2016 году М-Б.Н. Ахриев был освобождён из-под стражи в связи с истечением предельного срока содержания под стражей.

22 декабря 2016 года М-Б.Н. Ахриев обратился в УВМ МВД по Республике Ингушетия с заявлением о предоставлении временного убежища на территории Российской Федерации. В обоснование своего заявления сообщил, что в Республике *** существует вероятность опасаться за свою жизнь и здоровье.

20 марта 2017 года решением Управления по вопросам миграции МВД России по Республике Ингушетия указанному лицу отказано в предоставлении временного убежища на территории Российской Федерации на основании подпункта 1 пункта 1 статьи 1 Федерального закона "О беженцах".

М-Б.Н. Ахриев, считая данное решение неправомерным, в порядке, установленном Административным регламентом, обратился с жалобой в ГУ по вопросам миграции МВД России.

Решением ГУ по вопросам миграции МВД России от 31 мая 2017 года N 587 решение указанного территориального органа власти от 20 марта 2017 года признано правомерным, в удовлетворении жалобы М-Б.Н. Ахриева отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд пришёл к выводу, что по жалобе М-Б.Н. Ахриева проведена всестороння проверка ГУ по вопросам миграции МВД России, в результате чего установлено, что обстоятельства, на которые ссылается заявитель в обоснование наличия угрозы его жизни и здоровью, в действительности отсутствуют, мотивом получения временного убежища на территории России является желание легализовать своё положение и избежать уголовного преследования по обвинению в совершении преступлений, которые являются наказуемыми и по законодательству Российской Федерации.

Судебная коллегия сочла приведённые выводы суда первой инстанции правильными, мотивированными, подтверждёнными имеющимися в деле доказательствами, получившими оценку по правилам статьи 84 КАС РФ. В то же время судебная коллегия не согласилась с доводами апелляционной жалобы, направленными на отмену обжалуемого судебного постановления.

Согласно статье 12 Федерального закона от 19.02.1993 N 4528-1 (в редакции на момент возникновения спорных правоотношений) "О беженцах" предоставление иностранному гражданину или лицу без гражданства временного убежища осуществляется в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации. Решение о предоставлении временного убежища принимается территориальным органом федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции, по месту подачи иностранным гражданином или лицом без гражданства заявления с просьбой о предоставлении возможности временно пребывать на территории Российской Федерации. Временное убежище может быть предоставлено иностранному гражданину или лицу без гражданства, если они:

1) имеют основания для признания беженцем, но ограничиваются заявлением в письменной форме с просьбой о предоставлении возможности временно пребывать на территории Российской Федерации;

2) не имеют оснований для признания беженцем по обстоятельствам, предусмотренным настоящим Федеральным законом, но из гуманных побуждений не могут быть выдворены (депортированы) за пределы территории Российской Федерации.

Лицо утрачивает временное убежище:

1) в связи с устранением обстоятельств, послуживших основанием для предоставления ему временного убежища;

2) при получении права на постоянное проживание на территории Российской Федерации либо при приобретении гражданства Российской Федерации или гражданства другого иностранного государства;

3) при выезде к месту жительства за пределы территории Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 12 Порядка предоставления временного убежища на территории Российской Федерации (утв. Постановление Правительства РФ от 09.04.2001 N 274 "О предоставлении временного убежища на территории Российской Федерации" временное убежище предоставляется на срок до 1 года. Срок предоставления временного убежища продлевается на каждый последующий год решением территориального органа Федеральной миграционной службы, на учёте в котором состоит лицо, на основании письменного заявления лица о продлении срока предоставления временного убежища, в котором оно указывает обстоятельства, требующие продления срока предоставления временного убежища. Заявление подаётся не позднее чем за 1 месяц до истечения срока предоставления временного убежища. При наличии у лица уважительных причин пропуска срока подачи заявления, этот срок может быть продлён, но не более чем на 1 месяц.

Порядком предоставления временного убежища на территории Российской Федерации также определено, что лицо, подавшее заявление, и прибывшие с ним члены его семьи должны пройти обязательное медицинское освидетельствование в соответствии с установленным порядком и получить медицинское заключение.

Лицо, подавшее заявление, и прибывшие с ним члены его семьи не проходят медицинское освидетельствование, если они в течение 1 года прошли медицинское освидетельствование в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 6 Федерального закона "О беженцах" (пункт 6).

Решение о предоставлении временного убежища принимается при наличии оснований для признания лица беженцем по результатам проверки сведений об этом лице и прибывших с ним членах его семьи, в том числе обстоятельств прибытия на территорию Российской Федерации либо существования гуманных причин, требующих временного пребывания данного лица на территории Российской Федерации (например, состояние здоровья), до устранения таких причин или изменения правового положения лица (пункт 7).

Из анализа указанных норм права следует, что при отсутствии гуманных причин или оснований для придания статуса беженца иностранному гражданину временное убежище не предоставляется, а срок, на который было предоставлено временное убежище, не продлевается.

То же имеет место и при пропуске иностранным гражданином или лицом без гражданства без уважительных причин срока подачи заявления о продлении срока предоставления временного убежища (пункт 12).

В соответствии с Определением Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2010 г. N 1317-О-П, принятому по жалобе Закарии Мусы Ясира Мустафы, Маланга Сулеймана и ряда других иностранных граждан на нарушение их конституционных прав подпунктом 2 пункта 2 статьи 12 Федерального закона "О беженцах", отсутствие в указанном Федеральном законе, а также конкретизирующем его постановлении Правительства Российской Федерации исчерпывающего перечня обстоятельств, относящихся к гуманным побуждениям, достаточным для предоставления лицу временного убежища на территории Российской Федерации, не означает, однако, наличия у правоприменителя неограниченной свободы усмотрения при разрешении вопроса о предоставлении временного убежища, - принятие такого решения должно осуществляться с учётом правовой природы и предназначения института временного убежища, а также конституционного принципа признания прав и свобод человека высшей ценностью (статья 2 Конституции Российской Федерации).

По своей правовой природе временное убежище, предоставляемое в соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 12 Федерального закона "О беженцах", является мерой дополнительной защиты, препятствующей выдворению (депортации) лиц, не имеющих законных оснований для пребывания на территории Российской Федерации, однако в силу сложной жизненной ситуации временного характера вынужденных находиться на территории Российской Федерации. Данный институт носит экстраординарный характер и действует наряду с общими основаниями легализации пребывания (проживания) иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Российской Федерации.

Временное убежище не может рассматриваться как альтернатива общему порядку получения разрешения на пребывание (проживание) на территории Российской Федерации при наличии у лица оснований для легализации своего правового положения на территории Российской Федерации в обычном порядке. Иное привело бы к возможности злоупотребления правом со стороны лиц, не являющихся гражданами Российской Федерации, и к нарушению конституционного принципа равенства, который, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, гарантирует одинаковые права и обязанности для субъектов, относящихся к одной категории (Постановление от 27 апреля 2001 года N 7-П).

Таким образом, предоставление иностранному гражданину и лицу без гражданства временного убежища на территории Российской Федерации или продления срока предоставления временного убежища возможно только при исчерпании им предусмотренных законодательством механизмов получения разрешения на пребывание (проживание) на территории Российской Федерации.

В соответствии с названными нормами права и установленными обстоятельствами судом и был разрешён спор.

В апелляционной жалобе не оспариваются выводы суда о том, что в отношении М-Б.Н. Ахриева миграционными органами власти проведена проверка как сведений о его личности, так и обстоятельств прибытия на территорию Российской Федерации, по результатам которой М-Б.Н. Ахриев не смог объяснить причин, по которым он, прибыв в Россию 18 апреля 2013 года, с заявлением о предоставлении временного убежища обратился только в декабре 2016 года, несмотря на то, что ещё 17 марта 2015 года он был задержан по подозрению в совершении преступления в Республике Казахстан.

Доводы апелляционной жалобы также не направлены на оспаривание выводов суда, согласно которым М-Б.Н. Ахриев в нарушение миграционного законодательства не состоит на миграционном учёте в Российской Федерации, работает неофициально, несмотря на то, что не лишён был возможности предпринять исчерпывающие меры для использования предусмотренных законодательством механизмов получения разрешения на пребывание (проживание) на территории Российской Федерации.

При таком положении доводы апелляционной жалобы сводятся к ошибочному пониманию правовой природы временное убежища.

В апелляционной жалобе указано на информацию международных организаций в стране происхождения административного истца, в то время как указанная информация не свидетельствует о том, что она касается именно М-Б.Н. Ахриева как лица, относящегося к определённой категории жителей ***, возвращение которого на родину связано с какими-либо обстоятельствами, указанными в законодательстве о беженцах.

В Постановлении ЕСПЧ от 12.12.2013 "Дело "Латипов (Latipov) против Российской Федерации" (жалоба N 77658/11) указано на возможность учитывать общую ситуацию в конкретной стране, придавая определённое значение лишь информации из недавних докладов независимых организаций по защите прав человека или информации, полученной из правительственных источников (п. 87).

Кроме того, в названном Постановлении ЕСПЧ, в пунктах 88, 89, отмечено, что простая возможность жестокого обращения с лицом вследствие нестабильной ситуации в стране не влечёт нарушения статьи 3 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Вилвараджа и другие против Соединенного Королевства", ? 111, Постановление Европейского Суда по делу "Саади против Соединенного Королевства" (Saadi v. United Kingdom) от 11 июля 2006 г, жалоба N 13229/03, ? 131). Поскольку имеющиеся в распоряжении Европейского Суда источники описывают общую ситуацию, конкретные жалобы заявителя в рассматриваемом деле должны быть подтверждены и другими доказательствами (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Маматкулов и Аскаров против Турции" (Mamatkulov and Askarov v. Turkey), жалобы N 46827/99 и 46951/99, ECHR 2005-I, ? 73, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мюслим против Турции", ? 68) (п. 88).

В принципе заявитель должен предоставить доказательства, которые могут продемонстрировать, что есть серьёзные основания полагать, что в случае исполнения озвученной меры заявителю будет угрожать реальная опасность подвергнуться обращению, противоречащему требованиям статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "F. против Финляндии" (F. v. Finland) от 26 июля 2005 г, жалоба N 38885/02, ? 167). Как только указанные доказательства предоставлены, уже власти государства-ответчика должны рассеять сомнения, которые могут возникнуть (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рябикин против Российской Федерации" и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Саади против Соединенного Королевства").

Исходя из смысла п. 66 Руководства по процедурам и критериям определения статуса беженцев Управления Верховного Комиссара ООН по делам беженцев для того, чтобы считаться беженцем, лицо должно предъявить свидетельство вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований. Кроме того, дискриминация может перерасти в преследование, когда она приводит к лишению возможности выполнять работу по определённым профессиям, получать образование, либо к иным ограничениям свобод, традиционно гарантируемых в демократическом обществе.

Однако данная обязанность М-Б.Н. Ахриевым не исполнена, фактов преследования его в настоящее время по названным в законе признакам "беженца" по данному делу не установлено. Информация международных организаций о положении в Республике *** лиц, в отношении которых расследуются уголовные дела, датирована 2012-2015 годами и не может считаться актуальной на момент рассмотрения ГУ по вопросам миграции МВД России жалобы заявителя.

Существования гуманных причин, требующих временного пребывания административного истца на территории Российской Федерации, по данному делу также не установлено. Наличие жены и детей к таким обстоятельствам по смыслу закона не относится.

Таким образом, из поданного в суд административного иска, доводов апелляционной жалобы, следует, что М-Б.Н. Ахриев рассматривает режим временного убежища в качестве способа для легализации своего нахождения на территории Российской Федерации.

Подобное понимание административным истцом порядка и оснований предоставления иностранному гражданину временного убежища со ссылкой на нормы международного права, равно как и сама длительность срока пребывания его на территории Российской Федерации, противоречат понятию временного убежища, определённому подпунктом 3 пункта 1 статьи 1 Федерального закона от 19.02.1993 N 4528-1 "О беженцах" с учётом его конституционного толкования.

С учётом изложенного судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии доказательств для вывода о том, что имеются основания для предоставления М-Б.Н. Ахриеву временного убежища на территории России.

На основании изложенного судебная коллегия применительно к частям 9, 11 статьи 226 КАС РФ приходит к выводу, что административным ответчиком доказано, что обжалуемое решение миграционного органа власти об отказе в предоставлении М-Б.Н. Ахриеву временного убежища на территории России принято в рамках предоставленной ему законом компетенции, порядок принятия оспариваемого решения соблюдён, основания для принятия оспариваемого решения имелись, содержание оспариваемого решения соответствует нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

Напротив, М-Б.Н. Ахриев не доказал факт нарушения своих прав, свобод и законных интересов, поскольку им не исчерпаны предусмотренные законодательством механизмы получения разрешения на пребывание (проживание) на территории Российской Федерации. В нарушение действующего законодательства административный истец пытается использовать режим временного убежища в качестве альтернативного способа легализации своего положения в Российской Федерации, в то время как злоупотребление правом судебной защите не подлежит.

Руководствуясь статьёй 311 КАС РФ, судебная коллегия по административным делам Московского городского суда

определила:

решение Басманного районного суда г. Москвы от 30 января 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи