Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия от 29 ноября 2018 г. по делу N 33-1035/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия в составе:

председательствующего

Басангова Н.А,

судей

Цакировой О.В. и

Лиджиева С.В,

при секретаре Шургаевой Л.Н,

с участием прокурора Имкеновой Д.А.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Уразгалиевой А.С. к бюджетному учреждению Республики Калмыкия "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" о взыскании компенсации морального вреда по апелляционным жалобам истца Уразгалиевой А.С. и представителя ответчика Очирова Э.Н. на решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 20 сентября 2018 г.

Заслушав доклад судьи Лиджиева С.В. об обстоятельствах дела, объяснения истца Уразгалиевой А.С, ее представителя Болдыревой П.Г, представителя ответчика Очирова Э.Н, поддержавших доводы своих апелляционных жалоб, заключение прокурора Имкеновой Д.А, полагавшей решение оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Уразгалиева А.С. обратилась в суд с указанным иском к бюджетному учреждению Республики Калмыкия "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" (далее - БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой", перинатальный центр).

В обоснование заявленных требований указала, что 28 июня 2014 г. обратилась в БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" со сроком беременности 42 недели, где ей лишь 01 июля 2014 г. произвели срочное кесарево сечение, в результате которого ребенок родился мертвым. По результатам служебной проверки комиссия Министерства здравоохранения Республики Калмыкия признала случай мертворождения предотвратимым. Неправомерными действиями работников ответчика, выразившимися в ненадлежащем исполнении профессиональных обязанностей, которое привело к рождению мертвого ребенка, ей причинен моральный вред. В порядке досудебного урегулирования ответчик отказался выплатить ей компенсацию морального вреда и возместить понесенные расходы по оплате юридических услуг. Учитывая изложенное, просила взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб, расходы по оплате юридических услуг в размере 27670 руб.

В судебном заседании истец Уразгалиева А.С, ее представитель Спирина Л.В. иск поддержали.

Представитель ответчика Очиров Э.Н. иск не признал ввиду отсутствия оснований возмещения вреда, вины ответчика, непредставления доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями медицинского персонала перинатального центра и смертью плода.

Представители третьих лиц - территориального органа Росздравнадзора по Республике Калмыкия (далее - Росздравнадзор) и Министерства здравоохранения Республики Калмыкия (далее - Минздрав Республики Калмыкия) в суд не явились.

Решением Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 20 сентября 2018 г. иск Уразгалиевой А.С. удовлетворен частично. С БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" в пользу Уразгалиевой А.С. взысканы компенсация морального вреда в размере 500 000 руб, судебные расходы в размере 3000 руб.

В апелляционной жалобе истец Уразгалиева А.С, считая решение суда незаконным, просит его изменить и принять новое решение ввиду нарушения норм материального права. Выражает несогласие с определенным судом размером компенсации морального вреда, поскольку пережила огромные нравственные страдания в связи со смертью сына.

В апелляционной жалобе представитель ответчика Очиров Э.Н, считая решение суда незаконным, просит его отменить и принять новое решение ввиду нарушения норм материального права. Считает, что суд необоснованно оценил критически экспертное заключение бюджетного учреждения Республики Калмыкия "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы", которое соответствует требованиям законодательства в области государственной судебно-экспертной деятельности. Судом не учтено, что в заключении государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 11 мая 2017 г. имеются противоречия в выводах экспертов, которые предполагают наличие прямой причинно-следственной связи между частичным бездействием медицинских работников и внутриутробной гибелью плода. Указывает, что истец не обосновала характер ее нравственных страданий и заявленный размер компенсации морального вреда. В нарушение требований разумности и справедливости взысканный судом размер компенсации морального вреда завышен, расходы истца по оплате юридических услуг достоверно не подтверждены.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционных жалоб, выслушав объяснения сторон, заключение прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения решения суда.

Удовлетворяя иск Уразгалиевой А.С, суд первой инстанции исходил из того, что некачественное оказание врачами перинатального центра медицинской помощи истцу при родах привело к неблагоприятным последствиям в виде смерти плода. При определении размера компенсации морального вреда в размере 500000 руб. суд учел требования разумности и справедливости, нравственные переживания истца как матери после рождения мертвого ребенка. Суд посчитал необходимым возместить истцу расходы по оплате юридических услуг, оказанных ООО ""... "", в размере 3000 руб.

С такими выводами следует согласиться.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (ст. 1101 ГК РФ).

Как разъяснено в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты.

Следовательно, перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим. Моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах, предусмотренная законом денежная компенсация должна отвечать признакам справедливого возмещения потерпевшему за перенесенные страдания.

Из материалов настоящего дела и материала проверки по заявлению Уразгалиевой А.С, зарегистрированного в КРСП Следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации 02 июля 2014 г. за N 707пр-14 (далее - материал проверки N 707пр-14), видно, что Уразгалиева А.С, "... " года рождения, застрахована в порядке обязательного медицинского страхования в ЗАО МСК "Солидарность для жизни" с выдачей страхового полиса от 18 января 2014 г. N "... ".

В период с 28 июня по 07 июля 2014 г. Уразгалиева А.С. находилась на стационарном лечении в БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой".

Судом установлено, что 28 июня 2014 г. примерно в 09 часов 45 мин. Уразгалиева А.С. поступила в перинатальный центр с диагнозом ""... "". 01 июля 2014 г. примерно в 16 часов 45 минут в результате родоразрешения в экстренном порядке путем проведения операции ""... "" у Уразгалиевой А.С. извлечен мертвый доношенный мальчик массой тела 4810 г, рост 59 см.

Согласно протоколу патолого-анатомического вскрытия БУ РК "Республиканская больница им. П.П. Жемчуева" N 133, без даты (л.д. 11-12), причиной смерти плода Уразгалиевой А.С. является "... ". В клинико-патологоанатомическом эпикризе указано, что по данным морфологического исследования родившийся от первых срочных оперативных родов доношенный ребенок погиб "... " от "... ".

По письменному обращению Уразгалиевой А.С. Росздравнадзором в период с 17 июля по 06 августа 2014 г. проведена внеплановая документальная выездная проверка в БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой". По ее результатам в адрес перинатального центра направлено предписание от 06 августа 2014 г. N 110 (л.д. 23) в связи выявлением фактов нарушения требований ст.ст. 37, 79 и 81 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" и несоблюдения Порядка оказания медицинской помощи по профилю "акушерство и гинекология", утвержденного приказом Минздрава России от 01 ноября 2012 г. N 572н, при оказании медицинской помощи Уразгалиевой А.С.

Как следует из акта проверки Росздравнадзора от 06 августа 2014 г. (л.д. 18-22), при осмотре Уразгалиевой А.С. 30 июня 2014 г. и.о. заведующей отделением патологии беременности перинатального центра не были даны в полном объеме рекомендации по тактике ведения родов, учитывая данные кардиотокографии, УЗИ (ультразвуковое исследование) матки и допплерометрии. 01 июля 2014 г. дежурным врачом в 05 часов 30 минут, заведующей вторым обсервационным отделением в 09 часов 30 минут и в 13 часов 00 минут не были учтены все факторы риска по перинатальной патологии. Консилиум с участием заместителя главного врача в 16 часов 10 минут проведен несвоевременно, решение об оперативном родоразрешении путем операции ""... "" принято с опозданием. Уразгалиева А.С. не была обеспечена в полном объеме жизненно необходимыми лекарственными средствами. В перинатальном центре отсутствует врач по функциональной диагностике, владеющий навыками расшифровки данных кардиотокографии.

Решением врачебной комиссии БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" от 14 августа 2014 г. (содержится в материале проверки N 707пр-14), принятым во исполнение предписания Росздравнадзора, в том числе учтены выявленные замечания по перинатальному центру и отделению патологии беременных (не учтены данные предшествующих кардиотокографии, допплерометрии, ультразвукового исследования; допущена ошибка в определении предполагаемой массы плода и врачей акушеров-гинекологов при ультразвуковом исследовании) и по обсервационному отделению (не определена предполагаемая масса плода; недостаточное прогнозирование исхода родов; несвоевременная профилактика "... " синдрома; запоздалый консилиум по решению тактики родоразрешения). Указано на допущенные ошибки в диагностике внутриутробной гипоксии плода Уразгалиевой А.С. врачами акушерами-гинекологами отделения патологии беременных (А, Г, и.о. заведующего отделением Н.), акушерского обсервационного отделения (Бадмаевой Д.А, заведующего отделением Н.). Предложено заявить ходатайство главному врачу о вынесении административного взыскания в отношении заведующего отделением патологии беременных Ладьяновой Н.Ч. за несвоевременную диагностику "... " плода и нерациональное ведение родов Уразгалиевой А.С.

Согласно заключению комиссии Минздрава Республики Калмыкия от 06 марта 2015 г. (л.д. 13-14, 45-47, 88-90) по результатам служебной проверки по факту некачественного оказания Уразгалиевой А.С. медицинской помощи в БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" выявлены дефекты оказания медицинской помощи Уразгалиевой А.С. ввиду недооценки сложившейся акушерской ситуации, данных функциональных методов исследования состояния плода, запоздалого оперативного родоразрешения, которые привели к "... ", гибели плода. Принято во внимание наложение 21 августа 2014 г. дисциплинарного взыскания в виде выговора на заведующую обсервационным отделением перинатального центра Сагаеву Н.М. за грубые нарушения при оказании медицинской помощи Уразгалиевой А.С.

В ходе процессуальной проверки по заявлению Уразгалиевой А.С. проведены две медицинские экспертизы по поводу причины смерти плода Уразгалиевой А.С, соответствия проведенных диагностических, лечебных мероприятий стандартам оказания медицинской помощи, наличия причинно-следственной связи между возможными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти плода.

Согласно заключению комплексной медицинской экспертизы N 23 от 23 июня 2015 г. (л.д. 24-51), проведенной судебно-медицинской экспертной комиссией бюджетного учреждения Республики Калмыкия "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы", основной причиной смерти плода Уразгалиевой А.С. явилась "... ".

Эксперты указали, что 30 июня 2014 г. и.о. заведующей отделением патологии беременности перинатального центра не дала в полном объеме рекомендации по тактике ведения родов Уразгалиевой А.С. в соответствии с результатами углубленного исследования внутриутробного состояния плода о наличии хронической "... " недостаточности и "... " нарушений кровотока в "... " и "... " комплексе.

01 июля 2014 г. дежурным врачом и заведующей вторым обсервационным отделением не учтены все факторы риска по перинатальной патологии. Крупный плод массой более 4500 г. не был диагностирован. Профилактика "... " синдрома у плода не проводилась. Консилиум врачей с участием главного врача проведен несвоевременно. Решение об оперативном родоразрешении путем операции ""... "" принято с опозданием.

По результатам анализа первичной медицинской документации эксперты пришли к выводу об отсутствии бездействия врачей при ведении пациентки, указав, что до настоящего времени не имеется объективных критериев установления признаков причинно-следственной связи неблагоприятного исхода с оказанием медицинской помощи.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 145/пк от 11 мая 2017 г. (л.д. 52-119), проведенной судебно-медицинской экспертной комиссией государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы", гибель плода Уразгалиевой А.С. наступила от острой декомпенсации хронической "... " с "... " вод.

Эксперты не выявили на амбулаторном этапе дефектов оказания медицинской помощи, повлиявших на исход родов у Уразгалиевой А.С. При ведении женщины в родильном отделении перинатального центра отмечены следующие дефекты: не диагностирован крупный плод; не ставился вопрос о срочном родоразрешении путем операции ""... "" в интересах плода, несмотря на его крупный размер, критическое состояние, наличие маловодия, нарушение состояния плода и кровообращения в "... ", "... "комплексе; вопрос об изменении тактики родов не ставился и не рассматривался как при присоединении к имеющейся патологии дородового излития "... " вод на фоне "... " периода, так и при отсутствии продвижения головки плода по родовым путям в течение 10 часов 17 минут (в период с 05 часов 30 минут до 15 часов 47 минут 01 июля 2014 г.); решение о проведении операции ""... "" принято со значительным опозданием; в родильном блоке была назначена массивная (необоснованная) медикаментозная терапия (промедол, сибазон, но-шпа, рибоксин, пентоксифиллин, баралгин и др.).

Эксперты пришли к выводу о том, что несвоевременное выполнение операции ""... "" привело к гибели ребенка в утробе матери до рождения. По клиническим и морфологическим данным о состоянии плода на протяжении беременности показания к оперативному родоразрешению при наличии больших размеров плода (крупный плод) имелись уже 28 июня 2014 г. в 19 часов 00 минут, когда на КТГ (кардиотокографии) были зафиксированы выраженные патологические изменения. При своевременном выполнении оперативного родоразрешения "... " гибели плода можно было избежать.

В заключении эксперты указали, что частичное бездействие медицинских работников, а именно невыполнение своевременного оперативного родоразрешения привело к нарастанию необратимых "... " изменений в организме плода, что привело к его внутриутробной гибели. В данном случае может быть установлено наличие прямой причинной связи между частичным бездействием медицинских работников и внутриутробной гибелью плода.

Учитывая изложенное, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что некачественное оказание медицинскими работниками БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой" медицинской помощи Уразгалиевой А.С. при родах привело к неблагоприятным последствиям в виде гибели плода.

Доказательств, подтверждающих наличие обстоятельств, являющихся основанием для освобождения ответчика от ответственности за ненадлежащее оказание медицинских услуг истцу, суду представлено не было.

При таких данных суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

Довод апелляционной жалобы представителя ответчика Очирова Э.Н. о несогласии с оценкой суда первой инстанции заключений судебно-медицинских экспертиз БУ РК "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" и ГБУ РО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" является необоснованным.

Оценивая критически заключение БУ РК "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" N 23 от 23 июня 2015 г, суд обоснованно учел, что в данном заключении имеются противоречия в выводах комиссии экспертов, для участия в проведении исследования привлекалась врач акушер-гинеколог Л, заместитель главного врача по клинико-экспертной работе БУ РК "Перинатальный центр им. О.А. Шунгаевой", то есть эксперт, находящийся в служебной зависимости от заинтересованного лица. При этом в данном заключении эксперты не в полном объеме ответили на поставленные вопросы.

Вместе с тем, выводы судебно-медицинской экспертной комиссии ГБУ РО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" в заключении N 145-пк от 11 мая 2017 г. о наличии дефектов при оказании медицинской помощи Уразгалиевой А.С, причинной связи между частичным бездействием медицинских работников перинатального центра и внутриутробной гибелью плода согласуются с иными доказательствам по делу, в том числе заключением комиссии Минздрава Республики Калмыкия от 06 марта 2015 г.

Таким образом, при разрешении спора судом дана правильная правовая оценка представленным сторонами доказательствам в их совокупности в соответствии с требованиями ст. 67 и ч. 4 ст. 198 ГПК РФ.

При определении размера компенсации морального вреда суд учел ненадлежащее оказание работниками ответчика медицинской помощи истцу, повлекшее неблагоприятные последствия в виде гибели плода, характер и степень ее нравственных страданий как матери после мертворождения первого ребенка, а также требования разумности и справедливости, и на основании соразмерной оценки законно взыскал 500 000 руб. в ее пользу.

В связи с этим доводы жалоб сторон о несогласии с определенным судом размером компенсации морального вреда ввиду несоответствия требованиям разумности и справедливости, степени нравственных страданий истца являются несостоятельными, поскольку основаны на неправильном толковании норм материального права.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, применяя общее правовое предписание (статьи 151 и 1101 ГК РФ) к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (определения Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2003 г. N 404-О, от 15 июля 2004 г. N 276-О, от 17 июня 2013 г. N 991-О и др.).

Довод жалобы представителя ответчика Очирова Э.Н. о том, что расходы истца по оплате юридических услуг достоверно не подтверждены, является необоснованным, поскольку противоречит материалам дела.

Процессуальное законодательство не ограничивает права суда на оценку представленных сторонами доказательств в рамках требований о возмещении судебных издержек по правилам ст. 67 ГПК РФ.

В материалах дела имеется договор от 18 апреля 2018 г. N 204757 (л.д. 157), заключенный между обществом с ограниченной ответственностью "Юрист" и Уразгалиевой А.С, согласно которому ООО ""... "" обязалось оказать истцу юридические услуги, в частности, по составлению искового заявления и консультированию. Оплата по данному договору произведена полностью, что подтверждается кассовыми чеками от 18 и 26 апреля 2018 г. на общую сумму 27670 руб. (л.д. 156).

Следовательно, суд первой инстанции, учитывая объем оказанных услуг по договору от 18 апреля 2018 г. N 204757, правомерно признал, что понесенные истцом расходы на оплату услуг ООО ""... "" в размере 3000 руб. обусловлены рассмотрением в судебном порядке возникшего между сторонами спора.

При таких данных решение суда является законным и обоснованным, апелляционные жалобы истца Уразгалиевой А.С. и представителя ответчика Очирова Э.Н. подлежат оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 20 сентября 2018 г. оставить без изменения.

Председательствующий Н.А. Басангов

Судьи: О.В. Цакирова

С.В. Лиджиев