Апелляционное определение СК по гражданским делам Камчатского краевого суда от 06 декабря 2018 г. по делу N 33-2674/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Стальмахович О.Н,

судей Мелентьевой Ж.Г, Володкевич Т.В,

при секретаре Ткаченко А.В,

6 декабря 2018 года рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Петропавловске-Камчатском гражданское дело по апелляционной жалобе ЗАО "Тревожное зарево" на решение Елизовского районного суда Камчатского края от 24 сентября 2018 года, которым постановлено:

Исковые требования Шенцова Д.В. удовлетворить.

Взыскать с Закрытого акционерного общества "Тревожное Зарево" в пользу Шенцова Д.В. компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В удовлетворении требования Шенцова Д.В. о взыскании расходов на оплату услуг представителя в размере 30000 рублей - отказать.

Заслушав доклад председательствующего судьи, объяснения представителя ЗАО "Тревожное Зарево" Фоминой Е.А, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Симак Е.С. об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Шенцов Д.В. обратился в суд с иском к ЗАО "Тревожное Зарево" о компенсации морального вреда, причиненного смертью отца, в размере 1000000 рублей.

В обоснование требования указал, что его отец ФИО. состоял в трудовых отношениях с ЗАО "Тревожное Зарево" в должности "данные изъяты", ДД.ММ.ГГГГ в результате производственной травмы получил повреждения, не совместимые с жизнью и умер. По результатам расследования несчастного случая 6 июня 2018 года составлен акт N 16 по форме Н-1 о несчастном случае на производстве, согласно которому в произошедшем несчастном случае имеется вина работников ЗАО "Тревожное Зарево": начальника подземного горного участка ФИО1, не организовавшего и не проконтролировавшего безопасные условия труда на рабочих местах работников подземного горного участка; заместителя начальника подземного горного участка ФИО2 который не проконтролировал действия ИТР подземного горного участка, строгое соблюдение установленной технологии, производственной и трудовой дисциплины, не обеспечил соблюдение требований безопасности при ведении горных работ; горного мастера ФИО3, который не обеспечил контроль выполнения проходчиками Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), не в полной мере осуществил контроль за исправностью ограждений, крепления горных выработок, правил безопасности, не осмотрел рабочее место проходчика в течение смены, допустил производство работ при наличии нарушений требований безопасного их выполнения; самого ФИО, который не провел проверку в восстающем полков, лестниц, отшивки между ходовым и материальным отделениями, состояние крепи восстающего, при обнаружении нарушений, влияющих на безопасное состояние, приступил к выполнению порученных работ, приступил к бурению шпуров до того, как забой был приведен в безопасное состояние, не обеспечил надежность крепи и отбойного полка, перед бурением шпуров в ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м не смонтировал предохранительной и рабочий полки, перекрывающие все сечения восстающего.

В результате трагической гибели отца ему причинены физические и нравственные страдания, поскольку между ними были очень близкие отношения, они помогали друг другу, он заботился о здоровье отца, после смерти отца он находится в постоянных переживаниях и чувствах тревоги, его тревожит бессонница, чувство глубокой грусти и скорби, ощущение потерянности в связи с утратой родного и близкого человека, состояние его здоровья ухудшилось.

Шенцов Д.В. участия в судебном заседании не принимал.

Представитель ЗАО "Тревожное Зарево" Фомина Е.А. в судебном заседании исковые требования не признала. Указала, что несчастный случай, повлекший смерть ФИО, произошел как по вине работодателя, не обеспечившего должный контроль при проведении работ, так и грубой неосторожности самого пострадавшего, нарушившего Паспорт крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ) и Инструкцию по охране труда для проходчика N 91, утвержденную 15 мая 2016года главным инженером ЗАО "Тревожное Зарево", с которыми он был ознакомлен, при этом, действия (бездействие) работодателя не находятся в прямой причинно-следственной связи с гибелью Шенцова В.В. Указала, что из п. 9 акта о несчастном случае на производстве N 16 от 6 июня 2018 года и п. 5 акта о расследовании группового несчастного случая (тяжелого несчастного случая, несчастного случая со смертельным исходом) от 6 июня 2018 года следует, что основной причиной несчастного случая является нарушение технологического процесса, а именно, перед бурением шпуров в ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м не смонтированы предохранительный и рабочий полки, перекрывающие все сечение восстающего, чем нарушены требования абз. 2 ч. 2 ст. 9 Федерального закона от 20 июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", п. 83 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности при ведении горных работ и переработке твердых полезных ископаемых", п. 3.2 Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), утвержденного начальником рудника "Асачинский" ЗАО "Тревожное Зарево" от 15 февраля 2018 года; сопутствующими причинами несчастного случая является неудовлетворительная организация производства работ. Полагала заявленный размер компенсации морального вреда чрезмерно завышенным.

Учитывая характер нарушения, допущенного ФИО. при производстве работ, а также, что последний являлся высококвалифицированным специалистом, работавшим "данные изъяты" с ДД.ММ.ГГГГ в различных организациях, знающим инструкцию по охране труда "должность", требования Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), и который был обязан производить работы с соблюдением указанных нормативных актов, считала, что в действиях ФИО. имела место грубая неосторожность, поскольку каждый из "должность" не вправе приступать к производству работ без проведения проверки состояния в восстающем полков, лестниц, отшивки между ходовым и материальным отделениями, состояния крепи восстающего, не обеспечив надежность крепи и отбойного полка и не смонтировав перед бурением шпуров ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м предохранительный и рабочий полки, перекрывающие все сечение восстающего, что в первую очередь обеспечивает безопасность для самого "данные изъяты" при ведение работ. Кроме того, обратила внимание суда, на то, что ЗАО "Тревожное Зарево" оплатило расходы на погребение работника, выплатило материальную помощь матери погибшего, обратившейся в адрес работодателя. Указала, что требования о взыскании расходов на оплату услуг представителя удовлетворению не подлежат, поскольку не подтверждены какими-либо документами.

Рассмотрев дело по существу, суд постановилуказанное решение.

Не соглашаясь с указанным решением в части взыскания в пользу Шенцова Д.В. компенсации морального вреда ЗАО "Тревожное Зарево" в апелляционной жалобе по доводам, изложенным в суде первой инстанции при участии в судебном заседании, ссылаясь на неправильное определение судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, нарушение норм материального права, просит судебную коллегию его отменить в указанной части. Считает вывод суда первой инстанции об отсутствии в поведении погибшего работника грубой неосторожности необоснованным, поскольку актом о несчастном случае на производстве N 16 по форме Н-1 от 6 июня 2018 года установлена вина ФИО. в произошедшем несчастном случае, а именно, действия самого пострадавшего содействовали возникновению вреда, причиненного его жизни и здоровью, в том время, как неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в недостаточном уровне контроля за соблюдением требований безопасности, технического руководства в смене ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м в нарушение требований абз. 2 ч. 2 ст. 9 Федерального закона от 20 июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", п.37 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности при ведении горных работ и переработке твердых полезных ископаемых", п. 7.1 Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), утвержденного начальником рудника "Асачинский" ЗАО "Тревожное Зарево" от 15 февраля 2018 года; в нарушение требований ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 11 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" при эксплуатации опасных производственных объектов не должным образом организован производственный контроль за соблюдением требований промышленной безопасности, признаны сопутствующими причинами несчастного случая.

Кроме того, со стороны работодателя принимались меры по исполнению обязанностей по контролю за соблюдением требований безопасности, технического руководства в смене ТКВ 100/-2 горизонта 100 м, а именно, в 11 часов 10 минут к забою ТКВ 100/150-2 пришел горный мастер ФИО3. для осмотра, но подойти к забою ему не удалось, так как производилась оборка золообразования, в период с 8 часов 30минут до 11 часов 30 минут замначальника подземного горного участка ФИО2. осматривал горные выработки, но подойти к ТКВ 100/150-2 ему не удалось по причине оборки заколов и зачистки переходных полков от горной массы, таким образом, по его мнению, допущенные работодателем нарушения требований по контролю обусловлены объективными независящими от него причинами.

Считает, что суд первой инстанции необоснованно не принял во внимание осведомленность ФИО. о правилах охраны труда, а так же, что он являлся квалифицированным специалистом, имеющим большой опыт работы в занимаемой должности, указав в решении, что данные обстоятельства не освобождают работодателя от обязанности соблюдения всех предусмотренных законом требований по охране труда, обучении и инструктаже, поскольку именно указанные обстоятельства влияют на установление возможности потерпевшим знать и предвидеть возможные последствия нарушения им правил крепления и нарушений требований инструкций по охране труда и определение степени вины самого потерпевшего при определении размера компенсации морального вреда.

Отсутствие в акте о несчастном случае на производстве указания на наличие в действиях пострадавшего грубой неосторожности и отсутствие указания на степень вины работника в процентах, как того требует ч. 4 ст. 230 Трудового кодекса РФ, не препятствовало суду первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда учесть вину самого потерпевшего в произошедшем несчастном случае на производстве, которая подтверждена совокупностью имеющихся в деле доказательств.

В возражениях на апелляционную жалобу участвующий в деле прокурор и Шенцов Д.В. считали ее доводы необоснованными, решение суда - законным и обоснованным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 22 Трудового кодекса РФ работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу п. 3 ст. 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из материалов дела следует, что с ДД.ММ.ГГГГ ФИО, являющийся отцом истца Шенцова Д.В, состоял в трудовых отношениях с ЗАО"Тревожное Зарево" в должности "данные изъяты".

20 апреля 2018 года в 6 часов 40 минут заместителем начальника подземного горного участка ФИО2. выдано наряд-задание II смене "должность" ФИО. и ФИО4 подкрепить и обурить ТКВ 100/150-2, звеньевым в бригаде состоял ФИО После прохождения предсменного медицинского осмотра у фельдшера, получения светильника и самоспасателей ШСС-1, отобрав пробу воздуха на содержание ПДК газов, ФИО и ФИО4 поднялись по ТКВ 100/150-2 и приступили к отборке заколов, после восстановили сруб восстающего; обобрав заколы, сделали рабочий полок из 3-х досок, закрепив его вязальной проволокой, гвоздями не зафиксировав, ФИО приступил к бурению забоя, ФИО4 спустился в восстающий ходового отделения и начал разбирать отбойной полок, который был поврежден после буровзрывных работ предыдущей смены. В 15 часов 10 минут крепильщик ФИО5. и проходчик ФИО4. услышали хлопок, обернувшись, увидели ФИО. лежащего под восстающим без признаков жизни, в результате падения с высоты 30 метров.

Согласно заключению эксперта N 135 ГБУЗ "Камчатское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" смерть ФИО. наступила в результате "данные изъяты". Форма, размеры, локализация, взаиморасположение повреждений указывают на то, что они являются результатом взаимодействия с тупым предметом (предметами), не оставившем в следах-повреждениях свойств, позволяющих его идентифицировать, вероятнее всего, в результате падения с высоты задней поверхностью туловища на плечи и голову, что исключает их образования при однократном падении из положения стоя.

6 июня 2018 года ЗАО "Тревожное Зарево" утвержден акт N 16 формы Н-1 о несчастном случае на производстве, согласно которому основной причиной несчастного случая явилось нарушение технологического процесса (в соответствии с приложением 4 к приказу Роструда от 21 февраля 2005 года N21 - код 05), выразившееся в следующем: перед бурением шпуров в ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м не смонтированы предохранительный и рабочий полки, перекрывающие все сечение восстающего, чем нарушены требования абз. 2 ч. 2 ст. 9 Федерального закона от 20 июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", п. 83 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности при ведении горных работ и переработке твердых полезных ископаемых", утвержденных Приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 11 декабря 2013 года N 599, п. 3.2 Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), утвержденного начальником рудника "Асачинский" ЗАО "Тревожное Зарево" от 15 февраля 2018 года; сопутствующими причинами несчастного случая является неудовлетворительная организация производства работ, а именно: недостаточный уровень контроля за соблюдением требований безопасности, технического руководства в смене ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м в нарушение требований абз. 2 ч. 2 ст. 9 Федерального закона от 20 июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", п. 37 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности при ведении горных работ и переработке твердых полезных ископаемых", п. 7.1 Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ); в нарушение требований ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 11 Федерального закона от 20июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" не должным образом организован производственный контроль за соблюдением требований промышленной безопасности.

Лицами, допустившими нарушения требований охраны труда, в акте указаны: начальник подземного горного участка ФИО1.; заместитель начальника подземного горного участка ФИО2.; горный мастер ФИО3 "данные изъяты" ФИО

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что гибель близкого человека причинили истцу значительные нравственные страдания, в связи с чем обоснованно удовлетворил его требования о компенсации морального вреда, причиненного смертью отца за счет работодателя, не обеспечившего безопасные условия труда.

Соглашаясь с мнением суда, судебная коллегия исходит из того, что смерть родного и близкого человека является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, утрата близкого человека (родственника) рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние субъективного стресса и эмоционального расстройства, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

Вместе с тем, судебная коллегия считает правомерными доводы апелляционной жалобы ЗАО "Тревожное Зарево" о том, что суд первой инстанции необоснованно не усмотрел в действиях ФИО. грубой неосторожности и необходимости применения положений п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса РФ в качестве оснований для уменьшения размера компенсации морального вреда.

Взыскивая с ЗАО "Тревожное Зарево" в пользу Шенцова Д.В. компенсацию морального вреда, ссылаясь на положения ст.ст. 1064, 151, 1101 Гражданского кодекса РФ, суд первой инстанции не учел все обстоятельства, имеющие правовое значение для определения размера данной компенсации.

Так, согласно п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса РФ, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

В абзаце 2 пункта 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", разъяснено, что виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего.

Таким образом, определяя размер возмещения вреда компенсации морального вреда, суд должен снизить ее при наличии достоверно установленного факта грубой неосторожности потерпевшего.

Понятие грубой неосторожности применимо в случае возможности правильной оценки ситуации, которой потерпевший пренебрег, допустив действия либо бездействия, привлекшие к неблагоприятным последствиям. Грубая неосторожность предполагает предвидение потерпевшим большой вероятности наступления вредоносных последствий своего поведения и наличие легкомысленного расчета, что они не наступят.

Из материалов дела, в частности, акта N 16 о несчастном случае на производстве по форме Н-1 от 6 июня 2018 года, акта о расследовании группового несчастного случая (тяжелого несчастного случая, несчастного случая со смертельным исходом) по форме 4 от 6 июня 2018 года, усматривается, что лицом, допустившим нарушения требований охраны труда, явившихся причинами несчастного случая со смертельным исходом, является, в числе прочих должностных лиц ответчика, сам ФИО, который в нарушение требований абз. 2 ч. 2 ст.9 Федерального закона от 20 июля 1997года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", п. 83 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности при ведении горных работ и переработке твердых полезных ископаемых", утвержденных Приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 11 декабря 2013 года N 599, п. 3.2 Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ), утвержденного начальником рудника "Асачинский" ЗАО "Тревожное Зарево" от 15 февраля 2018 года, п.п. 2.2, 2.3, 3.3, 3.6 Инструкции по охране труда для проходчика N 91, утвержденной 15 мая 2016 года главным инженером ЗАО "Тревожное Зарево", с которой он был ознакомлен, не провел проверку в восстающем полков, лестниц, отшивки между ходовым и материальным отделениями, состояние крепи восстающего, при обнаружении нарушений, влияющих на безопасное выполнение работ, не сообщил об этом горному мастеру и начальнику участка, при обнаружении нарушений не устранил их и не привел место работ в безопасное состояние, приступил к выполнению порученных работ, приступил к бурению шпуров до того, как забой был приведен в безопасное состояние, не обеспечил надежность крепи и отбойного полка, перед бурением шпуров в ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м не смонтировал предохранительный и рабочий полки, перекрывающие все сечение восстающего.

Несмотря на заявления представителя ответчика, суд данный факт не учел, указав на то, что из акта несчастного случая на производстве грубая неосторожность самого потерпевшего в качестве причин несчастного случая не указана. Вместе с тем, отсутствие указания в акте на грубую неосторожность ФИО. не препятствовало суду первой инстанции при установленных по делу обстоятельствах дать надлежащую правовую оценку действиям пострадавшего от несчастного случая работника и учесть его вину при определении размера компенсации морального вреда.

Также судебная коллегия считает заслуживающим внимания довод апелляционной жалобы ЗАО "Тревожное Зарево" о том, что ФИО. являлся квалифицированным специалистом, имеющим большой опыт работы на подземных работах по должности "данные изъяты", в момент несчастного случая являлся звеньевым в бригаде, то есть, именно он координировал работу в бригаде, и, зная положения Паспорта крепления и управления кровлей ТКВ 100/150-2 (ВХВ) и Инструкции по охране труда "должность", имел возможность правильной оценки ситуации, которой пренебрег, допустил действия (бездействие), приведшие к неблагоприятным последствиям, предвидел большую вероятность наступления вредоносных последствий своего поведения, достоверно зная, что каждый из проходчиков не вправе приступать к производству работ без проведения проверки состояния в восстающем полков, лестниц, отшивки между ходовым и материальным отделениями, состояния крепи восстающего; не обеспечив надежность крепи и отбойного полка и не смонтировав перед бурением шпуров ТКВ 100/150-2 горизонта 100 м предохранительный и рабочий полки, перекрывающие все сечение восстающего, что в первую очередь обеспечивает безопасность для самого проходчика при ведение работ, вместе с тем, данные обстоятельства необоснованно не приняты судом первой инстанции во внимание.

Таким образом, суд первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда не учел фактические обстоятельства дела, а именно, что грубая неосторожность со стороны ФИО имевшего большой опыт работы на подземных работах, при бурении забоя содействовала возникновению вреда.

Определяя размер подлежащего возмещению Шенцову Д.В. морального вреда, судебная коллегия, руководствуясь положениями п. 2 ст. 151, п. 2 ст. 1083 и ст. 1101 Гражданского кодекса РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, изложенными в п. 8 Постановления от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", а также в п. 17 Постановления от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывает фактические обстоятельства дела, при которых был причинен моральный вред истцу, принимает во внимание наличие в действиях ФИО при проведении работ по бурению забоя нарушений требований охраны труда, что свидетельствует о наличии в его действиях грубой неосторожности, которая способствовала возникновению вреда,

характер и объем нравственных переживаний истца.

Таким образом, с учетом установленных обстоятельств дела, при которых был причинен моральный вред истцу, характера и объема причиненных ему физических и нравственных страданий, степени вины ответчика и грубой неосторожности пострадавшего в результате несчастного случая на производстве, судебная коллегия считает необходимым изменить обжалуемое решение в данной части, и в соответствии со ст. 1101 Гражданского кодекса РФ с учетом требований разумности и справедливости уменьшить размер взысканной судом с ответчика компенсации морального вреда до 700000 рублей.

Руководствуясь ст. ст. 327.1, 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Елизовского районного суда Камчатского края от 24 сентября 2018 года в части размера компенсации морального вреда, взысканного с ЗАО "Тревожное Зарево" в пользу Шенцова Д.В. изменить, уменьшив его до 700000 рублей.

В остальной части это же решение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий судья

Судьи