Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 19 декабря 2018 г. по делу N 33-24697/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего Кривцовой О.Ю,

судей Куловой Г.Р. и Смирновой О.В.

при секретаре Рахматуллине И.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам Валиева С.Ф, Валиевой Д.М. на решение Абзелиловского районного суда Республики Башкортостан от 19 сентября 2018 г, по иску Валиева С.Ф. к Валиевой Д.М. о признании недостойным наследником, отстранении от наследования по закону и отказе в присуждении обязательной доли, по встречному иску Валиевой Д.М. к Валиеву С.Ф. о признании завещания недействительным.

Заслушав доклад судьи Кривцовой О.Ю, судебная коллегия

установила:

Валиев С.Ф. обратился в суд с иском к Валиевой Д.М. о признании недостойным наследником, отстранении от наследования по закону и отказе в присуждении обязательной доли.

Заявленные требования мотивированы тем, что Валиев С.Ф. приходится внуком Халиловой ФИО17, умершей дата, после смерти которой открылось наследство в виде жилого дома и земельного участка по адресу: адрес

Истец является наследником по завещанию. Наследником первой очереди по закону после смерти Халиловой С.Г. является дочь - ответчик Валиева Д.М, которая в мае дата г. выгнала свою мать из дома, после чего Халилова С.Г. стала проживать с истцом Валиевым С.Ф. в своем доме в г. Уфе. Все расходы на бабушку Халилову С.Г. нес истец Валиев С.Ф, в том числе на продукты питания, коммунальные услуги, лекарства, услуги сиделки, транспорт. Пенсию Халиловой С.Г. получала ее дочь Валиева Д.М, а пособие по уходу за инвалидом получала ее соседка, которая также являлась опекуном умершей. Ответчик помощи своей матери не оказывала, в госпитале не навещала, злостно уклонялась от выполнения обязанностей по содержанию матери, не выразила свою волю на выделение обязательной доли в наследстве. Истец в собственности жилья не имеет, проживает в доме Халиловой С.Г. в г. Уфе, несет расходы по содержанию дома.

Валиева Д.М. предъявила встречные требования к Валиеву С.Ф. о признании завещания от дата, составленного Халиловой С.Г, реестровый N.., недействительным.

В обоснование встречных требований Валиевой Д.М. указано, что она является наследником первой очереди после смерти Халиловой С.Г, других наследников первой очереди не имеется, в установленный срок она обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, приняла наследство. Считает, что завещание подписывалось Халиловой С.Г. под заблуждением, поскольку оно составлено на русском языке, без переводчика, завещатель русским языком не владела, не разговаривала и не понимала, читать и писать по-русски также не умела, не понимала и не могла понимать суть составляемого завещания, подписала бумаги автоматически, поскольку разговаривала исключительно на башкирском языке, смотрела телепередачи, слушала радио только на башкирском канале. Спорным завещанием нарушены права Валиевой Д.М. и законные интересы, поскольку она, будучи единственным наследником первой очереди, имела право на все наследственное имущество в полном объеме.

Решением Абзелиловского районного суда Республики Башкортостан от 19 сентября 2018 г. постановлено:

исковые требования Валиева ФИО19 к Валиевой ФИО20 об отказе в присуждении обязательной доли, о признании недостойным наследником, отстранении от наследования оставить без удовлетворения в полном объеме.

Встречные исковые требования Валиевой ФИО21 к Валиеву ФИО22 о признании завещания недействительным оставить без удовлетворения в полном объеме.

В апелляционных жалобах Валиев С.Ф, Валиева Д.М. ставят вопрос об отмене вышеуказанного решения суда каждый в той части исковых требований, в которой отказано каждому из них, считая его постановленным с нарушением норм материального и процессуального права.

Истец Валиев С.Ф, ответчик Валиева Д.М, третье лицо - нотариус нотариального округа город Уфа Республики Башкортостан ФИО13 в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом. Нотариус обратилась с заявлением о рассмотрении дела в ее отсутствие, истец и ответчик об уважительных причинах неявки не сообщали. В связи с чем, на основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии с требованиями частей 1, 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что дата в г. Уфа умерла Халилова ФИО23, после смерти которой открылось наследство в виде жилого дома общей площадью N... м, с кадастровым (или условный) номером N... и земельного участка с кадастровым номером N... м, расположенных по адресу: адрес.

Завещанием, составленным дата и удостоверенным нотариусом нотариального округа город Уфа Республики Башкортостан ФИО13, зарегистрированным в реестре за N.., Халилова С.Г. завещала Валиеву С.Ф. все свое имущество, какое на момент ее смерти окажется ей принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, в том числе жилой дом и земельный участок, находящиеся по адресу: адрес

Нотариусом нотариального округа город Уфа Республики Башкортостан ФИО13 к имуществу умершей Халиловой С.Г. открыто наследственное дело N... дата, с заявлением о принятии наследства по завещанию дата обратился Валиев С.Ф, указав в своем заявлении в качестве второго наследника, имеющего права на обязательную долю в наследстве, Валиеву Д.М.; дата с заявлением о принятии наследства обратилась дочь умершей - мать истца Валиева Д.М, указав, что наследство после смерти Халиловой С.Г. принимает, в том числе обязательную долю. В качестве наследственного имущества указаны вышеназванные земельный участок и жилой дом, а также иное имущества, принадлежащее умершей на момент смерти.

дата Валиев С.Ф. обратился к нотариусу с заявлением о приостановке выдачи свидетельств о праве на наследство, в связи с настоящим обращением в суд. Нотариусом свидетельства о праве на наследство не выданы.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении первоначальных исковых требований Валиева С.Ф, суд первой инстанции исходил из того, что им не представлено достаточных и достоверных доказательств в подтверждение того, что ответчик совершила умышленные противоправные действия, направленные против наследодателя Халиловой С.Г, ее наследников. Не представлены доказательства завладения имуществом, принадлежащим наследодателю, и доказательства совершения наследником каких-либо умышленных противоправных действий, направленных против наследодателя; вступившего в законную силу приговора суда в отношении ответчика Валиевой Д.М, которым она была бы признана виновной в совершении противоправных действий в отношении наследодателя, а также в отношении наследников, не имеется. В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела, суду не представлено доказательств, подтверждающих обстоятельства, перечисленные в пункте 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Отказывая в удовлетворении встречных требований Валиевой Д.М, суд первой инстанции указал, что по своей форме оспариваемое завещание соответствует требованиям закона, оно представляет собой печатный документ, составленный на 1 листе, исправлений и подчисток не содержит; из данного завещания следует, что его текст написан со слов Халиловой С.Г. верно и до подписания завещания оно полностью прочитано ею в присутствии нотариуса, а также до его подписания текст оглашен вслух и разъяснен и соответствует ее намерениям; личность завещателя установлена, требуемая законом информация о нем внесена в текст завещания, дееспособность Халиловой С.Г. проверена, положения статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации завещателю разъяснены; завещание подписано ею собственноручно в присутствии нотариуса.

Согласно статье 10 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате нотариальное делопроизводство ведется на языке, предусмотренном законодательством Российской Федерации, республик в составе Российской Федерации, автономной области и автономных округов. Если обратившееся за совершением нотариального действия лицо не владеет языком, на котором ведется нотариальное делопроизводство, тексты оформленных документов должны быть переведены ему нотариусом или переводчиком.

Из письменного отзыва нотариуса Уфимского нотариального округа Республики Башкортостан ФИО13 следует, что при удостоверении завещания дееспособность Халиловой С.Г. была ею проверена. Халилова С.Г. вела себя адекватно, четко отвечала на поставленные вопросы на башкирском языке, однозначно выразила свою волю, нашедшую свое отражение в завещании. Сама она (нотариус) владеет башкирским языком в совершенстве, является его носителем, в связи с чем переводчик ей не понадобился, завещатель ясно излагала свои мысли на башкирском языке. Завещание было зачитано завещателю вслух на русском языке, переведено на башкирский язык и разъяснено, в том числе были разъяснены правовые последствия составленного завещания, порядок отмены и изменения завещания.

Показания свидетелей Мухаметдиновой ФИО27 Давлеткуловой ФИО26 Зайнуллиной ФИО25 Ахатовой ФИО24 о том, что Халилова С.Г. разговаривала только на башкирском языке, суд первой инстанции не признал доказательством порока формы и содержания оспариваемого завещания, так как Основы законодательства Российской Федерации о нотариате допускают перевод оформленных документов лицу, не владеющему языком, на котором ведется нотариальное делопроизводство, самим нотариусом. Таким образом, привлечение переводчика в данном случае не являлось обязательным и его отсутствие о нарушении порядка удостоверения завещания не свидетельствует. Действия нотариуса по заверению завещания соответствуют требованиям, предъявляемым законом к совершению нотариальных действий.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации, не наследуют ни по закону, ни по завещанию граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, способствовали либо пытались способствовать призванию их самих или других лиц к наследованию либо способствовали или пытались способствовать увеличению причитающейся им или другим лицам доли наследства, если эти обстоятельства подтверждены в судебном порядке. Однако граждане, которым наследодатель после утраты ими права наследования завещал имущество, вправе наследовать это имущество.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", при разрешении вопросов о признании гражданина недостойным наследником и об отстранении его от наследования надлежит иметь в виду следующее:

а) указанные в абзаце первом пункта 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации противоправные действия, направленные против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, являются основанием к утрате права наследования при умышленном характере таких действий и независимо от мотивов и целей совершения (в том числе при их совершении на почве мести, ревности, из хулиганских побуждений и т.п.), а равно вне зависимости от наступления соответствующих последствий.

Наследник является недостойным согласно абзацу первому пункта 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии, что перечисленные в нем обстоятельства, являющиеся основанием для отстранения от наследования, подтверждены в судебном порядке - приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу (например, о признании недействительным завещания, совершенного под влиянием насилия или угрозы).

По смыслу указанных норм закона, наследник утрачивает право на наследство только тогда, когда обстоятельства, являющиеся основанием к устранению от наследства, будут подтверждены либо приговором суда по уголовному делу, либо судебным решением по гражданскому делу.

Согласно пункту 2 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию заинтересованного лица суд отстраняет от наследования по закону граждан, злостно уклонявшихся от выполнения лежавших на них в силу закона обязанностей по содержанию наследодателя.

Трудоспособные совершеннолетние дети обязаны содержать своих нетрудоспособных нуждающихся в помощи родителей и заботиться о них. При отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на нетрудоспособных нуждающихся в помощи родителей взыскиваются с трудоспособных совершеннолетних детей в судебном порядке (части 1 и 2 статьи 87 Семейного кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", при рассмотрении требований об отстранении от наследования по закону в соответствии с пунктом 2 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации следует учитывать, что указанные в нем обязанности по содержанию наследодателя, злостное уклонение от выполнения которых является основанием для удовлетворения таких требований, определяются алиментными обязательствами членов семьи, установленными Семейным кодексом Российской Федерации между родителями и детьми, супругами, братьями и сестрами, дедушками и бабушками и внуками, пасынками и падчерицами и отчимом и мачехой (статьи 80, 85, 87, 89, 93 - 95 и 97). Граждане могут быть отстранены от наследования по указанному основанию, если обязанность по содержанию наследодателя установлена решением суда о взыскании алиментов. Такое решение суда не требуется только в случаях, касающихся предоставления содержания родителями своим несовершеннолетним детям.

Злостный характер уклонения в каждом случае должен определяться с учетом продолжительности и причин неуплаты соответствующих средств.

Суд отстраняет наследника от наследования по указанному основанию при доказанности факта его злостного уклонения от исполнения обязанностей по содержанию наследодателя, который может быть подтвержден приговором суда об осуждении за злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей, решением суда об ответственности за несвоевременную уплату алиментов, справкой судебных приставов-исполнителей о задолженности по алиментам, другими доказательствами. В качестве злостного уклонения от выполнения указанных обязанностей могут признаваться не только непредставление содержания без уважительных причин, но и сокрытие алиментнообязанным лицом действительного размера своего заработка и (или) дохода, смена им места работы или места жительства, совершение иных действий в этих же целях.

Обратившись в суд с настоящим иском, истец Валиев С.Ф. исходил из того, что, по его мнению, дочь наследодателя Валиева Д.М. является недостойным наследником Халиловой С.Г, поскольку не выполняла при жизни матери уход за ней, не оказывала материальную помощь.

Согласно положениям статьей 55, 56, 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

При этом, исходя из смысла приведенных норм, бремя доказывания факта совершения ответчиком действий, позволяющих признать его недостойным наследником, лежит на истце.

Таким образом, исходя из оснований заявленных требований, а также вышеприведенных положений Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений, данных Верховным Судом Российской Федерации, истец Валиев С.Ф. должен был доказать: возложение на Валиеву Д.М. решением суда обязанности по оплате ее матери Халиловой С.Г. алиментов, и соответственно, злостное уклонение от исполнения этой обязанности. Однако таких доказательств истцом не представлено.

Учитывая изложенное, а также то, что стороной истца не было представлено в обоснование своих доводов доказательств наличия у ответчика алиментных обязанностей перед наследодателем, предусмотренных законом по данной категории дел, наличия, соответственно, злостного уклонения Валиевой Д.М. от выполнения лежавших на ней обязанностей по содержанию матери, судебная коллегия считает, что суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявленных Валиевым С.Ф. исковых требований.

Мнение истца Валиева С.Ф. о предполагаемых им основаниях для признания Валиевой Д.М. недостойным наследником, отстранения ее от наследования и лишении права на обязательную долю в наследстве, в том числе по тем мотивам, что он не имеет собственного жилья, имущественное положение наследников судом не рассмотрено, ответчик не имеет права на обязательную долю в наследстве, так как состоящими на иждивении наследодателя следует считать нетрудоспособных лиц, находившихся на полном содержании наследодателя или получавших от наследодателя такую помощь, которая для них была основным и постоянным источником средств в существованию, признается судебной коллегией несостоятельным, основанным на неверном толковании норм материального права, подлежащих применению в спорных правоотношениях.

Пунктом 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя, его нетрудоспособные супруг и родители, а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, подлежащие призванию к наследованию на основании пунктов 1 и 2 статьи 1148 настоящего Кодекса, наследуют независимо от содержания завещания не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля).

В соответствии с пунктом 2 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации право на обязательную долю в наследстве удовлетворяется из оставшейся незавещанной части наследственного имущества, даже если это приведет к уменьшению прав других наследников по закону на эту часть имущества, а при недостаточности незавещанной части имущества для осуществления права на обязательную долю - из той части имущества, которая завещана.

Согласно разъяснениям, содержащимся в подпункте а пункта 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 9 от 29 мая 2012 г. "О судебной практике по делам о наследовании", при определении наследственных прав в соответствии со статьями 1148 и 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду, что к нетрудоспособным в указанных случаях относятся (помимо иных) граждане, достигшие возраста, дающего право на установление трудовой пенсии по старости (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации") вне зависимости от назначения им пенсии по старости.

Установлено, что Валиева Д.М, дата рождения, является лицом, достигшим возраста 60 лет ко дню смерти матери, дающего право на установление трудовой пенсии, тем самым в силу вышеуказанного разъяснения Верховного Суда Российской Федерации относится к числу нетрудоспособных детей наследодателя, соответственно имеет право на обязательную долю в наследстве независимо от содержания завещания.

Также не заслуживают внимания доводы апелляционной жалобы Валиева С.Ф. о том, что суд не применил положения пункта 4 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации. Из анализа указанной нормы права следует, что суд может уменьшить размер обязательной доли или отказать в ее присуждении, если осуществление права на обязательную долю в наследстве повлечет за собой невозможность передать наследнику по завещанию имущество, которым наследник, имеющий право на обязательную долю, при жизни наследодателя не пользовался, а наследник по завещанию пользовался. В данном споре не установлены обстоятельства, свидетельствующие о том, что осуществление Валиевой Д.М. права на обязательную долю в праве собственности на жилой дом и земельный участок повлечет за собой невозможность передать Валиеву С.Ф. спорные жилой дом и земельный участок.

Соглашается судебная коллегия и с выводом суда первой инстанции об отказе в удовлетворении встречных требований Валиевой Д.М. о признании недействительным завещания, составленного Халиловой С.Г, по мнению Валиевой Д.М. под влиянием заблуждения (статья 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством по встречному требованию Валиевой Д.М, оспаривавшей завещание Халиловой С.Г. по названному основанию, являлось выяснение вопроса о том, понимала ли Халилова С.Г. сущность сделки на момент ее совершения или же ее воля была направлена на совершение сделки вследствие заблуждения относительно ее существа применительно к пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Между тем, каких-либо доказательств, которые могли бы свидетельствовать о том, что при составлении завещания Халилова С.Г. была введена в заблуждение, в материалы дела не представлено. При этом никаких доказательств тому, что наследодатель заблуждалась относительно природы сделки либо тождества или качеств ее предмета истцом не представлено.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы о том, что завещание на имя Валиева С.Ф. было составлено под влиянием заблуждения, несостоятельны, поскольку не подтверждены соответствующими доказательствами. Утверждения апелляционной жалобы о том, что наследодатель Халилова С.Г. разговаривала и понимала только башкирский язык, сами по себе не свидетельствуют о совершении завещания под влиянием заблуждения, при том, что Халиловой С.Г. в 2010 г. именно на русском языке совершалась сделка по покупке спорных жилых дома и земельного участка, на русском языке она обращалась в правоохранительные органы и давала в них объяснения, совершала действия по выдаче нотариальных доверенностей и т.п. Материалами дела не установлено, что Халилова С.Г. не имела намерения составить завещание в пользу внука, а желала составить иной документ или в пользу иного лица.

Доводы апелляционной жалобы Валиевой Д.М, по сути, аналогичны обстоятельствам, на которые она ссылалась в суде первой инстанции в обоснование своих доводов, были предметом исследования суда первой инстанции и им дана правильная правовая оценка на основании исследования в судебном заседании всех представленных сторонами доказательств в их совокупности. Судебная коллегия не усматривает оснований для иной оценки доказательств по делу.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что выводы суда соответствуют требованиям закона, фактическим обстоятельствам по делу, всем представленным доказательствам дана правовая оценка, нормы материального права судом применены правильно, нарушений норм процессуального законодательства, влекущих безусловную отмену решения, по делу не допущено, в связи с чем оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционных жалоб не усматривается.

Руководствуясь статьями 327 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Абзелиловского районного суда Республики Башкортостан от 19 сентября 2018 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы Валиева С.Ф, Валиевой Д.М. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Справка: судья ФИО12