Определение Московского городского суда от 21 января 2019 г. по делу N 4г-17559/2018

Судья Московского городского суда В.В. Ермилова, рассмотрев кассационную жалобу истца Веремеевой, поданную в суд кассационной инстанции 20 декабря 2018 года, на решение Савеловского районного суда города Москвы от 5 июня 2018 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 ноября 2018 года по гражданскому делу по иску Веремеевой к Филипчук о признании завещательного распоряжения недействительным,

УСТАНОВИЛ:

Веремеева обратилась в суд с иском к Филипчук о признании недействительным завещательного распоряжения, составленного ФИО от 21 июля 1999 года на Филипчук, удостоверенное сотрудниками подразделения N * Московского банка ПАО Сбербанк, ссылаясь на то, чтоФИО, умершая 3 сентября 2015 года, не могла понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку на момент составления завещательного распоряжения наследодателю было 76 лет, она страдала различными заболеваниями, продолжительное время не могла самостоятельно передвигаться, что делало невозможным составление завещания, которое она не могла самостоятельно подписать. Решением Савеловского районного суда г. Москвы от 7 февраля 2017 года было признано недействительным завещание ФИО, составленное 26 февраля 2002 года на имя ее внука ФИО1 в связи с тем, что на момент составления завещания она в силу имевшихся заболеваний не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Решением Савеловского районного суда города Москвы от 5 июня 2018 года в удовлетворении исковых требований Веремеевой отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 ноября 2018 года решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Веремеева выражает несогласие с решением суда и апелляционным определением судебной коллегии, считая их незаконными и необоснованными.

Изучив кассационную жалобу, исследовав представленные документы, судья приходит к следующим выводам.

В силу статьи 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Подобных нарушений в настоящем случае по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Из представленных документов следует, что ФИО скончалась 3 сентября 2015 года. Нотариусом г. Москвы Ефимовой было открыто наследственное дело

N * к имуществу умершей ФИО 7 ноября 2015 года с заявлением о принятии наследства обратилась истец Веремеева, как наследник по праву представления после смерти своего отца ФИО2, скончавшегося 27 февраля 2003 года. Завещательным распоряжением от 21 июля 1999 года ФИО завещала вклад по счету N * (впоследствии номер счета изменен на N *) в подразделении Сбербанка N * Филипчук, которая согласно представленным документам является дочерью наследодателя. Как следует из ответа Сбербанка, 29 октября 2016 года счет наследственной доли Филипчук на сумму 655 538 руб. 23 коп. был закрыт. Согласно решению Савеловского районного суда г. Москвы от 7 февраля 2017 года, вступившему в законную силу, по иску Веремеевой к ФИО1было признано недействительным завещание, составленное ФИО 26 июня 2002 года на имя ее внука ФИО1. При этом, как следует из заключения посмертной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, сосудистое заболевание головного мозга появилось у ФИО с 2001 года на фоне перенесенной ранее травмы головы и эндокринной патологии с церебрастенической симптоматикой, мнестическими нарушениями, сопровождающимися аффективными им эмоциональными расстройствами, проявившиеся наиболее четко после перенесенной летом 2001 года психотравмирующей ситуации. Также, из указанного решения следует, что судебным экспертом ООО "ЦЛСЭ" "Первый эксперт" было установлено, что подпись от имени ФИО в завещании от 26 июня 2002 года была выполнена самой ФИО в каком-то необычном психофизиологическом состоянии. При этом, в качестве образца подписи ФИО было представлено завещательное распоряжение от 21 июля 1999 года (составленное в форме надписи в Извещении Сбербанка), что не оспаривали обе стороны.

По ходатайству истца судом была назначена комплексная судебная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза. Согласно заключению комиссии экспертов ПКБ N 1 им. Н.А. Алексеева от 16 апреля 2018 года N*, у ФИО обнаруживалось органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями. При подписании завещательного распоряжения 21 июля 1999 года психическое состояние ФИО не сопровождалось психотической симптоматикой, нарушением сознания, выраженными когнитивными нарушениями; имеющиеся у неё изменения психики были выражены не столь значительно и не ограничивали её способность к свободному волеизъявлению и добровольному проявлению своих намерений, поэтому в период оформления завещательного распоряжения 21 июля 1999 года она могла понимать значение своих действий и руководить ими. По мнению психолога, привлеченного к участию в экспертизе, психологический анализ материалов гражданского дела и медицинской документации позволяет сделать вывод о том, что с учетом выявленных у ФИО в юридически значимый период сохранных когнитивных ресурсов и индивидуально-психологических особенностей, при оформлении оспариваемого завещания от 21 июля 1999 года, волеизъявление ФИО было свободным, с пониманием существа сделки, так как в юридически значимый период у нее не обнаруживалось выраженных нарушений когнитивных функций - мышления, восприятия, памяти, внимания, умственной работоспособности, а также значительных нарушений эмоционально личностной и волевой сферы, критических и прогностических способностей, признаков повышенной внушаемости и подчиняемости, способности анализировать и прогнозировать поступки окружающих ее людей и свое поведение.

При этом комиссия отметила, что психологический анализ материалов гражданского дела и медицинской документации позволяет сделать вывод о том, что с учетом выявленных у ФИО в юридически значимый период сохранных когнитивных ресурсов и индивидуально-психологических особенностей ("сама готовила, ходила, общалась по телефону, понимала с кем разговаривает, узнавала, мгновенно соображала, была "властная женщина"; "думала, все понимала, когда играла в карты, рассуждала хорошо, каких-то затруднений в ответах на вопросы у нее не возникало, передвигалась самостоятельно"), при оформлении оспариваемого завещания от 21 июля 1999 года, волеизъявление ФИО было свободным, с пониманием существа сделки, так как в юридически значимый период у нее не обнаруживалось выраженных нарушений когнитивных функций - мышления, восприятия, памяти, внимания, умственной работоспособности, а также значительных нарушений эмоционально-личностной и волевой сферы, критических и прогностических способностей, признаков повышенной внушаемости и подчиняемости, способности анализировать и прогнозировать поступки окружающих ее людей и свое поведение.

Истец представила заключение специалиста Межрегионального центра экспертизы и оценки с рецензией на судебную экспертизу. Согласно данной рецензии эксперты не в полном объеме указали примененные методы, осуществили исследование сугубо с субъективистской позиции, не приложили иллюстрирующие выводы материалы, не указали цифровые, процентные и фактические данные, позволяющие проверить их выводы, в исследовательской части отсутствуют методы и методики вводная и исследовательская часть не выделены, отсутствует систематизация выявленных клинических феноменов.

Рассматривая данное дело, суд первой инстанции на основании ст.177 ГК РФ, оценки собранных по делу доказательств, в том числе показаний свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО1, в их совокупности, пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных Веремеевой требований ввиду отсутствия доказательств того, что наследодатель не могла понимать значение своих действий и руководить ими. При этом суд первой инстанции указал, что оснований усомниться в обоснованности выводов комиссии, проводившей судебную экспертизу, не усматривается, экспертное заключение составлено с соблюдением норм законодательства, экспертами даны ответы на все вопросы, выводы экспертов, имеющих значительный опыт работы, не противоречивы и последовательны, основаны на медицинской документации.

Суд первой инстанции отклонил ходатайство истца о назначении повторной экспертизы, исходя из того, что изложенное в рецензии мнение специалиста по существу сводится к несогласию с формой экспертного заключения и способом изложения данных, не сообщает каких-либо существенных нарушений со стороны экспертов, влияющих на их выводы.

Также суд первой инстанции указал, что доводы истца не подтверждаются медицинской документацией и материалами дела, основаны на ее несогласии с последней волей наследодателя, из пояснений истца не следует, что у наследодателя были какие-то отклонения в поведении, и психическом состоянии на период составления завещательного распоряжения. Лично ни истец, ни ее муж, допрошенный в качестве свидетеля, не были знакомы с наследодателем, имели с ней непродолжительные телефонные беседы формального характера, при этом ответчик - дочь наследодателя, ее сын принимали активное участие в жизни наследодателя, оказывали ей по необходимости помощь и уход.

С этими выводами суда по существу согласилась судебная коллегия, которая по мотивам, изложенным в апелляционном определении, оставила решение суда без изменения.

При этом судебная коллегия отклонила доводы апелляционной жалобы о наличии у наследодателя заболеваний, которые, по мнению истца, влияли на ее способность понимать значение своих действий и руководить ими, на необходимость проведения повторной экспертизы со ссылками на рецензию специалиста, представленную в суд первой инстанции, а также на заключение экспертов, проверявших состояние наследодателя на 2002 год, указав, что данные доводы не могут повлечь отмену решения суда, поскольку, как указали эксперты, имевшиеся у наследодателя заболевания в момент составления завещательного распоряжения в 1999 году были выражены не столь значительно и не ограничивали ее способность к свободному волеизъявлению.

Выводы, приведенные в решении суда и в апелляционном определении судебной коллегии, мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты.

В кассационной жалобе указывается на то, что выводы комиссии экспертов ПКБ

N 1 им. Н.А. Алексеева N * в отношении ФИО не соответствуют действительности, методам и методикам.

Между тем, данный довод был предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций и получил надлежащую оценку.

Довод кассационной жалобы о том, что суд отказал в назначении повторной экспертизы и тем самым нарушил право истца на предоставление доказательств, не может служить основанием к отмене оспариваемых судебных постановлений, поскольку в соответствии со ст. 87 ГПК РФ назначение повторной экспертизы по делу является правом суда. Кроме того, каких-либо доводов, объективно опровергающих выводы экспертов и свидетельствующих о наличии оснований для назначения повторной экспертизы, кассационная жалоба не содержит.

Ссылки в кассационной жалобе на заключение эксперта ООО "МЦЭО" несостоятельны, поскольку при проведении исследования в названном учреждении эксперты об уголовной ответственности за составление ложного заключения не предупреждались, медицинские документы и материалы гражданского дела в распоряжение экспертов не предоставлялись.

Доводы кассационной жалобы, направленные на иную оценку представленных по делу доказательств, не могут служить основанием к отмене судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в силу ст. 390 ГПК РФ суд кассационной инстанции не вправе производить переоценку представленных по делу доказательств. Суды первой и апелляционной инстанций в соответствии со ст. 67 ГПК РФ оценили в совокупности представленные по делу доказательства.

Доводов, свидетельствующих о существенных нарушениях норм материального и процессуального права, которые могли повлиять на исход дела и являются достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, истцом не представлено.

При таких данных, вышеуказанные решение суда и апелляционное определение судебной коллегии сомнений в их законности с учетом доводов кассационной жалобы истца Веремеевой не вызывают, а предусмотренные статьей 387 ГПК РФ основания для их отмены или изменения в настоящем случае отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 381, 383 ГПК РФ,

ОПРЕДЕЛИЛ:

в передаче кассационной жалобы истца Веремеевой на решение Савеловского районного суда города Москвы от 5 июня 2018 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 ноября 2018 года по гражданскому делу по иску Веремеевой к Филипчук о признании завещательного распоряжения недействительным для рассмотрения в судебном заседании Президиума Московского городского суда - отказать.

Судья Московского

городского суда В.В. Ермилова