Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 27 ноября 2018 г. по делу N 33-20847/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Савельевой Т.Ю.

судей

Грибиненко Н.Н, Яшиной И.В.

при секретаре

Усковой Д.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Котельникова Виктора Павловича на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 29 мая 2018 года по гражданскому делу N 2-170/2018 по иску Коваленко Натальи Васильевны к Котельникову Виктору Павловичу о признании договора подряда расторгнутым, взыскании денежных средств, неустойки, компенсации морального вреда, штрафа, судебных расходов.

Заслушав доклад судьи Савельевой Т.Ю, объяснения истца Коваленко Н.В, возражавшей относительно удовлетворения апелляционной жалобы, представителя ответчика адвоката Котельникова Е.В, действующего на основании ордера N 8349 от 12 мая 2016 года, поддержавшего доводы апелляционной жалобы и настаивавшего на ее удовлетворении, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Коваленко Н.В. обратилась в Калининский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Котельникову В.П, которым, уточнив исковые требования в порядке ст. 39 ГПК РФ, просила признать расторгнутым договор N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года, взыскать с ответчика денежные средства, уплаченные по договору, в размере 552 377 руб, неустойку за нарушение сроков выполнения работ в размере 607 614 руб. 70 коп, неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя о возврате уплаченной за работу денежной суммы и возмещении убытков в размере 552 377 руб, убытки в размере двукратной стоимости утраченного ответчиком имущества в размере 7 000 руб, стоимость переданных в работу ответчику резных элементов в размере 85 710 руб. 07 коп, стоимость ремонтно-восстановительных работ в размере 65 716 руб, неустойку за нарушение сроков удовлетворения требования о возмещении убытков в виде расходов на комплектующие к дверям в размере 89 210 руб. 07 коп, компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб, штраф, предусмотренный п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", в размере пятидесяти процентов от присужденной суммы, расходы по оплате государственной пошлины в размере 800 руб. и почтовые расходы в размере 189 руб. 29 коп.

Требования мотивированы тем, что 11 апреля 2016 года Коваленко Н.В. заключила договор N Д 08/04-2016 с ИП Котельниковым В.П, согласно которому ответчик обязался разработать проекты дверных блоков (изделий) и изготовить разработанные изделия в соответствии с характеристиками, указанными в Приложении N 1 к договору. Срок исполнения договора - 120 дней с момента оплаты аванса, цена работ - 552 377 руб. Гарантийный срок на изделия составляет 1 год. Истец внесла ответчику аванс в размере 270 000 руб. в день заключения договора, то есть работы должны быть сданы заказчику не позднее 11 августа 2016 года. В ходе исполнения работ исполнитель допустил существенную просрочку, в связи с чем истец назначила новый срок - не позднее 15 января 2017 года, который стороны зафиксировали в дополнительном соглашении N 2 к договору, дополнив предмет договора вторым этапом: по завершении изготовления произвести доставку и монтаж изготовленных изделий на квартиру заказчика. Стоимость доставки и монтажа изделий - 10% от их стоимости. Окончательный срок завершения работ, с учетом монтажа, составил 15 января 2017 года.

Изготовленные изделия были представлены истцу 30 декабря 2016 года с замечаниями. Истец внесла остаток оплаты по первому этапу договора в размере 282 377 руб, и 10 января 2017 года ответчик приступил к исполнению второго этапа договора - доставке и монтажу изделий, при котором были выявлены недостатки как самих изделий, так и работ по их монтажу. Часть из недостатков были скрытые, которые невозможно было установить до их установки в дверной проем, другие недостатки образовались вследствие неквалифицированного монтажа изделий, а именно: дверные коробки запилены не по размеру дверных проемов, коробка в бойлерную запилена на 5 мм короче, в недостающий участок вставлен обрезок коробки; коробки запиливались на месте установки и имеют механические повреждения в местах запила в виде зазубрин, сколов, трещин; сколы, потертости на полотнах; фурнитура не врезана по размеру, есть зазоры; зазоры между полотнами и коробками неравномерны, коробки не вставлены, стоят с уклоном; отсутствие уплотнителя в коробках. Также выявлена невозможность установить дверной блок в кладовку (гардероб) в связи с тем, что он изготовлен больше по глубине, не соответствует размеру простенка и заданию; в санузел коробка меньше по глубине, чем предусмотрено заданием.

По мнению истца, указанные недостатки делают невозможным использование дверных блоков в соответствии с их целевым назначением.

Кроме того, истцу не были доставлены комплекты наличников, капителей, баз, в ходе монтажа в углах дверных проемов появились трещины в стенах. К установленному сроку - 15 января 2017 года, работы не были выполнены, в связи с чем 26 января 2017 года она вручила ответчику претензию с требованием устранить недостатки в 10-дневный срок, а также уведомление о нарушение ответчиком сроков окончания работ и выплате неустойки за просрочку. Также 26 января 2017 года стороны составили акт о выявленных недостатках, а 27 января 2017 года дополнительно утвердили двухстороннюю дефектную ведомость, в которой указали недостатки по каждому изделию, отметив, что двери в Детскую и Бойлерную не закрываются, механические повреждения по всем изделиям, дефекты врезки защелок, малярные дефекты и дефекты монтажа, неприлегание резных элементов, штапика, отсутствие уплотнителя в коробках. Стороны договорились об устранении данных недостатков в 10-дневный срок.

30 января 2017 года истец направила в адрес ответчика дополнительную претензию о выявленных недостатках изделий и монтажа, сославшись на несоответствие ГОСТ 475-78 поставленных дверных блоков и невозможность использовать их в соответствии с целевым назначением с имеющимися недостатками. Ответчик отказался проводить экспертизу, с недостатками согласился и приступил к их устранению.

30 января 2017 года стороны подписали акт о сроках вывоза изделий для устранения недостатков. В тот же день истец вручила ответчику заявление об аннулировании акта сдачи от 30 декабря 2016 года, в связи с выявленными существенными недостатками изделий.

31 января 2017 года ответчик приступил к устранению недостатков, вывез блок N 7 вместе с резными элементами и фурнитурой, приобретенными истцом у третьих лиц. Однако в установленный срок недостатки изделия не были устранены, в связи с чем истец направила ответчику претензию с требованием о незамедлительной передаче дверного блока в исправленном состоянии, а также передаче проекта дверных блоков, который не был передан истцу. Также в этой претензии истец уведомила ответчика о появлении новых существенных недостатков: треснули обвязки полотен в местах заусовок, появились трещины лакокрасочного покрытия по стыкам стоек полотен.

06 марта 2017 года ответчик вывез на исправление недостатков блок N 6 с комплектом резьбы и дверной фурнитуры.

28 марта 2017 года ответчик предпринял попытку сдать после исправления переданные ему блоки, но при совместном осмотре блоков было выявлено, что недостатки не устранены, появились новые недостатки: дефекты врезки защелок, неприлегание штапика, дефекты коробок не устранены - не соответствуют размерам проема, трещина на коробке, отслоение лакокрасочного покрытия, скол при транспортировке, повреждение уплотнителя, наплывы краски по торцам полотен, трещины на заусовках и стойках полотен, при транспортировке допущены механические повреждения полотен, комплекты наличников, капителей, баз не переданы заказчику, утеряны дверные защелки и ответные части к ним.

К устранению недостатков по стальным дверным блокам и арке исполнитель так и не приступил, акт о недостатках 28 марта 2017 года был составлен в присутствии ответчика, от подписания которого он отказался. Кроме того, ответчиком допущено отступление от условий договора, поскольку в соответствии с условиями договора изделия должны быть изготовлены из массива, тогда как филенки и обвязки изготовлены из МДФ, о чем заказчик не был проинформирован.

29 марта 2017 года истец направила ответчику акт о выявленных недостатках от 28 марта 2017 года, претензию-уведомление об отказе от исполнения, расторжении договора N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года, возврате денежных средств, неустойки, ущерба. Также истцом было выявлено, что ИП Котельников В.П. с июля 2014 года ликвидирован, однако с августа 2014 года по февраль 2017 года он осуществлял незаконную предпринимательскую деятельность по производству столярных изделий, денежные средства от граждан принимал по документам с реквизитами индивидуального предпринимателя.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 29 мая 2018 года исковые требования Коваленко Н.В. удовлетворены частично, судом постановлено:

Признать расторгнутым договор N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года, заключенный между Котельниковым В.П. и Коваленко Н.В.

Взыскать в пользу Коваленко Н.В. с Котельникова В.П. оплаченные по договору N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года денежные средства в размере 552 377 руб, убытки в размере 154 926 руб, неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя о возврате денежных средств в размере 150 000 руб, неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя о возмещении убытков в размере 50 000 руб, неустойку за нарушение сроков выполнения работы в размере 150 000 руб, неустойку за нарушение сроков выполнения работ по устранению недостатков в размере 150 000 руб, компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб, штраф в размере 608 651 руб. 50 коп, почтовые расходы в размере 189 руб. 29 коп, расходы по оплате государственной пошлины в размере 800 руб, а всего - 1 826 943 руб. 79 коп.

Взыскать с Котельникова В.П. в доход бюджета Санкт-Петербурга государственную пошлину в размере 13 436 руб.

С данным решением Котельников В.П. не согласился и в апелляционной жалобе просит его изменить как незаконное и необоснованное, принять по делу новое решение, ссылаясь на неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора, и на допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального и процессуального права.

В соответствии с ч. 1 ст. 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке.

В заседание суда апелляционной инстанции Котельников В.П. не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещался надлежащим образом посредством направления повесток почтовым отправлением и по электронной почте (т. 2, л.д. 171-175), ходатайств об отложении слушания дела и документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, не направил, воспользовался правом, предусмотренным ст. 48 ГПК РФ, на ведение дела через представителя, в связи с чем, руководствуясь положениями ст.ст. 167, 327 ГПК РФ, судебная коллегия определиларассмотреть апелляционную жалобу в его отсутствие.

Ознакомившись с материалами дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

При принятии решения суд первой инстанции руководствовался положениями ст.ст. 15, 309-310, 330, 333, 450, 702, 723, 737 ГК РФ, ст.ст. 56, 67, 84, 98, 103 ГПК РФ, ст.ст. 4, 13, 15, 28-31 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данными в пунктах 12, 45 Постановления от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей".

Как усматривается из материалов дела, 11 апреля 2016 года между ИП Котельниковым В.П. и Коваленко Н.В. заключен договор N Д 08/04-2016, по условиям которого ответчик обязался выполнить, а истец принять и оплатить следующие работы: разработка проектов дверных блоков - в дальнейшем изделий и изготовление разработанных изделий. Материал, используемый для изготовления дверных блоков - сосна/мдф, отделка - покраска в белый цвет. Характеристики изделий указаны в Приложении N 1, стоимость изделий указана в Приложении N 2 (стоимость дверных блоков, наличника, карнизов, капителей и баз) и Приложении N 3 (стоимость оформления арочного проема)

Согласно п. 2.1 договора стоимость изготовления дверных блоков равна 552 377 руб. 10 коп.

В соответствии с п. 2.2 договора заказчик осуществляет оплату по настоящему договору в следующем порядке: первый платеж 50% стоимости и изготовления изделий - аванс на выполнение работ, второй платеж - расчет до 100% стоимости изготовления изделий с учетом аванса на момент подписания сторонами акта сдачи-приемки готовых изделий.

В силу п. 3.1 договора датой начала работ по договору является дата внесения заказчиком аванса в размере, соответствующем первому платежу, указанному в п. 2.2 договора.

Срок выполнения исполнителем взятых на себя обязательств - 120 календарных дней с момента оплаты аванса (п. 3.2 договора).

Датой выполнения работ является дата подписания сторонами акта сдачи-приемки выполненных работ (п. 3.3 договора).

Пунктом 7.1 договора определено, что исполнителем устанавливается гарантийный срок использования изделий, сданных заказчику, в течение одного календарного года с даты подписания сторонами акта сдачи-приемки.

11 апреля 2016 года истец произвела оплату аванса по договору в размере 270 000 руб. (т. 1, л.д. 33).

11 ноября 2016 года сторонами подписано дополнительное соглашение N 2 к договору N Д 08/04-2016, согласно которому стороны определили окончательный срок завершения работ по договору - 15 января 2017 года с учетом монтажа. Стоимость монтажа изготовленных изделий с доставкой на квартиру составляет 10% от стоимости работ по договору. По окончании монтажа подписывается акт сдачи-приемки монтажа и производится оплата работ по монтажу (т. 1, л.д. 32).

30 декабря 2016 года стороны подписали акт сдачи-приемки по договору подряда, согласно которому работы по договору подряда N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года по изготовлению дверных блоков подрядчик выполнил в полном объеме в срок и передал заказчику результат выполненных работ. Качество результата работ (готовой продукции) по договору полностью соответствует техническим условиям ГОСТ 475-78 (т. 1, л.д. 108).

30 декабря 2016 года истец произвела окончательную оплату по договору подряда в размере 282 377 руб. (т. 1, л.д. 33).

26 января 2017 года истец передала ответчику претензию о выявленных недостатках изделий (т. 1, л.д. 34) и в тот же день составила акт о выявленных недостатках изделий и работ по договору подряда (т. 1, л.д. 37).

27 января 2017 года сторонами подписана дефектная ведомость дверных блоков и установлен срок устранения недостатков - 10 дней с даты составления дефектной ведомости (т. 1, л.д. 38).

30 января 2017 года истец передала ответчику претензии о выявленных недостатках изделий (т. 1, л.д. 35), а также заявление об аннулировании акта сдачи изделий от 30 декабря 2016 года (т. 1, л.д. 39).

30 января 2017 года сторонами подписан акт о сроках вывоза изделий для устранения недостатков, согласно которому стороны договорились, что исполнитель своими силами забирает дверные блоки с адреса заказчика для устранения недостатков в указанные потребителем сроки (т. 1, л.д. 40).

31 января 2017 года сторонами подписан акт приема-передачи изделий по договору N Д 08/04-2016, в соответствии с которым ответчик принял изделие в полной комплектации в составе: дверной блок N 7 в с/у, стоимостью 59 417 руб. 65 коп, на дверном блоке установлена резьба общей стоимостью 6 761 руб. 37 коп, дверные петли 125 мм - 2 шт, стоимостью 1 400 руб, сантехзащелка AGB В04102.50.23МР - 1 шт, стоимостью 1 500 руб, ответная часть защелки AGB В04102.50.23МР - 1 шт, стоимостью 250 руб, итого установлено фурнитуры 3 150 руб. Всего передано материальных ценностей на сумму 69 329 руб. 02 коп. (т. 1, л.д. 41).

21 февраля 2017 года истец передала ответчику претензию, в которой указала на выявленные недостатки изделий, а также на нарушение исполнителем сроков исправления недостатков изделий, переданных исполнителю 31 января 2017 года (т. 1, л.д. 36).

06 марта 2017 года сторонами составлен акт приема-передачи изделий, согласно которому истец передала ответчику изделия по договору N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года в полной комплектации согласно приложения N 2 к договору, в составе: дверной блок N 6 в гардероб (прихожую) стоимостью 59 010 руб. 29 коп. На дверном блоке установлены: резьба общей стоимостью 6 761 руб. 37 коп.; дверные петли 125 мм - 2 шт, общей стоимостью 1 400 руб, защелка под кабинетный ключ AGB - 1 шт, стоимостью 1 500 руб, ответная часть защелки - 1 шт, стоимостью 250 руб, итого установлено фурнитуры на сумму 3 150 руб. Всего передано материальных ценностей на сумму 8 921 руб. 66 коп. (т. 1, л.д. 42).

28 марта 2017 года истец составила акт о выявленных недостатках дверных блоков N 6 и N 7, переданных ранее исполнителю для устранения недостатков, в котором истец указала на неустранение ответчиком ранее выявленных недостатков и выявление новых недостатков и механических повреждений изделий, а также на утрату ответчиком дверных защелок и ответных частей к ним в количестве двух штук, переданных ранее ответчику по акту приема-передачи (т. 1, л.д. 43).

Ответчик от подписания акта от 28 марта 2017 года отказался.

29 марта 2017 года истец направила ответчику акт о выявленных недостатках от 28 марта 2017 года и претензию, в которой уведомила ответчика о расторжении договора подряда и заявила требования о возврате денежных средств, уплаченных по договору, и возмещении убытков (т. 1, л.д. 44-45).

Обращаясь в суд с настоящим иском, Коваленко Н.В. ссылалась на то, что изготовленные Котельниковым В.П. изделия не соответствуют условиям договора N Д 08/04-2016 от 11 апреля 2016 года, являются некачественными, в установленный срок недостатки изделий не устранены. В соответствии со ст. 12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Согласно ст. 56 настоящего Кодекса каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которые ссылается в обоснование своих требований и возражений. Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (ч. 1 ст. 79 ГПК РФ).

В ходе разбирательства дела по ходатайству сторон была назначена судебная товароведческая экспертиза с целью определения наличия или отсутствия в товаре недостатков, производство которой было поручено экспертам ООО "Ассоциация независимых судебных экспертов".

Согласно заключению эксперта ООО "Ассоциация независимых судебных экспертов" N 197/2-4175/17 от 22 ноября 2017 года, качество 7 (семи) дверных блоков не соответствует стандартам и техническим условиям. На 7 (семи) дверных блоках имеются недостатки (дефекты и повреждения), а также скрытые: трещины, запил, отщеп, скол, вырыв, задир, пропуски лакокрасочного материала и просвечивание нижележащего слоя, потеки лакокрасочного материала и просвечивание нижележащего слоя, потеки лакокрасочного слоя, структурные неровности, шагрени.

Из-за нарушения технологии изготовления дверных блоков, все недостатки, отображенные в исследовательской части и п. 2 выводов имеют производственных характер.

Предположительно повреждения дверных проемов, находящиеся только в местах монтажа дверных коробок, образовались вследствие некачественного монтажа (т. 1, л.д. 168-189).

В судебном заседании 29 мая 2018 года по ходатайству истца был допрошен эксперт Захаров А.А, который поддержал свое заключение, и пояснил, что все представленные ему на осмотр двери имели дефекты, ни одна дверь не была правильно смонтирована, наличие трещин на дверных полотнах и дверных коробках является следствием неправильно подобранного клеевого состава (т. 1, л.д. 108-111).

Таким образом, оснований не доверять заключению эксперта ООО "Ассоциация независимых судебных экспертов" N 197/2-4175/17 от 22 ноября 2017 года у суда первой инстанции не имелось, поскольку оно составлено квалифицированным специалистом, предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, выводы эксперта понятны, являются однозначными, не содержат неточностей или противоречий, что не свидетельствует о каких-либо нарушениях процессуальных прав сторон при назначении судебной экспертизы или о нарушениях, допущенных экспертом; экспертиза проведена с соблюдением Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" на основании изучения материалов гражданского дела и объекта исследования.

Не имеется таких оснований и у суда апелляционной инстанции, ходатайств о назначении по делу повторной или дополнительной судебной экспертизы в соответствии с ч. 1, 2 ст. 87 ГПК РФ ответчик не заявлял ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции.

С учетом изложенного, приняв во внимание, что в ходе судебного разбирательства установлено наличие в изготовленных ответчиком изделиях многочисленных недостатков, которые носят производственный характер, часть дефектов, а именно: трещины, пропуски лакокрасочного материала и просвечивание нижележащего слоя, потеки лакокрасочного слоя, структурные неровности, - расположены на лицевых поверхностях дверей, что влечет нарушение эстетических свойств изделий, трещины на дверных полотнах и коробках негативно отражаются и на эксплуатационных свойствах изделий, которые истец не могла обнаружить при приеме изделий по акту приема-передачи от 30 декабря 2016 года, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что данные недостатки делают изделия непригодными для обычного использования.

Поскольку ответчик в установленный срок не устранил недостатки изделий, суд первой инстанции, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности и взаимосвязи с объяснениями сторон, согласился с доводами истца о том, что она вправе отказаться от исполнения договора, требовать от ответчика возврата уплаченной по договору суммы в размере 552 377 руб. и возмещения ей причиненных убытков, а также требовать с ответчика неустойку за нарушение сроков выполненной работы, неустойку за нарушение сроков выполнения работ по устранению недостатков.

Судебная коллегия в полной мере соглашается с указанными выводами, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и соответствуют обстоятельствам дела. Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, выводы, изложенные в обжалуемом решении, основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в материалах дела доказательств, судом были приняты во внимание доводы всех участвующих в деле лиц, доказательства были получены и исследованы в таком объеме, который позволил ему разрешить спор по существу.

По смыслу положений ст. ст. 55, 86 ГПК РФ экспертное заключение является одним из видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования.

Действительно, при наличии в материалах рассматриваемого дела заключения эксперта суд не может пренебрегать иными добытыми по делу доказательствами, в связи с чем законодателем в ст. 67 ГПК РФ закреплено правило о том, что ни одно доказательство не имеет для суда заранее установленной силы, а в положениях ч. 3 ст. 86 ГПК РФ отмечено, что заключение эксперта для суда необязательно и оценивается наряду с другими доказательствами. Экспертное заключение оценивается судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Вместе с тем доводы апелляционной жалобы о том, что к заключению эксперта ООО "Ассоциация независимых судебных экспертов" N 197/2-4175/17 от 22 ноября 2017 года следовало отнестись критически, поскольку истец злоупотребила своими процессуальными правами и воспрепятствовала присутствию ответчика и его представителя при производстве экспертизы, что подтверждается актом от 29 октября 2017 года (т. 1, л.д. 190) и свидетельствует о нарушениях положений ст.ст. 2, 12, 84 ГПК РФ, не могут быть приняты судебной коллегией во внимание и подлежат отклонению ввиду того, что по существу сводятся к несогласию ответчика с выводами эксперта и направлены на иную оценку заключения судебной экспертизы, что не свидетельствует о незаконности принятого решения.

Согласно ч. 3 ст. 84 ГПК РФ лица, участвующие в деле, вправе присутствовать при проведении экспертизы, за исключением случаев, если такое присутствие может помешать исследованию, совещанию экспертов и составлению заключения. Данной норме корреспондируют положения ст.ст. 24 и 41 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", устанавливающие, что при производстве судебной экспертизы могут присутствовать участники процесса; при составлении экспертом заключения, а также на стадии совещания экспертов и формулирования выводов, если судебная экспертиза производится комиссией экспертов, присутствие участников процесса не допускается.

Как указано в акте от 29 октября 2017 года, истец Коваленко Н.В. не допустила в квартиру N.., расположенную "адрес" для участия при производстве экспертизы дверных блоков ответчика Котельникова В.П. и представителя ответчика Котельникова Е.В. в 11 час. 00 мин. 29 октября 2017 года. Указанный акт составлен ответчиком и его представителем, экземпляр акта вручен эксперту Захарову А.А. в подъезде дома "адрес" в 13 час. 00 мин. 29 октября 2017 года (т. 1, л.д. 190).

В судебном заседании 29 мая 2018 года эксперт Захаров А.А. подтвердил, что ответчика и его представителя при проведении экспертизы не было, их не пустили в квартиру. Тем не менее, эксперт сообщил, что присутствие ответчика и его представителя при осмотре дверей не могло повлиять на результат экспертизы (т. 1, л.д. 106).

Статьей 7 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" предусмотрено, что эксперт дает заключение, основываясь на результатах проведенных исследований в соответствии со своими специальными знаниями (абз. 1).

Таким образом, осмотр экспертом дверных блоков в отсутствие ответчика и его представителя не свидетельствует о необоснованности выводов эксперта, данное обстоятельство не является основанием для отмены или изменения решения в обжалуемой части.

О назначении повторной или дополнительной судебной экспертизы ответчик не заявлял ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции.

Выводы эксперта ответчиком не опровергнуты, напротив, они подтверждаются иными представленными в материалах дела доказательствами, в частности, объяснениями истца, являющимися самостоятельным видом доказательства в силу ст. 68 ГПК РФ.

В подтверждение размера причиненных убытков Коваленко Н.В. был представлен договор подряда N 22/01/18 от 22 января 2018 года, заключенный ею с ООО "Артель Лепщиков", дефектная ведомость и смета ремонтно-восстановительных работ, акт осмотра жилого помещения (т. 1 л.д. 216-220, 221-222, 223, 224).

Согласно представленным документам стоимость ремонтно-восстановительных работ жилого помещения по адресу: Санкт-Петербург, "адрес", составит 65 716 руб.

Следовательно, материалами дела подтверждается факт наличия недостатков в выполненных ответчиком работах, а также стоимость работ по их устранению. Стоимость этих работ представляет собой размер расходов истца, которые истец должна будет понести для восстановления своего нарушенного права, то есть является убытками истца (ст. 15 ГК РФ).

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии вины ответчика и причинно-следственной связи между его действиями и причиненным истцу ущербом противоречат установленным обстоятельствам дела. В нарушение положений ст. 56 ГПК РФ ответчик не представил доказательств, свидетельствующих об обратном, ходатайств о проведении дополнительной или повторной экспертизы в целях опровержения выводов, изложенных в судебной товароведческой экспертизе, им перед судом не заявлялось.

Не может согласиться судебная коллегия и со ссылкой ответчика в апелляционной жалобе на неправомерность взыскания неустойки за нарушение сроков выполнения работы за период с 11 августа 2016 года по 29 марта 2017 года, поскольку 11 ноября 2016 года стороны установили новый срок исполнения договора - до 15 января 2017 года.

При разрешении заявленных требований, суд первой инстанции верно исходил из того, что, поскольку договором подряда был установлен срок изготовления изделий в течение 120 календарных дней с момента оплаты аванса (11 апреля 2016 года), указанный срок истек 09 августа 2016 года.

Материалы дела не содержат сведений о том, что до указанной даты результат работ был передан истцу, следовательно, ответчиком был нарушен срок выполнения работ изготовлению изделий (второй этап).

В силу п. 1 ст. 28 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", если исполнитель нарушил сроки выполнения работы (оказания услуги) - сроки начала и (или) окончания выполнения работы (оказания услуги) и (или) промежуточные сроки выполнения работы (оказания услуги) или во время выполнения работы (оказания услуги) стало очевидным, что она не будет выполнена в срок, потребитель по своему выбору вправе назначить исполнителю новый срок.

В случае нарушения установленных сроков выполнения работы (оказания услуги) или назначенных потребителем на основании п. 1 настоящей статьи новых сроков исполнитель уплачивает потребителю за каждый день (час, если срок определен в часах) просрочки неустойку (пеню) в размере трех процентов цены выполнения работы (оказания услуги), а если цена выполнения работы (оказания услуги) договором о выполнении работ (оказании услуг) не определена - общей цены заказа.

Неустойка (пеня) за нарушение сроков окончания выполнения работы (оказания услуги), ее этапа взыскивается за каждый день (час, если срок определен в часах) просрочки вплоть до окончания выполнения работы (оказания услуги), ее этапа или предъявления потребителем требований, предусмотренных п. 1 настоящей статьи (п. 5 ст. 28 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей").

На день заключения дополнительного соглашения от 11 ноября 2016 года срок выполнения работ, предусмотренных договором подряда, истек, следовательно, подписание сторонами дополнительного соглашения являлось установление заказчиком новых сроков выполнения работ.

Из материалов дела следует, что 30 декабря 2016 года сторонами подписан акт сдачи-приемки изделий (т. 1, л.д. 108), однако 26 января 2017 года, то есть в период гарантийного срока, установленного на изделия, истец обнаружила недостатки, о чем сообщила ответчику, и 27 января 2017 года стороны подписали дефектную ведомость (т. 1, л.д. 38).

30 января 2017 года стороны подписали акт о сроках вывоза изделий для устранения недостатков (т. 1, л.д. 40), а 31 января 2017 года и 06 марта 2017 года ответчик принял от истца изделия для устранения недостатков (т. 1, л.д. 41, 42).

Подписав дефектную ведомость, акт о сроках вывоза изделий и акты приема-передачи изделий, ответчик тем самым согласился с наличием в изготовленных изделиях недостатков и принял на себя обязанность устранить недостатки изделий в установленные сроки.

Между тем ответчик в установленный срок не устранил недостатки, имеющиеся в изготовленных им изделиях.

Суд первой инстанции проверил представленный истцом расчет неустойки и признал его арифметически правильным, при принятии решения указал на то, что общий срок нарушения срока выполнения работ составил с 11 августа 2016 года по 29 марта 2017 года без разбивки по этапам, что никак не повлияло на результат итоговой суммы неустойки, которая была уменьшена на основании ст. 333 ГК РФ до 150 000 руб. При этом период с 11 ноября 2016 года по 15 января 2017 года не был включен в расчет.

При таком положении судебная коллегия приходит к выводу о том, что правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно. Обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных в материалы дела доказательств, оценка которым дана судом первой инстанции с соблюдением требований, предъявляемым гражданским процессуальным законодательством (ст.ст. 12, 56, 67 ГПК РФ) и подробно изложена в мотивировочной части решения суда. Оснований не согласиться с такой оценкой у судебной коллегии не имеется.

Тот факт, что суд первой инстанции не согласился с доводами ответчика, иным образом оценил представленные в материалы дела доказательства и пришел к иным выводам, не свидетельствует о неправильности принятого по делу решения и не может служить основанием для его отмены.

Доводы апелляционной жалобы по существу рассмотренного спора не могут влиять на правильность определения прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции, их переоценке и иному толкованию действующего законодательства, что является недопустимым, не содержат ссылок на новые обстоятельства, которые не были предметом исследования или опровергали бы выводы судебного решения, а также указаний на наличие оснований для его отмены или изменения, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, судебной коллегией не установлено.

Руководствуясь положениями ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 29 мая 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Котельникова Виктора Павловича - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: