Апелляционное определение СК по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 22 января 2019 г. по делу N 22-322/2019

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Л.В. Романова,

судей Е.С. Бикмухаметовой, А.М. Миннуллина,

при секретаре судебного заседания С.М. Ишкиной,

с участием: прокурора Р.Р. Губаева,

осужденной А.А. Кобзевой в режиме видеоконференц-связи, ее защитника - адвоката Л.В. Гавриловой, представившей удостоверение N 1224 и ордер N 0067271,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденной А.А. Кобзевой и ее защитника - адвоката Н.П. Ильдимировой на приговор Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 08 ноября 2018 года, которым

А.А. Кобзева, "дата" рождения, зарегистрированная и проживавшая в г. Чистополе, "данные изъяты", несудимая,

осуждена по части 3 статьи 30, пункту "в" части 2 статьи 105 УК РФ к лишению свободы на 11 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи А.М. Миннуллина, изложившего краткое содержание приговора и существа апелляционных жалоб, выслушав выступление осужденной А.А. Кобзевой и ее защитника Л.В. Гавриловой, поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Р.Р. Губаева, полагавшего приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда А.А. Кобзева признана виновной в том, что 30 июля 2018 года, находясь в состоянии алкогольного опьянения "адрес" г. Чистополь, в ходе ссоры, возникшей с Е.Е, из личных неприязненных отношений к нему и своей трехмесячной дочери В.Е, с целью причинения смерти через оконный проем сбросила находящуюся в беспомощном состоянии В.Е. с высоты второго этажа указанного дома на бетонную площадку придомовой территории. Однако умысел А.А. Кобзевой, направленный на убийство малолетней В.Е, не был доведен до конца по причине оказания ей своевременной квалифицированной медицинской помощи.

В судебном заседании А.А. Кобзева вину не признала и заявила, что выронила свою дочь через окно случайно - в результате неосторожных действий, находясь около открытого окна.

В апелляционных жалобах осужденная А.А. Кобзева и ее защитник - адвокат Н.П. Ильдимирова считают приговор суда незаконным и необоснованным. Утверждают, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании. Указывают, что умысла на убийство дочери у А.А. Кобзевой не было, а все обвинение в отношении ее строится лишь на недостоверных показаниях свидетеля Е.Е, с которым у нее была ссора и сложились неприязненные отношения на почве ревности и, в связи с этим - заинтересованным в ее оговоре, а также противоречивых показаниях ее малолетнего сына М... Между тем суд не учел, что во время произошедшего события Е.Е. находился в состоянии алкогольного опьянения и не мог объективно и адекватно оценить происходящие события. Кроме того, в судебном заседании Е.Е. не смог внятно объяснить свои действия и заявил, что не может сказать, умышлено А.А. Кобзева сбросила ребенка либо по неосторожности. Утверждают, что своей бабушке несовершеннолетний свидетель М. говорил о том, что "мама случайно уронила сестренку из окна". Считают, что суд неправильно оценил показания осужденной А.А. Кобзевой, которая на протяжении расследования и судебного разбирательства утверждала, что не хотела убивать свою дочь, поскольку любила ее, а падение ребенка произошло ввиду ее неосторожных действий. Полагают, что действия А.А. Кобзевой подпадают лишь под признаки преступления, предусмотренного частью 1 статьи 118 УК РФ, поскольку носили неосторожный характер. Ссылаются на то, что А.А. Кобзева, ранее не судима, имела постоянное место работы и положительно характеризуется.

Осужденная А.А. Кобзева, кроме того, в своей жалобе указывает, что показания свидетелей О.Н. и А.Н, которые суд также положил в основу обвинительного приговора, являются лживыми. Утверждает, что скорую помощь для ее дочери вызывала она сама с помощью мобильного телефона О.Н, а не последняя. Кроме того, конфликт с Е.Е. у нее произошел также по вине О.Н, к которой она его приревновала. Поэтому О.Н. может быть лицом, заинтересованным в исходе дела. Полагает, что на ее сына М, допрошенного без законного представителя, было оказано давление, поэтому он дал искаженные показания. Считает, что в ходе расследования грубо нарушено ее право на защиту, которое выразилось в том, что следователь отказал в удовлетворении ходатайства о проведении с ее участием следственного эксперимента с выездом на место происшествия. Просит приговор изменить, переквалифицировав ее действия с части 3 статьи 30, пункта "в" части 2 статьи 105 УК РФ на часть 1 статьи 118 УК РФ, либо отменить приговор и направить дело на новое судебное разбирательство.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Н.П. Ильдимировой Чистопольский городской прокурор С.Б. Егоров просит приговор суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на жалобу защитника, выслушав выступления сторон, судебная коллегия приходит к убеждению, что приговор суда является законным, обоснованным и справедливым.

Вопреки доводам стороны защиты, вывод суда о доказанности вины А.А. Кобзевой в совершении покушения на убийство малолетней (трехмесячной) В.Е, заведомо для виновной находящейся в беспомощном состоянии, соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции на основании совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, полно и объективно приведенных в приговоре.

Версия осужденной о том, что ее умыслом не охватывалось причинение смерти малолетней В.Е, а падение последней с высоты второго этажа произошло случайно из-за ее (А.А. Кобзевой) неосторожных действий, когда она находилась на подоконнике окна, была предметом тщательной проверки суда первой инстанции и обоснованно отвергнута совокупностью доказательств по делу.

Так, из показаний допрошенного в судебном заседании свидетеля Е.Е. следует, что его сожительница А.А. Кобзева, будучи в состоянии алкогольного опьянения, в ходе ссоры с ним открыла створку окна в квартире на втором этаже и, схватив за руку их общую малолетнюю дочь В.Е, высунула ее в оконный проем. Удерживая дочь в подвешенном состоянии на высоте второго этажа сначала за руку, а затем, перехватив ее за ногу, А.А. Кобзева трясла ее и угрожала сбросить вниз с целью причинения смерти. Когда он попытался ее успокоить, А.А. Кобзева на его глазах умышленно разжала пальцы, сбросив, таким образом, ребенка с высоты второго этажа.

Такие же показания Е.Е. дал на предварительном следствии, в том числе на очной ставке с А.А. Кобзевой, акцентировав, что последняя именно умышленно разжала руку и сбросила ребенка, а не уронила его по неосторожности. Данные показания были оглашены и подтверждены Е.Е. в судебном заседании.

Показания Е.Е. подтверждаются оглашенными с согласия сторон показаниями несовершеннолетнего свидетеля М.А, который, находясь во время произошедшего события со своей матерью А.А. Кобзевой в одной квартире, пояснил, что лично видел, как А.А. Кобзева в ходе ссоры с Е.Е, схватив сестренку В.Е. сначала за руку, открыла окно и со словами: "Я сейчас ее выброшу, она мне не нужна", а затем, перехватив сестренку за ногу, высунула ее вниз головой на улицу. Затем со словами, обращенными Е.Е.: "Мне она не нужна", А.А. Кобзева отпустила В.А. из руки, и последняя упала. После этого он ( М.А.) разбудил О.Н. и А.Н, спавших в это время в другой комнате, и сообщил о случившемся.

Свидетель О.Н. в судебном заседании подтвердила показания несовершеннолетнего свидетеля М.А. и заявила, что после того, как последний разбудил и сообщил о том, что А.А. Кобзева, поругавшись с Е.Е, выбросила дочь из окна второго этажа, она бросилась на кухню. Из окна квартиры она увидела сидящую на улицу с ребенком на руках А.А. Кобзеву. Когда последняя поднялась в квартиру, она ( О.Н.) увидела на голове ребенка большую шишку и стала кричать на нее со словами, как она могла выбросить своего ребенка в окно. Однако в ответ на это А.А. Кобзева, не проявляя сожаления, ответила: "Сдохнет, так сдохнет, еще рожу, долго, что ли". После этого она ( О.Н.) со своего телефона вызвала скорую помощь.

О том, что А.А. Кобзева не проявляла какого-либо сожаления относительно произошедшего события, следует и из показаний допрошенного в судебном заседании сотрудника скорой помощи - свидетеля Р.Н, который суду показал, что при оказании малолетней В.Е. первой медицинской помощи и транспортировке в больницу ее мать - А.А. Кобзева, с которой также был и второй малолетний ребенок ( М.А.), вела себя исключительно цинично и бесчеловечно. У нее не было никакого сожаления о случившемся. Хотя ребенок находился в тяжелом состоянии, А.А. Кобзева, будучи в опьянении, не интересовалась состоянием дочери, шутила и смеялась.

Из показаний этого же свидетеля, а также свидетеля - врача ГУАЗ "Чистопольская ЦРБ" И.И. следует, что в случае неоказания В.Е. своевременной медицинской помощи, она могла погибнуть от полученных при падении травм.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы у трехмесячной В.Е. обнаружена сочетанная травма тела в виде: закрытой черепно-мозговой травмы - субарахноидальное кровоизлияние, пластинчатая эпидуральная гематома левой теменно-затылочной области, закрытые линейные переломы левой теменной и затылочной костей, подапоневротическая гематома левой теменно-височно-затылочной области; ушиба печении селезенки; закрытого перелома 8-го ребра слева; ограниченного левостороннего пневмоторакса. Указанные телесные повреждения причинили ей тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, могли образоваться от падения.

Из этого же заключения следует, что первой точкой соприкосновения с поверхностью приземления была затылочная область головы, а тело потерпевшей в это время находилось в вертикальном или близкому к этому положении, чем подтверждаются показания свидетелей Е.Е. и М.А. о том, что А.А. Кобзева, схватив ребенка за ногу, сбросила его с высоты вниз головой.

Таким образом, фактические обстоятельства, установленные судом первой инстанции на основании вышеприведенных доказательств, безусловно свидетельствуют об умышленном характере действий А.А. Кобзевой, направленных на причинение смерти малолетней В.Е, в силу своего возраста и физического состояния находящейся в беспомощном состоянии, и не дают оснований полагать, что к ее падению с высоты привели неосторожные действия осужденной около окна.

Последующие после сброса ребенка с высоты действия А.А. Кобзевой, выразившиеся в непринятии должных мер к оказанию потерпевшей медицинской помощи, безразличном отношении к ее жизни и здоровью, также не свидетельствуют об отсутствие у осужденной умысла на причинение смерти потерпевшей.

Кроме того, об умышленном характере действий А.А. Кобзевой свидетельствует и то, что она пыталась переложить ответственность за произошедшее событие от себя на Е.Е, сообщив сотрудникам бригады скорой медицинской помощи, что именно последний выбросил ребенка из окна.

Подтвердить эту версию до своего задержания А.А. Кобзева склоняла и своего малолетнего сына М.А, что подтверждается показаниями последнего, а также показаниями свидетелей Р.Н. и К.С, допрошенных в судебном заседании.

Утверждения стороны защиты о том, что в основу обвинительного приговора положены недостоверные первоначальные показания А.А. Кобзевой, а также показания свидетелей Е.Е. и М.А, а судом дана неверная оценка последующим показаниям осужденной, являются несостоятельными, поскольку все изложенные в приговоре доказательства были тщательным образом исследованы судом, по итогам чего им дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями статей 87, 88 УПК РФ.

Оснований не доверять показаниям свидетелей Е.Е. и несовершеннолетнего М.А. у суда не имелось, поскольку их показания последовательны и не противоречивы, согласуются как между собой, так и с вышеприведенными показаниями других свидетелей, а в совокупности с иными доказательствами образуют полную картину происшедшего.

В то же время показания самой А.А. Кобзевой не отличались последовательностью.

Так, в ходе предварительного следствия она не отрицала, что в ходе ссоры с Е.Е. и с целью разозлить его, открыв окно, высунула свою малолетнюю дочь через оконный проем на улицу, угрожая сбросить ее, но не смогла ее удержать, и она упала.

Однако в судебном заседании А.А. Кобзева изменила свои показания и, отрицая вышеизложенное, заявила, что ребенок упал в результате ее неосторожных действий, когда она сидела с ним на руках на подоконнике у открытого окна.

Проанализировав показания А.А. Кобзевой на предварительном следствии и в судебном заседании, сопоставив их с другими доказательствами по делу, судебная коллегия приходит к убеждению, что осужденная, не отрицая отдельных обстоятельств произошедшего события, пыталась облегчить свое положение, излагая обстоятельства в выгодном для себя свете и искажая часть своих преступных действий. В этой связи суд первой инстанции правильно принял во внимание лишь те показания А.А. Кобзевой, которые подтверждаются другими доказательствами по делу и не противоречат им.

Утверждения стороны защиты о том, что показания несовершеннолетнего свидетеля М.А. были получены с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона, а потому не отвечают требованиям допустимости доказательств, не состоятельны.

Из содержания протокола допроса несовершеннолетнего М.А. от 31 июля 2018 года в качестве свидетеля следует, что данное следственное действие проводилось в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в присутствии законного представителя (ведущего специалиста отдела опеки и попечительства), педагога и психолога, что, вопреки доводам стороны защиты, исключало возможность оказания на указанного свидетеля какого-либо давления с целью получения нужных для следствия показаний. По окончании допроса протокол был прочитан и подписан участниками следственного действия, никаких заявлений и ходатайств от них не поступало.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что выводы суда о виновности А.А. Кобзевой не базируются исключительно на показаниях М.А. и Е.Е, но и основаны на совокупности других исследованных в судебном заседании доказательств, полученных в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и приведенных в приговоре.

Судом также исследовано психическое состояние А.А. Кобзевой и обоснованно сделан вывод о ее вменяемости как во время совершения инкриминируемого деяния, так и в последующий период.

С учетом изложенного следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных судом доказательств в их совокупности позволила суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного А.А. Кобзевой преступления и верно квалифицировать ее действия по части 3 статьи 30, пункту "в" части 2 статьи 105 УК РФ. Оснований для иной квалификации действий осужденной, как об этом поставлен вопрос стороной защиты, судебная коллегия не усматривает.

Невыясненных обстоятельств, установление которых могло бы иметь существенное значение при постановлении приговора, в ходе судебного следствия оставлено не было. Все представленные сторонами доказательства судом исследованы тщательно и всесторонне, им дана надлежащая оценка, и у судебной коллегии не имеется оснований сомневаться в правильности выводов суда.

Иная позиция осужденной и ее защитника на этот счет основана не на чем ином, как на собственной интерпретации исследованных доказательств в отрыве от установленных статьями 87, 88 УПК РФ правил их оценки, которыми в данном случае руководствовался суд.

Нарушений уголовно-процессуального закона в ходе расследования и судебного заседания, влекущих отмену приговора, не допущено.

Доводы жалобы осужденной о том, что следователь безосновательно отказал ей в удовлетворении ходатайства о проведении следственного эксперимента с ее участием и выездом на место происшествия, не состоятельны, поскольку, как следует из материалов уголовного дела, такое ходатайство в ходе расследования ни обвиняемой, ни ее защитниками не заявлялось.

При назначении А.А. Кобзевой наказания судом надлежаще учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о ее личности и все заслуживающие внимания обстоятельства дела.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд признал наличие у А.А. Кобзевой одного малолетнего ребенка ( М.А.), частичное признание вины, состояние здоровья осужденной и ее родственников, в том числе наличие инвалидности у одного из них. Отягчающим обстоятельством суд признал совершение А.А. Кобзевой преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наличие которого в действиях осужденной судом надлежаще мотивировано и подтверждается доказательствами, проверенными в судебном заседании, в том числе актом медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Назначенное А.А. Кобзевой наказание в виде реального лишения свободы судом надлежаще мотивировано, соразмерно содеянному и является справедливым. Оснований для смягчения ей наказания, как об этом поставлен вопрос стороной защиты, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного и, руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 08 ноября 2018 года в отношении А.А. Кобзевой оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденной А.А. Кобзевой и ее защитника - адвоката Н.П. Ильдимировой - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи