Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики - Чувашии от 22 августа 2018 г. по делу N 33-3838/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего Нестеровой А.А.,

судей Степановой Э.А, Карачкиной Ю.Г.

при секретаре судебного заседания Львовой Е.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску акционерного общества "Национальная страховая компания Татарстан" к Орловой Светлане Александровне о признании договора страхования имущества и гражданской ответственности физических лиц недействительным и по встречному иску Орловой Светланы Александровны к акционерному обществу "Национальная страховая компания Татарстан" о взыскании страхового возмещения, неустойки, компенсации морального вреда, процентов за пользование чужими денежными средствами, штрафа, поступившее по апелляционным жалобам с дополнениями Орловой С.А. и ее представителя Укладова Д.А. на решение Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 16 апреля 2018 года.

Заслушав доклад судьи Степановой Э.А, судебная коллегия

установила:

акционерное общество "Национальная страховая компания Татарстан" (далее - АО "НАСКО") обратилось в суд с иском к Орловой С.А. о признании договора страхования имущества и гражданской ответственности физических лиц "Полис Лайт Village" серии N от 23 марта 2017 года недействительным, обосновав иск тем, что 23 марта 2017 года между АО "НАСКО" и Орловой С.А. заключен договор страхования жилого дома и хозяйственных построек, находящихся по адресу: "адрес", страховая сумма установлена в размере 500000 рублей, из них на жилой дом - 400000 рублей, хозяйственные постройки - 100000 рублей, при этом договор от имени Орловой С.А. заключен ее представителем. Поскольку 23 марта 2017 года между Орловой С.А. и Укладовым Д.А. был заключен договор купли-продажи указанного дома и земельного участка за 80000 рублей, у страхователя Орловой С.А. интерес в сохранении застрахованного имущества отсутствовал, в связи с чем договор страхования является недействительным. При заключении договора представитель Орловой С.А. умышленно ввел в заблуждение страховщика, указав, что дом в 2007 году капитально отремонтирован, факт осуществления ремонта опровергается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 19.05.2017 по факту пожара, а, исходя из кадастрового паспорта жилого дома, дом введен в эксплуатацию в 1961 году, соответственно, срок службы дома составил более 55 лет, кроме того, в доме никто не проживал, согласно п.п.3 п.1 и п.п.1.4 Условий страхования указанный дом не мог являться объектом страхования. На основании п.1 ст.930 и п.3 ст.944 Гражданского кодекса Российской Федерации просил признать договор страхования недействительным.

Орлова С.А. обратилась к АО "НАСКО" со встречным исковым заявлением, в котором просила взыскать страховое возмещение в размере 500000 рублей, неустойку в размере 350000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 50000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 28558 рублей 22 копеек, штраф в размере 50% от присужденной ей суммы, ссылаясь на то, что между АО "НАСКО" и ней 23 марта 2017 года заключен договор страхования имущества "Полис Лайт Village" серии N, в период действия договора страхования 9 мая 2017 года произошел страховой случай - пожар, в результате которого сгорело все имущество, 16 июня 2017 года она обратилась в АО "НАСКО" с заявлением о выплате страхового возмещения, однако 26 июня 2017 года в удовлетворении заявления отказано, АО "НАСКО" нарушен срок выплаты страхового возмещения, кроме того, ответчик незаконно пользуется ее денежными средствами.

В суде первой инстанции представитель истца (ответчика по встречному иску) АО "НАСКО" Ефимова В.Л. поддержала исковые требования в полном объеме, встречных исковых требований не признала.

Ответчик (истец по встречному иску) Орлова С.А. в судебное заседание не явилась, обеспечила участие представителя Телегина М.В, который требований АО "НАСКО" не признал, предъявленный встречный иск поддержал.

Вышеуказанным решением суда от 16 апреля 2018 года договор страхования имущества и гражданской ответственности физических лиц "Полис Лайт Village" серии N от 23 марта 2017 года признан недействительным, постановлено не применять последствия недействительности сделки согласно п.4 ст.167 Гражданского кодекса Российской Федерации; с Орловой С.А. в пользу АО "НАСКО" взыскана государственная пошлина в размере 6000 рублей, в пользу ООО "Эксперт" взысканы расходы на проведение судебной экспертизы в размере 10000 рублей; в удовлетворении исковых требований Орловой С.А. к АО "НАСКО" отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе представитель Орловой С.А. - Укладов Д.А. просит отменить судебное решение, вынести новое об отказе в удовлетворении первоначальных исковых требований и удовлетворении встречного иска Орловой С.А. Оспаривая вывод суда о сообщении им, являясь представителем страхователя, страховому агенту недостоверных сведений, указывает, что Орлова С.А. в 2007 году произвела замену бревен венцов жилого дома, а свидетели ФИО1 и ФИО2, на которые сослался суд, о замене бревен ничего не поясняли, кроме того, Орлова С.А, несмотря на то, что в спорном домовладении постоянно не проживала, часто приезжала, скашивала траву. В части стоимости имущества он также страхового агента в заблуждение не вводил, он по своему усмотрению оценил спорный дом с земельным участком в 500000 рублей и застраховал их на данную сумму. Поскольку Орлова С.А. не сообщала каких-либо сведений страховому агенту, она не могла обмануть или ввести в заблуждение страховщика, а сговор между ним и Орловой С.А. на обман не установлен. Считает, что судебная экспертиза не отражает реальной стоимости дома, произведена с ошибками, в том числе арифметическими, в проведении повторной экспертизы с целью установления рыночной стоимости дома судом необоснованно отказано, представленное ими мнение специалиста ФИО3 по поводу заключения судебной экспертизы, несмотря на приобщение судом к делу, в материалах дела отсутствует. Отмечает, что страховой агент при заключении договора страхования должен был проявить должные осмотрительность и заботливость, предпринять меры по проверке сообщенных им сведений, однако этого не сделал. В силу ст.951 Гражданского кодекса Российской Федерации договор подлежал признанию ничтожным лишь в той части страховой суммы, которая превышает страховую стоимость. Суд не обосновал, какие именно обстоятельства заключения договора страхования препятствуют возврату страховой премии и каким образом эти обстоятельства противоречат основам порядка и нравственности.

Орлова С.А. в апелляционной жалобе также ставит вопрос об отмене решения суда и удовлетворении ее исковых требований, в обоснование приводит доводы, аналогичные доводам своего представителя Укладова Д.А. В дополнениях к апелляционной жалобе просит принять во внимание мнение специалиста ФИО3 по поводу заключения судебной экспертизы.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель АО "НАСКО" просит оставить решение суда без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения, ссылаясь на законность и обоснованность судебного постановления.

На заседании суда апелляционной инстанции представитель АО "НАСКО" Ефимова В.Л. просила отказать в удовлетворении доводов апелляционных жалоб, иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, в суд не явились.

Исходя из сведений о надлежащем извещении лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания, в том числе с учетом положений ст.165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, размещения информации о времени и месте рассмотрения жалобы в соответствии со статьями 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" на интернет-сайте суда апелляционной инстанции, а также в занимаемых судом апелляционной инстанции помещениях, судебная коллегия не усмотрела препятствий в рассмотрении дела при имеющейся явке.

Изучив материалы дела, проверив решение суда в соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) в пределах доводов апелляционных жалоб с дополнениями, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 929 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы) (п.1).

По договору имущественного страхования могут быть, в частности, застрахованы риск утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (пп.1 п.2).

Согласно п.1 ст.944 ГК РФ при заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику.

Существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе.

В силу п.3 ст.944 ГК РФ, если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в п.1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п.2 ст.179 ГК РФ.

Согласно п.2 ст.179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что с 9 августа 2016 года Орлова С.А. является собственником жилого дома N, расположенного по адресу: "адрес". 23 марта 2017 года Орлова С.А. выдала Укладову Д.А. доверенность на право продажи указанного дома и земельного участка за цену и на условиях по своему усмотрению. В тот же день Укладов Д.А. от имени Орловой С.А. заключил с АО "НАСКО" договор страхования "Полис Лайт Village" серии N жилого дома и хозяйственных построек, находящихся по вышеуказанному адресу, застрахованным риском являлось среди прочих действие огня, срок действия договора определен с 30 марта 2017 года по 30 марта 2018 года, страховая сумма установлена в размере 500000 рублей, из них жилого дома - 400000 рублей, хозяйственных построек - 100000 рублей, страховая премия составила 2500 рублей.

9 мая 2017 года в период действия договора страхования произошел пожар, в результате которого застрахованное имущество сгорело.

Причиной произошедшего пожара могло послужить внесение постороннего источника огня с целью поджога, то есть умышленный поджог, 11 августа 2017 года органом следствия в отношении неустановленного лица возбуждено уголовное дело N по ч.2 ст.167 Уголовного кодекса Российской Федерации (умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога).

16 июня 2017 года Орлова С.А. обратилась в АО "НАСКО" с заявлением о выплате страхового возмещения, однако страховой компанией 26 июня 2017 года в удовлетворении заявления отказано.

Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции, установив факт умышленного введения страховщика в заблуждение относительно объекта страхования и его стоимости, наличия прямого умысла ответчика на обман страховой компании при заключении договора страхования и с учетом того, что договор страхования от 23.03.2017 без указанных обманных действий между сторонами не мог быть заключен, пришел к выводу о недействительности оспариваемого договора страхования. Удовлетворив первоначальные исковые требования, суд отказал в удовлетворении встречных исковых требований Орловой С.А.

Указанные выводы суда соответствуют обстоятельствам дела и основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Полисом страхования имущества физических лиц "Полис Лайт Village" от 23 марта 2017 года подтверждается, что договор страхования заключен между сторонами в соответствии с Правилами страхования имущества физических лиц от 15.02.2008 (в ред. от 29.03.2011) и Программой страхования "Полис Лайт Village" от 7 апреля 2015 года.

Согласно п.3 главы I Условий страхования и осуществления выплат по Программе страхования "Полис Лайт Village" (далее - Условий) данная программа рассчитана на страхование жилых домов (постоянное проживание) стоимостью 1000000 рублей, а также иных построек на этом земельном участке.

В силу пп.1.4 п.1 Условий на страхование принимаются строения/сооружения, с момента постройки/капитального ремонта которых прошло не более 40 лет. Под капитальным ремонтом понимается ремонт строения/сооружения с целью восстановления его ресурса с заменой при необходимости конструктивных элементов и систем инженерного оборудования, а также улучшения эксплуатационных показателей (в частности: замена или укрепление фундамента; перекладка или укрепление несущих стен, внутренних перекрытий, перегородок, замена кровли).

Вышеприведенные условия, содержащиеся в правилах страхования, обязательны как для страхователя, так и для страховщика, поскольку согласно п.2 ст.943 ГК РФ в страховом полисе прямо указано на применение этих правил, данные положения приведены на оборотной стороне страхового полиса, кроме того, правила страхования выданы страховщиком представителю Укладову Д.А. вместе с полисом страхования, что не оспаривалось стороной ответчика в ходе судебного разбирательства.

Пунктом 1 главы II Условий предусмотрено, что жилой дом - индивидуально-определенное здание, которое состоит из комнат, а также помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их проживанием в таком здании. Предназначен для постоянного проживания.

Непостоянное проживание - отсутствие на территории страхования в год более 30 суток подряд (п.10 главы II Условий).

При заключении договора страхования Укладов Д.А, действуя в интересах представляемой Орловой С.А, указал, что страхуемый жилой дом изготовлен из дерева, сведений о годе постройки жилого дома в полисе не содержится. По утверждению Орловой С.А, данный договор впоследствии одобрен ею.

Согласно имеющегося в материалах дела кадастрового паспорта от 29.07.2016, жилой дом, находящийся по адресу: "адрес", введен в эксплуатацию в 1961 году. Указанный период ввода жилого дома в эксплуатацию подтверждается также техническим планом здания, соответственно, на момент заключения договора страхования (23.03.2017) срок службы жилого дома составил более 55 лет, то есть свыше установленного пп.1.4 п.1 Условий срока.

Исходя из доводов ответчика (истца по встречному иску) Орловой С.А, в 2007 году в жилом доме были заменены деревянные бревна, то есть, произведен капитальный ремонт.

В силу принципа состязательности сторон (ст.12 ГПК РФ) и требований ч.2 ст.35, ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. В настоящем случае бремя доказывания производства капитального ремонта, вопреки доводам апелляционных жалоб, возложено именно на сторону ответчика (истца по встречному иску), ссылающуюся на данное обстоятельство.

Однако достоверных и допустимых доказательств в подтверждение производства в доме в 2007 году капитального ремонта ответчиком не представлено, а пояснения свидетеля ФИО4, не являвшейся очевидцем осуществления ремонта, о том, что в 2017 году они с Укладовым Д.А. обнаружили замененные бревна дома, суд с учетом наличия близких взаимоотношений с представителем обоснованно подверг критической оценке.

Соглашаясь с произведенной судом первой инстанции оценкой представленных доказательств, судебная коллегия исходит из того, что допрошенная по уголовному делу в качестве потерпевшей Орлова С.А, будучи предупрежденной об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ (дача заведомо ложных показаний), показала, что с 2011 года в спорном доме никто не проживал, в дом они приезжали примерно два раза в год, дом им не был нужен, он длительное время пустовал. Опрошенная по материалу проверки (постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 19.05.2017) Орлова С.А. также показала, что с 2011 года дом обесточен от электроэнергии (провода отрезаны на вводе работниками энергосбытовой компании), отопительная печь неисправна, в доме никто не проживал. Пояснения Орловой С.А. о непроживании в спорном домовладении согласуются и с показаниями допрошенных судом свидетелей ФИО2 и ФИО1

Вышеуказанные доказательства однозначно свидетельствуют о том, что с момента постройки дома прошло более 40 лет, а доказательств обратного и осуществления с момента строительства дома его капитального ремонта, в материалах дела не содержится, равно отсутствуют доказательства, свидетельствующие о постоянном проживании страхователя на момент заключения договора страхования в спорном жилом помещении.

Довод апелляционной жалобы о том, что Орлова С.А. постоянно приезжала в спорное домовладение, скашивала траву, о ее постоянном проживании в этом жилом доме не свидетельствует, тем более, опровергается ее же пояснениями, изложенными выше, в связи с чем судебная коллегия находит данное утверждение несостоятельным.

Оценив представленные доказательства, суд пришел к обоснованному выводу о том, что при заключении оспариваемого договора страхования Укладов Д.А. сообщил страховщику заведомо ложные сведения о застрахованном имуществе, о которых он знал, но намеренно умолчал, и которые влияют на условия заключения договора страхования, что в силу ч.3 ст.944 ГК РФ является основанием для признания договора страхования недействительным.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной только при установлении умысла лица, совершившего обман, и при условии нахождения обстоятельств, относительно которых был совершен обман, в причинной связи с решением о заключении сделки.

Умысел Укладова Д.А. на обман страховщика очевиден, а обстоятельства, относительно которых был совершен обман, находятся в причинной связи с решением о заключении сделки, заключение договора страхования явилось результатом обманных действий представителя страхователя.

Соответственно, доводы апелляционной жалобы о том, что договор подлежал признанию недействительным лишь в той части страховой суммы, которая превышает страховую стоимость, состоятельными признать также нельзя, поскольку само совершение сделки явилось результатом обманных действий страхователя и при сообщении достоверных сведений (о сроке службы объекта более 40 лет, непроживании в жилом доме) договор не был бы заключен.

Довод апеллянтов о том, что Орлова С.А. не сообщала каких-либо сведений страховому агенту, поскольку их сообщал Укладов Д.А, тогда как сговор между ними на обман страховщика не установлен, судебная коллегия не принимает во внимание.

Согласно абз.3 п.2 ст.179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Представляемой Орловой С.А. одобрено совершение Укладовым Д.А. в ее интересах договора страхования, соответственно, ей достоверно было известно и о состоявшемся обмане.

В силу п.5.4 Правил страхования, если завышение страховой суммы в договор страхования явилось следствием обмана со стороны страхователя, страховщик вправе требовать признания договора недействительным и возмещения причиненных ему этим убытков.

Согласно заключению экспертизы N от 22 января 2018 года, проведенной на основании определения суда от 26.10.2017, рыночная стоимость жилого дома и хозяйственных построек, расположенных по адресу: "адрес", на день проведения страхования имущества, то есть 23 марта 2017 года, составляет 69000 рублей.

Оспаривая судебное решение, апеллянты ссылаются на неправильное определение экспертом в заключении N от 22 января 2018 года рыночной стоимости застрахованного имущества и отмечают, что действительная стоимость имущества подлежала определению на основании расчета, представленного специалистом-оценщиком ФИО3

Судебная коллегия находит, что экспертное заключение N от 22 января 2018 года является допустимым доказательством, оценено судом первой инстанции по правилам статей 59, 60, 67, 71 ГПК РФ, содержит ответы на вопросы, поставленные судом перед экспертом, выводы эксперта основаны на материалах гражданского дела, являются обоснованными, полными и ясными; содержание экспертного заключения соответствует требованиям ст.86 ГПК РФ и не противоречит совокупности собранных по делу доказательств. Судебная экспертиза проведена с соблюдением установленного процессуальными нормами порядка, методы, используемые при экспертном исследовании, и сделанные на основании исследования выводы научно обоснованны. В связи с этим оснований сомневаться в достоверности выводов, содержащихся в заключении N от 22 января 2018 года, у суда не имелось, таких оснований не усматривает и судебная коллегия.

Судебная экспертиза проведена лицом, обладающим специальными познаниями, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 УК РФ, напротив, при расчете рыночной стоимости объектов недвижимости по обращению Орловой С.А. специалист-оценщик об уголовной ответственности не предупреждался. Равно нельзя расценивать как предупреждение об уголовной ответственности эксперта "данные изъяты" (экспертное мнение N от 14.03.2018), поскольку, высказывая мнение по обращению Орловой С.А, он лишь указал об известности ему о ст.307 УК РФ, фактически не будучи предупрежденным о такой ответственности.

Кроме того, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что определенная в заключении N от 22 января 2018 года стоимость имущества (69000 рублей) наиболее приближена к стоимости этого же имущества, оговоренной сторонами - Орловой С.А. и Укладовым Д.А. - в договоре купли-продажи от 23.03.2017 (80000 рублей), который они изначально намеревались заключить.

При изложенном оснований подвергать сомнению выводы эксперта, изложенные в заключении N от 22 января 2018 года, и для назначения повторной экспертизы у суда не имелось.

Пунктом 1 ст.944 ГК РФ обязанность сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков, возложена именно на страхователя, а пунктом 3 ст.944 ГК РФ определены правовые последствия неисполнения страхователем указанной обязанности и сообщения страховщику заведомо ложных сведений, в связи с этим утверждения апеллянтов о необходимости проявления при заключении договора должной заботливости и осмотрительности самим страховщиком основанием для отказа в удовлетворении первоначального иска являться не может.

Удовлетворив иск АО "НАСКО" о признании договора страхования недействительным, суд правомерно отклонил исковые требования Орловой С.А. к АО "НАСКО" о взыскании страхового возмещения, неустойки, компенсации морального вреда, процентов за пользование чужими денежными средствами и штрафа, основанные на действительности договора страхования и нарушении страховщиком условий такого договора.

Доводы жалобы сводятся к неправильной оценке представленных сторонами при разрешении спора доказательств, что не может служить основанием для отмены постановленного судебного решения. Оценка имеющихся доказательств, приведенная в решении, отвечает правилам ст.67 ГПК РФ, оснований для переоценки доказательств у суда апелляционной инстанции не имеется. Само по себе несогласие стороны с произведенной судом оценкой доказательств не дает оснований считать судебное постановление неправильным.

Вместе с тем судебная коллегия находит заслуживающим внимания довод апеллянтов о необоснованном неприменении судом последствий недействительности сделки.

Согласно ст.167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (п.1).

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (п.2).

Суд вправе не применять последствия недействительности сделки (п.2 настоящей статьи), если их применение будет противоречить основам правопорядка или нравственности (п.4).

При заключении договора страхования от 23.03.2017 страхователем страховщику уплачена страховая премия в размере 2500 рублей.

Признав договор страхования от 23.03.2017 недействительным, суд вошел в обсуждение вопроса о применении последствий недействительности сделки и оснований для применения этих последствий не усмотрел.

Так, отказывая в возврате Орловой С.А. уплаченной страховщику страховой премии, суд первой инстанции указал, что это будет противоречить основам порядка и нравственности. Вместе с тем, конкретных обстоятельств, препятствующих возврату страховой премии, суд в судебном решении не привел. Принимая во внимание, что сделка признана недействительной по основанию, предусмотренному ст.179 ГК РФ, нарушений принципов нравственности и основ правопорядка в ходе судебного разбирательства не установлено и на них стороны не ссылались, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что имелись предусмотренные п.2 ст.167 ГК РФ основания для приведения сторон в первоначальное положение.

Таким образом, судебная коллегия отменяет судебное постановление в части неприменения последствий недействительности сделки в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела и принимает в отмененной части новое решение о взыскании с АО "НАСКО" в пользу Орловой С.А. уплаченной страховой премии в размере 2500 рублей.

Во встречном исковом заявлении в качестве второго ответчика указано Чебоксарское территориальное управление АО "НАСКО", которое согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц является филиалом АО "НАСКО". В силу п.3 ст.55 ГК РФ филиалы не являются юридическими лицами, в связи с чем встречные исковые требования Орловой С.А, заявленные также и к филиалу, отдельного разрешения не требовали.

Нарушений, являющихся основанием для отмены решения в безусловном порядке согласно ч.4 ст.330 ГПК РФ, судом не допущено.

Руководствуясь ст.ст.328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 16 апреля 2018 года отменить в части неприменения последствий недействительности сделки и принять в указанной части новое решение, которым взыскать с акционерного общества "Национальная страховая компания Татарстан" в пользу Орловой Светланы Александровны страховую премию в размере 2500 (две тысячи пятьсот) рублей;

в остальной части апелляционные жалобы с дополнениями Орловой Светланы Александровны и ее представителя Укладова Дениса Алексеевича на решение Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 16 апреля 2018 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий А.А. Нестерова

Судьи: Э.А. Степанова

Ю.Г. Карачкина